Текст книги "Один последний вдох (ЛП)"

Автор книги: Л. Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Встретимся там, – кричу я, и он подмигивает. Я выезжаю со стоянки первой, но Тан следует за мной по пятам, и то, что в последнее время было огромной битвой в моей голове, размышляя о чувствах, которые я испытываю к нему, по какой-то причине прямо сейчас кажется правильным.

Остановив машину у «Старбакса», я жду, пока Тан припаркуется. Затем он выходит и посмеивается надо мной, когда я пытаюсь открыть дверь в кафе, останавливая меня, так что мне приходится отпустить дверь и войти первой. В очереди никого нет, и мы оба делаем свои обычные заказы. Но когда я подхожу, чтобы расплатиться своей карточкой, он протягивает баристе наличные.

– Ты серьёзно? – ругаю его.

– Что? Ты же не думала, что я действительно позволю тебе заплатить, не так ли?

Он протягивает мне мой кофе, который я беру из его рук.

– Спасибо, – сухо отвечаю, с ухмылкой на лице.

– Тебе следует делать это почаще.

– Что?

– Ухмыляйся вот так.

– Да?

– Да.

– Чайный латте для Тана, – выкрикивает бариста.

Он берет свой напиток, и мы находим столик у камина. Его телефон жужжит, и он достаёт его из кармана, впиваясь взглядом в экран. Он игнорирует звонок, но по его лицу я понимаю, что его беспокоит, кто бы это ни был.

– Всё в порядке? – спрашиваю я.

– Да, это мой адвокат. Я хочу подать прошение в суд о полной опеке, и он сказал мне подумать об этом, прежде чем я зайду так далеко. У меня уже есть первичная опека, и поскольку она позволила Джеку пострадать, судья, скорее всего, вынесет решение в мою пользу. Несмотря ни на что, я не могу доверить ей его, Фэй. Моя интуиция подсказывает мне сделать это.

– Я не защищаю её, Тан. Но она его мама и единственная мама, которая у него когда-либо будет.

– Я знаю, но она шопоголик, и это управляет её жизнью. Для меня это ничем не отличается от того, если бы она была алкоголичкой. Это доставило нам много проблем и в значительной степени разрушило наш брак. Для этого ей нужна помощь.

– Разве она не хочет помощи?

– Теперь она знает. Но до тех пор, пока он не поранился, она боролась со мной из-за этого, вела себя так, как будто с ней всё в порядке. Но когда она с Джеком, её мысли заняты другим, и она просто возит его из магазина в магазин, она не является хорошей матерью. Они отсутствовали весь день, когда он получил травму. Бедный ребёнок умирал с голоду и пытался сделать себе бутерброд на ужин, когда порезал руку.

– Я думаю, ты должен поставить Джека на первое место, Тан.

– Я знаю… Я всегда так делаю.

– Тогда, если она согласна получить помощь, начните с этого и доведите дело до конца. Но не делай поспешных выводов и не лишай её всех прав. Посмотри на Брэксли, он никогда больше не увидит своего отца, и однажды это действительно повлияет на него, но у меня нет выбора в этом вопросе. Ты… у тебя есть выбор.

Он смотрит на меня и медленно кивает, его глаза ясны, как день. Его пристальный взгляд переворачивает мой желудок, и я обнаруживаю, что мы становимся всё ближе и ближе друг к другу. Затем его телефон снова жужжит, прерывая наш момент, и я отступаю. Расстроенный, он потирает затылок.

– Так ты действительно думаешь, что я должен дать ей шанс, даже после того, как он пострадал?

– Если она получит необходимую ей помощь… тогда я бы сказала «да». Дети всегда являются приоритетом номер один для родителей, но когда у кого-то вроде Чар возникают проблемы, их приоритеты могут затуманиться. Покажите ей это, чтобы она могла получить необходимую помощь, чтобы всё исправить. Я действительно думаю, что ты будешь благодарен себе в будущем.

– Господи, в твоих словах много смысла, Фэй.

– Я через многое прошла в этой жизни.

– К сожалению. Как дела у Брэксли? Я никогда по-настоящему не спрашивал.

– С ним всё в порядке. Я думаю, он в том возрасте, когда на самом деле не понимает, что Бена действительно больше нет. Понимаешь? – Тан кивает и кладёт свою руку поверх моей. Я сглатываю, глядя вниз на этот жест.

– Вы с Джеком не хотите прийти и поужинать сегодня вечером? – спрашиваю я.

– Да. Мне нравится эта идея.

– Отлично.

Он смотрит на меня, его глаза такие всепоглощающие, и глубоко в них скрыто сходство с Беном, сходство, которое, думаю, я до сих пор не замечала. Может быть, именно поэтому меня так тянет к Тану в первую очередь потому, что он так сильно напоминает мне Бена. Глядя на него в ответ, я теряюсь, и когда я закрываю глаза… Я чувствую, что Бен здесь, со мной.

* * *

– Надеюсь, ты не отказываешься от ужина, потому что я только что вышла из магазина, – говорю я Тану, отвечая на его входящий телефонный звонок.

– Ни за что. Но мне вроде как нужна услуга.

– Кому «вроде как» нужна услуга? – Я дразню его. – Ты либо знаешь, либо нет.

– Хорошо, я знаю. Это может показаться немного безумным, но мне только что позвонили, и мне нужно отвезти клиента в Лос-Анджелес сегодня, и с учётом того, как обстоят дела у нас с Чар, я не хочу ей звонить. Итак, как ты думаешь, ты могла бы забрать Джека из школы, если я вернусь поздно?

– Конечно, я могу, я совсем не против.

– Спасибо, я, вероятно, вернусь до того, как он выйдет, но на всякий случай.

– Это не имеет большого значения. Мы уже ужинаем вместе, так что мальчикам это понравится.

– Спасибо. Я напишу миссис Липер по электронной почте и дам ей знать. Кроме того, я хотел спросить тебя раньше, ты починила дверь своего гаража?

– Нет, я просто паркуюсь на подъездной дорожке.

– Ладно. Я посмотрю её сегодня. Извини, что забыл.

– Тан, может, ты перестанешь извиняться? Моя гаражная дверь не входит в твои обязанности. Я не должна была просить тебя в первую очередь.

– Я перестану извиняться, но я всё равно посмотрю её сегодня вечером.

– Хорошо.

– Я собираюсь в аэропорт. Я напишу тебе сообщение и сообщу, как идут дела позже.

Мы заканчиваем разговор, и мне нравится, как легко с ним общаться. Мы подшучиваем друг над другом, и всё это очень весело. Он такой хороший парень, и я действительно с нетерпением жду ужина. Потому что, когда я рядом с ним, боль становится меньше, и это огромное облегчение, и хотя прошла всего неделя, я скучала по нему.

Глава 8

Тан

– Папа! – восклицает Джек, когда Фэй приглашает меня к себе домой после того, как я постучал в парадную дверь.

– Привет, приятель, как прошёл твой день? – спрашиваю я его, обнимая.

– Отлично. Миссис Липер позволила мне снова быть первым в очереди, потому что я не могу раздавать бумаги рукой.

– Ах, это здорово, как ты себя чувствуешь?

– Хорошо.

– Кто не спрятался, я не виноват! Я иду искать! – кричит Брэксли из другой комнаты, и Фэй открывает нижний шкафчик на кухне, жестом приглашая Джека залезть. Он бежит и забирается внутрь. Она закрывает дверь как раз в тот момент, когда Брэксли сворачивает за угол.

– Где он? – спрашивает он нас, и мы оба качаем головами, как будто понятия не имеем.

Брэксли уходит, и я слышу, как Джек хихикает из шкафа, так что я знаю, что скоро его найдут.

– Спасибо, что забрала его, – благодарю Фэй.

– Ты издеваешься надо мной? Это было проще, чем пытаться разлучить их. Они практически слепились воедино.

– Да, похоже на то.

– Нашёл тебя, – кричит Брэксли, открывая шкаф, и Фэй отпрыгивает в сторону, затем мальчишки вместе выбегают из кухни.

– Как прошёл твой полет? – спрашивает Фэй.

– Достаточно хорошо, плавно и быстро – так, как я люблю летать.

– Я не знаю, как ты это делаешь, – говорит она.

– Делаю что?

– Зарабатываешь на жизнь полётами.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я, в замешательстве.

– Я не знаю, что такого в полётах, но я не фанат, и это не из-за 9/11 или чего-то ещё, этот страх у меня всю жизнь.

– Ну, ты просто никогда не летала с классным капитаном, не так ли? – Я поднимаю брови и наблюдаю, как румянец на её щеках становится ещё ярче.

Она качает головой, затем открывает духовку и говорит:

– Ужин скоро будет готов.

– Ты можешь выйти на минутку? Я купил для тебя кое-что сегодня.

– Тан, что ты мне купил? Тебе не нужно мне ничего покупать.

– Нужно. И я не могу дождаться, чтобы показать тебе; это очень романтично.

– Эй, ребята, мы выйдем на улицу на пару минут.

– Окей, – кричат они вместе.

– Никаких игр с ножами или что-то в этом роде, – предупреждаю я их, всё ещё настороженная тем, что случилось с Джеком.

Когда я выхожу на улицу, становится тепло, и приятно, что мне не нужно пальто. Я отпираю свою машину и открываю заднюю дверь. Когда она заглядывает внутрь, широкая улыбка озаряет её лицо.

– Ты купил это сегодня?

– Да, у меня была пара свободных часов в Кали, и я подумал: «Мне нужно купить этой женщине новый открыватель гаражных ворот».

– Это так мило с твоей стороны, но ты должен перестать покупать мне вещи.

– Ты прекратишь это? Я купил тебе немного еды и кофе. Плюс, это меньшее, что я могу сделать, ты сегодня спасла мою задницу. – Её волосы развеваются на ветру. – Просто прими это, хорошо? – говорю я, доставая открывалку, и мы возвращаемся в дом.

– Хорошо! Спасибо, это очень мило с твоей стороны, Тан.

Я ухмыляюсь ей, когда мы возвращаемся внутрь. Мальчики всё ещё играют в прятки. Брэксли пролетает перед нами и прячется в том же шкафу, что и Джек ранее.

– Хочешь пива? – спрашивает она меня, и я киваю.

– Чем тебе помочь? – интересуюсь я, открывая своё пиво о край её столешницы. Лёгкий смешок вырывается из её рта, она держит в руке открывалку для бутылок, и я протягиваю ей свою крышку.

– В самом деле? Моя столешница?

– Что? Я не причинил ей вреда.

– Знаешь, раньше я считала тебя джентльменом.

Я потягиваю пиво, откинувшись назад, наблюдаю за ней, думая о том, как бы она выглядела без одежды. Мой пристальный взгляд заставляет её нервничать, её щеки снова краснеют.

– Почему бы тебе не взять салат из холодильника и не позвать мальчиков? – говорит она.

– Конечно, – достаю огромную миску с салатом, ставлю её на стол и зову мальчиков. Не прошло и минуты, как они влетели в столовую, словно соревнуясь, кто первым доберётся до стола, двигаясь со скоростью миллион миль в минуту и плюхаясь на свои места за столом.

– Откуда у вас, ребята, столько энергии? – спросил я, тоже располагаясь на своём стуле.

Они оба подпрыгивают на своих сидениях, игнорируя меня, смеясь.

– Ты дала им конфету бодрости или что-то в этом роде? – спрашиваю Фэй.

Но она не отвечает, и когда я смотрю на неё, она неподвижна, её плечи опущены вниз, а голова подпёрта рукой. Что-то не так.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, вставая, и когда она смотрит на меня, в её глазах стоят слезы.

– В чём дело? – спрашиваю я, радуясь, что мальчики не заметили, что она расстроена. Но она не отвечает, она отворачивается от меня, закрывается, и мне это не нравится. На данный момент я хочу, чтобы она знала, что может открыться мне. Я касаюсь её плеча, и она качает головой, отмахиваясь от меня:

– Ничего страшного.

– Фэй, ты можешь поговорить со мной.

Она вытирает слёзы с глаз, но это не помогает, они снова появляются, и мне больно видеть её расстроенной. Минуту назад всё было хорошо, а теперь она так расстроена, и с этим трудно справиться. Я хватаю её за плечи, нежно потирая их.

– Всё в порядке.

– Я знаю, просто… когда я посмотрела на тебя, сидящего там, в кресле Бена, я… я увидела его на мгновение и… я облажалась.

Услышать её признание – это шок, и я не совсем знаю, как ей помочь.

– Может, нам стоит уйти, – предлагаю я. Последнее, что я хочу сделать, это вызвать у неё нежелательный стресс или расстроить её своим присутствием.

Она проглатывает слезы, снова вытирая глаза.

– Нет, пожалуйста, не уходи. Я не хочу быть одна.

– Ты уверена?

Она кивает, но по-прежнему не смотрит мне в глаза. Как будто ей неловко проявлять эмоции передо мной

– Это нормально – плакать, Фэй. Тебе не всегда нужно быть сильной.

Она улыбается, наконец-то поднимая на меня глаза, и я ничего не могу с этим поделать. Обхватив её, я притягиваю её в крепкие объятия, прижимая её к себе всё крепче и крепче, чем когда-либо. Она цепляется за меня, и я позволяю ей просто быть, потому что это то, что я хочу показать ей, что она может быть любой рядом со мной, и, несмотря ни на что, я никуда не уйду.

Глава 9

Фэй

– Они смотрят фильм «Лего», – сообщаю я Тану, выходя в гараж.

– Опять? – спрашивает он, находясь на верхней ступеньке лестницы и устанавливая мой новый открыватель гаражных ворот.

– Да, я не знаю, как они могут это делать.

– Что?

– Смотреть одно и то же снова и снова.

– Разве ты не делала такого, когда была ребёнком? – удивляется он.

– Нет, у нас не было телевизора, а мои родители были очень строги в отношении таких вещей.

– Как же ты проводила своё время?

– Просто играла на улице с другими детьми по соседству.

– Действительно?

– Да. – Он, кажется, удивлён, но когда я росла, мы были на улице с рассвета до заката.

– Мои родители были совершенно другими. Они оба вольные птицы – мы много путешествовали, а когда были дома, делали всё, что хотели, – говорит он.

– Так у тебя есть братья и сестры? – спрашиваю я.

– Один брат, а у тебя?

– Никого. Я единственный ребёнок в семье. Ты хочешь ещё детей? – неожиданно спрашиваю я, и он быстро отвечает:

– Конечно, почему бы и нет. А ты нет?

– О, я так не думаю. Я достаточно травмирована, и просто пытаться держать себя в руках ради Брэксли практически невозможно. Я и представить себе не могла, что у меня будет ребёнок, о котором нужно заботиться.

– Ты не пострадала, Фэй, – говорит он мне, оглядываясь через плечо, когда спускается по лестнице.

– Конечно. – Я закатываю глаза, отгоняя негативные мысли, которые закрадываются мне в голову. Он может говорить всё, что хочет, но я двадцатидевятилетняя вдова.

Он делает глоток пива и говорит мне:

– Фэй, я не думаю, что ты осознаешь, насколько ты сильная женщина. Я думал об этом на днях, если бы я прошёл через четверть того дерьма, что есть у тебя, я бы, честно говоря, был в психиатрической лечебнице.

– Спасибо, что сказал это, но поверь мне, иногда смирительная рубашка звучит лучше, чем просто открыть глаза.

– Эй, по крайней мере, это всего на несколько дней, – дразнит он меня, и я поднимаю свой бокал за него, а затем делаю глоток вина.

– Хочешь оказать честь? – спрашивает он, указывая на стену.

Вытянув руку высоко над головой со ступеньки, на которой я сижу, я нажимаю кнопку на стене. Его глаза на моем теле, электризуют мои внутренности. Мотор работает тихо, и впервые за несколько дней открывается дверь моего гаража.

– Ты всё исправил! – восклицаю я, и Тан удовлетворенно кивает мне.

– Ну, это заняло всего, сколько… неделю? – ворчит он.

– Эй, всё исправлено. Я ни капельки не жалуюсь, – говорю я. – Огромное тебе спасибо.

– Пожалуйста. – Он протягивает мне новый портативный пульт дистанционного управления из своего кармана и говорит: – Это тоже должно сработать.

Я нажимаю кнопку на пульте, который он дал мне, чтобы закрыть дверь и остановить поток холодного воздуха.

– Так ты отдашь мне ту картину сейчас? – спрашивает он, и я не могу поверить, что он всё ещё хочет её, но сделка есть сделка.

Когда мы возвращаемся в дом, тёплый воздух действует успокаивающе. Я слышу, как мальчики смеются над фильмом из комнаты Брэксли, этот шум так успокаивает меня.

– Ты действительно этого хочешь?

– Ну что ж… Я хочу другую, но, поскольку я не думаю, что ты откажешься от неё, я возьму то, что смогу получить.

– Какую другую? – спрашиваю я, когда мы входим в мою студию.

– Вот эту. – Он указывает на картину, которую я нарисовала на днях и которая всё ещё стоит на моем мольберте. С тех пор я так и не нашла времени вернуться сюда и внести последние штрихи.

– Я бы отдала её тебе, но она даже не закончена.

– Тогда закончи её.

Он абсолютно серьёзен.

– Прямо сейчас?

– Конечно.

Я обдумываю его предложение. Глядя на картину, можно сказать, что для этого много не нужно. Я могла бы сделать это прямо сейчас. Но я не уверена, что хочу оставить всё как есть. Это действительно так мрачно, но прекрасно, смесь боли и удовольствия.

– Ты будешь смотреть, как я это делаю? – спрашиваю я, и он смеётся надо мной, потягивая пиво:

– Чёрт возьми, да. – На его лице ухмылка, и я сажусь, рассматривая картину и представляя, что я собираюсь с ней сделать.

Когда Тан рядом со мной, я немного нервничаю. Я всегда рисовала в одиночестве. Бен поддерживал меня в рисовании, но никогда не наблюдал, как я это делаю. Тан, с другой стороны, стоит прямо за мной. Я оглядываюсь на него, близость поглощает меня.

– Я не могу работать, когда ты нависаешь надо мной.

Он хватает стул с другой стороны комнаты, снимает с него картину и спрашивает:

– Могу я поставить это здесь?

– Конечно. – Затем он садится рядом со мной, точно так же, как в ту ночь, когда мы увидели друг друга в школе для мальчиков, наши бедра почти соприкасаются.

– Есть ли какие-нибудь цвета, которые ты хочешь добавить? – спрашиваю я.

– Всё, что ты выберешь, ведь ты художник.

– О, пожалуйста, такую картину мог бы сделать и Брэксли.

– Нет, не мог. Это настоящий шедевр. Просто уже рисуй.

Властный.

Макая тонкую кисточку в чашку с водой, я чищу её. Затем я наполняю свой лоток несколькими цветами и, держа его в руках, представляю, как должна выглядеть конечная картинка. Закрывая глаза, я вижу это ясно, как день.

Окунув кончик мокрой кисти в воду, я добавляю немного чёрного и осторожно начинаю выводить тонкую жилку через рисунок, придавая ему глубину и жизнь, которых раньше не хватало.

– Вау, это выглядит потрясающе, – говорит Тан.

– Это действительно просто. Хочешь попробовать?

– Ты уверена? – спрашивает он и ставит своё пиво, явно взволнованный. Я готовлю кисть и передаю её ему.

– Где мне начать? – интересуется он.

– Где захочешь. Но не дави слишком сильно. Держи кисть подальше от холста и позволь потоку краски и воды двигать тебя вперёд.

Он смотрит на мои губы, пока я говорю. Напряжение между нами сегодня очень сильное, и я не борюсь с ним. Я позволила этому просто быть. Затем он отводит взгляд; его глаза напряжённо сосредоточены, а язык зажат между зубами. Кисть парит над бумагой, и я ловлю себя на том, что теряюсь в нём. В пути он двигает кистью. Кстати, его аромат витает вокруг меня. В том, как его губы заставляют меня желать их. Это притяжение и связь с ним сегодня так сильны, сильнее, чем когда-либо с тех пор, как мы встретились, и теперь я понимаю, почему он поцеловал меня, когда он это сделал, потому что прямо сейчас я могла бы поцеловать его.

– Как я справился? – спрашивает он, выводя меня из моих мечтаний.

– Хорошо, действительно хорошо. – Смотрю на линию, которую он нарисовал на холсте; она почти идентична моей. Обе они параллельны друг другу. У него твёрдая рука, это ясно.

– Ты самородок, – говорю ему и обнаруживаю, что наклоняюсь ближе. Позволяю своим эмоциям взять верх.

Мои ладони вспотели, и я облизываю губы. Что-то подталкивает меня вперёд, говорит мне, что я должна это сделать, а потом ни с того ни с сего он прикасается кистью к моему носу, останавливая меня как вкопанную.

– Не делай этого.

– Что? – Я в замешательстве, с мокрым от краски носом.

– Не приставай ко мне так. В прошлый раз, когда это случилось, всё закончилось плохо, а потом мы целую неделю не разговаривали.

Он снова смотрит на меня таким взглядом, и я знаю, что он тоже это чувствует, но, возможно, он прав. Может быть, нам не стоит этого делать. Вытирая нос насухо, я смотрю на свою чёрную руку. Он оставил огромный след краски, и я не могу остановиться, прижимаю её к его щеке. Моя маленькая рука размазывает краску по его коже. Щетина на его лице под моими кончиками пальцев, когда он смотрит на меня с открытым ртом.

– За что?

– За то, что остановил меня.

Моё сердце колотится, и он хватает меня за обе щёки, крепко прижимая к себе, изучая мои глаза. Моё дыхание сбивается, пока я жду, когда он приблизится.

Затем, когда он медленно это делает, дверь в студию открывается, и заглядывает сгорбленный Брэксли. Тревога поглощает меня. Тан отпускает меня, и я бросаюсь к Брэксли.

– В чём дело?

– Я плохо себя чувствую.

– Что болит?

Я опускаюсь перед ним на колени, глядя в его остекленевшие красные глаза.

– Мой животик.

– Ты чувствуешь, что тебя сейчас стошнит?

Он кивает, и я поворачиваюсь к Тану, одними губами произнося «Прости», когда вывожу сына из комнаты. Мне так жаль Брэксли, когда я веду его в ванную, он падает на пол, его крошечное тельце прижимается к унитазу, и как мать в этот момент я так беспомощна. Я не хочу, чтобы ему когда-нибудь было больно; я хочу забрать его боль. То, как он воспринимает мою боль.

Глава 10

Тан

– Я не хочу уходить, папа.

– Я знаю, что ты не понимаешь, приятель, – говорю я Джеку, когда мы выходим из дома Фэй, – Но Брэксли плохо себя чувствует. Мы должны дать ему отдохнуть.

Он зевает и держит меня за руку, пока мы закрываем входную дверь и идём к моей машине. Я пристёгиваю его и вижу, что он устал, что меня не удивляет. Эти парни были в полном изнеможении. Смотрю в зеркало заднего вида, его глаза уже закрыты. Пройдёт совсем немного времени, и он наберётся сил.

По дороге я ловлю себя на том, что думаю о Фэй и о том, как она подошла ко мне сегодня вечером. Это было как гром среди ясного неба. Я понятия не имел, что она была готова на всё, и я не жалуюсь. Я чертовски сильно хочу её, но в то же время сомневаюсь. Я видел, как она пугается, когда попадает в это тёмное место.

Думая о том, когда всё станет более запутанным, потому что так оно и будет, я испытываю стресс от того, что произойдёт. Примет ли она это и будет в порядке со всем, или она замкнётся и оттолкнёт меня?

Въезжая на подъездную дорожку, я ставлю машину на стоянку и оглядываюсь на Джека – он спит. Подойдя к его двери, я открываю её, а затем отстёгиваю его, поднимая его маленькое тело на руки. Он обмяк в моих объятиях.

Неся его через парадную дверь в его комнату, я откидываю одеяло и укладываю его в кровать. Он не двигается, пока я снимаю с него ботинки, подумывая о том, чтобы переодеть его в пижаму, но я этого не делаю. Какое это имеет значение, на самом деле?

Когда я накрываю его, я вздрагиваю от того, что позади меня стоит Чар.

– Могу я пожелать ему спокойной ночи? – спрашивает она.

– Какого хрена ты здесь делаешь? – шепчу я разозлившись.

– Мне нужно увидеть его, Тан.

– Он устал, дай ему поспать.

– Пожалуйста? – снова просит она, и я жестом прошу её выйти из его комнаты, чтобы мы не разбудили его ссорой. Бедный ребёнок за свою жизнь повидал достаточно драк между нами двумя.

– Пожалуйста, Тан, не скрывай его от меня.

– Я не скрываю его от тебя; ты позволила ему пострадать. Ты не можешь вот так просто ворваться в мой дом.

– Я тоже раньше здесь жила, – возражает она.

– А потом ты покинула нас, так что это больше не твой дом.

– Где вы были весь день?

– Не беспокойся об этом. То, что мы делаем, тебя не касается, Шарлин. А теперь тебе нужно уйти.

– Пожалуйста, Тан. – Она касается моей руки и подходит ближе ко мне. Я отдёргиваю руку и говорю ей:

– Сейчас.

Слезы наворачиваются на её глаза, и она говорит мне:

– Он возненавидит тебя за это.

– За что? Я ни хрена не сделал. Знаешь, с тех пор как он поранился, он ни разу не спросил о тебе. Так что на твоём месте я бы взял себя в руки, пока не стало слишком поздно, и ты не разрушила те немногие отношения, которые у тебя с ним остались.

Она снова пытается прикоснуться ко мне, и я отстраняюсь. Все чувства, которые я испытывал к Чар, давно прошли. Когда она выходит из моего дома, я не удивляюсь, что она сделала что-то подобное. Чар – женщина импульсивного типа. Прямо как на нашей свадьбе в Вегасе – она подхватила идею и воплотила её в жизнь. Запирая дверь, я рад, что она тихо ушла, и Джеку не пришлось видеть, как мы ссоримся.

Когда Чар ушла, я обнаруживаю, что мои мысли сразу же переключились на Фэй. Достав телефон из кармана, я отправляю ей сообщение:

– Как Брэксли?

Затем беру пиво и плюхаюсь на диван, скидываю туфли и ложусь на спину.

«Он просто заснул. Я думаю, бедняга был просто измотан».

«Джек тоже».

«Прости, что я пыталась поцеловать тебя», пишет она, и когда я смотрю на слова, они меня немного бесят. Набираю её номер, проходит несколько гудков, прежде чем она отвечает. Застенчивым тоном она говорит:

– Алло?

– Ты действительно сожалеешь? – спрашиваю я, чувствуя себя немного уязвлённым.

Она выдыхает в трубку, и я жду её ответа.

– Я… Я не знаю, кто я, Тан.

– Я не против, но я не хочу, чтобы ты сожалела.

– Могу я тебе кое-что сказать? – спрашивает она.

– Конечно.

– Иногда… – Она замолкает, и я даю ей минуту, позволяя ей рассказать мне… – Иногда, когда мы вместе, я чувствую, что Бен…

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я в замешательстве.

– Я не знаю; это звучит безумно, даже если сказать это вслух.

– Ничто из того, что ты говоришь, не является безумием.

– Я как будто чувствую, как он подталкивает меня к тебе.

– Ты думаешь?

– Мне так кажется.

– Это хорошо?

– Думаю, да. Временами я чувствую его сильнее, чем другие, сильнее, чем за тот год, что его не было. Но мне всегда кажется, что он даёт мне чувство уверенности, когда ты рядом.

Слышать, как она говорит мне это, трудно понять. Я ещё не терял кого-то настолько близкого. Я не уверен, как реагировать или как это воспринимать. Но что я точно знаю, так это то, что Бен был её жизнью. Я вижу, как загораются её глаза, когда она вспоминает его, так что, если я смогу вернуть ей частичку этого, тогда это действительно не так уж плохо.

– Может быть, Бен свёл нас вместе, – говорю я.

– Ты думаешь?

– Возможно, если ты подумаешь об этом. Мальчики вместе учатся в школе уже два года, и мы никогда не сталкивались друг с другом до этого года.

– Я думаю, ты можешь быть прав.

– Ну, да, я всегда прав, – шепчу я, и она хихикает.

– Значит, то, что я тебе сказала, тебя не пугает?

– Нисколько. Я восхищаюсь твоей силой и тем, как ты говоришь о своих чувствах. Ничто из того, что ты могла бы сделать или сказать, не вывело бы меня из себя. Это не похоже на то, что ты пробралась в мой дом, как это сделала моя бывшая сегодня вечером, чтобы попытаться увидеть Джека.

– Что за чёрт? Она была в вашем доме?

– Да, она сказала, что была здесь весь день.

– О Боже, Тан, что сказал Джек?

– Он спал, поэтому не видел её.

– Вау, это просто безумие.

– Верно? Ей нужна смирительная рубашка.

Я потягиваю пиво и погружаюсь в наш разговор. Разговаривать с Фэй легко. Я надеюсь, что это только начало того, как мы преодолеем барьер, который сдерживал нас. Когда она была готова, я не был готов, а когда я был готов, она не была готова.

Глава 11

Фэй

– Спасибо, Джен, – говорю я своей свекрови, выходя из дома и направляясь на терапию.

– Конечно, дорогая, мы скоро увидимся.

Отправляюсь в путь, солнце сегодня тёплое. Отъезжая от дома, я беру свой кофе и вспоминаю, как впервые встретила Тана. Кто бы мог подумать, что поход в местный «Старбакс» может обернуться тем, что теперь есть?

Поездка короткая, и когда я въезжаю на парковку, я не боюсь своей встречи, как обычно.

– Доброе утро, – приветствую секретаря моего психолога, и она отвечает:

– Доброе утро, можете сразу заходить.

– Спасибо. – Я стучусь, и доктор Бринкман смотрит на меня из-за своего стола из красного дерева.

– Привет, Фэй, пожалуйста, заходи.

Я осторожно закрываю дверь и снимаю пальто, затем сажусь на один из свободных стульев.

– Как у тебя дела сегодня? – спрашивает она.

– Я в порядке.

Она встаёт и садится напротив меня; её карие глаза заинтересованно изучают меня.

– Ты хорошо выглядишь, Фэй.

– Спасибо.

– Есть какая-то причина? – спрашивает она.

– Не совсем, – отвечаю я, не зная, стоит ли мне говорить с ней о Тане.

Она смотрит в свои записи, а затем говорит мне:

– Фэй, я встречаюсь с тобой уже год. Всё это время я наблюдала, как ты изо всех сил пытаешься принять реальность того, что Бена действительно больше нет, скорбишь и винишь себя, приспосабливаешься к жизни так, как могла бы без него, но сегодня, когда я сижу напротив тебя, что-то изменилось. Что это?

Услышав, как она говорит всё это, я вспоминаю все сеансы, через которые мы прошли. Я боролась, горевала, винила себя и подвергала сомнению всё это. Прошедший год был ужасным. Затем вся боль, казалось, уменьшилась в тот момент, когда я встретила Тана. Он действительно был глотком свежего воздуха.

– Я кое-кого встретила, – призналась я. – Своего рода друга.

– У этого друга есть имя? – спрашивает она.

– Тан.

– Как вы познакомились?

– Он купил мне чашку кофе, когда я однажды забыла свой бумажник.

– И он был совершенно незнакомым человеком?

– Да, и с тех пор, он стал моим другом, – говорю я.

– Что ты чувствуешь, когда находишься рядом с ним? – Её вопрос заставляет меня чувствовать себя обязанной рассказать ей о том толчке, который я чувствую от Бена. Может быть, она поможет мне разобраться в этом.

– Я чувствую, что Бен больше находится рядом со мной, когда рядом Тан. Кроме того, я не так часто думаю о боли. С ним легко быть рядом, он заставляет меня смеяться, и наша беседа проходит легко.

– Тан знает обо всём этом? – спрашивает она меня.

– Большую часть, да.

– И какова была его реакция?

– Что, возможно, Бен свёл нас вместе.

– Ты в это веришь? – интересуется она, записывая что-то в свой блокнот.

Я смотрю в окно на горизонт Сиэтла.

– Я больше не знаю, чему верить, доктор Бринкман. Но что я точно знаю, так это то, что последний год без Бена был самым тяжёлым временем в моей жизни, а потом вдруг я встречаю этого парня, и теперь всё кажется другим.

– Как ты думаешь, почему это так?

– Тан не похож на других мужчин. Он заботливый и очень уважительный. У него тоже есть сын, того же возраста, что и Брэксли. На самом деле они учатся в одном классе. И Тан тоже прошёл через изрядную долю дерьма. Сейчас он переживает развод, но, несмотря ни на что, он по-прежнему ставит своего сына на первое место.

– Вы были близки?

– Нет, Боже, нет. Мы даже не можем поцеловаться.

– А что, если бы ты это сделала? Как бы ты себя при этом почувствовала?

– Мы пытались, но ничего хорошего из этого не вышло. Это то, что очень тяжело для меня.

– Вау, Фэй, я… я действительно горжусь тобой.

– Да?

– Да, ты пережила ужасное время, и у меня такое чувство, что ты преодолела боль и вот-вот откроешься для чего-то действительно хорошего. Я хочу, чтобы ты запомнила, что сказал тебе Бен. Он хочет, чтобы ты двигалась дальше и была счастлива. Возможно, именно поэтому ты чувствуешь его, когда Тан рядом – он одобряет.

Её слова возвращают меня в тот день, когда Бен был на смертном одре, и он заставил меня пообещать не носить моё кольцо после его смерти и не страдать от боли его смерти. Он хотел, чтобы я двигалась дальше, радовалась тому, что каждый день просыпаюсь здоровой, и нашла кого-то другого для себя и для Брэксли.

Представив себе его силу, когда он сказал мне эти слова, я задаюсь вопросом, послал ли он Тана…?