Текст книги "Робкая магия"
Автор книги: Лаура Кинсейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
Глава 20
Шестисот пятидесяти трех пик, двадцати двух пистолетов и пяти мушкетов было недостаточно, чтобы заставить солдат уйти из имения. Для этого требовалось только одно – сдать все ввезенные Джеффри контрабандным путем в Ирландию мушкеты.
На усадьбу обрушился сильный ливень. Капли барабанили в стекла окон, а там, где стекол не было, на каменном полу образовывались большие лужи. Камин в столовой тоже заливала вода.
В воздухе стоял едкий запах гари, но это пахло не горящим торфом, а сожженным зерном. Фэлен с безучастным видом сидел перед давно не топленным камином. Он не реагировал на гремевшие время от времени выстрелы, хотя знал, что это солдаты уничтожают его дорогой племенной скот, на который он возлагал большие надежды.
Прошло пять дней с тех пор, как в имение Фэлена вошли солдаты. Сначала они забирали только продовольствие – домашнюю птицу, картофель, скот. У них всего было вдоволь, и они пировали по-царски. Но день проходил за днем, а ружей никто не сдавал. И тогда Роберте дал больше воли своим подчиненным. Теперь они забирали все подряд, и постой превратился в настоящее разграбление.
Главный удар был нанесен по амбарам Фэлена, ломившимся от закупленного им недавно зерна. Здесь хранились семена, привезенные из-за границы, корм для рогатого скота, а также продовольствие, которое Фэлен предполагал использовать в качестве платы крестьянам за их труд. Обнаружив все эти запасы, солдаты обрадовались. Им было куда легче и интереснее жечь эти новые сараи, наполненные добром, чем ветхие хозяйственные постройки крестьян, которые еще надо было разыскать в этой дикой местности. Однако на этом военные не остановились. Они сожгли почти построенный пирс, а известь и селитру, купленные Фэленом для удобрения полей, высыпали в море.
Присяга на верность короне оказалась бесполезной. Роберте заявил, что не поверит в лояльность местных жителей до тех пор, пока они не сдадут ружья.
Сидя за столом рядом с Эрнестом, Родди вдыхала горький запах сгоревшего зерна, слушала одинокие выстрелы и смотрела на мужа, уставившегося невидящим взором в пространство.
– Пойду прогуляюсь. – Она внезапно поднялась, не в силах больше выносить тяжелое молчание, царившее в комнате. Кроме того, она хотела проведать Джеффри, который, как она и опасалась, оказался очень беспечным человеком и причинял ей одни беспокойства.
Каждое утро и вечер он беззаботно гулял по холмам, несмотря на все предостережения Родди. Она не могла убедить его быть осторожным и не жечь костры. Только дым от пожаров, которые постоянно устраивали солдаты, спасал Джеффри от обнаружения.
– Я с тобой, – встрепенулся Эрнест.
– Я хочу пойти погулять одна, – заявила Родди брату. – К ужину я вернусь.
– Родди, это небезопасно. – Эрнест взглянул на Фэлена, ища у него поддержки. – Вы же не позволите ей отправиться на прогулку одной?
Фэлен искоса посмотрел на жену. Его взгляд показался Родди странным.
– Если хотите, я пойду с вами, – предложил он.
Родди стало не по себе от этого неожиданного предложения. Она не хотела ничего скрывать от мужа, но вынуждена была делать это в силу обстоятельств. В последние дни он как будто не замечал ее, смотрел на нее невидящим взглядом. По ночам Фэлен сидел в холодной пустой комнате, ожидая, что кто-то еще принесет оружие, и наблюдая в окно, как горит его имение. Родди делала вид, что идет спать в конюшню, а сама бежала в лачугу, в которой скрывался Джеффри, чтобы отнести ему поесть. Муж ничего не знал о ее ночных прогулках, но теперь Родди приходилось действовать почти открыто…
Взяв свой плащ из зеленого сукна, Родди с наигранно беспечным видом набросила его на плечи.
– В этом нет никакой необходимости, – сказала она. – Мне действительно хочется побыть одной.
Фэлен встал. Родди потупила взор, чувствуя себя виноватой перед мужем. Он нежно погладил ее по щеке, но она так и не отважилась поднять на него глаза. К ее горлу подкатил комок, Родди стало трудно дышать. Ей хотелось броситься ему на шею и разрыдаться в его крепких объятиях. Родди было до слез жаль имения Фэлена, разграбленного солдатами. Они надругались над мечтами ее мужа, которые постепенно стали и мечтами самой Родди. Ей хотелось признаться Фэлену в том, что она прячет Джеффри. Она прекрасно осознавала, что не способна без посторонней помощи переправить его в Англию. Но больше всего на свете ей хотелось оказаться сейчас наедине с мужем в конюшне, лечь с ним на расстеленное на мягкой соломе одеяло и, забыв обо всех бедах, заняться любовью.
– Я хотел бы пойти вместе с вами, – мягко сказал он.
– А мне этого не хочется, – быстро сказала она.
Родди понимала, что делает опрометчивый шаг, но у нее не было другого выхода. Ее слова наверняка ранили Фэлена, однако ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Ну хорошо. В таком случае идите одна.
– Нет! – воскликнул Эрнест и, с грохотом отодвинув стул, вскочил из-за стола. – Я запрещаю Родди выходить из дома без сопровождающих!
Маска невозмутимости спала с лица Фэлена. Он с яростью взглянул на Эрнеста и, размахнувшись, ударил его в лицо. Эрнест упал на стул. Родди ощутила силу удара так явственно, как будто он был нанесен ей. У нее потемнело в глазах. Как в тумане она увидела перекошенное лицо Фэлена.
– Не вмешивайтесь не в свое дело! – взревел он, приподняв Эрнеста со стула. – Или вы думаете, что я не в состоянии защитить то, что принадлежит мне? Вы считаете, что можете сделать это лучше, чем я? – Фэлен отпустил Эрнеста, и тот снова шлепнулся на стул. – Вы не смеете ничего здесь запрещать, мой друг, и будете открывать рот только тогда, когда я вам это разрешу. Все, что окружает вас здесь, является моей собственностью, в том числе и ваша драгоценная сестренка. Если хотите, можете оставаться здесь, но следите за своим языком!
Эрнест поднялся на ноги. На мгновение Родди показалось, что он собирается отплатить Фэлену той же монетой. Ее брат ничем не уступал Фэлену, он был таким же высоким, сильным и решительным. Эрнест в полной мере владел искусством кулачного боя и мог дать отпор любому противнику. Только внезапность атаки позволила Фэлену сбить его с ног. Однако Эрнест предпочел прибегнуть к более тонкому оружию, чем физическая сила.
– Я прекрасно вижу, что вы пока держите ситуацию под контролем, – промолвил он и, дотронувшись до разбитой губы, взглянул на кончики пальцев. На них была кровь.
Фэлен хмыкнул и отошел от Эрнеста.
– Но признайтесь, упрямая вы голова, что вы висите на волоске! – воскликнул Эрнест, перейдя в атаку.
– Что произойдет, когда этот волосок оборвется? – негромко, чеканя каждое слово, спросил он, надеясь, что Фэлен задумается над этим. – Я знаю о вас все, Ивераг. Мне не хочется разбираться, кто вы на самом деле – сумасшедший или безнравственная скотина. В любом случае моя сестра не является вашей собственностью. У вас необузданный нрав. Хорошо еще, что вас до сих пор не повесили за все ваши проделки… Вы начали свою жизнь с преступления, – продолжал Эрнест, не сводя глаз с Фэлена. – И это случилось именно здесь. Неужели вы думаете, что я оставлю сестру с человеком, который столкнул своего отца со скалы?
Фэлен рассмеялся. От его хриплого смеха мурашки побежали по коже Родди.
– Вас ввели в заблуждение, – резким тоном заявил он. – Мой отец умер в этом доме. Неужели моя мать не сообщила вам об этом? – Фэлен криво усмехнулся. – Ведь она всегда старается защитить меня. Усадьба загорелась, после пожара Сенах нашел моего отца на полу в кабинете с проломленным черепом.
«Я не хочу все это знать, я не хочу все это слышать», – повторяла про себя Родди, не сводя глаз с растекшейся в камине лужи.
Фэлен ухватился рукой за еще не остекленную раму окна. Этот машинальный жест выдавал его волнение. Однако Эрнест истолковал его по-своему и напрягся. Фэлен задел пику, которая была прислонена к раме, и длинное древко с металлическим наконечником упало на пол.
Фэлен в замешательстве посмотрел на лежавшее у его ног холодное оружие.
– Девочка моя, – с трудом промолвил он, – думаю, будет лучше, если вы уедете отсюда вместе с братом. Иначе может случиться непоправимое, о чем мы все потом будем жалеть.
– Да, я увезу ее, – заявил Эрнест и, схватив сестру за руку, потащил к двери, несмотря на сопротивление. – Я сделаю это во что бы то ни стало, Ивераг, обещаю вам. Меня ничто не остановит!
Родди впервые в жизни столкнулась с насилием, направленным против нее. Она не ожидала такой жестокости от своего любимого брата, которого всегда считала лучшим другом. Похоже, он сошел с ума, как и все остальные в этом поместье.
Родди кипела от злости, сидя в грязном и сыром помещении, в котором хранили конскую сбрую. По-видимому, от удара в лицо у Эрнеста помутился рассудок. Он запер ее в сарае, как непослушного ребенка или напроказившее домашнее животное, а сам уехал в Дерринейн к О’Коннелам, чтобы договориться с ними о переезде морским путем в Англию.
Эрнест был разозлен на графа. И причиной их ссоры была она, его сестра. Родди казалась брату принцессой, которую необходимо спасти от ужасного дракона. Эрнест как будто забыл о том, что Фэлен сам настаивал на отъезде жены из поместья. Он вообще старательно не замечал любые проявления хороших качеств Фэлена, считая его бессердечным монстром. Ему надоел этот туман, он был сыт по горло сложностями отношений между людьми, поэтому не желал замечать нюансы, полутона, а стремился разделить мир на черное и белое.
И самым черным пятном в представавшей перед ним картине был, несомненно, граф Дьявол.
Всю вторую половину дня Родди просидела в своей темнице. Она долго кричала и колотила кулаками в дверь, но никто не откликнулся на ее призывы. И лишь Маклассар прибежал на ее голос и, усевшись снаружи под дверью, стал терпеливо ждать, когда хозяйка наконец выйдет и покормит его.
Родди долго сидела на сундуке с гвоздями, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. И тут вдруг она почувствовала приближение толпы. Это были солдаты Робертса.
Родди вскочила на ноги. Настроение солдат испугало ее. Отряд входил в полном составе на территорию усадьбы только один раз – в первый день своего пребывания в имении Фэлена. А затем в дом наведывался только капитан с небольшой группой своих пехотинцев, чтобы забрать сданное оружие. Вчера крестьяне принесли всего лишь пять пик. Сегодня – только две.
Родди закрыла глаза и представила, что сейчас произойдет. Визиты капитана в усадьбу стали уже своеобразным ритуалом. Роберте начинал предъявлять Фэлену претензии, укоряя в неподчинении приказам его величества. Слушая его, Фэлен едва сдерживал гнев, его лицо напрягалось, на скулах ходили желваки.
– Мы сдали все имевшееся у нас на руках оружие, – произносил он чуть дрожащим от ярости голосом. – Местные жители верны короне. Насколько мне известно, в здешних краях больше нет оружия.
После этой отповеди Роберте говорил обычно, что местные жители лгут, и довольно прозрачно намекал на связь Фэлена с Джеффри, а затем заявлял, что с завтрашнего дня предоставит своим солдатам еще большую свободу действий в имении. В конце концов они уничтожили все, что Фэлен приобрел за последнее время для своего хозяйства. Остались нетронутыми только крестьянские подворья и большой усадебный дом.
При мысли о том, что настала очередь усадьбы, у Родди болезненно сжалось сердце. В этот момент она услышала доносившиеся издалека крики. В этом шуме Родди узнала голос мужа – хриплый, исполненный такой же дикой ярости, с какой он кричал на Эрнеста, прежде чем ударить его.
Крик Фэлена оборвал выстрел. Родди похолодела. Дрожь пробежала по ее телу, и ноги сразу стали словно ватными. Не помня себя от ужаса, она схватила первое, что попалось под руку, – кусок металлической полосы, которая когда-то была частью каркаса экипажа. Еле подняв его, она ударила им со всей силы в деревянную дверь сарая.
Раздался громкий треск. Закусив губу до крови, Родди ударила еще раз. Доски раскололись у самых петель. Собрав последние силы, Родди продолжала бить в это место до тех пор, пока в двери не образовался пролом, в который она сумела пролезть. На улице ее встретил радостный Маклассар. Однако Родди не обратила на своего любимца никакого внимания.
Скинув плащ, который сковывал ее движения, она бросилась вверх по склону к дому. Голоса становились все громче, и в сумерках на вершине холма замелькали факелы. Один из них, брошенный чьей-то рукой, взмыл вверх и исчез в окне верхнего этажа, за ним последовал другой. Через несколько мгновений в проемах окон показалось пламя. Когда Родди вбежала во двор, по которому метались люди, на верхнем этаже усадебного дома уже полыхал пожар.
Однако для Родди не это сейчас было самым важным. Среди хаоса, царившего в усадьбе, она искала Фэлена, выкрикивая его имя. Из дома выбегали солдаты с серебряной посудой. Кто-то выносил дорогую мебель. Алые отсветы пламени играли на штыках ружей, закинутых за плечи занятых погромом солдат.
Родди внезапно услышала голос Фэлена, он громко звал ее, стараясь перекричать стоявший во дворе шум. У Родди отлегло от сердца. Она бросилась на звук его голоса и наконец разглядела его в тусклом свете факелов. Два солдата скрутили Фэлену руки. Перед ними гарцевал Роберте на своей лошади. Родди, задыхаясь от волнения, взяла Маклассара под мышку и бросилась к любимому. Пехотинцы попытались преградить ей дорогу, но она растолкала их.
– Отпустите его! – крикнула Родди Робертсу. – Он все равно не сможет помешать вам!
Родди видела, что Фэлен бросил на капитана злобный взгляд. А Роберте с триумфом посмотрел на него. Он праздновал маленькую победу, капитану удалось осуществить месть. Фэлен сбросил маску невозмутимости, выдав свои чувства, и Роберте приказал солдатам отпустить его.
Через мгновение Родди оказалась в крепких объятиях мужа. Маклассар, которого сдавили их тела, взвизгнул от испуга.
– Я слышала выстрелы, – дрожащим от слез голосом промолвила Родди. – Я думала, что они ранили вас…
– Родди, – прошептал ей на ухо Фэлен, одной рукой обнимая ее, другой поддерживая Маклассара, – девочка моя, я думал, вы уехали.
– Эрнест запер меня в сарае, в котором хранится сбруя, – всхлипывая, сказала Родди. – А сам отправился в Дерринейн договариваться о судне, на котором мы могли бы добраться до Англии…
Ее прервал громкий треск. Солдаты начали разбегаться в разные стороны. Фэлен быстро оттащил жену подальше от дома. Звуки становились громче, и наконец новая, только что возведенная крыша медленно рухнула. Языки огня поднялись к небу. Во двор сверху посыпались обломки раскаленного шифера.
Толпа, стоявшая на безопасном расстоянии, наблюдала это феерическое зрелище. Огонь пожара озарял ночное небо. Солдаты в восторге закричали. Родди почувствовала, как сжались пальцы Фэлена на ее плече. Он зарылся лицом в ее волосы.
Родди не знала, как утешить мужа. Она даже не могла как следует обнять его, потому что Маклассар, напуганный ревом огня и грохотом крыши, брыкался. Теперь она держала визжащего поросенка обеими руками. Кто-то вдруг грубо ударил ее по спине и, схватив за плечо, вырвал из рук Маклассара. Родди вскрикнула от неожиданности.
Однако напавший на нее человек нырнул в толпу. Через несколько мгновений Родди увидела удаляющегося прочь от горящего дома солдата с извивающимся поросенком в руках.
– Нет! – в ужасе закричала Родди. – Нет!
Она бросилась вперед. В этот момент Маклассар вырвался из рук солдата и попытался убежать, однако его схватил другой пехотинец и, высоко подняв над толпой, понес со двора. Неистовый визг поросенка только обострял охотничий азарт мужчин. Маклассару снова удалось вырваться, но его опять тут же поймали. Один из солдат хотел насадить поросенка на штык своего приятеля, но его толкнули, и он промахнулся. Маклассар упал на землю и, вскочив на ноги, бросился наутек.
Родди пробиралась сквозь толпу в том направлении, куда убежал поросенок. За своей спиной она слышала голос Фэлена, окликавший ее по имени. Однако Родди, не оборачиваясь, упорно продолжала свой путь. В ее ушах стоял жалобный визг Маклассара. Постепенно до сознания разгоряченных солдат дошло, что среди них находится женщина, и они начали хватать ее за одежду.
Родди вырвалась из рук одного пехотинца и тут же попала в объятия другого. Он схватил ее сзади и припал влажными губами к ее шее. Родди передернуло от отвращения. Он повернул ее лицом к себе, и Родди сильно пнула его ногой. Пехотинец зашатался и, потеряв равновесие, разжал объятия. Оказавшись на свободе, Родди не стала терять времени и снова прибегла к силе своего дара. Теперь она знала о намерениях каждого солдата и ловко маневрировала между ними, ускользая от их рук.
Удаляясь от горевшего дома, Родди услышала за своей спиной крики, она полуобернулась на бегу и увидела, что в толпу солдат въехал верхом на лошади капитан Роберте. Он отдавал какие-то приказы, размахивая пистолетом.
Выстрел привлек внимание солдат, и Родди успела нырнуть в густые кусты, где ее не могли настигнуть преследователи. Робертсу тем временем удалось восстановить дисциплину. Постепенно страсть к разрушению пошла на убыль.
Родди пыталась отыскать поросенка. Наконец она почувствовала его присутствие. Он находился где-то неподалеку в жалком состоянии. Маклассар испытывал ужас и боль от ран. Оглянувшись, Родди посмотрела на горевший дом, а затем побежала туда, где прятался ее любимец.
Глава 21
На горизонте в просветах между тучами мерцало несколько звезд. Но внизу землю покрывала непроглядная тьма. На расстоянии пары шагов Родди различала лишь смутные очертания валунов и кустарников. И чем напряженнее она вглядывалась в них, тем больше они расплывались у нее перед глазами. Родди понимала, что рискует сломать ногу или упасть в пропасть.
Она давно уже оставила надежду найти Маклассара. Последний раз она почувствовала его присутствие несколько часов назад. Поросенок был перепуган насмерть и прятался где-то в темноте. Но затем ее внутренняя связь с ним прервалась. Надо было возвращаться. Она думала, что маяком для нее будет служить горящий усадебный дом. Однако, обернувшись, Родди увидела, что ее со всех сторон окружает тьма.
Родди не могла поверить, что огонь, озарявший половину неба, так быстро потух. Хотя, с другой стороны, она знала, что солдаты вынесли всю мебель и после обрушения крыши и перекрытий между этажами пламени нечем было подпитываться.
Родди попыталась взять себя в руки и обдумать положение, в котором она очутилась. Кроме страха, от которого сжималось ее сердце, она испытывала смертельную усталость. У нее дрожали колени, а горло жгло как огнем. Лицо Родди горело, но ей было холодно. Плащ она сбросила еще у конюшни, и ее платье из тонкой ткани промокло насквозь от ночной влаги. Глубоко вздохнув, Родди отогнала мысли о том, что может в любой момент упасть в пропасть, и сделала несколько шагов.
Она шла очень осторожно, нащупывая почву под ногами. Через некоторое время она стала бросать вперед камешки и прислушиваться к звуку их падения. Таким образом Родди могла убедиться в том, что впереди нет обрыва и ей ничто не угрожает.
Когда она спустилась с холма, до ее слуха донесся какой-то посторонний звук. Сначала Родди думала, что это порыв ветра пробежал по кустам, но, прислушавшись, решила, что звук похож на шум воды, перекатывающейся по камням. Он нарастал по мере того, как она спускалась в долину. Здесь была более пышная растительность, и Родди стало еще труднее продираться сквозь кусты, влажные ветки которых норовили хлестнуть ее по лицу. Она шла, опустив голову, и вскоре оказалась на широкой тропе, по которой, вероятно, перегоняли скот. По ней было легче и удобнее идти сквозь заросли колючего кустарника.
Собрав последние силы, Родди ускорила шаг. Впереди шумела река, и Родди надеялась, что тропа выведет ее к переправе. Она подумала, что придется разуться, переходя реку. И тут, сделав очередной шаг, она не почувствовала под ногой твердой почвы…
Это было похоже на кошмар, который вдруг стал реальностью. Через мгновение, показавшееся ей вечностью, она бултыхнулась в воду и ушла в нее с головой. Вынырнув, Родди начала откашливаться, энергично работая руками и ногами. Прилипшее к телу платье сковывало движения, и все же ей удалось выбраться на мелководье. Спотыкаясь о водоросли и камни, Родди вышла на берег и устало опустилась на песок. С нее ручьями стекала вода.
Подтянув колени, Родди прижалась к ним лбом и разрыдалась.
Это были слезы обиженного ребенка, всеми оставленного, страдающего от холода, страха и отчаяния. Она не знала, сколько времени просидела здесь – час, день или неделю… Родди чувствовала себя последним человеком, оставшимся на этой земле и обреченным вечно блуждать в одиночестве в кромешной тьме.
Когда чья-то рука легла ей на плечо, Родди вздрогнула от неожиданности и громко вскрикнула. Ее дар снова ожил. Это был Джеффри.
Родди вздохнула с облегчением.
– Джеффри… это вы… Слава Богу!
Она уловила, что Джеффри был неприятно удивлен, узнав ее по голосу. Он ожидал встретить здесь кого-то другого.
– Конечно, это я! – воскликнул Джеффри, не скрывая своего раздражения.
Родди вспыхнула до корней волос, поняв причину разочарования Джеффри. Он надеялся встретить здесь заблудившуюся крестьянскую девушку, которая в благодарность за спасение согласилась бы позабавиться с ним.
Хорошо, что в темноте он не заметил смущения Родди.
– О Боже, бедняжка, вы насквозь промокли! – в ужасе воскликнул Джеффри. – Черт возьми, как вы сюда попали? Вы испугались пожара?
В его сознании замелькали картины горящего дома, и Родди догадалась, что Джеффри, нарушив ее запреты, подходил близко к усадьбе.
– Вы были у нашего дома? – сердито спросила она. – О Боже, Джеффри, вам грозит смертная казнь, как, впрочем, и Фэлену, которого повесят, если вас найдут.
Джеффри почувствовал сожаление, но не из-за того, что пошел посмотреть на пожар. Он укорял себя за то, что задержался там. Все крестьянские девушки уже спали. У Родди перехватило дыхание от ярости. Она готова была накричать на него, однако сдержала свой гнев, крепко сжав зубы. Ее била мелкая дрожь, из груди рвались судорожные рыдания.
– Пойдемте, – сказал Джеффри и, взяв ее под руку, повел в темноту. – Не плачьте, моя крошка. Это был всего лишь дом, к тому же наполовину разрушенный.
– Я плачу не из-за дома… а из-за Фэлена… – запинаясь, промолвила Родди. У нее зуб на зуб не попадал от холода.
Джеффри на ходу обнял ее за плечи.
– С Фэленом все хорошо. Я слышал, как он отчитывал этого идиота Робертса…
Родди резко остановилась.
– Вы не должны были появляться вблизи дома.
– Это моя жизнь, и я волен распоряжаться ею по своему усмотрению, крошка.
– Речь идет не только о вашей жизни, Джеффри. Вы ставите под удар Фэлена!
– Фэлену следовало бы держать язык за зубами. Если он будет и дальше так дерзко разговаривать с британскими офицерами, его непременно арестуют.
– Не арестуют, – возразила Родди. – Роберте хочет найти неоспоримые доказательства его причастности к мятежу. Он боится попасть впросак.
Родди вновь двинулась вперед и едва не наткнулась на дерево, не заметив его в темноте. Ее бил сильный озноб. Мокрое платье липло к телу.
– Вы доведете себя до ручки, – пробормотал Джеффри. – Фэлен прикончит меня, если вы заболеете.
– Вы т-так полагаете? – В голосе Родди слышались слезы. – Вы действительно считаете, что я дорога ему?
– О Боже, деточка моя, неужели вы думаете иначе? – удивился Джеффри. – Он багровеет от бешенства, когда видит, как какой-нибудь мужчина прикасается к вам. В такие минуты он готов убить даже меня. Родди фыркнула.
– Ну, вот мы наконец и пришли. – Джеффри облегченно вздохнул. – Разуйтесь и оставьте обувь на крыльце. Я дам вам свои чулки. Снимите мокрое платье. У меня есть лишнее одеяло. Вы закутаетесь в него и посидите так до утра.
– До утра! – воскликнула Родди, снимая перед порогом свои туфли. – Я не могу оставаться здесь так долго! Мне нужно вернуться домой.
– Если вы называете домом конюшню, в которой ночуете, то могу сообщить вам, что она превратилась в груду пепла, – сказал Джеффри и подтолкнул Родди в спину. Они вошли в тесную лачугу. – Черт подери, куда запропастилась трутница, я должен высечь огонь.
–Джеффри… мне н-надо вернуться… Никто не з-знает, где я… – пролепетала Родди, стараясь унять дрожь.
Джеффри высек огонь и зажег свечу с помощью трута. Его лицо озарилось мерцающим пламенем.
– Вы падаете с ног от усталости и не сможете сейчас в таком состоянии отправиться в путь, – сказал он. – Позвольте, я расстегну пуговицы на вашем платье.
Он повернул ее спиной к себе. Родди чувствовала, что Джеффри делает это без задней мысли, она не привлекала его как женщина. Он спустил с ее плеч корсаж, и Родди быстро прикрыла обнаженную грудь одеялом. Она пыталась что-то возразить, но у нее не было сил на серьезное сопротивление.
– Ну вот и отлично, а теперь снимайте юбку. Да не стесняйтесь вы! Неужели вы думаете, что я прельщусь утопленной крысой? Закутайтесь в одеяло. Так, правильно… О Боже, да вы сейчас упадете в обморок… Черт возьми! Родди!
Нет, Родди не лишилась чувств, она просто заснула стоя…
Родди проснулась в холодных предрассветных сумерках. Она почувствовала, что что-то произошло. Дар подсказывал ей, что где-то неподалеку находится Маклассар. Однако Родди не успела обрадоваться. На фоне дверного проема, в который падал тусклый свет, стоял мужчина. Родди отчетливо видела его силуэт.
У нее перехватило дыхание. Это был Фэлен. В руках он держал ее промокшие туфли. На боку Фэлена висела шпага, а из-за пояса виднелась украшенная слоновой костью рукоятка пистолета.
Родди почувствовала, что за ее спиной кто-то зашевелился, и вспомнила о Джеффри. Он что-то пробормотал во сне и обнял Родди за талию. Ему, должно быть, снились прекрасные жрицы любви, тела которых были созданы для наслаждения. С ужасом посмотрев на сильную мужскую руку, обхватившую ее пониже обнаженной груди, Родди перевела испуганный взгляд на мужа.
Фэлен на мгновение оцепенел в растерянности. Он как будто не хотел верить своим глазам. Слова приветствия застыли у него на губах.
– Фэлен… – прошептала Родди.
Ее голос звучал хрипло. Джеффри снова заворочался, услышав сквозь полусон произнесенное Родди имя. Когда до его сознания наконец дошло то, что она сказала, он порывисто сел и нашарил рукой свой стилет. Полк солдат не мог бы испугать Джеффри сильнее, чем появление Фэлена в лачуге, на полу которой он спал вместе с обнаженной Родди. Эта встреча грозила закончиться трагедией.
Под пристальным взглядом Фэлена Джеффри взял нож и медленно отложил его далеко в сторону. Родди хотела заговорить с мужем или закутаться в одеяло и подбежать к нему, чтобы все объяснить, но ее останавливала настороженность Джеффри, которую она явственно ощущала. Слова застряли у нее в горле. Она понимала, что ничего не сможет доказать. Что бы она ни сказала, все будет принято в штыки. Более того, если она заговорит, это может вызвать приступ ярости у Фэлена и спровоцировать его на жестокость.
Родди натянула одеяло до подбородка, прикрыв обнаженную грудь. Заметив это движение, Фэлен наконец вышел из оцепенения. Его губы скривились в презрительной усмешке. Прислонившись к покрытому плесенью дверному косяку, Фэлен бросил на пол туфли жены.
– Простите, что побеспокоил вас, – сказал он. – Я думал, вам нужна моя помощь, но теперь вижу, что ошибся.
– Может быть, выслушаете нас, дружище? – спокойным тоном произнес Джеффри.
– Думаю, не стоит, – ответил Фэлен. – Семь вечеров подряд моя жена придумывала предлоги, чтобы улизнуть из дома. Я больше не желаю ничего слышать.
– Я упала в реку, – сказала Родди, не в силах больше молчать.
Фэлен посмотрел на нее, и от его колючего взгляда по спине Родди забегали мурашки.
– Жаль. А я думал, что вы уже хорошо изучили дорогу от дома до этой лачуги и можете безошибочно пройти по ней даже с завязанными глазами.
Вообще-то Фэлен был прав, она действительно хорошо знала эту дорогу. Однако он ошибался в главном – Родди не изменяла ему. «Я пыталась защитить вас! – хотелось крикнуть ей. – Пыталась спасти вас от смертельной опасности!»
Джеффри пододвинулся к ней, и Родди невольно прижалась обнаженной спиной к его груди. Она чувствовала, что на его теле выступил холодный пот, кожа Джеффри была влажной и липкой. Он испытывал страх перед непредсказуемым Фэленом и не спускал глаз с его правой руки.
– Надеюсь, вы понимаете, что между мной и вашей женой ничего не было, – сказал Джеффри.
Фэлен промолчал.
Вздохнув, Джеффри встал с матраса. Пот ручьями стекал по его обнаженному торсу. Пояс на брюках Джеффри был во влажных пятнах.
– Вы хотите вызвать меня на дуэль? – спросил он.
– Нет, мой друг, – насмешливо ответил Фэлен, – мы с вами цивилизованные люди. Вы же знаете, я ненавижу насилие, которое оправдывают тем, что будто бы защищают свою честь.
Джеффри пожал плечами.
– Вы могли бы убить меня на поединке.
– Я мог бы убить вас прямо сейчас, если бы хотел. Взгляд Джеффри упал на шпагу Фэлена.
– А вы хотите этого?
Некоторое время Фэлен стоял молча, с ледяным выражением лица. Родди чувствовала, как Нарастает напряжение Джеффри, вены на его предплечьях вздулись. Он изо всех сил пытался держать себя в руках.
Внезапно Фэлен пробормотал проклятие и, резко повернувшись, стремительно вышел из лачуги. Родди вскочила с матраса и, поддерживая руками одеяло, бросилась к двери.
– Родди! – Джеффри схватил ее за плечо. – Ради Бога, не надо, пусть уходит.
– Но…
– Вы же не собираетесь разговаривать с человеком, который не в себе? – зашипел на нее Джеффри.
Сняв с крючка ее мятое платье, он бросил его Родди. Снаружи послышался стук копыт, постепенно он затих вдали.
– Он уехал. – Джеффри потер ладонью затылок. – Боже Всемогущий, я думал, что мне конец. Клянусь вам, Родди…
Джеффри осекся, увидев, как дверь приоткрылась и в лачугу вошел Маклассар. Он ковылял на трех ногах. Поросенок прямиком направился к Родди и, сев перед ней, помахал в воздухе передней ножкой, которая была перевязана. Маклассар был голоден и просил есть.
«Этого еще не хватало», – раздраженно подумал Джеффри. Родди опустилась на колени и обняла поросенка.
– Выйдите, пожалуйста, – попросила она Джеффри. – Мне надо одеться.
Он кивнул.
– О, конечно, мисс Скромность. Я всего лишь ваш приятель, которого, правда, чуть не убили за то, что он пытался согреть своим телом вашу тощую задницу.
– Не пытайтесь переложить свою вину на меня. Все эти беды обрушились на нас из-за вас, Джеффри, и из-за вашего дурацкого мятежа.
Родди отбросила одеяло и стала надевать через голову еще влажное платье. Джеффри с невозмутимым видом застегивал свою рубашку, не обращая никакого внимания на ее наготу.
