Текст книги "Дело о даме-дуэлянте (СИ)"

Автор книги: Лариса Куницына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

– Расскажи мне всё, что ты смог выяснить, – попросила девушка, и он с готовностью кивнул.

Она слушала молча и её взгляд напряжённо скользил по самым тёмным углам комнаты, словно она вглядывалась во мрак души этой странной женщины, отнявшей у неё любимого. Она не задавала вопросов, ничего не говорила, просто её глаза становились всё темнее, а руки невольно сжимались в кулачки.

– Таким образом, – закончил свой рассказ Марк, – у меня ничего нет, что я мог бы предъявить суду, чтоб доказать её вину. Именно потому я и решился на этот поединок. Я уже пресёк её попытки отравить меня до поединка и сейчас нахожусь в той же ситуации, что и Арсен де Лариве. И я уверен, что она будет действовать так же, то есть смажет клинок ядом Кровь чёрной розы. Я постараюсь разоружить её и после окончания поединка отберу меч и передам его Фабрициусу, чтоб он подтвердил наличие на клинке яда. Если ей удастся ранить меня, он даст мне противоядие и, как уверяет, сможет доказать, что я был отравлен именно её мечом. В обоих случаях поединок чести будет считаться проведённым с нарушением установленных правил и недействительным, и она будет привлечена к суду за покушение на друга короля согласно королевскому указу. Даже если король смягчит наказание, заменив способ казни на отсечение головы, она поплатится за все свои преступления.

– Это опасно, Марк, – Селена в упор взглянула на него. – Я потеряла жениха и не хочу потерять старого верного друга. Ты не должен так рисковать из-за меня!

– Дело не только в тебе, – возразил он. – Да, я взялся за это расследование по твоей просьбе, но при этом вскрылась целая цепь жестоких и бесчестных убийств, которые я не могу оставить безнаказанными. К тому же я должен всё это прекратить. И у меня нет другого способа сделать это, кроме как принять удар на себя.

– Но она ответит лишь за покушение на тебя, а не за убийства этих мужчин и Арсена!

– Верно, – вздохнул он. – Но, согласись, это положит закономерный конец её злодеяниям. Пойми, я не могу привлечь её к суду, а, отказавшись от поединка, буду вынужден её отпустить. Она покинет Сен-Марко и снова будет убивать. Можешь мне поверить, в этом мире всегда найдутся те, кто пожелает заказать убийство посредством дуэли. Она найдёт себе новых помощников и продолжит собирать деньги на крови своих жертв. Я не могу допустить этого. И не могу подставить под её клинок кого-то, кроме себя.

– Ты всегда был таким, – Селена грустно улыбнулась и положила ладонь на его руку, лежащую на столе. – Отец признался мне как-то, что очень беспокоился за тебя на войне, потому что в бою тебе часто изменяло чувство опасности, и ты кидался в самую гущу врагов, не заботясь о собственной жизни, словно тебе не ведом страх.

– Ведом, ещё как! – усмехнулся он. – Просто я всегда умел держать его в узде. Не волнуйся за меня, моя дорогая Селена. Я не собираюсь умирать. У меня теперь есть семья: жена, сыновья. Я нужен королю. Я окружён верными друзьями. К тому же моя жизнь теперь не так сложна, как в былые годы. Мне очень нравится жить, и потому я сумею победить и в этот раз.

– Не сомневаюсь, – кивнула она с улыбкой глядя на него. – Ты победишь!

– Ну, вот и хорошо, – он поднялся. – Помолись за меня, прекрасная Селена, а утром приходи на площадь Трёх львов.

– Я буду там, – кивнула она. – Ты уже уходишь?

– Мне нужно выспаться. Я не склонен недооценивать своих противников.

– Подожди! – воскликнула она и бросилась к одному из тёмных резных шкафов. Открыв дверцу, она какое-то время передвигала там посуду, а потом вернулась с большим серебряным кубком. Его ножка была выполнена в виде орлиной лапы с длинными загнутыми когтями, а на боку чаши поблескивал рыцарский щит с оскаленной мордой волка. – Узнаёшь? – спросила она.

– Волчий кубок! – рассмеялся он. – Конечно, я помню его! Мне было лет девять, когда я впервые увидел победу твоего отца на ристалище Королевского турнира, а потом поспешил выразить ему свой восторг и попросить, чтоб он обучал меня. А он сказал, что его секрет в этом кубке. Он пьёт из него перед турниром и всегда побеждает. Самое забавное, что однажды он поднёс мне его перед моим собственным выступлением на турнире, и это был первый раз, когда я победил!

– Так выпей из него снова! – предложила она. – И это опять принесёт тебе победу!

– Дорогая, – усмехнулся он, – я думал, что ты уже достаточно взрослая, чтоб понимать: одним из секретов победы является отказ от выпивки перед поединком!

– Я же не предлагаю тебе выпить целый кубок! Лишь несколько глотков! И я выпью с тобой!

Она взяла кувшин и налила немного вина в волчий кубок и один из тех, что стояли на подносе. Он покачал головой, но взял его.

– За твою победу, Марк! – произнесла Селена и звякнула своим кубком о волчий.

Он выпил и поставил кубок на стол.

– Хорошее вино! А теперь мне всё-таки пора!

Он повернулся к двери, но она схватила его за руку.

– Постой!

И в следующий момент Марк почувствовал странный туман и тяжесть в голове. Он замер и, обернувшись, встретил пристальный взгляд Селены. Она поспешно взяла его под локоть и усадила обратно в кресло. Он тряхнул головой, чувствуя, как уплывает в сторону сознание и перед глазами сгущается тот самый душный туман.

– Что ты сделала, Селена? – спросил он, стараясь разглядеть в дымке её лицо.

Она опустилась рядом с ним на колени и, глядя ему в глаза, провела пальцами по его щеке.

– Прости, Марк, – произнесла она. – Ты не оставил мне выбора…

После дуэли

Этот сон был странным и неприятным. Он знал, что спит и не может проснуться, хотя чувствовал рядом движение и слышал чьи-то голоса. Кто-то склонялся над ним, брал его руку прохладными пальцами и, приподняв голову, вливал что-то тёплое и сладковатое в его рот. Он чувствовал, как на нём поправляют одеяло и осторожно взбивают подушку под затылком, а потом снова погружался на дно этого тягучего сна, как будто это был тёмный пруд.

Потом он очнулся и понял, что лежит в постели. Сквозь закрытые веки он видел яркий розовый свет, а откуда-то сбоку слышались приглушённые мужские голоса. Он попытался разобрать, о чём они говорят, но в этот момент что-то влажное и прохладное коснулось его лба. Кто-то заботливо обтирал мокрой тканью его лицо, и это помогло ему проснуться окончательно. Он наконец смог открыть глаза, и увидел склонившуюся над ним Мадлен. Она была в платье из тонкого синего сукна с широким кружевным воротником, и он подумал, что этот наряд ей очень идёт.

Она ласково улыбнулась ему и взглянула в сторону окна.

– Он проснулся, – сообщила она кому-то.

– Правда? – тут же раздался голос Ламбера и он рухнул рядом на постель. – Марк, ты меня видишь? Ты меня узнаёшь? Как ты себя чувствуешь?

– Ну, хватит! – Марк недовольно отмахнулся от его руки, мелькавшей перед глазами.

– Кажется, он в порядке, – сделала вывод Мадлен. – Пойду распоряжусь насчёт завтрака. Фабрициус велел приготовить для тебя куриное суфле и вишнёвый отвар.

– Может, лучше жареной оленины с вином? – спросил он.

– Конечно, – согласилась она. – Но это на обед.

Она ушла, и Марк взглянул на друга.

– Что произошло?

– Ты проспал больше суток, – ответил тот и помог ему приподняться, чтоб подсунуть под спину подушку. – Мы ждали тебя в нижней гостиной замка Беренгара, когда меня вызвали к молодой госпоже. Войдя, я сразу увидел тебя сидящим в кресле без чувств…

– Надеюсь, ты не схватился за меч? – проворчал Марк.

– Если честно, я с трудом удержался от этого. Но она всё-таки дочь Беренгара. А потом она успокоила меня, что ты просто спишь, и через сутки проснёшься сам. Я подошёл и убедился, что ты дрыхнешь, как после трёх кувшинов крепкого вина. Я не смог тебя растрясти, и мне пришлось отвезти тебя домой в таком виде и уложить в постель.

– Она сказала, зачем сделала это? – он хмуро взглянул на капитана. Тот пожал плечами.

– Сказала, что не может позволить тебе рисковать жизнью, выполняя её долг, и не хочет, чтоб Жеральдина де Ренси отвечала за покушение на друга короля, потому что должна ответить за убийство Арсена де Лариве. Мне нечего было ей возразить, потому я не стал её задерживать и доставлять в Серую башню.

– Что с поединком? – ещё больше встревожился Марк.

Ламбер обернулся и тоже бросил взгляд в сторону окна. Марк, посмотрев туда, увидел, что оно распахнуто, а на широком подоконнике сидит Джин Хо и смотрит на улицу.

– Поединка чести не было, – ответил лис, развернувшись к нему. – Была дуэль, и она уже закончилась. Я был там, ждал тебя. Представь моё и не только моё удивление, когда вместо тебя туда явилась Селена Беренгар. Она тоже была с мечом, в мужском костюме и, надо отдать ей должное, выглядела куда привлекательней Жеральдины. Та казалось рядом с этой малышкой настоящей кобылой. Только явившись, Селена подошла к ней и без лишних слов ударила её по лицу. Это была не звонкая пощёчина. Это был хороший удар в челюсть. Жеральдина с трудом устояла на ногах и, если Селена хотела привести её в ярость, то это ей с блеском удалось. Та покраснела до корней волос и так выпучила глаза, что они едва не вывалились из глазниц. А после этого Селена ещё подлила масла в огонь, обвинив Жеральдину в мошенничестве и убийстве Арсена де Лариве, после чего бросила ей в физиономию свою надушенную перчатку. Они решили разобраться со всем «здесь и сейчас». Это была дуэль до смертельного исхода. Честно говоря, я беспокоился за твою подружку. Хоть она не маленького роста и довольно крепкая, рядом с Жеральдиной она казалась хрупкой и изящной. Но билась она, как львица!

– Как волчица, – грустно вздохнул Марк. – Её обучал брат Баэрн, один из лучших мечников Севера, а, заметив её успехи, и сам Беренгар, которого в молодости звали Железным волком, начал заниматься с ней фехтованием. По сути, у нас общий учитель.

– Что ж, он может вами гордиться, – кивнул лис. – Селена выглядела в этом поединке достойно. Она явно превосходила в мастерстве свою соперницу, но та была сильнее физически и в какой-то момент всё же ранила её в бок. Ты бы слышал тот полный торжества вопль, который издала Жеральдина! А в следующий момент Селена проткнула её насквозь. Я думаю, что наша злодейка умерла ещё до того, как упала на брусчатку площади Трёх львов.

– Этот вопль, – Марк напряжённо смотрел на лиса, – он значил, что Жеральдина посчитала поединок выигранным независимо от тяжести ранения?

– Полагаю так, – кивнул лис. – Рана была неглубокой и не задела важные органы, потому я тоже подумал, что это яд. Но Фабрициус был рядом и тут же обработал рану и ввёл противоядие.

– Значит, всё обошлось?

– Не совсем. Он провёл у её постели весь день, потому что у неё начался озноб и судороги. Он даже испугался, что яда на клинке не было, но потом решил, что дело в том, что он рассчитал дозу противоядия для крупного мужчины, каким являешься ты, а она всё-таки девушка. Он решился ввести ей малую дозу Крови чёрной розы, и судороги прекратились. Сегодня рано утром он приходил проведать тебя и сказал, что теперь её жизнь вне опасности, хотя ещё несколько дней она проведёт в постели. Так что всё закончилось, Марк. Жеральдина понесла наказание за свои преступления, её слава непобедимой воительницы развеяна в прах, а жертвы, включая капитана де Лариве, отомщены.

– А тебя желает видеть король, – усмехнулся Ламбер.

– О, боги! – простонал Марк. – Он опять будет на меня орать!

– У тебя есть время настроится на взбучку, – усмехнулся Джин Хо. – Его величество отбыл со своей свитой в Шато-Блуа, и велел не тревожить твой сладкий сон, пока ты не проснёшься сам. Но после возвращения приказывает тебе явиться для дачи объяснений и принятия наказания.

– Надеюсь, он не обвинит меня в покушении на друга короля, – проворчал Марк.

Селена не обманула. Это был всего лишь сон, и, проснувшись окончательно, Марк почувствовал себя вполне бодрым. Позавтракав поданными ему лёгкими блюдами, за чем пристально следила сама Мадлен, он потребовал одежду и меч и направился на службу в Серую башню.

Тело Жеральдины де Ренси было там, на одном из грубых столов в холодной мертвецкой, покрытое старой серой пеленой с размытыми тёмными пятнами. Марк смотрел на её застывшее лицо, пока ждал, когда приведут Доротею де Мелантен. Та явилась с тем же гордым и упрямым видом, хотя её нарядное платье уже больше напоминало обноски, белокурые волосы засалились и выглядели подобно мочалке, а на бледном лице появились разводы грязи и синие тени под глазами. Увидев тело Жеральдины она замерла, и какое-то время не отрываясь смотрела на него.

– Отчего она умерла? – наконец спросила она.

– Её убила на дуэли Селена Беренгар, невеста капитана де Лариве из Ланьона.

– Это расплата, – пробормотала Доротея и взяв пелену, натянула её, закрыв голову своей мёртвой подруги. – Теперь мне некого защищать. Я всё расскажу.

Потом она сидела, выпрямившись, на стуле в камере для допросов, сложив на коленях руки и рассказывала о том, как познакомилась с Жеральдиной. Та была грубовата и некрасива, и при этом одинока, потому они быстро нашли общий язык.

– После смерти отца, не получив помощи от суда магистрата, она была в ярости, – говорила Доротея. – Де Сен-Сир продолжал волочиться за мной, и, явно издеваясь, принял её отчаянный вызов. Я знала, что Жеральдине не победить его. Он был рубака, побывал на войне. Он написал мне письмо, добиваясь свидания, и я подумала, что это шанс помочь ей. Я иногда подливала мужу в еду раствор цикуты. Меня научила мать, которой тоже не повезло с мужем. Я помнила, как каждый раз после этого отец ходил по дому ворча и пошатываясь. И я согласилась встретиться с этим негодяем и подлила ему немного в вино. И Жеральдина победила под радостные крики зрителей. Она была уверена, что справилась с ним сама и очень обиделась, когда я сказала ей правду. А потом вдруг предложила в благодарность помочь мне избавится от мужа. И мы от него избавились, – Доротея улыбнулась своим воспоминаниям. – А потом появился этот де Лариве и заявил, что я отравила Жоржа и он может это доказать, – она взглянула на Марка и воскликнула: – У нас не было другого выбора, кроме как убить и его! Он мог погубить нас обеих. Я никого не смогла подкупить в его доме, и тогда Жеральдина сказала, что справится сама. Я сначала не поняла, о чём она, но потом узнала о яде в коричневой склянке. Её отец рассказывал, что смазывал им клинок и стрелы на войне. Она убила этого де Лариве, но нам пришлось бежать. Из-за обвинений этого капитана, я не могла рассчитывать на наследство мужа, у Жеральдины были только деньги, оставшиеся от её маленького приданого после уплаты судебных издержек, а нам нужно было как-то жить… Мы прибыли в Ним, и оказалось, что о Жеральдине и её победах там все знают. Местные дамы закружились возле нас, как мотыльки вокруг огня, щебеча восторженные глупости. А потом к нам явилась Агнесса де Меран и предложила деньги за дуэль с мужчиной, который соблазнил и бросил её. Жеральдина запросила огромную сумму, но та сказала, что добудет её. И мы договорились.

Перо клерка скрипело по бумаге, в узком, зарешёченном окошке под потолком уже синели сумерки ранней тёмной ночи, а Доротея продолжала говорить, перечисляя города, имена и суммы платы за смерти на дуэлях. Как и предполагал Марк, этих поединков было куда больше, чем ему удалось выяснить раньше.

Допрос закончился ближе к вечеру, и Доротею увели в камеру. После этого он решил допросить слуг Жеральдины, и тоже продемонстрировал им её тело, потому что они не верили в её смерть, но после этого также согласились ответить на его вопросы, не видя смысла брать на себя больше, чем заслужили своими поступками. Жанна Мортель призналась, что пыталась подкупить камеристку графини де Лорм по приказу хозяйки, которая и дала ей склянку из зелёного стекла. Горничная Люсиль Рено так же рассказала, что в дом графа её отправила Жеральдина де Ренси. И только Драпен продолжал настаивать на том, что пытался убить графа де Лорма из арбалета по своему решению, пытаясь защитить свою госпожу, хотя признал, что покупал у старого аптекаря Брюно яд по её приказу.

Вернувшись в свой кабинет, Марк положил на стол пачку бумаг – записанные клерком признания подозреваемых. Дело можно было закрыть, и он с удовлетворением подумал, что, несмотря на отсутствие Жеральдины де Ренси на скамье подсудимых, её имя будет звучать в зале суда достаточно часто, чтоб в памяти людей она осталась как мошенница и убийца.

Послесловие

Он вовсе не забыл о вызове к королю и знал, что тот к началу тёмного времени суток должен был вернуться в столицу. Он хотел поставить точку в этом неприятном деле, чтоб доложить о его окончании королю, хотя в глубине души понимал, что просто оттягивает момент встречи с ним. Ему не хотелось снова выслушивать упрёки Жоана в том, что он не бережёт свою жизнь, которая принадлежит Сен-Марко и королю.

Однако дальше откладывать этот визит не имело смысла. Задержка грозила ещё большим недовольством государя, потому он всё же собрался с духом и направился во дворец.

Король был в своём кабинете и работал с документами. Секретарь Жискар попросил графа де Лорма подождать в приёмной, пока его вызовут. Мимо сновали чиновники и служащие, которые кланялись на ходу и скрывались за дверью кабинета, а потом выбегали оттуда и, снова поклонившись, уносились прочь. Марк уже понял, что это долгое ожидание тоже часть обещанного наказания, потому сносил его стоически. Он замер у окна, скрестив руки на груди и смотрел на маленький узкий дворик, где раньше стояла статуя короля Армана, которая теперь заняла подобающее ей место на площади перед храмом святой Лурдес. Дворик выглядел пустым, и изредка по нему проходили слуги и стражники, и в синих сумерках горели жёлтые огоньки фонарей, похожие на загадочные лисьи глаза. Скрестив руки на груди, он перебирал в памяти детали дела Жеральдины де Ренси, снова оценивая добытые им улики на достоверность и убедительность. Увы, хоть теперь ему и было известно из признаний Доротеи де Мелантен о многочисленных убийствах за пределами города, королевский суд не имел полномочий вынести по ним приговор. Однако, на его взгляд, достаточно было и убийств Леонара Бернье и Мориса Дюшарма.

Сзади снова хлопнула дверь, и он услышал за спиной шаги. Обернувшись, он увидел направляющегося к нему Лорента де Мюллана, офицера для поручений при короле. Он вежливо улыбался и поймав взгляд комиссара полиции поспешно, хотя и сдержанно поклонился.

– Увы, господин граф, его величество уже ушёл через потайной ход в свои покои, чтоб переодеться перед встречей с друзьями в малой гербовой гостиной, – сообщил он и заметив невольную усмешку Марка, поспешил добавить: – Он велел вам так же быть там.

– Он злится? – прямо спросил Марк.

– Скажем так, он рассержен, прежде всего, потому что озабочен вашей безопасностью, – осторожно произнёс де Мюллан. – Я полагаю, вам следует успокоить его и пообещать больше не поступать так.

– Разве можно обманывать короля? – не скрывая иронии, уточнил Марк.

– Не думаю, что он поверит вашим обещаниям, – в тон ему ответил офицер, – но это даст ему возможность принять ваши извинения.

– Я благодарен вам за совет, Лорент, и, пожалуй, воспользуюсь им!

Раскланявшись с молодым человеком, он направился к выходу из приёмной. Проходя по шумным залам дворца, Марк кивал в ответ на приветствия придворных и продолжал улыбаться. Он прекрасно знал, что Жоан редко пользуется потайным ходом из кабинета, предпочитая проходить через приёмную. И было ясно, что он просто сбежал, чтоб не столкнуться с Марком. Это был поступок не короля, а обиженного ребёнка, и он снова напомнил ему те давние времена, когда этот уже славный государь был для него лишь маленьким герцогом, очаровательным и капризным малышом с каштановыми кудряшками, искренне считавшим королевского оруженосца своей нянькой и, следовательно, своей собственностью.

Малая гербовая гостиная располагалась в южном крыле дворца. Этот небольшой и довольно уютный зал украшал камин, массивная дубовая полка которого покоилась на искусно выточенных из мрамора фигурках рыцарей в латах. На стенах было развешано множество резных, раскрашенных в яркие геральдические цвета гербов. Посреди зала стоял накрытый к позднему ужину стол, вокруг которого уже стояли несколько человек – ближайшие друзья короля. Они приветствовали Марка, не скрывая своего любопытства.

– Что это за история с дуэлью, на которую ты не явился? – сходу спросил барон Аллар, и остальные закивали, подтверждая, что тоже хотят услышать подробности.

– Потерпите, – проворчал Марк, подходя к ним. – Король наверняка захочет услышать эту историю, и нет смысла повторять её дважды.

– Я хочу не только услышать эту историю! – раздался позади суровый голос Жоана. – Я хочу составить своё мнение о доле участия каждого в этом деле, чтоб воздать по заслугам не только тебе! – король вошёл в гостиную и жестом предложил своим гостям занять места за столом. – Я так же хочу сказать тебе, что крайне разочарован! Как ты мог решиться на такой позор? Согласиться на поединок с этой странной девицей! И этот мальчишка Рибер-Артуа! Как он посмел втянуть тебя в это дело? Почему ты его послушал?

– Всё не так, ваше величество! – поспешил возразить Марк, глядя, как Жоан садится в своё кресло во главе стола. – Это не он втянул меня в это дело, а я его! Александр де Рибер-Артуа на редкость разумный юноша, и он знает буквально всё о правилах рыцарских дуэлей и турниров! Потому я и прибег к его помощи. Конечно, я понимал, что благородный рыцарь ни в коем случае не должен принимать вызов дамы, но мне нужен был этот поединок, чтоб вывести преступницу на чистую воду. Потому я и уговорил этого юношу найти предлог, чтоб я не смог уклониться от её вызова. И он это сделал! Не наказывайте его! А если желаете наказать, то перенесите это наказание на меня, поскольку, зная мой статус, он не мог мне отказать!

– Ну, конечно! – с сарказмом воскликнул Жоан. – Правнук графа де Рибер-Артуа не осмелился отказать графу де Лорму!

– Марк умеет убеждать! – усмехнулся барон Адемар. – Где этому юноше было устоять перед его доводами и, более того, перед его обаянием!

Король презрительно фыркнул, взглянув на него и снова обернулся к Марку.

– А эта девица Беренгар, явившаяся на поединок вместо тебя? Как она посмела отравить друга короля?

– Она меня не травила! – запротестовал Марк. – Она добавила мне в вино сильное, но совершенно безвредное снотворное. И сделала она это исключительно в моих интересах! Она избавила меня от позора поединка с дамой и приняла на себя риск удара отравленным клинком. Конечно, она думала и о мести за своего убитого жениха. Её сердце разбито, а эта женщина могла ускользнуть от правосудия и собиралась убить меня. Селена поступила так, как велело ей её благородное сердце! Она знала, что я не откажусь от этой схватки и не позволю ей занять моё место, но осознавала свой долг – отомстить за Арсена де Лариве и остановить эту чертовку!

– Как трогательно, – проворчал Жоан, прерывая поток его красноречия. – Надеюсь, ты неплохо выспался!

– Честно говоря, да! – подтвердил Марк.

– Садись! А то стоишь тут, как памятник самому себе в то время, как остальные уже расселись и осматривают стол голодными глазами. Приступайте к трапезе! Вам что, нужно особое приглашение? А ты, Марк, изволь всё-таки рассказать нам эту историю.

– Я готов, – ответил тот и кивнул слуге, наполнившему его кубок.

Пересказывая заново все подробности этого странного дела, Марк снова старался взглянуть на него со стороны, и при этом следил за лицами своих заинтересованных слушателей. Не сомневаясь в их остром уме и природной наблюдательности, он надеялся, что кто-то из них заметит нестыковки в фактах, которые могли ускользнуть от него. Они слушали внимательно, и до самого конца его рассказа никто не проронил ни слова.

– Это всё ужасно, – пробормотал Бертран Нуаре, когда он закончил. – Эти женщины действительно убивали мужчин ради денег, не испытывая никаких угрызений совести?

– Именно так, друг мой, – кивнул Марк. – Я говорил с ними, и мне показалось, что они вовсе не считали свои действия чем-то предосудительным. То, что начиналось с законной мести, потом превратилось в коммерческое дело на крови. Им нужны были деньги, и они не задумывались об остальном.

– Подумать только! Две женщины смогли совершить столько убийств, – мрачно проговорил Аллар. – Одна уже получила по заслугам, но и вторая, эта де Мелантен тоже несёт всю полноту ответственности за эти убийства!

– К сожалению, дорогой Танкред, мы можем судить её только за два последних убийства, – произнёс король. – Остальные случились не в Сен-Марко и не могут быть предметом рассмотрения нашего суда.

– Но и этого должно быть достаточно, чтоб повесить её! – воскликнул Дезире Вайолет.

– Этого достаточно для казни, но способ определит суд, – вздохнул король. – Я не стану в это вмешиваться. Но ведь там были и другие соучастники Жеральдины де Ренси, которые к тому же покушались на жизнь графа де Лорма? – он задумчиво взглянул на Марка. – Кто-то даже стрелял в тебя из арбалета.

– Да, хотя он утверждает, что действовал по собственному усмотрению, но это лишь отягчает его вину, – кивнул тот. – Что же касается служанок, то я полагаю, что обвинять их на основании Указа о друзьях короля слишком жестоко. Они подчинялись приказам хозяйки, которая была весьма деспотична. В обнаруженных у них склянках не было смертельного яда, да и их попытки добраться до меня выглядят довольно неловкими. Потому, я полагаю, в данном случае вполне можно заменить смертную казнь каторгой.

– Ты очень снисходителен, – усмехнулся король. – Если их приговорят к казни, я учту твоё мнение при утверждении приговора.

– А что с девицей, отравившей Бернье? – спросил Бертран. – Анна Дюшарм будет отвечать за убийство мужа по всей строгости, но эта Иветта, как я понял, не имела намерения убить своего клиента и не знала о том, что её поступок приведёт к его смерти.

– Наш великодушный Бертран! – рассмеялся Анри Раймунд. – Если у этой девицы есть хоть капля мозгов, она должна была понимать, что подвергает его опасности! Он же сам сказал ей, что у него завтра дуэль, а она всё-таки подлила ему в вино это зелье!

– Но ведь она не знала, что оно будет действовать и на следующий день!

– Однако подмешивать что-то клиентам в вино довольно предосудительно, – вставил Дезире.

– Перестаньте спорить! – остановил их король. – Всё будет решать суд, и я уверен, что он учтёт все обстоятельства при вынесении приговора. Насколько я могу судить по уже рассмотренным подобным делам, ей грозит не более двух лет в работном доме.

– В любом случае, наш Марк снова распутал это дело и выполнил свой долг, – усмехнулся Аллар. – Надеюсь, остальное мы можем доверить господину Кавелье и ждать его решения, не вмешиваясь в дальнейшее.

– Я не согласен, – покачал головой король. – В этом деле рано ставить точку! Как вы знаете, оно получило широкую огласку, эту де Ренси сначала боготворили, потом возненавидели. Сам по себе факт, что она вызывала мужчин на поединки и убивала их, был встречен многими с одобрением и даже с восторгом. Особенно ею восхищались наши дамы. А недовольство вспыхнуло, когда они узнали, что она мошенничала, и за её подвигами стоит обычный обман. Именно это меня и тревожит. Я не хочу, чтоб у неё появились последовательницы, даже если они постараются биться честно. Подобные дуэли неестественны и противоречат нормам морали!

– Но в дуэльном кодексе нет запрета женщинам участвовать в дуэлях! – воскликнул Анри.

– Дуэльный кодекс утверждён королевским указом, и таким же указом он может быть изменён!

– Ты собираешься запретить женщинам участвовать в дуэлях? – спросил Дезире. – Конечно, твоё слово – закон, но наши дамы, столь воодушевлённые самой возможностью подобных поединков, будут сильно обижены. Они и без того заговорили о том, что мужчины их угнетают, а теперь король собирается урезать их права на защиту.

– Верно, – кивнул Бертран. – Я уверен, что не так много дам решились бы вызвать своего обидчика на дуэль, но сама возможность этого внушала им гордость. И если отнять у них это право, они будут разочарованы.

– Ты прав, – согласился король. – Женщины обладают куда меньшими привилегиями в нашем королевстве, нежели мужчины, и лишать их права вызвать кого-то на поединок жестоко. Пусть в этом случае за них отдуваются кавалеры! Я установлю запрет для мужчин принимать вызовы от дам. Если такая дуэль состоится, она будет признана недействительной, и стороны ответят за последствия, как за свершившееся насилие, будь то ранения или убийство. Кроме того, мужчина, нарушивший королевский указ о запрете должен будет уплатить в казну штраф в тысячу марок серебром.

– Не думаю, что этот штраф так уж пополнит королевскую казну! – рассмеялся Аллар.

– Зато он облегчит кошель дурака, принявшего вызов женщины! – возразил Анри.

– А что насчёт дуэлей между дамами? – спросил Дезире.

– Пусть бьются, если их языки недостаточно остры, чтоб разрешить спор словами, – пожал плечами Жоан. – Такую дуэль уже нельзя будет признать заведомо неравной, и потому несправедливой.

– К тому же это подтвердит право Селены Беренгар на свершившуюся дуэль, – кивнул Марк.

– Я не в восторге от её действий, – заметил король, – но признаю её право на справедливую месть. К тому же у меня нет желания ссориться с её отцом, который держит на своих плечах наше влияние на севере. Если ты сам не имеешь к ней претензий, то я закрою глаза на её шалости. Однако не на твои! Ты заслуживаешь примерного наказания!

– Назначьте его, мой король, – произнёс Марк. – И я приму его безропотно!

За столом стало тихо, и все воззрились на Жоана, который, казалось, пребывал в задумчивости. Наконец, он кивнул своим мыслям и взглянул на старого друга.

– Я выношу порицание барону де Сегюру, графу де Лорму за то, что он снова рисковал своей жизнью, принадлежащей королевству, и назначаю ему в наказание… три штрафные чаши!

Он рассмеялся и поднял свой кубок. Сидевшие за столом друзья с облегчением переглянулись, а слуга с кувшином устремился к штрафнику, чтоб налить ему первую чашу.