Текст книги "Нити судьбы (ЛП)"

Автор книги: Лекси Эсме

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Глава 8

Рианна

Что, чёрт возьми, со мной не так?

Мысленно ругаю себя, переворачиваясь уже в сотый раз. Септис давно пожелал мне спокойной ночи и ушёл в гостевую комнату, но я не могу выбросить его из головы. Всего за несколько часов он превратился из существа, которое меня до смерти пугает, в того, кто рождает в моём сознании такие мысли, которые мне точно не стоит иметь.

Ну, технически… я могу их иметь, ведь он мой муж.

Правда, Рианна? Серьёзно?

Я должна бы быть гораздо более напуганной, чем я есть. Впереди бесконечное количество вопросов, но после всего, что произошло этой ночью, у меня просто не осталось сил их задавать. Я сжимаю бёдра, но сладкое покалывание никуда не исчезает.

Хватит быть озабоченной. Он даже не человек.

И всё же, как бы ни были тяжелы мои веки, как бы ни давила усталость, я не могу уснуть. Образ его не выходит из головы, его голос звучит будто рядом. Я почти слышу его:

«Пожалуйста…»

Пожалуйста?

От приглушённого голоса я резко поднимаюсь на постели и напрягаю слух.

– Пожалуйста… нет… не заставляй меня…

Голос Септиса. Дыхание у него тяжёлое, надломленное, будто полное отчаяния. Я замираю. Его голос звучит… умоляюще.

– Нет… – хрипит он.

Что-то не так.

Я сбрасываю с себя одеяло и босиком выскальзываю в коридор. Останавливаюсь у его двери. Я едва его знаю, но что-то толкает меня сделать, помочь ему.

Собравшись, я тихонько толкаю дверь. Сердце громко барабанит в груди.

Комната погружена во мрак, но первые лучи рассвета уже пробиваются сквозь жалюзи, окрашивая фигуру Септиса в фиолетовый свет. Он свернулся калачиком на кровати, всё ещё полностью одетый, и дрожит. Его руки намертво стиснуты вокруг собственного тела, каждый вдох – рваный, болезненный. Лицо искажено, глаза зажмурены, будто он мучается.

– Пожалуйста… нет… прости… не оставляй меня…

Его голос… в нём столько боли, что он будто протыкает меня насквозь. Мне становится холодно от страха. Что делать? Что сказать? Как ему помочь? Я тянусь к нему, колеблюсь, потом всё же кладу руку ему на плечо.

– Септис, – зову тихо, слегка встряхивая его. – Септис, проснись…

Его голова резко вскидывается. Он выпрямляется, глаза – ярко-красные, дикие. Он рычит, но вместо того, чтобы нападать, дезориентировано оглядывается по сторонам. И только потом его взгляд находит меня.

– Рианна?..

– Я здесь, – отвечаю мягко, пытаясь показать, что всё в порядке.

– Ч-что произошло? – спрашивает он, мгновенно приходя в себя. – Ты в порядке?

– Я? Эм… ну, да…

Но, прежде чем я успеваю закончить, он притягивает меня в свои объятия. Его руки крепко охватывают меня, будто он боится, что я исчезну, словно он только что вынырнул из кошмара и отчаянно держится за единственный луч света. Его грудь тяжело поднимается – он явно пытается восстановить дыхание.

– Слава богам, – выдыхает он. – Слава богам…

Мои руки сами тянутся к нему – одна ложится на затылок, другая на плечо. От его кожи пахнет землёй, сандалом и удом, тёплым и спокойным, и я чувствую, как это тепло проходит сквозь меня. То, что я не отстраняюсь – удивляет и меня саму. Страха, что терзал меня весь день, больше нет.

– Но это ты кричал во сне, – тихо говорю я.

Он резко отстраняется. Его глаза распахиваются, затем сужаются.

– Ты видел сон, – объясняю я, стараясь говорить нежно. – Тебе снилось что-то… ужасное. И это меня напугало. Мне казалось, тебе больно.

Он застывает. Его плечи напрягаются. Он глубоко выдыхает и отворачивается, проводя рукой по волосам.

– Извини, что разбудил тебя. Не знаю, что на меня нашло. Такого больше не повторится.

– Ты уверен?

– Да. Не беспокойся обо мне, – отвечает он, возвращая себе эмоциональную отстранённость. – Тебе нужно поспать, Рианна. Эта ночь была слишком тяжёлой. И… я уже доставил тебе достаточно проблем.

– Всё нормально. Честно. И… я бы хотела убедиться, что с тобой всё хорошо.

Я не узнаю себя. Обычно я не бросаюсь утешать кого угодно. Но сейчас – делаю это.

Он хочет побыть один, это очевидно, поэтому я осторожно отнимаю руку и поднимаюсь.

– Рианна, перед тем как уйдёшь… ответь честно, – говорит он, не поднимая глаз. – Синяк на твоём лице… это от падения или от того мужчины, которого я убил?

Он впервые упоминает Гари. Впервые – всё, что произошло в лесу.

Мне даже говорить не хочется. Я подношу пальцы к пульсирующему месту на щеке и едва касаюсь кожи.

– Это было не падение, – наконец признаю.

Он скрипит зубами. Клыки удлиняются, блеснув в тусклом свете. Я вздрагиваю.

– Я разберусь со всем утром. Тебе нечего бояться.

Он не понимает, что ничего исправить уже нельзя, но его намерение… трогательно.

– Спокойной ночи, – говорит он.

– …Надеюсь, у тебя будут хорошие сны, Септис.

– Ты добра, Рианна. Спасибо.

– Конечно.

Когда я подхожу к двери, он тихо, почти неслышно, шепчет:

— Я больше не позволю никому причинить тебе боль. Это моё слово.

Его обещание преследует меня и после того, как я возвращаюсь к себе. И почему-то от него становится тепло… и страшно… одновременно.

Глава 9

Рианна

Септис кладёт ладони мне на бёдра и мягко раздвигает их. Он действует медленно, почти мучительно – наклоняется к моей внутренней стороне бедра и проводит по коже горячими, обжигающими поцелуями, от которых я невольно вздрагиваю. Его губы приоткрываются, язык скользит всё ближе… и ближе к тому месту, где я его жажду.

Я выгибаю спину, когда он продолжает своё сладкое, изводящее исследование, едва касаясь зубами чувствительной кожи на внутренней стороне бедра. Его взгляд встречается с моим – и он улыбается, обнажая клыки.

Он не просто наслаждается этим.

Он наслаждается тем, как я теряю над собой контроль.

– Я слишком долго ждал этого, – произносит он хрипло, горячее дыхание обжигает мою самую сердцевину, посылая по позвоночнику волны сладкого жара.

– Я тоже… пожалуйста, Септис, я…—

Мой голос прерывается в тот миг, когда его язык скользит по моей распухшей, влажной, нетерпеливой плоти. Я ахаю, выгибаю бёдра навстречу, и когда он безошибочно находит точку, от которой у меня перехватывает дыхание, я хватаюсь за гладкое дерево изголовья, цепляясь за него будто за спасение.

Я вскрикиваю – его язык ласкает скользкие складки моей чувствительной плоти, горячий, уверенный, жадный. Его руки проскальзывают под меня, сжимают мою задницу, затем грубо подтягивают меня ближе.

Его язык – грубый, искусный, словно созданный для греха.

Его рот – влажный, тёплый, безжалостный.

А кончики клыков, едва касающиеся моего тугого, распухшего клитора, заставляют меня дрожать так сильно, будто я вот-вот разорвусь от желания.

– Блять… Септис… не останавливайся, – стону я, едва не плача от напряжения. – Пожалуйста… я больше не выдержу…

Он улыбается, прижимаясь губами к моей коже, держит меня крепко – и резко, глубоко проникает языком в мой центр. Я вскрикиваю, тело рвётся навстречу ему…

Бип-бип-бип.

Резкий визг будильника вырывает меня из сна. Я почти подпрыгиваю в кровати. Рука автоматически тянется между ног – и я тихо стону, ощущая влажность своих трусиков.

Прекрасно. Просто прекрасно.

Оставшуюся ночь меня разрывало между тревогой за ночной кошмар Септиса… и разгорячёнными, безумно яркими фантазиями о том, что он мог бы со мной сделать.

Я ударяю ладонью по одеялу.

Что со мной происходит?

Я выбираюсь из кровати, натягиваю халат. Ещё рано – и, если мне повезёт, я смогу улизнуть на работу до того, как Септис придумает, что сказать… или что сделать. Мне нужно очистить голову.

Я быстро собираюсь, делаю макияж, практически скрыв след от удара Гари, хотя тело все еще ноет.

Потирая шею, пытаясь расслабить застывшие мышцы, когда вдруг слышу глухое «РРЯЯЯОУ» и какой-то звон. Я замираю, прижавшись ухом к двери.

Звук усиливается. Паника начинает накатывать на меня.

Что за…?

Я распахиваю дверь и бегу вниз по лестнице. Поворачиваю на кухню – и останавливаюсь как вкопанная.

Септис, устрашающий, огромный, смертельно опасный Септис…

…стоит на прижатом к стене кухонном столешнике, сжавшись в комок, и машет лопаткой, как мечом, в сторону пола.

Я медленно подхожу, и мои глаза расширяются.

На полу, в клубке блестящих белых нитей паутины, извивается рыжее мохнатое нечто.

Мой кот.

Мой чёртов кот.

Он орёт так, будто его режут. Пыхтит, панически стучит лапами.

– УБЕРИ ЭТО ОТ МЕНЯ! – вопит Септис, размахивая лопаткой, клыки обнажены, глаза в ужасе.

– Ты ЧТО сделал⁈ Почему мистер Маффинс в паутине?! – кричу я, бросаясь на колени к бедному зверю.

– Что такое «мистер Маффинс»?! – огрызается он, на секунду отвлекаясь.

– Это мой кот! МОЙ! КОТ! Септис, какого чёрта ты оплёл паутиной моего кота?!

Он морщится.

– Я… не хотел! Он упал на мою ловчую сетку, когда я пытался поймать тебе завтрак! Я пытался освободить адского зверя – но он ударил меня! – Септис жалобно демонстрирует царапину на мизинце. – Это… было очень больно. И да, «мистер Маффинс» звучит аппетитно, но уверяю – он НИ РАЗУ не вкусный.

Я вскидываю взгляд – с рычащего комка шерсти… на Септиса, который забился на столешницу. Я не знаю, смеяться мне или возмущаться – и в итоге просто взрываюсь смехом. Хохочу так сильно, что у меня текут слёзы.

– Это не смешно, – мрачно бормочет он, отчего я хохочу ещё сильнее.

Вытираю слёзы.

– Ладно, ладно… всё, успокоилась.

Я наклоняюсь, чтобы освободить кота, но Септис молниеносно спрыгивает и хватает меня за руки.

– Осторожно, – говорит тихо, почти нежно. – Ты тоже застрянешь. Я не хочу, чтобы ты попалась.

Он разворачивает меня к себе. И я тону в его взгляде. Тёплые пальцы всё ещё охватывают мои руки.

– Хорошо, – шепчу я, не в силах отвести взгляда.

Он кашляет, смущённо усмехаясь:

– Всё пошло… совсем не так, как я планировал. Должно быть, я выглядел полным идиотом.

– Ещё каким… но это было… мило.

– Мило? – он моргает, шокированный. – Из всех слов, ты выбрала «милый»?

– А чего ты ожидал? – улыбаюсь я.

Он улыбается – и у меня буквально перехватывает дыхание. Я прочищаю горло, выпрямляюсь.

– Но… на будущее, – говорю я, – мне бы вполне хватило обычного тоста с авокадо. Я вегетарианка, по моему опыту скажу, фрукты и овощи обычно не пытаются убежать. Вот, у меня есть кое-что, что поможет твоей царапине.

Я поднимаюсь на ноги, и чувствую, как его горячий взгляд скользит по мне, пока я открываю ближайший кухонный ящик.

Он подходит ко мне, и я бережно оборачиваю пластырь вокруг его мизинца, затем наклоняюсь и мягко целую его поверх липкой полоски.

– Вот так. Готово. Если хочешь, у меня есть ещё леденцы – могут идти в комплекте с пластырем, – поддразниваю я.

Его глаза темнеют, взгляд становится глубоким, ищущим, тянущим меня в себя.

– Очень смешно, – пробормотал он. Его голос скользит по моей коже, как шёлк. – Леденец мне не нужен… Но вот ещё один поцелуй – с удовольствием возьму.

Я поднимаю взгляд на него, и в животе у меня взлетают стаи бабочек.

– Ещё один поцелуй? – выдыхаю я.

– Да. Но… вот сюда. – Он касается губ. – Я почистил зубы, смотри. Мятная свежесть. – Он облизывает клыки.

Я едва не стону от смеха и желания одновременно.

– Ладно. Один. Сделай его стоящим.

– Вызов принят.

Он склоняется надо мной, прижимает одну руку к столешнице позади меня, другой касается моей шеи – и моё сердце взмывает к горлу. Он поднимает мои волосы, переплетает свои пальцы с моими.

Его губы опускаются…

…и он целует меня в щёку.

Я издаю раздражённый стон.

– Эй! Это не считается!

– Нет? – хрипло спрашивает он, проводя большим пальцем по моему пульсу. – Тогда что именно ты хочешь?

– Септис… – выдыхаю я, хватая его за волосы. – Поцелуй меня по-настоящему.

И он делает это.

Он наклоняется и накрывает мои губы своими – глубокими, тёплыми, мягкими. Я ощущаю, как что-то внутри меня словно взрывается искрами. Я прижимаюсь к его груди, его низкий рык отдаётся у меня в животе.

Он прикусывает мою нижнюю губу, заставляя меня открыть рот, и его язык скользит внутрь, вплетаясь в мой – горячий, медленный, восхитительный.

Я буквально таю у него в руках. Я чувствую, как его твёрдый член упирается в мой низ живота – и целую его ещё сильнее. Но он вдруг отстраняется, оставляя меня без воздуха.

– Я хотел сделать это с первой нашей встречи, – шепчет он. – Ты была прекрасна с первого взгляда.

Моё дыхание сбивается.

– Ну… теперь я точно не могу назвать тебя «милым», – выдыхаю я.

– Нет? – он склоняет голову. – Тогда кто же я?

Я смотрю прямо в его опасные, завораживающие глаза.

– Сексуальный.

Его взгляд темнеет, становится плотным, насыщенным.

– Рад, что мы пришли к одному мнению.

Но затем он хмурится.

– Тебе не нужно идти на работу, Амата.

– Нужно. Иначе будет подозрительно.

Мы оба слышим новый отчаянный «МРРРААААУ!» из-под паутины.

Я вздыхаю:

– А пока – пожалуйста, отпусти мистера Маффинса.

Я выскальзываю из его рук.

– Отпущу. Но ты обещай поесть перед работой. – Он притягивает меня на секунду обратно и целует в лоб. – Хорошего дня, Амата.

У меня кружится голова.

– Ты точно справишься тут один?

– Конечно. Я буду ждать тебя.

Я киваю и ухожу в прихожую, но задерживаюсь, наблюдая из-за угла. Септис стоит перед моим котом, глубоко вздыхает.

– Пожалуйста… дай мне это сделать для неё, – бормочет он, и тихо приближается. – Ладно, Маффинс. У меня есть пластырь… и поцелуй жены. Вперёд.

Он осторожно освобождает кота из паутины – так мягко, что я не могу не улыбнуться.

Мистер Маффинс издаёт короткое «мрряв!» – и, как оранжевая молния, уносится прочь.

Я улыбаюсь.

И, наконец, ухожу на работу.

Глава 10

Рианна

Я понимаю, что сегодня едва успею на работу, но, учитывая всё, что произошло, оно того стоит.

Я смотрю в боковое зеркало своей машины – моей машины, которая чудесным образом оказалась припаркованной у моего дома, тогда как машина Гари исчезла без следа. Моя работает совершенно нормально, хотя ещё прошлой ночью была мертва. На мгновение я почти думаю, что всё случившееся вчера было лишь сном.

Но отрицать увиденное и пережитое – невозможно. Так же невозможно забыть тот утренний поцелуй, от которого всё внутри вспыхнуло. Щёки мгновенно наполняются жаром. Септис совсем не такой, каким я представляла его себе. Он оказался… смешным, внимательным, мягким – и невыносимо сексуальным. Трудно поверить, что это тот же самый Септис, которого я видела в лесу, среди костей и паутины, того, кто с такой ужасающей лёгкостью убил Гари.

От одной этой мысли по моему позвоночнику пробегает холодок. Той ночью он был олицетворением кошмаров, а сегодня – я веду себя так, будто влюбилась в него как школьница.

Я точно схожу с ума.

Каким бы спокойным он ни казался сейчас, я знаю – в нём скрыта тьма. И да, он пощадил меня… но могу ли я по-настоящему доверять ему?

Когда здание офиса появляется впереди, я решаю:

С этой проблемой мы разберёмся после работы.

Мне нужно сосредоточиться – иначе я не смогу убедительно притворяться, что не знаю, куда пропал Гари.

Но, въехав на парковку Виженерис, я мгновенно понимаю, что сегодня это невозможно. Всю территорию перед офисом перекрывают полицейские. Машины с мигалками выстроены в длинную линию.

Внутри хаос – везде копы, следователи, сотрудники мечутся по этажам. Документы разбросаны, офис Гари опечатан. Не успеваю я добраться до своего кабинета, как меня перехватывает моя коллега и подруга, Шарлотта Альварес. Она всовывает мне в руки кофе:

– Ты пропустила утренний цирк. ФБР пришли и вынесли всё из офиса Гари. Оказывается, у них наконец появилась доказательства, что он годами воровал деньги у клиентов.

Она цокает языком, качает головой, её яркие красные пряди подпрыгивают.

– И, естественно, он оставил нас расхлёбывать последствия. Ублюдок забрал деньги и свалил, пока его не поймали.

– Думают, он сбежал? – я делаю глоток кофе, благодарная за хоть какое-то отвлечение.

– Его машину нашли в аэропорту. Камеры засняли, как он садится в самолёт до Мексики. По крайней мере, так говорят… нам, конечно, почти ничего не рассказывают.

– В аэропорту?

– Ага. Похоже, он планировал это давно. Больше я ничего не знаю, но уверена – нам многое не договаривают.

– Пока идёт расследование… мы вообще будем что-то делать? – спрашиваю я. Вряд ли я смогу сосредоточиться сегодня.

Шарлотта снова качает головой:

– Ни черта. Партнёры заседают, а мы должны сидеть тихо и ждать, когда нас вызовут на допрос.

Она понижает голос:

– Они просили поговорить с тобой, Рия.

У меня сердце падает куда-то в живот, и я едва не роняю кофе.

– С-со мной?

– С тобой. – Она кивает в сторону агента.

Как по сигналу, тот разворачивается и идёт к нам. Шарлотта отступает, оставляя меня наедине с ним.

– Вы мисс Рианна Саммерс?

– Д-да…

– Следуйте за мной.

Я ставлю кофе на ближайший стол и иду за ним, как будто на автопилоте. Он ведёт меня в офис Гари. Закрывает дверь. Щелчок замка раздаётся слишком громко.

– Мисс Саммерс, – он обходит стол и упирается руками в поверхность. – Как хорошо вы знали мистера Эдвардса?

Я выравниваю голос:

– Он мой начальник. Мы вежливы друг с другом, но не более. Почему вы спрашиваете?

– Боюсь, вам будет тяжело это услышать, поэтому лучше показать.

Он набирает что-то на ноутбуке Гари, открывает безымянную папку – и запускается слайд-шоу. Я прижимаю ладони ко рту, в животе всё холодеет. Фотография за фотографией – я. В моей ванной. На кухне. В спальне – снятая через полупрозрачные шторы. Меня слегка начинает тошнить.

– Мистер Эдвардс был одержим вами, – говорит агент. – Также есть запись, как он возился с вашей машиной прошлой ночью.

Он выключает слайд-шоу. Я едва не рыдаю от облегчения, что больше не вижу эти снимки.

– Мы охотились за ним месяцами. Поверьте мне, мэм, он не тот человек, каким кажется. Он делал ужасные вещи – деньги позволяют таким людям многое скрывать. И я уверен всем своим нутром: если бы вы приняли его предложение подвезти – вы бы сейчас не сидели передо мной.

Я смотрю на него широко раскрытыми глазами.

– Что… вы имеете в виду?

– Мы видели запись полностью. Он пытался заманить вас в свою машину. Вы отказались – и пошли прочь. Ваша машина была на эвакуаторе – это спасло вам жизнь.

Он скрещивает руки.

– Мне нельзя говорить такое… но что-то точно оберегало вас прошлой ночью.

Я выхожу из кабинета почти в трансе.

Что вообще происходит?

Ничего не складывается… но в центре всего – Септис. Я пробираюсь к своему кабинету сквозь толпу сотрудников. Но, столкнувшись с чьим-то широким телом, едва не роняю сумку.

– Ой… простите… – бормочу я, пытаясь пройти мимо, но меня резко хватают за запястье.

Я оборачиваюсь – и встречаюсь взглядом с человеком, которого меньше всего хотела видеть. Тодд Чанг. Улыбка – злая, самодовольная.

– Извини, Тодд, – говорю я, пытаясь высвободить руку. – Голова сегодня кругом.

– Понимаю. С исчезновением Гари… на твоём месте я бы тоже волновался за своё рабочее место, – говорит он с ехидцей. – Теперь-то придётся подниматься по карьерной лестнице по заслугам.

Я выдёргиваю запястье.

– Что ты несёшь? – рычу я. – Я получила повышение благодаря своей работе. А не благодаря тому, что ты не справляешься.

Он прищуривается:

– Гари больше нет, чтобы прикрывать твою задницу. Так что будь поосторожнее.

– Или лучше ты будь осторожен, – произносит голос прямо за моей спиной.

Я оборачиваюсь – и у меня перехватывает дыхание.

Септис.

Его лицо – олицетворение ярости.

Глаза – ледяной огонь.

Присутствие – подавляющее, нереальное, будто комната стала слишком маленькой, чтобы вместить его. Он тянет меня за спину, заслоняя собой. Делает шаг вперёд – медленный, смертельно опасный.

– Повтори, – его голос низкий, угрожающе-тихий. – Повтори то, что ты только что сказал… моей жене.

Тодд бледнеет. Септис возвышается над ним, как хищник над добычей. Лампы в офисе Виженерис гудят, их свечение становится всё ярче с каждым шагом, который делает Септис, сокращая расстояние между ними.

Глава 11

Септис

Я вовсе не собирался вступать в перепалку с кем-либо из коллег моей Амато. На самом деле я хотел прийти и уйти так, чтобы никто даже не заметил моего присутствия. Я просто хотел принести Рианне обед – что-то подсказывало мне, что она весь день так ничего и не поест.

Но она, кажется, не способна держаться подальше от неприятностей.

Мою Амату снова загоняют в угол, совершенно безосновательно. Этот мужчина не имеет ни малейшего права так с ней говорить, и я вижу, как его жестокие слова задевают её.

Как бы мне ни хотелось ради неё раствориться в толпе её коллег, – сейчас мне всё равно. В груди нарастает звериная ярость, клыки угрожающе вытянутся вниз. После всего, что ей пришлось пережить, это – ещё одно унижение.

– Я хочу, чтобы ты, – произношу я, и голос мой становится опасно низким, едва слышным шёпотом, – повторил то, что ты только что сказал моей жене.

– Я-я… – как истинный трус, мужчина по имени Тодд запинается, отступая назад с каждым моим шагом вперёд. Он лихорадочно озирается, будто надеясь, что кто-то придёт ему на помощь. Его взгляд скользит по Рианне – и меня бесит даже то, что он посмел посмотреть на неё.

– Я… я не з-знал, что она замужем! – наконец выпаливает он.

– И как ты думаешь, не плевать ли мне на это? – рычу я. – Повтори. Чтобы её муж услышал каждое слово.

Мне хочется разорвать этого человека в клочья – это было бы до смешного легко. Но едва я делаю ещё один шаг, Рианна выходит из-за моей спины.

– Септис… здесь происходит слишком много всего, и мне… нехорошо. Можешь отвезти меня домой?

Я прекрасно знаю, о чём она думает – вижу это в её глазах. Она боится, что если я по-настоящему начну, то уже не остановлюсь. И… отчасти она права. Я – хищник, оружие войны, созданное, чтобы защищать свою Амату ото всех врагов. А этот человек переступил черту.

Я поворачиваюсь к ней, дыхание становится тяжёлым, взгляд сужается от ярости.

– После, – рык вырывается сам собой. Я снова смотрю на Тодда – и он тут же вздрагивает.

– Пожалуйста… – её голос становится едва слышным, она поднимает на меня глаза и обхватывает моё предплечье. – Я хочу домой. Сейчас. Пожалуйста… Отвези меня.

Её прикосновение – словно наркотик, мгновенно растекающийся по венам и усмиряющий ярость. Она такая мягкая, такая нежная… что я не могу устоять. Я беру её лицо ладонями, осторожно поднимаю его к себе и касаюсь её губ лёгким, быстрым поцелуем. Вдыхаю её запах – и выдыхаю ярость.

Как бы больно ни было отступать, – я киваю.

–Конечно, – говорю я и притягиваю её к себе.

Затем наклоняюсь к Тодду в последний раз:

– Запомни это очень чётко… – произношу тихо, почти ласково, от чего его бросает в дрожь. – Будь благодарен. Я пожалел тебя только потому, что так захотела Рианна. Но если ты ещё хоть раз проявишь к ней неуважение, любая версия твоей судьбы, какую ты только мог себе представить, покажется тебе ничтожной по сравнению с той, что я тебе обеспечу.

Тодд судорожно кивает – он понимает, насколько близко подошёл к смерти.

Я целую макушку Рианны, беру её за руку и вывожу из здания.

– У тебя есть ключи? – спрашиваю я. – Я отвезу тебя.

Она кивает, достаёт ключи из кармана. Я принимаю их и открываю ей дверцу машины, затем сам устраиваюсь за рулём. Когда я запускаю двигатель, краем глаза вижу, как Рианна отклоняет голову назад. Её глаза блестят – слёзы готовы сорваться, хотя она изо всех сил пытается удержать их.

– Рианна… – я наклоняюсь через сиденье и притягиваю ее в свои объятия.

Она обнимает меня за шею, а я просто держу её, давая ей несколько мгновений, чтобы вновь обрести спокойствие.

–Я в порядке, – говорит она, натягивая слабую улыбку. Я осторожно стираю слезинку с её щеки.

– Я отвезу тебя домой, – отвечаю я и выезжаю на главную дорогу.

Некоторое время мы едем молча, пока она вдруг не спрашивает:

– А как ты вообще научился водить? Вчера ты даже с душем разобраться не мог.

– Я же говорил – я быстро адаптируюсь, – спокойно отвечаю, плавно останавливаясь на красный свет. – Но сейчас не об этом. Я кое-что тебе привёз.

Я тянусь к бумажному пакету между сиденьями и с гордостью вытаскиваю контейнер.

– Твоё любимое.

Она издаёт довольный звук и открывает коробку. Приподнимает крышку… и замирает.

– Авокадо тост, – объявляю я. – Ты сказала, что любишь это блюдо, и я постарался воспроизвести.

Она поднимает ломтик хлеба… и половинку авокадо, которую я заботливо упаковал рядом.

– Это… – начинает она. – …авокадо и тост.

– Да, Амата. Авокадо тост.

В зеркало заднего вида я бросаю взгляд на неё и морщусь.

– Я опять сделал что-то не так?

Рианна взрывается смехом.

– Это не так делается! – едва успевает выговорить она, смеясь всё сильнее. Её глаза сияют, она икнет – и снова смеётся. – Не так готовят авокадо тост!

Я хмурюсь, но её смех заразителен. Не понимая, что именно так смешно, но я тоже улыбаюсь.

– А как надо?

– Надо размять… намазать на поджаренный хлеб… ну, ты знаешь, как это делают в кулинарных шоу, – она очерчивает в воздухе жест руками.

Я моргаю.

– Кулинарные шоу?

Рианна смеётся ещё громче – звонко, ярко, как колокольчик.

– Похоже, тебе ещё многому придётся научиться. К счастью, у тебя есть я.

Она кладёт голову мне на плечо на остаток пути.

И вдруг весь мир будто исчезает.

И в этот миг…

я – счастливый муж.