Текст книги "Лягушка в сметане"
Автор книги: Лариса Шкатула
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Глава девятая
Когда Вадим услышал в трубке ее крик: «Вадик, спаси меня!», у него в мозгу будто что-то взорвалось. Он в момент забыл про все: про долг, который пока ему не отдали, и про то, как она ударила его по голове – шишка до сих пор побаливала, если ненароком он, забывшись, откидывал голову на подголовник сиденья машины.
Он, кажется, взревел, как дикий зверь, и кинулся наверх, на ее третий этаж, прыгая через две ступеньки.
Сердце его тревожно екнуло при виде приоткрытой двери. Вадим влетел в квартиру, увидел Варвару, без чувств лежащую на полу, и с ходу вырубил мужика, который, торопясь, листал какие-то бумаги.
Уже лежавшему на полу он врезал еще раз, чего прежде никогда не делал. Ведь тот и так уже был в отключке. Бандит поднял руку на женщину, а значит, кодекс чести на него не распространялся.
Потом опустился на колени, пощупал пульс Варвары и с облегчением вздохнул: жива!
Затем опять занялся напавшим на нее мужиком. Просто от злости себя не помня, он примотал его к стулу, как тряпичную куклу, и с сожалением отметил, что тот пришел в себя гораздо раньше женщины, которую он посмел ударить.
И когда голова Вари лежала у него на коленях, а та никак не приходила в себя, он едва не впал в отчаяние. Пощупал шею, проверил позвонки – вроде никаких видимых повреждений нет, и тут она, затрепетав ресницами, посмотрела на него своими серо-зелеными глазами с радостью узнавания; он тоже обрадовался, словно на глазах выздоровел его самый лучший друг.
В этот момент он своих действий и ощущений не анализировал. Действовал на одних инстинктах, будто дикарь какой-то.
Может, нужно было забрать у мужика деньги, чтобы впредь неповадно было, но Вадим не мог заставить себя это сделать. Он отпустил бандита, немного злясь на себя: ну почему он такой уродился? Деньги сами плыли ему в руки, а теперь… Кто даст гарантию, что даже с помощью Варвары его пропавшие баксы можно вернуть?!
Вадим, закрывая дверь квартиры, отметил про себя, что в случае чего выбить ее отнюдь не просто. Так что надо проинструктировать Варвару, чтобы впредь она не открывала дверь никому из посторонних.
– Идите сюда, Вадим! – крикнула она ему из кухни.
– Вы что-то готовите? – спросил он, присаживаясь на табурет.
– Собираюсь покормить вас, вы ведь сегодня не обедали?
– Не обедал, – кивнул он, мимоходом удивляясь ее заботе. – Как вы догадались?
– Интуиция! – Она подняла вверх палец.
– Я могу докладывать, шеф, пока вы готовите? – нарочито покорно спросил он.
– Докладывайте, – дала она «добро» в тон ему.
– Итак, у Будилина Бориса Григорьевича в нашем городе таки имеется кое-какая недвижимость.
– Получилось! – обрадовалась Варвара и в нетерпении смотрела, как он не торопясь – дело-то серьезное! – достает из внутреннего кармана пиджака бумаги. – Я же говорила, что у вас все получится.
– Говорили, но я почему-то не очень в это верил, – признался он и положил бумаги на стол. Все-таки она его расхолаживает, иначе чего бы ему признаваться в своем неверии в успех его дела? – Надо же, всего коробка конфет, правда, самая большая, какую я только смог найти, пара комплиментов, легенда, не выдерживающая никакой критики, – и вот она, заветная справочка. Кстати, эта трехкомнатная квартира приватизирована на ваше имя, вы об этом знаете?
– Борис мне что-то такое говорил… – задумчиво протянула она. – Почему же он это сделал?
– Мне кажется, у него просто устаревшие представления о том, что раз недвижимость на ваше имя, то в случае, если на него кто-то наедет…
– Машиной? – удивленно спросила она и тут же сообразила. – Вы имеете в виду рэкет?
– Ну да, начнут требовать с него денег или продажи недвижимости, а он – не хозяин! Только для рэкета это все равно, на ком что записано. Надо будет, прижмут, и не пикнешь. Семьи остаются на улице…
– Вадим! Ну что вы тянете кота за хвост? И меня пугаете. Пока ведь такой опасности нет?
– Минуточку, шеф, не торопитесь. Всему свое время. Не пока, а теперь. Если вы не станете лезть в криминал. Делать что-то, на чем вас можно будет поймать.
– Разве сознательно допущу какую-нибудь ошибку при наборе очередной статьи, – улыбнулась она.
А вообще чего это Варвара налетела с вопросами? Совсем забыла о правилах хорошего тона. Еще в русских сказках говорено: ты сначала гостя напои, накорми, а потом уже вопросы задавай. Пять минут раньше, пять минут позже…
– Кстати, – спохватилась она, – я же совершенно не знаю ваших вкусов. Говорят, есть такие капризные мужчины: то они не едят, это…
– Я ем все, – заверил ее Вадим.
– Повезет вашей жене.
– Вы так сказали… Будто повезти ей может только в этом, – усмехнулся он, и Варя смутилась.
Она и в самом деле думала, что Вадим не в ее вкусе. Она не любила таких, как он, мужиковатых. Ей нравились мужчины интеллигентного вида, худощавые, без лишних волос на теле, а у Вадима даже в вырезе рубашки видно, что грудь волосатая.
Еще у мужчины ее мечты должно быть тонкое, породистое, удлиненное лицо, а этот – круглолицый. Грубо говоря, мордатый. И шея мощная, бычья. Нос с горбинкой – грузинские предки у него, что ли?.. Правда, глаза неплохие. Голубые, чуть миндалевидные, подчеркнутые черными ресницами. Может, другим женщинам и нравится.
Да и в плане психики у него наверняка есть пунктик. Иначе почему он до сих пор не женат? Борис женился на Варваре в свои тридцать четыре года и, как теперь оказывается, имел немало странностей.
Если уж на то пошло, она и сама засиделась в девках. Как там у Ильфа и Петрова? Молодая была не молода. Двадцать семь лет. Но что об этом вспоминать?
Варя бросила на сковородку отбивные, которые обычно лежали у нее в морозилке на такой вот случай. Уже готовые, отбитые. Обмакнул в яйцо – и на сковородку. Десять – пятнадцать минут, и мясо готово. Остается добавить какой-нибудь гарнир. Тот же зеленый горошек. Или фасоль из банки. Кстати, очень вкусная, в томате.
Когда перед Вадимом возникла тарелка с приличных размеров отбивной, украшенной горошком, веточкой зелени и огурцом, источающей дивный аромат, хоть и преувеличенный оголодавшими рецепторами, он невольно сглотнул слюну и с уважением взглянул на Варвару. Отчего-то он не подозревал у нее кулинарных способностей. А почему? Вспомнил ее модные сапожки, прохаживающиеся возле его лица? Командный тон? Или то, как она вырубила его огнетушителем? Далеко не каждая женщина на такое бы решилась. Вот он и сделал вывод, что женственностью здесь не пахнет.
Однако такое мясо заставляет позабыть обо всем! Ножом даже не пришлось «пилить» его. Кусочек легко отделился – и в рот. Блаженство!
Он ел не торопясь, отдавая должное мясу. И не заговаривал о деле. А вот когда тарелка оказалась пуста… Теперь можно и поговорить.
– Есть у вашего покойного мужа дача на Ростовском шоссе. С участком двадцать четыре сотки…
– Ух ты! – Варя даже присвистнула. – Но вы так сказали… Предполагаются какие-то трудности?
– Именно. На всякий случай я туда проехал. Чтобы уж выяснить все до конца. Так вот, эти сотки огорожены высоченным забором. Ворота раздвижные. За воротами злая собака. И еще – там кто-то живет.
– Кто?
– Пока не знаю.
– Да… – протянула Варвара, – а я было уже приготовилась хлебнуть серых будней в полной мере: осталась одна, в пустой квартире. Мне предстояло долгое одиночество в четырех стенах. А тут что ни день, то событие… Знаете, я отчего-то считала, что между мужем и женой обычно нет секретов. По большому счету. Понимаете, о чем я хочу сказать? Они же должны быть в одной упряжке. Понятно, мужчины не станут рассказывать жене о своих пассиях, но обо всем остальном… А я, как теперь выясняется, ничего не знала. Доллары, дача, акции… Неужели я была такой женой, что не заслуживала даже откровенности?
Она осеклась.
– Простите, как говорится, у кого что болит, тот о том говорит.
– Может, дело не в вас, а в нем самом? По крайней мере могу засвидетельствовать, что готовите вы превосходно, у вас отличный чай с травами, и повсюду такая чистота… Кстати, где, вы думаете, ваш супруг мог хранить эти самые акции?
– Не знаю… Вот я балда! Дипломат!
– Дипломат? – непонимающе переспросил он.
– Ну да, я же встретилась с Пампусиком, и она отдала мне дипломат Бориса.
– А я могу узнать, что это за Пампусик и откуда у нее дипломат вашего супруга? – осторожно поинтересовался Вадим.
– Конечно! – воскликнула Варя. – Раз уж мы с вами делаем общее дело.
Она встала с табурета и пошла к коридору, но в дверях остановилась.
– Вадим, а почему вы все же не стали брать деньги у этого бандита?
– Вот потому же, – усмехнулся он, – что у бандита. Думаю, потом он все равно постарался бы их вернуть, через вас. Зачем мне подвергать вас такому риску? Мне нужны деньги, как и всем, но не любой ценой.
«Надо же, – подумала Варя, – а я было совсем его в разряд дуболомов отнесла. После того как он показал мне пистолет… Кто я ему? Да никто! Но у него свои принципы, и это радует…»
Она прошла в коридор, взяла дипломат и, опять присаживаясь у стола, сказала:
– Что ж, если вам интересно, я расскажу. Пампусик – это женщина, которую я прежде никогда не видела и ничего о ней не знала… Ее фамилия мне тоже неизвестна, только номер телефона. Так вот, она позвонила на мобильник покойного мужа, на другой день после похорон. Не знала, что он погиб. Я даже не успела ответить, как она сразу защебетала: «Борик, это Пампусик!» А услышав мой голос, тут же отключилась. Мобильник высветил номер телефона, с которого она звонила, ну и после разговора с вами я тоже решила сделать кое-что – позвонила ей. Мы встретились в кафе, где она и передала мне дипломат.
– Она знала, что в нем?
– Нет. Борис не оставлял ей ключа. Но и она, думаю, нелюбопытна. Наверное, потому, что интересоваться чем-то ей просто лень. Такая она вся, знаете, пышная, вальяжная блондинка. Рассеянная и будто заспанная. В мужчинах предпочитает ненавязчивость.
– В каком смысле?
– Согласна, чтобы они существовали рядом с ней, но пусть не обременяют ее домогательствами.
– Странно. Тогда почему, как вы думаете, ваш муж… с ней встречался?
– Не знаю. Может, для разнообразия? Я сама об этом думала. Так, отстраненно, чтобы не винить во всем его. Пыталась понять, чего ему дома не сиделось… Вроде я старалась создать уют. Завтрак, обед, ужин – в одно и то же время. Чистые рубашки и все такое… Вроде не дура. Могла поговорить на любую тему… Ну вот, получается, что я как бы между делом себе рекламу создаю. Но я и в самом деле не понимаю, в чем моя вина…
– Наверное, мужчины, которые к порядку не привыкли – я имею в виду семейный порядок, – быстро устают от него. Тот, кто каждый день ест на клеенке, с трудом воспринимает белую скатерть.
– Возможно, – кивнула Варя; слова Вадима странным образом успокоили ее. – А то, знаете, я уж комплексовать начала. Думаю, может, мужчине со мной неинтересно? Я ведь не могу вот так, подобно Пампусику, расслабляться. Все меня тянет куда-то, что-то непременно надо делать. И Борису покоя не давала…
Она тяжело вздохнула.
– Зря вы так, – сказал Вадим, – пока мы молоды, надо что-то делать. Иной раз, правда, мне не хватает сущей ерунды: знать, что именно делать.
Варя опять подивилась про себя его такому заинтересованному отклику. Значит, он относится к разряду людей, которых вот так, с первого взгляда, не разглядишь. С ними нужно знакомиться поближе, общаться. А то вбила себе в голову, что если мужчина такой крупный, то непременно глупый.
Варвара освободила край кухонного стола и положила на него дипломат. Вадим придвинул его к себе и быстро пробежал по крышке пальцами, словно каждое касание сообщало ему некую информацию.
– Кожаный, – пробормотал он, – кодовый замок. Если не удастся открыть, придется взрезать. Жалко портить, хорошая вещь.
– Да черт с ним! – махнула рукой Варвара.
– Как скажете, шеф, – послушно склонил голову Вадим и вытащил из кармана перочинный нож. Посмотрел на него, будто только что увидел, и задумчиво проговорил: – Мы произносим: перочинный нож. Привычно, не задумываясь, а ведь это от бывшего его предназначения – чинить перья. Представляете, сколько лет этому слову?
– Никогда бы не подумала, что вы интересуетесь русским языком. И даже как бы препарируете его.
– Интересуюсь, – кивнул он, ковыряясь в замке. – А что, у меня такой тупой вид, если вас это удивляет?
– Нет, что вы, – смутилась Варя, – просто я подумала, что телохранители…
– Интересуются только тем, как хранить тела! – докончил за нее Вадим.
Уел все-таки! Так и надо, не будет столь категоричной в своих суждениях… А ведь Варвара всегда так себя вела. То есть выводы о людях делала скоропалительные.
Когда она начала встречаться с Борисом, то сразу решила, что он – человек положительный и для семейной жизни очень подходящий. И потом уже своего мнения не меняла. От лени, что ли? Ведь именно поэтому ему так легко было ее обманывать. Выходит, она сама себе создает стереотипы. Так, конечно, легче жить, но тогда и не обижайся, что судьба преподносит тебе неприятные сюрпризы.
Она задумалась и вздрогнула от щелчка – замок дипломата открылся. Варя подошла ближе и глянула через плечо Вадима:
В открытом дипломате поверх стопки бумаг лежал оформленный документ на право собственности дачного участка по Ростовскому шоссе, с планом, заверенным печатью бюро технической инвентаризации. Потом пошли списки с фамилиями заготовителей мяса у населения, расписки с выданными под отчет суммами и прочие документы, касающиеся производства, как они с Вадимом поняли, левой продукции. Никакого намека на акции среди бумаг не было.
Зато венчали содержимое Дипломата несколько конвертов, открыв которые…
– Мама дорогая, да тут целое досье! – вырвалось у Вадима.
Варя тоже смотрела и едва сдерживалась, чтобы не ахать от изумления. Досье не досье, но явно компрометирующий материал, тщательно и любовно собранный.
Вложенные в отдельные конверты фотографии неизвестных ей обнаженных людей в неприличных позах, женщин с мужчинами. То есть наедине эти позы, наверное, были обычным сексом, но на фотографиях выглядели именно неприлично.
Здесь же лежал в упаковке какой-то прибор, похожий на диктофон, и еще один аппарат неизвестного ей назначения. Маленькие черные штучки в полиэтиленовых пакетах.
– А это что? – ткнула в них пальцем Варя, потому что с фотографиями было все ясно: ей даже было немного стыдно, что она попросила Вадима открыть дипломат с таким неприятным содержимым.
– «Жучки», – сказал он, вертя в руках пакетики, – это такие штучки…
– Я знаю, что такое «жучки», – сказала Варя.
– И стоят они офигенные деньги, – задумчиво пробурчал он.
– Думаете, Борис был шпион? – тихо спросила она; на этой фразе голос у Вари перехватило, так что получилось задушенно.
– Вряд ли, – покачал головой Вадим. – Скорее всего он играл в сыщика или собирал компромат на кого-то. Судя по всему, не на одного человека. Интересно, мне даже кажутся знакомыми некоторые из этих мужчин… А то, что не хранил свои причиндалы дома, вполне понятно…
Он теперь надолго замолчал, и Варя нарушила затянувшуюся паузу:
– Интересно бы узнать, для чего ему это было нужно?
Наверное, эта же мысль пришла и в голову Вадима.
– Предлагаю этот вопрос пока оставить открытым.
– Что вы имеете в виду?
– Не выяснять, кто здесь снят и по какой причине. Думаю даже, эта вещь весьма взрывоопасна, и лучше ее куда-нибудь спрятать. Не в вашей квартире. Хотите, я возьму это с собой и спрячу дома?
– Конечно, Вадим, я не возражаю. А то опять кто-нибудь ворвется, станет искать и найдет… После просмотра этих фотографий создается впечатление, что роковая сосулька была радиоуправляемой и заинтересованный человек всего лишь нажатием кнопки точно сбросил ее Борису на голову.
– Вы фантазерка, Варя, а я уж было думал – сухой прагматик. Конечно, сосулька сыграла кому-то на руку. А что касается посетителей… Лучше этого избежать. Не всегда я смогу вот так оказаться поблизости. Кстати, давайте на всякий случай разработаем с вами сигнал опасности.
– Что-нибудь вроде цветка в окне или задвинутой шторы?
– Нет, сигнал телефонный, – терпеливо пояснил он, – какая-нибудь условная фраза вроде: «Нет, это слишком дорого».
– Или: «Ваш сборник уже пошел в набор».
– В набор? А где вы работаете?
– В одном небольшом издательстве.
– И получаете всего четыре тысячи? – удивился он. – Я отчего-то считал, что издатели – народ очень обеспеченный.
– Издатели – да, а вот их работники… Иначе как бы они богатели?
Вадим вынул из дипломата лежащий сверху документ и протянул его Варваре.
– Пока вот это для вас самая главная бумага. А насчет того, что на даче до сих пор кто-то живет… Кажется, я знаю почему. Вы ведь вступите в права собственности по истечении шести месяцев. Значит, у них есть как минимум полгода.
– Полгода? – ахнула Варя. – И что же, вы столько времени будете ждать возвращения долга? Раньше мне просто не у кого даже занять такие деньги… А откуда вообще вы знаете про эти шесть месяцев?
– Да я вообще-то юрист. В некотором роде, – криво улыбнулся Вадим.
– Что это значит – в некотором роде?
– Значит, что диплом у меня есть, а вот юридической практики – ноль, одна теория.
– О, юрист! – откровенно удивилась она. – Выходит, не зря я вас в частные сыщики произвела?
– Частный сыщик! Увы, у атамана нема золотого запаса. Офис, лицензия – все это стоит денег. Тогда мне пришлось бы отказаться от покупки квартиры, чего бы я вовсе не хотел.
– Вы знаете, Вадим, мне кажется, что скоро вы разбогатеете! – неожиданно выпалила она.
– Интересно, каким же образом? – улыбнулся он. – Богатых родственников при смерти у меня нет, на наследство рассчитывать не приходится.
– Пока не знаю как, но у меня такое предчувствие.
– Спасибо на добром слове, Варя. А теперь мне придется вас покинуть. Завтра я заступаю на сутки, а надо еще кое-что простирнуть, погладить.
– Вы делаете это сами? – удивилась она.
– Как-то, знаете, привык. В армии.
– А где вы служили?
– В морской пехоте.
– Тогда понятно, почему вы в телохранители пошли. Были уже кое-какие наработки, да?
– Не только это. Я и прежде самбо занимался. А насчет самообслуживания… Не хотелось маму еще и этим обременять, она и так возится с внуками, детьми старшей сестры.
Он щелкнул замками дипломата и пошел к двери.
– Да, Варя, а не могли бы вы позвать к себе какую-нибудь подругу? С ночевкой.
– Позову. Думаю, Наташа с удовольствием согласится. Да, – спохватилась она, – а я даже не знаю номера вашего телефона.
Он вынул из кармана визитку и протянул ей. Рашин Вадим Львович. И телефоны, и электронный адрес… Это вам не хухры-мухры!
Глава десятая
– Что ты говоришь! Не может быть! – восторженно ахала Наташка, когда они лежали вдвоем с Варварой на паласе, медитировали. – Здорово! Везет же некоторым.
Варя любила вот так лежать на полу – читать или делать зарядку, или просто расслабляться, когда после рабочего дня за компьютером у нее уставала спина, – и всегда особо следила за чистотой паласа. Вначале пылесосила, а потом чистила специальным составом.
На этот раз долго помедитировать не пришлось, подругу распирало любопытство. Наверное, поэтому Наташке никак не удавалось сосредоточиться и расслабиться.
Подумать только, Варя, которая столько времени жила без всяких событий, теперь попала в самый их эпицентр.
Брак ее казался подругам слишком добропорядочным и потому скучным. Да они и подумать не могли, какое загадочное второе дно может в нем скрываться.
– Позавидовала! – сердилась Варя и осуждающе взглядывала на Наташку. – Ко мне в дом ворвался грабитель, стал душить… Сколько я страху натерпелась!
– Но ничего же не случилось, – резонно возражала Наташка. – Да я и не из-за грабителя. Подумай, мужчина спас тебя от рук негодяя…
– Наташа, не преувеличивай. Спас! Из рук! Дал ему по шее и связал, пока тот был в отключке.
Она, кстати, не рассказала Наташке, что незадолго до того с самим Вадимом проделала то же самое. То есть вырубила его, а потом стала связывать, обламывая ногти и умирая от страха, что вот он очнется и устроит ей «варфоломеевскую ночь»!
– А он, этот Вадим, симпатичный? – спрашивала Наташка, слушая ее вполуха.
– Так себе, – пожала плечами Варя. – Какой-то уж слишком громоздкий.
– Громоздкий! Что это тебе – буфет?
– Не пойму, какая тебе-то разница?
– Большая. Мужчина, судя по всему, высокий и сильный, неженатый… Какая нормальная женщина пройдет мимо и не попытается… Ты скажи честно, глядя мне прямо в глаза: он тебе нравится?
– Как мужчина? Нет.
Варя сказала это уверенно, но чересчур быстро, внешне безо всяких колебаний, потому что… потому что просто не хотела обсуждать с подругой эту тему. Не прошло и девяти дней, а ей уже на других мужчин поглядывать?
Если на то пошло, это просто неприлично. А Наташка со своей идеей немедленно перепрыгнуть из одного брака в другой вообще переходит всякие границы!
В конце концов, чей это знакомый? Почему Варвара должна давать кому-то отчет, как она к Вадиму относится? Как к деловому партнеру! У них интересы общие.
Но Наташке неведомы были такие тонкости. Она для себя выяснила одно: Варя никаких матримониальных планов в отношении Вадима не строит, значит, можно попытаться прибрать к рукам этого потенциального жениха. Холостяк! Ничей! Все-таки Варвара совершенно непрактичная особа.
Так она свои мысли и озвучила:
– Отлично! Раз он не женат и ты на него видов не имеешь, значит, этот «шкафчик» вполне может быть моим. Мне как раз нравятся громоздкие. Такой и обнять может, и на руки поднять. Так что, Варька, ты просто обязана меня с ним познакомить!
Наташа недавно разошлась с мужем, но не собиралась долго задерживаться в разведенках и потому использовала каждый шанс, чтобы познакомиться с каким-нибудь свободным мужчиной.
Она – женщина крупная, и про себя Варвара подумала, что Вадим и вправду по комплекции ей подойдет. Но с другой стороны, а кому не подойдет?
Борис был чуть выше ее, и потому Варя привыкла всех мужчин выше метра семидесяти пяти считать высокими. От непривычки у нее это. Но слово – не воробей. Сказала, что Вадим ей не нужен, придется идти Наташке навстречу.
– Хорошо, познакомлю, – вяло согласилась она, с удивлением понимая, что ей вовсе не хочется знакомить с Вадимом Наташку.
– Ты настоящий друг, Чебурашка! – довольно кивнула та.
– А как я могу это сделать? – вроде равнодушно спросила Варя у подруги.
Та с удовольствием потянулась на паласе, наверное, представляя себе новое приключение.
– Учить тебя надо, что ли? Организуй ему деловую встречу у себя дома. А я приду будто невзначай.
– Как-то неудобно. Я его едва знаю.
– Вот и хорошо. Ты не знаешь, я узнаю. «Никуда не денется, влюбится и женится!» – весело пропела Наташка.
Варваре такая легкость в обращении с сильным полом не давалась. То есть она могла под настроение, в случае необходимости, как-то по-иному проявить себя, но вот так, целенаправленно… При этом деловые отношения с мужчинами у нее вполне получались.
– Когда ориентировочно ты хотела бы его увидеть?
– Скажем, в ближайшую пятницу. Что-то мне говорит: Наташа, это может получиться! Попытка – не пытка!
Наташка расхохоталась. И Варе ничего не оставалось делать, как последовать ее примеру.
– Кстати, – немного помолчав, опять заговорила Наташка, – а где все-таки могут находиться акции твоего мужа?
– Ума не приложу! – сказала Варя задумчиво. – Теперь уже это интересно не только тебе. Если их много, то они, надо думать, составляют весьма увесистую пачку. Будь она в документах, любую папку просто расперло бы! Если бы их было мало, кто стал бы за ними охотиться?
– Значит, их много! – припечатала Наташка. – Может, даже очень много. А ты не знаешь, акции кладут в банк?
– Вряд ли… Это все же не деньги.
– А если кладут?
– Значит, должен быть об этом какой-нибудь документ!
Какая же она дурында! Варвара подскочила с пола и достала папку, которую до того листал бандит. Пока она была в отключке. Поднялась, а бумаги валяются в беспорядке… Варвара потом собрала их не глядя и сунула на место. Интересно, успел бандит их все просмотреть?
Она вытащила папку. Перевернула всю пачку бумаг – счета, квитанции… а это что за документ? Банковский, с водяными знаками. Принято от такого-то тогда-то на хранение двадцать тысяч акций комбината «Мясоедовский» с номера такого-то по такой-то. Номинальная стоимость одной акции восемь рублей. Вот это да! В том смысле, что акций много. Но раньше Варя считала, что акции – ценный документ, и чтобы купить одну акцию, надо иметь приличные деньги, которых у нее прежде никогда не было.
И потом… Комбинат, насколько Варя знает, – закрытое акционерное общество, значит, акции продавали только работникам комбината. На этом знания ее об акциях вообще исчерпывались.
Но с другой стороны, двадцать тысяч по восемь рублей – сто шестьдесят тысяч, а если этот самый номинал сейчас возрос? Нет, надо позвонить Кильке. А вначале – Ольге. Могла бы еще в прошлый раз у нее спросить, так нет, надо, чтобы Ольга еще два часа поездила по ушам.
– Оля, привет! – сказала она в трубку.
– И от меня привет передай, – подала голос Наташка; она лежала на паласе не двигаясь, с закрытыми глазами, и Варя было подумала, что она заснула.
– Никакого привета от тебя я даже слышать не хочу! – сердито сказала подруга.
– Почему?
Варвара уже и думать забыла о том, вследствие каких обстоятельств прервался в прошлый раз ее разговор с Олей.
– Потому что я как дура прождала, что ты перезвонишь мне сразу, на каждый звонок бросалась, но так и не дождалась…
Варя мысленно застонала, но ничего не поделаешь, пришлось рассказывать.
– Если бы ты знала, кто мне тогда в дверь позвонил…
Ольга ахала со страхом и в то же время восторженно. Варя прежде и не догадывалась, что женщины, по виду тихие и скромные, на самом деле могут быть агрессивными и даже кровожадными. Оля интересовалась такими подробностями, о которых она сама предпочитала и не вспоминать.
– Привязал к стулу? Избил? Что ты говоришь, сунул в рот пестик! Молодец мужик, с таким не страшно, всегда тебя защитит. На лестницу вытолкал? Небось на прощание еще поддал? Чтоб неповадно было в другой-то раз! Фантастика! Из-за каких-то бумажек такой ажиотаж.
– У меня этот самый ажиотаж тоже с бумажек начался.
– Имеешь в виду баксы? Сравнила. Что мы знаем об акциях, темные люди!
– Так я тебе чего и звоню опять: дай телефон Кильки.
– Я поняла теперь, для чего, ты у него хочешь узнать, стоит их продавать или не стоит? Правильно, он плохого не посоветует. Ну, записывай!
Оля добросовестно продиктовала номер и тут же сказала:
– Погоди, я вроде еще чей-то голос слышала. Кто там у тебя? Натаха?
От Ольги не спрячешься и ничего не утаишь.
– Она. И привет тебе передает.
– Так у вас девичник? – завистливо сказала Оля. – А я дома, прикована к колыбели, как каторжник.
– Говорит, что она – каторжник, – прошептала Варя, прикрыв трубку.
– Я тоже хочу такую каторгу, – сказала в трубку Наташка, отодвинув щекой Варвару.
– Кто тебе не дает – рожай, – предложила Ольга.
– От кого рожать-то? Где найти неиспорченные гены?
– Постойте, подружки, сейчас вы на час займете телефон, а мне Кильке звонить надо.
– Придется подождать, – сказала Ольга.
– По сотовому позвоню! – с торжеством произнесла Варя.
– Растешь, подружка! Уже сотик завела?
– Это наследство.
– А-а, понятно. Привет Кильке передай.
– Непременно.
– Олька, ты не представляешь, что со мной вчера было… – Наташка вдохнула побольше воздуха, и Варвара поняла, что ей здесь и вправду ничего не светит.
Она пошла в другую комнату и набрала телефон бывшего однокурсника.
Килька ей обрадовался.
– Варежка, какими судьбами! Сто лет не слышал твоего голоса, а уж не видел… Надо же, Килька. Среди моих знакомых и друзей теперь меня никто так не зовет. Хочешь, я угадаю: тебе надо что-то узнать о работе для себя…
– Нет, о комбинате «Мясоедовский», – подсказала Варя.
– Надо же, не угадал! – засмеялся Килька. – А я думал, ты хочешь спросить, нет ли у меня какой вакансии. А что, я тебя бы взял. Тут такой проект наклевывается – закордон спонсирует! Ты подумай… А что тебя интересует в связи с комбинатом?
– Происходит ли что-нибудь неординарное в нем или вокруг него?
– Еще как происходит, Варежка! И в нем, и вокруг.
– Меня, кстати, тоже никто не зовет Варежкой. И уже, наверное, не назовет. Теперь, когда погиб мой муж…
– Как погиб? В автокатастрофе?
– Нет, его убило сосулькой.
– Так это его?! Боже мой, я и подумать не мог! Город, конечно, гудел, но в последние годы мы как-то отошли друг от друга. Я даже не знал твою фамилию по мужу. Прими мои соболезнования.
– Спасибо. К чему-то все время приходится привыкать. Теперь вот к тому, что я вдова.
– Не расстраивайся, мать, ты у нас женщина эффектная…
– Да уж, кроме тебя, наверное, никто об этом и не подозревает.
– Не скромничай, и вообще, какие твои годы! У меня, кстати, уже двое пацанов. Жена за девочкой решила сходить, а оказалось, опять мальчик. Когда ты родить надумаешь, меня в крестные позови. Заметано?
– Заметано. – Варя улыбнулась неуклюжести, с которой утешал ее Килька.
– Слушай, а почему у тебя возник вопрос насчет акций? Нет денег, и ты вынуждена их продавать?
– Нет, Килька, тут другое. Позвонил директор комбината – покойный муж работал там главным технологом – и предложил мне продать акции. Я бы не насторожилась, если бы он так не торопился. Вот и решила посоветоваться со старым товарищем.
– Ни в коем случае не продавай! – Килька от чувств даже заорал в трубку. – Слышишь, ни за что! В крайнем случае, будут нужны деньги, смело обращайся, я займу!.. А много ли у тебя этих акций?
– Вроде двадцать тысяч штук, – неуверенно проговорила Варвара.
– Елки-палки! Мать, да ты теперь миллионерша!
– Ну уж и миллионерша! У них номинал – всего восемь рублей. На миллион никак не тянет.
– Восемь рублей! Не смеши, Варежка. Господи, двадцать тысяч! У меня один знакомый – тоже из бывших работников – продал на днях сто штук, знаешь, по какой цене? По двадцать баксов за акцию! Умножь свои двадцать тысяч на двадцать долларов.
– Ты меня пугаешь.
– Тю, глупая, первый раз слышу, чтобы человек богатства пугался… Но я тебя понимаю. Остаться без мужика да еще с такой кучей денег!..
– Да, только эта куча лежит в банке, и если я что-то понимаю в законодательстве, то получу к ним доступ не раньше чем через шесть месяцев.
– Я тоже так думаю. Это хорошо, что твой муж оказался человеком предусмотрительным, а то вокруг тебя началась бы такая возня…
– Все равно уже началась, – вздохнула Варя.
– Что ты говоришь! – встревожился Килька. – Понятное дело, наши деловары – волки голимые, решили, что ты теперь беззащитная, вот и полезла нечисть всякая. Навариться на дурняк. А знаешь, я могу прислать к тебе пару крепких ребятишек. Пусть подежурят недельку-другую, пока все не поймут, что для обладания акциями им придется как минимум грабить банк… А банк частный, не знаешь?
