Текст книги "Incomplete (СИ)"
Автор книги: Лана Серова
Соавторы: Валерия Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)
Incomplete
Валерия Иванова, Лана Серова
1
САМАНТА
– Ну же, Сэм, – наседал на меня Оуэн, – ты собираешься открывать этот чертов конверт или нет?
Понимала, что веду себя, как ребенок, но ничего не могла с собой поделать. Конверт, который весит буквально несколько грамм, мне же казалось, что в нем вся тонна. Именно он решит мою судьбу, и потому я боялась открывать его. Руки тряслись, чувствовала, как по спине катятся противные капельки пота. Я задержала дыхание и резким движением вскрыла конверт, не спеша доставать бумаги, которые в нем лежали.
– Ты трясешься, будто девственница в первую брачную ночь. – Засмеялся парень, за что тут же получил бросок подушкой. Засранец успел увернуться, и она с глухим стуком врезалась в стену.
Я повернулась к нему спиной и аккуратно достала бумаги. Их было слишком мало. Странно… Судьба человека способна уместиться в два жалких листа. Вверху стояла эмблема "University of Chicago", а ниже шел текст, по мере прочтения которого мне хотелось кричать и прыгать от радости. Меня приняли!
Я даже не успела осознать эту новость, как меня подхватили чужие руки и начали кружить по комнате. Оуэн прочитал бумаги вместе со мной, заглядывая мне через плечо.
– Отпусти, – засмеялась я, хлопая его по спине.
Но друг не успокаивался. Такое ощущение, что это не меня, а его приняли в один из самых престижных университетов Чикаго.
– Симба, – кричал он мне прямо в ухо, используя мое детское прозвище, – ты сделала это! Это нужно отметить.
С этими словами парень поставил меня на ноги, не обращая внимания на то, что я готова рухнуть прямо на пол к его ногам, так сильно тряслись коленки. Он вернулся к кровати и развалился на ней, подложив под голову ту самую подушку.
– А вдруг они ошиблись… – сказала я неуверенно.
Оуэн закатил глаза, всем своим видом показывая, что он об этом думает. Да, понимаю, что несу бред, просто я все еще не могу поверить в происходящее.
– Детка, ты теперь студентка, прими это.
Я села на кровать рядом с ним и стала заново перечитывать извещение из университета. Меня приняли, причем именно в ту программу, на которую и рассчитывала. В первый год обучения мне будет предоставлена стипендия, а дальше… Об этом я еще не думала.
– Ну, хоть один из нас будет умным, – сказал Оуэн, – и этот кто-то, конечно же, я.
Я шлепнула его по ноге, улыбаясь. Этот засранец неисправим. Он схватился за место удара и наигранно поморщился, будто ему на самом деле больно.
– За что? – вскрикнул он обиженно, хотя в глазах его тоже плясали чертики.
– Для профилактики, – ответила ему с серьезным видом, стараясь казаться строгой, хотя это было сложно.
Оуэн сел в кровати, облокотившись на изголовье, и его настроение вмиг поменялось.
– Серьезно, Сэм, – сказал он тихо, – я очень рад за тебя.
Опустила взгляд, боясь, что он увидит слезы в моих глазах. А через мгновение уже была прижата к его груди, парень обнимал меня, гладя по голове. В этот момент мне хотелось разрыдаться. Какой бы сильной ни была радость от поступления, боль от расставания с лучшим другом была сильнее. Я знала, что Оуэн понимает мои чувства, потому даже не думала стесняться своего поведения. Обхватила его руками еще крепче и вдохнула такой родной аромат.
– Спасибо, – сказала, уткнувшись в его рубашку, отчего мой голос казался глухим.
Через некоторое время Оуэн отодвинул меня от себя и вытер пальцем со щеки скатившуюся все же одинокую слезу.
– Саманта Джонсон, – сказал он серьезным голосом, – твои домогательства неуместны.
– Я буду пробовать до победного, пока ты не сдашься, – улыбнулась ему.
Эта тема тоже была нашей общей фишкой. С Оуэном мы знакомы с самого детства. И так получилось, что мы сразу стали друзьями. Некоторые люди порой принимали нас за брата и сестру, даже находили сходство во внешности. Но единственное, чем мы схожи внешне – цвет волос. У обоих он светло русый.
В пятнадцать лет я вдруг решила, что влюбилась в Оуэна, и долго не могла ему об этом сказать. Краснела и потела в его присутствии, пока однажды он сам не заставил меня во всем признаться. Тогда-то и произошел наш первый и единственный поцелуй, закончившийся истеричным смехом обоих. "Неудачный эксперимент", так сказал тогда парень и в течение последующих трех лет то и дело вспоминал мне тот момент и мое жалкую попытку соблазнения.
– Ладно, Симба, – начал собираться он, – вечером отметим твое поступление в баре Джо. И никаких отказов.
***
После того, как Оуэн ушел, еще долго не могла успокоиться и заново, раз за разом, перечитывала текст письма. Я так долго шла к этому, так стремилась доказать самой себе и своей семье, что смогу добиться в этой жизни чего-то стоящего. И вот, это случилось, а я не знала, как на это реагировать. Да, я счастлива, но в то же время боюсь той неизвестности, что ждет впереди.
Через некоторое время вышла из своей комнаты и спустилась вниз. Родители были на работе, и я была этому рада. Знала, что, когда сообщу им новость, увижу в их глазах упрек. Им обоим плевать на меня и на мои чувства, так было всегда. И потому хотела отодвинуть этот момент как можно дальше.
Налила себе сока и вернулась в комнату. Заняться было нечем, стала собирать вещи. Первым делом упаковала альбомы с фото. Наверное, я была скучной, потому что не умела отдыхать, как остальные подростки. Единственным моим развлечением была фотография. Это больше, чем искусство. Это только мой мир, который я бережно и трепетно храню в своих работах. Та часть меня, которая не заключена ни в какие рамки. В ней я свободна в своих желаниях и мечтах.
Совсем недавно я выиграла в конкурсе начинающих фотографов. Что стало для меня сюрпризом, ведь я не подавала заявку на участие. Оказалось, это сделал Оуэн. "Скорее, статуя Свободы споет гимн, чем ты решишься", сказал он тогда. И был прав. В итоге я победила и получила настоящий Canon EOS 5D Mark III. Это было невероятно! Эта камера была мечтой для каждого начинающего фотографа. Моя исполнилась.
Услышала, как внизу пришли родители. Глубоко вздохнув, спустилась к ним. Они стояли в коридоре, тихо обсуждая очередную проблему генной медицины. Да, мои родители – ученые. Причем, ярые фанатики. Во всяком случае, чаще всего мне так и казалось.
– Привет, – сказала им.
Мама повернулась ко мне, улыбнувшись.
– Привет, дорогая, – сказала она, – как твой день?
– Отлично, – нехотя ответила ей.
Отец молча махнул рукой и направился в зал. Как обычно, печально подумала я. Мама же продолжала играть роль заботливого родителя. Подошла и обняла меня, в нос сразу же ударил терпкий запах ее духов, которые я на дух не переносила. Отстранившись от нее, прошла в комнату к отцу. Мама шла следом, села рядом с ним на диван, и уже через минуту они увлеченно обсуждали вопросы своей работы.
– Мам, пап, – сказала я чуть громче, чем следовало, чтобы привлечь их внимание, – мне нужно вам кое-что сказать.
Они будто не слышали. Продолжали разговаривать друг с другом, не обращая на меня внимания. Иногда у меня возникал вопрос, а заметили бы они вообще мое отсутствие в своей жизни? Ответ меня совершенно не радовал.
– Меня приняли в Чикагский университет, – быстро сказала, ожидая их реакции.
Мама замолчала на полуслове. Резко повернулась ко мне.
– Что? – она была удивлена, – ты же должна была поступать в наш институт. Мы с твоим отцом уже обо всем договорились!
– Что это за шутки, Саманта? – строго спросил папа, – ты не можешь так поступить.
Я не ждала от них поздравлений. Не ждала, что они разделят мою радость. Но и видеть такую реакцию было больно.
– Это вы решили за меня. Как всегда, даже не спросив, хочу ли я этого.
– Саманта, ты не понимаешь, – мягко обратился ко мне отец, – это просто небольшой твой каприз, не более.
Мама сидела с неестественно прямой спиной, бледнея на глазах. Мне стало ее жаль, на самом деле жаль. Но это мое решение, и я готова идти до конца.
– Что скажут люди? – всхлипнула она.
Отлично. Ее всегда лишь это интересовало. Что скажут ее коллеги, ведь она постоянно хвалилась, что я пойду по стопам родителей.
– Не думаю, что учеба в престижном университете является чем-то зазорным, – спокойно ответила ей.
– Мы не будем ее оплачивать, – тихо сказал отец.
– Я и не жду этого. И меня это уж точно не остановит, – сказала им и направилась в свою комнату.
***
– Дерьмо!
Оуэн прав. По-другому и не скажешь…
Мы сидели в баре, я только закончила рассказывать про реакцию родителей.
– Ну, я знала, что так будет, – печально улыбнулась ему, – так что, все нормально.
Парень сделал глоток из своего бокала и отправил в рот кусок пиццы. Он смотрел на меня слишком пристально, слишком понимающе. Оуэн понимал, что я чувствую сейчас и старался меня приободрить.
– Хочешь, я поеду с тобой в Чикаго? – спросил он, – хотя бы буду уверен, что ты хорошо устроилась.
Покачала головой.
– Нет, Оуэн, – ответила ему, – я справлюсь.
Он заглянул мне в глаза, убеждаясь в моих словах или ища ответы на свои невысказанные вопросы. Я постаралась улыбнуться как можно искренне.
– Поехали в клуб, хочу танцевать, – сказала первое, что пришло мне на ум.
– Что я слышу, – засмеялся Оуэн, откинувшись на спинку кресла, – наша тихоня решила уйти в отрыв. Я за, черт тебя побери!
2
АЛАН
Со стоном встал с кровати и тут же схватился за голову. Чёртово похмелье, пора завязывать. Головная боль меня убьет. Люди придумывают столько всякого дерьма, неужели, никто не догадался сделать нормальный алкоголь, мать вашу?
Еле добравшись до ванной, кое-как привёл себя в порядок. Если не присматриваться, то вполне сойду за человека прямоходящего. Зашёл обратно в комнату и натянул на себя джинсы. Спустя пару минут безрезультатных попыток найти чистую футболку, плюнул на это и босыми ногами спустился на первый этаж, туда, где находится наш бар.
Четыре года назад мы с моими школьными друзьями сразу же после выпуска в поисках лучшей жизни покинули наш нет-блин-на-карте-сранск. И осели в Чикаго. Я сразу влюбился в этот город. Его энергия на сто процентов совпадала с моей внутренней. Почувствовал, что здесь реально добиться чего-то, стоит только захотеть и оторвать свою задницу от стула. Это город возможностей, хватайся за то, о чем мечтал. А мы просто хотели играть нашу музыку. Хотели разделить её с нашими единомышленниками. Найти отклик и отдачу. Уйти в нирвану и не возвращаться.
Но спустя пару недель скитаний взрослая жизнь нагнала нас. Мамочки с папочками больше не отвечают за то, что мы едим и когда. Немного обмозговав и посчитав наши общие деньги, решили купить бар. Хотя, сложно назвать то место, которое нам продали, баром. Это была настоящая помойка. Чёрт, нам пришлось драться с бездомным, чтобы выкинуть его с нашей собственности. Ублюдок дрался, как бешеная собака, и даже укусил Эвана за руку.
Вот так я, Тревор, Эван и Аарон стали владельцами бара. Конечно, не об этом мы мечтали, но если подохнем от голода или воспаления легких, мечтать будет не о чем. Мертвецы не мечтают.
Бар не сразу начал приносить прибыль, очень долго мы питались «обедами за доллар», но со временем дела пошли в гору. Особенно прибыльное время во время учебы. Толпы студентов приходят сюда на выходные. И, признаться по правде, мы не слишком тщательно проверяем их удостоверения, банкноты в их руках более убедительны.
Не успел я спуститься на первый этаж, как мне в голову что-то запустили. Схватился за место ушиба.
– За что? – убийственным шепотом поинтересовался.
Голова взорвалась от боли. Мне срочно нужен гребаный адвил.
– Ты еще спрашиваешь, засранец?! – звонким голосочком слева от меня прокричала Стефани.
– Ты хочешь меня убить? – серьезно спросил ее.
Девушка немного растерялась.
– Ты, конечно, козел, но я не хочу твоей смерти, – высокопарно ответила она.
– Не дай умереть, Стеф. Принеси воды и таблетку, – прохрипел я.
Видимо, видок у меня был тот еще. Девушка, немного постояв, развернулась и пошла в сторону кабинета, там мы храним все таблетки. Я оглянулся по сторонам и увидел Аарона. Подошел и плюхнулся рядом с ним на диван, посмотрев на друга в упор. Парень приподнял бровь.
– Чувак, почему ты выглядишь, как человек?
Аарон заржал и покачал головой.
– Во-первых, я и есть человек, Алан, а во-вторых, я не пью. Ты же знаешь.
Кивнул, соглашаясь с его словами.
– Я теперь тоже не пью.
И тут он не выдержал и захохотал в голос.
– Ты каждое утро это говоришь. Будь мужиком, Картер, сдержи слово и не пей.
Цокнув языком, я задумался. Может, и правда бросить? Найдя в кармане сигареты, достал их и закурил.
– Я подумаю об этом завтра, – мило улыбнувшись и хлопнув ресницами, ответил я. Выпустив кольца дыма, снова заговорил.
– А неплохо мы вчера выступили, – ухмыльнулся, вспоминая, что было после концерта.
– Ага. Я видел, как ты ушел с теми близняшками.
Моя улыбка стала еще шире.
– Чувак, они оказались гимнастками.
– Я не хочу слышать это дерьмо, Ал. У меня скоро кровь из ушей пойдет, если еще хоть раз услышу рассказ про твою сексуальную жизнь, – раздраженно проговорила Стеф, протягивая мне таблетку.
– У меня она хотя бы есть, – тихо пробормотал я.
– Что ты сказал?! – прорычала девушка.
Стакан воды в ее руке был таким соблазнительным. Манил меня, нашептывал мое имя…
– Я говорю – милая, прекрасная, очаровательная, потрясающая, сексуальная Стефани, что я искал вдохновение. Понимаешь ли, мы с близняшками искали муз… им пришлось встать на колени и хорошенько его поискать, он спрятался.
Девушка фыркнула и отдала мне стакан. Залпом осушил его и почувствовал, как силы снова возвращаются в мое бренное тело.
– Так что я вчера натворил? Чего Стеф ругается? – поинтересовался у Аарона, он всегда в курсе всех дел.
– Уволил Ким.
– Ее давно надо было вышвырнуть отсюда. Ты же знаешь, она воровала у нас. Я думал, что опять что-то натворил и не помню.
– Теперь это проблема твоя и Стефани. Это была ее официантка.
Отмахнулся от друга, как от назойливой мухи.
– Найду ей новую.
– Ну-ну, – весело хмыкнул Аарон. Все мы знали, что в дела Стеф лучше не лезть.
С этой девушкой мы познакомились три года назад. Она пришла в поисках работы, а мы были только счастливы свалить часть ответственности на того человека, который в этом разбирается. Вот так Стефани вошла в нашу жизнь, держа за ручку свою младшую сестричку Сару. У нас здесь не было друзей, а девушки недавно потеряли свою мать. С тех пор мы все стали одной большой семьей. Сара подрабатывает у нас по выходным, совмещая работу и учебу, а еще она возомнила себя нашим менеджером. Мы дико отметили ее поступление в колледж. И это был первый раз, когда Стеф потеряла контроль над собой и расплакалась от гордости за сестру. Каждый из нас гордился ею.
Видимо, я отрубился прямо на диване, потому что не почувствовал опасность по имени Сара.
– Алан, черт бы тебя побрал! Если ты через пять минут не придешь в репетиционный зал, Богом клянусь, я заколю тебя вилкой.
Мне пришлось встать и пойти на репетицию. Мы все уже были научены. Как-то раз Тревор не поверил угрозам этой девушки, за что получил бейсбольной битой точно по коленной чашечке. Он вопил, как королева выпускного, сломавшая ноготь. После этого мы решили больше не испытывать судьбу. Проще говоря, просто боялись Сару Грин, но делали вид, что слишком круты для этого.
Зашел в наш репетиционный зал, как гордо называла это место Сара, все ребята были в сборе, кроме Эвана. Футболку я так и не нашел. Трэв с Аароном настраивали свои инструменты, оба отвечали за гитарные риффы. Я сел на стул и стал распеваться, чтобы голосовые связки пришли в тонус. Слава богам, таблетка и сон сделали свое доброе дело.
Сара уже была на своем месте и наблюдала за нами, что-то записывая в своем блокноте. Уже третий год мы пытаемся выяснить, что она там строчит, у каждого своя теория. Но я готов дать руку на отсечение, что она пишет там список вещей, которые нужно взять с собой при наступлении зомби-апокалипсиса. У меня тоже есть такой.
Эван завалился в зал в пижаме, чувак выглядел реально помятым.
– Не могу поверить, что все вы такие задницы! – прошипела Сара.
– Еще даже нет двенадцати, а мы уже на ногах, – простонал Тревор.
– Вот именно! Кто сделал тебя главной, Сара? – скрестив руки на груди, поинтересовался Эван.
Девушка зло прищурила свои зеленые глаза, медленно встала со стула и двинулась в нашу сторону.
– Я сама сделала себя главной. Вы без меня просто кучка придурков, которые со средней школы не могли придумать название группы, а если и придумали, то оно было настолько отстойным, что хотелось утопиться в ближайшей луже. Это было моей идеей организовать в баре, в вашем же баре, выступления по выходным. И это было гениально. Никто из вас и не додумался. Я нашла вашу аудиторию. Я договариваюсь о концертах. Вы – мои! А теперь заткнитесь и начинайте репетировать. Сегодня будет ночь студентов, так что приведите себя в порядок. Хватит меня раздражать.
Мы стояли и молча сверлили ее взглядами, не зная, что ответить. Первым опомнился Аарон и отвесил подзатыльник Эвану.
– Молодец, идиот.
– Мы вырастили монстра, – в ужасе проговорил Эв.
– И ей только восемнадцать. Страшно подумать, что будет дальше, – Трэв на секунду замолчал, – еще больше доминирования.
– Мы ее сабочки, – заключил я. (*игра слов, имеется в виду сабмиссив и собачка.* Прим. Автора)
Спустя два часа репетиций, убедившись, что все получается идеально, Сара отпустила нас. Пообедав, каждый отправился по комнатам, набираться сил перед вечерним выступлением.
Я до сих пор чувствовал остаточную энергию от репетиции. С радостью отметил, что с каждым разом мы звучим все лучше и лучше. У нас уже есть свой стиль и звучание, который выделяет нас на фоне других молодых рок-групп.
Когда мы переехали в Чикаго, наивно думали, что звукозаписывающие компании сами будут выстраиваться в ряд, чтобы заключить с нами контракт. Мы были молоды и полны оптимизма. На деле все оказалась совсем не так. Таких, как мы, идущих за своей мечтой, оказалось тысячи. И мы видели, что многим действительно везет. Но это не значит, что мы хуже. Нет. Это лотерея. Кому-то везет, кому-то нужно подождать и тогда сорвать куш. Всему свое время, и я верю в это выражение.
Сел на кровать и мой взгляд упал на валявшиеся на полу листы с набросками песен. От этой картины я поморщился и рухнул на спину. Уже три месяца я не могу ничего создать. Ни единой строчки. Просто не могу связать вместе два предложения. Пока ребятам об этом не говорил, не хочу впустую озадачивать их. Да и все еще надеюсь, что вдохновение вернется ко мне, и все будет как раньше. Но, по правде сказать, с каждым днем все больше и больше думаю о том, что у меня реальная проблема. Такое чувство, что я осушил свой запас, тот, который отвечал за вдохновение. И эта пустота все время разрастается во мне. Давит и душит.
Я закрыл глаза, закинул руки за голову и начал призывать к себе озарение.
3
АЛАН
Глаза закрыты. Музыка входит в меня, будоража все нервные окончания, каждый нейрон и гребаный атом в моем теле. Я чувствую свободу. Я сам – мелодия. Все мы – музыка. Мы, как одно целое: непонятно где, кто находится, мы все сейчас в одном чертовски офигенном месте под названием эйфория.
Слышу, как Эван поднял палочки вверх и начал ими стучать, давая старт к следующей песне. Медленно открываю глаза и слегка затуманенным взглядом смотрю на толпу. Им нравится то, что они слышат. У этих людей действительно хороший вкус. Подхожу ближе к микрофону и обнимаю его двумя руками. Аарон и Тревор подхватили мелодию, следующий на очереди мой выход.
Закрой свои глаза. Раздели со мной тьму.
Не бойся ничего, просто держи руку мою.
Я начал петь, ощущать и пропускать через себя текст. Делиться частичкой себя с окружающими. Выступление на сцене очень интимный момент. Мы делимся своим внутренним миром и невозможно передать словами, каково это – быть собой и быть понятым.
Я слышу твой пульс и рваные вдохи…
Это снова июль, мы в собственной эпохе…
Толпа сходит с ума, некоторые начинают мне подпевать. Девушки с передних рядов начинают сексуально извиваться в такт мелодии.
Ты начинаешь кричать, громко рыдать…
Вспоминать, умолять… Пытаться бежать…
Немного поворачиваю голову назад и смотрю на ребят. Все мы в своей стихии. Какими бы раздолбаями и разными мы ни были, музыка нас объединяет.
Давай о былом… о том, как была моей…
Теперь я просто фантом… агонии твоей..
Все смолкает, а затем люди начинают хлопать и выкрикивать наши имена. Это было круто. Улыбаюсь удовлетворенной улыбкой и подмигиваю двум девушкам, стоящим около меня. На сцену поднимается Сара, мы проходим мимо нее.
– Эй, народ. Я не поняла, Вам что, не понравилось? – кричит она, и люди начинают издавать звук, который означает, что им понравилось. Сара продолжает разговаривать с толпой.
– Фух, я было подумала, что ребяток наших Вы разлюбили… даже не похлопали как следует.
Люди начинают хлопать и свистеть.
– Это все, на что вы способны? Я хочу услышать вас! – кричит Сара сквозь шум толпы, – Громче! – овации продолжаются, – Дамы и господа, The Insomnia!
Не обращая ни на кого внимания, мы прошли прямо в кабинет. После выступлений нам требуется немного тишины и покоя. Здесь нас ждала Стефани с бутылками пива и водой для Аарона.
– Ты прелесть, – приняв пиво из рук девушки, чмокнул ее в щеку. Она скривилась и демонстративно стерла след от поцелуя.
– Фу, ты потный, – я многозначительно улыбнулся и сел на полу, подтянув одно колено к груди.
– Тебе тоже не помешает немного вспотеть, Стеф, – сказал Тревор.
Девушка испепелила его взглядом. Стефани и ее личная жизнь – вечная тема для шуток. Мы знакомы уже более трех лет, и никто никогда не видел рядом с ней мужчину. Эван говорит, что она лесбиянка. Как-то мы устроили ей свидание вслепую с милой лесбиянкой Рози… Тогда нам здорово влетело от Стефани.
– Прекрасное выступление, парни. Это было горячо. Мне кажется, в зале точно кто-то залетел, – пошутила девушка.
Мы дружно засмеялись.
– В следующий раз будем раздавать на входе противозачаточные, – проговорил Аарон.
Так, подшучивая друг над другом, мы провели следующий час. А потом вышли в бар, где нас уже ждали наши первые фанатки.
***
На часах 4 утра. А я еду по шоссе в надежде побыть в тишине. Нет, мне нравится шум. Нравится слышать жизнь вокруг, но бывают моменты, как сегодня, когда мне нужно побыть наедине с самим собой.
Казалось бы, что может быть проще – быть собой. Но на самом деле это не так. Многие люди проживают всю жизнь не зная, кто они такие. Страшась своих мыслей и желаний, не говоря уже о том, чтобы пойти у них на поводу.
Наверное, всем страшно от неправильных мыслей. Но если вы об этом думаете, это не делает вас плохим человеком. Моя методика такова: думай обо всем, чего хочешь, раз в месяц, и все будет хорошо.
Когда мы только переехали в Чикаго, было трудно найти место для раздумий. Мы никого не знали. Терялись на улицах и шарахались собственных теней.
Однажды ночью я запрыгнул в машину и уехал куда глаза глядят. У меня не было никакой финальной точки В тот момент мне просто нужно было побыть одному. Я помню, как мчал вперед. Сперва мне попадались оживленные улицы, но спустя два часа блужданий, людей становилось все меньше и меньше…
В тот раз я и нашел свое место. Оно находится на окраине города, а вокруг расположено озеро Мичиган. Здесь нет никакого городского шума и суеты. Место с одной стороны отделено небольшим лесом, а с другой – дикий пляж. Никаких высоток и выхлопных газов. Когда я сюда попал, то почувствовал себя как дома, и тогда понял, что нашел свое идеальное место в чужом городе. Назвал его «Аланерация». Алан+ регенерация = Аланерация. Гениально.
Заглушил мотор и вышел наружу, прихватив с собой стаканчик с кофе. Сел прямо на капот машины, оперевшись спиной о лобовое стекло. Сделал глоток кофе. В отличие от своего образа крутого парня, я на самом деле обожаю каппучино и много-много сахара. Парни вечно ржут с этой моей привычки. Раньше они называли меня Алана. И это было обидно, черт возьми.
А еще я люблю Аланерацию за то, что это единственное место в городе, где можно увидеть звезды. Правда, сегодня небо затянуто тучами, кажется, будет дождь.
Я достал из кармана сигареты и сделал глубокую затяжку. Мне нравится чувствовать горьковатый вкус табака во рту. Это расслабляет. Вытащил из кармана сотовый телефон и быстро набрал номер матери.
– Привет, мам. Это Алан. Со мной все хорошо. Передавай отцу и Джой привет, – я немного помолчал и сделал очередную затяжку, – Ну … пока.
Нажал на кнопку отбоя, бросил телефон рядом с собой. Уже четыре года я не разговаривал со своей семьей. Мать и отец практически отказались от меня, как только узнали, что я уехал из дома навстречу лучшей жизни. Они не понимали меня и считали увлечение музыкой детским капризом. Они ждали, когда я перестану «валять дурака», как они это называли. Но мысль о том, чтобы прекратить заниматься тем, что я люблю просто убивала меня. Мне казалось, что скорее я откажусь от кислорода, чем от музыки. Мои предки слишком консервативные. Они никогда не понимали меня. Уехать из дома было лучшим решением за всю мою жизнь.
Все бы ничего, если бы только там не осталась Джой. Моя сестра. Она младше меня на год. Умничка Джой, как все ее называли. У нее все всегда правильно. Начиная от внешнего вида, заканчивая желанием во всем угождать родителям. Но не она сама это выбрала… Это моя вина, что она такая. Из-за меня она стала такой. Она не могла позволить, чтобы оба ребенка четы Картер разбили сердце своим родителям, и тогда Джой изменилась. Я предлагал ей уехать со мной, я знаю, она хотела этого. Сестра всю жизнь, сколько я себя помню, мечтала путешествовать. Но она отказалась. Я не стал дальше уговаривать. Нельзя преодолеть за другого человека его же собственные страхи.
Почувствовал первые капли дождя на лице. Глянул на часы, уже было шесть утра. В этом месте время бежит незаметно. Допил остывший каппучино и забрал пустой стаканчик с собой, выкину в городе, не хочу мусорить на своем месте. Завел мотор и тронулся с места. Дождь стал лить, как из ведра.
Сегодня я был нечестен сам с собой. Я думал и признавался во всем, только не в том, что гложет меня больше всего. Я так и не озвучил свой самый большой страх перед собой вслух.
Что если я больше не могу писать песни?
***
Когда я въехал в город, дождь окончательно закончился, и на небе уже вовсю красовалось солнце. Люди куда-то спешили, кто на работу, кто на учебу, кто домой. Услышал мелодию телефона.
– Да.
– Эй, чувак, ты где? – звонил Аарон.
– Я катался, – ответил, ничего не объясняя.
– Понятно. Так ты через сколько будешь? Я умираю с голода, купи пончиков.
– Аарон, заведи себе девушку, и пусть она тебя кормит, – сухо ответил другу.
– Зачем мне девушка, когда у меня есть ты, любимый, – игриво прошептал придурок на том конце провода.
– Ну ладно, сладенький, я исполню твой каприз, а потом ты исполнишь мой. Я как раз видел скидку на огурцы… – я засмеявшись, отключил телефон. Резко развернул машину, так, что поднял фонтан брызг, и тут же услышал женский визг.
– Не переживайте, все любят мокрых кисок, – прокричал в окно двум девушкам, но их лиц я не успел рассмотреть. И даже не ожидая ответа, выжал педаль газа до упора и рванул за пончиками.
