Текст книги "Цена его ревности. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Лана Мур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)
Глава 65. Маски сорваны
Проигнорировав накрытый стол, Санджей и Айрин уютно устроились на полу. Санджей опирался спиной о диван, а Айрин прислонилась к нему плечом, перекинув ноги через ноги любимого.
Перенесенные на пол, вокруг молодых людей горели свечи. Их теплое и колеблющееся сияние затмевали короткие вспышки яркого холодного света, а следом, раздавался оглушительный грохот, но все это не нарушало тихого умиротворения молодых людей, которые опережая один другого, пытались накормить друг друга то салатом, то запеченным куриным филе.
– Вот не знала, что Вика умеет готовить, – пробормотала Айрин, – Пока я жила дома, она к плите и не подходила.
– С тех пор много времени прошло, – отозвался Санджей и поцеловал ее в колено. С аппетитом уплетая Викины кулинарные изыски, он не забывал кормить и невесту. – Какой будешь десерт? – не успел задать вопрос, как его рот был уже закрыт поцелуем.
***
Вика набрала в грудь воздух, будто собралась нырять, и выпалила на одном дыхании.
– Какими будут наши отношения, после того, что случилось утром? – она смотрела Ракешу прямо в глаза, стараясь уловить в них малейшее изменение, но видела только непроглядную черноту.
– Наши отношения? – переспросил Ракеш, вздергивая удивленно бровь и старательно пряча злость, которая начала подниматься от воспоминаний о том, что увидел и услышал, когда, готовый сделать предложение маленькой лживой дряни, пришел в офис. – Почему они должны стать другими? Что изменилось?
Вика замерла на месте, чувствуя, как распустившийся внутри цветок сковывает арктическим холодом.
– Но, ведь я тебя поцеловала, а ты… – она не могла продолжать. Леденящее оцепенение постепенно завладевало каждой частичкой тела.
– Совершено верно. Ты мня поцеловала, а я, как воспитанный человек, не стал препятствовать желанию женщины и ответил тебе. Ты захотела меня поцеловать, что вполне понятно, я не возражал, что тоже вполне понятно. Надеюсь, ты не разочарована? Так почему это должно что-то поменять? Я ответил на твой вопрос? Пойдем, нам обоим надо поспать.
– Я никуда с тобой не пойду и не собираюсь оставаться здесь на всю ночь, – тихо и тускло отозвалась Вика. Чувств не было никаких, только сплошной холод, заставляющий дрожать в духоте тропической ночи. – Я буду спать дома, – и она, обойдя Раджа, направилась было в сторону кабинета, но он, перехватив ее руку, отбросил Вику в кресло, а сам, оперевшись руками на подлокотники, навис над ней
– Почему? – прорычал Ракеш, растеряв все благодушие при последнем заявлении упрямицы.
– Что почему? – не поняла Вика, пытаясь отстраниться от Раджа, но позади была спинка кресла.
– Почему ты так стремишься встретиться Санджеем? Почему именно он? – продолжал рычать Ракеш, выплескивая всю злость и боль.
– Я не понимаю о чем ты. Зачем мне встречаться с Санджеем? – искренне недоумевала Вика. Она сделала попытку сползти с кресла, но сильные руки подхватили ее подмышки и, вернув в кресло, прижали плечи к мягкой спинке.
– Не делай вид, что ты ничего не понимаешь! – гнев на несносную девчонку продолжал полыхать в глазах Ракеша. – Не пытайся выставить меня идиотом! Я все видел и слышал! Почему именно он?! Я слишком обходителен и недостаточно напорист? Это легко исправить, – Ракеш схватил Вику за обе руки, поднимая ее из кресла. – Пойдем, – он снова направился в сторону лестницы на второй этаж, но Вика не готова была так легко сдаться, она крутанула запястьями в сторону больших пальцев, удерживающих ее рук и, высвободившись из захвата Раджа, отбежала за кресло, поставив между ними преграду.
– Ты, действительно, идиот! – задыхаясь, воскликнула она – Санджей жених моей сестры!
– Разумеется, – полумурлыкал-полурычал Ракеш, пытаясь вернуть самообладание. – Ты же очень – любишь сестру и сделаешь для нее что угодно.
– Конечно, я ее люблю и сделаю для нее что угодно, – уверенно ответила Вика.
– И даже покараулишь и развлечешь ее жениха? – обворожительно мурлыкая, Ракеш медленно и незаметно подкрадывался к креслу, за которым от него пряталась Вика. Но на нее, обескураженную нападками, уже не действовала магия его голоса.
«Как он может так думать обо мне?» – только эта мысль занимала все ее сознание.
Сверкнувшая совсем близко молния с поразительной четкостью высветила хрупкий силуэт сквозь тонкую материю платья, всего на миг исчезнувшего в резком электрическом свете, и заставила Раджа замереть, залюбовавшись на представшую перед ним картину. А грянувший тут же гром, позволил Вике увидеть, что, незаметно двигаясь, Ракеш подобрался к ней совсем близко.
Вика охватила взглядом всю комнату – ближе всего была полуоткрытая дверь библиотеки, и если успеет до нее добежать, то это будет чудо.
Ракеш проследил за ее взглядом, но Вика сорвалась с места на мгновение раньше, и оно позволило захлопнуть и запереть дверь прямо перед носом бросившегося наперерез хозяина дома.
– Вика, открой дверь, – мягко попросил Ракеш, но ответом послужил шорох раздергиваемых гардин. – Вика, я обещаю, что только провожу тебя в спальню, и ты останешься там одна. На кровати спать удобнее, чем в кресле или на полу. Вика, открой, – послышался глухой стук, и бровь Раджа иронично поползла вверх: «Паршивка хочет разбить окно», – усмехнувшись, подумал он. – Я не подойду к тебе. Неужели ты думаешь, что меня может заинтересовать девица подобная тебе? Которая путается с моим братом? – продолжал Ракеш, но Вика не отвечала.
Запершись в библиотеке, она подбежала к окну, раздернула шторы и попыталась его открыть.
Рамы не поддались.
Тогда Вика взяла со стола тяжелое пресс-папье и швырнула его в темное стекло, но оно отозвалось только глухим стуком. Понимая, что из дома действительно не выбраться, Вика наконец-то сдалась и бессильно опустилась в широкое кресло цвета мха.
Ее всю трясло, хотелось стать маленькой и спрятаться ото всех, и Вика, подтянув ноги и свернувшись клубочком, устроилась в кресле. Она бездумно смотрела на ставшую зеркальной дверцу шкафа, в которой, когда молнии озаряли кабинет, отражалось ее бледное лицо, и слезы обиды стекали по щекам, оставляя на них влажные следы.
«Как он может так думать обо мне? Я же не вижу никого и не могу думать ни о ком кроме него. Как он может? Да еще и про Санджея?! Я и он? Как ему это в голову пришло?!» – обида душила. Безумно хотелось заставить Ракеша забрать обратно мерзкие обвинения, но гордость, не позволявшая унижаться и оправдываться, когда она ни в чем не виновата, заставила остаться лежать в кресле. – «Раз хочет так думать обо мне, пусть так. Утром пойду к Санджею с заявлением. Он обещал подписать», – решила Вика и устало закрыла глаза.
Глава 66. Ночь умиротворения
– Я бы очень хотел, чтобы последствия сегодняшней ночи через шесть лет пошли в школу, – пробормотал Санджей, целуя Айрин в плоский упругий живот.
– С ума сошел? – ее глаза изумленно распахнулись. – Что будет с дади, если ребенок родиться не через положенное после свадьбы время?
– Я постараюсь, чтобы ритуалы закончились быстрее, а не растянулись, как у Лалит с Анилом. Думаю, что за неделю-полторы управимся, кто там станет дни высчитывать. А теперь, вставай, – скомандовал он и поднялся сам. – Пойдем в спальню, я не хочу, чтобы ты и малыш замерзли. Вставай, вставай, – Санджей подхватил Айрин на руки. – Мороженое можешь съесть и в кровати. Там мягче и теплее.
– А знаешь, – тихо проговорила Айрин, пока Санджей нес ее в комнату. – То, что ты сейчас пожелал, вполне возможно, – она подняла вопросительный взгляд. – Ты не пожалеешь?
– Очень надеюсь, что оно так и будет. Разве можно жалеть о том, что мечта сбылась? Я только и жду, когда закончатся ритуалы, чтобы мы могли быть вместе всю жизнь и все последующие жизни тоже, – он тихо рассмеялся и, закружив любимую, упал вместе с ней на кровать. А потом, подскочил, как подброшенный пружиной. – Принесу мороженое. Съедим его за исполнение желаний.
Вскоре Санджей вернулся, в руках у него были две креманки с лакомством и, вручив одну Айрин, устроился рядом и принялся угощать любимую, на это раз, съедобным десертом.
– Ты в это веришь? В последующие жизни? – спросила Айрин.
– Не знаю, но если они есть, я хочу их прожить рядом с тобой, – Санджей вскользь щелкнул ее по кончику носа. Айрин сморщилась, а потом серьезно посмотрела в глаза жениха.
– Пока я дышу, я буду тебя любить и буду рядом с тобой, – проговорила она и прижалась к его груди.
***
Ракеш метался по своей роскошной гостиной. Он то подходил к двери кабинета, испытывая непреодолимое желание ее открыть и унести упрямицу в спальню на удобную кровать, тем более, что возможность открыть замок у него была; то отходил от нее, убеждая себя дать Вике время, чтобы она успокоилась и почувствовала себя в безопасности. То, что доведенная до отчаяния девушка способна на любую глупость, Ракеш очень хорошо запомнил – даже если бы очень захотел, ему было не забыть, как поганка сбежала с Джен, в надежде, что, рассерженный, он отступиться от нее.
Когда Ракеш в очередной раз пересекал гостиную, его взгляд упал на сдвинутое кресло. Будто в замедленной перемотке увидел, как Вика, которую он, ослепленный гневом, швырнул, падает в кресло. Увидел ее взметнувшиеся волосы. Увидел, как она ударилась о подлокотник. Увидел себя – как стиснул ее хрупкие плечи. Стало тошно – как он мог быть таким грубым и несдержанным, с ней, с почти ребенком. Не важно, что она из себя представляет, это не делает ее старше или сильнее. Рядом с ним, она, как лиана по сравнению с деревом, такая же гибкая и такая же тонкая, и так же она оплела его собой, вытаскивая все нервы, как лиана оплетает дерево, вытягивая из него все соки. Но так же, как дерево нельзя отделить от сросшейся с ним лианы, так и Ракеш не мог больше представить себе жизни без бесстыжей бестии, и сам не заметил, как оказался рядом с дверью в кабинет.
– Прости меня, – прислонившись к двери, сказал он и прислушался – в кабинете стояла мертвая тишина.
***
Вика продолжала лежать в кресле, гроза постепенно стихала, и раскаты грома становились все глуше и реже, а яркие зарева перестали расчерчивать зигзагами небо. Вместе со стихией утихала и бушевавшая в душе обида, и кипящий мозг смог переключится на другие мысли, помимо несправедливых обвинений.
«Он думает, что я встречаюсь с Санджеем», – но вместо следующей мысли: – «Как он может так думать?» – Вика подумала о другом: – «Он ревнует. Значит, я ему не настолько безразлична, как хочет показать?!» – она чуть не вскочила с кресла, чтобы немедленно это прояснить, но следующая мысль заставила остаться на месте: – «А что если ревность вызвана не чувствами, а неудовлетворенным желанием», – в том, что оно у Ракеша есть, Вика нисколько не сомневалась. Надо быть слепой и совсем глупой, чтобы этого не видеть, а ни слепой, ни глупой Вика не была. И снова она вернулась к тому, с чего начинала – кто она для Раджа? Очередное развлечение или что-то более серьезное, и как долго продлится его интерес, после того, как Радж получит желаемое? Так и не придя ни к какому мнению, Вика задремала, а перед глазами продолжал стоять Ракеш, склонившийся над ней и бросающий в лицо свои гадкие обвинения, пока окончательно не заснула, все так же, свернувшись в кресле клубочком.
***
Обеспокоенный тишиной, Ракеш продолжал прислушиваться к тому, что происходит внутри кабинета, но не мог ничего не услышать. Тем временем воображение уже рисовало картину, как Вика, каким-то немыслимым образом умудрилась открыть окно и сбежала из дома.
Ракеш понимал, что это невозможно, но, что можно ждать от девчонки, он уже не знал, и решился открыть дверь в библиотеку, даже с риском обрушить на себя весь гнев бестии.
Аккуратно и осторожно отперев замок, он приоткрыл дверь и осмотрелся – Вики негде не было. Снова внутренне закипая, Ракеш направился к окну, но, проходя мимо кресла, увидел белое платье, высвеченное неуверенным лунным светом. Он неслышно обогнул кресло и рассмотрел свернувшуюся там Вику и темную волну ее волос, мягко спадающую на пол.
«Не сбежала», – облегченно выдохнул и опустился на пол, рядом с креслом.
– Кто бы мог подумать, что какая-то девчонка, вздорная, упрямая, безнравственная, станет мне так необходима, что не смогу дышать без нее, – сам с собой разговаривал Ракеш, перебирая длинные локоны. – Ведьма ты моя, – он убрал отдельную кудряшку, упавшую ей на глаза, и стал всматриваться в лицо, бледное в лунном свете и со следами недавних слез.
Вика вздохнула во сне и сделала попытку поменять положение, но только повернула лицо к замершей на небе луне, а Ракеш застыл с занесенной в желании погладить Вику по щеке рукой.
– Мама, я домой хочу, – по-русски пробормотала она. – Я так устала. – Вика еще раз сделала попытку повернуться, и ее рука свесилась с кресла. Ракеш уже хотел было отнести ее в спальню, но его остановила мысль, что Вика может проснуться, и снова полетят обидные слова, а им обоим необходим отдых. Поэтому Ракеш только поймал руку вредины и легонько провел губами по нежной ладошке. Он прислушивался к невнятному бормотанию и с грустью думал, что придется учить русский. Спящая, она завораживала его своим невинным видом, который так контрастировал с ее порочной натурой. А знать, что и о ком она говорит, что и кто ей снится – это было уже не любопытство, это была потребность. Из-под плотно сомкнутых век, выкатилась одинокая слезинка. Сверкнув в лунном свете, она покатилась к волосам. Только на самой границе с темными кудрями Ракеш поймал стремительную каплю и, стерев влажную дорожку подушечкой пальца, поднес к губам горьковато-соленую влагу.
– Что тебе снится? – еле слышно спросил он.
– Ракеш. – позвала Вика. Он вздрогнул и посмотрел ей в лицо, но она продолжала спать.
– Что моя хорошая? – спросил он, но Вика молчала. Страшно хотелось спать и Ракеш прислонился к креслу. Вика снова завозилась и устроилась головой на его плече.
– Ты идиот, но я тебя люблю, – пробормотала ведьма на английском, оставив его мучиться в догадках, кому она это сказала.
***
Айрин с Санджеем, насытившиеся, как едой, так и друг другом, безмятежно спали, не размыкая объятий.
Глава 67. Утренние неожиданности
Ракеш проснулся от того, что затекло все тело – спина, ноги, шея, руки. Он хотел встать и потянуться, но остановила голова мирно спящей на плече Вики. Солнце уже поднялось. Его лучи беспрепятственно проникали в незанавешенное окно, и Ракеш в который раз залюбовался спящей. И, хоть сейчас он не видел ее лица, но видел свесившуюся с кресла хрупкую руку, под тонким платьем – очертания стройного тела, изящные ступни с фиолетовым педикюром, которые выглядывали из-под белоснежной ткани. Утренние лучи безжалостно высветили свежие синеватые отметины на девичьих запястьях и контуры его пальцев на ее плечах. Красивые черты Ракеша исказила гримаса страдания, кода вспомнил, как Вика получила новые синяки.
– Что за демоны сидят в тебе и заставляют поступать гадко и причинять боль тем, кто тебя полюбил? Что тебя толкает к моему брату? – еле слышно просил он.
Ракеш уже хотел было взять ее руку и вернуть на кресло, но Вика что-то недовольно забормотала сквозь сон и сделала попытку повернуться на живот, вытянуть ноги и обхватить руками свою «подушку». Извернувшись, она одновременно обхватила руками его шею; распрямляя, уперлась ногами в подлокотник и выпала из кресла прямо на Раджа. Не ожидавший ничего подобного, он опрокинулся на спину и, инстинктивно прижав к себе, увлек легкую фигурку на пол.
– Вот это пробуждение! – в голосе Ракеша удивление смешивалось с восхищением, и он не торопился отпускать Вику, которая, еще ничего не понимая со сна, тупо на него смотрела. – Если тебе так больше нравится, то, пожалуйста, никогда не противился проявляемой инициативе. Он сделал вид, что хочет стянуть вниз охватывающий плечи волан, (обнимая Вику за спину, Ракеш чувствовал, что под тонкой тканью платья, на ней ничего нет), но упрямица уже отчаянно пыталась встать, изо всех сил упираясь ладонями в его грудь.
– Сейчас же отпусти меня! Как ты сюда попал? Я помню, что закрыла дверь! – Ракеш с сожалением разомкнул руки – очень соблазняла идея перекатиться и прижать бестию к лохматому, устилающему пол ковру. Он помнил, слишком хорошо помнил, как ведьма может отзываться на ласки, чтобы добровольно отказаться от возможности испытать это еще раз, но смог сдержаться, и отпустил яростно вырывающуюся из объятий Вику.
– В своем доме я могу открыть любую дверь, – Ракеш поднялся с пола, потягиваясь и разминая затекшие мышцы, под взглядом презрительно прищуренных глаз.
– Входную тоже? – ехидно спросила Вика.
– А входную дверь я открыть не могу и не смогу, пока не придет прислуга. Так что нечего прожигать меня глазами, – Вика недоверчиво тряхнула головой и охнула, схватившись за шею
– Сама виновата, – усмехнулся Ракеш, – Я предлагал спать в спальне на кровати, но ведь упрямство родилось раньше тебя.
– В твоей спальне? На твоей кровати? – ядовито спросила Вика. – Да останься ты последним человеком на земле, а твоя комната последним островком цивилизации, я бы предпочла спать в лесу, под открытым небом, под дождем, на голой земле, чем с тобой в одной постели, – сквозь зубы процедила она, и от воспоминаний о вчерашних обвинениях Раджа начала душить обида, укрепляя в принятом решении – уйти из компании.
– Слава богам, такой выбор, пока, не стоит, – примирительно сказал Ракеш, собирая всю имеющуюся силу воли, чтобы сдержать рвущуюся на свободу и готовую сокрушить все вокруг себя ярость. Но поскольку он еще не решил, что сделать с братом и поганкой, то пришлось сдержать готовые сорваться с губ язвительные слова. – Поскольку прислуга еще не пришла, предлагаю не терять время даром и принять душ.
Вика на всякий случай отступила за кресло, чем заставила Раджа снова усмехнуться – неужели глупышка думает, что если он решит что-то сделать, то какое-то кресло сможет в этом помешать?
– Я приму душ дома, – отозвалась она из-за кресла.
– Как пожелаешь, – минуту спустя, которая понадобилась на то, чтобы решить, что Санджей вряд ли будет дожидаться девчонку до утра, согласился Ракеш. – Тогда приготовь завтрак, пока я принимаю душ и привожу себя в порядок.
– Уже бегу, только юбка заворачивается, – дерзко ответила Вика, а посмотрев в непонимающие глаза Раджа, пояснила: – Тебе нужен завтрак ты и готовь. Я боюсь, что не смогу соответствовать твоим повышенным требованиям.
– Как хочешь, – подозрительно легко согласился Ракеш. – Но тогда мы здесь еще задержимся на то время, которое мне понадобится, чтобы приготовить завтрак или дождаться, пока его приготовит прислуга, и пока я позавтракаю. Так мы могли бы сэкономить время и выйти из дома, как только придет прислуга. Но, если ты не торопишься, можем и задержаться, – он безразлично пожал плечами и направился в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, внимательно прислушиваясь, как поступит поганка. И не прогадал – соблазнившись возможностью быстрее покинуть дом и не видеть больше красивого надменного лица и пронзительных глаз, Вика сдалась.
– Хорошо, я сделаю тебе завтрак, но не обещаю ничего изысканного и не обещаю, что не добавлю туда крысиный яд, если найду. Где у тебя кухня?
Скрывая довольную улыбку, искуситель показал кухню, что где лежит и отправился в ванную.
Вика торопливо обжаривала на сковородке помидоры и зелень, а по кухне поплыл аппетитный запах трав и жареных томатов. Оставив в покое сковородку, она взбила в миске молоко, яйца и соль, и готовую массу вылила в сковородку, присыпала натертым сыром и засунула в уже прогретую духовку. Пока омлет запекался, Вика сполоснула всю посуду, которую использовала в процессе приготовления, а немного подумав, приготовила еще и сок – пить она хотела и сама, а также сварила две чашечки кофе. И когда освеженный душем Ракеш с влажными, зачесанными назад волосами, уже одетый для выхода спустился в столовую, застал Вику за столом, потягивающей кофе и сок, а на противоположном от нее конце стола – тарелку с омлетом, стакан сока и чашку кофе.
– Выглядит очень аппетитно и пахнет тоже, – оценил Ракеш ее старания. – А почему не положила себе?
– Я не завтракаю, – отрезала Вика, но тут бровь Раджа опять насмешливо поползла вверх.
– Хочешь, чтобы я тебя кормил? – теперь настала очередь Вики ехидно улыбаться.
– Можешь рискнуть, если есть большое желание проверить, достаточно ли горячий у меня кофе, – Она многозначительно посмотрела на свою чашку и на его тонкую сорочку.
– Пожалуй, воздержусь, – оценивающе посмотрев на поганку и решив, что она не шутит, отозвался Радж.
– Мудро – заметила Вика, продолжая делать вид, что безмятежно потягивает сок и кофе, в то время как на самом деле напряженно прислушивалась – не открывается ли входная дверь.
Замок щелкнул, когда Ракеш уже заканчивать завтракать, и Вика тут же сорвалась с места. С сожалением отрываясь от неожиданно вкусного омлета, Радж проследовал за ней и перехватил уже около ворот, когда пыталась откатить тяжелую дверь.
– Не дури, садись в машину, отвезу. Ведь я виноват, что ты не ночевала дома, – удовлетворенно закончил он и открыл дверь машины.
– Телефон верни, – протягивая руку ладонью вверх, потребовала Вика.
– Ах, да, держи, – Ракеш передал аппарат, а Вика его взяла, стараясь не касаться смуглой руки.
– И отзови своих прихвостней, – продолжала упрямица, садясь в машину.
– Охранников? – уточнил Ракеш. – Ты же знаешь, что я не могу их отозвать. В городе опасно. Я и сам езжу с охраной, – кивнул на следующий за ними внедорожник.
– Мне плевать на твою охрану! – взорвалась Вика. – Сними свои ограничения, чтобы я могла купить билет и улететь отсюда! Я сегодня же пойду к Санджею с заявлением! Он обещал все подписать!
Ракеш еле удержался, чтобы не потребовать объяснений, когда брат успел ей это пообещать, только крепче вцепился в руль и вдавил педаль газа в пол. Он бросил на Вику злой взгляд, но снова увидел синие отметины на ее руках, и сердце сжалось от жалости и от сожаления о своей несдержанности.
Уже сворачивая во двор высотки, Ракеш увидел запаркованную у дома машину брата. Сжав от злости зубы, он резко вывернул руль и, проскрипев покрышками об асфальт, круто развернул машину и погнал ее обратно к своему дому, проклиная себя за доверчивость – надо же, подумал, что братец, не дождавшись паршивку, вернется домой, но тот, видимо, настроен очень решительно.
«Что же, пусть ждет хоть до посинения», – злорадно подумал Радж. Он бросил еще один косой взгляд на девчонку – жатая ткань платья не позволяла увидеть мятое оно или нет. Единственное, что было плохо в облике Вики – это растрепанные волосы и синяки на руках.
– Куда ты развернулся? Почему не высадил меня у дома, ведь мы уже приехали? – негодовала Вика, стараясь разблокировать двери.
– Тебе было опасно выходить. Там стояла очень подозрительная машина, – жестко отозвался Радж, направляясь к ближайшему торговому центу.
– Куда ты меня везешь? Выпусти меня! – продолжала возмущаться она, а Ракеш не обращая на нее внимания, подъехал к магазину.
– Сейчас я ненадолго отлучусь. Ты сиди здесь. Потом вернемся ко мне домой, и, хочешь – не хочешь, но придется принять душ там, к тебе ехать опасно, – договорив, он вышел из машины и снова заблокировал дверь, а охранники встали рядом, загораживая окна.
Ракеш отсутствовал не очень долго. Вернувшись, он открыл дверь со стороны Вики и уронил ей на колени нарядный пакет. После, в его руках развернулась нежно-салатовая дупатта с серебристой вышивкой. Ракеш хотел накинуть ее на плечи Вики, чтобы скрыть следы своей несдержанности, но неожиданный порыв ветра надул легкую ткань, и она, невесомым облаком, опустилась Вике на голову.
– Тебе идет, – заметил Ракеш, с усилием отводя от нее взгляд и направляясь к водительскому месту, но и обходя автомобиль, он не мог не смотреть на хрупкую девчонку, укрытую дупаттой, на оттененные ее нежным цветом яркие волосы, на мерцающие глаза, на мягкие очертания прекрасного лица.
– Мне не нужны твои подарки, – стягивая дупатту с головы и закрывая ею руки, заявила Вика, когда Ракеш сел рядом, а охранники ушли в свою машину, и сделала попытку положить пакет на заднее сиденье. Остановила ее накрывшая руки ладонь.
– Это не подарок. Не убирай, тебе пригодится. Я виноват, что ты не сможешь переодеться, и должен это исправить.
Озадаченная Вика заглянула внутрь и подняла на Ракеша круглые от изумления глаза – в пакете лежал комплект белья телесного цвета.
