Текст книги "Синдром второго шанса (СИ)"
Автор книги: Лаванда Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
– Шантаж? Снова? Все должны либо тебе подчиняться, либо ты их растопчешь? Ты просто не знаешь другого способа разговора с людьми!
– Жаль, нет балкона да? Но теперь сбежать не удастся. Если так ты видишь мою заботу о тебе, можешь считать меня чудовищем, для меня это не ново. Ты поедешь в больницу Кира, и это не обсуждается, мы должны убедиться, что с тобой и с ребёнком … Натана, – специально выделил он, – всё в порядке.
«Ну что ж мистер Прайс сыграем по-твоему!»
Направляясь к выходу, я мимо воли услыхала брошенную фразу допрашиваемого свидетеля и сорвалась на бедняге. Он сказал что-то «да ведь это та красотка, которая уложила в постель самых богатых мужиков!», а я за эти слова заехала кулаком ему в челюсть. Неожиданно для всех. В участке повисла мгновенная тишина, если не обращать внимания на стон и чертыханье пострадавшего.
– Прости, и не завидуй, дружище, зависть – это большой грех, – похлопала я его по спине. – Мистер Прайс с этим разберется. Верно Эйдан? – бросила я свой колючий взгляд в сторону, удивленно потирающего бровь Эйдана. – Или меня тоже задержат в воспитательных целях?
– Я всё улажу, милая, – с издевательской улыбкой, скривился мне в ответ Эйдан.
Но это было ещё не всё, в больницу меня взялись сопровождать двое телохранителей Эйдана, лишая меня последней возможности его обхитрить.
– А вы зачем? Я прекрасно знаю дорогу! Передайте мистеру Прайсу, что это уже лишнее.
– Мистер Прайс приказал нам неотступно следовать за вами, сказав, что вдова мистера Натана Прайса склонна к побегам, неприятностям и провалам памяти, и если с вами Кира, случится нечто подобное – он пустит нас на фарш для собачьего питомника, – отчеканил мне один из охранников, не моргнув и глазом.
Я стойко выдержала анализы, УЗИ, энцефалографию, но заявление доктора Лобо, о том, что мне необходимо задержаться на пару дней, для проведения поддерживающей терапии – вывело меня из себя окончательно.
– Я чувствую себя прекрасно и мой ребёнок в порядке, и единственное, что меня бесит это вы, ваша больница и Эйдан Прайс! Я услышала ваши рекомендации, доктор, но вы не можете меня здесь удерживать! – метала я молнии.
– Я нет, а они да. У охранников за дверью чёткое указание мистера Прайса.
– Тогда, если Эйдан Прайс так обожает шантаж, передайте ему, что, если он не явится сюда – я что-нибудь сделаю. Выберусь на карниз двенадцатого этажа, всажу пипетку в глаз его охраннику, засуну вам в задницу ваш стетоскоп, или придумаю нечто поизощрёнее. Это не лезет уже ни в какие ворота, доктор, ваша совесть хоть и куплена, но вы должны это понимать – мистер Эйдан Прайс мне теперь никто!
И этот никто, провоцирующий меня на неадекватность одним лишь своим взглядом, явился через час в сопровождении без вины виноватого доктора.
– С чего начнёшь, с пипетки или стетоскопа? – съязвил Эйдан, окинув меня своими проницательными янтарно-зелёными глазами. – Я у вас сегодня в роли мальчика на побегушках что ли? Сначала в участок, затем к истеричке в больницу! Ну, извергни на меня свой гнев Кира, не стесняйся! – сила характера и эта завораживающая мужская красота выбивали почву из-под ног, обезоруживали и нервировали одновременно. Интересно только меня одну? Он негодовал. И не только из-за инцидента с дракой. Эйдан сердился, потому что я снова вернулась в его жизнь. Я видела по этим глазам, что особая боль опять напомнила ему о себе, вскрыв рану. Ворот его рубашки был расстёгнут, и мне было заметно как пульсирует вена, как играют желваки на уставшем лице. Мне не хотелось бередить его прошлое. Мы сейчас были неподходящей компанией друг для друга, хоть притяжение никуда и не делось.
– Я начну с того, что просто уйду отсюда, – процедила я, будучи уже на взводе.
– Кира, вы должны понимать, что само по себе, то, что вы забеременели во второй раз – это уже чудо, – вступил доктор. – Но ваше психоэмоциональное состояние может губительно сказаться на таком маленьком сроке. Тонус слишком высок, плод может сорваться. Мы лишь хотим помочь вам выносить здорового малыша.
– Я не уверена. Что ваша цель сохранить этого ребёнка. Особенно учитывая ненависть Прайсов ко мне и к моему погибшему мужу. Возможно, вы удерживаете меня здесь насильно только ради того, чтобы спровоцировать этот самый выкидыш.
Моментально взбесившись, резко повернувшись к двери, Эйдан распахнул её, колотясь от целого клубка рвущих его эмоций. Его красивое лицо побледнело, а глаза из золотисто-изумрудных превратились в темно-карие.
– Уходи сейчас же! – скрипнув зубами, процедил он мне в лицо. – Убирайся Кира! Только последствия будут уже исключительно на твоей совести!
Я и ушла, а он не стал меня удерживать. Но во мне зародилось сомнение. И вместо того, чтобы вернуться домой, я отправилась в другую частную клинику, где мне компетентно подтвердили слова доктора Лобо.
Я ошиблась, и теперь чувствовала себя виноватой в своих беспочвенных обвинениях. Я действительно начинала походить на истеричку.
Заключив контракт на медицинское обслуживание, я осталась в больнице, которую уже выбрала сама, но вечером, держа телефон почему-то дрожащими руками, я всё-таки набрала номер Эйдана.
– Даже не знаю, зачем поднял трубку, – проворчал его бархатный голос.
– Прости, … я сказала ужасную вещь, … вы были правы. Ты с твоей заботой и доктор Лобо со своим курсом лечения, – виновато выдавила я. – Я снова ошиблась на твой счёт, мне очень стыдно Эйдан.
– Извиняйся лучше перед доктором Лобо. Я тебя всё равно не прощу. Надеюсь, ты подлечишь свои нервы, потому что нам придется поговорить с тобой Кира. Это будет касаться дел Натана.
«О боже, только не это! Не сейчас, ни потом, никогда!»
– Все фонды, имущество, счета компании переходят Прайсам, мне ничего не нужно Эйдан, это не моё, я даже слушать не стану. Если тебе нужен мой отказ – он у тебя есть. В суд я тоже подавать не собираюсь. Мы с Натаном подписали брачный контракт, я специально на этом настояла, так что ни о каких делах не может быть и речи!
– Господи, до чего же у этой женщины скверный характер! Память к тебе так и не вернулась, но ты абсолютно переродилась, и я не представляю, что мне с тобой делать! С одной стороны я тебя знаю, с другой как бы уже и нет. Нравится выводить меня из себя? Ей богу Кира, ты пожалеешь, если заставишь меня освежить тебе память и на счёт этого! – прорычал он, но затем, овладев собой, сменил тему и свой тон, – В контракте есть пункт о наследниках, поэтому мы обсудим это. Позже, хорошо? … Кира …ты любила его? Ответь мне на этот вопрос прямо сейчас!
– Спокойной ночи, Эйдан.
Нет, продолжать дальше этот разговор не было никакого смысла, особенно в том русле, в которое он завернул. Маркус … Натан … с мужчинами меня явно преследовал злой рок.
Когда ты не думаешь – боль идёт позади, ты не видишь её, и боли будто бы и нет, но стоит тебе только вспомнить … – ты оборачиваешься и смотришь прямо в бездонные глазницы. Чтобы жить дальше – лучше смотреть вперед, за горизонт, пытаясь увидеть там просвет.
Только-только я начала дремать, как меня всполошил шум повышенных голосов, дверь в мою палату приоткрылась, шаги были мужские, я мгновенно напряглась, внутренне приготовившись к самому худшему сценарию, но увидев своего посетителя в свете ночника, тут же почему-то расслабилась. Хотя разве можно полностью расслабиться в присутствии Эйдана Прайса?
Я думаю, это было нереально.
– Ты ведь не спишь? – произнес он, останавливаясь у моей кровати.
– Уже нет естественно, – выползла я из-под одеяла, кутаясь в свой короткий шелковый халатик, чувствуя себя голой под этим придирчиво обиженным взглядом. И чем дольше он смотрел на меня, не произнося ни звука – тем сильнее у меня начинала кружиться голова. С его появлением палата сразу же стала душной и тесной.
Я хотела его остановить, но опередив меня, Эйдан включил центральное освещение, видимо, чтобы лучше разглядеть мою сконфуженность.
– Что стряслось Эйдан?
– Ты не ответила на мой вопрос.
– Ну да, а для тебя жизненно важно услышать ответ на него в час ночи. Как ты меня нашел?
– Мы отследили твой телефон. Не увиливай Кира, я спросил, любила ли ты Натана или это была его очередная забава, чтобы развеять скуку, а ты как идиотка попалась, причём во второй раз?
Тяжело вздохнув, я снова опустилась на кровать. Объяснить будет не просто.
– Вначале это действительно было больше похоже на авантюру, – пожав плечами, я принялась вертеть на пальце обручальное кольцо. Я почему-то до сих пор так и не могла его снять. – Натану хотелось досадить всем вам, а я в свою очередь не хотела висеть у тебя на крючке Эйдан, танцуя под твою дудку. … Но потом всё изменилось. Мы стали словно привязываться друг к другу. У Натана был чертовски сложный характер, то он брюзжит, то вдруг веселится ни с того ни с сего, то строит из себя бога, то … Я бы ни за что не поверила, когда впервые увидела этого парня, что временами мне будет так хорошо с ним. Любила ли я Натана? У меня не хватило времени, чтобы это понять, но мне его ужасно не хватает. Особенно теперь. Мне нужны его дурацкие подковырки, его улыбки спросонья. Мы прожили с Натаном всего-то каких-то два месяца…, – я так и не смогла договорить. Шмыгая носом, я украдкой смахнула слезинку.
Чего же он добивается? Кнопки «пуск» для своей паранойи?
– Что вообще может изменить мой ответ, Эйдан?
Его задумчивый взгляд опущен в пол, трудно сказать, о чём он думает. Брови хмурятся, губы сомкнулись в прямую линию, руки в карманах, но сжаты в кулаки. Неужели он всё ещё борется со своей одержимостью? Я думала, что наш брак с Натаном, должен был вылечить его здоровой яростью. Но теперь мне начинает казаться, что его одержимость могла выйти на новый уровень, утончённый и в тоже время беспощадный. В прошлом я уже имела дело с маньяками, у которых всё начиналось с навязчивости, хотя я убеждена, что в душе каждый из нас маньяк, всё зависит лишь от факторов.
– Ничего, – наконец бесцветно выдавил Эйдан. – Я не смогу передать словами, а ты не сможешь понять, потому что не помнишь. Это не оставляет меня, как бы я ни пытался, как бы ни сдерживался, отвлекаясь на других женщин. Как бы ни убеждал себя, что нет в тебе ничего такого, что может сводить меня с ума, что на самом деле это я тебя так … страстно ненавижу. Ты вплелась в мою жизнь, как ядовитая лоза, и как бы мы ни пытались – у нас не получается вычеркнуть друг друга из своей жизни. Я как религиозный фанатик стегаю себя батогом до кровавых полос, вот с чем это можно сравнить, когда я вижу тебя Кира. – Эйдан тоскливо посмотрел в сторону выхода. – Не буду тебя слишком отягощать. Увидимся Кира! – такое впечатление, что он заставил себя уйти огромной силой воли.
Но после него в воздухе ещё долго витала взбудораженность, не давшая мне сомкнуть глаз до самого утра.
Глава 9
Должно ли льстить девушке, когда по ней сходит с ума такой мужчина, как Эйдан Прайс? А беременной вдове его старшего брата? А если ещё при этом он думает, что она его бывшая жена? Как бы ни крутились мои мысли, ясно было одно – между нами до сих пор существует какая-то ненормальная связь. Или же его одержимость распространяется как инфекция. Потому что как только я вижу Эйдана Прайса – у меня душа и мозги выворачиваются наизнанку.
Как бы я хотела поболтать с Нанитом! Но этому одаренному идиоту свобода не светит ещё целых десять месяцев, если, конечно, он сдался сам, чего я узнать уже никак не смогу. Грэг больше не связывался со мной с той ночи. Получается, я снова вернулась к своему изолированному одиночеству. Конечно же, у меня есть псевдосемья, но ведь никто из них не знает меня настоящую. А это тяготит. И чем дальше, тем сложнее это выносить.
Три дня заботы и ухода медперсонала клиники, маминых звонков, беспокоящейся исключительно о моём здоровье, никаких репортёров и Прайсов. Казалось, этого было достаточно для восстановления моего душевного и физиологического состояния, я уже чувствовала себя гораздо спокойней, сильнее, даже добродушней, готовой вынести всех и вся.
Но это не касалось моего брата Эрика. Я вернулась домой с целью задать ему хорошей трёпки. И он это понял лишь по одному моему взгляду.
– О, нет, давай не будем возвращаться к этой теме! – заныл Эрик, прежде чем я успела разразиться праведным гневом. – Эйдан уже промывал мне мозги, мама с папой тоже. Может, останешься нейтральной?
– Хрена с два! Ты мне дорог, дубина, и я не собираюсь стоять в стороне! В какие неприятности ты ещё вляпался Эрик? Неужели ты не отдаёшь себе отчёт, что это скользкая кривая дорожка в никуда?
– Многие раскручивались на распространении колёс. Я не подсаживал никого насильно, люди сами делают свой выбор. Это обычная торговля! Если на то пошло – смерть можно найти и в арахисовом масле, я не понимаю, зачем раздувать такую трагедию?!
– Так это всё из-за чёртовых денег? … Эрик? – с нескрываемым разочарованием покачала я головой. – Ты не гнушаешься прикладывать руку к этому дерьму? К сотням искалеченных жизней? А почему тогда не оружие, секс-торговля? Или это следующий этап? Измараешь душу – и уже не будешь прежним, человек в тебе постепенно умрёт, а тварь останется. Хочешь кем-то стать – учись и работай. Думаешь, Прайсам деньги падают с неба или они так охренительно счастливы?
– Умно рассуждать, когда есть сотни тысяч на счету. А вот я не умею затаскивать в постель миллиардеров! – вспылил он, подняв на меня голос, и лишь позже на его лице мелькнуло осознание вины, а следом и раскаянье.
– Вот и поговорили, братец. Опять.
– Кира…
– Проваливай!
***
– Прости, – поскрёбся Эрик в приоткрытую дверь моей комнаты. То, что она снова открыта спустя четыре дня после нашей ссоры, говорило о том, что я готова слушать. – Ты сильно на меня обиделась? Прости, я кретин, последняя модель. Я всегда делаю больно тем, кого люблю. В этом мы с тобой похожи. Ну, не сердись. Ты такая стремная, когда злишься. Мир?
– У тебя есть право иметь своё мнение на счёт меня Эрик, и я не собираюсь перед тобой оправдываться. Мои отношения с мужчинами – это мои чувства, моя личная жизнь уже с моими ошибками. Но это не идёт ни в какое сравнение с распространением дури Эрик. Если мы читаем тебе морали, то только для того, чтобы уберечь от глупых проступков, потому что тоже любим тебя дурака. … Почему ты расстался с Бет?
– Ещё и это! – закатил глаза Эрик. – Мы с ней просто по-разному смотрим на вещи.
– Но она ведь тебе нравится? Ты без неё места себе не находишь. Если твоё сердце выбрало Бет, то против него ты не боец. Если у тебя есть человек, которому ты можешь сказать о своих чувствах – не упускай такой возможности. Потому что иногда бывает слишком поздно. Я знаю это по себе. Иногда возникают преграды, которые ещё не научились преодолевать. Любовь самое каверзное чувство, но она питает жизнь. Без любви мы просто роботы. Поэтому давай, не мешкай, звони ей прямо сейчас! – схватилась я, отвлекаясь от своей философской сентиментальности.
– Я не уверен…, – растерянно протянул Эрик. – Лучше не по телефону.
– Тогда вперёд! И будь мужиком, Эрик Гроссу, а не скотиной!
– Кира, … ты такая печальная из-за помолвки Эйдана? – задержавшись в дверях, Эрик впился в меня беспокойным взглядом. – Ты что не знала? О! Я как обычно налажал. Не стоило тебе говорить, – горестно покачал он головой, постучав кулаком по дверному косяку.
– Я не знала, – пожала я плечами, мгновенно нацепив непринужденную улыбку, стараясь не слишком глубоко углубляться в эту новость. – Эйдан помолвлен? С кем же? Не переживай, меня это вовсе не расстраивает.
– Ага, и поэтому ты так по-идиотски улыбаешься, противно и неестественно, – проворчал Эрик с сожалением. – Там на кухне отцовская газета, первая полоса. Помолвка сегодня. Может, мне лучше остаться с тобой?
– Даже не думай. Вали отсюда, и чтобы без хороших новостей не возвращался! – браво выкрикнула я, облегченно вздохнув, увидев его спину.
Теперь можно было не скрываться, меня никто не видел. Ноги и руки стали тяжелыми, сердце билось неровно, то неслось, то замирало, когда я разворачивала эту газету, словно обезвреживая бомбу.
Фото в полный рост, Эйдан в обнимку с какой-то миловидной брюнеткой – Виктория Вебер, двадцать три года, единственная дочь фармацевтического короля.
«Ну, зато всегда будут лекарства в запасе».
Помолвка состоится в поместье Прайсов в семь часов вечера, а приглашенных такое количество, что впору свадьбу играть. Я машинально взглянула на часы, висевшие на стене – четыре часа.
«Значит, приготовления идут полным ходом».
Я пыталась спокойно рассуждать, даже мысленно желала счастья этой паре, убеждая себя, что мне бы радоваться, ведь Эйдан с его одержимостью будет держаться подальше, что теперь я сама по себе и у меня впереди куча радостных хлопот. Но чем дольше тикали часы – тем мне всё сильнее становилось не по себе, как будто у меня что-то отнимают, а я ничего не делаю для того, чтобы помешать этому.
Раздавшийся звонок в дверь, заставил меня подумать, что и у моего бедного брата сегодня тоже не самый удачный день, раз он так быстро вернулся ни с чем. Для родителей было ещё рано, а больше я никого не ждала.
Но распахнув дверь – я опешила.
– Решил лично пригласить меня на свой праздник? – хмуро выдавила я, даже не намереваясь приглашать его в дом, хотя дождь на улице всё усиливался. Порывы ветра забрасывали капли под навес, и чтобы защититься от них Эйдану пришлось поднять воротник пальто.
– Может, всё-таки позволишь войти? – сдержанно кивнул он, и даже в этом простом жесте проскользнула величественность Прайсов. Я нехотя отошла в сторону.
Интересно то, что Эйдан не торопился. Все его движения были медленные, будто он специально тянул время. Я бы со своим темпераментом уже десять раз сбросила верхнюю одежду и дошла до гостиной. Меня волновало и одновременно раздражало его присутствие здесь сегодня. Как всегда, уверен в себе, изысканный костюм пепельного цвета, от влаги его волосы завились ещё больше, став темнее. Они приятно пахли, мне даже захотелось потрогать эти колечки волос. И чтобы не сходить с ума, я сунула руки в карманы.
– Выпьешь чего-нибудь? – роль не очень приветливой хозяйки мне сегодня хорошо удавалась. И как обычно я предпочитала не смотреть на него прямо. От этих его взглядов перехватывало дух, а когда мне нечем дышать – я падаю в обморок, и Эйдан обычно тащит меня в больницу.
– Чаю, если можно, – коротко ответил он.
Пожав плечами, я поплелась на кухню ставить чайник, Эйдан последовал за мной. Ситуация была крайне странной – пока закипал чайник мы оба напряжено молчали. Я смотрела на чайник, Эйдан был где-то за моей спиной, и я не была уверенна, что не закиплю раньше чайника.
– Так что? У тебя есть ко мне разговор? – не выдержала я, испуганно дернувшись как от слабого удара тока, когда Эйдан коснулся моей руки.
– Ты тоже это чувствуешь? – тихо произнес он, когда я мельком взглянула на него через плечо. – Когда мы находимся рядом друг с другом – меняется гравитация и пьянит даже сам воздух.
Я ничего не ответила, потому что по моим ощущениям – гравитация отсутствовала вообще. Эйдан вздохнул:
– Нам нужно поговорить о делах компании Натана, – его тон тут же стал бесстрастным, и такая резкая перемена к официозу почему-то просто убивала. – Когда у Натана появится наследник, согласно вашему брачному контракту – ему перейдут все фонды, акции, движимое и недвижимое имущество, которым он или она сможет воспользоваться по достижению восемнадцатилетнего возраста. До этого момента делами компании вправе распоряжаться официальный опекун, коим, по закону будешь считаться ты…
– Я ничего не смыслю в бизнесе Натана, ни в политике компании, ни в финансовых операциях я не разбираюсь! – оборвала я его на полуслове. – Ты отстанешь от меня, если у тебя будет доверенность представлять интересы моего сына? Надеюсь, ты не собираешься обворовывать своего племянника? Я подумала и согласна, что Натан хотел бы видеть своего ребёнка обеспеченным, и я не имею права лишать его всего этого. Мне интересно другое Эйдан, – я подошла к нему так близко, что наши тела соприкоснулись, и кожу под одеждой начало покалывать тысячей иголочек. Как раз сейчас мне хотелось увидеть его глаза и то, что они мне скажут. – Почему с вопросом, который можно было решить в любой другой день, ты пришел ко мне именно сегодня? Эйдан, почему?
Не нужно было обладать никакими сверхъестественными способностями, чтобы это понять – он хотел, чтобы я его удержала.
– Если ты скажешь, что в твоём расписании на неделю было свободно только это окно, несколько часов перед помолвкой – ты соврёшь мне Эйдан Прайс.
– Хорошо, давай без вранья и предлогов. Мне просто очень нужно было тебя увидеть Кира, – прошептал он, и это было чистосердечно. Его медово-зелёные глаза просияли теплом, а губы растянулись в мягкой трогательной улыбке, и от этого невозможно было оторвать взгляда. – Я подумал, вдруг ты поможешь мне.
– Избежать очередной ошибки? – прошептала я, зачарованно млея, а его губы уже неуклонно приближались к моим. – Потому что твоё сердце всё ещё принадлежит мне?
И как только мы впились друг в друга – неистовая карусель завертелась.
Я хотела его, причём это навязчивое невероятное ощущение возникло ещё в том проклятом лифте четыре месяца назад и с тех пор оно не отпускало меня, но лишь сейчас я поняла, насколько сильно я желаю этого мужчину. И теперь это дикое почти первобытное желание полностью управляло мной. Эйдан не останавливался, лаская меня как жадный безумец. Или это я сошла с ума? Первый оргазм на кухне, затем в гостиной по пути в мою комнату, потому ещё несколько уже там. Когда он был во мне – он владел мною полностью, и принадлежала я ему с огромным трепетным желанием и по собственной воле, с любовью. И, по-моему, именно это вызывало в нём извержение, а не сам физический акт. Для его любви необходимо было именно моё согласие и признание его воли, именно я должна была принять его и отдать себя ему всецело, так как именно я была объектом помешательства его либидо. Должно быть из-за этого другие женщины не приносили ему необходимого удовлетворения, потому что не были мною. Искренний чувственный отклик во мне и его полная власть надо мной – вот, что было нужно Эйдану.
В этой любовной горячке мы не сказали друг другу ни слова. Болела каждая мышца. Его сексуальный натиск довёл меня до полного истощения, и мой опьяненный организм впал в упоительно-сладкий коматоз.
Но моё блаженство не длилось вечно, на его место тут же шустренько заползли гадкие и мерзкие подозрения, когда я не обнаружила Эйдана в своей постели. Он просто ушёл пока я дремала, не оставив ни сообщения, ни какого-нибудь другого банального намёка. И … как гром среди ясного неба – я почувствовала себя полной идиоткой, позволившей себя использовать, игрушкой в их партии с Натаном. Словно этим поступком Эйдан ставил моему покойному мужу шах и мат.
Так скверно я ещё себя не чувствовала. Люди, как правило, не использовали меня, потому что я в них редко ошибалась. И тут такой удар по моему самолюбию и женской гордости! Хотелось отчаянно завизжать от злости!
Мой взгляд остановился на часах – половина седьмого вечера.
«Что ж, он как раз успевает».
Нет, я не буду сходить с ума по Эйдану Прайсу! Обалденная внешность! Нужно ещё чтобы был мужиком не только в постели, но и в поступках! Если на то пошло – это я трахнула его напоследок, а не он меня!
Быстро одевшись, соображая не совсем взвешенно, я прыгнула в машину, рванув по улице, рассекая лужи, пока ещё не зная, куда же меня несёт.
Мне нужно было двигаться. А ещё сильнее я нуждалась в друзьях, в том, кто сможет выслушать и подставить плечо, в родственной душе, и пора было уже их заводить, если уж я больше не вернусь в свой мир.
Я просто бесцельно колесила по улицам, присматриваясь к мелочам, словно патрулируя город. Моё чутьё сработало, как только мой взгляд поймал мальчика. Он шёл, оглядываясь по сторонам, растерянный, заблудившийся. Но, возможно, он кого-то искал. На вид мальчишке было лет двенадцать, явно из малообеспеченной семьи, судя по поношенным давно не стираным джинсам и мятой куртке. Что-то подтолкнуло меня выйти и пройтись за ним пару кварталов.
– Ты кого-то потерял парень? – окликнула я его, когда мы свернули в тупиковый проулок. – Уже довольно поздно, чтобы бродить по городу.
– Тебе какое дело? Ты что коп? – обернулся ко мне грубый и обозлённый подросток. – Своих дел нет?
– Представь себе нет, а вот до тебя дело есть. Помощь нужна?
– Обойдусь! Иди куда шла, если ты по этим делам, то я телом не торгую дамочка!
– Гм, никогда не думала, что похожа на педофилку. Знаешь, у меня сегодня выдался очень паршивый день, и я совсем не прочь покопаться в чужом дерьме лишь бы не думать о своём, – несмотря на ежистость мальчугана я разговаривала совершенно спокойно, хотя сегодня мне это давалось с огромным трудом. – Так что ты ищешь?
– Притон одного урода. Ты не отстанешь да?
– А-а, – покачала я головой. – Давай координаты, поищем вместе. Страшно хочется набить кому-то рожу, может, твой урод сойдёт.
– Это рядом с ночным клубом «Эталон», – нехотя выдавил пацан, смерив меня недовольным взглядом. Настоящий волчонок!
– Если не боишься, что я тебя укушу, придётся со мной прокатиться, этот клуб далековато отсюда. Моя машина здесь рядом.
И на удивление мальчишка поплёлся за мной, уверенно усевшись на переднее сиденье.
– Я не ссыкло, но лицо я тебе испорчу, если полезешь ко мне, – угрожающе выдавил он.
– Ишь ты какой! – этот его тон заставил меня усмехнуться. – Так зачем тебе этот тип?
– Его обслуживает моя мать.
– В каком плане?
– Она шлюха! – вызывающе бросил мальчик, с таким же озлобленным вызовом посмотрев в мою сторону.
– Позволь узнать твоё имя, умник?
– Не позволяю. Может, расскажешь что-нибудь о себе для начала? – а он был не прост. С характером!
– Меня зовут Кира. Я жду ребёнка, мой муж погиб чуть больше месяца назад. Один человек сегодня поступил со мной очень некрасиво, и я пытаюсь прийти в себя, выпытывая у одного задиристого хулигана его имя.
– Мэтью Арт, – хмыкнул мальчишка. – Может, ты мне ещё и денег дашь, вдруг тебе полегчает?
– Да вы нарываетесь молодой человек! Не привык, что тебе могут чистосердечно помочь? Где ты вырос, в дебрях?
– В резервации, – снова в его голос вернулась озлобленность. – И ты помогаешь мне не просто так, ты играешься в добрую тётеньку, чтобы не выть от одиночества.
– Ты меня уделал. Какой же ты прозорливый ребёнок! – теперь съязвила я.
– Мы уже приехали! Остановись сейчас же! – воскликнул он, подпрыгнув на сиденье, указывая куда-то пальцем.
В тот момент, когда мы уже собрались выйти из машины, из двухэтажного, стоявшего в стороне от дороги, утопленного в ночных сумерках здания вдруг с воплями выскочила девушка, которую тут же нагнали двое мордоворотов, потащив её обратно за волосы. На всякий случай я потянулась к бардачку.
– Сиди здесь малявка, что-то мне подсказывает, что детям там не место, – приказным тоном бросила я, засовывая пистолет себе за пояс. – Как зовут твою мать?
– Анжела. И я не ребёнок к твоему сведению. Я пойду с тобой Кира и точка! – уперся Мэтт. Жаль, наручников у меня не было, а то бы я приковала этого несносного мальчишку.
– Ты что не понимаешь, что там опасно? Не то что ты, по сути, и я не должна туда соваться. Но в отличие от тебя я умею стрелять и обезоруживать преступников.
– Так и знал, что ты коп, – гневно сплюнул мальчишка.
– Я не из полиции, это у меня хобби такое. Если твоя мать там, я найду её, но ты будешь сидеть и ждать меня здесь. Ясно?
– И не подумаю! Что ты мне сделаешь? Обещаю быть осторожным, и кто-то же должен прикрывать твою задницу.
– Ты просто клад, скажу я тебе, – процедила я, понимая, что с его упрямством мне не справиться.
Мы просто шли на крики. Я с оружием наготове впереди, Мэтт сзади. Картина шокирующая и отвратительная даже для меня. К насилию никогда невозможно привыкнуть, и я была в ужасе, что это увидел ребёнок. Грубый звериный секс, по несколько мужиков на одну женщину. Одна из них была той длинноволосой девушкой, вторая казалось была уже без сознания.
– Ваша оргия окончена! – первый выстрел я сделала в воздух. Люди, которых даже сложно назвать мужчинами всполошились как крысиное гнездо, кто-то ринулся врассыпную, но двое из них выхватили оружие. Отшвырнув Мэтта за угол, я пригнулась за креслом. Наша перестрелка была кратковременной, один из них всё-таки удрал, второго я ранила.
– Мам! – мальчик бросился к бесчувственной женщине, я к подстреленному выродку, оттолкнув его револьвер носком ботинка. Одновременно удерживая его под прицелом, я шарила в кармане в поиске своего телефона. Безрезультатно, всё-таки я его забыла дома.
«Опять и снова. Теряю хватку»
Подонок матерился, что-то скулил о незаконном вторжении, и даже о своих правах. Мне ужасно хотелось отстрелить его половые признаки, но во мне всё ещё срабатывала прошлая выдержка – действовать по протоколу.
– Рыпнешься – и я вынесу твои мозги. Сейчас приедет патруль, который по твоей просьбе и зачитает тебе твои права, мразь. Мэтью, мне нужен чертов телефон!
Поникший Мэтт, с подозрительно остекленевшими глазами вложил мне в руки обшарпанную трубку.
– Мама мертва, Кира, – выдавил он. – Мы опоздали.
Нужно дать ему время. Так сразу и не подберешь слова, чтобы успокоить ребёнка в такой момент, тем более при таких обстоятельствах и такого парнишку как он. Не сказав ему по этому поводу ни слова, я просто вызвала полицию.
Всё моё внимание было сосредоточенно на подстреленном извращенце, по его глазам я и поняла, что за моей спиной что-то не так. Я не успела среагировать как того требовалось, револьвер был уже у Мэтта в руках. Мальчишка выстрелил спонтанно и без колебаний, и пуля чётко попала преступнику прямо в голову. Как в тире. Маленькая красное отверстие посреди лба, из которого стала струиться струйка темной крови. Меня же потрясло, с каким хладнокровием этот ребёнок убил человека. А самое страшное я чувствовала себя виноватой перед этим мальчиком, что позволила ему пройти через подобное.
– Этот козёл заслужил, – выдавил Мэтт, и только теперь его руки стали дрожать, и он не стал сопротивляться, когда я мягко отобрала у него оружие.
– Иногда справедливость по закону не приносит облегчения. Ты отомстил за маму, – я обняла его или же он позволил мне его к себе прижать. – Но убийством боли не заглушить, проверено. А для тебя теперь это будет тяжкой ношей. Я должна была тебе помешать. Мне так жаль, Мэтт.
