Текст книги "Синдром второго шанса (СИ)"
Автор книги: Лаванда Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)
Глава 13
Пробуждение было резким, от невыносимого чувства горечи.
Синие-синие глаза Натана улыбались мне во сне – «детка, я ведь не совсем ушёл».
Сидя в кровати, покрытая холодным потом я всё ещё слышала его голос.
… Я погрешность в этом мире, вокруг меня враньё и боль, бывают минуты, когда мне кажется, что у меня не хватит сил, не хватит веры. А я ведь просто хотела быть немножечко счастливой.
Утро за окном такое же холодное и мрачное. В доме мёртвая тишина. Обняв урну с прахом Натана снова заваливаюсь спать. Тишина раздражает.
В следующую попытку проснуться, приоткрыв один глаз – смотрю на время. Полдень. Просто умираю от голода! Хочешь не хочешь, а приходится плестись на кухню, потому что кое-кто очень крошечный у тебя внутри требует свою порцию.
В гостиной уставившись в газету сидит Гарри.
– Ты здесь, – вяло бросаю ему. – А спал на диване? – знаю ведь, убедить Гарри оставить меня в покое невозможно, отныне он будет моей тенью пока жив, и с этим тоже ничего не поделаешь.
– Простите, что лезу со своим мнением, но я считаю, что было бы благоразумнее пользоваться здешней квартирой мистера Натана. Она гораздо просторнее, оборудована системой слежения, и я там никому не буду мешать.
– Здесь моя семья, так что Гарри, извини за невыносимые условия труда. Можешь пожаловаться в профсоюз, если у вас такой имеется.
Ставлю чайник, делаю себе бутерброд. Почему телефон молчит? Из моих мыслей меня вырывает несусветное хамство Гарри, вырвавшего бутерброд из моих рук и швырнувшего его в мусорное ведро. Пока я оторопело хлопаю глазами, он с самым невозмутимым видом ставит передо мной тарелку, высыпает туда мюсли и щедро заливает их молоком.
– Это пища более полезна для вашего состояния Кира.
– Почему все решили, что мне нужно указывать, что делать?! – взрываюсь я, но Гарри с невозмутимым видом садится и продолжает читать дальше.
Ничего не остаётся, как хлебать детскую кашку.
Тишина только усугубляет моё подвешенное состояние. И спать, как назло, больше не хочется. Я не могу позвонить ему первой. От нечего делать включаю компьютер, вбиваю в поисковике Джойс Батлер, ищу для Бена Райли его половину. Таких как обычно оказываются сотни, уточняю примерный возраст. Мне выдаются результаты поиска – семь девушек. Изучаю каждую по порядку – ни одна не подходит. Либо не все Джойс Батлер засветились в инете, либо её в этом мире просто не существует, хотя остаётся малая вероятность того, что та Джойс, которую я знала там, здесь носит совершенно другое имя. «Прекрати играть в бога, Кира, ты уже доигралась!» мысленно ругаю сама себя.
От раздавшегося звонка в дверь я чуть не свалилась со стула. Только на этот раз я не тороплюсь спускаться, а осторожно высунувшись из-за угла, прислушиваюсь к звукам. Голос Эйдана! Сердце рвётся как у марафонца на финише! Я теряю самообладание, ноги подкашиваются, только бы не отключиться! Но лучше сесть.
Он входит, и прямо с порога я чувствую, как меня пригвоздило его тяжелым взглядом. Эйдан присаживается напротив меня, смотрит и молчит.
Ещё немного и я закричу!
– Я ценю твою прямоту, – заговаривает он, когда я уже на грани. – Но это мало что меняет. Так же как ты была готова перенести все свои чувства на копии родных тебе людей, так и я воспринимаю тебя моей Кирой. Ты здесь, со всеми важными для меня качествами. Ты носишь нашу фамилию и ребёнка моего брата. И я просто не могу не думать о тебе Кира, даже если ты другая версия моей бывшей жены. Я хочу воспользоваться этим вторым шансом с тобой. Ты ведь это тоже чувствуешь, когда я прикасаюсь к тебе, как каждая клеточка сходит с ума? Такого раньше не происходило, с той, которая меня предала, было всё немного иначе. Но мы больше не будем поднимать эту тему, и разделять тебя и её. Твоя правда останется между нами, не стоит больше никому выворачивать душу, тем более что твоё доказательство хранится у меня. Один вопрос – какова вероятность того, что ты не перенесешься обратно? – как обычно, внимательный, плавящий тебя взгляд, всё его существо сосредоточенно лишь на тебе, и ты как зачарованная ощущаешь потребность продолжать с ним диалог.
– Без СИ-2 я не могу пересечь грань, а Грэг другого способа ещё не придумал. Но я его теперь и не услышу. В данный момент он вообще не на связи, он отбывает положенный ему срок заключения за попытку украсть тело Киры. Мой бывший напарник Бен Райли упёк его в тюрьму.
– Я просто хочу быть уверенным, что ты не исчезнешь, – уже чуть мягче произнёс Эйдан, улыбнувшись пока только глазами.
– Значит, ты не сдашь меня секретным спецслужбам?
– Зачем, когда у меня на руках такие рычаги воздействия на тебя! – от этих слов меня перекосило, а Эйдан вконец расслабившись, ослепительно улыбнулся. – Но я пока не собираюсь прибегать к ним, – поднявшись с кошачьей грацией хищника, он устремился прямо на меня.
В этот раз было всё «по его», и не без странностей. Эйдан не позволял мне прикасаться к нему, держа мои руки крепко сжатыми над головой. Даже по тому, как он занимался любовью можно было понять, что он обижен.
– Ты за что-то наказываешь меня? – выдохнула я через время, когда он меня отпустил. – Ты сердишься, ведь так?
– Ради тебя Кира я готов пойти на преступление, даже убить ради тебя готов, я могу простить тебе многие вещи, если только и ты будешь готова пойти мне на уступки, – перевернувшись на бок, он задумчиво погладил меня по щеке. – Но ты даже это чёртово кольцо снять не хочешь. Поэтому, конечно, я сержусь!
– Если уж нам выпал в жизни второй шанс, чтобы ты хотел исправить Эйдан? Может, тебе тоже стоит в чём-то признаться, чтобы в будущем, это не сыграло против тебя? Что испортило ваши отношения? – профессионально перевела я стрелки, мысленно похвалив себя за это.
– Наши отношения испортились как раз потому, что я сказал то, чего не следовало бы. Не надо заговаривать мне зубы, я обозначил проблему Кира! Если ты теперь со мной – сними кольцо и убери урну!
– Натан бы пока этого не хотел, – с полной уверенностью произнесла я, нажав на пусковой механизм гнева Эйдана.
– А то, что мы здесь вытворяли с тобой в постели его случайно не беспокоит?! – скрипнув зубами, он вскочил. – Ты что спятила или это какая-то дань обычаям из твоей реальности?
– Можешь думать, что я спятила, как тебе угодно! – я тоже разозлилась на этого обнаженного владыку миру. Нет, мужчина не может быть настолько красивым, должна быть обратная «сторона медали», за такую ношу обязательно расплачиваются. – Я чувствую Эйдан, Натан снится мне каждую ночь, я слышу его голос. Наши отношения не тревожат его душу, а то, как относятся к его памяти. Нужно набраться терпения и немного подождать. Я ведь и так вся твоя.
Ещё одна волшебная фраза. Раздражение Эйдана тут же испарилось, когда вслух ещё раз подтвердили его исключительное правообладание. Он хмыкнул и уже посмотрел на меня другими глазами.
«Мужчины – большие дети»
– Именно сегодня в поместье Прайсов, родители устраивают день памяти Натаниэля. У моей матери конечно особые планы, никак не связанные с поминками Натана, но как обычно соберётся уйма народу и пресса. Я ведь могу рассчитывать на то, что ты придёшь? – какие бы эмоции не мелькали на его лице, поцелуй Эйдана доказывал, что он полон глубокого чувства. И эти чувства теперь принадлежат мне одной.
– Обязательно буду. Как мы будем держать себя на людях?
– Так же как мы держим себя при этой урне! Я не собираюсь ломать комедию и скрывать! Журналюги и так уже выследили нас. Видела газеты?
– Принципиально их не читаю, – равнодушно пожала я плечами.
– Клянусь, наступит день, и я до них доберусь! Закрою каждое вшивое издание!
– Никто и не спорит, ты крученый гвоздь, – прыснув, поддела я его.
Обожаю это делать. Тогда уязвлённый бог начинает целоваться с жадностью. Я немного поборолась для виду, а потом сдалась, но на самом деле побеждённым оказался именно Эйдан.
Оказывается, он в жизни никогда никуда не опаздывал. А тут такая потеха была наблюдать как этот магнит для женщин и финансовых потоков второпях пытается попасть ногой в штанину, ворча и проклиная портного! Но в дверях он всё-таки обернулся, пронзительно взглянув на меня:
– Кажется, я влюбился … и снова в Киру Гроссу.
Я же опоздала намеренно. Когда я явила себя этому обществу – двуличные светские акулы уже были в сборе, в самом разгаре веселья. На мне было длинное обтягивающее персикового цвета платье, искрящееся золотистыми блёстками. Натан не любил траурную одежду, поэтому я и не посмела в такой день нацепить чёрное платье, как основная масса здесь собравшихся. Зато в руках я держала урну с прахом моего покойного мужа, который ни за что не пропустил бы этот маскарад.
Меня засекли с первой секунды, и их якобы непринужденные беседы колоритно оживились. Я сразу же оказалась под перекрёстным огнём сотен пар глаз, но я несла себя гордо, как и урну, с «прайсовским» достоинством королевы. При виде меня Эйдан картинно закатил глаза, но подойдя ко мне ближе – тепло улыбнулся своей самой обезоруживающей улыбкой. Нежно обняв меня, он поцеловал меня в губы на глазах у поперхнувшейся толпы, так что я даже спинным мозгом почувствовала всплеснувшуюся неприязнь в мою сторону.
– Вот и моя очаровательная миссис Прайс со своей неизменной мрачной вазой, – многозначительно протянул Эйдан, не собираясь убирать руки с моей талии. – Конечно же, Натан не мог пропустить этой вечеринки, устроенной в его честь, но может быть, ты поставишь его прах у портрета? Что ты вцепилась в эту урну, словно там бомба с часовым механизмом!
– Я не могу его оставить. Эти вандалы способны испоганить даже прах!
– Кира! – медово-зелёные глаза смотрели на меня укоризненно. Я испытывала его терпение. – Доверь это Гарри. Будь благоразумной. Пожалуйста, ради меня.
– А, по-моему, если мы с тобой демонстративно поскандалим – этим ротозеям только понравится, но в лучших традициях Натана я, пожалуй, буду послушной девочкой, потому что иначе мне не досадить злобной мегере, – вызывающе бросила я, передавая урну Гарри. Эйдан понял, что я имела в виду его мать, и то, что я фактически не зная Аманды, лишь со слов Натана ненавижу её так же сильно, как и мой двойник, но на мою реплику с его стороны не последовало никакой реакции. Вместо того чтобы предложить мне руку, как любой воспитанный джентльмен – Эйдан собственнически привлёк меня к себе, направляясь со мной в обнимку прямиком к бледной ведьме, родительнице Прайсов.
«Как у такого красивого парня может быть такая отвратительная мать? Да она же запросто может играть в театре злодейку без грима!»
– Это очень кстати, что ты здесь – произнесёшь речь! – надменно заявила мне она вместо приветствия. – А мы все тебя с интересом послушаем. Ну, изреки что-нибудь горемычная вдовушка.
Однозначно это было испытание, которое, на их взгляд я должна была провалить, а они тогда вдоволь посмеются. Что ж господа, на поле совершенно другой игрок, аниматоров нанимают в агентстве рядом.
Эйдан в свою очередь никак не попытался этому воспрепятствовать, он лишь напрягся, играя желваками. Возможно, ему самому было любопытно послушать, что же я скажу в память о Натане, о его брате, о его сопернике, о покойнике, к которому он меня до сих пор так ревнует.
Среди приглашенных не было ни одного человека, искренне сострадавшего утрате, который знал бы Натана настоящего и скорбел бы о нём с глубокой печалью. Разве они поймут меня эти богатенькие сплетники?
– Жизнь Натаниэля оборвалась слишком рано и чудовищно трагично, – заговорила я, сжав проклятый микрофон. Глядя в толпу, краешком глаза я наблюдала за Эйданом. – Этот парень умел брать от жизни самое лучшее. Чудаковатый, взбалмошный, но невероятно обаятельный. Натан не любил пафосных речей, поэтому и я не буду омрачать его память пустой болтовней. Скажу только, что не жалею ни об одной минуте, проведённой с ним, и он это знает, где бы он сейчас ни был.
Эйдан хмурился. Где-то в глубине души его всё-таки задело, но комментировать мои слова он не стал, продолжая вести себя с видом «проехали».
В огромном банкетном зале играл оркестр классической музыки, общество пило дорогущее шампанское, тихо переговариваясь группками. Соболезнование выражали только отцу и мачехе, ко мне не решился подойти ни один из них, но я даже была рада этому, мне не нужна была их фальшь и заискивание. Честно сказать Натана такие поминки возмутили бы до безобразия.
Когда Эйдан, по-прежнему обнимая меня, подходил к кому-нибудь для любезной беседы – меня не замечали в упор, видимо, объявив моей персоне негласный бойкот. А мне было плевать, с наглой улыбкой я рассматривала этих людей, тем самым нервируя их ещё больше. Я училась у Прайсов, в каком-то смысле их общество привило мне высокомерную осанку, которую я принимала как меру защиты.
Но самое интересное, как всегда, всплывает в туалете. Я снова в этом убедилась, когда случайно подслушала разговор двух дам. Одна из них оказалась той Викторией Вебер, брошенной невестой, и говорила она резким злорадным тоном.
– То, что Эйдан отменил нашу помолвку – ещё ничего не значит! Мы просто её отложили, а встречаться будем, как и раньше. Он был моим ещё тогда, когда был женат на этой шлюхе. Естественно, ему пришлось всё переиграть, ведь на кону состояние Натана! Кто же знал, что эта сучка забеременеет! Возможно, он даже будет вынужден жениться на ней снова, чтобы обезопасить капиталы братца, а затем опять оставит эту неудачницу ни с чем. Ты слышала, как её окрестили газетчики?
– Ну-ну, мне тоже будет интересно послушать, – появилась я из своей кабинки, вызвав у них временный ступор неловкости. – Что же вы замолчали? Спасибо тебе Виктория за исчерпывающую информацию, теперь мне реально есть над чем задуматься. Ты оказала мне неоценимую услугу, – я даже улыбнулась. И так прошла через весь зал, незаметно кивнув телохранителю. Дрожь и дурнота обуяли мной, когда я уже села в машину.
– В аэропорт Гарри! Мы срочно летим в Лос-Анджелес, позвони и договорись о встрече с юристами Натана и его финансовым директором. Господи, пусть это будет неправдой! – взмолилась я вслух. – Только не так! Хотя, что я о нём на самом деле знаю?! Боже, ведь он на это способен! Как и я – всё ещё до сих пор умудряюсь наивно верить и запутываться в чувствах! Ведь Эйдан Прайс способен на это Гарри?
– Если можно поточнее Кира? – сдержанно произнес телохранитель, не выказывая никаких эмоций по поводу моего более чем странного поведения.
– Эйдан может хотеть жениться на мне, чтобы контролировать капитал Натана? Он разорвал помолвку, несмотря ни на что добивается меня, говорит, что любит, даже его мать подозрительно не изливала на меня сегодня свою желчь. А что, если дело просто в огромных цифрах, а не во мне?
– Мне сложно ответить на это Кира, вам судить об искренности мистера Эйдана. Но в этой жизни нельзя ничего исключать.
С момента гибели Маркуса в моей душе произошёл какой-то сдвиг, я перестала чётко распознавать эмоции. Часто простые человеческие порывы, такие как восторг или гнев вызывали во мне настоящую панику и дезориентацию. Позже моё психическое равновесие якобы вернулось на своё место, но я стала путаться, стала слишком подозрительной или наоборот рассеянной. Проявления любви, даже если я видела это со стороны – приводили меня в жуткое смятение, хотя со временем во мне самой снова зародилась потребность в этом чувстве. Эта потребность преследовала меня и в этом мире, но я уже боялась боли, которую могла принести с собой любовь. Поэтому я не решалась углубиться в себя и выяснить, что же я чувствовала к Натану, поэтому я так боялась, что любовь Эйдана окажется ложью. Поэтому мне так страшно стало теперь. Я боялась, что снова запуталась, перестав различать эмоции чужие и собственные.
Отключить телефон стало вынужденной мерой, сейчас мне нельзя было общаться с Эйданом, давать объяснения почему я исчезла и куда направляюсь. Мне нужно время. Нужно собраться внутренне и поразмышлять над полученной информацией.
Юристы разжевали мне ситуацию как дважды два. В случае рождения нашего с Натаном ребенка я действительно стану официальным опекуном, имеющим право распоряжаться имуществом и счетами моего покойного мужа. Причиной лишить меня этого права может считаться моя доказанная невменяемость, тогда все права перейдут моим ближайшим родственникам, коим может выступить и мой текущий муж, так как родственность супруга является первостепенной, затем идут родители, братья и так далее. Права собственности перейдут моему новому супругу и в случае моей смерти, если это конечно же произойдет после рождения наследника. Если ребёнок так и не появится на свет – всё деньги со счетов, а также деньги, полученные с продажи имущества – уйдут в благотворительные фонды. А так как у Натана была своя львиная доля акций в отцовской компании, которой управлял Эйдан, Прайсам действительно было выгодно, чтобы мой ребёнок родился, и чтобы я была законно связана с ними. И что самое подозрительное финансовому директору уже поступили распоряжения о предоставлении полного отчёта об оборотах компании Натана и не от кого-то там из «Прайс Индастриз», а от самого главы холдинга Эйдана Прайса.
Я была в полном раздрае! Хотелось кричать, куда-то бежать, … исчезнуть. Я не знала, что мне думать и как докопаться до истины, как обезопасить себя и ребёнка, как спасти то, что можно было считать любовью, как вернуться к исходному коду. И что самое обидное, я ведь сама предоставила Эйдану доказательства. Избавиться от меня теперь будет проще простого, если ему и вправду интересны миллионы брата. Всё сводилось к тому, что ни при каких условиях мне не следует выходить замуж. Но тогда в зоне риска окажутся мои родители.
«Боже, что мне делать? Это моя кара за мою самонадеянность, за то, что я считала себя почти уникальной? Поэтому моя жизнь схватила меня за горло и ухмыляется?»
Глава 14
Я снова переступила порог этого дома, спустя полтора месяца после его гибели. Всё по-прежнему находилось на своих местах, но только даже в заполненной гардеробной чувствовалась пустота, в каждом углу, на его любимом диване, в рабочем кабинете. Его вещи … я отложила футболку Натана и разревелась. Его вещи до сих пор несли на себе его запах. Стало не по себе, тяжело, очень. Прекрасно понимая, что у меня есть сильные чувства к Эйдану, в эту минуту я осознала, что в сложившейся ситуации мне нужен Натан. Если бы он был жив …
Возможно, мои опасения по поводу коварства Эйдана были преувеличены и необоснованны, но как мне это проверить без риска разочароваться и потерять всё, включая свободу, жизнь и ребёнка? Гарри не тревожил меня, оставив со своими чувствами наедине. И я задремала прямо на полу, свернувшись клубочком на ворсистом мягком ковре.
Рассвет за окном лишь только-только серел, а проснулась я от того, что чьи-то пальцы мягко перебирали мои волосы. Каким-то образом я оказалась в кровати и что самое обескураживающее – меня обнимала мужская рука. Холодея, я начала поворачиваться, натолкнувшись взглядом на взволнованное лицо … Натана.
– Значит, это сон, – пробормотала я с грустью, погладив его по щеке.
– Наверное, – тихо ответил он, целуя меня. – Я не хотел тебя будить.
– Врёшь, – улыбнулась я. – Как всегда бессовестно и нагло.
– Ладно, разве что чуть-чуть, – его глаза тоже улыбались, жаль, что в предрассветных сумерках не была видна их синева. – Я скучаю по тебе Кира. Хотел сказать, но так и не успел – я люблю тебя.
– А я люблю тебя, – выдохнула я. Не знаю, просто захотелось это произнести, ведь это был просто сон.
Он поцеловал меня крепче, прижал сильнее, и мы занялись любовью. Такие реальные сны мне снились не часто, я даже не могла вспомнить, когда в последний раз переживаемые ощущения во сне были настолько яркими.
Я так и заснула в его объятьях, вдыхая аромат его тела, слушая дыхание. Никогда бы не просыпалась, но в дверь молотили, а затем меня уже тряс за плечо Гарри.
– Кира! Кира вы в порядке? – его обеспокоенное лицо меня разозлило.
– Какого чёрта, Гарри Темпл?! Мне снился такой шикарный сон!
– Звонит ваш брат, там что-то произошло. Мне очень жаль, но кажется, это срочно, – бесстрастно сунув мне в руки свой телефон, Гарри вышел, плотно прикрыв за собой дверь. И мне некогда было спрашивать зачем он уложил меня в кровать да и ещё раздел при этом – в трубке уже надрывался Эрик:
– Кира, я прошу тебя, приезжай! У меня двадцать четыре часа, если ты не вернёшься – делу о наркотиках дадут ход. Эйдан тогда замял его, но сейчас он не в том настроении. Приезжай и поговори с ним, это единственное, чего он хочет! Жесть, настолько он злющий!
– Ладно, успокойся. Буду уже сегодня. Но в следующий раз, прежде чем рассчитывать на длинные руки Прайсов – подумай Эрик, что расплачиваться за совершённые проступки всё равно когда-нибудь придётся.
Я включила телефон – неимоверное количество пропущенных звонков и не прочитанных сообщений от Эйдана Прайса и Бена Райли. Пришлось спешно собираться, но в душе меня ждал очередной шок. Моя шея, грудь, плечи были покрыты множественными засосами, и в чём я точно была уверенна – появились они не вчера, а сегодня ночью. А ночью…
Вылетев из ванной в одном полотенце, схватив из сумочки свой пистолет, я бросилась к дежурящему у пульта охраннику.
– Мне нужны записи с видеокамер каминной гостиной и моей спальни, начиная с часу ночи и до семи утра!
Охранник замялся, и я автоматически перешла в атакующий режим, наставив на него свою пушку.
– В чём дело? Тебе нужен ордер или может быть сразу адвокат?
– Я не могу предоставить вам эту запись, миссис Прайс, без разрешения начальника охраны, не могу.
– Можешь, у тебя всё чудесно получится, стреляю я быстро и метко, так что не стоит рисковать парень, спрятать твой труп труда не составит, а заминать преступления – это хобби Прайсов, показывай!
Видеозаписи оказались стёрты! А это означало, что риск в этой игре зашкаливает и мне срочно нужно менять тактику, потому что я оказалась втянутой в интриги сверхъестественного уровня, где смерть уже не предел. Гарри появился с небольшой задержкой и нацеленный на него пистолет его совершенно не удивил.
– Ты уволен Темпл! Меня не удовлетворяют твои услуги, как телохранителя, – сухо процедила я ему. – Нужны основания? Якобы гибель Натаниэля Прайса произошла по твоей профессиональной оплошности – это раз, в мою комнату сегодня кто-то проник, и записи об этом волшебным образом исчезли – это два. Очевидно же – ты не справляешься. Где лично ты находился при этом мне уже совершенно не интересно, как и не интересна роль во всём этом прайсовском карнавале. Серьёзно, говорил мне, что Натан выкрикнул моё имя перед смертью, притащил мне его прах! Комедианты хреновы! Я даже отвращения к тебе не испытываю, мне тебя просто жаль. Если ты, либо кто-то из твоей команды последует за мной – я попрошу защиты у полиции или же буду стрелять, расценив ваше присутствие, как преследование!
Я думала, он хотя бы начнёт оправдываться, настаивать, придумывать причины, но вместо этого Гарри просто покорно кивнул. А это значило, что мои предположения на счёт Натана были верны.
Я отправлялась в аэропорт одна, на грани нервного срыва, совершенно не представляя, что меня ждёт в Балтиморе.
Когда-то я неплохо разбиралась в людской психологии, но вот в чем казус – я совершенно не могла разобраться со своей личной жизнью. Тут я капитально барахталась, то, что касалось моей души и сердца для меня было слишком запутанно. Мои подозрения становились одно абсурднее другого, а выводы вырисовывались ещё страшнее. И чтобы вырваться из этого капкана я нашла решение – я была намерена поступить просто.
Приземлившись в Балтиморе, я прямиком отправилась в полицию – в центральное управление штата, поставив их всех там на уши.
– Я хочу признаться в совершенном преступлении и понести за это наказание! – заявила я, шокировав шефа полиции. – Я виновата в организации нападения на поместье Прайсов, которое произошло десятого июля этого года. Я наняла киллеров убить эту семью. Услуги адвоката мне не нужны, я хочу, чтобы моё дело как можно быстрее рассмотрели в суде.
– Может, вы немного отдохнёте, миссис Прайс? Воды? Кофе? – лестным мягким тоном проговорил он мне, тем временем лихорадочно соображая, как ему самому выкрутиться из этого дерьма без потери насиженного места.
– Что за халатность офицер?! Я явилась к вам с чистосердечным признанием, я требую, чтобы всё было оформлено по протоколу! Немедленно!
– А вы забыли какую носите фамилию? – раздраженно вскинулся он в ответ. – Мне проще отправить вас на психологическую экспертизу, чтобы проверить на вменяемость! Я не могу открыть дело и засадить вас в камеру – не сообщив об этом прежде вашим могущественным родственникам!
– Валяйте, я хочу экспертизу! Я ещё раз вам заявляю – я адекватна и желаю свершения правосудия.
– Вас задержат, миссис Прайс, но только для того, чтобы вы не натворили больших глупостей! Оружие и телефон мне на стол! – надавив на кнопку, шеф полиции кивнул явившемуся офицеру. – Проводите нашу гостью в комнату для отдыха и выставите там охрану. Никого не впускать и не выпускать без моего ведома!
– Значит, полиция отчитывается не перед центральным управлением, а перед Прайсами? – мои с презрением брошенные слова совершенно его не зацепили.
– А вы задайте вопрос иначе миссис Прайс. Кто не отчитывается перед вашим бывшим мужем, Эйданом Прайсом? Он финансирует все программы штата, его отец без пяти минут губернатор и я не хочу, чтобы у меня были проблемы.
То, что через двадцать минут на диванчик напротив меня уселся Эйдан – меня уже совершенно не удивило.
– Значит сегодня у нас по плану свершение правосудия? – сложив руки на груди, протянул Эйдан, еле сдерживаясь от колбасивших его эмоций, наверное поэтому и руки под мышки засунул.
– Да, пусть всё будет по закону – вперёд на нары с чистой совестью, – закинув ногу на ногу, я улыбнулась ему как можно слаще, подчеркнув фальшивость моей расположенности. – Эрика тоже не стоит жалеть, он мальчик взрослый, за ошибки нужно нести наказание. И тебе легче станет – такой камень с души спадет, не нужно будет заниматься воспитанием непутевых родственников. Женишься на Виктории или какой-нибудь другой копии своей мамочки и будешь править великой империей Прайсов, потому что ребёнка я рожать не собираюсь, а значит, и о денежках Натана можешь благополучно забыть.
– Решила убить ребёнка? Ты этого не сделаешь! – полушепотом процедил он, не сводя с меня темнеющих глаз.
– Приходить в такую семью гораздо страшнее, чем не рождаться! Я не могу позволить, чтобы он мучился и страдал, осознавая это! – выкрикнула я, срывая маску.
– Ты что снова ударилась головой? Да что с тобой такое происходит, чёрт тебя дери, Кира?!! Ты не она – ты не будешь отвечать за её поступки, и на тебе нет вины в её смерти, потому что ты была частью эксперимента, о котором никто никогда не узнает! И дело не в состоянии Натана, а в том, кому оно достанется, я имею в виду человека, прибравшего к рукам благотворительные фонды. Да, мы не можем позволить, чтобы часть наших капиталов перетекла в руки мошенников. Но есть ещё одна важная сторона – мне нужна ты Кира. Я хочу быть с тобой, как мужчина с женщиной! На каком языке мне ещё нужно сказать, что я люблю тебя?
– Правда? А почему не с этой феерической красоткой Викторией? Вы бы так гармонично смотрелись друг с другом! Мне противно Эйдан, как подумаю, что ты дарил себя ей, этой поверхностной стерве, и многим другим. Если у тебя такой паршивый вкус, как я могу оставаться с тобой? Знаешь, иногда, глядя на тебя хочется плакать, от самого осознания, что ты рядом, оказываешь внимание, просто не вериться, что мужчина может быть настолько идеальным. И вот это осознание делает меня несчастной, я чувствую себя последней в очереди. И чтобы не начать себя жалеть я пытаюсь ненавидеть тебя за твоё совершенство, за твои красивые глаза, благосклонные улыбки, за твой шарм, за кучу вьющихся заискивающих перед тобой людей, за то что ты непрошено занял место в моём сердце. Теперь я уже не знаю, хочу я чтобы мы были вместе или нет. Я не знаю, чему мне верить Эйдан, логике или интуиции. У меня такое ощущение, что мне не место в этом мире, я здесь аномальная погрешность, и я не должна быть причастна к чьим-либо судьбам здесь. Поэтому я хочу исправить хоть что-то.
– Ты не сядешь в тюрьму! – категорично бросил Эйдан. – И я не отпущу тебя. Извини конечно, может ты и была копом, но сейчас в твоём поведении не просматривается ни логики, ни интуиции. То, что ты ревнуешь меня это естественно, но ты не последняя в очереди, а первая в ней. Лишь ради тебя я готов прервать важные переговоры, бросить все дела и мчаться, как только у Киры возникли проблемы. Поясняю дальше, мужчины встречаются с поверхностными женщинами, чтобы обмануть себя, чтобы гарантированно ничем не проникнуться, чтобы просто отвлечься от проблем. В моей жизни две вечные проблемы – это мой непростой бизнес и ты. Ты единственная женщина, которую я упорно люблю. Хм, может у меня и вправду паршивый вкус? – криво усмехнувшись, поддел он меня, но моему костру и так уже достаточно было масла.
– Не единственная! Ты любил и любишь её, моего двойника! Я как копирка, на которую ты переложил свою одержимость! Если бы не наша схожесть …
– Кира заткнись и слушай! – гаркнув, перебил меня Эйдан. – Возможно, образ и сыграл свою роль, выглядите вы одинаково, но вот отношение разное. Она не впускала меня достаточно глубоко в свою душу, и чувства её особо не волновали, хотя она была щепетильна к своей собственности, поэтому ревностью она тоже страдала, но любви, того, чего я ожидал, не было. То, что ты другая я стал замечать сразу – уже в больнице в самый первый день, ту Киру даже после потери памяти не проняли бы слёзы. Ты по-другому на меня смотрела – широко распахнув свои большие глаза, не пряча сути. Но когда мы поцеловались на аукционе …, знаешь по тому, как тебя целует женщина – можно понять на что она рассчитывает. На постель, на интрижку, на обручальное кольцо или на ответное чувство. … Не буду тебя обманывать – я испытал облегчение, узнав о гибели Натана, и когда ты вернулась я всё время наблюдал за тобой. С каждым разом, после каждой встречи я убеждался что ты другая, но именно такую женщину я хочу любить. Тебя, а не отражение. Я хочу, чтобы ты это поняла и запомнила, потому что мы больше никогда не будем возвращаться к этому вопросу.
– Потому что наши с тобой отношения полностью прекратятся Эйдан, – выдавила я глухо, чувствуя, как крошится этот мир, как его осколки уже готовы раздавить меня своим весом. – Все проблемные вопросы будут решаться через адвоката. Так как я не могу открыто заявить, что я не настоящая Кира – пока я буду жить в доме её семьи. Единственное, что мне здесь принадлежит – это счёт в банке, цена, заплаченная Натаном за мою картину. Мне нужны эти деньги – я планирую снять квартиру и со временем найти работу.
