Текст книги "Коллеги"

Автор книги: Лариса Уварова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

– Остынь, – велел ей Сергей. – И уходи. Поквакала – и в тину.

– Фу, какой ты грубый! – возмутилась она. – Ты что, думаешь, что переспали разок и все, что ли?

– Да, именно так: переспали разок и все, хватит, – подтвердил он, столкнув ее со своих колен и ощутимо шлепнув по заду.

– И кофе мне не нальешь?

– Не налью, уходи, – отрезал Сергей.

– Ой, а это что, компью-у-утер? – протянула девушка, указывая на ноутбук, лежащий на кухонном столе, и намеренно делая вид, что не слышала слов Воронцова.

Это его взбесило.

– Нет, мать твою, пишущая машинка! – заорал он. – Пошла вон отсюда, идиотка сопливая!

– Ладно, я уйду, – с достоинством отозвалась девушка. – Но ты потом всю жизнь будешь жалеть о том, что так со мной обошелся.

– Еще чего, – буркнул Сергей не оборачиваясь.

Каблучки быстро зацокали по коридору, послышался звук открывающейся входной двери. Воронцов облегченно вздохнул – и угораздило же его вчера по пьяни связаться с такой дешевкой! Но девушка вновь высунулась в коридор и напоследок выдала такой залп ругательств, какого он не слышал никогда, даже от себя самого. Наконец дверь захлопнулась с таким грохотом, что соседи сверху немедленно застучали по батарее.

Только Сергея уже ничто не могло смутить. Он быстро оделся и выбежал на улицу. Кто-то спешил на работу, кто-то в магазин, а он, Воронцов, отправился на охоту.

Садясь в машину, выруливая со стоянки и двигаясь в утреннем нескончаемом потоке других машин, он не переставал представлять Анну такой, какой видел ее в последний раз. Она, наверное, и сама не осознавала, какой красивой была в тот момент, когда отвечала ему колкостями на колкости. Она с трудом владела собой. Хотя нет, Анна разговаривала с ним холодно и спокойно, но он-то видел, как горели ее глаза, будто в каждом из них зеленый кристалл, как побелели костяшки ее пальцев, вцепившихся в спинку кресла, как раздувались ноздри. Вот это настоящая женщина, не чета той дешевке, от которой он, слава Богу, отвязался… И о чем он только думает сегодня? Восхищаться Анной? Ну уж нет! Дудки!

На следующее утро Анна за очередной чашкой кофе набрала знакомый номер телефона. На душе ее было светло и радостно. Если бы она как следует задумалась, то поняла бы, что такое настроение у нее появилось после беседы с Дэном Смирновым. Ведь он увидел в ней интересную женщину, а если и подтрунивал над ней, то только слегка, по-доброму. Но Анна все еще не давала себе труда поразмышлять над этим, и лишь думала, что все складывается как нельзя лучше, потому что на ближайшее время она будет занята интересной работой, а Алексей оставил на ее автоответчике сообщение, которое ясно показывало, что он наконец-то все понял. Анна восприняла это как глоток свежего воздуха и теперь, чувствуя себя хорошо как никогда, решила ему позвонить.

– Здравствуй, Леша, – услышав в трубке знакомое «алло», сказала она. – Как ты думаешь, что я вчера узнала? До сих пор я не могу в это поверить, неужели у моего лучшего друга роман века? Тебе не кажется, что по этому поводу мне стоит закатить сцену ревности?

С утра у Алексея с юмором было не все в порядке.

– А что, ты передумала насчет своего решения? – спросил он на полном серьезе и явно с опаской, которая порадовала Анну так, как не радовало ни одно, даже самое пылкое, его признание в любви…

Не удержавшись, она фыркнула в трубку:

– Да нет же, ты что? Ты даже не представляешь, как я обрадовалась! И кто же она?

– Тебе не кажется, что это не телефонный разговор? – отозвался Алексей. – По телефону только одно скажу: ты, видимо, была права. Но я ловлю тебя на слове. Ты ведь говорила, что мы должны остаться друзьями, верно?

– Ну конечно, – обрадовано ответила Анна и доверительным тоном сообщила: – Знаешь, мне всегда хотелось, чтобы у меня был такой друг, как ты. Неужели ты думаешь, что я тебя упущу? Давай не позволим всяким мелочам типа того, что ты полюбил другую, а я с головой ушла в работу, портить нашу верную дружбу! – с иронией произнесла она.

Алексей наконец-то рассмеялся.

– У меня есть к тебе одно предложение, – сказал он. – Что, если я встречу тебя сегодня, и мы поговорим спокойно обо всем, что между нами происходило в последние дни. Ты вечером занята?

– Да нет, кажется, не очень, – Анна, потянулась за записной книжкой. Пара репортажей, не очень важных… Надо договориться с Вано… – Так… До шести буду у себя в кабинете, надо отсмотреть кое-какой материал, а потом, наверное, все, если, конечно, не случится чего-нибудь экстренного. Ты же знаешь, как я завишу от обстоятельств.

– Да, верно. Ну хорошо, тогда я позвоню тебе, и если твои планы не изменятся, то зайду за тобой, идет?

– Идет, счастливо тебе.

– И тебе тоже.

Весь день Анна чувствовала, что у нее будто выросли крылья. Работы, конечно, оказалось больше, чем она думала: приближались выборы, и ей пришлось наскоро провести получасовую беседу с видным политиком. Прекрасно разбиравшаяся в политической обстановке, Анна справилась с этим без особого труда. А покончив с беседой, только подумала, что теперь можно перевести дух, заварить чай и достать из сумочки заветный бутерброд с ветчиной, как вдруг раздался телефонный звонок.

– Анна?

Этот голос мог принадлежать только Дэну Смирнову.

– Здравствуйте, Дэн, – отозвалась она, невольно почувствовав волнение.

– Жаль, что я вчера не догадался выпить с вами шампанского на брудершафт, – огорченно произнес он. – Ведь в этом случае у меня было бы право обращаться на «ты» к прекраснейшей из прекрасных женщин. – Конечно же, он несколько преувеличивал достоинства ее внешности, но все равно это было очень приятно. – Знаете, кого вы мне напоминаете?

– Кого? – оторопела Анна. «Сейчас, наверное, сравнит меня с какой-нибудь моделью», – подумала она и почему-то помрачнела.

– Чеширского кота.

Анна, которая при этом тихонько прихлебывала чай, чуть не поперхнулась.

– Что? – удивилась она.

– О, простите, если вас обидел, – смутился Дэн. – Но мне казалось, что вам это понравится. Я просто хотел сказать, что вас сейчас рядом со мной нет, я вас не вижу, но ваша улыбка так и стоит у меня перед глазами.

Анна рассмеялась:

– Вы и впрямь психолог. Откуда вы знаете, что я люблю кошек?

– Заметил маленький кулон в виде кота на цепочке у вас на шее. И, если не ошибаюсь, фотографию симпатичного представителя семейства кошачьих вместо закладки в вашем ежедневнике. Кстати, ежедневник у вас, надо сказать, довольно увесистый. Наверняка все дни расписаны?

– Конечно, я же тележурналист.

– Собственно говоря, я звоню, чтобы поинтересоваться: не найдется ли у вас немного времени и на то самое предложение, о котором я вам говорил?

– Отчего же не найдется? – удивилась Анна. – Я уже вписала его в ежедневник, так что встреча с вами внесена в список моих проектов.

– Очень хорошо, – сказал Дэн. – Видите ли, мне хотелось бы, чтобы вы познакомились с процессом создания моей новой коллекции. Это было бы полезно для репортажа. Да и потом, – он сделал паузу, как будто раздумывая, – разве вам самой чисто по-женски не интересно, как для вас создается красивая одежда?

– Хорошо, – Анна деловито строчила в ежедневнике. – Кажется, у меня будет свободное время тринадцатого, пятнадцатого и двадцатого, хотя все может быть. Но я думаю, что мой начальник выделит мне время для того, чтобы я могла познакомиться с тем, как создается эта коллекция.

– Не сомневаюсь, – мягко проговорил Дэн, – что ваш шеф будет просто счастлив и даст вам столько времени, сколько потребуется. Не забывайте, я очень неохотно иду на встречи с журналистами. То, что вы счастливое исключение, просто находка для вашего телеканала, как я понимаю, так что не беспокойтесь: я сам впишу в ваш ежедневник нужные даты, и ваш шеф будет с этим полностью согласен.

– Хорошо, – Анна буквально оторопела. Не так-то он и прост, этот Дэн Смирнов, совсем не прост. Похоже, прежде чем разговаривать с ней, он обстоятельно провентилировал все вопросы с Борисом Алексеевичем. Ничего такого в этом конечно же нет: с кем, если не с ним, разговаривать о таких важных для ТВР вещах? Но тогда зачем он звонит ей самой? Извещать об этом ее, хоть и достаточно известного, но по сути дела рядового журналиста ему совсем необязательно. Может, он просто неравнодушен к ней, оттого и выдумал все это мероприятие с показом новой коллекции в освещении Анны, к которой относится, скажем, по-дружески? Ну да, просто она интересна ему как человек. Вот и прекрасно, а то, честно говоря, она уже по горло сыта неловкими ухаживаниями Алексея и всяких поклонников. Неплохо ото всех отдохнуть и просто пожить для себя, вот и все.

Она откинулась в кресле, заложив руки за голову, потянулась и, забыв о вожделенном бутерброде, принялась думать. «А как это он догадался, что лучшего комплимента мне и не сделаешь? Или это просто совпадение? Ну да, конечно. Не может же он знать, что Чеширский кот – мой самый любимый персонаж. А все-таки – нельзя не признать – этот Дэн Смирнов – интересный человек».

Алексей ждал Анну со скромным букетом осенних астр. Но насколько же больше ей понравились эти непритязательные цветы, чем пышные розы! Странно, что Алексей впервые так ей угодил с цветами именно тогда, когда перестал домогаться ее руки. Вот ведь как в жизни бывает.

Бросив на Алексея изучающий взгляд, Анна сразу же увидела, что с ним опять все в порядке. Он держался прямо, был аккуратно одет, улыбался. Но самое главное – его глаза сияли счастьем. Конечно, Алексей по-своему любил Анну, и его взгляд теплел каждый раз, когда он смотрел на нее, но такого счастья она в них не видела никогда. «Как я все-таки была права», – сказала самой себе Анна.

– Это цветы для меня или для твоей любимой? – спросила она.

– Это цветы для моего лучшего друга, – ответил Алексей, протягивая ей букет.

Анна, улыбаясь, прижала его к груди. Ни один букет еще не радовал ее так, как этот.

– Итак, ты счастлив? – поинтересовалась она.

– Да, – просто ответил он.

– Расскажи, какая она, – попросила Анна. Пошел мелкий дождь, и Алексей раскрыл зонт.

– Знаешь, она удивительная, – начал он, улыбаясь своим мыслям. – Удивительная, наверное, тем, что проста, наивна и беззащитна. Знаешь, как мы познакомились? Одна уличная мошенница, якобы гадалка, чуть было не выудила у нее кольцо, представляешь? – Алексей рассмеялся.

– И ты, конечно, поспешил ей на помощь? Он в смущении почесал нос и скромно пробормотал:

– Приходится признать, что именно так все и было.

«Простая, наивная, беззащитная, – подумала Анна. – Как же он сразу не понял, что ему нужна именно такая? Вот увидел ее впервые – и сразу же защитил. Порой именно такие наивные и простые женщины оказываются мудрее мудрых».

Они стояли под большим черным зонтом, который держал Алексей, Анна все еще прижимала к груди букет. Оба улыбались, весело и с нежностью глядя в глаза друг другу. И странно, что именно теперь, расставшись окончательно с идеей совместной жизни, со стороны как никогда походили на влюбленных. Или у всех появляется такой вид, когда они освобождаются от угрызений совести?

– Она, наверное, красивая, – улыбаясь, произнесла Анна. – Как ее зовут?

– Ее зовут… подожди, у тебя лист застрял в волосах. – Алексей потянулся к Анне, бережно и осторожно вынимая из ее волос маленький желтый листок, принесенный осенним ветром. – Ее зовут… – И вдруг замер, встревожено вглядываясь во что-то позади нее.

Анна, ничего не понимая, резко обернулась. Лилечка, маленькая Лилечка стояла на крыльце здания ТВР и совсем по-детски размазывала по лицу слезы. Сообразив, что ее заметили, она всхлипнула и вдруг бросилась бежать. Наверное, думала на бегу, что ей в очередной раз не повезло, что мужчина, которого она уже успела полюбить, бросил ее ради ее же подруги…

Увидев плачущую Лилечку, Алексей промедлил лишь секунду. Затем резко отшвырнул зонт и, ничего не сказав, бросился за ней.

– Что такое?.. – крикнула ему вслед Анна и осеклась, неожиданно все поняв. Только как же это могло получиться, что ее тайные мысли вот так, помимо ее воли, вдруг воплотились в жизнь? Может ли быть такое? Сколько времени она не знакомила их друг с другом, предпочитая не смешивать личную жизнь с работой. Потом голову сломала, как бы это потактичнее сделать, а Алексей и Лилечка сами, без ее участия встретились. Просто чудеса! Так, может, все эти разговоры про «вторую половину» вовсе не пустые, как она раньше рассудочно думала? Но тогда возникает логичный вопрос: а где же ее собственная половина?

И тут только Анна с опозданием поняла, чем все это может обернуться, и застыдилась своих мыслей. Ведь Лилечка раньше никогда не видела ее вместе с Алексеем, и теперь, конечно же, подумала, что он ее уже бросил, познакомившись с ней… Она даже закрыла глаза, ясно припомнив, в каком состоянии была Лилечка несколько дней назад, рыдая у нее дома. А после сегодняшнего может окончательно посчитать себя неудачницей, хотя на самом деле ride обстоит совершенно иначе. Лилечка и Алексей – идеальная пара, трудно отыскать более подходящих друг для друга людей. Надо быстрее что-то сделать.

Анна рванулась за ними, но остановилась. Нет, это их дело, пусть разберутся сами. Не может их встреча закончиться неудачно: не зря же она составила для Лилечки такой хороший гороскоп!

И хотя Лилечка бегала не очень хорошо, Алексею удалось нагнать ее лишь возле дома – не зная, куда бежать, она ничего лучшего не придумала, чем отправиться туда. Может, поэтому Алексей и нашел ее так легко.

Не дождавшись лифта, перескакивая через три ступеньки, он взлетел на восьмой этаж, где всхлипывающая Лилечка возилась с ключом, который почему-то никак не хотел входить в замок.

– Помочь? – спросил Алексей.

Она резко обернулась, сверкнула глазами, полными слез.

– Нет! Уходи… те, – не очень решительно сказала она, не зная, как разговаривать с человеком, который ее предал. – Тебе… то есть я хочу сказать, вам тут больше нечего делать.

Мокрые пряди волос упали ей на лицо, она поправила их нервным движением руки. Сумочка, не удержавшись на ее плече, упала к ногам. Хрупкая застежка, конечно же, сломалась, на пол высыпалось все содержимое – обычный набор полезных мелочей, которые всегда носят с собой женщины.

Лилечка снова заплакала – к горечи недавней потери примешивалась еще и безнадежно испорченная сумочка. Толком ничего, не видя из-за слез, она принялась собирать рассыпавшееся.

– Давай помогу, – решительно предложил Алексей, упорно не желая переходить на «вы». – Так ты ничего не найдешь.

Лилечка, все еще всхлипывая, подняла с пола маленькое карманное зеркальце в изящной рамке.

– Ой, треснуло, – констатировала она жалобно. – Это плохая примета. Боже, как я выгляжу! – И чуть было не расплакалась вновь.

Наверное, в целом это все выглядело бы как трагическая сцена, если бы с таким же успехом не была комической. Представьте себе полутемную лестничную площадку, прилично одетого мужчину, ползающего на четвереньках по полу, и растрепанную женщину с безнадежно размазанным макияжем и мокрыми волосами, горестно взирающую на свое отражение в треснутом зеркальце. Лилечка не выдержала первой.

– Вот никогда не подумала бы, что окажусь в такой ситуации, – засмеялась она сквозь слезы.

Алексей, отряхиваясь, встал с колен.

– А я вот нисколько не удивляюсь, – заявил он. – Если вспомнить, как мы с тобой познакомились, то после этого мне уже ничто не покажется удивительным.

– Ты похож на трубочиста, – еле выговорила Лилечка сквозь смех.

Он критически посмотрел на нее.

– А ты – на мокрого воробья. По-моему, тебе не мешало бы умыться.

Ключ от входной двери на этот раз оказался удивительно сговорчивым, не застряв ни на одном обороте. Лилечка метнулась вперед, торопясь побыстрее добраться до ванной, чтобы привести себя в порядок, и конечно же столкнулась в дверях с Алексеем. Они посмотрели друг другу в глаза.

– Знаешь, Лилечка, – вдруг сказал Алексей, – давай поженимся.

– Что? – выдохнула она, не веря своим ушам. – Ты… жениться… на мне?

– А что? – невинно поинтересовался он.

– Да как ты смеешь? – вдруг вскричала Лилечка, к которой опять вернулись все ее обиды. – Иди к своей Анне и женись на ней, если хочешь, а меня оставь, пожалуйста, в покое.

– Анна тут совершенно ни при чем. Странно только, что ты ничего не знаешь, – проговорил Алексей. – Неужели твоя подруга ни разу не рассказывала тебе о нас с ней? О том, что мы учились в одном классе, что я действительно ухаживал за ней, что дальше этого у нас с ней никогда не заходило и что наш «роман», если это вообще можно так назвать, совсем недавно с треском потерпел фиаско?

– О чем ты говоришь? – удивилась Лилечка. – Подожди, стоп! Ты ведь юрист? Ну да, теперь все встает на свои места. Анна рассказывала мне о тебе, очень хорошо о тебе отзывалась, ну, я и думала, что у нее с личной жизнью все в порядке, даже ей завидовала, а тут… Нет, в этом еще надо разобраться. Что же это получается? Это я с тобой… – окончательно растерялась Лилечка.

Алексей посмотрел ей в глаза.

– Да, ты со мной, – подтвердил он. – Ну, так как, выйдешь за меня?

Она промолчала, еще не веря своему счастью. Потом на всякий случай спросила:

– И ты будешь любить меня всю жизнь?

– Всю, – подтвердил Алексей. – И даже дольше.

– И никогда меня не обманешь? – Лилечка с подозрением посмотрела на него.

– Никогда. Разве только в исключительных случаях, – заявил он.

– Это в каких еще случаях? – взорвалась она.

– Тише-тише, не кипятись. В каких случаях? А вот куплю ко дню нашей свадьбы путевку на юг, а покажу только в день свадьбы, не раньше. Вот и получится, что какое-то время буду держать тебя в неведении. Вот видишь, какой я отпетый мошенник?

– Вижу, – с невесть откуда появившейся ехидцей сказала Лилечка.

– Ну что, будешь моей? – повторил Алексей вопрос.

Она опять промолчала улыбаясь. Это такой важный шаг. Скажешь только одно маленькое слово – и вот уже вместе, на всю жизнь. Надо же!

– Будешь? – настаивал Алексей. – Будешь?! – Он подхватил ее на руки.

Послышался скрежет открываемого замка в соседней квартире.

– Лилечка, – спросила пожилая женщина в засаленном халате, высовываясь на лестничную клетку, – у вас не найдется немного соли?.. Вот развратница, вот нахалка! – проворчала она, увидев Лилечку на руках мужчины, и с треском захлопнула дверь. – Распустилась молодежь! А все из-за секса! Сплошной секс по телевизору!

Но ни Алексей, ни Лилечка ее уже не слышали, поскольку оказались, наконец, в квартире и тоже закрыли дверь.

– Скажи мне, – спросила Лилечка, когда Алексей внес ее вовнутрь, – ты всегда такой? – Горло ей перехватило от волнения и счастья.

– Какой? – не понял он.

– Непредсказуемый. И сильный! – торжествующе выпалила она.

«Сильный? Непредсказуемый? – подумал Алексей, который всю жизнь считал себя занудой, никак не отличавшимся силой – что физической, что внутренней. – Может быть, и такой», – вдруг с удивлением обнаружил он, вспомнив, как изменился за считанные дни.

– У нас будет такая свадьба! – радостно прощебетала Лилечка. – Мы пригласим твоих друзей и моих тоже.

– Н-да, – с некоторым смущением Алексей вспомнил, что друзей у него не так-то и много. А если честно, то настоящий только один – Анна. – Видишь ли, мои друзья…

– Их у тебя, наверное, мало, да? – догадалась Лилечка. – У меня тоже. Только Анна, и все.

– Будет у нас один свидетель на двоих, – рассмеялся он.

– Ну, тогда у нас будет очень скромная и тихая свадьба, – решительно заявила Лилечка. – Мы, в конце концов, современные люди. Вовсе не обязательно выходить замуж в белом платье и с фатой на голове.

Но в глазах своей любимой Алексей прочел, что ей, ох, как хотелось бы выходить замуж именно в белом платье и обязательно с фатой на голове!

Анна проснулась очень рано, еще до звонка будильника. Сегодня она пойдет к Дэну Смирнову. Вано с запасом «Орбита», конечно, будет наготове, с ним она уже договорилась. Правда, отснятый материал в ближайшие дни не покажут. Анна станет наблюдать за созданием коллекции, за репетициями моделей, а потом весь материал внимательно просмотрят, отберут самое яркое и выпустят на экран в день демонстрации коллекции.

Анне было очень радостно, что для этой работы выбрали именно ее, но все-таки ей хотелось бы знать, насколько в этой удаче велика доля ее профессионализма и насколько – личного обаяния. Почему-то думалось, что личное обаяние сыграло здесь более важную роль, иначе как объяснить и обед в дорогом ресторане, и телефонные звонки Смирнова? Он мог бы договориться с Борисом Алексеевичем, и все. Наверное, хоть в это и не верилось, – Дэн все-таки немного неравнодушен к ней. Анна вспомнила, с каким волнением она сама собиралась на встречу с ним. Интересно, а он волновался? Вряд ли. Этот мужчина, безусловно, знал много женщин, гораздо моложе и красивее ее. «Длинноногих тупиц», – вспомнила она и усмехнулась. И все-таки к ней он неравнодушен, это чувствуется, это не может не чувствоваться!

Анна долго стояла под душем, медленно и тщательно расчесала волосы, накрасилась. Оделась в выбранный накануне в хорошем магазине костюм. И вовсе не потому, что через несколько часов она будет стоять перед камерой и рассказывать о том, как создается новая коллекция одежды Дэна Смирнова. Почти не отдавая себе в этом отчета, Анна все-таки очень хотела понравиться этому человеку. И дело было вовсе не в том, что Дэн Смирнов хорош собой и богат, просто в нем столько обаяния, что устоять перед ним невозможно. Анна чувствовала, что еще немного, и она сдастся.

– Выглядишь на все сто! – одобрительно заметил Вано, перекатывая жевательную резинку за щеку, чтобы получить возможность говорить. – Прямо-таки конфетка!

– Сказал бы лучше «жвачка», – усмехнулась Анна. Она только что вышла из машины у входа в модельное агентство. – По-моему, она нравится тебе больше. Так что, если ты хотел сделать мне комплимент…

– Это констатация факта, – ухмыльнулся Вано. – Хотя, может быть, и комплимент тоже. Но, – он назидательно поднял палец, – основанный на констатации факта, так что я нисколько не наврал. В самом деле, классно выглядишь.

– Какие мы сегодня разговорчивые! – заметила Анна. – Ладно, пошли, дамский угодник. Если у тебя настроение расточать комплименты, то поводов ты найдешь предостаточно: насколько мне известно, в «Russian Stars» действительно водятся звезды, и прехорошенькие.

– Ну, это мне подойдет, – уверенно заявил Ва-но. – Вдруг одна из них приметит красавца, умильно взирающего на нее посредством телекамеры, и не устоит перед моим скромным очарованием?

Анна погрозила ему кулаком.

– И думать забудь. Ты на работе, помни, пожалуйста.

– Да ладно, – отмахнулся оператор. – Уже и пошутить нельзя.

– Только не со мной, – вздохнула она. – Сегодня меня ожидает столько работы, что боюсь, места для шуток уже не остается.

Они поднялись по парадной лестнице. Было раннее утро, но большая надпись «Russian Stars» все еще сияла неоновыми огнями, разгоняя серость и унылость наступающего дня. Студия – большое здание правильных пропорций, выглядела очень приветливо.

Дэн Смирнов оказался совсем не таким, каким Анна ожидала его увидеть. Они общались совсем мало: одного ужина в ресторане да пары телефонных звонков, конечно же, совершенно недостаточно для того, чтобы узнать человека, но она льстила себя надеждой, что знает Дэна Смирнова довольно хорошо для того, чтобы он преподнес ей еще какой-нибудь сюрприз. Однако он его преподнес, и нельзя сказать, чтобы сюрприз оказался приятным.

Новый Дэн Смирнов держался с Анной, как и со всей съемочной группой, сдержанно-холодно. После того как Анну провели, да с какой официальностью, в сопровождении секретарши, бесцветной женщины лет сорока пяти – в личный кабинет Кутюрье, заставив ее перед этим прождать полчаса (у господина Смирнова, видите ли, важный телефонный разговор, и он просит его не беспокоить), он, поднявшись ей навстречу и окидывая ее мимолетным взглядом, только и сказал:

– Начинаете работать? Желаю удачи.

Ни сама Анна, ни ее новый костюм явно не произвели на него ни малейшего впечатления. Это было тем более обидно, что именно сегодня она особенно тщательно потрудилась над своей внешностью и выглядела так, что даже сама себе нравилась, что случалось не часто.

А Анна хотела, но не могла не обращать на него внимания. Дэн был одет в черную рубашку и такого же цвета брюки свободного безупречного покроя. Верхние пуговицы рубашки он расстегнул, так что шея была открыта, и Анна изредка невольно останавливала на ней взгляд. Она украдкой смотрела на эту высокую крепкую фигуру и чувствовала обиду из-за того, что он, Дэн Смирнов, державшийся с ней так приветливо, сегодня не обращает на нее ни малейшего внимания.

Зато Анна открыла в нем много нового. Это был другой человек, специалист, эксперт, критик, гений, наконец, заражающий своей энергией всех вокруг. Сейчас он находился в зале с большим подиумом и распекал какую-то манекенщицу, которая поскользнулась на гладком полу.

– Как ты ходишь? – орал он на незадачливую модель. – Что у тебя на ногах? Что у тебя на ногах, я тебя спрашиваю?!

– Туфли, – боязливо выдавила из себя девушка, при виде которой Вано округлил глаза и потер пухлые ладони.

– Туфли? – взорвался Дэн. – А почему же ты тогда ходишь в них, как будто у тебя на ногах ходули? И учти: еще раз поскользнешься или споткнешься, на кастинги можешь даже не приходить. В моем бизнесе такие не нужны, поняла?

Девушка неуверенно переступила с ноги на ногу и так же неуверенно кивнула.

– А если поняла, – неожиданно мягко сказал Дэн, – то попробуй еще раз. Давай. Включите музыку! Двигайся, вот так, легче, легче, от бедра. Умница! Вот так и пойдешь в день премьеры, ясно? Только так!

Девушка улыбнулась. На нее явно действовало обаяние Дэна. Анна кисло подумала про себя, что Дэн смотрит сейчас на эту манекенщицу, как и на нее в ресторане. Сердцу вдруг стало больно. Она поспешно отвернулась.

Буквально через пять минут Дэн уже спорил с дизайнером одежды.

– Тут выбран неправильный тон, – говорил он убежденно, склонившись над каким-то эскизом. – Я же объяснял вам, что замысел несколько изменился. Эта модель будет выбиваться из общего тона, она будет смотреться холодной. Яркий всплеск вот здесь… и здесь, видите? Яркий всплеск, вот что необходимо. Дисгармония, несовершенство, пусть так, но какое впечатляющее, согласитесь… Это вы могли бы и не снимать, – бросил он Анне. – Такие споры возникают у нас сплошь и рядом, у вас будет еще немало возможностей заснять подобные эпизоды. Что вы еще планировали на сегодня? – вдруг поинтересовался он. – Кажется, интервью со мной? Хотите, чтобы я изложил концепцию новой коллекции?

– Да, мне хотелось бы… – начала Анна.

– Простите, мне некогда, – оборвал ее Дэн. – Я, пожалуй, уделю вам десять минут, но не больше. – Он заглянул в записную книжку. – У меня важная встреча сегодня, а вам она не будет интересна. Кроме того, это встреча не имеет ничего общего с вашей задачей, так что во второй половине дня вы можете быть свободны. Хотя, конечно, – тут же поправился он, – вам никто не запрещает снять что-то еще. Посмотрите, как шьются шедевры, если хотите, – предложил он скромно. – Пожалуй, вам будет интересно узнать, как замыслы воплощаются в жизнь. – А полчаса спустя, в камеру, как бы продолжая тему, сказал: – Каждая коллекция, да что там говорить, каждая вещь в коллекции – это тщательно продуманный результат умственной работы, вдохновения, сомнений.

Добросовестный Вано снимал интервью, стараясь держать в фокусе Дэна и сидящую напротив него Анну, и, наверное, думал: «Прямо-таки встреча двух священных чудовищ: акула модельного бизнеса и не менее зубастая, чем этот Смирнов, журналистка, которая обязательно прогрызет себе дорогу к вершине». От напряженной работы с него градом катил пот, но он не позволял себе даже достать платок и протереть линзы очков: при таком человеке, как Дэн Смирнов, отлынивать от своих обязанностей, хотя бы даже на секунду, было как-то совестно.

В конце рабочего дня Анна была как выжатый лимон. У нее накопилась масса впечатлений, в которых еще предстояло разобраться. Кроме того, она испытывала одновременно восхищение, разочарование, досаду и восторг – сложный букет чувств, который почему-то казался столь же противоречивым, как и гармоничным. Именно таким, решила она, должен быть Дэн Смирнов. Разным. Всяким. И в этом его шарм.

Прощаясь с Анной, он вел себя подчеркнуто вежливо и даже преподнес ей какую-то редкую орхидею в изящной картонной коробочке с прозрачными целлофановыми «окошечками», но и от этой вежливости и предупредительности веяло холодком. Дэн не поцеловал ей руку, а просто пожал ее и, едва попрощавшись – Анна даже не успела выйти из его кабинета, – уже стал набирать какой-то номер телефона.

Вернувшись, домой и, погрузившись в теплую ванну, Анна вдруг задумалась: интересно, а что же чувствует женщина, принадлежащая Смирнову? Она живо представила себе его крепкую налитую фигуру, его густые волосы, которые, наверное, так приятно было бы перебирать… На свое воображение ей никогда не приходилось жаловаться – оно было даже слишком развито, но уже через минуту постаралась отогнать от себя все мысли о Дэне. Хотя, засыпая, все же подумала, что прошедший день мог бы быть просто прекрасным и работа принесла бы ей радость, если бы… если бы он не держался с ней так холодно. От этой мысли ей стало неуютно, и, проворочавшись с боку на бок где-то с полчаса, она поняла, что заснуть, скорее всего, не удастся, Анна включила лампу, стоящую на тумбочке возле кровати. Котька, счастливец, спал, зарывшись в одеяло, положив голову на передние лапки. А она раскрыла толстую книгу – ей предстояло выдержать еще одну «белую ночь».

– Знаешь, куда мы сегодня пойдем? – спросил Алексей Лилечку и сам же ответил: – В загс, подавать заявление.

– Ой, что ты? – отозвалась она с радостным испугом. – Так быстро?

– Конечно, – ответил Алексей. – Надо ковать железо, пока горячо, не то я все время опасаюсь: вот уйду на работу, а когда вернусь, узнаю, что мою красавицу увели у меня из-под носа. Кстати, это тебе. – И он протянул Лилечке крохотный футлярчик.

Уже догадываясь, что там лежит, она поспешно открыла его. Так и есть: в футлярчике лежало изящное золотое колечко с синим камушком. Алексей купил его еще вчера, но Лилечка этого не знала.

Вообще день для нее начался чудесно. Как давно ее не будили ласковым поцелуем, не обнимали и не шептали нежных слов! А завтрак в постель! Один лишь этот завтрак чего стоит! Обычно она сама ни свет, ни заря вставала, чтобы приготовить что-нибудь вкусное – порадовать своего мужчину. Но, как правило, поев, мужчина благополучно убирался восвояси, возвращался к работе, жене и детям, о существовании которых Лилечке, разумеется, не говорил. Как же удивительно было проснуться и увидеть перед собой поднос с завтраком, с салфеточкой и розой в вазочке, как раз так, как она мечтала! А потом кольцо! И они пойдут в загс! Какой все-таки хороший гороскоп достался ей на этот месяц. Жизнь стремительно становилась похожей на волшебную сказку. В двадцать восемь лет Лилечка все еще безнадежно верила в чудеса, хотя кто-то более здравомыслящий наверняка сказал бы, что чудес на свете не бывает.