Текст книги "Обреченные любить"
Автор книги: Ларисса Йон (Айон)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 13
– Ты уже нашел партнершу? – Одной рукой Эйдолон потер переносицу, а другую, в которой держал сотовый, отодвинул от уха на пару дюймов.
– Нет, мама.
– У тебя, знаешь ли, не так много времени.
– Я знаю, мама.
– Твой дядя Чук знает одну маленькую бестию по именно Они. У нее тоже нет пары. Ты же знаешь, какие они ненасытные: что в еде, что в питье, что в сексе. Она бы идеально тебе подошла.
У Эйдолона разболелась голова. Хорошо, что он в госпитале, где найдутся таблетки от любой боли.
– Спасибо, мама, но я сам найду себе партнершу.
– Ты уж постарайся. Я не хочу потерять тебя из-за эсгенезиса, не хочу, чтобы за тобой охотились кряду все самцы подземного мира, уж лучше сама тебя прибью. Понял?
– Да, мама.
– Приезжай в эти выходные на обед, если получится. Раван придет со своим первым поклонником. Думаем, мы выпытаем у него все подробности перед закусками.
– Звучит неплохо. Посмотрю, что смогу сделать.
Эйдолон закрыл телефон и бросил в карман своих рабочих штанов.
– Что, мама снова тебя пытает по поводу партнерши?
Рейт стоял в дверях операционной, скрестив руки на груди и навалившись плечом на прозрачную стеклянную дверь. Он перехватил свои длинные белые волосы сзади кожаным ремнем, который сочетался по цвету с его круткой а-ля Индиана Джонс, что было ему к лицу, особенно если учесть, что его работа в Центральном подземном госпитале заключалась в том, чтобы привозить древние магические артефакты часто из опасных мест. Эйдолон кивнул.
– Она снова грозилась меня убить.
– С моей мамой то же самое, только она действительно делает то, к чему стремится. Однажды даже пыталась…
Эйдолон бросил на брата озабоченный взгляд, не зная, как реагировать. Рейт порой болтал всякую чепуху в надежде на неадекватную реакцию собеседника, и иногда трудно было сказать, чего именно он от тебя ждет. К счастью, Рейт сменил тему, достав из кармана сосуд с зеленой жидкостью.
– Медленно соображаешь. – Ухмыляясь, он бросил сосуд Эйдолону, ни на секунду не задумываясь о том, что бесценный яд феи можно будет в следующий раз раздобыть только через тысячу лет. – Да уж, нелегкая была работа. Пришлось соблазнить хозяйку склепа и убить трех ее рыцарей, но, заметь, я справился с работой всего за один день.
Дверь в операционную снова открылась, отрезав ненадолго Рейта. Вошел Шейд, одетый в черную форму и готовый к ночной смене. Он хлопнул Рейта по спине.
– Ну как тебе Монголия?
– Холодно. Дрянная еда. От монголок воняет яками.
– Я смотрю, тебе не составило труда раздобыть нейронный яд? – спросил Шейд, кивнув на сосуд.
– Двадцать четыре часа. Ты так занят с этой своей, как там ее человеческое имя… Руна… что не заметил, что меня не было?
Эйдолон повел бровью. Шейд редко встречался с одной и той же самкой достаточно долго, чтобы обсуждать ее. Интересно еще и потому, что Эйдолон о ней ничего не слышал. Впрочем, Шейд и Рейт всегда обменивались друг с другом мнениями по поводу любовных похождений, чего он никогда не делал.
– Не, одна заглянула в гости. Когда я был с Вантой и Айларкой. – Шейд пожал плечами. – Я предложил Руне присоединиться, но она почему-то отказалась. Что-то подсказывает мне, что больше она не появится.
– Интересно почему, – хмыкнул Эйдолон.
Рейт усмехнулся:
– Да уж, и впрямь интересно.
– Все мы прокляты, так или иначе, – буркнул Шейд. Он повернулся к Эйдолону: – Что слышно о Джем?
– Ровным счетом ничего.
Он уже начал волноваться, и не только потому, что срок, который отвела ему Джем, уже почти вышел и ему нужно было найти ее, чтобы попросить еще немного времени. Он ничего не слышал о Юрии после операции, которую они провели с Люком, как не слышал и о Тайле. Впрочем, от нее он не ждал вскорости никаких вестей, но знал, что ее самочувствие лишь ухудшится в ближайшее время. Анализы, которые недавно пришли, оставили больше вопросов, чем ответов. ДНК не поддавалась идентификации, что, впрочем, не было совсем уж невероятно. Он годами собирал данные для генетической лаборатории госпиталя, и сейчас в базе данных находилась информация практически обо всех существующих видах, классах и отдельных расах существ, которые попадали тем или иным путем в госпиталь. Но в подземном мире существуют тысячи видов, и далеко не все они попадали в Центральный подземный госпиталь. Очевидно, тот вид, к которому принадлежал отец Тайлы, ни разу не проходил здесь лечение. Впрочем, все-таки один вывод сделать было можно. Ее демонические гены агрессивны, и если она не обратится в госпиталь в ближайшее время, может оказаться поздно.
– Рейт, ты многое пропустил. – Он подал брату знак следовать за ним, и они вошли в темную комнату отдыха. Шейд достал из кармана извечную жвачку, а Рейт прошел к кофеварке.
– А что? Кто-то из вас двоих поимел Джем?
– Нет. – Эйдолон запустил пятерню в волосы. – Джем думает, что ее родителей похитили эгисы, но не ради черного рынка, а для достижения своих целей. Они хотят, чтобы она проводила операции по извлечению органов. Судя по всему, оборот растет и им нужна помощь.
– Вот гады, – пробормотал Рейт.
Шейд сжал челюсти и холодно произнес.
– Они добрались до Нэнси.
Рейту не нравилась эта медсестра, но он всегда принимал близко к сердцу волнения своего брата.
– Она превратилась в пепел?
– Разумеется.
Рейт резко повернулся, не пролив ни капли кофе. Невзирая на годы знакомства, эти задатки хищника до сих пор поражали Эйдолона. Рейт, несмотря на свое отношение к жизни и детские выходки, был смертельно опасным сукиным сыном и экспертом в любой современной технике боя, известной людям и демонам. Он больше никому не собирался позволять причинить себе боль.
– Говорил тебе, надо было убить эту сучку эгис, – прорычал Рейт.
– Она не имеет к этому никакого отношения. Она вообще об этом ничего не знала. – Эйдолон был в этом уверен. Слишком уж шокировала Тайлу смерть Нэнси.
Шейд хмыкнул.
– Видимо, кто-то думает тем, что у него между ног.
– Ну наконец-то! – удовлетворенно воскликнул Рейт. – Хотя, черт возьми, как не вовремя.
«Да неужели?»
Он мог думать только о Тайле, как ни пытался забыть ее. Она словно под кожу ему въелась.
У Шейда зазвонил пейджер, а значит, нужно было встречать «скорую помощь». Он посмотрел на экран и покачал головой.
– Чтоб я издох.
Рейт глянул на экран через плечо Шейда.
– Ага, братец, это по твою душу, – ухмыльнулся он Эйдолону, обнажив сверкающие зубы. – Похоже, твоя маленькая убийца соскучилась по тебе? Ее здорово избили, и сейчас она на пути к госпиталю.
Тайла ждала на аллее между китайским ресторанчиком и магазином, где торговали вином. Скотт разлил по аллее кровь – ее Джаггер взял у демона Дэва, которого пытал неделю назад. Теперь она сидела у стены, прижав руки к зудящей ране; ее снова тошнило от боли и запаха чужой крови.
Она позвонила в госпиталь с телефона-автомата, и, что странно, никто ей даже не ответил. Она слышала, как подняли трубку, потом раздалось какое-то рычание и связь прервалась. Она даже не была уверена, что дозвонилась. Если бы не боль, она пошла бы домой, и к черту это задание. Но теперь она даже не могла ходить, и, пока силы не вернутся, ей придется сидеть и надеяться, что вонь крови Дэва не вызовет у нее новый рвотный позыв.
Но терпение ее было вознаграждено: через пятнадцать минут Шейд, брат Эйдолона, и самка амбер-демона по имени Скалк приехали на «скорой». Тайла не могла разобраться в своих чувствах и понять, рада ли она тому, что Эйдолон прибыл не сам, или нет. Но пожалуй, она была рада, что ее заберет брат Эйдолона: хоть он и недолюбливал ее, но какой-никакой знакомый. Знакомый враг лучше, чем тот, кого ты не знаешь.
Никто не говорил, пока Шейд нес ее, и, надо сказать, не слишком нежно, к ожидающей «скорой помощи» черного цвета, которую прохожие почему-то не замечали. Она вспомнила, что Эйдолон не беспокоился из-за своего «БМВ», – должно быть, то же самое заклятие лежало и на этой машине. Демонам можно было не волноваться: люди не видели демонов, покуда демоны не хотели, чтобы их увидели. Или же человек, который видел демонов, был подготовлен либо одарен от природы.
Как Тайла, которая могла видеть врагов с того дня, как умерла ее мать.
– Я поеду с ней, – сказал Шейд демонессе, уложив Тайлу на катанку.
Скалк бросила на Тайлу недоверчивый взгляд, но все же закрыла дверцу «скорой помощи», оставив Тайлу наедине с Шейдом. Тот же мягкий красновато-серый свет, который она заметила в госпитале, освещал интерьер машины, и те же письмена были начертаны на стенах и потолке. А во всем остальном эта «скорая» ничем не отличалась от человеческой. Если, разумеется, не считать врачей-демонов.
Когда Шейд поднял полы ее рубахи затянутыми в резиновые перчатки руками, она с трудом удержалась, чтобы не ударить его. С тем же трудом она удержалась от того, чтобы сравнивать Эйдолона и его брата, а они были очень похожи – та же татуировка по всей длине руки, то же жилистое мускулистое тело, те же заостренные черты лица, те же роскошные длинные ресницы…
– Разве Эйдолон не велел тебе поберечься? – рявкнул он.
– Вот еще.
– Упрямая человечишка. – Он взял ее кисть в руку и прижал пальцы к пульсу. – Так, значит, ты трахаешься с моим братом.
– Ты не из тех, кто ходит вокруг да около.
– Не из тех.
Странное тепло разлилось по ней, и сердце, которое должно было учащенно биться от волнения и боли, замедлило темп, а дыхание стало более глубоким. Расслабившись, она совсем размякла и почувствовала удовольствие, как будто по жилам текла не кровь, а взбитые сливки с сахаром. Она не чувствовала себя так с тех пор, как подростком покуривала травку.
– Что ты со мной делаешь? – спросила она, надеясь, что дрожь в голосе не выдаст ее.
– Я замедляю обмен веществ и увеличиваю выброс эндорфинов. Это помогает унять боль. – Он вставил стетоскоп в уши и прижал прибор к ее груди. – Кроме того, это дает тебе ложное ощущение радости, и я могу манипулировать тобой.
– Здорово. А Хеллбой так умеет?
– У Эйдолона другой дар.
– Ясно, – со вздохом ответила она.
Он доставлял ей удовольствие другим способом, и от одной мысли об этом новая волна жара разлилась по всему телу. Неужели все братья такие разные, но в то же время похожи друг на друга? Она исподтишка поглядывала на Шейда, который действовал профессионально, но в то же время совершенно расслабленно, как будто во сне.
Эйдолон не такой. Он всегда напряжен, всегда и все держит под контролем. Однако Шейд показался более опасным типом. Он мог убить ее не задумываясь в любую секунду.
По правой руке пробежали искорки боли, и это было знакомое ощущение, предшествовавшее ее привычной уже дисфункции. Она поморщилась, и Шейд прижал ладонь к ее животу, но она покачала головой.
– Это не рана, это моя рука. Правая.
Он нахмурился и протянул руку к ее плечу, которого она уже не чувствовала.
– Сожми руку в кулак.
Она попыталась.
– Не могу.
– Такое уже раньше бывало? – Она колебалась, и он строго посмотрел на нее. – Убийца, отвечай мне.
От его командного тона она почувствовала прилив сил, поскольку не собиралась подчиняться приказам демонов.
– Я уже обсуждала это с Хеллбоем, спроси у него.
Она почувствовала какой-то резкий запах, и запах этот становился все сильнее и сильнее, по мере того как Шейд на нее смотрел. Ее обоняние всегда было очень острым – именно об этом говорил Эйдолон, когда упоминал ее отца-демона.
Хотя вслух она в этом признаться боялась.
– Ты забавно пахнешь.
– Это называется «раздражение», – сказал он, крепко взяв ее пальцами за локоть. – Вся проблема в твоих нервах. Они перекрыли каналы и не дают сигналам из мозга задействовать мышцы. – Его крупная ладонь переместилась на ее плечо. – Мне надо, чтобы ты присела. – Она подчинилась, и его рука переместилась ей на шею. Было хорошо. Но тут все разом прекратилось, и она услышала, как открылась дверь.
В дверях стоял Эйдолон с каменным выражением лица; его глаза ничего не выражали. В груди у нее защемило и перехватило дыхание. Боже, она уже и забыла, как хорош он в рабочей одежде, которая подчеркивала его широкие плечи, а V-образный вырез рубашки открывал загорелую кожу с легким пушком черных волос. Татуировка на его мускулистой руке завораживала своим движением, она едва не достигла оргазма от одного его вида.
Даже несмотря на каменную маску, Эйдолон был самым горячим мужчиной из всех, которых она видела.
– Что случилось?
– Что ж, я тоже по тебе соскучилась, Хеллбой.
Эйдолон одарил ее холодным взглядом.
– Что ты сделала на этот раз?
– Она вступила в бой с Дэвом. – Они с Шейдом выкатили ее из машины. Помимо братьев ее встречали гуманоидного и негуманоидного вида создания, которые смотрели на нее с нескрываемой ненавистью.
– Я не напрашивалась на драку.
Шейд усмехнулся совсем как Эйдолон.
– Ага, ты просто шла посреди гетто для демонов и попала в засаду.
– Что случилось с Дэвом? – спросил Эйдолон.
Тишина, повисшая в ожидании ее ответа, была сравнима с тишиной, которая царит во время смертной казни перед тем мигом, когда лезвие гильотины стремительно летит вниз.
Ей хотелось сказать, что она убила его, но это было бы сродни суициду.
– Он ушел.
– Ну-ну. – Эйдолон и Шейд поместили ее в закрытый бокс, задернув штору, отрезав тем самым зевак.
– Где Рейт? – спросил Шейд.
– Охотится.
Глубокий, низкий голос Эйдолона производил на нее практически тот же эффект, что и прикосновения Шейда ранее, в машине.
– Зачем ты позвонила нам, Тайла?
«Потому что мой босс попросила меня сделать это».
От чувства вины ей стало практически так же больно, как и от ран, но тут она посмотрела на Шейда. Судя по выражению его лица, он предпочел бы скорее убить ее, чем лечить.
– Мне не нужно, чтобы кто-то расспрашивал об этой ране и о том, почему она не заживает. – Это было правдой. Эта мысль причиняла боль, потому что она чувствовала, как все дальше и дальше отстраняется от тех, кого считала своей единственной семьей, и если она не может положиться на них, то больше у нее ничего не осталось.
– Что ж, умно, – сказал он, натягивая медицинские перчатки.
Закончив с перчатками, Эйдолон взялся за каталку с одной стороны, Шейд помог ему с другой, и они на «раз-два-три» перенесли ее на стол, где она спокойно лежала, пока Шейд закреплял ее запястья и лодыжки в вязках, а Эйдолон ощупывал рану, которая не болела благодаря помощи Шейда. Пальцы Эйдолона мягко ощупали все ноющие места за исключением того, что между ног. Боль становилась все сильнее, она подумала: это только в ее воображении, или Эйдолон проделывает и такие фокусы?
Его пальцы больше не ощупывали рану, а вместо этого начали ласкать чувствительную кожу на ее животе. Сквозь тонкий латекс его перчаток она могла чувствовать пульсацию его татуировок. Их взгляды встретились, в его карих глазах мелькнули золотые искорки.
– Эйдолон! – Шейд помахал рукой перед лицом брата. Он отпрянул, когда Эйдолон зашипел, золотые искорки в его глазах заплясали. – Черт, Эйдолон, соберись! Сделать тебе переливание?
На какой-то момент Хеллбой замер, грудь его тяжело вздымалась, потом он закрыл глаза и глубоко вздохнул:
– Нет, все в порядке. – Его голос был низким, с перекатами, когда он, повернувшись, встретился взглядом с глазами Шейда. – Все в порядке.
Она подумала, связан ли эсгенезис с тем, что сейчас происходит с Эйдолоном, но спросить не решалась – просто смотрела, как Эйдолон пальпирует ее рану. Она почувствовала покалывание в животе, точно такое, как тогда, с круэнтусом в битве у Нэнси.
– Надо накладывать швы.
– Почему бы не исцелить эту рану как все остальные? – спросила она.
– Надо действовать с учетом твоей изменяющейся физиологии.
Шейд и Эйдолон обменялись взглядами.
– Ты сказал ей?
– Она должна была знать.
Шейд начал изливаться на каком-то неизвестном наречии. Эйдолон что-то раздраженно отвечал ему.
– Невежливо говорить на чужом языке при посторонних.
– Иди к черту, убийца. – Шейд освободил ей запястья, и живот тотчас пронзила боль.
Она с трудом перевела дыхание и еле удержалась от того, чтобы вновь не показать свою слабость.
– Какого… Шейд. – Эйдолон взял инструмент и нить с металлического подноса. – Сделай так, чтобы ей не было больно.
– Мы не можем снова лечить ее. Ты пренебрегаешь пунктом хартии о неоказании помощи этим отбросам эгисам.
– Я не могу бездействовать.
– Не можешь не делать? Вспомни, что произошло с Нэнси! С Люком! Должно быть, и она во всем этом замешана.
– А кто такой Люк? – процедила она сквозь зубы.
Зло поглядев на Шейда, Эйдолон ответил:
– Наш сотрудник. Оборотень. Эгисы подкараулили его в его собственном доме, где он заперся во время фазы полной луны. Они убили его подругу, но ему удалось спастись.
– Животные, – прорычал Шейд. – Он даже сказал, что они пахли как животные. Обезьяны. Но он все же угробил двух ваших подонков.
Трей и Мишель. Понимание этого пронзило ее, и следующий вздох снова дался ей с трудом. Кайнан сказал, что Хранители попали в засаду.
– Вы лжете. За ними охотились…
– Ты что, была там? – Это был не вопрос, а скорее обвинение.
– Нет.
– Ну да, конечно. – В глазах Шейда мелькнула тень… именно тень, которая превратила его и без того темные глаза в совершенно черные, когда он взглянул на Эйдолона через стол. – А что, если она была там? Это что-то меняет для тебя? Или ты и после этого собираешься возиться с ней словно…
– Разговор закончен. – Тон Эйдолона предвещал грозу. – Обездвижь ее.
Проклиная все на свете, Шейд снова схватил ее запястье, но в то же мгновение ее накрыла волна тепла. Она почувствовала кое-что еще. Благодарность. Эйдолон не мог уничтожить ее в госпитале – она знала это, – но он также не мог облегчить ее боль. Если бы он захотел, чтобы она страдала, она страдала бы. Интересно, если бы ситуация была обратная, сделала ли бы она то же самое?
– Нет, – прошептала она, и Эйдолон нахмурился.
– Ты все еще чувствуешь боль? – Он положил руку на ее запястье, чтобы проверить пульс. – Что такое?
– Извини, – выдавила она. – Поговори со мной.
Он посмотрел на нее как на умалишенную, Шейд покачал головой, но когда они вернулись к своим обязанностям, она поняла, что начинает чувствовать к демонам нечто другое, чем просто слепую ненависть.
Пока Хеллбой колдовал над ней, она обдумывала то, как все обернулось. Она не видела ничего, кроме серых стен с малиновыми кляксами, потолок из огромных блоков, но не было ни одной детали, вселяющей страх. Она не любила больницы, но сейчас ей нравилось вдыхать запах дезинфицирующего вещества и слышать стук инструментов, это был островок стабильности в бушующих волнах ужасных обстоятельств.
Нежные прикосновения к ее коже прекратились. Эйдолон обрезал нитку, с которой работал.
– Все? – спросила она.
– Да.
Шейд отдернул руку.
– Отлично. Я собираюсь пойти помогать пациентам, которые действительного того заслуживают, – сказал Шейд и ушел.
– Ну и черт с тобой, – пробормотал Эйдолон так тихо, что Тайла едва услышала.
– Все хорошо. Я не виню его. После того, что случилось с Нэнси…
Эйдолон посмотрел на нее.
– Я не могу дать тебе обезболивающее, – перебил он ее.
Она покачала головой.
– Я должна оставаться в трезвом уме. – Пребывать в одурманенном состоянии на территории врага было бы неразумно. Кроме того, после того как умерла ее мать, Тайла поклялась никогда не принимать наркотики. Борьба матери с зависимостью принесла так много страданий! Именно это толкнуло ее на путь борьбы с демонами, и это уже была не метафора, а самая настоящая реальность.
Подкатив столик с инструментами поближе, он взял с подноса шприц.
– Я введу тебе местный препарат, чтобы свести болевые ощущения к минимуму.
Он ввел лекарство, и спустя какое-то время боль утихла.
– Спасибо.
Он снова удивленно посмотрел на нее, но ничего не ответил, потому что внезапно в палату ввалилось нечто крошечное и круглое… Десятки их, покрытые мехом и чем-то напоминающих кроликов, суетливо припали к шторам, на бегу создавая давку. Один остановился и уставился прямо на нее. Слишком проницательный взгляд. Для демонов. Впрочем, и Эйдолон был слишком горячим для демона. Или для человека, по крайней мере в том отношении, которое она имела в виду.
Они забирались на стойку с капельницей, столы и стулья… Тайла улыбнулась, когда один их них забрался на рукав ее куртки, которую Шейд бросил в кресло. Они затараторили и запищали, когда один из них провалился в ее карман и вылез оттуда уже с телефоном. Это существо открыло телефон. Тайла выдернула иглу капельницы и спрыгнула со стола.
– Дай мне, – мягко сказала она. Существо резво отскочило, но Эйдолону удалось схватить телефон.
Отдернулась штора, и, должно быть, мама всех этих созданий вошла в палату, клацая по полу когтями.
– Мои извинения, доктор, – прорычала она сквозь клыки длиной с указательный палец Тайлы. – Это что… человек? – Ее взгляд метнулся к Тайле. Большие кошачьи глаза удивленно распахнулись, так что стала видна серебряная кайма зрачка. – Убийца. Я слышала, как кто-то говорил об этом.
Эйдолон обратился к подземному созданию:
– Собери детей, флитта. Эго тебя не касается.
Флитта, чтобы это ни означало, словно не слышала его слов, а вместо этого шагнула к Тайле.
– Ты, – зашипела она. – Ты должна умереть.
Появившийся в это время Шейд подошел поближе и посмотрел на происходящее с плохо скрываемым удовлетворением.
– Ты убила моих детей, – шипела Флитта.
Тайла нахмурилась на маленьких демонят, снующих вокруг нее, а их мать рыкнула:
– Не их! Мое потомство до этих. Всех, до единого! Как только они вылупились из яиц. Ты убила моих детей!
– Но это не я! – произнесла Тайла, потому что это действительно могла быть и не она. Как много демонских гнезд она разорила? Слишком много, чтобы вести им счет – или даже запомнить.
– Это была сучка эгис, такая же как и ты.
Один из бесенков прыгнул к руке Тайлы, но Эйдолон поймал его на лету, пощекотал заостренное ушко и вручил разозленной матери.
– Флитта, это не та эгис. Собирай своих детей и ступай. Приводи малышку на следующей неделе – я сниму шину.
Только сейчас Тай заметила тихое маленькое создание в углу, одна нога которого была перебинтована. Шейд осторожно взял ребенка на руки и прижал к груди. Тайла не знала, что и думать, когда он стал угугукать, выходя из комнаты. Демонята вышли за ним. Мама-демон, перед тем как выйти вслед за Шейдом и детьми, бросила на Тайлу убийственный взгляд.
– Ух ты, чего это она такая злая?
Эйдолон снова задернул штору.
– Эгисы убили весь ее выводок.
– Конечно, они ведь приходят на Хэллоуин и поедают…
– Овощи.
– Что?
– Именно ее вид. Они вегетарианцы. Обычно по осени они совершают набеги на фермерские поля – им нравятся тыквы. – Все еще сжимая ее телефон в руке, он выбросил поднос с окровавленными инструментами в ближайшую мусорную корзину. – Твои приятели эгисы вырезали невинных младенцев, от которых и вреда-то было – пара испорченных тыкв.
У Тайлы скрутило живот.
– А что с малышкой?
– На нее наступил взрослый; если бы не госпиталь, она бы умерла. Раздробленные кости для этого вида равнозначны смертному приговору.
Тай почувствовала, что ее вот-вот вырвет. Все было как-то неправильно, совершенно неправильно. За считанные дни ее представления о мире перевернулись с ног на голову. Все, что она знала о демонах, как она полагала, оказалось враньем. Нет, ну кто бы мог подумать о демонах-вегетарианцах. Или о демонах, которые лечат, а не убивают. Ее простой черно-белый мир вдруг приобрел миллионы серых оттенков.
– Тайла? С тобой все в порядке?
Она моргнула, и ее новый серый мир вдруг обернулся странным темным миром Центрального подземного госпиталя. Госпиталя, который не должен был существовать в принципе. Госпиталя, который эгисы собирались уничтожить. Она не могла это допустить. В настоящий момент она была слишком уязвима, слишком неуверенна в своих чувствах, чтобы пойти на уничтожение центрального подземного госпиталя.
– Можно мне мой телефон, пожалуйста.
– Если собираешься позвать помощь, то спешу тебя огорчить: здесь не ловит.
– И Интернета нет? – Она стояла, а он медленно подходил к ней, возвышаясь над ней своим большим жилистым телом. Ее тянуло к нему словно магнитом, и, не задумываясь о последствиях, она сама сделала последний шаг. Он протянул ей телефон, но когда ее рука коснулась гладкой поверхности, он поймал ее за запястье.
– Зачем тебе телефон?
Тайла судорожно сглотнула. Она и хотела бы соврать, но не могла, ведь его глаза снова стали золотистыми. Она облизнула губы, и его взгляд прилип к ее губам. Он прижал ее к себе. В его глазах карими искорками блеснуло подозрение.
– В чем дело?
– Ни в чем.
– Ты облизываешь губы – значит, нервничаешь.
– Просто губы пересохли.
Он смотрел на нее, и его глаза продолжали темнеть. Он склонился над ней, так что их губы почти соприкасались.
– С этим я сумею помочь.
Она простонала, мысленно умоляя его наконец поцеловать ее. Но он, похоже, ждал приглашения, и это было нелепо, потому что раньше он всегда брал то, что хотел.
– Ну что, тебе помочь?
– Нет, – ответила она, но подняла лицо, так что их губы соприкоснулись.
Он лизнул ее губы, это и поцелуем-то не было, но кровь в ее жилах забурлила.
– Ты уверена?
– Нет. – Она открыла губы и закрыла глаза.
– Не знаю, как ты это делаешь, Тайла, – прошептал он, – но я не могу держать себя в руках. – Он обнял ее, прижал к себе и впился губами в ее губы.
Огонь в ее венах бушевал вовсю. Она готова была отдаться ему. Она сама сделала последний шаг и впилась губами в его губы. Он зарычал.
– Дьявол, – пробормотал он. – Я чувствую твой запах – значит, и мои братья его почувствуют. – Он сунул телефон ей в руку и отвернулся. – Ты опасна, убийца.
Она с трудом сдержалась, потому что опасным в данной ситуации был он. Он мог соблазнить ее одним взглядом, одним прикосновением, а она с каждой минутой становилась все слабее.
Она начала закрывать телефон и краем глаза увидела цифры на экране. Присмотрелась и поняла, что они сменяют одна другую: тридцать… двадцать девять… двадцать восемь…
– Тайла? Что случилось?
Двадцать два…
Джаггер говорил об обратном отсчете, но она ведь не активировала заклинание. Тайла закрыла телефон, снова открыла: на экране продолжали бежать цифры.
Восемнадцать…
«Ее можно спрятать в электронном приборе, например в МР3-плейере».
Слова Коула пронеслись в ее голове, и сердце едва не выпрыгнуло из груди.
– К выходу, – ахнула она, – к выходу! Быстрей!
Она проскользнула мимо Эйдолона, задыхаясь от волнения, и попыталась взглядом найти двери, через которые Шейд привел ее сюда.
Там. Она бросилась к дверям, а когда медсестра в коридоре обернулась пантерой и прыгнула ей навстречу, Тайла, увернувшись, нанесла удар, который бросил пантеру на пол. В голове вспыхнула боль, но эта было не важно, главное – добраться до двери. Ей нужно добраться до двери.
– Тайла! – раздался окрик Эйдолона.
– Не подходи! – Едва дверь открылась перед ней, она бросилась наружу и на стоянке увидела автомобиль Эйдолона.
Обжигающая боль пронзила ее пальцы. Телефон вспыхнул оранжевым светом, пульсируя, словно уголь в печи, будто у него билось собственное сердце. Тайла швырнула его об стену.
Ей на плечо легла рука. Она повернулась, увидела перед собой Эйдолона, борцовским броском уронила его наземь и прикрыла своим телом. Раздался взрыв, и стены стоянки содрогнулись. Над ними пролетело горящее колесо, ударившись о стену госпиталя как раз в том месте, где стоял Эйдолон. Огонь, каменная крошка и обломки металлических прутьев дождем посыпались вокруг, покрывая ее словно пеплом вулкана. Эйдолон перевернул ее, словно щит защищая от обломков. Затем, когда шум стих, а пыль улеглась, она услышала иной звук и, посмотрев на его источник, увидела перед собой злые золотистые глаза.
