Текст книги "Малышка из отдела дешевых товаров"

Автор книги: Леандра Логан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава третья

В отличие от Джейн Грега некому было разбудить, когда в пятницу вечером он задремал на диване. Он проспал всю ночь на зеленом кожаном диване в своем кабинете на другом конце страны. Здание для фирмы подарил ему Сэр ко дню окончания университета. Грег подозревал, что это был утешительный приз, своеобразная награда за его развод с Николь, которая, по мнению Сэра, никогда не подарила бы Грегу надежный дом и кучу здоровеньких ребятишек.

В то время это задело Грега, но за два десятка лег старые раны зарубцевались, а стоимость здания возросла более чем в три раза. Они с Николь продолжали работать душа в душу, и с ними – их приятель со студенческих лет Кевин Кросс.

Хотя брак распался и влюбленность прошла без следа, Николь сохранила прочную связь с Грегом, место помощника продюсера в фирме и фамилию Бэрон. Грег не видел причин отказывать ей в этом. С работой она справлялась и ничем не нарушала его жизненного уклада. Их отношения были бесперспективны, но удобны, и ни тот, ни другая уже давно не пытались заново осмыслить их.

И вот теперь бывшая жена довольно бесцеремонно растолкала Грега:

– Проснись и воссияй, о Бэрон!

Грег застонал, неохотно открыл глаза и заморгал от ослепительно яркого солнечного света, заливавшего комнату.

Грегу всегда лучше думалось здесь, где на него не давили родные. Хотелось вообще не вспоминать об их проблемах, но Грег понимал, что нужно спокойно обдумать ситуацию на расстоянии.

– Уже встаю, – пробормотал он и сел, вырвавшись из ее цепких рук. – Одну минуточку…

– Ладно уж, – смилостивилась она, но далеко отходить не стала. Одетая в песочного цвета платье простого покроя, с очень коротко остриженными, покрашенными в ярко-желтый цвет волосами, без всякой косметики на волевом лице, она производила впечатление сильной личности. Но она больше не могла заставить сердце Грега биться быстрее, как когда-то, когда он был молодым и мечтал спасти мир.

Теперь все в нем оживало при виде малышки Джейн. Стройная, изящная, электризующая и в то же время хрупкая, что помогало ей всегда добиваться своего. Он восхищался ее честолюбием, но терпеть не мог ее упрямства и веры, что все у всех должно заканчиваться хорошо.

Она подарила ему свое тело, но при этом ясно дала понять, что это не самое лучшее. Главный приз – место в ее сердце.

Слишком уж она умна для своих лет!

Грег со стоном потер виски. Не может он дать ей того, что ей нужно. Он разучился с надеждой смотреть в будущее, семейная жизнь не для него. Он старый циник, а она все еще верит, что можно пройти под радугой.

Проведя рукой по спутанным светлым волосам, Грег осмотрел свою помятую голубую футболку и джинсы с коротко обрезанными штанинами.

– Я собирался домой. Наверное, читал и заснул…

Скривив губы, Николь наклонилась и подняла с пола переплетенную рукопись.

– Ты читал сценарий для британского цикла. Он действительно такой усыпляющий?

Грег встал и как следует потянулся.

– Ты же знаешь, это не то, что мне нужно.

– Но я подумала, что, увидев это на бумаге… По-моему, писателю удалось уловить дух национального достоинства…

– Ник, – перебил Грег, мрачно глядя на нее. Она вздохнула:

– Так ты понял, что это я написала!

Возле глаз у него собрались веселые морщинки.

– После стольких лет совместной работы я узнаю твой почерк где угодно. Глупо проверять мою объективность таким образом.

– Но теперь, когда ты вечно мотаешься отсюда на родину и обратно, я словно перетягиваю канат с твоим отцом.

– Тебе незачем опасаться Джейн, – возразил Грег. – Ведь это из-за нее ты кипишь с самого Рождества?

– А почему это тебя удивляет? – ответила Николь с необычным для нее жаром. – Она наложила проклятие на наш брак, разве нет? И он распался через полгода! Я не хочу, чтобы теперь она накаркала нам какую-нибудь неудачу в бизнесе.

– Да она была тогда ребенком!

– Теперь она уже не ребенок. Мы с самого начала так хорошо сработались: ты – продюсер, Кевин – режиссер, я делаю все остальное. Такая команда складывается годами. А там тебя ждет совсем другая жизнь, – ответила она уклончиво, отойдя к окну.

Нахмурив золотистые брови, Грег рассматривал ее решительную спину.

– Ты слишком много внимания уделяешь моим личным делам. Такое собственничество не в твоем духе.

– Собственничество? – возмутилась она.

– Себя хоть не обманывай, – поучительно сказал он, качая головой.

Грег мог бы поклясться, что после развода у Николь не осталось ни капли чувства к нему.

Да, время от времени они проводили вместе ночь, как это бывает с разведенными парами. Но от щенячьей влюбленности, которая когда-то соединила их, уже давно ничего не осталось. Их нынешние отношения были продиктованы не столько привязанностью, сколько соображениями удобства.

Когда в его жизни снова появилась Джейн, теперь уже взрослая, Николь, как видно, снова заревновала.

Обе женщины не видели друг друга со дня свадьбы, но враждебность Николь не угасла. Только сейчас Грег понял это.

Если Джейн так же относится к Николь, она хорошо это скрывает. Она всегда разделяла мнение отца: Грег неудачно женился, но давно исправил свою ошибку. В стройном теле Джейн, кажется, нет ни грамма неуверенности в себе, и это только прибавляет ей привлекательности.

Черт, почему он такого хорошего мнения о ней именно теперь, когда решил больше с ней не встречаться? И почему так не хочется рассказывать об этом Николь?

– Ну что же, если хочешь, не будем отвлекаться от бизнеса, – сухо сказала Николь. – Поговорим о моем сценарии. Неужели он, по-твоему, никуда не годится?

Грег тяжело вздохнул:

– Николь, мне бы кофе выпить…

– Сначала поговорим!

– Ты же знаешь, что у тебя определенный стиль, – начал объяснять Грег, пытаясь сдержать раздражение. – То, что ты написала о станции по переработке радиоактивных отходов, было великолепно. И твою серию для школ о вторсырье тоже хорошо принимали. Но в этом сериале мне не нужен жесткий подход. Поиски идеальной английской деревни требуют большего полета фантазии.

– Но я использовала все материалы, не пропустила ни одного городка по нашему маршруту.

– Мне представляется симпатичный, обаятельный ведущий, возможно, на мотоцикле, – отозвался Грег, глядя куда-то вдаль. – Который двигался бы не спеша, по одному городку в неделю, и показывал лучшее в каждом из них.

– Можно подумать, ты делаешь путеводитель для туристов! – презрительно заметила Николь.

– Точно! Наконец-то ты поняла! – ответил он, еще больше разозлив ее. – Яхочу сделать что-то вроде цветного каталога путешествий. Такой оживший альбом с открытками. Приблизить сельскую Англию к тысячам американцев, которые никогда в жизни туда не попадут.

Николь топнула ногой:

– Глупые, слюнявые сны наяву!

– Черт возьми, кажется, до нее дошло! – ехидно заметил Кевин Кросс, входя в комнату с картонным подносом, на котором стояли стаканчики с кофе и лежал пакет с пончиками. – Всем привет!

– Почему ты меня не предупредил, что Грегу не понравится мой сценарий? – накинулась она на третьего члена фирмы.

– Струсил. – Кевин поставил свою ношу на письменный стол и открыл пакет. – Грег, тебе с сахаром или с глазурью?

Грег плотоядно улыбнулся своему темноволосому толстяку приятелю:

– Кофеин!

Он осторожно снял крышечку с одного из стаканов и отхлебнул дымящуюся жидкость.

– Видишь ли, Николь, я сам написал сценарий. Не хватает только хорошего английского юмориста, вроде Стивена Хамфриса, на роль ведущего. Вот это и будет твоя задача. Найди нам ведущего.

– Ладно, – угрюмо согласилась она.

– Так как поживают папа и девочка с букетом? – спросил Кевин, усаживаясь на свое рабочее место.

– Оба в неплохой форме, – ответил Грег, макая в кофе пончик.

– Перестанешь ты когда-нибудь называть Джейн Хейли девочкой с букетом? – взвизгнула Николь, откусывая чуть ли не половину булочки с глазурью. – Меня ведь ты не называешь невестой! – Бросив на них убийственный взгляд, она выбежала из комнаты и с грохотом захлопнула за собой дверь.

– Никогда не думал, что она считает меня своей территорией, – озадаченно произнес Грег.

– Она злится, потому что все еще никого не нашла для себя, – объяснил Кевин. – Все эти годы в этом смысле вы были на равных. Наверное, ей и правда тяжело видеть на твоем лице это глупое выражение. Двадцать лет она его не видела, и теперь оно предназначено не ей.

– Все женщины – ненормальные. – Грег сжал кулаки. – Знаешь, я порвал с Джейн, – вдруг выпалил он.

На щеках у Кевина появились ямочки:

– Опять?

– На этот раз я и ейоб этом сказал.

– Очень глупо.

– Спасибо.

– Ты не сможешь ее забыть, так зачем сопротивляться? В твоем возрасте глупо зря тратить время.

– Ты сам в том же возрасте.

Кевин ухмыльнулся, вертя в руке карандаш:

– Ага. И в настоящий момент я, может быть, твой единственный союзник. Так что прислушался бы лучше к моим советам.

Грег криво ухмыльнулся:

– Может быть, займешься своими непосредственными обязанностями? Ты проследил за выкупом прав на автобиографию того сыщика? Побеседовал с женщиной, которая старается вызволить своего сына из иранской тюрьмы? Нашел спонсоров для глубоководной экспедиции?

Кевин ткнул карандашом в сторону рабочего стола Грега:

– У тебя там полна корзина входящих бумажек. Можешь сорвать на них свое дурное настроение.

Несколько часов они проработали в полном согласии. Около шести начали подумывать об обеде в своем любимом итальянском ресторанчике на углу, как вдруг заверещал телефон. Грег снял трубку, ожидая, что это будет последний на сегодня деловой звонок.

– Грайми? – Грег с тревогой оглянулся на Кевина. Джон Граймс работал в семье Бэрон еще до рождения Грега. Он почти никогда не звонил ему в офис без очень серьезной причины. – Что случилось? Папе нехорошо?

– Спокойно, малыш. У него не было нового инфаркта, – сообщил Граймс. – Но я думаю, вам следует вернуться завтра пораньше. Он прочел письмо.

– Какое письмо? – спросил окончательно сбитый с толку Грег.

– Ну… Не мне об этом говорить.

Сердце Грега тревожно забилось.

– Может быть, лучше мне заказать спецрейс?

– Да нет, я думаю, вам обоим нужно как следует выспаться перед разговором.

С минуту Грег сидел неподвижно и слушал гудки в трубке.

– В чем дело? – полюбопытствовал Кевин.

– Отец получил какое-то письмо, – ответил Грег в недоумении. – Граймс намекнул, что тут чьи-то игры, а папе нельзя волноваться.

В воскресенье с утра пораньше Грег вылетел в Миннесоту. С учетом разницы во времени и часов, проведенных в полете, было уже далеко за полдень, когда он прибыл к дому своего отца. Проезжая через поместье в своем ярко-красном стремительном «корвете» с откидным верхом, он заметил среди зелени фигуру человека в соломенной шляпе, подстригавшего кусты можжевельника. Грег помахал садовнику, а потом вдруг понял, что это сам Кларк Бэрон.

Затормозив перед величественной аркой, Грег выпрыгнул из машины и пошел вниз по травянистому склону. Он решил вести себя как обычно, пусть Сэр сам решает, когда и что сказать ему.

– Папочка! – Он со смущенной усмешкой рассматривал саржевые брюки отца и выцветшую клетчатую рубашку. – Я тебя принял за садовника в этом наряде. Ты что, уволил Берта?

– Нет, я не уволил Берта, – огрызнулся отец, продолжая щелкать ножницами. – Если я подрезаю кусты, это не значит, что я урезал штат своих служащих. – Сэр так яростно действовал садовыми ножницами, что не столько подрезал, сколько безжалостно кромсал несчастные кусты. – Врач прописал мне заниматься легкой физической работой в саду. Это помогает расслабиться. – Сэр с новой силой принялся обстригать колючие ветки.

– Может, передохнешь? – предложил Грег. К его большому облегчению, отец опустил ножницы.

– Да, пойдем, выпьем чего-нибудь, – отрывисто пригласил он. – Я должен кое-что тебе показать.

Грег медленно пошел вслед за отцом. Они обошли лужайку и двинулись вокруг обширного кирпичного дома. Когда перед ними открылся двор, на Грега нахлынули воспоминания. Здесь, среди дубов, вязов и сосен, можно было надежно укрыться от внешнего мира. В детстве у него здесь было заколдованное царство. Зимой он был золотоискателем на Аляске, эскимосом или сумасшедшим ученым – создателем снежных бурь. А в летние дни, как сегодня, он мог быть кем угодно – от охотника за сокровищами до вождя индейцев или Тарзана.

Вот в итоге и оказался Тарзаном при весьма буйной Джейн. Невольно Грег взглянул на ряд сосен, позади которых он задремал однажды в гамаке. Ему тогда было около тридцати, он давно был в разводе.

Лежа в гамаке, он тихо покачивался, полусонно наслаждаясь теплым осенним ветерком, и не сразу заметил ее присутствие. Как будто белка пробежала или птица встрепенулась на ветке.

Но это была она. Он убедился в этом, когда ее губы коснулись его рта. В саду вдруг стало необычайно жарко.

Ей было шестнадцать, и ее переполняла жажда новизны.

Он понимал, что в то время это для нее не значило ничего серьезного. Через час она появилась вновь и при всех преспокойно потребовала, чтобы он научил ее водить «корвет»!

Оказавшись в этой части сада, он всегда вспоминал тот день. Факт остается фактом: малышка Джейн всегда была частью его жизни.

Да, в этом старом саду он словно переносился в прошлое, где его ждали счастливые воспоминания и любящий отец, у которого всегда находилось время для Грега. За одно это Грег обязан быть с ним терпеливым.

Но в то же время с Сэром никогда не было легко. Чуть что не по нем, он становился сварливым тираном. Что и демонстрировал сейчас, ворча себе под нос по дороге к мощенному каменными плитами дворику за кухней.

Граймс, должно быть, увидел, что они приближаются, и вышел навстречу. Когда они уселись на террасе, слуга поставил перед ними серебряный поднос, на котором помещались кувшин лимонада, пара высоких стаканов и белый конверт с погашенной маркой и адресом, написанным от руки.

Наконец-то, письмо!

– Ты знаешь, что находится на этом подносе? – осведомился Сэр.

– Я с радостью замечаю, что на нем нет твоего любимого эля, – легкомысленно ответил Грег, принимая из рук Граймса стакан с лимонадом.

– Здесь – твое будущее! – прорычал отец, так стукнув кулаком по столу, что на подносе все задребезжало.

– О чем ты, черт подери? – поинтересовался Грег, с трудом сохраняя терпение.

– Об этом письме, Грегори Оно адресовано мне, но речь в нем идет о тебе. Прочти.

Грег схватил конверт.

– Кто же это пишет обо мне? – Он взглянул на обратный адрес. – Мейбл? Она-то здесь при чем?

– Она печатала, но письмо не о ней. Что же ты не открываешь?

– Послушай, не так уж все это серьезно, – запротестовал Грег, пожимая широкими плечами. – Джейн нарушила субординацию. Она слишком далеко зашла в этой своей балетной пачке.

– Я не желаю знать, как она была одета, когда… когда… – Кларк пыхтел от негодования. – Настоящий джентльмен со Среднего Запада не рассказывает такие вещи.

– Какие вещи? – Грег недоуменно нахмурился, переводя взгляд с возмущенного отца на Граймса, сохранявшего вид спокойного достоинства. – Может, хоть ты объяснишь мне, Грайми? Выручи меня, ради Бога, как в добрые старые времена.

Граймс поднял глаза к небу:

– Молодой человек, я был бы рад сделать это. Но из такой ситуации даже старый Грайми не сможет вас выручить.

Грег закрыл глаза, стараясь взять себя в руки.

– Даже твой старый приятель Ниблинг назвал ее поведение вызывающим.

– Как, прямо в лицо? – ужаснулся Сэр.

– Ну конечно, в лицо.

– Он будет немедленно уволен! – объявил Сэр, потрясая кулаком.

Грег ничего не мог понять. Он выхватил из конверта и развернул листок бумаги с отпечатанным на машинке текстом.

Глава четвертая

– Читай вслух, – приказал Сэр.

Подняв глаза от письма, Грег увидел, что Кларк пригнулся над столом, словно волк, приготовившийся к прыжку. Такие потрясения наверняка вредны для его организма.

– Ладно, ладно, – проворчал Грег и начал читать:

«Дорогой Сэр!

Мне было очень грустно узнать, что Вы не совсем хорошо себя чувствуете. Если Вы еще не поправились, лучше отложите это письмо. Но если Вы уже на ногах, у меня есть одна проблема. Это касается Грегори. Поскольку вы мне как отец, а для Грега Вы действительно отец, я надеюсь, Вы согласитесь вмешаться и помочь мне.

Я оказалась в крайне неловком положении, и ответствен за это Ваш сын Грегори. Как Вы, вероятно, уже знаете, я больше не опираюсь на его руку».

Столь архаический оборот заставил Грега моргнуть.

– В чем дело? – немедленно ощетинился Сэр. Грег кашлянул, скрывая улыбку. Может быть, вдохновительница письма – Джейн, но формулировки явно принадлежат Мейбл, приноравливавшейся ко вкусу Сэра. Он продолжил чтение:

–  «По-видимому, не случайно сразу после нашего разрыва я была изгнана в подвальный этаж, в отдел дешевых товаров».

– Невообразимо! – фыркнул Сэр.

– Этот шаг был вызван необходимостью, – оправдывался Грег. – Просто временное перемещение, пока я не придумаю, что с ней делать.

Сэр помрачнел.

– Читай дальше.

–  «Знайте, что сначала я обратилась к Грегу. Но он не проявил понимания и трусливо убрал меня с глаз долой! Подозреваю, он рассчитывал, что это понижение в должности заставит меня подать заявление об уходе! Это, конечно, был бы самый надежный способ пресечь возможные слухи о нас в универмаге».

Грег глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, и снова взглянул на отца.

– Я действительно надеюсь, что сотрудники магазина не узнают подробностей наших отношений с Джейн, но я перевел ее в подвал не поэтому.

– Дальше будет еще лучше, – напомнил Сэр, показывая на бумагу.

–  «Но и в глубине и темноте подвала не удастся долго скрывать мое состояние. Слезы и утомляемость можно, вероятно, как-нибудь объяснить. Но распухание – совершенно другое дело. Если Вы еще не догадались, Сэр, – я беременна. И виноват в этом Грегори.

Голова у меня идет кругом. Не только из-за моего состояния, но и из-за неопределенности моего будущего в качестве матери. Я знаю, Вы всегда гордились Грегори. Он был и моим героем. Но в последнее время он ведет себя как упрямый эгоист, и моя вера в него пошатнулась. Боюсь, он завлек меня в ловушку. Не дайте ему погубить меня!»

Кларк хлопнул ладонью по столу:

– Позор!

Грег не верил своим глазам. Он был в шоке и слышал только, как кровь стучит у него в ушах.

Он продолжал читать под пронзительным взглядом Кларка.

–  «Все, что я сделала, было продиктовано благими намерениями. Я ожидала за свои усилия награды, а не наказания. Неужели я не имею права на некоторую компенсацию?»

– За внука я отдал бы весь «Эмпориум»! – проревел Сэр.

Грег возмущенно посмотрел на него.

–  «Надеюсь, Вы поймете, что мое теперешнее положение невыносимо. Поскольку у Грегори, видимо, навязчивая идея в связи с кольцами, может быть, пора ему вынуть кольцо из Вашего носа, Сэр, украсить его бриллиантом приличного размера и надеть мне на палец, где от него действительно будет прок! Любящая Вас Джейн».

Да как она смеет требовать от него кольцо через отца? Грег еще раз перечитал письмо. Она говорит сначала о компенсации, а потом уже о браке! Почему она не сказала обо всем сначала ему? Не дала ему возможности самому все исправить?

Больше всего Грегу хотелось просто смять письмо. Сэр ухмылялся с мрачным торжеством. Он не любил нетрадиционных отношений. Теперь уж он скрутит сынка узами отцовства!

– Если она прервет беременность из-за твоего упрямства и эгоизма, я… я…

Немедленно устрою еще один инфаркт,в ужасе подумал Грег.

– Папочка, пожалуйста, успокойся.

– Неужели мой сын – негодяй?

– Ты знаешь, что нет. И я ничего не знало ребенке. Клянусь, она и словом о нем не обмолвилась.

– Клянешься памятью матери?

– Да, – решительно ответил он. – Хотя ты не должен требовать этого.

Кларк откинулся на подушки со вздохом облегчения.

– Итак, Джейн наконец подарит мне внука. Мы должны позаботиться о том, чтобы у нее было все самое лучшее. Пусть больше не думает о работе, пусть бережет себя. Я знаю, она станет замечательной матерью. А твоя задача – поддерживать ее, чтобы она не впала в депрессию и не сотворила какой-нибудь глупости.

– Джейн явно не собирается прерывать беременность, – попытался Грег успокоить отца. – Она могла бы сделать это, не сказав никому ни слова, но она обратилась к тебе, потому что любит и доверяет.

– Любит-то она прежде всего тебя, – проворчал Кларк. – Ты давным-давно понял бы это, если бы не был таким слепым глупцом. А теперь отправляйся к ней и на коленях проси ее руки.

Грег заскрежетал зубами. Больше всего ему хотелось перекинуть ее через колено и основательно отшлепать. Да как она смеет заманивать его в ловушку!

Кларк вдруг печально улыбнулся:

– Знаешь, по-моему, она мечтала об этом с самого детства.

– Ты серьезно? – саркастически осведомился Грег.

– Ступай к ней с кольцом, сынок, – сухо сказал отец. – Вынь аллегорическое кольцо из моего носа. Будешь водить за собой жену, для разнообразия. Если сможешь.

В понедельник утром Джейн, как обычно, прибыла на работу в восемь тридцать, одетая в строгий серый костюм с розовой блузкой. Она уныло назвала лифтеру подвальный этаж вместо третьего, где размещался отдел игрушек. Ей невольно вспомнилось, как в пятницу она поднималась в этом же лифте, взволнованная, с желтым балетным костюмом в сумке.

Как она тогда была довольна собой! Она всем сердцем любила свою работу. Слишком легко она отдает свое сердце! Теперь оно переворачивается у нее в груди. И желудок тоже, неожиданно поняла она, схватившись за стену, чтобы устоять на ногах. Понижение по службе что-то слишком уж сильно подействовало на нее. Но нужно держаться: Бэро-ны не должны видеть ее слабость. Ни сын, ни отец в выходные не дали о себе знать.

Сегодня утром что-то обязательно случится. Если только Мейбл не перепутала адрес, а может быть, Сэр плохо себя чувствовал и просто не стал читать. Тогда неизвестно, сколько еще ей придется торчать в этом переполненном ароматами подземелье.

В пятницу она через силу оформляла каждую покупку. Забежал молодой официант из соседнего ресторана. Ему был нужен новый галстук – заменить запачканный. Цветастый галстук, оказавшийся ему по карману, был просто ужасен. Еще пришла секретарша, которой босс поручил купить туалетные принадлежности для комнаты отдыха руководящего состава фирмы. Она ушла с праздничным набором, завалявшимся с Рождества, – мыло, одеколон и крем для бритья, все ярко-зеленое, с хвойным ароматом.

Принимая деньги за эти вещи, Джейн чувствовала, что совершает преступление против человечества.

Когда двери лифта открылись, Джейн увидела начальницу отдела. Одри Поллак, стоя за центральным прилавком, весело махала ей пончиком с повидлом. Нахальная лентяйка Одри. Волосы у нее слишком рыжие, платья – слишком тесные, а манеры – слишком бесцеремонные. Она уже целую вечность руководила отделом дешевых товаров, поднявшись на руководящую должность просто за выслугу лет. Она воспитала толпы продавщиц, которые, ознакомившись с правилами торговли в «Эмпориуме», немедленно перебирались наверх, продвигаясь по служебной лестнице. Одри называла себя наставницей, но всем – видимо, за исключением Сэра – было известно, что она любит свой подвал, потому что здесь можно целыми днями сидеть в подсобке, смотреть телевизор и непрерывно что-нибудь жевать, пока молодежь за нее работает.

– Доброго утречка, Джейн! Можешь даже сумочку не класть, солнышко. Маленький Сэр требует тебя наверх.

Джейн встрепенулась:

– Правда?

– Ага. В отдел товаров для новорожденных. – Одри вытерла губы ладонью и так вздохнула, что ее обширная грудь заколыхалась. – Жаль будет расстаться с тобой.

Поднимаясь на пятый этаж, Джейн взглянула на часы. До открытия магазина осталось пятнадцать минут. Ее еще успеют назначить на другое место, и она встретит покупателей минута в минуту. Вот этого Грег не сумел оценить в ней. Она чертовски хорошо выполняет свою работу. А может, Грег все-таки понял? Или это Сэр ему велел? Так или иначе, она избавится от подвала.

Грег поджидал ее, стоя посреди отдела. Одетый в серый костюм того же оттенка, что и у нее, он сразу бросался в глаза на фоне детских вещичек нежных, пастельных тонов. Он стоял радом с вешалкой, расцвеченной крошечными купальничками, по его позе было заметно, что он чувствует себя не в своей тарелке.

Может быть, ему просто не хочется признавать свою ошибку – впервые за время их долгого знакомства.

– Доброе утро, Грег, – бодро поздоровалась она.

Он повернулся на каблуке, нависая над нею с опасным блеском в глазах.

– В магазине ко мне следует обращаться «мистер», – процедил он сквозь зубы.

– Да ведь рядом с нами никого нет, – возразила она.

– И не зря. Некоторые люди умеют распознать штормовое предупреждение, когда оно находится у них перед носом, мисс Хейли.

– Отлично, мистер Бэрон. – Джейн тряхнула головой. – Что же вам угодно?

Грег вынул из внутреннего кармана ее письмо.

– Значит, Сэр получил его!

– Да уж, получил.

Джейн заморгала:

– Я надеюсь, ты не очень разозлился. Ведь на карту поставлено мое будущее.

– О да, кажется, там упоминалось что-то в этом роде.

– Так в отделе для новорожденных найдется вакансия?

– Разумеется, нет! – возмутился Грег.

Джейн не могла понять, почему он так сердит.

– Тогда зачем мы здесь?

– Мне показалось, что здесь тебе удобнее будет провернуть свое дельце. Решай, какая именно компенсация тебе требуется.

Джейн недоуменно покачала головой.

– Я только хотела получить свою долю комиссионных с распродажи в отделе игрушек. – С сильно забившимся сердцем Джейн смотрела снизу вверх в его серебристые от злости глаза. – Да что с тобой? – прошептала она.

– Не могу поверить, что ты так поступила, Джейн. Как хитрая, расчетливая проныра. Ты не зря обратилась сразу к высшему авторитету. Он готов обеспечить тебе полный комфорт и спокойную жизнь.

Личико Джейн смягчилось.

– Кажется, ты почему-то недоволен своим решением?

– Я говорю о Сэре,дуреха!

Протестующий возглас застрял у Джейн в горле. Она и в самом деле чувствовала себя дурочкой. Это редко случалось с ней. Только с Грегом она снова становилась беспомощной, неуклюжей маленькой девочкой. Но почему он так с ней разговаривает?

– Грег, – запинаясь, заговорила она. – Почему ты так сердишься из-за ерунды?

– Разве твое состояние – ерунда!

– Понимаешь, когда я поняла, в каком состоянии нахожусь, я попробовала найти тебя в обеденный перерыв. Но ты уже уехал в Калифорнию.

– Давай по порядку, – предложил он с тихой яростью. – Ты спустилась в подвал после ланча. К двум тридцати поняла, что ты беременна…

– Что я… что?!

Он не обратил внимания на ее испуганный возглас.

– Ты что, купила в аптеке какой-нибудь домашний тест на беременность?

– Вообще-то после нашего разговора я зашла в аптеку…

– Ага, вот мы и добрались до сути дела!

– Но я заходила в аптеку, чтобы…

– Я понял: чтобы удостовериться. – Он со стоном закатил глаза. – Это я виноват, не позаботился. В тот первый раз, в Валентинов день…

– Ты дашь мне слово сказать?

– Слушай, бери все, что тебе нужно, – сердито перебил он и сунул ей в руки коробку марлевых подгузников. – Ты обратилась за помощью к Сэру, и он просто рвется помочь тебе.

Джейн попятилась:

– Не надо мне этих подгузников!

– Ну, одноразовыми мы не торгуем.

Джейн снова открыла рот, чтобы еще раз попытаться объяснить, что в аптеке она покупала бумажные носовые платки по случаю разыгравшегося насморка, но вдруг передумала Лучше сначала выяснить его позицию. Видно, он неправильно понял ее письмо и симптомы аллергии истолковал как симптомы беременности. Это было бы дико смешно, если бы он так не разозлился. Разрыв и без того было трудно перенести. Но когда тебя вот так отвергают, это страшно унизительно. Грег же знает, что она мечтала об этом с самого детства.

Джейн глубоко вздохнула и запрокинула голову, глядя прямо в его горящие глаза.

– Давай-ка разберемся. Тебе не нужен мой ребенок, так?

– Просто мне не нравится, что ты действуешь за моей спиной, – уклонился он от ответа, – подбираешься ко мне через отца.

Джейн задумчиво кивнула. В любую минуту могут нахлынуть посетители.

– Ладно, ловлю тебя на слове насчет компенсации. Можешь выдать мне то, что мне нужно.

– Отец предложил, чтобы ты составила список.

– Да нет, вряд ли это понадобится. Я тебе дешево обойдусь. Не зря же я работаю в отделе дешевых товаров.

– Я же тебе говорю: можешь больше не работать.

– А-а, теперь я буду только служить инкубатором для внука твоего отца, так, что ли?

– По-видимому, да. Просто скажи, что тебе нужно сегодня, сейчас.

– Пожалуй, вот этого пока хватит.

Жестом фокусника Джейн выхватила белоснежный платок из нагрудного кармашка Грега и решительно высморкалась.

– Эй, Джейни!

– Вот и все, что мне нужно, балда! Мне расхотелось иметь ребенка от Грега Бэрона.

Грег побелел.

– Джейни, прошу тебя! Даже не думай прерывать беременность!

– Прервала бы, если бы могла! – Она зло усмехнулась в его растерянное лицо. – Слезы, головокружение, опухание, о которых говорится в письме, – все это просто аллергия на дешевую парфюмерию!

– Ты хочешь сказать, что не ждешь ребенка? – недоверчиво переспросил он.

– Боже праведный, кажется, до него наконец дошло!

– Но письмо…

– Вы с Сэром неправильно его поняли, вот и все! – отрезала она. – Забудьте о письме, и обо мне тоже! Я поставила на Бэронах крест. Буду счастлива просидеть в подвале все оставшееся время работы в этом универмаге. Покупателей там почти не бывает, и я смогу не спеша сочинить заявление для нового места работы. Всего хорошего, мистер Бэрон.

– Но ведь должен был быть ребенок, – пробормотал Грег в недоумении.

– Слава Богу, что его не будет. Бедному малышу совсем не обрадовались.

С этими словами Джейн затолкала использованный носовой платок Грегу в карман и зашагала прочь.

Пробыв в подвале четверть часа, Джейн уже жалела, что вернула Грегу платочек. Она неудержимо расчихалась как раз в тот момент, когда вручала молодой женщине носки с сердечками за девяносто девять центов.

Одри принесла ей коробку с бумажными платками, весьма недовольная, что ради этого пришлось оторваться от телевизора.

– Извините, – сказала Джейн нахмурившейся покупательнице, вытирая нос. – У меня аллергия.

Несмотря на принятое решение как можно скорее уйти из универмага, она невольно представила себе, как можно было бы реорганизовать работу в подвале, улучшить обслуживание и качество товаров. Если бы только научиться терпеть эти запахи! Подвальный этаж мог бы стать настоящим фундаментом всего магазина.

Весь остаток дня продолжалась мучительная внутренняя борьба между обидой и творческим воображением. К вечеру Джейн успела мысленно составить заявление для нового места работы и продумать совершенно новый подход к торговле дешевыми товарами.