Текст книги "Хокин (ЛП)"
Автор книги: Ларисса Йон (Айон)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
Глава 17
Аврора проснулась от ноющего тела, но ныло оно самым приятным способом, вызывая желание весь день валяться в постели. Вот только Хокина рядом не оказалось.
Потерев глаза, она села. И записки не оставил, но явно принял душ и оделся. Где же он? И как, чёрт возьми, всё это провернул, не разбудив Аврору? Она всегда крепко спала, но, блин, вероятно, очень устала. И не удивительно, учитывая, что не спала с момента, как Дрейгер её похитил. Закрыть глаза означало увидеть всё, что он с ней делал. Сон означал кошмары. Но прошедшая ночь была спокойной. Вероятно, сон в объятиях ангела прогоняет ужас.
Аврора могла бы привыкнуть к такому.
Зевая, она встала с кровати и направилась в ванную, но через пару шагов шатнулась от сотрясшей организм тошноты. Ого.
Наверное, водка была крепче, чем Аврора думала. По телу прокатилась волна жара, и Аврора кинулась в ванну. Голова кружилась, а живот сводило. В чём дело? Она что-то не то съела? Подозрительные блинчики Мемитимов? Согнувшись над раковиной, она включила холодную воду и ополоснула лицо. Намного лучше.
– Аврора? – Хокин постучал в дверь. – Ты в порядке?
– Да, – крикнула она и посмотрела в зеркало, ужаснувшись отражению с взъерошенными волосами и тёмными кругами под глазами. Вероятно, она преувеличила согласившись.
– Завтрак готов. Могу принести сюда, если не хочешь есть в общей столовой.
– Нет, – отказалась она, потянувшись за полотенцем. – Иди вниз, через пару минут спущусь.
– Уверена?
– Мне же удалось спуститься по лестнице, когда ты отключился. – Она выключила воду. – Думаю, справлюсь и сейчас.
Сквозь дерево донёсся его глубокий смешок.
– Тебя ждёт кофе.
Желудок взбунтовался, но Аврора всё равно поблагодарила Хокина.
Следующие несколько минут она приводила себя в порядок и к моменту, когда оделась в тёмно-синие леггинсы, кремовую тунику с поясом и балетки, которые взяла с собой, снова чувствовала себя на сто процентов.
Ну, по крайней мере, на девяносто девять. И всё ещё считала кофе неудачной идеей.
Она нашла Хокина в общей столовой за одним из столов, стоящих у стены. Несколько Мемитимов окружили Хокина и задавали много вопросов, в основном об Азаготе и Шеул-Гра, судя по тому, как часто повторялись эти слова.
У Авроры болезненно сжалось сердце. Ей было печально за него, и она поклялась как можно скорее позвонить родителям и сказать, что любит их. Она и вообразить не могла, что не знает отца, который терпеливо учил её математике и рыбалке, или либеральную в объятиях и шутках мать. Но и представить, что в роли родителя у неё Мрачный Жнец тоже сложно.
Хотя, стоит отдать Хокину должное. Несмотря на всю злость на Азагота, он не порочил его перед братьями и сёстрами. Во всяком случае, сглаживал свои проблемы с отцом и подбадривал остальных решать проблемы самим.
Теперь она восхищалась им ещё больше.
Подойдя к столам, она посмотрела на подносы с фруктами и пирожные, стоящие в центре. А больше её манил аппетитный аромат яиц, сыра и ветчины, исходящий от двух дымящихся тарелок, стоящих на подогревателе. Хотя от вида кофейника, у неё свело желудок. Венди, бариста в «Горячих грошах» – кофейня чуть дальше по улице от дома Авроры – была бы шокирована. Аврора не могла пройти мимо, не купив их тройной карамельный капучино.
Хокин повернулся к ней и растянул губы в тайной улыбке. То, что он вытворял этими губами… Боже, он может бесконечно это вытворять.
– Аврора, привет, я припас тебе… – Он замолчал, открыл рот и побледнел.
– Вот дерьмо! – Рыжеволосый Мемитим, которому было не больше двадцати лет, уставился на неё. Веснушки резко выделялись на фоне кожи цвета слоновой кости. – Она… Она…
– Что? – Аврора осмотрела себя, ища доказательства, что у неё выросла лишняя конечность, или рог, или тело покрылось сыпью, но не увидела ничего необычного. А все смотрели на неё так, будто у неё выросла лишняя конечность, рог или тело покрылось сыпью. – Что я?
Затем она заметила это. На кончиках ногтей. Они становились серебряными, будто Аврора нанесла блестящий лак на них. Она задохнулась от удушающей паники. Это плохо. И… невозможно.
– Хокин. – Дрю, который вчера был с ней дружелюбен и любезен, сейчас смотрел с обвинением. – Чувак, тебе нужно унести её отсюда. Живо.
Сумятица подавила панику.
– Почему? Что происходит?
Хокин вскочил из-за стола, взял её за руку и практически потащил вверх по лестнице.
– Нужно собрать вещи и унести тебя отсюда.
– Хокин! – Она выдернула руку из его и резко остановилась на пороге комнаты, в которой они ночевали. – Я никуда не пойду, пока ты не объяснишь, почему мы должны уйти.
– Потому что праймори здесь не место, – ответил он с тревожными тенями в глазах. – А ты праймори.
– Что?
Он ворвался в комнату и, натянуто и резко, стал собирать вещи.
– Сумасшествие. – За окном начиналась буря, и казалось, что такая же назревает и внутри. – Что-то случилось сегодня ночью, почему ты стала праймори.
Вспомнив утреннее недомогание, Аврора посмотрела на ногти.
– Я… думаю, я знаю, в чём дело, – ответила она. Вновь накатила тошнота, но Аврора точно знала, что это из-за нервов.
Хокин повернулся, всё тело было, как натянутая струна, а на лице читалось озабоченность.
– И что же?
Положив руку на живот, чтобы успокоить порхающих внутри бабочек, она подняла другую, показывая серебряные ногти – верный знак её народа.
– Я не понимаю. – Он уставился на её руку. – Думаешь это из-за того, что ты ногти накрасила?
– Я их не красила. Это очень сложно произнести, – сказала она, а её голос дрожал, как дерево за окном, которое трепал ветер, – но…
– Но что?
Она мешкала и переминалась с ноги на ногу. А потом выпалила слова, которые, как думала, не скажет ещё долго.
– Я беременна.
***
«Я беременна».
Беременна, мать её
Хокин попятился и ударился икрами об кровать, в которой они с Авророй занимались сексом. Он никак не мог ей ребёнка заделать. Мемитимы стерильны. Должно быть другое объяснение.
Она смотрела на него стеклянными глазами. Хокин понял, что она так же, как и он ошеломлена. Аврора так много пережила за последнее время, и добавить ещё… чёрт.
– Ты говорила, что давно не занималась сексом. – Она кивнула, и Хокин продолжил, стараясь говорить спокойно, а не испуганно. – Возможно ли, что у твоего вида беременность дольше? Я слышал, что некоторые демоницы держат сперму в своей утробе годами, а затем оплодотворяются. А другие…
– Нет, – резко прервала она его. – Всё происходит не так. Вейдьмы, в большинстве, похожи на людей. – Она посмотрела на руки. – За исключение ногтей, которые становятся серебряными.
– Уверена… – Он сглотнул, растягивая время, но это не помогло. – Уверена, что я отец ребёнка?
Она вытаращилась на него.
– Уверена, Хокин.
Ноги отказались удерживать вес, и Хокин опустился на матрас. Он никогда не задумывался о детях. Ведь впереди были сотни или даже тысячи лет до его вознесения. Лишь после этого он мог найти себе пару и оплодотворить её. А его случай не просто неожиданность… Он беспрецедентный.
А Хокин и без того в куче неприятностей. И это станет крышкой в гробу его бытия Мемитима. Его лишат сил и оставят жить в человеческом мире всю вечность.
Человеческий мир. Где Аврора. И его ребёнок.
Может… Возможно, всё не так уж плохо.
– Слушай, – сказала она, когда закончила собирать вещи. – Я многое узнала о Мемитимах от тебя, Сюзанны и Лиллианы, и остальные поняли, что для тебя это очень-очень плохо. Никто не должен знать, что ты отец…
Он даже не понял, как оказался перед Авророй, положив ей руки на плечи и смотря в глаза.
– Этого, – прорычал он, – не будет. Я рос без отца, и никогда не позволю своему ребёнку расти без меня. Мы разберёмся, Аврора. Всё может пройти тяжело, пока не устаканится, но мы справимся.
В её глазах заблестели слёзы, и, проклятье, он не сможет пережить, если она заплачет. Он медленно опустил голову и прижался к её губам, позволяя Авроре решить, чего она хотела. Желала ли ответить на поцелуй? Хотела ли самого Хокина?
У него быстрее забился пульс, пока он ждал, что поцелуй перестанет быть пассивным. Ему нужна её страсть, которую видел прошлой ночью. Страсть к жизни и всему прочему.
Ничего. Она стояла неподвижно, держа спину прямой, а пульс в вене на виске бешено бился.
«Пожалуйста, Аврора».
Он сильнее надавил на её рот, проведя языком по соединению губ, и, наконец, она ответила. Со стоном прижалась к нему, обняла и открылась для поцелуя.
Всю свою жизнь он только этого и ждал, хотя и не подозревал о таком. Он жил во имя долга, а не ради себя, и впервые понял желание Сюзанны жить полной жизнью и интересами за пределами Шеул-Гра.
Проблема в том, что это невозможно. Не для Мемитима. Идесс тому доказательство. Она потеряла статус ангела и теперь была почти человеком.
«Но Идесс счастлива».
Да, но Хокин знал себя. Понимал, что если выживет и его исключат из ордена Мемитимов, после чего он образует семью с Авророй, то всегда будет об этом сожалеть. Всегда будет гадать, следовало ли ему поступить иначе? Потому что хотел всего. Аврору и жизнь, которая теплится в ней, но ещё желал служить в Совете Мемитимов. Правда иметь всё и сразу не мог.
Он неохотно отстранился и посмотрел Авроре в глаза.
– Нужно отнести тебя туда, где можно находиться праймори.
– Как насчёт моего дома? Можем хотя бы заскочить, чтобы я проверила почту и упаковала ещё несколько вещей? В прошлый раз мы уехали в такой спешке. – Она прикусила губу. – Если считаешь, что там будет безопасно.
Он хотел было возразить, но её новый статус всё менял. Теперь она в безопасности.
– Ты праймори, так что теперь у тебя есть ангел защитник. – Но кто? Нужно будет это выяснить. Ему ненавистно это признавать, но некоторые из братьев и сестёр гораздо надёжнее других, а Хок хотел, чтобы у Авроры было только самое лучшее.
– Нет, – возразила она, положив ладонь ему на грудь, – у меня их двое.
Да, двое. Пока он ангел, по крайней мере. Вот только у него такое чувство, что это очень-очень скоро изменится.
Глава 18
Хокин перенёс их в дом Авроры, но прижимал её к себе, пока проверял окружение на признаки присутствия Дрейгера. Когда Хокин всё проверил, Аврора осела от облегчения. Как хорошо вернуться домой. Она устала, мысли путались, и она убила бы за чашку ромашкового чая.
– Голоден? – Она пошла на кухню под аккомпанемент урчащего желудка. Завтрак она пропустила, потому что внезапно оказалась беременной и стала праймори, из-за чего пришлось убраться из замка Мемитимов. Это конечно здорово, но всё же. Джордан даже обняла её.
– Голоден? Нет. Я даже не могу думать о еде. Не нравится мне такое открытое пространство.
– Ты сам говорил, что теперь у меня есть ангел-защитник. Так что, если придёт Дрейгер, защитник же это почувствует?
– Да, но… – Он поморщился и посмотрел на свою руку, на которую какое-то время просто таращился.
– Хокин? – Его молчание пугало. – В чём дело?
– В Дрейгере. – Он медленно растянул губы в порочную улыбку. – Он больше не праймори.
Она судорожно вдохнула.
– Серьёзно? Что… что именно это значит?
– Он больше не под ангельской защитой. Моей или чьей-то ещё.
Боясь надеяться, но надеясь больше не бояться, Аврора изучала каждое микро-выражение лица Хокина. У него блестели глаза, клыки сверкали, и он улыбался, будто выиграл в лотерею.
– И теперь может заплатить за то, что сделал?
Он кивнул.
– Можем позвонить в полицию. – У него потемнели глаза от жажды крови, отчего Аврора задрожала. – Или я могу убить его.
О, да, она этого хотела, и это желание чертовски пугало. Но ведь она не единственная жертва Дрейгера, множество семей ждут справедливости.
Хокин, словно ощутил внутренние сомнения, и притянул Аврору в свои объятия.
– Я разберусь, – пробормотал он ей в волосы. – Заставлю пережить всё то, что сделал тебе и остальным.
– Нет, – возразила она, отстраняясь, чтобы посмотреть на него. – Его нужно поймать и заставить заплатить за содеянное, но через человеческие власти.
– Но…
– Нет. – Она прижала палец к его губам, заставляя замолчать, когда какой-то частью очень хотела, чтобы он убедил её в том, что лучше его убить. – Ради семей его жертв. Им нужно закрыть эту страницу. Но по-настоящему, он ответит за свои поступки после смерти, да?
– О, да. – В его глазах заблестело желание мести. – Он зло, и направится прямиком в мир отца. Я сделаю всё, чтобы он вечность расплачивался. – Аврора задрожала. – Прости, что напугал, – извинился он.
– О нет, – прошептала она. – Не напугал, а возбудил.
Хокин окинул её весёлым взглядом.
– В таком случае, прежде чем позвонить в полицию, позволь рассказать, что я сделал с демоном, который когда-то вломился в приют…
***
Хокин собирался быть в доме Дрейгера, когда за ним приедут копы, которые должны появиться в любой момент. Хок уже не мог ждать и едва сопротивлялся желанию убить ублюдка до приезда полиции.
Если Аврора даст ему добро, он прикончит его в мгновение ока.
Конечно, убийство человека запрещено, но Хокин с момента, как ворвался на парковку и застал Дрейгера за похищением, уже много всего нарушил.
Правила не соблюдаются. Если Аврора передумает и захочет смерти Дрейгера, тот умрёт.
К сожалению, она была непреклонна и намерена позволить ублюдку прожить столько, чтобы заплатить за преступления в тюрьме, так что они с Авророй установили заклинания вокруг дома, позволив Хоку уйти, не беспокоясь. Учитывая заклинания и её нового защитника – кем бы он ни был – Аврора в безопасности. Хокин сомневался, что существовало более безопасное для неё место.
Он поцеловал её, пообещав вернуться через несколько минут. Без крыльев Хокину пришлось воспользоваться завесой невидимости, а затем перенестись в дом Дрейгера. Но ещё до того, как полностью материализовался внутри, почувствовал запах ужаса и крови.
Что-то было не так.
Выругавшись, он призвал оружие, электрический шок, который оглушил бы кого угодно – или что угодно – с чем столкнётся.
С задней части дома доносился шум… плач? Хок двинулся по коридору, замедляясь, когда увидел кровь, вытекающую из спальни.
Чёрт. Острая боль пронзила грудь. Если Дрейгер убил ещё женщину, Хокин себя не простит. Готовясь к худшему, он вошёл в комнату. Оказалось, что Хокин совсем не был готов к кровавой бойне, которую увидел перед собой. Стены, потолок, мебель, всё забрызгано… но не кровью. Кусочки плоти, внутренности и даже зубы валялись во всех углах. И все части Дрейгера. Нога на кровати. Рука на полу. Другая рука на потолочном вентиляторе. Хок даже знать не хотел, где находилась голова.
Чёрт. Этот дом придётся снести, потому что после того, как фотографии с места преступления станут общедоступными, никто здесь жить не захочет.
Хокина напугал шум, и он повернулся, инстинктивно призывая косу. Обнажённая, вся в крови, женщина сидела в шкафу, прижимая руку к ране на бедре. Она показалась знакомой, но почему?
Хок вышел из-за завесы невидимости, но женщина даже не удивилась при виде него. Остекленевшими глазами, она без страха, но с осторожностью осматривала его.
– Кто ты? – Она выскочила из шкафа и подошла ближе к двери, увеличив между ними расстояние. – Убьёшь меня?
– Убью? Что? Нет, – тихо запротестовал он, боясь её спугнуть. – Я пришёл убедиться, что он больше никому не навредит. Ты в порядке? Он тебя ранил?
Скрючив пальцы, словно кошка выпускала когти, женщина гортанно зарычала.
– Не в этот раз.
– Это ты сделала? – Когда она не ответила, Хок внимательно осмотрелся, и внезапно жесты женщины стали ясны, особенно учитывая совпадение со следами когтей и зубов на частях тела и разорванной женской одеждой на полу. – Ты оборотень. Львица или тигрица, да? – Частенько одежда оборотней превращается в лоскуты, когда они перекидываются. Женщина продолжала молчать, и Хокин вздохнул. – Ну, он заслужил смерть, так что молодец.
Он искренне одобрял такое правосудие и надеялся, что Аврора не слишком разочаруется. Хокин мог, по крайней мере, гарантировать, что власти узнают правду о Дрейгере. Фотоальбом с жертвами лежал на комоде, открытый на ужасной странице, и полицейским не составит труда выяснить, где укрытия Дрейгера, как только поймут, что ищут.
Голос женщины дрожал, когда она заговорила:
– Ты… знал, что он такое?
– Я слишком много о нём знал. – Он нахмурился. – А ты как узнала? И кто ты?
Она вязла фотоальбом с комода, держа его, словно гранату, перелистнула пару страниц и протянула Хоку, у которого свело внутренности, при виде фотографии мёртвой, расчленённой женщины, злобная копия которой стояла перед ним. Теперь он понял, почему она выглядит знакомой.
– Проклятье, – злобно проговорил он, захлопнув альбом. – Ты близняшка Лекси?
– Нет, – ответила она с низким, мучительным рычанием. – Я и есть Лекси. Он пытал меня и убил. – Она схватила с вешалки одну из зелёно-жёлтых футболок Дрейгера и надела её. Вещь доходила ей до середины бедра. – У меня было девять жизней, осталось всего шесть.
И что, чёрт возьми, сказать на это? Он мог только представить, каково пережить три своих смерти и помнить их. И ей предстояло пережить ещё не одну. Бедной женщине нужна терапия.
Вдалеке послышался вой сирен.
– Мне жаль, – с трудом выдавил он. – Нам лучше уйти. Перенести тебя куда-нибудь?
Она скептически прищурилась, и Хок не мог её винить
– Не думаю.
– Я ангел, – тихо пояснил он. – Можешь мне верить. Могу, перенести тебя куда хочешь.
Она с сомнением фыркнула и прищурилась сильнее так, что от глаз остались лишь щёлочки.
– Ангелы уничтожают мой вид, называют нас слабыми, и я не готова ещё раз умереть.
– Я не боевой ангел. – Он даже не знал, какой именно теперь ангел, да, вскоре, наверно, и не будет таковым. Но в одном уверен, ангел или нет, он станет чертовски хорошим отцом.
Она указала на рану на ноге.
– Знаешь, где ЦБП?
– Слишком хорошо, – пробормотал он. – Пошли.
Сирены завыли громче, когда Хок протянул руку Лекси, но прежде чем перенестись, заметил движение. Он быстро повернул голову, едва не свернув шею. Голова Дрейгера, торчащая из-под кровати, начала… разлагаться. Какого чёрта. Хок перевёл взгляд на остальные части тела, которые тоже разлагались. Руги, ноги, туловище… всё сдувалось, как шины без воздуха.
– Что происходит? – Лекси в ужасе уставилась на происходящее. – Я думала, он человек.
– Я тоже так думал. – Внезапно ужасающая мысль пришла ему в голову, и когда Хок увидел, как останки Дрейгера превратились в пустую оболочку, понял, что происходит. – Дерьмо, – прошептал он. – Твою же… мать.
– Что? – Лекси потянула его за руку. – Расскажи!
– Дрейгер не человек, а долбаный бладголем.
– Чего?
Он искал в памяти информацию, которую хранил с первых лет обучения, когда от него требовали выучить все типы известных демонов. Бладголемы редкость, и такая, что Хок никогда не видел и не слышал о том, кто сталкивался с таким. Но ходили слухи. Много слухов.
– Они как вирусы, инфицируют носителя, обычно детей, а затем годами заражают мозг и освобождаются только после смерти носителя.
– Освобождается? Так бладголем ещё жив?
– И ищет нового носителя.
– Ещё одного ребёнка?
Он покачал головой.
– Согласно легенде, если у них есть незаконченное дело, они инфицируют взрослого, и возьмут контроль над ним. И с помощью этого человека закончат то, что… – он замолчал и выругался. – Аврора.
– Кто?
Даже не удосужившись ответить, он схватил Лекси за руку и перенёс её в больницу, оставил на парковке и вернулся в дом к Авроре. Прежде чем он даже полностью материализовался, услышал крики.
Глава 19
Заклинание, которое Аврора установила, должно было сдержать незнакомца и не дать ему войти внутрь, но даже не замедлило. Когда она бросилась к двери, очередной крик ужаса и боли застрял в горле. Кровь из раны на руке капала на деревянный пол. Авроре не следовало проверять, что там шумело в спальне, нужно было довериться инстинктам и бежать из дома. Но она наткнулась на ублюдка, лезущего в дом через окно. Серебряный огонь даже не замедлил его.
Внезапно, в гостиной появился столб света, и в дом ворвался темноволосый парень с косой, встав между ней и незнакомцем.
– Не сегодня, ушлёпок, – отрезал он.
Её защитник? Вероятно. Он сильно был похож на Хокина. И, чёрт подери, очень вовремя появился.
Вновь появился столб света, и в гостиную перенёсся Хокин, держащий мечи в руках. От него волнами исходила угроза. Ободряюще улыбнувшись Авроре, он встал плечом к плечу с братом, образуя стену, через которую, как она знала, ничего не пройдёт.
Воздух вокруг стал холодным и неподвижным, и Аврора могла поклясться, что чувствует их желание сражаться. Для этого они были рождены, и ожидание окутало их, словно доспехи.
Незнакомец напал, и через несколько секунд стало очевидно, что человек, похожий на скинхеда, совсем не человек. Острые, похожие на иглы зубы заменили человеческие, пальцы превратились в опасные когти, а от его визга у Авроры едва не лопнули барабанные перепонки.
– Мэддокс! – закричал Хокин. – Окружаем!
Хокин двигался, словно исполнял смертельный, молниеносно быстрый танец. И размахивал мечами, будто это лезвия блендера, разрезали плоть, пока Мэддокс косой отрезал от незнакомца куски, дополняя удары какой-то электрической способностью, которая оставляла тонкие, дымящиеся раны по телу демона. Вместе ангелы сражались отлично, полноценный тандем, словно практиковались заранее. Но когда демону удалось сбить Мэддокса, который упал на столик и лампу, импульс резко снизился, и Хокин начал сражаться яростнее, собираясь уничтожить то, что осталось от гостиной.
Но Авроре было всё равно. Сейчас она больше боялась за Хокина и Мэддокса, а ещё за крошечную жизнь, которую носила в себе. Задержав дыхание, Аврора ждала, что демон умрёт, но он даже не замедлился. Даже когда Мэддокс послал в него залп молний, огненных шаров и ледяных игл, татуированный демон продолжал сражаться. Во всяком случае, казалось, он набирался сил от этого залпа. Аврора долго будет всё это объяснять страховой компании.
Погодите… Он набирал силу из залпа. Можно ли иссушить его?
– Хокин! – закричала она. – Туда! – Она нырнула под кухонный столик, который вряд ли спрячет её от демона, но хоть станет небольшим прикрытием.
Повернувшись, Хокин кинулся к ней, приблизив демона. Когда Мэддокс, наконец, отказался от попыток использовать силы на демоне, вновь взялся за косу, и с Хокином заманили к Авроре демона.
Молясь, чтобы всё сработало, Аврора схватила демона за ногу и потянула из него негативную энергию. Никогда прежде она не забирала силу у демона, и от маслянистой нити тока её затошнило. Эта энергия пищала от гнева и пыталась вырваться из хватки Авроры, но та держала её обеими руками, скача на ней, словно на быке, который пинал её по кухне и отбивался от Хокина и Мэддокса.
Аврора ударялась об стены, мебель и даже о Хокина, но не отпускала. Теперь демон замедлялся, становился вялым, и каждый удар ангела приносил больше вреда.
– Получается! – крикнул Хокин. – Он замедляется! Аврора, отпускай!
С удовольствием. Она отпустила и откатилась к стене, едва избежав последнего удара демона, после которого тот рухнул, скрежеща зубами.
Хокин бросился вперёд, занеся меч, затем опустил его по угрожающей дуге, отсекая голову от тела. После чего оказался рядом и обнял Аврору.
– Аврора, дорогая? Ты в порядке?
– Да, – заверила она его. – Просто некоторое время будет плохо. – Она посмотрела на Мэддокса, который пинал тело, просто, чтобы удостовериться, что тот сдох. – Что это было? И почему напало на меня?
– Дрейгер.
У неё свело живот, а тело сотрясла дрожь.
– Ч-ч-что?
– Я рядом, – бормотал Хокин, крепче её обнимая. – Он тебе не навредит.
Она это понимала. Пока Хокин её обнимал, потихоньку, она перестала дрожать и почувствовала себя в безопасности.
– Как… Как это могло быть Дрейгером?
Хокин гладил её по волосам, и эта ласка была такой нежной, что Авроре захотелось плакать. Этот огромный воин будет выглядеть таким прекрасным с младенцем на руках.
– Когда я пришёл к нему, – тихо ответил Хокин, – Дрейгер был уже мёртв. Кто-то убил его перед моим приходом, и тогда я понял, что он был бладголем. Он завладел тем человеком и использовал его в качестве средства мести тебе. – Он покачал головой. – Самоубийственная миссия. Когда бладголемы заражают кого-то так скоро, сжигают носителя. Этот просто надеялся, что сможет питаться тобой.
Аврора судорожно выдохнула, благодаря Хокина и Мэддокса, что так скоро пришли.
– Кто его убил? Ну, настоящего Дрейгера?
– Одна из его жертв. Захотела отомстить.
– Кто-то ещё от него сбегал?
– Долгая история, – с улыбкой ответил Хокин. – Потом расскажу.
– Когда потом?
– После тщательного осмотра в ЦБП.
Склонив голову, она поцеловала Хокина.
– А после этого?
– А после, я сам тебя тщательно осмотрю.
– Эй. – Мэддокс тряхнул головой. – Не знаю, что здесь происходит, но Хок, ты же знаешь правила о праймори и Мемитимах?
– Да по фиг, – отмахнулся он.
– А я, кстати, Мэддокс. По идее, ты не должна обо мне знать, но, судя по всему и, по словам Хокина, правила – всего лишь черновой проект. – Он взглядом передал Хокину, что им предстоит разговор. – И сейчас, я ухожу.
В мгновение ока он исчез, но на его месте появился ослепительный белый свет, льющийся в её дом и напоминающий инопланетный корабль из кино.
– Хокин?
Он стоял с каменным выражением лица, и по Авроре прокатилась волна беспокойства. Неужели они и пяти минут не могут прожить без проблем?
– Мне надо идти. – Он встал вместе с ней, а затем аккуратно усадил. – Но я вернусь.
Она почему-то не успокоилась.
– Идти куда?
– На Небеса. – Он смотрел на свет, но сложно было сказать, о чём он думал. – Совет Мемитимов хочет меня видеть.
Нет. О, нет.
– Я не хочу, чтобы ты уходил. – Она в отчаянии схватила его за предплечье, будто могла удержать на месте вечно. – У меня плохое предчувствие…
Тряхнув головой, он обнял её лицо ладонями и посмотрел прямо в глаза.
– Это своего рода безвариантная ситуация. Убежать от света мы не можем. Я вернусь. Но слушай меня, если я по неизвестным причинам не вернусь, о тебе позаботиться Мэддокс.
– Ты сказал, что вернёшься!
– Таков план. Не могу придумать, почему не вернусь. Но Совет творчески подходит к наказаниям, так что посмотрим, что будет. И знай, Аврора, ты не без причины стала праймори. – Он улыбнулся и продолжил с гордостью в голосе: – Ребёнок, которого ты носишь, особенный. Я это чувствую. Несмотря ни на что, мир станет лучше благодаря нам. Благодаря тебе. Все получится, как надо.
Аврора хотела верить Хокину и могла сказать, что он тоже хотел в это верить. Но когда поцеловал её на прощание, проснулось слишком много сомнений. И когда он вошёл в свет, она очень боялась, что видела его в последний раз.
