Текст книги "Ангел для Демона. Его наследник (СИ)"

Автор книги: Лана Виноградова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Глава 1. Оливия

– Оливия Марковна, хватит сидеть, уже все ушли. Дайте себе отдохнуть, Новый год на носу.

– А я уже все Людмила Васильевна. – вскакиваю со своего рабочего места.

– Эх, замуж тебе надо Оливия. Хорошая ты девка, умница, красавица, с детьми вон как ладишь, своих бы тебе.

– Ну какие дети, Людмила Васильевна, какой замуж! Вы вроде наоборот должны быть рады, что я никуда не собираюсь, никакого декрета, поиска учителя. – мы вместе с директором школы, в которой я работаю, выходим на морозный вечерний воздух. Делаю глубокий вдох, легкие обжигает холодным воздухом, но мне так хорошо.

– Да чему радоваться то, девушка создана для любви, а не работы. Ты сейчас должна согревать любовью в постели своего мужа, а не сидеть до поздней ночи на работе проверяя эти каракули охламонов.

Людмиле Васильевне 50 лет, у нее сын и дочка. Вот дочка со дня на день должна родить первенца, все в предвкушении и ждут появления маленького человечка, и мы с коллегами в том числе, потому что Людмила Васильевна не устает об этом говорить, а мы уже немного устали слушать об этом.

Вообще она замечательная женщина, добрая и отзывчивая, мы с ней сразу поладили, она, не раздумывая приняла меня на работу после университета, когда все остальные отказывали из-за неимения опыта, помогла влиться в коллектив и рабочий процесс, с остальными коллегами у меня тоже хорошие отношения, кроме Елены, она преподает биологию. Людмила Васильевна переживает за меня как за родную дочь и у нее есть идея-фикс выдать меня замуж и родить мне детей. Она старых устоев, женщина должна следить за бытом, уютом и семьей, ну а работать для души и себе на колготки.

Они с мужем год назад отпраздновали жемчужную свадьбу, он ее первая и единственная любовь и я считаю, это большая удача, найти своего человека так рано и суметь прожить с ним столько лет, к сожалению, у меня уже так не получится.

– Все обязательно будет Людмила Васильевна.

– Дай Бог милая. Но вот скажи, как ты сейчас собираешься одна идти домой? Давай мы с мужем тебя подвезем?

– Спасибо, но не стоит, правда. Нормально я дойду, людей еще полно, улицы освещаются. Я люблю гулять пешком, тем более зимой, какой воздух, чувствуете, мне еще нужно забежать в магазин, он на середине пути, а там и до дома не далеко. – директор недовольна цокнула.

– Бабушка небось заждалась тебя уже дома…

– Да нет, она улетела проведать старшего брата, он совсем плох, она не хотела меня оставлять одну в новый год, но я настояла.

– И что ж, ты будешь совсем одна в Новогоднюю ночь?

– Ну почему одна, телевизор со мной. Да я на самом деле так устала, что усну раньше боя курантов.

– Может к нам тогда?

– Нет-нет, не хочу вас стеснять и правда лучше раньше лягу спать.

– Ну смотри, но, если что, можешь звонить мне не раздумывая, поняла?

– Обязательно Людмила Васильевна. Еще раз с наступающим, увидимся в новом году. – мы обнимаемся на прощание, она садиться в машину к мужу и уезжает.

Я неспеша двинулась в сторону дома, по пути надо заскочить докупить продукты к празднику, не хочу завтра уже никуда выходить.

Мои самые любимые праздники Новый год и День рождения, а все благодаря бабуле. Она старалась каждый из них сделать незабываемым, дарила подарки и сладости, водила на аттракционы, хоть денег у нас было и не много. Все необходимое для нормальной жизни у меня было, запросы были минимальные, я знала цену деньгам и старалась лишнее не просить и не тратить.

У бабули я научилась вкусно готовить и делать выпечку. Я любила проводить с ней время на кухне, ходить на рынок за свежими продуктами. Она самый родной для меня человек и мне будет не хватать ее в семейный праздник, но я понимаю, что она должна сейчас быть с братом Иваном, который сильно болен и ему осталось не так много времени.

На улице ощущается морозец, снег хрустит под ногами и мерцает в свете фонарей, небольшие снежинки медленно падают вниз, а снега нападало уже много, сугробы метр высотой. В окнах квартир сверкают разноцветные гирлянды, создавая праздничное настроение. Свое жилище я нарядила и поставила елку еще две недели назад, и это я еще припозднилась.

Докупив необходимые продукты, спешу домой под плед и чай с лимоном и сахаром и вот мне осталось обойти дом, и я у подъезда, как завернув за угол, останавливаюсь в метре от человека, сидящем на снежной земле.

Глава 2. Оливия.

Это мужчина. Он не шевелится и ничего не говорит, я замечаю, что он в одной рубашке и брюках. По белой ткани в области живота расползлось алое пятно, он прижимает это место рукой, хотя прижимает – громко сказано, видно, что он обессилен.

В голове мигает «опасность». Надо уходить, обойти дом с другой стороны и никаких проблем, но я была бы не я, если бы так поступила, я не смогу бросить человека, зная, что он здесь сейчас умирает и ему наверняка нужна помощь, и, если он умрет – это будет моя вина, ведь я могла бы его спасти. Тем более мужчина далеко не бомж, не пьян, с ним что-то явно стряслось. Может на него напали и ограбили. Бабуля всегда учила, что нужно помогать людям, ведь ты не знаешь, через что им пришлось пройти.

Я все еще раздумывала как мне поступить, когда он издал болезненный стон. Я медленно подхожу к нему. Еще этот пакет огромный блин.

– Мужчина. – зову тихо, чтобы не напугать его. Хотя такого напугаешь, ага, сам напугает кого хочешь. От него исходит хищная аура, мощная, мужская. Он не откликается.

Подношу палец к носу. Дышит. Это хорошо.

Блин, конечно, дышит, он минуту назад подавал признаки жизни. Но это было минуту назад.

Ощупываю карманы брюк на наличие телефона или документов. Пусто.

Ладно, поступим по-другому.

Решаю вызвать скорую, но после пяти минут ожидания я плюнула на это дело. Ничего не остается, как отвести его к себе, иначе он здесь попросту замёрзнет, но сначала я отнесу сумки.

Закинув на кухню пакеты, я побежала обратно, не дай Бог пока я ходила, он…

Даже думать не хочу.

Пока шла к нему, опять пыталась дозвониться до скорой, но на этот раз все время было занято.

Да что б вас!

Бегу к незнакомцу и первым делом проверяю жив ли он.

Беру в ладони его руку, она одна как две мои. Прихожу к выводу, что мне его без помощи ни за что не поднять и прохожих как на зло нет, но я сомневаюсь, что они тут же бы бросились мне помогать. Только покрутили бы у виска.

Нужно его привести в сознание и поднять на ноги любым способом.

– Мужчина. – еще раз зову. Реакции ноль.

Тогда я начинаю тормошить его за плечи, гладить по щеке, перекрыла ему кислород, зажимая нос (ну а что, на войне как говорится), но нет. Тогда я занесла руку и дала ему пощёчину и аллилуйя, он промычал что-то невнятное и приоткрыл глаза.

– Помогите мне вас поднять, вы очень большие и тяжелые, я вас сама не дотащу, а вы уже перемерзли и ранены. Кивните, если вы меня поняли. – кивает. Это отлично, значит он вменяем. Надеюсь.

Кладу его свободную руку себе на плечи, перехватываю крепко за талию.

– Насчет три пробуем встать. Один, два, три.

Я вижу, как он старается, но мы заваливаемся на снег, точнее я на снег, а он на меня. Его лицо на моем лице.

Боже, какой же он тяжелый, мне аж трудно дышать и я уже вся вспотела, хотя ничего не сделала и ни на шаг не сдвинулись.

Со второго раза мне удается скинуть его с себя, помогаю принять сидячее положение.

– Давайте еще раз, только пожалуйста, мне нужны все ваши силы и помощь. Один, два, три, – с огромным трудом мы поднимаемся на ноги, – а теперь медленно идем ко мне домой, это близко, пять минут и вы будите отдыхать, обещаю. – Он опять кивает.

Подъезд. Лифт. Коридор. Дверь. Моя комната. Кровать.

Скидываю на пол у кровати свое пальто, которое теперь тоже в крови и с этим вряд ли справится даже химчистка, и сапоги. Снимаю с парня туфли, укладываю удобнее.

Иду за теплой водой, полотенцем и перекисью. Нужно срочно обработать раны и посмотреть на сколько плохи наши дела. Пытаюсь быстро расстегнуть рубашку, но ничего не получается, руки дрожат, пальцы не слушаются.

– Черт. – беру маникюрные ножницы и разрезаю ткань на груди и рукавах, полностью вытаскиваю ее из-под незнакомца.

– Пулевое. – шепчу себе под нос, чтобы удостовериться. Ощупываю спину. Прошла на вылет, это хорошо.

Еще замечаю несколько неглубоких ножевых ранений.

Смачиваю полотенце в теплой воде, обтираю кожу от лишней крови, промачиваю раны.

– Уммм. – я ведь только слегка дотронулась диском с раствором.

– Простите, я постараюсь аккуратно и быстро. Я пыталась вызвать скорую, но они не отвечают, я закончу и попробую еще.

– НЕТ! Никакой скорой! Сама. – он схватил меня за руку и смотрит на меня, ждет положительного ответа, понимаю я.

– Х-хорошо, но я совсем не врач, вам нужна помощь медиков…

– Сказал сама. – ну что за диктатор. Он умирает здесь и все равно командует. Даже страшно подумать какой он когда в полном сознании и здравии.

– Вот выпейте антибиотики на всякий случай. – протягиваю таблетки, он послушно выпивает, откидывается обратно на подушку, закрывает глаза и отключается, а я продолжаю обработку, заклеиваю все раны, обматываю торс бинтом.

Совсем не вовремя заглядываюсь на его пресс. Неужели такой действительно можно накачать?

У моего бывшего он тоже был, но только раз в 10 хуже.

Не знаю, что на меня нашло, провожу, еле прикасаясь, кончиками пальцев по животу. Он словно сделан из стали.

Осматриваю лицо. Красивый блин. Карие глаза, цвета горького шоколада, их я запомнила сразу, заостренные скулы и подбородок с трехдневной ухоженной щетиной, прямой острый нос и широкие брови. Губы средней полноты, но такие красивые, трогаю и их, мягкие и теплые, несмотря на то что он сильно промерз. Темно-русые волосы модно подстрижены. Он оказался высоким и мощным, мышцы бугрятся, руки увиты венами, выглядит красиво, большие шершавые ладони, ногти коротко стрижены и ухожены, терпеть не могу, когда у мужчины отросшие ногти, сразу появляется отвращение к данному экземпляру, его рука больше моей вдвое, а то и втрое. На запястье имеются дорогие часы.

– Ох. – я его разглядываю вместо того, чтобы укрыть. Накидываю два теплых одеяла, забираю все ненужное, порезанную рубаху и выхожу.

Нужно завтра пойти купить ему чистые штаны, майку и кроссовки что ли. Иначе что он наденет, когда придет в себя, вот только когда это случится…

Глава 3. Оливия.

Оставила записку на тумбочке о том, где он и кто я, на всякий если он придет в себя пока меня не будет. Быстро сбегала в ближайший магазин мужской одежды, купила спортивное трико, футболку и кроссовки, надеюсь подойдет. Сразу проверила его, но он в том же положении, как и был, когда я уходила. Слаба Богу он дышит и нет температуры. С виду кажется, что на здоровье он не жалуется в обычное время, крепкий.

Это значит опасность позади?

Ну раз “спящая красавица” все еще отсыпается, займусь ка я домашними делами и готовкой на новогодний стол, но сперва сварю ему бульон. От раздумий отвлекает входящий звонок. Бабуля. Я совсем забыла про нее, как же хорошо, что ее нет рядом и она не узнает обо всем, что творится в ее квартире.

– Привет бабуля.

– Привет, моя хорошая, как ты там без меня?

– Все хорошо, вот, режу салатик, смотрю новогодние фильмы.

– Надо было остаться с тобой, вот как ты там одна будешь…

– Хорошо буду, завалюсь спать. Лучше расскажи, как у вас там? Как дед Ваня?

– Плохо внучка, но держится.

Проговорив еще немного и поздравив с наступающим, я пошла приводить себя в порядок.

Приняла расслабляющую ванну с маслами, сделала маску на лицо, ведь с работой совсем забыла про себя. Высушила и слегка подкрутила волосы, краситься не стала, не перед кем. Надела объемное платье-свитер до середины бедра с v-образным вырезом серого цвета и вязаные гольфы белого цвета. Очень мило и уютно. Надела новое белье из прозрачного тонкого кружева, очень дерзко и сексуально. Это я сама себе сделала подарок, на праздники я балую себя именно такими вещами. Следующий будет на восьмое марта.

Накрыла стол на кухне, так как комната бабули – это ее комната, а в моей подстреленный мужчина. Открыла бутылку игристого, я пью мало и редко, но такие моменты исключение. Понимаю, что аппетита нет совсем, и кому спрашивается я запекала утку с картофелем, резала салат и бутеры? Кто это есть будет?

Включаю телек, президент толкает речь, бой курантов.

– С новым годом тебя Лив. – отсалютовала себе в отражение окна и подошла смотреть салюты, попивая шампанское.

Обожаю салюты, если, где услышу, всегда бегу смотреть, привычка с детства, ведь денег на покупку фейерверков у нас не было, приходилось довольствоваться чужими. За грохотом и размышлениями не слышу, что на кухне я уже не одна, только спустя несколько минут глазом в окне выхватываю мужскую фигуру и резко поворачиваюсь. Незнакомец стоит посреди дверного проема, в одних брюках, с руками в карманах. Первое, что я ему говорю, точнее пропищала:

– С Новым Годом! – ну не дура ли, а? Страшно представить, что он обо мне подумал. От него даже в таком состоянии веет опасностью.

– И тебя, Ангел. – хмыкает парень, улыбнувшись одним уголком рта и начинает движение ко мне.

– Почему Ангел? – все с тем же характерным писком задаю наиглупейший вопрос.

– Потому что ты спасла меня. Если бы не ты, то скорее всего я сейчас валялся, где-нибудь в мусорном баке.

От представленной картины мне поплохело, не хотела бы я, чтобы такой мужчина валялся где-нибудь…

– У вас пулевое ранение и другие мелкие ссадины, но я все обработала. К счастью, пуля прошла на вылет. Я пыталась вызвать скорую изначально, но безуспешно…

– И хорошо. Ты ведь никому не говорила обо мне?

– Н-нет конечно. – и кстати почему?

– Умница малышка.

– К-то с вами так? – блин, ну кто меня тянул за язык? Иногда я совсем не контролирую, что говорю.

– Тебе лучше не знать девочка и не задавать вопросов, если хочешь жить.

– Ой. – еле сглотнула образовавшийся ком в горле. Лучше я буду молчать.

– Ты забавная. Тебе хоть восемнадцать есть?

– Мне двадцать два! – с гордостью отчеканила. Большинство не верят, что я уже совершеннолетняя, и яркий макияж меня не особо спасает.

– Взрослая значит, – дерзко ухмыляется хищник, – и почему ты одна в такой праздник?

– Так получилось… Я вам рядом с кроватью приготовила чистую одежду и полотенце. Еще бы перевязать…

– И чья это одежда? – хищник сразу меняется в лице, ушла игривость и улыбка, лицо стало жестким, глаза стальные, в голосе слышится недовольство и холодность.

Мамочки, я боюсь его такого.

– Н-ничья, вчера сходила купила для вас, подумала, что вам надо будет что-то надеть чистое. – и после моих слов, как по команде он смягчился и немного расслабился.

– Спасибо Ангел. Заботливая.

– Идите, вам надо покушать, я приготовила домашний бульон, вам сейчас нужно легким питаться.

– Еще и хозяйственная…

– Что? – он лишь покачал головой и скрылся. Пока его не было, я разогревала суп и стала ожидать, нервно ерзая на стуле.

– Все подошло. – от испуга я подскочила со стула. Зачем так красться то!

– Вы меня напугали.

– Трусливая зайка. И давай договоримся, не ВЫ, а ТЫ.

– Хорошо, сади… сь. – он начинает кушать все, что перед ним стоит, а я бесцеремонно пялюсь на него. Нет ничего сексуальнее, чем когда мужчина, в которого ты влюблена кушает приготовленную тобой еду.

Я сказала влюблена?

О нет-нет! Лив, с ума сошла?! Ты его знаешь второй день. И то, не знаешь, а видишь.

Это просто все от отсутствия половой жизни. Точно.

– Вкусно. Сама говоришь готовила?

– Да.

– Мама научила?

– Бабуля. Я воспитывалась бабушкой с детства. Это она меня всему научила.

– И где сейчас бабуля? – хмыкает.

– Она уехала навестить брата, он болеет, – и вот кто мне скажет, почему я ему выкладываю все как на духу? – Это все не важно.

– Почему же, мне важно раз спрашиваю.

– Мы с тобой даже не знакомы, так не бывает. – хотя я нагло вру сейчас. Я тоже его не знаю, но мне все интересно про него.

– Демьян, а тебя как звать Ангел?

– Оливия.

– Оливка значит. Ангел для Демона…, – ухмыляется сам себе, – красивое имя. Так скажи мне Оливка, какого черта ты пошла помогать незнакомому раненому дядьке и еще потащила его к себе домой? – от такого тона и обращения я немного растерялась.

– Тебе нужна была помощь, я не могла пройти мимо, меня не так воспитали.

– Добрая, наивная, чистая и светлая, ну точно Ангел. И чем ты занимаешься Оливия? – пока я отвечала на его вопросы, не замечаю, как он подливает мне в бокал вина.

– Я в школе работаю учительницей.

– Неожиданно, но тебе подходит, и какой урок преподаешь?

– Английский.

– Не много сейчас встретишь девушек таких как ты…

– Это каких? – что он имеет ввиду?

– Скромных, нежных, любящих детей, иначе ты бы не пошла работать в такую сферу.

И то правда.

Глава 4. Оливия.

Вот это чувство, когда ты как под гипнозом, готов выложить все, сидишь и заглядываешь в рот собеседнику, я о таком раньше только слышала, и вот сейчас ощутила на себе это чувство в полной мере. Как зомбированная сидела и отвечала на все его вопросы, но если бы только это…

– Иди ко мне. – Демьян протягивает мне руку.

– Зачем? – выпитое шампанское сделало свое дело, и я смогла немного расслабиться, ушла скованность и нервозность.

– Я так хочу. – четко. Бескомпромиссно.

Я вкладываю свою руку в его, он крепко держит ее. Медленно подхожу и встаю перед ним. Он вклинивает свои длинные ноги между моих, разводя их и рывком усаживает меня на себя.

Я хватаюсь за его плечи, чтобы не упасть. Левой рукой он сжимает мою ягодицу, а провой оглаживает линию скул, щеку, большим пальцем проводит по нижней губе и проталкивает мне в рот.

– Оближи его, Ангел, – я как заворожённая глаза в глаза, делаю как он приказывает, да, именно приказывает, такой человек не просит, играю языком с его пальцем. Зрачки Демьяна расширяются с каждым движением моего языка все больше, – внутри Ангела скрывается чертёнок.

Он ухмыляется, а я прихожу в себя.

Что я творю?!

– Н-нет, не надо, я не могу.

– Чшшш, тихо, я не обижу тебя, ну чего ты. У тебя уже был мужчина?

– Да. – говорю тихо, при этом краснея как помидор. Я не привыкла к таким вопросам в лоб.

– И сколько их у тебя было? – и вот опять передо мной властный и жесткий человек, хотя он такой всегда, иногда только делает вид, что добрый и пушистый, и это мягко сказано. Да что я опять не так сделала? Я всего лишь отвечаю на его вопрос.

– Один.

– Кто он? – рука на моей попе напрягается и сильнее сжимает ее, что мне становится больно, но я не рискую сказать ему об этом.

– Мой бывший жених…

– Жених… Бывший… И почему же вы расстались?

– Я не хочу об этом говорить…

– Я хочу Оливия. Я жду!

– Знаешь что, – пытаюсь встать с него, но кто бы мне дал, – мы едва знакомы, а ты задаешь такие личные вопросы и ведешь себя по-хамски!

– Мы едва знакомы, а ты уже даешь себя ласкать и готова запрыгнуть на мой член. – парирует и злится. Ему вообще много не надо, чтобы выйти из себя. Надо запомнить на будущее, но блин, он прав.

Мусленно даю себе подзатыльник.

Окстись Оливия. Какое будущее?!

И что он себе позволяет! Какого черта он со мной так разговаривает!

Говорит то он все по делу и от этого обиднее всего, но по факту да, раздвинула, хотя никогда не была замечена в легком поведении.

Не задумываясь заношу руку и даю пощёчину.

Знать бы зачем я это сделала. Зажмуриваю глаза.

Ой, кажется, я зря это сделала. Он заламывает обе мои руки мне за спину, но делает это аккуратно и даже нежно я бы сказала, и совсем не больно.

– Не делай так больше Ангел. – рычит этот зверь мне в лицо.

– А ты что себе позволяешь? Уходи отсюда. Смотрю поправился и отлично себя чувствуешь уже.

– Никуда я не уйду. И ты до сих пор не ответила на вопрос.

– Он мне изменял, пока я ждала его дома. Известность и деньги ударили его по голове. Конец истории.

– И ты не простила. – это не вопрос.

– Такое не прощают. – сказала чуть громе чем следовало. Воспоминая и горечь обиды все еще слишком свежи, я тогда замкнулась в себе, перестала гулять, запиралась у себя в комнате и много читала, только в книгах я могла отвлечься, раствориться в выдуманных историях.

– Он кретин, раз изменял такой как ты, раз потерял тебя, но я должен сказать ему спасибо за это.

– Да что ты… – мне не дают договорить, целует меня жестко, страстно, собственнически. Его губы такие мягкие и горячие, его мускусный опьяняющий запах заполняет мои легкие, что я совсем теряю голову, как девчонка, и сама уже отвечаю на поцелуй.

Его ладонь пробирается выше по моей ноге, собирая платье на талии, гладит оголенную попу, его ладонь обжигает, прожигает меня насквозь.

Демьян отрывается от моих губ и спускается к шее, целует, нет клеймит, оставляя засосы на белоснежной коже.

Шея – это запрещенный прием, мое слабое место, я начинаю нервно ерзать у него на коленях и тереться о не маленький такой бугор.

От осознания, что под штанами он голый, совсем затуманивает мой разум.

– Сладкая, вкусная девочка. – губами спускается все ниже, целует ключицу.

А голос бархатный и тягучий, что любая бы на моем месте растеклась лужицей, впрочем, как и я.

Дем спускает платье с плеч по моим рукам и вот моя грудь перед ним в прозрачном белье.

– Они прекрасны. – он склоняется и кусает сосок через тонкую ткань. А я не могу больше сдерживаться, стон вырывается из груди от его грубых ласк.

– Такая нежная, страстная, отзывчивая. – он опускает чашечки лифа вниз под грудь и набрасывается на соски, как изголодавшийся зверь. По очереди всасывает их в рот, кусает. Это невыносимо.

Он хочет отстраниться, но уже я не даю этого сделать, у меня два года не было мужика, запускаю пальцы в волосы и притягиваю к себе еще ближе. Он понимает меня, нахально ухмыляется и продолжает сладкую пытку.

И вот, тот самый момент, он пальцами проводит по мокрым трусикам.

– Пиздец, вся течешь.

Резко встает, подхватывает под ягодицы и несет меня в спальню, я ж говорю – здоровый, опускает на кровать, на ходу снимая мое платье, отточенным движением расстёгивает бюстгалтер, думать о том, сколько раз он это проделывал я даже не хочу, у него конечно было миллион разных девушек, но сейчас это не важно, сейчас он здесь со мной. Срывает никому ненужные трусики.

– А ты? – сам он еще полностью одетый.

– Ангелочку не терпется, – и он быстро избавляется от майки и штанов, оставаясь голым.

Бог ты мой! Такой толстый, длинный… красивый.

– Согласен, красавчик, – понимающе ухмыляется он. Я что, это в слух сказала?

– Я не… Эм, а он… это… в общем… поместится в меня? – жар приливает к лицу, щеки пылаю.

Он смотрит на своего дружка, затем опять на меня.

– Не сомневайся, идеально подойдет.

Демьян разводит мои ноги сильнее в стороны, накрывает меня собой, его член касается моих складочек, опирается на руку у моего лица и заглядывает в глаза.

– Когда последний раз у тебя был секс?

– Два года назад. – не стала врать, сейчас это ни к чему.

– Можно сказать целочка. – удовлетворительно хмыкает, но вот я бы так не сказала. И вот эти его грубости… они заводят меня.

Не замечала за собой такого раньше.

– Будет немного больно, но я буду осторожен. Верь мне.

– Я верю. – голова кружится, сама себя не узнаю. Одновременно с моими словами он медленно начинает входить в меня. Я чувствую, как его пульсирующий член растягивает меня изнутри, он еле помещается в меня, упирается в стенку. Демьян останавливается, дает мне привыкнуть, при этом играя языком с сосками, отвлекая. У него точно фетиш на соски.

– Горячая, тугая… – он медленно начиннает двигаться во мне, но я больше, чем уверенна, что он не любитель ванильного занятия любовью. Дискомфорта уже нет, а наоборот, мне становится мало.

– Демья-ян, не сдерживай себя, хочу быстрее, покажи, как ты любишь…

И он показал, входил жестко и глубоко, и мне это нравилось.

– Кричи, не сдерживайся Оливка, хочу слышать, как ты кончаешь. Смотри мне в глаза.

Тону в его шоколадных глазах, он закидывает мои ноги к себе на плечи, так угол проникновения становиться глубже, что заставляет меня почти задохнуться, при этом целуя мои лодыжки, никогда не считала это возбуждающим, но сейчас беру свои слова обратно, это очень интимно, приносит определенный кайф.

Его толчки выбивают весь воздух из моих легких, это невыносимо больно и сладко. Смотрю туда, где наши тела соединяются – это фееричное зрелище, смотреть как его длинный и толстый член вбивается в мою маленькую пещерку. Больше не могу.

– Кончай Оливка. – еще толчок, зажимаю соски своими пальцами до боли, чтобы усилить эффект и происходит мощный взрыв внутри меня, и это мой первый оргазм в жизни, я даже не знала, что могу так.

Пока я прихожу в себя, Демьян кончает следом за мной, изливая в меня свое семя.

Делаю пометку завтра сходить в аптеку как откроется.

– Я еще не закончил сладкая, – легким движением руки переворачивает меня на живот и с новой силой входит в меня, – тебя нужно ебать… жестко, что я и буду делать. Только я! С виду только Ангелок, да Оливка? – но я не отвечаю, я не могу и только громче стону.

Демьян не выпускал меня из кровати до утра. Кончал в меня и опять начинал по новой. Так я и уснула вся перепачканная его спермой у него на груди.

Глава 5. Оливия.

Бывший жених Артем, когда мы расставались, высказал мне много чего не лицеприятного. Оказывается, он считал меня фригидной, потому что не могла получить оргазм, ведь он считал себя первоклассным трахальщиком и его вины в этом нет. Меня тоже посещали такие мысли, но после его слов – я была в этом убеждена, до этой ночи.

– Оливия. – меня кто-то целует в висок.

– Ум. – приоткрываю один глаз и прихожу в ужас, на меня обрушиваются воспоминания, чем мы занимались несколько часов назад. Я вела себя, как распутная женщина.

– Все хорошо?

– Угу. – нет.

– Послушай меня Оливка. Я живу не в этом городе, я приехал сюда по делам на два дня и еще позавчера должен был улететь обратно, но как видишь, мои планы изменились и я… ты ведь меня не узнала?

– А должна была? – я действительно не понимаю, где должна была его видеть.

– Хорошо. У меня много врагов, а после случившегося еще больше. Я не хочу тебя подвергать опасности, мне нужно улететь, решить вопросы, но как только я все улажу, я вернусь за тобой, и заберу к себе.

– Как хозяин зверушку? – он подминает меня под себя, упираясь в бедро кое чем твердым.

– Острая на язычок, мне нравится. Ты не зверушка. Ты моя женщина. И я заберу свою женщину к себе.

Верю ли я его словам?

Не особо. Такие как он заводят временных шлюх, подстилок, называйте, как угодно, такие не заводят серьезных отношений, не женятся, не рожают детей.

Но я знала на что шла, повторяю себе еще раз.

Кажется у меня все написано на лице.

– Ты не веришь мне.

– Я просто трезво смотрю на вещи, мне от тебя ничего не нужно, можешь быть спокоен.

– Я и не переживал за это, я знаю, что ты не такая как все, – банально, – Твое дело, пока меня не будет, скучать по мне и всем говорить, что у тебя муж – бандит и надерет всем задницу за тебя! – ну вот от хомячка до разъярённого льва за секунду. Лучше не спорить.

– А ты бандит?

– Не то, чтобы бандит, но то, чем я занимаюсь требует определённого поведения. Оливия, ты только моя! Забудь про других мужиков! – угрожающе качает головой, но сейчас я его почему-то совсем не боюсь, ну и лучше согласиться.

– Ты что, думаешь я сразу прыгну в койку к другому, если я сделала так с тобой, как только ты уйдешь?

– Дикая кошечка, и нет, я так не думаю, просто напоминаю тебе, чтобы не забыла, – забудешь тут, – дай телефон позвонить.

Молча вкладываю ему в руку свой старенький смартфон и также молча жду, когда он договорит.

– Все жду. – Дем отключает телефон и возвращается ко мне.

– У нас пять минут. – боже, я уже скучаю по нему! Как я могла так влипнуть за два дня? Ну почемууу?

Мне стало тоскливо и горько.

– Не грусти Ангел, время пролетит быстро, я скоро вернусь за тобой, а ты пока продолжай давать знания своим подопечным, – киваю. – будешь скучать?

Держит меня за щеки и целует в носик.

– Буду.

– Не делай такое лицо, иначе я не смогу уехать, а мне надо… Оливка… моя Оливка.

Твоя.

Но не в слух.

Нас прерывает стук в дверь, Дем смотрит в глазок и открывает. Входят три здоровенных парня, возрастом и ростом почти такие же, как и он.

– Какого хуя блять произошло? – сразу накинулся на них Демьян. Еще раз убеждаюсь, что терпение не его конек.

– Демон. – Демон? Ему подходит. Басистый голос одного из троицы. Кивком указал на меня, при этом оценивая мои внешние данные и, кажется, обертка пришлась ему по вкусу, потому что он плотоядно облизал нижнюю губу языком от одного уголка рта к другому.

– Илья отвернулся, – тот непонимающе посмотрел на него, – съебались отсюда. Все.

Демьян разворачивается ко мне и еще раз целует, глубоко, проникновенно.

– Помни все, о чем я тебе говорил.

– А ты будь осторожен, ладно?

– Обязательно.

И за ним закрылась дверь, а я так стояла и смотрела, молча, минут пять, а потом платину прорвало, я осела на пол и зарыдала в голос.

На следующий день в дверь раздается звонок, вот только теперь я точно никого не жду. С опаской подхожу и смотрю в глазок. Знакомое лицо. Илья кажется, но что ему нужно?

– Добрый день.

– Здравствуйте Оливия. Не знаю, помните вы меня или нет, меня зовут Илья, я друг Демона… Демьяна, – запинка, – вчера приезжал за ним. Можно пройти?

– Проходите. – не уверена, что поступаю правильно, но все же пропускаю. Мы стоим в коридоре, не понимаю, что ему нужно.

– У меня поступило указание от Демьяна Альбертовича, завтра в первой половине дня к вам приедут мастера с новой техникой для всего дома и заменят, вот документы на нее и на услуги, – протягивает мне толстую папку. Следом на тумбочку у двери кладет белый конверт. Я все также молчу, – и еще благодарность за… гостеприимство и помощь, он всегда щедро одаривает своих девушек. У вас есть вопросы? – мотыляю головой. Какие уж тут могут быть вопросы, все кристально прозрачно. – Тогда всего доброго.

Что он только что сказал?

«Он всегда щедро одаривает своих девушек?»

Это мне так мастерски сказали, что я шлюха? Девка на одну ночь? И сейчас мне заплатили за мои услуги, так получается?

Конечно, мое поведение тяжело назвать достойным, но…

Что, но? Сама позволила, теперь красней.

А ты думала, что он действительно вернётся за тобой? Что он вдруг воспылал к тебе глубокими чувствами? Да у него таких как ты, а то и в миллион раз лучше, вся Москва и не только, или откуда он там.

Но почему он просто мне сам все не сказал в лицо. Зачем надо было посылать своего пса. Зачем вешал мне лапшу на уши, я от него ничего не требовала и не ждала. Я ведь говорила, что мне ничего не нужно от него.

Больно. Очень. Обида душит.

Как такое может быть, знать человека пару дней и так привязаться, по сути, он мне абсолютно чужой, но вот глупые бабочки уже порхают.