Текст книги "Синдром второго шанса (СИ)"
Автор книги: Лаванда Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)
Эйдан находился в совершенно подавленном состоянии, у него даже голос надломился:
– Ты не аномальная погрешность – ты специально созданная программа, засланная измываться надо мной. Зачем? Чего ты этим хочешь добиться? Моей медленной агонии? Я отказываюсь понимать, – в отчаянье, он несколько раз нервно провел пальцами по волосам.
– Честно? Я хотела бы не знать Прайсов … вообще. Я ещё не знаю, как мне избавиться от вас, вот даже в тюрьме спрятаться не удалось, но я обязательно придумаю, – и я начала медленно расстегивать на себе одежду, открывая перед его изумленным взглядом живописные засосы. – Эйдан, Натан жив, и он продолжает играть со всеми вами, а теперь вот и со мной. Очень зря, что ты не хочешь меня изолировать, потому что, когда я его увижу снова – я убью его сама! Я переспала с ним этой ночью, потому что думала, что он это сон.
Этой новостью мне таки удалось потрясти его окончательно. Эйдан бессильно уронил руки, в ужасе покачав головой. Затем поднявшись, он резко схватил меня за плечи и затряс:
– Как можно было перепутать сон с явью?! Будучи со мной, ты всё ещё мечтаешь о нём?! И у тебя хватает ещё наглости предъявлять мне претензии?
– А что можно было подумать, когда его прах стоит в вазе на тумбочке, а ты слишком расстроена чтобы анализировать спросонья?! Я сама в полном смятении, мне тошно думать о том, что он вытворил! Если тебя утешит – я выбросила кольцо, и в моих воспоминаниях о Натане появились моменты, о которых я буду вечно сожалеть. Впервые в жизни мне настолько хреново, что я хочу убить собственного ребёнка, и хуже ты мне уже не сделаешь! Отпусти меня, пожалуйста…
– Ты всё ещё его жена, и он принципиально не даст тебе развод, тем более, когда ты ждёшь его ребёнка, – с ужасом пробормотал Эйдан, и не думая убирать руки. Задумавшись, он лихорадочно анализировал ситуацию, пытаясь найти выход. Это было видно, сдавался Эйдан Прайс очень болезненно, если он вообще умел это делать.
– Эйдан, мы ничего сейчас не изменим. Я могу идти? Пожалуйста, я очень устала, – в свою очередь упавшим голосом выдавила я, отведя взгляд, мне больше нельзя было смотреть в его сторону, в эти глаза, пока меня действительно не захватило желание покончить с этой жизнью.
– Эта выходка вполне в духе Натана, и как я сразу не догадался проверить ДНК останков. Ты готова вернуть … эту свою семью? – Эйдан окинул меня критичным пронзительным взглядом, наконец, отпустив мои плечи. И было в этом взгляде что-то колючее, оскорблённое, он так и не принял версию моей запутанности во сне и реальности.
– Не думаю, что когда-нибудь смогу понять и простить этот его идиотский поступок. Не хочу ни видеть его, ни считаться его женой, – произнесла я в ответ. – Поэтому во мне и засело огромное желание – никогда больше не слышать фамилии Прайс. Прощай … Эйдан, – моя внутренняя опустошенность спасала меня от неконтролируемой слезоточивости. Но позже, я ещё обязательно наревусь по этому поводу.
Глава 15
Я запомню эту сцену – прекрасный, недосягаемый, внутренне раздавленный мужчина. Могло бы быть многое, но это не моя история.
Покачав головой, Эйдан притянул меня обратно к себе, и мы начали целоваться, будто в последний раз перед смертью. Я с такой силой прижимала к себе его голову, зарывшись пальцами в эти волосы, что он начал стонать от боли.
– Я люблю тебя Эйдан, очень сильно люблю, ты моё пугающее помешательство, – выдохнула я. – Но это не может больше продолжаться. Это только выстраивает стену не разрешаемых проблем. Это только снова кого-то убьет! Лучше я оставлю тебя, чем потеряю по-настоящему.
Вопреки моим опасениям, не сказав ни слова – он сделал шаг назад, провожая меня взглядом до дверей. Самый загадочный и потрясающий мужчина на свете, стоял и просто смотрел мне вслед, и он точно знал, что у меня чуть не остановилось сердце.
Я вернулась домой раздвоенной и полумёртвой – вначале плелось моё тело, сзади плелась моя душа. Настолько плохо было впервые, худшее из этого было то, что я всё ещё могла анализировать. Думать не хотелось, а мысли всё лезли и лезли. На попытку Эмили заговорить со мной я лишь устало покачала головой.
– Ты себя неважно чувствуешь девочка моя?
– Это третий худший день в моей жизни, хочется сдохнуть, но не сдыхается, а сил удавиться нет, – потрясая её этими словами, выдавила я. – Прости, мне сейчас нельзя ни с кем общаться. А где Эрик? Его уже отпустили?
Побледнев и кивнув наверх, мама схватилась за телефон, но это было не столь важно, тому кому она собралась звонить всё и так уже было известно.
Мой младший брат после очередного задержания был не в лучшем настроении, но ему было всё же легче чем мне.
– У тебя травка есть? Мне срочно нужно забыться, – проговорила я, сама не узнавая свой голос.
– Совсем тронулась?! – нахмурившись, развёл он руками. – Если б даже была – не дал! Господи Кира, да ты и вправду дерьмово выглядишь.
– Я больше так не могу, – и тут из меня полились слёзы, моя слабость, которой необходимо было выти наружу. Я напугала Эрика и маму, ещё чуть-чуть и мне бы вызвали скорую если бы в дверь не позвонили.
Не знаю, что это было божественное проведение или отрыжка моей нелепой судьбы, но на пороге стоял съёжившийся продрогший мальчишка.
– Мэтью? – удивлённо выдохнула я, стирая остатки слёз со щеки. – А ты что здесь делаешь?
– Хочу посмотреть, как ты держишь слово. Ты говорила, что мы с тобой типа закорешились, и что ты поможешь в любом случае. Так я войду? – с напускной дерзостью бросил он с порога, входя, не дождавшись ответа.
– Да. Мне как раз нужна жилетка, чтобы поплакаться, – захлопнула я дверь, не отвечая на непонимающие взгляды родных.
Мэтт снисходительно хмыкнул, изогнув бровь. Как же он мне напоминал … одного из Прайсов. Рухнув в кресло в гостиной, мальчишка облизал пересохшие губы, взглянув на меня как взрослый, избитый жизнью мужчина:
– Мне хреново Кира.
– Малыш, как я тебя понимаю, – горько хмыкнула я.
– Ничего, прорвёмся, старушка, – заносчиво бросили мне в ответ, и в синих глазах мигнула улыбка.
А мою душу вдруг накрыло невыразимым теплом, и присев на подлокотник кресла я сгребла его в объятья.
– Эй, дружище, да у тебя жар! Мама!!!
И мы с энтузиазмом принялись лечить Мэтта, отпаивая его теплым чаем, втирая бальзам и ставя компрессы, словно это была единственная и главная цель в жизни.
Я так и уснула рядом с парнишкой, всё надеясь дождаться спада температуры невзирая ни на какие уговоры мамы.
Зато утром, на всё произошедшее со мной за последнее время я смогла взглянуть уже совершенно по-другому. Этот мальчик внёс в мою жизнь абсолютно свежую струю. Неспроста были все эти совпадения. Благодаря ему – мне захотелось идти дальше.
– Так что, ты сбежал? – с утра я застала его на кухне, трескающего свежеиспечённое печенье Эмили. – И почему-то пришёл именно ко мне.
– Ты сама предложила, я тебя за язык не тянул, – пожал он плечами. – Приют – это жесть, приёмные родители – отстой! Я не вернусь туда! Но … я могу остаться с тобой, – улыбнулся негодник, и тут мои глаза раскрылись – он был копией … Натана Прайса. И это сходство просто поражало!
– Мэтт, ты знаешь кто твой отец?
– Без понятия. Кто-то из клиентов матери. Не хочу знать! – тут же ожесточился он. – Так ты поможешь мне или нет?
– Допустим, – опустилась я рядом с ним. – Возможно, я смогу стать твоим опекуном, оформив усыновление, но ты ведь представляешь, что жизнь со мной сахаром тебе не покажется?
– Ты будешь заставлять меня два раза в неделю работать в порту, набивать косяки твоим парням и частенько ужинать крошками с содовой?
– Что?! Нет! – не сдержавшись, я выругалась себе под нос, но Мэтт даже и глазом не повёл. Его синие глаза, улыбаясь, наблюдали за мной. – Тебе будет гораздо сложнее парень. Я буду требовать чистоплотности, порядочности, прилежности и послушания. Жить со мной это значит два раза в день принимать душ, есть вовремя, никаких вредных привычек, посещение школы пять раз в неделю, хорошая успеваемость и помощь по дому. Я невозможная вредина и спуску я не даю. Я много ворчу, иногда даже дерусь, но могу и расплакаться. Так что ты подумай, хочешь ли ты … такую мать.
Он так пристально на меня взглянул. Знать бы о чём думал этот юный человечек, но он так серьёзно и вдумчиво в меня всматривался, что у меня на глаза снова навернулись слёзы.
– А что тот козёл, который тебя обидел? – нахмурился Мэтт, пытаясь понять мои скачущие эмоции.
Закусив губу, я пожала плечами. И кажется, в этот момент мальчишка увидел во мне всего лишь слабую женщину, нуждающуюся в поддержке и защите, трудная жизнь сделала его на редкость проницательным.
– Сдаётся мне, ты тут без меня загнёшься. Так что я остаюсь, а там уже по ходу разберёмся, – заявил он. – Ты, правда, ждёшь ребёнка?
Этот вопрос. … Я отвела взгляд. После вчерашнего разговора с Эйданом существование моего не рождённого ребёнка повисло в воздухе. Как это ни было чудовищно – я продолжала сомневаться.
– Я не знаю, стоит ли … пускать его в этот мир, – тихо выдавила я, не в силах посмотреть в глаза не по возрасту взрослому мальчишке.
– Причём же здесь он, если его папаша навалял тебе в душу? – пожал плечами Мэтт. – Ладно там пришить поддонка, но мелкого…. Кира, – и этот тон с легким осуждением снова заставил меня разреветься. – Она совсем плохая, – обернулся он к вернувшейся со свежим молоком Эмили. – Ничего, выкарабкаемся. Не реви, а то будешь похожа на чучело! Дело говорю.
И я рассмеялась, и, по-моему, с этой секунды в мою жизнь вошло что-то необычно новое. Может, наконец, я добрела до своей белой полосы?
Будучи полностью уверенной что звук открывшейся двери и тяжелые шаги – это возвращение отца с ночной смены я не сразу повернула голову. Но моя мама никогда не краснела при виде отца…
Я даже пролила чай, потому что не ожидала, что он явится вот так как ни в чём не бывало.
– Извини, что выгляжу уже не так идеально, но я не сплю уже двое суток, – послабляя галстук, Эйдан устало чмокнул меня в щёку, бросив на стол какие-то документы. – Что? Ты думала «прощай Эйдан» меня остановит? Тем более после твоего признания? Кира, ты попала не в тот мир – ты никогда не избавишься от Прайсов, – хмуро пошутил он, пока я пыталась взять себя в руки.
Так нельзя любить, слишком поглощающе, слишком остро и болезненно. А я любила его именно так. И вряд ли с ним будет по-другому. Когда тебя сводят с ума его взгляды, когда тебя накрывает удушье от его улыбки и ты не чувствуешь земли от его запаха. Когда ты настолько хочешь обладать каждой клеточкой души и тела этого мужчины, что даже готова разорвать свою жизнь в клочья – это уже диагноз, это неправильная любовь. И если у тебя вдруг такую любовь отнимут – у тебя не останется ни единого стимула чтобы жить. А мне нельзя такое допускать. У меня теперь … дети.
– Эйдан, – выдавила я. – … Иногда в жизни женщины или мужчины встречается его роковой человек – его личная точка Вселенной, его закодированный источник бытия. Но если встречаются два рока – они уничтожают друг друга своей любовью, которую нельзя уместить в себе. Два рока – это мы с тобой. Я уже предвижу что нас ожидает – вовсе не счастливое безмятежное будущее, а вечное поле боя со своими эмоциями, с болью, которую мы будем провоцировать, с окружающими. Скоро я стану толстой беременной тёткой, переключившей всё своё внимание на ребёнка и тебя это вряд ли будет устраивать, а меня будет бесить то, что это не устраивает тебя. А ещё будет Натан со своим параноидальными спектаклями. Я не уверена, что у меня хватит сил выдержать всё это. Да любовь даёт жизнь, но бывают редкие исключения, когда она её и отнимает, сжигает и опустошает. Мне больно это говорить, но я продолжаю считать, что нам нужно расстаться навсегда.
– Это в тебе говорит твой скачущий уровень гормонов, меняющий твоё настроение! Кира – это бред! – возмутился Эйдан, отшвырнув с грохотом табурет. – Все эти проблемы можно решить! Я не хочу прожить безопасную стабильную жизнь и на склоне лет сожалеть, о том, что не просыпался в объятьях любимой женщины, а позволил ей уйти. Подпиши эти бумаги, по которым ты снова станешь моей женой.
– Эйдан, почему ты меня не слышишь? – взмолилась я, чувствуя, как с болью лопается что-то необъятное в душе. – Даже если мы поженимся, когда Натан официально опровергнет свою гибель – наш с тобой брак будет считаться недействительным.
– Кира, я чертовски устал! А когда я уставший, я бываю резким и злым. Прошу тебя подпиши, а остальное предоставь мне, – его глаза хоть и были измученными, но они были невероятно теплыми и прекрасными. Когда-нибудь я нарисую картину, на которой будут только одни его глаза.
– Я хочу усыновить этого парня, – кивнула я на насупившегося Мэтью, недовольно поглядывающего в сторону Эйдана.
– Очередной абсурд? Вчера ещё хотела избавиться от своего ребёнка, а сегодня уже согласна принять чужого? Ладно, хоть соседскую бабулю, я не против. Ты будешь ставить подпись?
– Мне нужно подумать, – выдавила я, уже приняв решение.
– Подумай, – тяжело вздохнул Эйдан. – А я пока с вашего позволения упаду на кровать, пока у меня окончательно не сдали нервы. Разбудишь, когда будешь готова.
Он поднялся в мою спальню, а я осталась сидеть недвижимо, напряженно глядя в одну точку. Я ждала пока он уснёт. Чтобы затем встать и уйти из этого дома и из его жизни. Навсегда. Я понимала, что причиню ему невероятную боль, и не ему одному, не говоря уже о себе.
Но я должна была иссечь из своей жизни любимых мною людей, чтобы дать жизнь другому человеку – моему сыну. Другого выхода я сейчас просто не видела. Каким-то внутренним материнским чутьём я знала, что, если я останусь здесь, с Прайсами – я потеряю ребёнка, а он теперь был важен для меня. Он и Мэтт.
– Пошли Мэтью нам пора, – тихо прошептала я, и мальчик не мешкая вскочил на ноги.
– Кира что ты решила насчёт документов? – встревоженная Эмили попыталась перегородить мне дорогу, возможно, её тоже подталкивало материнское предчувствие.
«Но она не моя мать. Мне пора перестать обманываться».
– Для начала мне нужно отвезти Мэтта в участок, потом я разберусь со всем остальным, – я пыталась говорить ровно и спокойно, вцепившись в плечо Мэтта. – Мам, если Эйдан вдруг проснётся раньше, напомни ему, что я люблю его. Ты тоже не забывай об этом. Хорошо? – думала, что не правлюсь, я ведь и вправду любила их всей душой.
Охрана Эйдана не стала препятствовать, её часть просто последовала за мной.
– Ты же говорила, что поможешь мне, а вместо этого везешь сдаваться копам! – вырываясь, возмутился Мэтт.
– Успокойся, – для большей убедительности я взглянула в его обеспокоенные глаза. – Я держу слово, доверься мне. Мы всего лишь сматываемся малыш.
– Ещё раз назовёшь меня малышом, я до конца твоих дней буду звать тебя старухой.
– Ну и характер же у тебя! И на что я только соглашаюсь.
Бен на мою удачу был в участке. Не выпуская руки Мэтта, я отвела офицера, и моего нового друга по совместительству в сторону. Я собиралась говорить без обиняков, глядя ему прямо в глаза, и несмотря на то, что мы всего лишь один раз пили кофе, болтая по душам – я почему-то была уверенна на все сто процентов, что Бен Райли мне поможет. Мой бывший напарник, по крайней мере, так бы и поступил.
– Бен мне нужна помощь. У меня с собой нет ни денег, ни вещей, ни документов, только мальчик, которого я хочу усыновить и охрана Эйдана Прайса у входа. Нам нужно исчезнуть сегодня, бесследно пропасть, чтобы ни одна ниточка не вывела на нас ищеек Прайсов. Это вопрос жизни и смерти и мне больше не к кому обратиться.
Он раздумывал всего несколько секунд.
– Идите за мной, я выведу вас через запасной выход. Тебе принципиален город или штат?
Я отрицательно покачала головой в ответ.
– Тогда я отвезу тебя к своему лучшему другу в Нью-Джерси. Я не знаю, как так совпали звёзды, но с завтрашнего дня я в отпуске, так что тебе повезло красотка! Не переживай, я позабочусь и о документах, и о слежке, – ободряюще подмигнул мне Бен. – Если кто и умеет заметать следы, так это сами копы.
– Ты рискуешь ради меня карьерой Бен, а ты бы не сделал этого, не будь у тебя серьёзного повода. Ты не такой человек, ты самый правильный и честный парень и мне ужасно жаль, что я тебя так подставляю.
– Ты пришла потому, что надеялась на меня, а я надеюсь, что не ошибаюсь. Я вижу, когда человеку плохо и когда ему действительно нужна помощь – тебе она нужна. Брось, на данный момент ты единственная кто знает моё второе имя, а это значит, что мы почти родня! – усмехнулся он мне, подтолкнув плечом. – Я не брошу тебя в беде голубоглазая, и Прайсы ещё не боги!
– А какое у него второе имя? – заинтересованно хмыкнул Мэтт.
– Тебя пацан это вообще не касается. Я поражён уже только тем, что Кира решила усыновить тебя!
– Она мне скажет, вот увидишь! – стал дразнить его Мэтт, усаживаясь в машину. И перебранка между ними приняла затяжной характер.
Уткнувшись лбом в стекло, я провожала пролетающие картинки глазами полными слёз.
Я прыгнула в неизвестность, вырвав кусок души, полностью изменив свою жизнь. Было чертовски больно, невероятно, невосполнимо.
У приятеля Бена, отставного офицера полиции оказались связи в криминальной среде, кто-то там сильно ему задолжал, потому что почти за «спасибо» нам с Мэтью оформили все необходимые документы, и то что они были поддельными смог бы определить только очень узкий специалист, сработано было профессионально и качественно. Такие люди своё дело знают досконально, за что в последствие и получают большие сроки.
Кира Гроссу, вдова мистера Прайса исчезла, а вот Тина Майер возникла из пепла, и ей нужно было полностью оторваться от прошлого, чтобы войти в будущее абсолютно иным человеком.
– Спасибо тебе Бен за всё, – покрепче сжала я его руки. – Ты сделал для меня даже больше, чем ты думаешь, но я считаю, что тебе нужно вернуться в Балтимор. Не стоит попадать под колёса прайсовской колесницы, ты любишь свою работу, ты человек на своём месте. Мы с Мэттом растворимся, уедем, чтобы больше о нас никто не услышал. Если ты не будешь знать где мы, Прайсы не смогут добиться этого от тебя. Ради ребёнка, который скоро появится на свет, я должна начать новую жизнь, полностью оборвав связи со старой, как бы мне ни было тяжело. Мне будет не хватать родителей, брата, и мне жаль, что мы с тобой не сможем стать неразлучными друзьями. На этом месте мы расстанемся Бен.
– Но Кира, тебе нужна будет поддержка, и я не так привязан к своей службе. Я мог бы плюнуть на всё и отправится с вами, кто-то же должен будет обеспечивать детей всем необходимым. Не стоит так бояться Прайсов, против их меча всегда можно поднять щит, – Бену не нравилась мысль с прощанием, и по его взгляду я поняла, что я всё-таки зацепила его сердце, он стал неравнодушен ко мне, отсюда и вытекала его такая пылкая самоотверженность.
– Ты хороший парень Бен, я не устану это повторять. Но я не боюсь Эйдана Прайса – я люблю его. Люблю так сильно, что вынуждена бежать от этого чувства. Я думала, что, полюбив уже никогда не смогу оставить этого человека, но я даже не подозревала, что любовь может быть настолько разрушительной. Она лишает меня воли, заковывает в цепи, мутит рассудок. Трагедия в том, что такая любовь подразумевает выбор, Эйдан не смириться со вторыми ролями, а я не смогу передвинуть своего ребёнка на задний план. Рядом с этим семейством его вообще сложно будет выносить. Так что я оставила свою любовь погибать, выбрав ребёнка. Прощай Бен, – поцеловав его в щёку, я ушла не оглядываясь.
Глава 16
Претенденты на собеседование, казалось, сползались со всего Сиэтла, и потенциальные работодатели особо не способствовали скорейшему продвижению очереди. Она сводила меня с ума – очередь и блондинка передо мной, уже второй час взахлёб рассказывающая о своей собачке. Готова удавить её, собачку и половину ожидающих. Я не выспалась. Снова. Кофе хочется так, что впору лезть на стену, но кофе мне сейчас нельзя, ради Джери приходится соблюдать строгую диету. Плетусь в кафетерий за зелёным чаем, но в помещении офиса слишком душно, а на улице слишком холодно и сыро.
Утро не задалось с самого начала – теперь вот чай слишком горячий, а дверь на лестницу заело. Я налегла плечом, ввалилась в неё и … благополучно пролила свой чай на одного тут же вспылившего мужчину, как нарочно попавшегося с той стороны. Он смачно выругался по поводу моей неуклюжести, по мне так слишком грубо, не совместимо с его презентабельным внешним видом, а после сердито зарычал, взглянув на меня как на врага всего его рода.
– Вас спасло пальто, если бы на костюм было бы больнее, всё-таки почти кипяток, – невозмутимо проговорила я, и в извинении приподнялись лишь мои плечи.
– Да вы издеваетесь? Неслыханно! – рассерженно процедил мой пострадавший, мотнув головой. Его темно-карие глаза смотрели на меня через сплетения пушистых ресниц с высокомерным осуждением.
«Будто он никогда ничего в жизни не проливал, а я своим поступком просто-таки плюнула ему в лицо!»
– Я же не нарочно, – ответила я, покосившись на людей, столпившихся за его спиной. Менеджеры старшего звена и личные телохранители. Мне опять повезло нарваться на какую-то главную шишку. Сегодня точно не мой день.
– А вы знаете, леди, сколько стоит это пальто? И что из-за вас мне придётся отменить встречу?
– Мне плевать! – своим резким выпадом ввожу его и присутствующих в лёгкий шок. – Можете подать на меня в суд, если для вас это самая страшная проблема в жизни! Но я уверена, что таких пальто у вас штук пять и все от именитых дизайнеров, пятнадцать костюмов и две сотни галстуков, и, если вы не будете излишне нервничать, у вас даже не проявится гастрит!
– Мисс, вам достаточно было просто извиниться перед мистером Кантаной, – сделал мне замечание кто-то из толпы.
– Кантана? Нил Кантана? Глава компании и собственник чуть ли не половины города? – я простонала, закатив глаза к небу. Чая мне теперь долго не захочется. – Тогда всё ясно, в очереди на собеседование мне уже можно не стоять.
Не знаю, кто из нас был больше обескуражен, он – когда я на него перед этим накричала, или я – когда он только что швырнул в меня своим чёртовым пальто.
– Всё верно, потому что у вас уже есть работа мисс. Отнесёте пальто в химчистку, затем подниметесь ко мне, вы должны будете изучить мой график. Я не понял, почему ты ещё здесь? – непонимающе покачал он головой, самодовольно усмехнувшись, перейдя с официального на фамильярный тон. – Марш отсюда!
Недоумение это мало сказано. Мужик был с заскоками это однозначно, но в химчистку я всё же сбегала, и поднялась на лифте на пятьдесят четвертый этаж чтобы вручить ему чек, потому как оплачивать его у меня всё равно было нечем, мы с мальчиками еле сводили концы с концами.
Нил Кантана сидел за своим шикарным рабочим столом, углубившись в изучение документов, успев сменить слегка забрызганный чаем костюм.
«Чистюля, ханжа и капризный тиран, как все богатые мужчины» – изучая его, решила я. В его черных как смоль ухоженных волосах кое-где уже проступала седина, на вид ему было около сорока, это был уже состоявшийся знающий себе цену самодостаточный мужчина, успевший сколотить состояние и достичь высокого положения. В общем, один из тех типов, которые считают, что на этом уровне им уже всё дозволено и им за это ничего не будет.
– Я слышу, как ты сопишь, – не отрываясь, бросил он. – Пойди, сделай мне кофе! – тон, словно я у него в неоплаченном долгу.
– Я не понимаю, что это значит.
– Сначала ты меня чуть не обварила, теперь пугаешь. Ты не знаешь, что такое кофе Тина? – смеющиеся шоколадные глаза взглянули на меня с сочувствием. Нет, не как на идиотку, он сочувствовал мне за то, что сам же и издевается надо мной.
Ещё никогда я не готовила кофе с таким раздражением! А дразнящий аромат этого напитка только усиливал мой нервный тик.
Я снова чуть не опрокинула на него чашку, когда ставила её перед ним на стол. И снова на меня вскинулись недовольные темные глаза.
– Какое счастье, что он холодный, – буркнул он, отпив глоток, отставляя чашку в сторону. – Я пью горячий, черный и без сахара! Убери эту бурду!
– Откуда вы знаете моё имя?
– Мне принесли твою анкету дурёха.
– Послушайте мистер Кантана, я думаю, вы уже достаточно отомстили мне за своё любимое пальто, но я больше не собираюсь терпеть унижения и быть у вас на побегушках!
– А я думал, вам нужна робота мисс Майер. Мне как раз нужен личный помощник. Согласен непросто, но оплата должна вас заинтересовать, – он сложил губы в снисходительной улыбке, откровенно рассматривая меня с ног до головы. – Так вы приготовите мне новый кофе или нет?
– Я вас уже ненавижу! – прямолинейно выдохнула я, с ощущением, что мне терять уже нечего.
– Ты тоже бодришь меня, Тина, – усмехнулся он, опуская глаза к бумагам.
– Зачем вы предлагаете мне эту должность? Что случилось с прошлым помощником? Он выпрыгнул в окно после короткого общения с вами, как и все остальные соискатели? – я колебалась, то, что мы жили почти впроголодь, очень мешало мне немедленно уйти отсюда с гордо поднятой головой.
– Нет, она была моей любовницей, но по некоторым причинам мы расстались. А тебя я хочу взять, потому что злобная кукла не вызывает у меня сексуального интереса.
– Это взаимно, – скрипнула я зубами. – Я сделаю вам ваш чёртов кофе, но не будьте уверенны, что я в него не плюну.
В очередной раз с грохотом поставила перед ним чашку, сверля его презирающим взглядом. В рассвете своих лет Нил Кантана обладал нехилым сексуальным мужским магнетизмом, но лично меня это не цепляло ни капли, даже в эстетическом плане. Этот человек меня раздражал!
– Вот видишь, можешь ведь когда захочешь! – намеренно измываясь, протянул он. – А теперь сбегай за ланчем, – и он заговорил так быстро, что я едва успевала улавливать смысл сказанного. – Я люблю булочки с хрустящей корочкой и обязательно с кунжутом, в сэндвиче должна быть говяжья ветчина, зелень и никакого сыра, у меня аллергия на молочные продукты. Ещё возьми пасту, пару салатов, но желательно, чтобы в одном из них была красная фасоль, и никакой капусты или фенхеля. Колу без льда, или лучше соевый йогурт с минимальным процентом жира, себе тоже что-нибудь возьми рыбное, где много фосфора, и спроси у секретаря доставили ли мне коробку с сигарами.
Получить работу, с шефом, которого ненавидишь с самой первой минуты – это худшее, что может случиться при её поиске. Но мне катастрофически нужны были деньги, и с тяжелым сердцем я была вынуждена согласиться на этот временный вариант за неимением лучшего предложения.
– Вот зачем ты это сделала? – недовольно вздохнув, оценивая выполненное мной поручение, Нил Кантана издевательски вглядывался в мои глаза.
– Что именно? – в непонимании разведя руками, я ещё раз взглянула на коробочки с ланчем и упаковку сигар. – Фасоль недостаточно красная или кунжут пережарен?
– Зачем ты сделала всё правильно, к чему я теперь буду придираться?
– Так вы дурачитесь мистер Кантана? Развеваете скуку? – скривилась я, априори ненавидя клоунов.
– Проверяю тебя, и это только разминка. Ты должна быть железной леди, акробаткой и моей личной записной книжкой в одном лице. С этого, и не знаю до какого времени ты моя тень, существо, исполняющее все мои прихоти.
– Нет уж, лучше с утра до ночи вытирать блевотину, чем терпеть такого извращенного кишкомота как ты! – он меня всё-таки допёк, тем как легко обозначил меня «существом». Сорвавшись, я выскочила в коридор.
Но почувствовав, как по моему животу течёт тёплая жидкость, я срочно скрылась в туалете.
– Гордая? – раздалось за моей спиной через минуту. И ненавистный Нил Кантана заглядывая мне через плечо, уже с интересом пытается понять, что же такого я делаю.
– Господи, да за что же мне сегодня выпал такой паршивый день?! – причитая, я снова со скрежетом стираю зубную эмаль, борясь с желанием въехать ему по роже. – Это женский туалет!
– Я в курсе. А это что? – кивнул он на мой мокрый лифчик.
– Это вытекает молоко, у меня дома грудной ребёнок, – прошипела я ему. –Можно, мне хотя бы минуту побыть одной?
– Это значит, что ему пора обедать? – невозмутимо уточняет он с самым милым видом.
– Я убью тебя, … прямо здесь.
– Десять лет занятий боксом, каждодневные тренировки, так что не всё так просто мисс Майер, боюсь голыми женскими руками это сделать не получиться. Ты заметила, что мы разговариваем с тобой на разных тонах? Я стараюсь быть вежливым, бегаю за тобой, а ты на меня орёшь. Мальчик или девочка?
У меня в горле застрял ком, а пальцы свело судорогой – до такой степени меня бесил этот человек! В коридоре он поймал меня за руку, потянув к лифту.
– Сколько минут до дома на машине?
– Зачем тебе это нужно знать? Я ухожу, потому что не собираюсь работать на такого…
– Полегче с выражениями ладно? – вдавил он меня одной рукой в стену, слегка приподняв над полом. – Я задаю вопросы – ты отвечаешь! Иначе злиться начну я! – сверкнул он сузившимся разрезом глаз. «Серьёзный тип!»
– Я ехала на метро! Отпусти меня!
– А сколько ехала на метро ужасная женщина?
– Иди к чёрту!
– Ладно, сходим туда вместе. К чёрту, так к чёрту! – и как только двери опустившего нас вниз лифта распахнулись, лихо перекинув меня через плечо, Нил Кантана уже тащит меня через фойе с таким беззаботным видом, словно он несёт на плече своё дурацкое пальто, а не визжащую женщину. – Меня снова послали, Гард, – по-приятельски бросил он водителю, засовывая меня в машину и умащиваясь рядом со мной. – Лайкер-гроув сорок восемь. Это её адрес. Не знаешь, Гард, почему женщины так быстро теряют контроль в моём присутствии? Рвут на мне одежду, пытаются заняться членовредительством или отсуживанием моего состояния?
– Понятия не имею сэр, для меня вы олицетворение добродетели, – подыграл ему шофёр. На что я тут же взвилась:
– Я ненавижу тебя, твою манеру разговаривать, командовать, смотреть! На какой почве вы преследуете меня, мистер Кантана?! – меня просто уже трясло, а он продолжал издевательски улыбаться.
– Только не влюбляйся в меня, хорошо? Тина, может, ты всё-таки расслабишься, я просто везу тебя домой.
