Текст книги "Она мое безумие (СИ)"

Автор книги: Лекси Рид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

– Иззи, мне нравится твой новый стиль. Ты молодец, – сказала Мира, мягко обнимая меня, как будто между нами никогда не было никакой напряженности.

Ого.

Я помнила её такой только на моей свадьбе.

Стоп…

Cвадьба…

С Ильей…

Но я не помню её.

Что за…?

Пока я пыталась уловить ускользающие воспоминания, папа стремительно подошел к Мире, притянул её к себе с такой силой и страстью, что в его взгляде вспыхнуло желание, от которого мне показалось, что он готов её поглотить без остатка

Эти эмоции, этот новый мир… всё это сбивало меня с толку. Но я знала одно: мне нужно адаптироваться и понять, что здесь происходит, иначе я могу потерять себя.

– Ты просто огонь, Иза, – восхищённо сказала Лина, подходя ко мне лёгкой модельной походкой. Она начала медленно кружить меня, чтобы рассмотреть мой образ со всех сторон. – Мне нравится!

Я улыбнулась ей, ощущая, что что-то в Лине изменилось.

Первое, что бросилось в глаза, – это её стрижка. Никогда раньше я не видела её с каре. Её светлые волосы, обычно ниспадающие мягкими волнами, теперь обрамляли лицо резкими, дерзкими линиями.

Второе – её стиль одежды. Где те привычные лёгкие платья в мелкий цветочек? Сейчас на ней кожаные штаны, облегающие как вторая кожа, а сверху простая белая майка, открывающая пупок с пирсингом! На ногах тяжёлые грубые ботинки, которые делали её ещё более неотразимой.

И тут меня осенило.

– Лина, если мои родители разрешат, ты могла бы прокатить меня на своём мотоцикле? – с надеждой спросила я, предвкушая её реакцию.

– Конечно! – восторженно воскликнула она, её глаза загорелись. – Тебе точно понравится!

Я улыбнулась в ответ, но тут разговор прервал ехидный голос моего единокровного брата.

– А ты не занята своими научными проектами? – саркастично спросил он, явно намереваясь поддеть меня.

По крайней мере, кое-что остаётся неизменным – он всё тот же придурок. Но и он выглядел иначе. Обычно он носил всё чёрное, будь то радостное событие или печальный день. Сейчас же на нём были потертые джинсы и футболка, а его светлые волосы были небрежно взъерошены, придавая ему вид дерзкого бунтаря и модели.

Я внезапно поймала себя на мысли: может, он и правда модель?

– Как твой новый контракт с модельным агентством? – с усмешкой поинтересовалась я, пристально глядя ему в голубые глаза.

Он заливисто рассмеялся и, не убирая улыбки, поднял большой палец вверх.

Лина шагнула ближе к моему брату и, не раздумывая, ударила его по затылку.

– Прекрати обижать свою сестру, – прорычала она сквозь зубы, и в её голосе чувствовалась настоящая угроза.

– Мне так нравится, когда ты злюка, – восхищённо пробормотал Ян, глядя на неё с какой-то неведомой нежностью.

Лина хмыкнула, но он, смеясь, притянул её к себе и обнял, а я стояла, чувствуя, как моё сердце начинает биться быстрее.

Двери распахнулись, и в комнату вошел Илья, мимолетным кивком приветствуя всех, кроме меня. Он будто не замечал моего существования, демонстративно игнорируя.

Меня это даже забавляет.

Нужно признать, что в этом мире он по-настоящему неотразим. От него веет самоуверенностью, силой и опасной притягательностью.

Белая рубашка облегает его мускулистое тело, подчеркивая каждую линию, а брюки безупречно сидят на его сильных бедрах.

Теперь понятно, почему я без ума от него.

Митлеев приблизился, став прямо за моей спиной, и его запах окутал меня, будто пленяющий аромат, от которого невозможно было избавиться.

Вдруг я почувствовала его теплое дыхание у самого уха, и тело мгновенно покрылось мурашками.

– Для кого так стараешься, мышь? – в его голосе звучала явная усмешка. – Пытаешься привлечь внимание жениха своей сестры?

Мое сердце билось, как сумасшедшее.

Никогда прежде Илья не позволял себе так со мной разговаривать.

Но, заставив себя улыбнуться, я ответила едва слышно, так, чтобы услышал только он:

– Возможно.

Рука Ильи невзначай скользнула по моей спине, медленно опускаясь ниже. Его прикосновения были одновременно нежными и угрожающими, словно обещание наказания.

Мужчина замер на мгновение, его рука остановилась на грани дозволенного – дальше начиналась территория, где каждый шаг грозил обернуться катастрофой.

Меня переполняли противоречивые чувства.

В моей реальности жених никогда не позволял себе так вести, и даже когда единожды пересек границу, на то были причины – алкоголь и гнев.

– Если ты думаешь, что, натянув вещи своей сестры, сможешь превратиться в нее, то ты глубоко ошибаешься, – его голос прозвучал угрожающе, каждое слово было пропитано холодной ненавистью.

Я скосила взгляд на свою сестру, которая только что присоединилась к остальным. Мелисса была облачена в белое платье с глубоким декольте, демонстрируя всем свою великолепную грудь.

Родственники тут же окружили ее, словно пчелы, притянутые сладким медом. Я осталась стоять на месте, чувствуя на себе взгляд Ильи, который, казалось, старался уничтожить меня одним лишь присутствием.

Моя сводная сестра, как бы случайно, посмотрела в нашу сторону и ухмыльнулась, прежде чем снова переключить внимание на шутку Яна, рассмеявшись. Я почувствовала, как Илья напрягся.

Пазл начал складываться. Очевидно, что между ними что-то было, но пошло не так, как планировалось. Теперь она связана с другим.

– Ты не стоишь её и гроша, мышь, – зашипел Илья, его голос был полон презрения.

– Согласна, – ответила я холодно, натягивая на себя маску Ледяной Королевы. – Я стою миллиардов.

Мужчина замолк, и его давление уже не ощущалось столь удушающим. Я не позволю никому меня унижать. Вдохнув полной грудью, я почувствовала, как уверенность наполняет каждую клеточку моего охеренного тела.

Я развернулась и, с высоко поднятой головой, направилась к своей семье. Мелисса, заметив мой подход, отошла в сторону, пропуская меня, но я чувствовала её внимание. Она всегда играла на публику, и её ухмылка не могла скрыть внутреннюю борьбу.

– Твой макияж просто потрясающий, Иза. Никогда бы не подумала, что ты так умеешь, – произнесла сводная сестра с улыбкой.

Все стали хвалить меня и поддержали слова Лисы.

Её слова звучали искренне, но в них было что-то неуловимо двойственное.

Она что, ревновала Илью ко мне?

Или это была её обычная игра, в которой она всегда пыталась уколоть меня, оставаясь внешне безупречной? Её взгляд на мгновение задержался на мне, и в нём промелькнула тень какого-то чувства, которое я не могла точно определить. Было ли это скрытое презрение или, может быть, зависть? Я решила не поддаваться на её провокацию и удержала спокойствие.

Вдруг раздался голос нашего дворецкого, разрезая напряжённую тишину, словно нож по натянутой струне:

– Леди и джентльмены, Владислав Дмитриевич прибыл.

Двери огромного зала распахнулись, и в помещение вошел мужчина высокого роста с холодным взглядом. Его шаги мягко отдались по мраморному полу, отражая роскошь и величие нашего дома.

Дворецкий, одетый в строгий костюм, проводил Владислава Дмитриевича в просторную гостиную, где уже собрались все мы. Мужчина скользнул взглядом по собравшимся, его лицо оставалось невозмутимым, но в его глазах читалась тень высокомерия, присущая человеку, привыкшему к власти и контролю.

Когда Мелисса заметила Влада, её глаза загорелись, и она бросилась к нему, словно забыв о своих шпильках, полностью отдавшись страсти, которая вспыхнула в её душе. Её поцелуй был не просто страстным, а пылающим, как огонь, обжигающим всё на своём пути.

Я смотрела на это с отвращением, словно стала свидетелем какой-то извращённой игры.

Имя, которое снова и снова звучало в моей голове, казалось, било в колокола, пробуждая воспоминания, затерянные в тумане.

Владислав.

Владислав Дмитриевич.

Что-то скользкое и неуловимое мелькало на границе моего сознания, как ускользающая нитка в лабиринте забытых грёз. Важная деталь, возможно, ключ к моему настоящему, к прошлому, которое я больше не могла вспомнить. Почему я ничего не помню?

Что произошло вчера?

И вдруг Влад открыл глаза. Его взгляд впился в меня, словно острый клинок, пронзая до самого сердца. В его глазах читалась сила, которая могла как разрушить меня, так и спасти.

Я не могла понять, что со мной происходит. Время словно замедлилось, и каждый вдох давался с трудом, словно воздух вокруг стал плотнее. Я смотрела на Влада и чувствовала необъяснимую дрожь, пробирающуюся до самых костей. Его лицо казалось знакомым, но не так, как знакомы лица друзей или родных. Это было иное – тёмное, тревожное ощущение, как будто нас связывало что-то давнее и зловещее.

Мурашки покрыли мою кожу, пробегая ледяными шипами по позвоночнику. Мне захотелось отвести взгляд, но что-то удерживало меня на месте. Влад медленно подошёл ко мне, и в этот момент я заметила Мелиссу, стоявшую рядом с ним. Она ехидно улыбалась, её глаза блестели злобой, словно она знала что-то, чего я не понимала.

Я резко обернулась, ощущая, как тьма сгущается вокруг. Моя семья стояла в кругу, их лица были искажены безумными улыбками, полными нездорового веселья. Ужас сковал меня, когда я увидела Яна. Мой брат держался за бок, из-под его пальцев сочилась кровь, но он смеялся, громко и пронзительно, словно весь мир стал ему безразличен.

Лина стояла неподалёку, её лицо было смертельно бледным. В её руке торчал огромный осколок, а кровь стекала на белый мраморный пол, образуя зловещие узоры. Глаза девушки были пустыми, она смотрела прямо перед собой, не замечая ничего вокруг.

Я отвернулась, надеясь, что этот кошмар прекратится, но вместо этого увидела своего отца. Он был полностью покрыт чьей-то кровью, а его лицо искажалось гримасой безумия. Моя мачеха стояла рядом, её волосы разметались, глаза горели безумием, и она тихо бормотала что-то себе под нос.

Илья стоял на коленях, его лицо было мокрым от слёз. Он плакал над телом своего отца, которое лежало перед ним, словно появившееся из ниоткуда. Его рыдания были тихими, но настолько отчаянными, что сердце сжалось от боли.

Я хотела закричать, бежать прочь, но ноги не слушались меня, а холодный ужас цепко держал меня на месте.

Влад шагнул ко мне, и прежде чем я успела что-то понять, его руки сомкнулись вокруг моей шеи, поднимая меня в воздух. Я чувствовала, как мои ноги беспомощно болтаются над полом, а дыхание с каждым мгновением становилось всё более затруднённым.

Его глаза были черны, как ночное небо без звёзд, лишённые всякого намёка на жизнь или сострадание. Это был взгляд существа, лишённого души, машины, выполняющей заложенную программу.

С каждой секундой его хватка становилась всё крепче, и я уже не могла сдержать отчаянные попытки вдохнуть хоть немного воздуха. Лёгкие кричали от боли, но воздух не поступал. Я цеплялась за его руки, стараясь освободиться, но мои усилия были напрасны.

– Почему ты это делаешь? – хрипло спросила я, из последних сил пытаясь удержаться в сознании. Мой голос звучал чуждо, сдавленно, как будто он исходил из глубин какого-то далёкого кошмара.

Влад на миг замер, его лицо оставалось бесстрастным, без намёка на эмоции. Когда он наконец заговорил, его голос был низким, лишённым тепла, как будто это были не его слова, а слова кого-то другого, произнесённые через него.

– Дети платят за грехи своих родителей, Принцесса, – произнёс он, особенно выделяя последнее слово.

Словно по команде, мир вокруг меня начал меркнуть. Мои руки ослабли, и всё, что я могла почувствовать, это холод, медленно охватывающий всё моё тело. Сознание ускользало, погружая меня в темноту.

В последний момент, перед тем как провалиться в бесконечную пустоту, я поняла одно:

Это конец.

Конец моей жизни.

Не думала, что моя жизнь оборвётся так скоро, так внезапно.

Я всегда верила, что моё будущее ещё впереди, но оказалось, что оно завершилось, так и не начавшись.

Глава 39. Лицо за стеклом

Изабелла.

Твое время пришло. Действуй.

Проснувшись от жуткого сна, я хватаюсь за свою шею. Моё сердце стучало, как бешеное, готовое выпрыгнуть из груди. Я не могу понять, где нахожусь, и страх сковывал каждую клеточку моего тела.

Я пыталаюсь дышать ртом, стараясь захватить больше воздуха, как если бы на меня что-то давило, не позволяя вздохнуть полной грудью. Это был первый кошмар, который казался таким реальным. Я ощущала абсолютно всё: холодный пот на лбу, дрожь в руках, и как что-то зловещее тихо ползло по коже, душение Влада.

С трудом подняв руку, я бегло осмотрела своё тело. На предплечье виднелся маленький шрам, уже хорошо заживший. Он напоминал мне о том, что произошло.

Успокоившись, я начала осматриваться и поняла, что нахожусь не в своём доме, не в привычных стенах особняка Кадогана. Это была незнакомая комната, чуждая. Величественная спальня, обрамлённая высокими потолками, словно создана для королевской особы. Её просторное пространство наполнено тьмой, которая мягко проникает сквозь огромные окна в пол, завешанные лёгкими прозрачными шторами, оттенка жемчуга.

Видимо, когда я села в самолет, я потеряла сознание. Воспоминания о последних событиях всколыхнулись, как неупокоенные призраки, и я вспомнила: монстр хотел взять меня с собой в Италию.

Влад сделал это – отрезал меня полностью от моей семьи, от друзей, от всего, что связывало меня с прошлой жизнью. Он думает, что это сломает меня, погрузит в отчаяние.

Но Кадоган не понимает, с кем имеет дело. Вместо того чтобы погрузиться в беспомощность, я чувствовала, как внутри меня пробуждается ярость, тихий, но неугасимый огонь. Монстр снова не учёл моей силы.

Успокоявшись и понимая, что я буду дальше делать, я продолжила дальше рассматривать спальню. Приглянувшись, увидела что в дальнем углу стояло зеркало, старое, с потрескавшейся рамой.

Подойдя к нему, я ощутила холод, пробежавший по моей спине, как электрический разряд. Зеркальная поверхность блестела, но что-то в ней было не так. Я напрягла взгляд, пытаясь различить своё отражение, но вместо этого увидела нечто иное, что заставило меня отступить назад, споткнувшись о ковёр. Передо мной стояла женщина, и это была не я.

Сердце гулко забилось в груди, словно предупреждая об опасности, но я знала, что это не сон. Это была реальность, чуждая и пугающая, но настолько осязаемая, что отказаться от неё было невозможно. Собравшись с мыслями, я глубоко вздохнула и решительно вернулась к зеркалу, несмотря на протесты разума. Я видела её лицо, изучала каждую деталь – и в каждом изгибе, в каждом проблеске света чувствовалась нечто, что не позволяло оторвать взгляда.

Женщина в зеркале была старше меня, но её черты были пугающе похожи на мои. В первый момент я машинально подумала о маме. Воспоминания о её образе всплыли в голове, наполняя меня странным чувством: теплота воспоминаний смешалась с ледяным ужасом перед тем, что я сейчас вижу. Но, присмотревшись внимательнее, я поняла, что передо мной стояла вовсе не она.

Она была моей тенью, отражением, которое никогда не существовало. Длинные волосы, чуть светлее моих, струились по плечам, словно замедленный поток воды, а карие глаза, полные страха, точно повторяли мои эмоции. Этот страх переплетался с моим собственным, усиливая его, как эхо в пустом помещении.

Я подняла руку, и она сделала то же самое, но с долей задержки, как будто боялась последовать моему движению. Мои пальцы дрожали, касаясь холодного стекла, и я почувствовала, как мурашки побежали по коже.

Возможно, я схожу с ума, возможно, это всё – плод моего воображения, но всё было слишком реальным, слишком живым.

Вдруг она засмеялась – заливистым, холодным смехом, в котором не было ни капли радости. Этот смех проникал вглубь моего сознания, заставляя кровь стынуть в жилах. Её губы, бледные, как воск, шевельнулись, произнося слова, от которых мои колени чуть не подогнулись.

– Иди туда, – сказала она тихо, но её голос проникал прямо в сознание. – Тебя ждут.

Что-то в её интонации, в этом зловещем, но почти успокаивающем тоне, заставило меня содрогнуться. Худой палец отражения медленно поднимается, указывая куда-то за мою спину. Медленно, с огромным усилием, я обернулась. Позади меня была массивная дверь.

Внутри всё кричало о том, что туда нельзя идти, что за той дверью скрывается нечто ужасное. Но её взгляд, её улыбка – они не отпускали меня. Казалось, что за этой дверью меня ждёт нечто неизбежное, что-то, от чего не убежать. Секунды тянулись, как вечность, и я знала: стоит мне ступить туда – и всё изменится навсегда.

Я вышла, и холодный воздух ударил в лицо, заставив содрогнуться. Я оказалась на заднем дворе, где тишина ночи казалась ненормальной, почти зловещей. Воздух был пропитан ледяной сыростью, от которой внутри всё сжималось. На мгновение показалось, что я слышу только собственное дыхание, учащённое, как будто перед бурей.

Затем я заметила их – пятеро мужчин в чёрных костюмах стояли неподалёку, почти сливаясь с тенями ночи. Они казались отрешёнными и хладнокровными, и каждый носил при себе кобуру с пистолетом. Их присутствие наполнило воздух угрозой, неотвратимой и давящей.

Моя грудь ходила ходуном от страха, сердце стучало так громко, что, казалось, они могли его услышать. Но я знала, что единственное, что может меня спасти, – это незаметность. Беззвучно, как можно осторожнее, я затаилась в ближайших кустах, затаив дыхание, стараясь стать частью окружающей тьмы.

Но уйти я не могла. Странное чувство, что сейчас произойдёт нечто ужасное, не отпускало меня. Я должна была узнать, что здесь происходит, хотя весь мой здравый смысл кричал, чтобы я бежала прочь.

В центре группы, на коленях, сидел мужчина. Его лицо было перекошено от ужаса и отчаяния. Он плакал, умолял о пощаде, но его крики, казалось, лишь усиливали холодную решимость тех, кто его окружал.

Внезапно, к нему подошёл мой охранник Кирилл. В его руках был пистолет, направленный прямо в голову несчастного. В этот момент мне стало страшно даже дышать.

– Предатель, – холодно произнёс Кирилл, подтверждая то, что раньше говорил другой охранник, Денис.

Это слово прозвучало как приговор, как что-то неизбежное и окончательное.

Всё, что происходило, напоминало мне сцену из жестокого боевика, но это была реальность – моя новая реальность.

Я не могла отвести взгляда, не могла просто отвернуться. Я знала, что должно случиться. Вокруг меня время словно остановилось, и лишь звуки прерывистого дыхания и отчаянных криков мужчины нарушали мертвую тишину ночи.

Я стояла в тени, наблюдая за происходящим, и внезапно осознала, что чувство жалости, которое когда-то бурлило во мне, теперь было странно чуждо.

Этот человек, на коленях перед моими глазами, был не жертвой, а предателем, который выбрал свой путь, путь мертвеца. Влад, как и всегда, не терпел ошибок, особенно тех, что касались его семьи.

Мои глаза следили за каждым движением, мой разум погружался всё глубже в темную, почти завораживающую бездну. Близость к этой сцене возбуждала во мне странное любопытство, будто тянула меня всё ближе и ближе, словно магнитом. Я сделала шаг вперёд, затем ещё один, желая услышать, увидеть, понять больше. Адреналин пульсировал в венах, и я не могла оторваться от этого зрелища.

Для нормального человека эта сцена была бы отвратительной, вселяющей страх и отвращение.

Видение того, как жизнь человека может оборваться за одно мгновение, было бы невыносимо. Но не для меня. Не теперь. Я уже не была прежней. Те дни, когда я могла испытывать обычные человеческие эмоции, остались в прошлом – где-то там, до моего похищения, до ужасного сна и разговора с отражением, которое раскрыло передо мной то, что я старательно прятала от самой себя.

Теперь я чувствовала, как во мне пробуждается нечто новое, нечто, от чего я бежала всю свою жизнь.

Оно было всегда со мной, затаившись в глубине моей души, словно тёмная тень. Но теперь оно поднималось на поверхность, разрушая все барьеры, которые я выстроила. И эта сцена, это проявление жестокой справедливости, только ускоряло процесс.

Процесс необратимости.

Я знала, чтобы выиграть у монстра, который похитил меня, я должна буду принять эту новую сторону себя. Ту сторону, которая наслаждается этим мрачным спектаклем, которая чувствует не страх, а силу.

Ведь сила – это всё, что у меня осталось.

Сила, чтобы выжить, чтобы победить, чтобы стать кем-то большим, чем просто жертвой.

Секунды тянулись, как часы, и в этих мгновениях я ощутила, как во мне прорастает что-то тёмное, но вместе с тем могущественное. Эта тьма обещала мне силу, которой я так жаждала, силу, чтобы сломать цепи, чтобы сразиться с Кадоганом, который хочет сломить меня.

Я сделала ещё один шаг, и в этот момент я осознала, что не только приняла свою новую сущность, но и начала наслаждаться ею. Теперь я была готова к тому, что должно было произойти.

Готова к тому, чтобы стать не жертвой, а охотником. И, возможно, Влад был прав – иногда, чтобы победить зло, нужно самому стать чем-то тёмным, чем-то более ужасным.

Кирилл выстрелил предателю в голову, и его тело с глухим стуком упало на землю, окутанное клубами пыли и крови. Вокруг него царила страшная тишина, нарушенная лишь дыханием и шумом в моей голове. Я стояла на краю этого мрачного спектакля, окутанная кровью, которая теперь украшала мои одежды и лицо.

Когда Денис и Кирилл заметили меня, их лица исказились от удивления. Это было нечто большее, чем просто шок – это был страх, что кто-то проник туда, где не должно было быть ни одного живого существа. Они не ожидали увидеть меня в этом месте, в этот момент.

Я обернулась, и всё вокруг стало ясным. Трое мужчин, которые должны были охранять мою спальню и следить за тем, чтобы я не сбежала, оказались на этой сцене – и они ошиблись. Они приняли моё несознательное состояние за знак покорности и не заметили, что я давно разорвала цепи их контроля.

Чувство превосходства наполнило меня, и я использовала момент, когда Кирилл был в замешательстве, чтобы выхватить его пистолет. Рукоятка оружия была холодной и твёрдой в моей руке, а его тяжесть казалась символом той власти, которую я теперь имела.

– Изабелла Николаевна, отпустите пистолет, пожалуйста, – медленно проговорил Кирилл, его глаза пронизывали меня. В его голосе звучала настороженность, смешанная с ноткой усмешки.

В его словах слышался намёк на то, что я не осмелюсь действовать.

Принц может спасти принцессу, но сама принцесса должна сидеть в заточении и ждать своего спасителя.

Но я устала ждать. Ян, конечно, разрабатывает план моего спасения, но я не могу позволить приспешникам Влада продолжать свою игру.

– Вот так? – я спросила, делая вид, что собираюсь бросить пистолет.

– Да, – кивнул Кирилл, его усмешка расширилась, как будто он увидел, что я поддалась его манипуляциям.

Но как только он кивнул, я немедленно нацелилась на его колено.

Мой внутренний голос шептал выстрелить. Я понимала, что мне нужно это сделать, чтобы дать отпор этим людям.

Я знала, что эти мужчины могут выхватить оружие за считанные секунды, но в данный момент они были парализованы от неожиданности.

Скорее всего, Влад поручил им охранять меня, а не стрелять или применять силу. Поэтому Денис стоял молча, наблюдая, как я, на грани жизни и смерти, играю с их судьбами. Трое мужчин не шевелились, словно понимали, что лучше этого не делать.

Символично, я увидела отражение из зеркала, осознав, что это было моим моментом триумфа. Я должна была поступить так, и я это сделала.

Не стоит играть с принцессами и недооценивать их.

Теперь, когда я выстрелила в Кирилла, я ощущала сладкую победу, охватывающую меня.

С этим выстрелом я отменила свою собственную необходимость в спасении и показала, что у меня есть сила действовать самой и бороться за свою свободу.