Текст книги "Ничего личного! (СИ)"

Автор книги: Лана Балашина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

– А вы не знаете, где он останавливался в Москве до встречи с вами?

– Не имею представления. А впрочем, я как-то, в самый первый день нашего знакомства, подвозил его с выставки. Это на Пресне, рядом с Тишинским переулком.

– Сможете показать?

Он поднялся на ноги, подошел к окну.

– Я не знаю, почему он со мной поступил так. Но я не хотел бы ему неприятностей.

Я тоже поднялся.

– Михаил Николаевич, я думаю, что с Максимом случилась беда. У него действительно есть мать, она тоже разыскивает его. Так что, я думаю, вы правильно поступили, рассказав мне о нем. Если вы сейчас не слишком заняты…

– Едемте, я покажу, где высадил его тогда.

Расставшись с Михаилом Николаевичем, я подумал о том, что природа вытворяет с людьми. Я вспомнил его больные глаза и подумал, что мне жалко его. Если честно, особых надежд на встречу с Максимом я не имел. Либо он действительно уехал, заполучив коллекцию, и при этом бросил мать и нового любовника, либо с ним что-то произошло. В любом случае, знакомство нам свести не удастся. Интуиция мне подсказывала, что второе предположение в данном случае более вероятно.

От голода шумело в голове и поташнивало. Я вспомнил, что последний раз меня еще в обед кормила Вика, вспомнил ее бутерброды, и проголодался еще сильнее.

Решил, что заеду в супермаркет, куплю пельменей и сварю. Черт, жениться, что ли? Хотя, я уже был женат. Ел я те же пельмени, только в процессе еды меня непрерывно пилили: за отсутствие денег в доме, за поздние возвращения, за работу в выходные. Интересно, Вика пилит Тимура?

Я задумался о странных отношениях, свидетелем которых мне сегодня пришлось стать. Тимура я знал давно, мужик он правильный. Если у них так все сложилось, я уверен, что он Вику не подталкивал. Да и Юрка, вроде, на него зла не держит.

Я усмехнулся. У парня – прямо талант, он с легкостью заставляет всех вокруг чувствовать свою вину. Кажется, он и Вику почти убедил в том, что их развод – это почти полностью ее вина. А девчонка хорошая, например, редко отношения между свекровью и невесткой бывают такими теплыми. И сейчас она готова на все, чтобы доказать, что Юра тут ни при чем.

Я задумался. На сегодняшний момент у меня на руках был один крепкий подозреваемый, у которого были и мотивы, и возможности, и отсутствие алиби. Из сегодняшних разговоров в офисе становилось ясно: о романе Ольги и Юзика знали многие. Охранники, диспетчеры, все, кто поздно задерживался в здании конторы. Стоп, баба Дуся тоже, вроде, поздно задерживалась. Какой смысл был убивать ее? К моменту ее смерти Ольга уже давно была мертва. Кроме того, зачем Юзику ее душить, если с Викой он уже расстался, а роман с Ольгой давно уже перестал быть тайной? И где эта проклятая коллекция? И каким боком тут приходится Максим?

Я понял, что давно и прочно стою в пробке. Мечта о горячих пельменях отодвигалась. Я пошарил по карманам и нашел сигареты.

В этот момент ожила трубка телефона.

Номер был незнакомый, и я рявкнул:

– Да!

Тимур спокойно спросил:

– Ты чего такой сердитый?

– Да голодный, как не знаю, кто. Стою в пробке, кажется надолго.

Он усмехнулся.

– Слушай, это совсем рядом с нами, попробуй, уйди вправо. Тут мои девушки приглашают тебя на ужин.

– А что у вас?

– Не знаю, но пахнет обалденно.

Я заколебался.

Он понял, и засмеялся:

– Давай, что еще за стеснительность для мента необыкновенная!

Я решился:

– Ну, если подождете меня минут пятнадцать…

Тимур встретил меня внизу. Я вынул из машины бумажный фирменный пакет, и он засмеялся:

– О, ты и насчет вина подсуетился!

Мы поднялись на лифте в квартиру. Квартира приятно радовала высокими потолками, большими пространствами и хорошим ремонтом. Конечно, если ты имеешь строительную фирму, то это не вопрос. Отвечая моим мыслям, Тимур сказал:

– Квартира еще родительская.

В холле появилась Вероника:

– А, уже добрались! Давайте за стол.

Мы прошли не то в кухню, не то в столовую. Вика обернулась к нам от плиты с разгоряченными щеками:

– Добрый вечер. Тимур, усаживай гостя.

Я не успел усесться, как Вика подала нам огромное блюдо жареных отбивных на косточке, умопомрачительный запах которых я услышал еще в дверях. Все это великолепие она усыпала тонко нарезанным луком, замаринованным в чем-то красном.

Она пояснила:

– Сок граната. – Вероника выставила салат и зелень, а Вика подвинула ближе к нам блюдо хрустящего картофеля. – Игорь, давайте я за вами поухаживаю.

Тимур разлил нам ледяную водку, Вике налил вина, а Веронике – сок, что она прокомментировала:

– И вот так всегда.

Я спросил:

– И когда только успели наготовить столько?

Вика засмеялась:

– Да что тут готовить? Вот закончится эта история, мы тебя пригласим в Петровское, там и угостим по-настоящему. А это так, на скорую руку.

Я посмотрел на Тимура, тот кивнул:

– Напросись как-нибудь к ней на грибной суп. Это, я тебе доложу, вещь!

После ужина мы с Тимуром, поблагодарив девочек, вышли на балкон с сигаретами. В комнате был слышен шум льющейся воды, звенела посуда. Вероника что-то уронила и засмеялась, и Тимур оглянулся. Я сказал:

– По-хорошему завидую. Давно вы с Викой?

Он покосился на меня, помолчал, потом сказал:

– Игорь, ты с Викой поговори. Только уж без меня. Может, она при мне постесняется что сказать.

Он заглянул в кухню, забрал с собой Веронику и они уселись у телевизора.

Я присел к столу.

Вика спросила:

– Я сварю кофе?

Я помотал головой.

– Садись. Тимур сказал, ты со мной поговорить хочешь.

Она улыбнулась:

– Игорь, это он думает, что я его стесняюсь, и чего-то могу не договаривать. А Юрка его друг, в общем, сам видишь, сложно у нас все.

Она подошла к печке, всыпала кофе в турку и поставила на огонь.

– Ты спрашивай, не смущайся. Я же понимаю, тебе для дела, а не из любопытства.

Она уселась напротив меня, поднесла к губам крошечную чашечку.

– Как и когда ты узнала о том, что у Юры с Ольгой роман?

Она усмехнулась.

– Это было в последний день перед отпуском, в пятницу. Мне отправили сообщение по телефону, чтобы я спустилась в приемную. Я сначала подумала, что это чья-то шутка, но потом все-таки спустилась и застала их в Юрином кабинете. Я хотела уйти сразу, но в первый момент так растерялась, что не смогла этого сделать. А потом написала записку, положила сверху обручальное кольцо, поднялась к себе, забрала вещи и ушла. Да, я вспомнила о ключах, и оставила их охраннику.

– Куда ты собиралась? Уехать к родителям?

Она помотала головой:

– Мои родители в Англии. Если честно, я еще не поставила их в известность. Ну, о том, что я с Тимуром.

Я решил не перебивать ее, и она продолжила.

– Я встретила Тимура, и он увез меня к себе, в дом, где раньше жили его родители. Почти месяц я прожила там. Я не могу сказать, что я скрывалась от кого-то, но видеть друзей и знакомых мне было бы тяжело. Объяснять всем, что мы с Юрой… Ну, ты понимаешь. А потом случилось так, что мы с Тимуром стали не просто друзьями, я полюбила его. В один из наших приездов сюда Юра выследил, как к этому дому пригнали мою машину, и поднялся к нам. Я бесконечно благодарна Тимуру и Саше за то, что они уговорили Юру оставить все так, как сложилось на тот момент. Мне очень помогла Вероника. Мы с Тимуром тут накрутили всякого, и это могло кончиться катастрофой. Ребенок помог нам разобраться в чувствах, и мы с Тимуром, Саша и Юра приняли решение объявить всем о тех переменах, которые произошли в наших отношениях.

– Как в офисе приняли эти новости?

– Мы взрослые люди, и наши друзья приняли все так, как есть. – Она подняла на меня глаза: – Если бы я считала, что Юра виноват передо мной в чем-то, то он полностью искупил это: он так вел себя по отношению ко мне и к Тимуру, что мне, собственно, и вопросы никто задавать не стал, даже мои близкие подруги. Я уверена, что Юра никогда не поступил бы бесчестно, поэтому для меня даже не стоит вопрос, убивал он, или нет, выкрадывал коллекцию, или нет. Я твердо знаю, что ничего этого он не делал.

Я прервал ее страстную речь:

– И тем не менее, для суда нужны более веские доказательства, чем убежденность бывшей жены в его невиновности.

Она резко выпрямилась:

– Хорошо, тогда давай рассуждать логически. Если бы Юра организовал это все, неужели ты думаешь, он не обеспечил бы себе алиби?

– Видишь ли, алиби – штука хорошая, но его могут проверить, и из-за какой-нибудь чепухи все рухнет. А так – нет алиби, и все. И все будут рассуждать так же, как ты, что он организовал бы себе алиби, если б был в чем-то замешан.

Я посмотрел на ее порозовевшее от волнения лицо:

– Мы проверили, например, твое алиби. Продавщица пирожных узнала тебя по фотографии, а парень с автостанции подтвердил, что ты почти час провела на шоссе. Так что ты просто физически не могла оказаться в квартире во время убийства.

Вика недоверчиво посмотрела на меня:

– Вы серьезно рассматривали меня, как одну из кандидатур на роль убийцы?! В какую версию это укладывается?

Я усмехнулся:

– Например, вы с мужем могли уговориться и проделать все это вместе, а потом продать коллекцию. Ведь Агнесса Прокофьевна никогда не позволила бы этого! Или как тебе такая версия: ты знала, что муж изменяет тебе, убила Ольгу и забрала коллекцию. В результате разлучница в могиле, муж в тюрьме, а коллекция у тебя в руках.

Вика ошеломленно смотрела на меня, а потом вдруг начала хохотать. Она смеялась так заразительно, что я тоже не удержался. В общем, Тимур, вышедший к нам, решил, что у нас приступ коллективного безумия.

Наконец, мы успокоились.

Я сказал Вике:

– Конечно, до рассмотрения таких диких версий не дошло, но алиби мы проверяли у всех. Кстати, это сообщение, которое ты получила по телефону, оно не сохранилось? С какого номера оно было отправлено?

Вика подумала и сказала:

– Я сразу же после отъезда сменила телефон и установила новую «Симку». Наверное, на старой все должно было сохраниться. Она осталась в Петровском.

– Завтра с утра подошлю кого-нибудь, – заметил Тимур.

Тимур подсел к Вике, положил руку на спинку позади нее. Она повернулась к нему и трогательно потерлась носом о его плечо. Он нежно посмотрел на нее.

Вика спросила:

– Что там в кафе? Узнал кто-нибудь Максима?

Я коротко рассказал им о своем визите в «Голубую луну».

Вика нахмурилась:

– Я читала, что геи очень остро переживают такие вещи. Им труднее найти пару, чем обычным людям.

Тимур сморщился, как от зубной боли:

– Вот только голубых разборок нам и не хватало!

Вика укоризненно посмотрела на него:

– Максима надо найти. Надеюсь, что он жив.

Я кивнул:

– Завтра пошлю Володю с ребятами побродить там. Пусть поспрашивают. Парень приметный, кто-нибудь что-нибудь да видел. Дворы там старые, а пенсионеры – народ бдительный.

Заметив, что Тимур обнял Вику за талию, я поднялся:

– Спасибо за ужин. И за то, что была откровенна.

Вика вздохнула:

– Надеюсь, что это поможет.

Машин на улице стало ощутимо меньше, и я практически без проблем добрался до дома.

Глава 20. Юзик.

Утром все вместо планерки собрались в кабинете Тимура. Он хмуро рассказал нам о том, что вчера ему поведал Игорь. Мы посидели молча, но ни до чего хорошего не додумались. Вика с Вероникой уехали, Сашка тоже умчался.

Обстановка в офисе была нерабочая. В моей приемной разрывался телефон. Я не стал заходить к себе, поднялся в отдел.

Жалостливо глядя мне в глаза, Юлька предложила:

– Юрий Степанович, налить вам кофейку?

Я кивнул. Света достала упаковку обожаемого ею английского овсяного печенья, но я отказался. Олег, наблюдавший всю эту суету вокруг моей персоны, ехидно прокомментировал заботу обо мне женской части нашего коллектива:

– Она его за муки полюбила, а он ее за состраданье к ним.

Света с Юлькой укоризненно глянули на него, а Саша засмеялся и сказал:

– Если ты не намерен заниматься самобичеванием, может, посмотрим макет?

Мы закрылись в комнате Олега и Саши, уговорив Свету сесть на Ольгино место в приемную. Саша неуверенно сказал:

– Надо, наверно, кого-то подыскать. Не будешь же ты сам на телефоне сидеть.

Я кивнул и попросил Свету заняться этим, и дать объявление, что ли.

Нас никто не отвлекал, и удалось поработать спокойно часа два. Потом в кабинет робко постучали, и Света просунула внутрь мелированную голову:

– Юрий Степанович, там с вами поговорить хотят.

– Кто? – с неудовольствием я оторвался от проекта.

– Парень, он у нас внизу, в охране работает.

– И чего он хочет?

– Я бы не стала вас беспокоить, но он приходит уже второй раз. А сейчас вообще пришел с теткой, она подруга нашей бабы Дуси. Ну, то есть была подругой.

– А, сейчас подойду.

В приемной меня дожидались здоровый рыжеволосый парень и худенькая немолодая женщина. Ни его, ни ее я раньше не видел.

Парень при виде меня поднялся и пробубнил:

– Юрий Степанович, тут тетя Маша, ей с вами поговорить надо. – Он неуверенно посмотрел на Свету и добавил: – Я, конечно, к Александру Викторовичу хотел, но его нет с утра, а для вас это, наверное, важно.

Я велел Светлане найти Сашку или Тимура. Мы прошли в кабинет.

Женщина робко посмотрела на своего спутника, и парень пояснил:

– Я сегодня на смену заступил, а тут такие новости. Тетя Маша, ты расскажи, все как есть.

Женщина вздохнула:

– Что же, Евдокии уже не поможешь, а если я молчать буду, могут на невинного человека напраслину возвести. Я хочу рассказать, что у Дуси в последнее время от меня тайны завелись. Мы с ней много лет друг друга знаем, можно сказать, с детства. Жили в старом дворе рядом, а потом и квартиру опять в одном доме получили. Дуся раньше выпивала, был грех. Но последний год взялась за ум, с дочерью помирилась. Вот я и хочу рассказать, что она месяца два назад для дочки деньги искала, помочь хотела с учебой. Дочка у нее с мужем в разводе, одна воспитывает двух детей. Старшая у них отличница, но, сами знаете, в институт сейчас на бюджет не поступишь, а на коммерческом за обучение большие тысячи требуют. Дочка договорилась с бывшим мужем, что он даст половину денег, а с остальными Дуся ей помочь взялась. Вроде, ссуду взять собиралась. Пришла как-то радостная, говорит, подписали мне. А через время смотрю, сама не своя ходит, говорит, отказался бывший деньгами помогать, вроде, проблемы у него какие. А потом вдруг и успокоилась, нашла, говорит, я деньги. И выразилась в том смысле, что из грязи и цветы вырастают, пусть дурные деньги на хорошее дело пойдут. Как я ее не выспрашивала, она мне больше ничего не сказала. В семьях всякое бывает, я и сама завертелась, свекровь у меня парализовало, так что о Дусиных проблемах я больше не думала.

Она оглянулась на своего спутника, тот кивнул одобрительно, я тоже слушал ее, не перебивая.

– А в понедельник, к вечеру, Дуся пришла ко мне, сама не своя. Кажется, говорит, беда случилась. Так уж она, видно, об этой Ольге переживала. Она, Дуся то есть, как раз на их этаже убиралась, с покойной знакома была. И вроде, пока та жива была, не особо она, Дуся, к ней расположена была. Даже ругала ее часто грязнулей и вертихвосткой, и даже похуже. – Женщина подняла глаза и перекрестилась: – Прости, Господи, что скажешь. А тут очень уж убивалась, прямо почернела вся. А во вторник у нас тут с утра милицейские ходили, всех опрашивали. Почти под самый перерыв Дуся поднялась ко мне. Говорит, Маша, неприятности у меня. Я ей таблетку дала, велела меня дождаться , а сама к свекрови в больницу побежала. Вернулась, а тут все уже внизу собрались.

В кабинет влетел Сашка. Он коротко пожал руку парню, присел рядом.

Он выслушал еще раз рассказ тети Маши, поблагодарил ее:

– Спасибо, что пришли. Это очень важно, то, что вы рассказали.

Женщина замялась, благодарно посмотрела на Сашку и сказала:

– Знаете, мы с сестрой так довольны, что вы нашего Дениса к делу приспособили. Знаете, после армии молодому парню трудно устроиться куда-то. Он, как ему утром рассказала все, сразу пошел вас искать.

Сашка кивнул, спросил:

– Не припомните, когда у подруги вашей проблемы эти с деньгами начались?

– Да месяца два назад. А точнее можно у дочки ее узнать, она эти деньги в кассу вносила.

– А имен она никаких не называла?

– Нет, – вздохнула она, – вот только и помню, что деньги эти она плохими считала.

Сашка поднял на меня глаза, но ничего не сказал.

– А адрес дочери случайно не подскажете?

– Подскажу. У меня его вчера бухгалтерша просила, они к ней вчера ездили с деньгами, хотели помощь предложить.

Оставив адрес, она и Денис ушли.

Сашка вынул сотовый и позвонил Тимуру:

– Где твой Игорь? Есть новости.

Он покивал, отключился.

– Сейчас он Игорю позвонит. – Сашка задумался: – Черт, где же она деньги брала?

Он высунул голову в приемную и подхалимским тоном сказал:

– Светик, сделай нам кофейку.

Через минуту он получил две чашки кофе и уселся рядом с моим креслом на подоконник.

Появился озабоченный Игорь с Тимуром. Выслушал нас, потом кивнул:

– Все так и есть. Нашла она деньги где-то. Только дочь уверена, что она ссуду оформила. Беспокоится очень, что возврата требовать будете. Бухгалтерша ваша, молодец, проявила бдительность, не стала ей говорить, что не брала она деньги. Но, все равно, ничего нового мы от дочери не услышали.

Тимур спросил:

– Когда дочь деньги внесла?

– Судя по дате на квитанции, 20 мая.

Я подумал про себя, что это как раз совпало с началом наших с Ольгой отношений, но промолчал. Про себя я точно знал, что никаких денег бабе Дусе не давал, а Ольга сказала бы мне, если бы ее шантажировали связью со мной. Какой смысл ей был платить за мои тайны? Она-то сама была не замужем, чего ей было бояться?

Сашка твердо сказал:

– Думаю, она могла кого-то шантажировать, и поплатилась за это.

Я покрутил головой:

– Если ей заплатили один раз, платили бы и дальше. Какой смысл был убивать ее?

Игорь поднял на меня глаза:

– Не скажи. Возможно, ее тайна была связана с Ольгой. Тогда вполне понятно ее волнение в понедельник вечером, когда она узнала об убийстве. Она могла волноваться по двум причинам: теряла доходы, это если она шантажировала Ольгу и та платила ей, или, если ей платил кто-то другой, она боялась за свою жизнь, потому что теперь ее тайна была связана уже с убийством.

Тимур качнул головой:

– Получается, что убийца где-то совсем рядом. Он знал Ольгу и бабу Дусю, он знал, что та в обед пьет чай со своей подругой, он смог выманить из кабинета Юрку. Возможно, к решительным действиям его подтолкнул визит милиции в офис и расспросы по поводу смерти Ольги.

Игорь кивнул.

– Ну, насчет Юры здесь особый разговор. Его нам так удобно подставляют в роли возможного преступника, что просто грех не воспользоваться. Но уж очень стараются, наверное, от неопытности.

Я с благодарностью подумал о том, что этот Игорь – парень ничего.

– Знаешь, не хотел украшать свой образ возможного преступника достоверными фактами, доказывающими косвенно мое возможное участие в этом деле, но… В общем, я решил признаться.

Сашка открыл рот, потом закрыл. Потом рявкнул:

– Игорь, не слушай ты его! Что еще за признания?

Я достал сигареты и сказал:

– Вы меня не поняли. Я хочу признаться в том, что как раз в то время, как наша Дуся получила деньги, у меня начался роман, или называйте это, как хотите, в общем, мы стали встречаться с Ольгой. Но никаких денег я ей не передавал, ни сам, ни через Ольгу. А ей защищать меня и вовсе не было никакого смысла, в любом случае она мне рассказала бы о том, что нас шантажируют.

Игорь и Тимур переглянулись. Игорь сказал:

– Вот тебе и еще одна версия. Понимаешь, Юра, Ольга на момент смерти была беременна, срок – около 20 недель. То есть она забеременела гораздо раньше, чем стала встречаться с тобой. И Женя говорила о каком-то романе в конторе, якобы, он начался еще в марте. – Он помолчал и спросил: – Могла Ольга понять ваши отношения таким образом, что ты женишься на ней, узнав о ребенке?

Я вспомнил наши дикие ссоры последнюю неделю. Конечно, Ольга была в ярости, поняв, что я не женюсь на ней ни за какие коврижки.

– Я обещал ей свою помощь во время беременности и потом, если она все-таки решится оставить ребенка, но о женитьбе не было и речи.

– Ты с ней говорил об этом?

– Да. Она начала этот разговор, когда Вика появилась в городе с Тимуром. Мы с ней довольно бурно объяснились, поэтому я звонил тогда ей в пятницу ночью. Просто хотел услышать, что у нее все хорошо.

– Когда она устроилась к вам на работу?

– Это можно узнать в отделе кадров. – Я позвонил, и Клара Федоровна ответила, что Костромеева работала у нас с 1 марта.

Игорь утвердительно кивнул:

– Ну вот. У Ольги явно была своя тайна, о которой, возможно, знала ваша баба Дуся. И скрыть она, скорее всего, хотела свою прежнюю связь, а не роман с Юрой. Причем заплатила вполне серьезные деньги. – Он почесал переносицу, искоса глянул на меня: – Мне тут подвезли телефон Вики, которым она пользовалась раньше, и выяснилась одна очень интересная вещь. В тот вечер, когда она застала вас с Ольгой в кабинете, ей на телефон отправили сообщение, что в приемной ее ждет сюрприз. Так вот, номер, с которого ей звонили, зарегистрирован на имя Костромеевой.

Я обалдел:

– Так что, она сама Вику вызвала?

– Ну да. Я тут порасспрашивал кое-кого, вас с Костромеевой и раньше видели вместе. Охранники со стоянки, диспетчеры, дежурные. Она не особо осторожничала.

Я подумал и решил, что Игорь прав. Мрачно кивнул ему.

– Интересно, какую цель она при этом преследовала?

– Ну, теперь это уже точно никогда установить не удастся. А так, в качестве предположения, могу выдвинуть пару версий. Может быть, с Викой у нее были личные счеты, и она хотела ей отомстить. Или, например, Юра ей казался завидным женихом, и она хотела поссорить его с Викой, чтобы самой выйти замуж. Но тут другая загадка, как она могла бы его обмануть со сроком беременности?

Сашка хмуро сказал:

– А скорее всего, и то, и другое, и еще что-нибудь. Зная о коллекции отца, она, став женой Юры, грохнула бы его по быстрому в какой-нибудь аварии, и получила бы хороший утешительный приз в виде наследства.

Я поежился:

– Да ладно тебе, Сашка. Это уж слишком, даже для Ольги.

Тимур задумался и сказал:

– Я в последнее время о ней многое узнал. И мне лично не кажется, что это слишком.

Я возмутился:

– Да я-то коллекцию все равно не получил бы!

Тимур холодно ответил:

– А она об этом и не знала. В ту пятницу, когда Ольга погибла, она могла услышать ваш с Миркиным разговор о завещании твоей матери?

Я пожал плечами:

– В принципе, могла. Она в тот день такая вздернутая была, с ней вообще невозможно было разговаривать.

– А ты хорошенько вспомни, когда ты заметил, что она чем-то взволнована?

Я подумал и с уважением посмотрел на Тимура:

– Ты прав, это было после разговора с Миркиным. Она мне наговорила кучу гадостей. Но, поскольку накануне мы с ней объяснились, и я твердо сказал, что жениться на ней не собираюсь, я этому не особо удивился.

Игорь задумчиво чертил на листке какие-то фигуры. Он поднял к нам голову:

– Ольга не выглядит, судя по вашим рассказам, скрытной особой, но сестра ее уверяет, что ничего не знала о других ее романах. Мы на нее сегодня чуть нажали, она плачет, но уверяет, что ничего не знала. И тем более, не рассказывала ничего своей хозяйке.

– А что насчет ключей? – заинтересованно спросил Саша.

– Клянется, что перед отъездом оставила их в квартире, а вернувшись домой тогда, после убийства, их не обнаружила. Подозрений, кто мог их взять, у нее нет.

Тимур спросил:

– А почему она не призналась сразу?

– Говорит, испугалась, что мы ее в чем-то заподозрим. Обыскала всю квартиру, но ключей так и не нашла. А признаться в их пропаже не решилась.

Сашка недоверчиво покрутил головой.

Тимур спросил Игоря:

– Максима не нашли еще?

– Ищем. Отработали гостиницы, больницы, морги. Нигде никого похожего. Ребята проверяют район, где он тогда вышел из машины своего приятеля, но пока тоже ничего нет.

Часов в шесть мы с Сашкой решили перекусить чего-нибудь и спустились вниз. За стойкой я заметил парня, что подходил ко мне сегодня. Он как раз сменился, и вышел на крыльцо с нами.

Он смущенно спросил:

– Ну что, помогло вам то, что тетя Маша рассказала?

Я кивнул, Сашка вынул сигареты, протянул парню.

– Слушай, ты здесь сидишь часто, не замечал ничего подозрительного?

Денис пожал плечами.

– Я раньше на стоянке работал, это потом меня повысили вроде.

Сашка цепко глянул на него.

– Ольгу, секретаршу убитую, хорошо помнишь?

– Конечно.

– Ты ее с кем-нибудь видел? Ну, чтоб во внерабочее время, например, чтоб задержалась поздно, или еще что.

Парень отчаянно покраснел:

– Видел. Вот, с Юрием Степановичем и видел.

Сашка тяжело глянул на меня, спокойно ответил:

– Мы про это уже наслышаны.

Денис пояснил хмуро:

– Если честно, она мне особо не нравилась, я таких не очень жалую. Она это заметила, и, как будто нарочно, дразнила. То колготки затеет поправлять, то, когда ключи забирает, наклонится так, что грудь до пояса видна. Я молчал, чего с ней спорить. Вот и в тот раз, как вы в машине развлекались, Ольга видела меня. Я подходить не стал, удивился просто: вроде жена у вас такая красавица, а тут… А напарник мой, тому Ольга нравилась очень, все к ней подкатывался, так и сказал мне: «Ты, Денис, дурак! Кто ж от такой бабы откажется?»

– Может, она просто всем ребятам демонстрировала свои прелести, благо было, что показывать?

– Это вы насчет наших спрашиваете? Нет, она охранников вовсе не замечала. Наверно, считала ниже своего достоинства. А что про меня, так у меня рожа такая, краснею, как девочка. Я и к врачу ходил, и что только ни делал, ничего не помогает. Меня ребята уже шуточками доставать стали. Как она мимо идет, так обязательно умник какой найдется. Мне так кажется, ей просто нравилось доставать меня.

– А с другими, стало быть, ты ее не видел?

– Нет.

– А с бабой Дусей?

Он хотел было ответить отрицательно, но потом вдруг недоуменно посмотрел на нас:

– А ведь верно, как-то, с месяц назад, я поднимался в приемную, чтобы взять ключи и перегнать машину Юрия Степановича в сторонку. Там рекламный щит меняли, автовышка могла задеть ее. Так вот, в приемной была баба Дуся и Ольга, они о чем-то тихо разговаривали, Ольга злющая была, как черт.

– Ну?

– Она меня отправила в приемную Гараева, там Юрий Степанович мне сам ключи отдал, и я спустился вниз. Вот и все.

Мы уже собирались спуститься вниз, как к офису подъехала «Октавия». Вика, невозможно красивая в светлом офисном костюме и открытых летних туфельках, доставала из салона какие-то документы, а сияющая Вероника подскочила к нам.

– Ой, а у нас такая новость! Игорь Алексеевич сделал Вике предложение.

Сашка сердито спросил:

– Какой еще Игорь Алексеевич? То-то ему Тимур ноги повыдергивает за самодеятельность!

Вероника затараторила:

– Да нет, это не такое предложение! Он посмотрел на Викину работу, и предложил ей подряд на строительство, отделку и дизайн Дома актеров. Он председатель какого-то там фонда гильдии актеров. Им уже и место для строительства выделили, прямо на берегу реки. Вокруг лес, на холме рядом церковь, красота!

Подошедшая Вика поцеловала Сашку и мило кивнула мне.

– Места там просто изумительные! Мы с Вероникой сегодня смотреть ездили.

Сашка невинным тоном вкрадчиво спросил:

– С Игорем Алексеевичем, разумеется?

Вика покраснела и засмеялась:

– Саша, это совсем не то, что ты думаешь.

Сашка тоже засмеялся, и Вика жалобно сказала:

– Если ты не перестанешь меня дразнить, я вам ничего не расскажу! – Сашка поднял руки, объявляя капитуляцию. – Представляете, фонд организовал проект, по которому старые одинокие актеры отдают свои квартиры, а взамен получают комнату и присмотр в этом доме. Это что-то вроде пансионата, жить там будут только бывшие актеры, старые, одинокие люди. Я посмотрела список на первоочередное вселение, какие там имена!

Они с Вероникой переглянулись, Вика сказала:

– Вы помните актрису Назарову из фильма «Полосатый рейс»?

Сашка пробурчал:

– Ну, помню. Шикарная такая блондинка.

– Ну так вот, она жила одна, и, когда умерла, ее только через несколько дней обнаружили, и то соседи. Или вот Ульянова, тоже умерла в одиночестве. Игорь Алексеевич говорит, что актеры вообще люди очень одинокие, и, в силу публичности своей профессии, часто внутренне закрытые.

Сашка сердито сказал:

– Вика, да ладно тебе! Они по молодости гарцуют так, что небу жарко. А потом к старости все связи разорваны, а новые построить уже нет ни сил, ни желания.

Вика печально на него посмотрела:

– Саша, ты чего такой злой?

– Да это он так, в воспитательных целях, – невесело заметил я.

– А, – протянула Вика.

Я спросил озабоченно:

– А куда они старые квартиры актеров денут? Обычно они очень дорогие, пусть даже и в запущенном состоянии. Надеюсь, что это не какие-нибудь мошенники!

Вика покраснела:

– Да нет, это целая программа нашего министерства культуры. А квартиры будут нужны для расселения актеров-очередников. И вообще, Игорь Алексеевич – очень приличный человек! Он хочет встретиться с Тимуром, надо оговорить все условия контракта.

Она глянула в зеркальное стекло холла, и лицо ее осветилось. Мое сердце сжал обруч, но не ревности, а печали. Кажется, она мне раньше так улыбаться не умела.

Я обернулся и увидел, что к нам спускается улыбающийся Тимур. Вероника запрыгнула на него, уткнувшись в живот. Кажется, только наше присутствие помешало Вике проделать то же самое.

Я некстати вспомнил, что Ольга, когда только она устроилась к нам, так явно запала на Тимура, что не могла даже скрыть это. Как говорил приятель Дениса, кто ж от такого откажется? По-моему, была тогда какая-то совместная корпоративная вечеринка, довольно бестолковая и безбашенная, как все подобные мероприятия. Ольга тогда весь вечер задевала Тимура. Интересно, он тогда провожал ее? Я слишком хорошо помнил, чем закончилось мое собственное провожание Ольги в ее Бирюлево. Уж я-то хорошо знаю, какой бывала Ольга, когда ей приспичит. Было тогда между ними что-то или не было? Как бы узнать точно?

Тимур выпустил Веронику, и они спустились вниз, к машине Виктории. Он заботливо усадил ее, сам уселся в «Ауди». Посигналив нам, они отъехали.