Текст книги "Мой тантум. Книга аквамариновая"

Автор книги: Лариса Шубникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Глава 13 Лара. Ожидание

Я еще долго смотрела в след автобусу, который увозил от меня Ина.

Его поцелуй меня просто убил. Я онемела, хотя и очень хотела ответить ему. Это было так. сладко. Так волнительно. Еще никогда я такого не чувствовала. Ни с кем. Колени мои дрожали и в животе кольнуло чем-то жарким, тяжелым и томительным. Это и есть то самое? Плотское? Желание?? Если да, то, что в этом такого непристойного? Это же так чудесно! Почему воспитательницы Санктум Эст обходили эту тему стороной, считая ее неприличной?

Я, конечно, кое-что знала об интимной стороне жизни мужчин и женщин. Но закрытая женская школа не давала мне возможности набраться опыта или хотя бы получить инфо от подруг. Все были такими же, как и я. Нет, не тиби. В Санктум Эст я была одна такая. Просто, все очень невинные. Почти монашки. Интересно, отчего тиби принято обучать в закрытых школах? Надо спросить у деды.

Пока я предавалась плотскому желанию (ну, мне тогда казалось, что это и есть предел того самого желания), ко мне подкрались Натали и Ирэн, цапнули за оба локтя и защебетали в оба уха.

– Ларка, это же сколько страсти в парне? Хватай! По фиг, что Бес, зато такого секса как с ним у тебя может никогда не случиться! – прямолинейная Натали блестела голубыми глазами, держа меня за правую руку.

– Лакри, дорогая, он любит тебя. Да и ты, я смотрю, замечталась. Что, так понравилось? – Ирэн отсвечивала черными глазищами, вцепившись в мою левую руку.

Я крутила головой то в одну сторону, то в другую, пытаясь уловить смысл речей своих подруг. В какой-то момент, я не выдержала и вякнула.

– Девочки, я совсем, ну просто ничегошеньки, не знаю о сексе. Боюсь ужасно! Я ненормальная, да? Ну, откуда мне знать? Я же просидела в закрытой школе так долго!

– Дорогая, мы все это знаем и понимаем. И мы обе к твоим услугам, – Ирэн подмигнула мне, – Давайте– ка сегодня соберемся у тиби и просветим ее на счет отношений, а?

Ирэн была мастером на такие вот случайные сборища. Мы с Натали только диву давались, как ей удавалось вытащить нас туда, куда поначалу и не хотелось совсем.

– Верно, Ир, – Натали энергично кивнула, – Пора нашей Динь кое-что узнать.

– Вы что, будете рассказывать мне как…э…ну…как он и как она…и вообще? – я мямлила и они смеялись.

– Ларочка, ничего такого, что вгонит тебя в краску. Мы просто расскажем тебе о себе. Кто, когда, как и с кем лишился невинности. Это поможет. Я после такой беседы со своими кузинами перестала бояться. А ведь тоже когда-то паниковала.

– Верно, Лар, – решила добавить Натали, – Мы с Ирэн не куртизанки, чтобы учить сексу. Но, беседа просто покажет тебе, что это НОРМАЛЬНО.

Натали старалась поддержать меня, пыталась не напугать и в этот момент….

Меня окутало аквамариновыми всполохами. Я сразу поняла, что дар начинает «читать». Так было и с Мишей в зале. Не испугалась и посмотрела на Натали. Запрыгали образы… Вот ее прыщавая мордашка. Насмешки. Одиночество. Вот желание понравится мальчику. Тут же сожаления, что у нее нет сестренки. Вот оно.

Натали хотела нравиться мальчикам. Теперь она нравится им. И это все. Она – сестра.

Ирэн отскочила от нас метра на два.

Натали подошла ко мне и мы обнялись. Я знала четко, что она все поняла. И прошептала ей на ухо.

– Сестричка, – чем и вызвала поток слез у Натали.

Потом мы откачивали от шока Ирэн в ближайшей кофейне. Не сговариваясь с Натали, обе умолчали о причине проявления дара. Ин просил не болтать, я ему верила.

Рассказала только деду. Про дар, про Ворону и про то, что сказал мне Ин. Деда все выслушал, поддержав совет Марка, и закидал меня вопросами. Я ответила не все. И он надолго заперся в своем кабинете. Деда всегда делал так, когда хотел подумать или поработать. Я поняла, зачем он там.

Нужно будет рассказать Марку о Натали. Только как-нибудь потом… Его поцелуй еще горел на моих губах, и мне было жутко неловко.

Вечером девочки пришли ко мне. Мы уютно устроились на полу, обложившись подушками, конфетами и чашками с чаем и кофе. Я дергалась и ждала начала БОЛЬШОГО разговора. Но, девчонки, не торопились, болтая о том о сем. Я расслабилась, смеялась вместе с ними, пока Ирэн не спросила.

– Лар, а каким парфюмом пользуется Бес?

Я не заметила подвоха и откровенно ответила.

– Мне кажется никаким. От него всегда такой запах изумительный. Горький и свежий одновременно. Мне очень нравится. Может, потому я так люблю утыкаться носом в его шею, когда он утешает меня, – и я засмеялась.

Девочки улыбнулись, а я поняла, что ляпнула то, что не надо было.

– Именно, дорогая. Любишь утыкаться. Запах, это то самое, на что я повелась в свой первый раз. Мне было семнадцать и я переживала не самый приятный момент в своей жизни. Сидела в кафе и жалела себя. Он просто подошел поздороваться. Понял, что мне грустно и говорил со мной. Говорил до тех пор, пока я не успокоилась, и проводил домой. Мы стали пересекаться чаще. Встречались, правда в тайне от всех. Бродили по паркам. Ходили на выставки в пригороде. Вот в день, когда мне стукнуло восемнадцать, я сбежала со своей вечеринки. Невыносимо было находиться там и чувствовать себя живым товаром. Ну, не об этом речь. Я выскочила из дома в одном платье и легких туфельках. А он, словно знал, ждал меня у ворот. Я, как выразилась Динь, уткнулась носом в его шею и запах его, лимон и кофе, вызвал у меня целую бурю ощущений. Хотелось, чтобы прижал к себе крепче, хотелось, чтобы поцеловал. Он не разочаровал меня. Поцелуй, на который я ответила моментально, просто подломил мои колени. Я повисла на нем лоскуточком и он поддержал. Потом голова моя закружилась и я уже не помнила, как оказалась в такси. Мы были у него и там все и произошло. Это непередаваемо. Когда тело послушно отзывается на ласки, поцелуи. Когда язык его становится одновременно орудием пытки и благословением. Я почти не почувствовала боли, когда он вошел в меня в первый раз. И кончила вместе в ним. И все это потому, что очень его хотела. Пока мы были вместе, я постоянно чувствовала его запах. Он был на мне, этот лимон с кофе. И даже во мне.

Мы с Натали открыв рты слушали эту сирену. И чем дольше она говорила, чем больше я понимала, что с Ином у меня так же. Только медленнее. Я нормальна. Абсолютно.

– Ирэн, а кто он? – Натали как всегда требовала ясности, – Не настаиваю, но мне хотелось бы знать имя героя, который настолько тебя впечатлил. Мы знаем его?

– Знаете и очень хорошо. Это Сережа Карамышев, – пропела наша черноволосая бестия, откидываясь на подушки и выгибаясь как кошка.

Это был абзац, как выражается Ин.

Мы помолчали немного. Натали честно пыталась не высказаться, и получилось, хвала Небесам. Разумеется, мы понимали, что все сказанное здесь, должно остаться тайной.

– Ну, Ирэн, переплюнуть твой рассказ будет непросто, – Натали вздохнула и начала свою исповедь.

– Я, сами, помните, всегда была прыщавой. Это донимало меня невероятно. Тело в порядке, есть грудь, есть красивая попка, ножки тоже ничего. Не такие как у Динь, но вполне себе стройные. Талия тоже на месте. Но вот моська… Я была уверена, что никто и никогда меня не полюбит. Это и было так, поначалу, пока я не начала заниматься плаванием. Ходила в бассейн Дискерэ рано утром. Примерно месяц. Плавала в одиночестве. Пока не появился он. Я сначала испугалась. Уж очень он был…ну…другим. Не таким, как все. Парень приходил каждое утро и тоже плавал. Сначала на дальней дорожке, потом ближе. Мы начали здороваться, ну согласитесь, глупо молчать, когда каждый день по утрам видимся. Поболтали. Потом он стал ждать у меня у школьных ворот, чтобы идти вместе в бассейн. Нервный такой. Кривляка. Мне нравилось смеяться вместе с ним. Потом начала замечать взгляды. В жар кидало, мама не горюй! С тех пор я, как только видела его, впадала либо в ступор, либо в волнение. И вот однажды он не пришел. Я плавала одна, переживала. Вылезла и пошла в душ. Стою себе, моюсь. А тут он! И глаза такие сумасшедшие. Я обнажена, он одет. И взглядом меня поедает. Забыла как дышать. Но орать не стала. Он прямо под душ ко мне нырь и обнял. Губами своими в меня впился. А я вдруг сникла в его руках. Ответила. Он страстный был – жуть. И про запах Ириша права. До сих пор помню терпкий запах иноземных специй. Мне не то, что больно не было в первый раз, мне было так здорово, что я кричала, когда…ну…э…Динь, прости, когда он во мне был. Знаете, с тех пор предпочитаю большие…э… размеры!

Пока она говорила, я даже вспотела. Это надо же… представила себе все в деталях и мозг мой начал плавиться. И я так могу? С Ином я люблю смеяться. И взгляды его, горячие и волнующие, тоже припомнились мне некстати. Уф, надо умыться сходить.

– Наталия, это же прямо археонские страсти! – Ирэн тоже взбудоражил рассказ подруги.

– Так он и был оттуда. Петя Брюс, – Натали наслаждалась произведенным эффектом.

Теперь офанарели мы с Ирэн.

– Динь, дорогая. Вот так это и бывает. Тебе нечего стесняться. Все, что происходит между мужчиной и женщиной совершенно нормально. А если учесть, что секс приносит огромное удовольствие, то, уж прости, глупо себя этого лишать. В твоем случае еще и горячая любовь со стороны парня в наличии. Ты будешь счастлива, Динь.

– Ин не говорил, что любит меня! С чего ты это взяла! Ну, Ира, это же не так! – запротестовала я.

– О, Божеееее! – пропели Натали и Ирэн слаженным дуэтом и упали на подушки.

– Лар, ну ты вообще слепая???? – Натали вступила в бой, – Он же с тебя глаз не сводит. Мне иногда кажется, что он следит за тем, как ты дышишь! Я уже не говорю о том, что он уже давно залил слюнями вашу парту. Так мается парень, а ты не замечаешь. Да еще какой! Бес! Суперарэ. Гроза Дискерэ! Он одним движением брови убить может и тает от твоих взглядов как пацан. Так, тебе Марк нужен? Нет? Я себе возьму!

Это были слова, которые вызвали волну ревнивого несогласия и я, не сдержавшись, выдала.

– Нет!

Натали и Ирэн переглянулись и дружно заржали.

– Лара, послушай, у всех все по– разному. Ты просто сердечко свое выслушай. Не думай, чувствуй. Скучаешь?

– Да.

– Хочешь обнять?

– Да.

– Поцелуй понравился?

– Убил прямо.

– Вот видишь… Должна понять, что тебе он тоже совсем небезразличен. Я не тороплю тебя нисколько. К тебе все это понимание и ощущение само придет. Я просто хочу сказать, что все идет как надо. Нормально. Правильно. И потом, тебе не кажется странным, что ты все примеряешь к нему? Нет? Просто ты воспринимаешь только его. И никого больше. Есть желание поцеловать Архалукова? Красавчик и умница. Нет? Вот то– то же.

Я старалась не думать (по совету Ирэн), пока мы болтали о разных пустяках, строя планы на мой день рождения в «Ксавье», старалась не думать и тогда, когда они, расцеловав меня, ушли.

Я приняла душ и легла в постель, завернувшись в одеяло по своему обыкновению. Пролежала долго, пока не начала вспоминать Ина. Глаза, руки, запах. Мне стало жарко. Одеяло я скинула и уснула. В моем сне я снова была с ним. Он целовал меня, я отвечала, потом чувствовала его руки на своем теле, прижималась теснее и позже, когда волна удовольствия родилась где-то там, внизу и раскатилась по всему телу, ударив в голову нереальным светом, я проснулась и поняла, что поймала первое в моей жизни удовольствие. Мне очень не нравится слово «оргазм», но это был именно он, и я заулыбалась счастливо. Я совершенно нормальная девочка!

Только вот душа моя все еще стремилась к нему, даже после взрыва. Как он спит? Не получил ли травму? Что ест? Хорошо ли ему? Скучает ли он обо мне? Я скучала, очень скучала! Ин, приезжай скорее, пожалуйста…

Жаль, что я не могла плакать.

Глава 14 Натали и Ирэн. Очень коротко

– Ну, что ты думаешь? – спросила Натали, намекая на Динь.

– Очевидно, что они оба влюблены. Надо бы помочь. Подтолкнуть.

– Может, подпоим ее в «Ксавье» и отправим к Марку? Ох, нет. Это предательство. Нельзя.

– Даже если бы мы и сделали так, этот влюбленный чёрт не взял бы ее. Он ждет ее любви, а не пьяной ласки.

– Ты права, Ир. Так что делать? Она страдает, моя Лакришка, – Натали попыталась не плакать.

– Она ведь сегодня полыхала не просто так? Что-то «прочла» в тебе? Не отвечай. Сама понимаю, дар-это личное. Так вот, дождемся, когда она «прочтет» его. И уж если после такого Лакри не поймет, что он ее любит и она любит его, тогда и напоим козявку рыжую! Беса ей упускать нельзя! О нем такие слухи ходят! Бог в постели!

– Окей!

И разъехались по домам, довольные друг другом.

Глава 15 Марк. День рождения и «Ксавье»

Я ехал на такси в столицу. Опаздывал уже! Очень хотелось сделать Динь сюрприз и поздравить ее самым первым, ровно в двенадцать ночи. Ее день рождения завтра, но я уже не мог сидеть, разбирая ошибки и дожидаясь конца последней игры, тем более не своей команды. Пришлось по– мужски поговорить с Филимоновым и тот отпустил меня в ночь, вместо утра.

Ну, таксиста я накошмарил, дару поддал, и он полетел быстрее. Где же ты моя черная каракатица? С тобой мы бы были уже в пригороде.

Мы подскочили к моему дому, я пульнул в таксиста пачкой банкнот и помчался помыться, переодеться, причесаться. Взять подарок. До сих пор были сомнения, что Динь его примет. На случай отказа, придумал произнести речь, надавить на жалость моей козявки и…блин, лишь бы получилось!

Метался по дому голым после душа, раскидывая одежду. Потом, одумался. Честно, как на свадьбу собирался. Надел чистую рубашку и джинсы. Прости, Динь, я бы надел смокинг, но ты просто посмеешься надо мной. Я бы и сам посмеялся.

Потом каракатица, цветочный магазин и вот я у ворот козявки с огромным букетом красных роз и коробочкой с подарком в кармане. Все я понимал. Красные розы– это пошло. Но, блин, они мне понравились и точка!

Натыкав код на воротах, ввинтился аккуратно и короткими перебежками (дед Динь был дома и вряд ли обрадовался тому факту, что к его внучке ночью лезет здоровый парень, громила, каких поискать) доскакал до ее крылечка.

Дверь не заперта…

Я уже в доме и вижу ее. Все, успел. Девочка моя любимая.

– Инь!!!!! – надо было видеть ее лицо, пока она бежала ко мне с другого конца своей студии.

Я побросал на пол и огромный букет и куртку, которую принялся стаскивать, когда увидел ее… Она подбежала и я поймал свое чудо в объятия. Она уткнулась мне носом в шею, вызвав моментально волну нежности и возбуждения. И защебетала что-то. Я даже не слушал, что она говорила. Просто наслаждался ее теплом и звуком ее голоса. Я прижимал ее к себе и ножки ее, офигительно стройные и длинные, болтались в воздухе. Я принялся, как обычно снимать ботинки нога об ногу, получилось, и я с Динь в охапке, прошел в ее светлый дом.

– Лакренция, с днем рождения, дорогая! – я поцеловал ее макушку.

– Инь, как же ты так? Я ждала тебя завтра! А ты здесь. Как здорово, – ей здорово?

Знала бы она как мне сейчас здорово. Ждала. Скучала. Еще и обнимашки. Похоже, что день рождения был не у нее, а у меня. Сплошные подарки. Только я об этом подумал, как козявка с писком: «Букет какой». Начала вырываться. Отпустил, а что делать-то?

Она добежала до букета, и, уцепив его своими маленькими ручками, обняла, как самое ценное в своей жизни. Лучше бы меня, но я был так рад ее видеть, что согласился и на букет.

– Инь, это мне? – она сияла глазами, улыбкой, но мой чертов язык снова лупанул.

– Нет, козявка, это твоему дедушке! Отдай немедленно!

– Дурак! – и столько чарующей нежности в голосе, что я застыл и дышать забыл.

– Я точно дурак. Не в ту дверь пошел. Давай букет. Мне к деду твоему, – я направился в прихожую.

– Не уходи, – донеслось до меня, и я не сдержался.

Ломанулся к ней, обнял и поцеловал. Она не вырывалась, но застыла и снова не ответила. Я, не в силах оторваться от ее губ, продолжал целовать как шальной. Букет она уронила. И я очнулся. Оторвался от нее и прислонился своим лбом к ее лбу. Старался унять грохотавшее сердце. Отпустить ее не мог ни за что. И тут она заговорила.

– Инь, ты мне очень нравишься. Я без тебя скучала и очень тосковала. Я не хочу тебя потерять. Поверь, я пробыла тут без тебя неделю и чуть не сошла с ума. Ты просто дай мне немного времени. Я понимаю! Я все понимаю! Только дай мне время и я сама попрошу тебя о поцелуе. Ты может, удивишься, но я еще и умолять буду, ты ведь еще в сентябре напророчил, что мне придется это делать. Я теперь точно уверена, что все это как-то связано с даром. Этот мой постоянный ступор в движении к тебе. Я совершенно нормальная! И как все девушки мечтаю о том, чтобы быть счастливой. Ин, дар не пускает. Но, если честно, то я уже готова на него плюнуть и быть с тобой, если ты этого захочешь. Если я ошиблась в твоих чувствах, просто скажи, и я постараюсь не умереть от разочарования.

Теперь я точно знал, что она меня любит.

– А теперь послушай меня, – я оторвался от нее и встал напротив, чтобы видеть ее всю.

В первую очередь глаза. Я должен был видеть их.

– Я слушаю тебя, Инь.

– Лар, я влюбился в тебя сразу, как только увидел. Первого сентября по дороге в школу. И видел твое свечение и цветок твой запомнил. Ждал тебя у школьных ворот, а ты прошла мимо. В классе ты заметила меня последним. Самым последним. Потом был Митька. Я никогда не ненавидел тебя. Я ревновал со страшной силой. А ты приняла это за ненависть! И совсем меня не замечала! А я уже любил. И так сильно, что не видел ничего и никого, кроме тебя. Ты только не смейся, но сейчас люблю еще сильнее. Так не бывает, думал я, но это есть. Просто прими, как факт. Я напросился на тренировки с тобой потому, что очень хотел просто быть рядом. Я был счастлив, что этот долбаный паук напугал тебя и Ильич посадил тебя ко мне. Я рисовал твой портрет и настаивал на твоем образе, потому что никого, кроме тебя не хочу видеть рядом с собой. Я вожу в своей каракатице твой локон и пою ему псалмы. Ты не ошиблась в моих чувствах, Лар. И я скорее откушу себе руку, чем обижу тебя. Я буду ждать так долго, как ты того пожелаешь. Только будь рядом. Это все. Нет. Не все. Когда я ломился к тебе через ураган, я точно ЗНАЛ, что тебе плохо. Я тебя ЧУВСТВУЮ, Лар. Теперь все.

Если бы она умела плакать, она бы плакала.

Я снова подошел к ней и обнял, оберегая и защищая. Никаких других желаний сейчас не было. Она стала для меня только что моим воздухом. Без нее я не мог ничего.

Мы плюхнулись в обнимку на пол и сидели так. Я вцепился в нее, она в меня.

Что же я такой счастливый и несчастный сегодня?

– Диньчелло, – я позвал ее, спустя добрый час.

Она подняла ко мне свою мордашку.

– Чего тебе, Марчелло?

– А чего мы тут с тобой приуныли, а? – я начал понимать абсурдность наших с ней печалей.

– Лично я не унывала. Мне просто до сих пор не верится, что ты меня любишь. И это…так здорово, – Динь заулыбалась, и я снова начал уговаривать себя не нападать на нее с поцелуями.

– Не ври, козявка. Ты плакала. Я знаю, что ты не плачешь, но сейчас точно было.

– Инь, я не знаю ни одной девушки, которую не проняло бы такое признание. Даже если бы я не была влюблена в тебя, я бы влюбилась прямо сейчас.

Пропал я… Динь, глупая, что творишь? Со мной так сейчас очень опасно говорить. Пожалей, жестокая. Мысленно умолял я козявку. Вот сорвусь сейчас, и она меня снова оттолкнет. Надо что-то делать! Надо как-то перекинуть думки на что-то другое. Не хочу! Хочу, чтобы трепалась мне о своей любви! Но, надо! Черт, подарок!!!

– Лакренция, блин! День рождения, цветы, подарки!

– Точно, Инь, букет же… – девочка отлипла от меня нехотя (чёрт, как же здорово!) и подняла букет.

– Давай воткнем его куда-нибудь? Помочь? – я огляделся в поисках подходящей вазы или ведра, с чего интересно, взял, что тут ведро есть?

– Помоги мне. Вон ту возьми.

Пока воду налили, пока впихнули. Вобщем, успокоились оба и уселись на диван.

– Лакришка, букет-это еще не все подарки, – открыл я опасную тему.

– Инь, мне ничего не нужно, кроме тебя. Ты здесь и это самый лучший подарок, – Динь снова обняла меня.

Сдохну!

– Спасибо, дорогая, – прошептал я слово-код и поцеловал ее.

Очень хотел! Поцеловал тихонько так. В виде благодарности, но… Лакри, не отстранилась, обняла крепче, но не ответила. И правда, будто держит ее что-то.

– Лар, откуда уверенность, что держит дар?

– Ой, ты же ничего еще не знаешь!!! – запищала моя девочка и принялась рассказывать, – Сегодня утром «прочла» Ирину! Это было то еще зрелище! Вобщем так, она всегда была недовольна своим даром. Эксультатэ не для нее. Не хотела иметь ничего общего с искусством. Хотела чего-нибудь эдакого и получила. Она теперь провидица. Кое-что о будущем она может видеть. Отсюда и зеленое свечение в глазах. Но предсказать может не более одного раза одному человеку! И не по просьбе, а когда провидение ее коснется. Сюприииз! И это все. Ирина – друг.

– Офигеть, – я даже заморгал как Динь от удивления, – Такое возможно? Лар, ты опасное неземное существо! Я тебя ни на шаг от себя не отпущу! Давай вместе жить?

– Деда меня не отпустит, – Динь улыбалась.

Ну, мысленно по этому поводу я спел псалом и станцевал сальсу!!! Надо же, она сама не против, но деда вот не пустит! Потом я собрал мысли в кучу и стал закидывать ее вопросами.

– Она что-то видела о твоем даре? О тебе и обо мне? Она провидела, что дар тебя не пускает?

– Она вещала, сразу же после «чтения». Я думала, что умру от страха, когда глаза Ирэн полыхнули зеленым! Нет, она не завывала, не впала в транс, как ты мог подумать. Просто вещала. Мутно очень, но кое-какой смысл я, все же, уловила. Значит так, она сказала, что есть «полотна судеб» и на них уже «прописаны имена». Далее, что судьба моя еще «не решена и станет ею», когда я услышу «биение сердца». До тех пор «дар весы не склоняет». Всё.

Я завис. Нет, я совсем завис.

– Лар… Бред какой-то. Что это значит? «Биение сердца» сбивает все алгоритмы. Ну, весы – это выбор. Судьба не решена, значит, выбор еще не сделан. А в сочетании с полотном судьбы, совсем странно, поскольку там уже имена прописаны. Если проецировать на нас, то ты, любовь моя, имеешь в запасе кого-то еще? Или биение сердца означает, что ты почувствуешь любовь ко мне? Но, ты уже ее чувствуешь! Не отпирайся, уже сказала! Тогда, почему дар все еще не пускает? Значит, все же есть кто-то еще? – я хоть и пытался не злиться, но брови сдвинулись сами по себе.

– Ты…ты…балбес! – рассердилась козявка, – А что если у тебя есть кто-то еще? И я почувствую биение твоего сердца по отношению к ней???? А? Как тебе такой вариант, Инище противное?! Может мой дар бережет меня от тебя?

Динь снесло от меня на другой конец дивана.

– Рыжая, перестань! Нет у меня никаких других!

– У меня что-ли есть?!!!!

– А если будет?!!!!

– А если у тебя будет?!!!

– Предсказание для тебя! Твой выбор еще не сделан!!!!!

– Так это предсказание для меня про тебя!!!! А если я сделаю выбор, когда ты бросишь меня ради той, другой?!!!!!!

– Ты вообще ничего не понимаешь?!!! Я жить без тебя не могу! Мне на хрен никто больше не нужен!

– Полотна судеб уже вытканы! Судьбу не изменить! А вдруг там ее имя рядом с твоим?!!!! А редкая тиби просто под руку вовремя подвернулась?!

Не верит?! Изгаляется?! Я в бешенстве вскочил! Вскочила и Динь.

– А может это про твоего обожаемого Митю??!!! Его тоже твоим даром накрыло!!!! А я так, вовремя утешил????!!!! Так и беги к нему! Могу подбросить!!!!!!

В ответ мне прилетела пощечина.

– Пошёл вон, – такого ее голоса я еще никогда не слышал, мне бы понять, что я дебил и козлина, но ревность меня ослепила, и я лупанул.

– С удовольствием! – развернулся, пошел в прихожую оделся.

Все это время, Динь неподвижным изваянием стояла посреди комнаты.

Вспомнил, что подарок, брошь от Фолли, еще в моем кармане, достал ее подошел к столу и что есть дури громыхнул коробочкой об столешницу. Вылетел вон, хлопнув дверью.

Не помню, как я добрался до дома. И там меня накрыло…. Флигель уцелел только чудом.

Проснулся я от собственного воя. Всю ночь снились кошмары с Динь и Стрельцом в главных ролях. Я сразу же схватил телефон и принялся звонить и писать козявке. Она был вне сети!

Я выскочил из дома и моя каракатица понесла меня к дому Динь. Там ее не было. В Дискерэ я ворвался в перемену и бегая по коридорам, пугал народ своим бешенным видом. Я побежал к своей аудитории и там, в дверях сшиб Федула. И ему, лежащему на полу, устроил допрос. Где, Динь?!! Потом Гошке, Вороне и далее по списку. Ильичу тоже досталось. Я не обнаружил Ирэн и Натали. Включив мозг, понял, что козявка под защитой и невесть где! Я начал названивать Пушкиной и Строгановой. Обе ее подруги были вне сети.

Потом долго колесил по городу. Даже заглянул в «Десерт Бьен Сюр», где и навел шороху, как волк в курятнике. Не нашел.

Я не заметил, как наступил вечер, все еще гоняя на каракатице и разыскивая свою девочку. Потом остановился на набережной и долго сидел с машине, то ругаясь на себя, то кляня Динь. Вобщем, сходил с ума и иже с ними. Псалмы не пел…

Ближе к полуночи раздался звонок. Я подскочил от неожиданности, схватил телефон и с трудом удержал его в руках. Тот, просто вздумал прыгать! Высветился звонок от Пушкиной.

– Где она?! – я даже здороваться не стал.

– Марк, миленький, приезжай скорее в «Ксавье». Они обе пьяные в слюни и вокруг нас собирается толпа мужиков! Я одна не отобьюсь! – икнула мне в трубку Натали.

Я понял, что сама Натали тоже в слюни, но я всегда делал ставку на эту девушку и понял, что не ошибся. Ей, даже пьяной, не изменило ее благоразумие.

Я, врубив, тройной форсаж, уже несся в «Ксавье».

Я влетел в клуб бешенной кометой. Знакомый охранник на входе, даже вякнуть не успел, а я уже без очереди прошел внутрь. Скинул на руки подбежавшему служке куртку и пошел в зал, намереваясь крушить все и вся.

И застыл, потому, что картина маслом…

В центре зала, рядом с танцполом на столе сидела Ирэн и перекинув ногу на ногу. В ее руке опасно качался бокал с шампанским. Вокруг нее терлись какие-то три козла. Ирэн улыбалась, но очень неуверенно. Натали стояла рядом качаясь как былинка на ветру (тоже с бокалом) и пыталась отодвинуть от себя какого-то парня. Потом я увидел Динь… Это что еще такое?!!!

Она стояла спиной к Натали (та, прикрывала козявку с тыла, да и поддерживала, ибо Динь шатало), и вела беседу с еще тремя козлами. И все бы ничего, но выглядела она… Я попытался не убить ее сразу. От ревности и страсти, мать ее. Откуда взялось это чертово золотистое платье??? Короткое. Блестящее. Облегающее ее фигуру, словно вторая кожа. Длинные, умопомрачительно красивые ноги были обнажены почти до бедер. Грудь обрисована четко, бедра, талия… Я нервно сглотнул. Каскад изумительных волос. И аквамариновый взор. Я, пока шел к ней, залил слюнями весь пол! И те, кто стояли сейчас рядом с ней, добавили слякоти.

Без предварительных разговоров и прочего, я рявкнул, перекрывая гул музыки.

– Все трое ко мне!

Девочки (Ирэн и Натали) меня увидели, и, не смотря на нереальное опьянение, бросились ко мне, как к спасителю всея планеты! Только что, хвостиками не виляли, преданно заглядывая мне в глаза. Динь, заметив меня, пьяно качнулась, но подойти не соизволила. Я сам подошел и посадил ее на руку. Потом свободной рукой обнял сразу двух ее подруг. Развернулся к козлам, весь облепленный девчонками и дал залп.

– Все пошли на хрен! – и один из претендентов на Динь, эксультатэ, упал, то ли от страха, то ли дар мой его подкосил.

Остальные, как и ожидалось, впали в ступор, потом разошлись.

И мы начали победное шествие к гардеробу. Это было непросто. Я чувствовал попку Динь на своей руке, а ее лапка лежала на моей шее. Плюс девочки пьянели прямо на глазах. Ноги их заплетались, и мне пришлось покрепче приобнять их, слегка приподнимая над полом. На выходе из зала к нам подскочил официант. Я проорал.

– На мой счет! – услышал в ответ раболепное «Благодарю, Марк Андреевич» и мы ушли.

В гардеробе я натерпелся. Эти курёхи начали одеваться, но по причине угарного опьянения, тормозили как пингвины. Мне пришлось натягивать на них их же шубки, при этом каждая из девочек норовила сползти на пол. Так мы и ковырялись. Одну одел, вторая падает, я ее ловить, потом одевать, потом третью ловить. Потом снова первую. Я словно в неваляшек играл, честное слово! Потом я выстроил их в ряд у стены. Быстро накинул свою куртку, успел поймать сползавшую Динь. Обнял ее правой рукой, под левую подползла Ирэн. Натали привалилась к моей спине, крепко вцепившись в мою куртку.

Думаю, это было бы очень смешно, но… Я не смеялся. Наша ссора с Динь вырвала большой кусок моего сердца. Пока тащились до каракатицы, я обвздыхался.

Потом я запихивал все это мехо-блестко-ароматно-каблукастое нечто в свою машину. Хотел посадить Динь вперед, но те две вцепились в нее и запищали. Пришлось уминать их на заднее сиденье. Я справился, я же суперарэ! Потом я сел за руль и мы погнали к дому Ирэн. Помнилось, что жила она где-то в районе бульвара Гагарина.

План был такой– развезти подруг по домам и остаться с Динь наедине. Она хоть и пьяная девочка, но она моя пьяная девочка.

В дороге мне пришлось наблюдать и слушать нечто дико смешное. Они копошились на заднем сидении. То нога чья-то торчала, то попка. Попка была козявская. Я снова вздохнул. Они ржали и песни пели. Натали все время икала. Ирэн требовала шампанского, а Динь просилась на выход, уверяя, что в каракатице она никуда не поедет. Хотя уже ехала.

– Ир, бульвар Гагарина? Дом какой? – я попытался привлечь внимание провидицы.

– Я не поеду домой! – раздалось сзади.

– С фига ли?

– Я с Динь буду! Я обещала ей! – потом, не смотря на серьезную тему, они захихикали пьяно все втроем!

– Натали?! – обратился я к ней, как к последней инстанции.

– Марк, миленький, мы обещали не оставлять Лару одну, – оправдалась Пушкина.

Все было предельно ясно. Динь просто спряталась за них на целый день, не желая видеть меня. Я даже мысленно заскулил от обиды. Мне очень нужно было извиниться перед козявкой и вернуть ее себе. Поэтому, я раздумывал, как поступить. Можно было жахнуть даром, и девочек проняло бы, но на задворках моего сознания всплыли лица моих друзей, Генри и ВВ, и я решил выбрать иной путь.

– Ирэн, Наташа, вчера я обидел Динь. Если не поговорим, мы оба, и она и я будем несчастны. Я рад, что у нее такие замечательные подруги, и поэтому именно сейчас, прошу о содействии.

Тишина повисла. Не смотря на опьянение, обе они застыли, понимая, что в первый раз их ПОПРОСИЛ о чем-то Бес. Я и сам это понимал, рассчитывая именно на такой эффект.

– Гагарина, 70, – Ирэн назвала свой адрес, – Если Динь не против.

Я понял, что смог.

– Дай обещание, что Динь рядом с тобой ничего не угрожает! – динькина новоявленная сестричка Натали вступила в бой.

– Наташ, ей ничего не угрожает, – это было правдой.