Текст книги "Военно-морской флот Франции во Второй мировой войне"
Автор книги: Л. Гаррос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Немцы в Тунисе
В полночь 9 ноября германское верховное командование через французскую делегацию при комиссии по перемирию в Висбадене довело до сведения французского правительства, что считает неизбежным размещением в Константине и Тунисе своих войск для оказания сопротивления вторжению американцев. Это было неизбежной реакцией, и очевидной ошибкой союзников было не предвидеть это. Может быть, они думали, что французы в Тунисе будут этому сопротивляться. Правительство Виши не имело никаких возможностей отвергнуть немецкий ультиматум и оповестила власти на местах. Вопрос о сопротивлении не стоял.
Утром два немецких офицера высадились на аэродроме Эль-Ауина. Прежде всего, они отправились в Сетив, откуда попытались вступить в контакт с адмиралом Дарланом, но тщетно. Адмирал Эстева и генерал Баррэ встретились с ними в г. Тунисе и потребовали от них отсрочить отправление войск, т. к. до сих пор еще не получили точных инструкций от своего правительства. Немцы не посчитались с этим. Непрерывно прибывали транспортные самолеты. К 15 часам в Эль-Ауина находились уже 50 Ju 52, 25 Ju 87, 23 Bf 109, 2 Ju 88 и 1 Ju 90.
Эти операции оказались достаточно важной причиной, чтобы на местах занялись выяснением ряда деталей. Генерал Баррэ направил военному министру генералу Бриду послание следующего содержания: "При переговорах Эстева и моих с посланцами маршала Кессельринга (командующий немецкими силами на Средиземноморском театре военных действий), им было дано право дать ответ после обсуждения вопроса с маршалом и главой правительства. Наши собеседники согласились, что будут ждать ответа. Однако, спустя три часа, еще до того, как был дан ответ, 30 немецких и итальянских самолетов приземлились в Эль-Ауина. Я должен сообщить Вам о чувствах, вызванных захватом аэродрома Эль-Ауина авиацией стран "оси" и о беспокойстве, которое это вызвало у части офицеров, за лояльность которых я вскоре не смогу отвечать".
В 19:35 генеральный резидент получил из секретариата министерства международных дел следующую телеграмму (ее расшифровка потребовала еще двух часов): "Прибытие немецких самолетов является результатом ультиматума, который в нынешних обстоятельствах французское правительство отвергнуть не может. Насколько мы не можем сопротивляться вторжению на нашу территорию в Северной Африке англо-саксонской агрессии, настолько же сейчас для нас невозможно предотвратить то, чтобы те или иные воюющие стороны не перенесли военных действий на нашу землю." Такими словами было выражено значение драмы в ноябре 1942 г. Для французских властей было ясно, что им следует, скрепя сердце, с этим примириться. Но это было тяжело.
Вечером 9 ноября началось полное замешательство.
Приказы и контр-приказы
Утром 10-го в Бизерту прибыло сообщение от адмирала Дарлана, объявляющее о прекращении боевых действий в Северной Африке, огня против американских и британских войск. Адмирал Дерьен сразу же отдал приказ прекратить огонь против союзнических сил. Они находились еще далеко. Было бы желательным уничтожить на аэродроме Эль-Ауина немецкие самолеты, которые были там как бы под французской охраной. В 23 часа Дерьен в Бизерте получил сообщение, подписанное адмиралом Офаном из Виши:
"1. Я понимаю предписание немцев, как указание на скорую высадку немецких войск в Бизерте и Тунисе. В настоящее время невозможно этому сопротивляться. Примите меры, чтобы немецкие войска не вступали в контакт с французскими.
2. Я отдаю себе отчет в возможных последствиях этой операции. Примите уверения в том, что я думаю только о хорошем финале для Франции".
Очень хотелось бы этому верить.
11 ноября приказы и контр-приказы повергли несчастного адмирала Дерьена в замешательство. Прежде всего в 9 часов сообщение, подписанное Петэном, требовало от него не оказывать сопротивления высадке немцев, но избегать перемешивания французов и немцев. Дерьен запросил Эстева: "Следует ли стрелять по англо-саксам". "Нет", – ответил Эстева. Генерал Баррэ в этот день думал, что следует придерживаться строгого нейтралитета. Вечером генерал Жюэн [149]149
Командующий французскими войсками в Алжире – М.М.
[Закрыть]по телефону был уведомлен, что немцы пересекли демаркационную линию и вторглись в Южную зону Франции разорвав тем самым соглашение о перемирии. Ему не оставалось ничего другого, как получить свободу действий. Такое по смыслу сообщение он и отправил. Успокоенный адмирал Дерьен отдал тогда приказ сопротивляться в полную силу высадке войск стран «оси» и не оказывать никакого противодействия американцам и их союзникам.
На следующий день он издал приказ, который сделал из него национального героя, и который он уже не мог отменить. Этот приказ, вызвавший энтузиазм у его подчиненных, гласил: "После двух длинных дней обсуждения и замешательства приказ, исходящий от меня уточняет, кто является нашим врагом, против которого вам следует сражаться. Этот враг – немец и итальянец. Солдаты, моряки, летчики из Бизерты – вы теперь определены. Всеми силами против врага 1940 года! Мы возьмем реванш. Да здравствует Франция!" К сожалению, когда адмирал Эстева узнал об этом приказе, он упрекнул Дерьена: "Немцы узнали об этом, – сказал он – и они могут рассердиться. Вы не должны были заходить так далеко".
Чувство горечи
В течение ночи к своему несчастью, в силу слабохарактерности вице-адмирал Дерьен отменил этот приказ. Это привело в замешательство войска и экипажи. Но и это было еще не все. Несколько позже адмиралтейство сообщило, что маршал решил продолжать борьбу (под влиянием Лаваля). Что касается весьма осторожного генерала Баррэ, то он начал отводить и перегруппировывать войска. Он видел все яснее, нежели адмиралы.
Адмирал Дерьен стал жертвой всего этого. Он колебался. Он сказал: "Я имел семь поощрений, 42 года службы, и я буду адмиралом, который сдаст Бизерту немцам?" Обстоятельства были для него весьма сложными: он мог начать боевые действия с высаживающимися в Бизерте немцами, но тогда он бы вступил в противоречие с приказами правительства и распоряжениями адмирала Эстева. Он мог бы увести гарнизон Бизерты, что сопровождалось бы оставлением базы, арсенала и судов.
Он предпочел выжидать, и это решение его погубило. Поздним утром 12 ноября первые немецкие самолеты приземлились в Сиди-Ахмет. После полудня быстроходные немецкие катера и два итальянских транспорта с войсками, артиллерией и танками прибыли в Бизерту. Игра была проиграна.
13-го адмирал Дарлан передал приказание, что следует сопротивляться любому продвижению войск стран "оси", и даже прикрывать подход союзнических войск. Но ситуация в Бизерте не позволяла сбросить немцев в море. К концу дня две тысячи вражеских солдат заняли важнейшие пункты имея 30 легких танков и несколько 88-мм пушек в то время, как французский гарнизон был заперт в казармах. В 21:00 немцы полностью заняли город Тунис.
Приказ маршала
14 ноября Дерьен получил из Алжира приказ держаться в Бизерте как можно дольше и заблокировать порт. Но в то же время от Петэна в адрес Дарлан было перехвачено следующее сообщение: «Решение, которое Вы уже приняли, является нарушением моих приказов; оно находиться в противоречии с порученной Вам миссией. Я отдаю приказ вооруженным силам в Африке не при каких условиях не принимать никаких действий против сил стран „оси“ и не добавлять несчастья Родине».
Дерьен сообщил в Алжир, что он подчиняется этому приказу и он для него единственный. Командир и экипаж тральщика "Канар" предпочли затопиться. В ночь с 14-го на 15-е адмирал [150]150
Дерьен – М.М.
[Закрыть]доложил в Виши свою позицию. Это ободрило Виши. 16 ноября он запутался окончательно: «Иностранная и диссидентская пропаганда доставляет беспокойство нашему духу. Сознавая свою ответственность, верность моей присяге маршалу и убежденный в истинности его посланий, я подтверждаю всем вверенным мне войскам следующее: всеми силами сопротивляться наступлению американцев и отказаться от всяких враждебных действий против сил стран „оси“». Тон этого послания сильно отличался от полного энтузиазма приказа 12 ноября. Не оставалось ничего кроме, как недоумевать от такой перемены.
При встрече с представителями немецкого командования в Тунисе 16 ноября он заверил генерала Неринга, что его войска подчинятся ему, если речь идет о сражении с англичанами, американцами или голлистами. 20-го его посетил Кессельринг, а затем 27-го немецкий адмирал Вайхольд, командующий морскими силами на Средиземном море. Последний уведомил адмирала Дерьена о занятии немцами Тулона и о самозатоплении французского флота. Между тем, 19 ноября войска генерала Баррэ вступили в бой с немцами. Ставший 1 декабря новым министром флота адмирал Абриаль (Офан ушел в отставку) был воодушевлен этим донесением. Миноносцы "Помон" и "Бомбард" были уничтожены экипажами [151]151
Информация не соответствует действительности.
[Закрыть].
Ультиматум
И вот авантюре наступил конец. Если адмирал Дерьен пытался мирно ужиться с немцами, то 8 декабря это заблуждение рассеялось как дым. В тот день он получил ультиматум от посланца Гитлера генерала Гаузе, прибывшего накануне из Берлина: «Немедленное разоружение и демобилизации всех французских войск в Бизерте. Передача в руки немецкого командования всех кораблей, батарей, складов, портовых сооружений, радиостанций, оружия, причем неповрежденными! 30 минут на ответ. В случае отказа – немедленная атака без пощады, без пленных, все будут убиты». Ультиматум кончался словами: «Решение за Вами, адмирал! Или свободное возвращение во Францию, или – смерть». Дерьен подчинился. Меры по затоплению приняты не были. Авизо «Коммандан Ривьер» и «Ля Батайоз», миноносцы, подводные лодки, тральщики – все были переданы также, как береговые батареи, арсенал в Сиди Абдаллах… без единого выстрела.
Вице-адмирал Дерьен жестоко поплатился за свои колебания и свою преданность маршалу Петэну, которая не имела никакого смысла, поскольку немцы нарушили перемирие.
Лишь спустя много месяцев Бизерта была занята французскими коммандос.
САМОЗАТОПЛЕНИЕ В ТУЛОНЕ
11 ноября германские войска пересекли демаркационную линию и вторглись в южную зону. Для французского флота, стоящего на рейде Тулона, вопрос встал со всей остротой. Не захватят ли его немцы?
Все это происходило при полном замешательстве. В Виши считали, что Дарлан стал пленником американцев. И в самом деле, как только был прекращен огонь, его поместили под надзором в доме его друга адмирала Фенара. Тогда Петэн назначает главнокомандующим Ногеса. И никто уже не знал, кому подчиняться. Ситуация прояснилась, когда 11 ноября американский генерал Кларк, который имел соглашение с Дарланом о прекращении боевых действий, явился к нему и потребовал, чтобы тот приказал флоту, находящемуся в Тулоне, прибыть в Алжир, и в то же время, приказать адмиралу Эстева в Тунисе оказать сопротивление высадке немцев и итальянцев. Дарлан ответил ему, что поскольку он пленник, то не имеет никакого авторитета. Он добавил, что уверен в том, что флот самозатопится. А что касается его ухода из Тулона, так это – другое дело.
Воззвание Дарлана… и ответ
Однако, как только адмирал узнал, что немцы вторглись в южную зону, и что у него «развязаны руки», то обратился к командующему флотом адмиралу де Лаборду. Он телеграфировал ему: «… Перемирие разорвано, и мы свободны в своих действиях. Маршал не имеет средств для свободного выражения своих решений. Мы будем, оставаясь лояльными по отношению к нему, действовать способом, наиболее отвечающим французским интересам. Как я всегда заявлял, флот останется французским или погибнет. Оккупация средиземноморского побережья не позволяет флоту оставаться в метрополии. Я приглашаю Вас, командующий, направиться в Северную Африку. Американцы заявляют, что не встретится никаких препятствий со стороны союзных морских сил». Он направил свое послание непосредственно в Тулон, минуя, ввиду тогдашних обстоятельств, адмиралтейство. Не применил он и секретный код, которым пользовался для связи со старшими офицерами, полагая, что адмирал де Лаборд будет рассматривать это послание как чисто личное. Тот, получил его, прочел и перечел, изучил и спросил себя: является ли оно истинным? Сам Дарлан не располагал больше средствами связи командования. Он был смещен маршалом, «легальное» правительство дезавуировало его за переговоры с союзниками, оно же настаивало на продолжении боев против «агрессоров» и настаивало на сотрудничестве с силами стран «оси». Адмирал де Лаборд не был человеком, способным принимать экстраординарные решения. Он придерживался правил и дисциплины, которая являлась главной силой армии [152]152
Известный американский военно-морской историк С. Мориссон, лично принимавший участие во вторжении в Северную Африку приводит более прозаическую причину – личную неприязнь де Лаборда к Дарлану.
[Закрыть]. Он решил, что послание не является официальным, и он ответил одним словом из пяти букв, тем словом, которым Камбронн [153]153
Генерал Пьер-Жан-Этьен де Камброн (1770–1842) в сражении у Ватерлоо командовал 1-м егерским полком Старой императорской гвардии. На предложение англичан сдаться он ответил коротко «Merde» – «Дерьмо».
[Закрыть]обессмертил свое имя при Ватерлоо.
Поясним: он не телеграфировал все буквы, он использовал намек. 22 сентября 1940 г. вице-адмирал Мюзелье, командующий морскими силами "Свободной Франции" послал телеграмму помощнику командира авизо "Дюмон д'Юрвиль", находившемуся тогда в Нумеа, о назначении его командиром корабля вместо капитана 2 ранга де Киеврекура, который не захотел присоединиться к "Свободной Франции". Последний, 23 сентября направил в адмиралтейство послание, ставшее знаменитым, и содержавшее следующую фразу: "Не имея связи с Лондоном, прошу Вас передать Мюзелье следующий ответ: "От имени командира, помощника и экипажа "Дюмон д'Юрвиля" – Дерьмо точка Киеврекур." Конец цитаты.
Де Лаборд ответил так: "Ответ на Ваше послание… Обратитесь к телеграмме "Дюмон д'Юрвиля" от 23 сентября 1940 г. 12 ноября 10:05. Адмирал Флота открытого моря".
Таким образом, вопрос был решен: флот не ушел.
В действительности, немцы планировали полную оккупацию Франции еще в декабре 1940 г. в случае восстания во Французской Африке. Операция носила кодовое имя "Атилла". Ее часть по оккупации Тулона имела криптоним "Антон".
Операция "Атилла" началась 11 ноября, 19-го Гитлер приказал начать "Антон" 27-го. Он знал, что в порту под защитой береговых батарей, готовых отразить нападение со стороны моря, находились более 80 боевых кораблей всех типов.
15 ноября адмирал де Лаборд обратился в Виши и имел переговоры с маршалом и Лавалем. В результате – новое обращение к флоту: "В этот момент, когда некоторые офицеры высокого ранга утратили чувство долга, вы показали, что повиновение не зависит от количества нашивок на погонах. Каждый из вас должен придерживаться строгой дисциплины и наивысшего воинского поведения. Сегодня я уверил маршала в вашей лояльности, и он поручил мне сказать вам, что он рассчитывает на вас в деле спасения единства и чести Франции".
19-го адмирал Офан был заменен на посту министра флота адмиралом Абриалем. Маршал удалился для политических дел. Абриаль прибыл на базу 23 ноября и, обратившись к экипажам, напомнил им о долге и необходимости самозатопления. Он рекомендовал затопить корабли по "правилам", так, чтобы их можно было впоследствии поднять. Кому поднять?
Немцы в Тулоне
Приближался день «Антона». Теперь в Виши знали, чего придерживаться. Вечером 26-го министр флота в ультимативной форме потребовал противодействовать всем немецким попыткам, однако, любой ценой избегая пролития крови и инцидентов.
Из Германии, держа путь на Тулон, шли эшелоны с 7000 моряков. Их сопровождали как пехотные, так и танковые части, готовившиеся обложить город и овладеть им. Немецкие саперы выводили из строя средства связи. В 22 часа в Тулоне была объявлена тревога, экипажи вызваны на корабли. Адмирал де Лаборд держал свой флаг на линкоре "Страсбур". Адмирал Марки [154]154
Командующий военно-морским округом Тулона.
[Закрыть]перенес свой штаб в форт Ламальг. Первые ночные часы прошли спокойно. Атака началась не ранее четырех часов утра. Несколько колонн неприятеля сходились к Тулону. Одна шла с востока, имея целью захватить форт Ламальг, южную часть Муррильона и Гросс Тур. Колонна, шедшая вдоль берега через Бандоль и Санари, должна была захватить арсенал и пристань. Отряды, шедшие на полуостров Сэн-Мандрие, должна были закрыть выход из гавани. Немецкие самолеты направлялись ставить мины на рейде.
В 04:25 был захвачен форт Ламальг, и спавший адмирал Марки был взят в плен. Но немцы не обнаружили центральный пост связи, и начальник штаба адмирала контр-адмирал Робэн предупредил по телефону начальника арсенала контр-адмирала Дорнона. Тот в свою очередь оповестил де Лаборда.
На всех кораблях звучали сигналы тревоги. Экипажам был дан приказ об эвакуации. На кораблях остались лишь подрывные партии. Большинство судов стояло у стенок, экипажи быстро их покидали.
В 05:20 немцы захватили ворота арсенала в Мурилльоне, и их танки через ворота Кастиньо ворвались в главный арсенал. На "Страсбуре" уже был поднят сигнал: "Принять последние меры".
Несмотря на точность их действий, немцы не сориентировались на незнакомой местности и достигли набережных лишь в 06:20, когда корабли уже тонули.
Страшный взрыв потряс "Страсбур". Плотный дым от взрывов накрыл весь порт. Французский флот погибал. Этот момент выбрали в Виши, чтобы по телефону порекомендовать избегать инцидентов…
Подошли немецкие танки и открыли огонь. На адмиральском корабле был убит капитан-лейтенант Фэй. На танковые снаряды французы отвечали пулеметными очередями. Последние акты самозатопления проходили под огнем.
Многие корабли затонули на мелком месте и возвышались над водой. Другие затонули "как следует" вдоль стенок набережных Мильо, Машин, Гран-Ранг в Миссиесси. Около набережной Ноэль малые корабли затопились на глубине. В одном из бассейнов находился ремонтирующий повреждения, полученные в Мерс-Эль-Кебире линкор "Дюнкерк". Взрыв разрушил его. Не затопилось несколько небольших кораблей. Это были лидеры "Лион", "Тигр", "Пантер" и миноносец "Тромб". Лишь частично поврежденные, они позже были отбуксированы в Италию. Успели уйти четыре подводных лодки: "Касабьянка", "Глорье", "Марсуэн" и "Ирис". Последняя пришла в Испанию, где и была: интернирована.
Теперь о потерях. 27 ноябре в Тулоне были затоплены:
1. Три линкора – 75 189 т;
2. Семь крейсеров – 62 800 т;
3. Авиатранспорт "Командан Тест" – 10 000 т;
4. Пятнадцать лидеров – 37 294 т;
5. Четырнадцать эсминцев и миноносцев – 17 737 т;
6. Четыре авизо [155]155
Кроме того три старых постройки периода Первой мировой войны.
[Закрыть]– 4 435 т;
7. Двенадцать подводных лодок [156]156
Кроме того 4 разоруженные подводные лодки.
[Закрыть]– 11 593 т;
8. Одиннадцать охотников, сторожевиков, сетевых заградителей – 6 138 т;
9. Девятнадцать вспомогательных судов – 6 822 т;
10. Четыре плавучих крана – 255 т;
Всего: 90 кораблей – 232 263 т.
Не считая одиннадцати захваченных малых кораблей.
Были взорваны 8 из 10 тяжелых батарей ПВО калибром 90– и 75-мм и все легкие, кроме трех. Уничтожено 18 из 24 прожекторов. При затоплении погибло 6 и было ранено 25 офицеров и моряков флота. Но этот флот уже не существовал.
В сентябре 1945 г., адмиралам де Лаборду, Абриалю, Марки и Офану было предъявлено обвинение в затоплении флота в Тулоне. Процесс длился более года. Адмирал де Лаборд был приговорен к смерти. Но наказание было смягчено, и через несколько лет он вышел на свободу. Адмиралы Абриаль и Марки были приговорены к длительным срокам, но также были освобождены после нескольких лет заключения. Офан был обвинен заочно. Он вернулся через 10 лет после того, как был оправдан.
Так закончилась драма Тулона. Город и порт подверглись жестоким бомбардировкам перед высадкой союзников в Провансе. Тулон был освобожден войсками 1-й французской армии 24 августа 1944 г. Крейсер "Жорж Лейг" под флагом адмирала Лемонье первым встал на свою бочку на рейде, который был могилой наших славных кораблей и который теперь снова стал французским.
ВОЗРОЖДЕНИЕ ФЛОТА
Драматические события ноября 1942 г. хотя и не поставили точки в истории ВМФ Франции, однако послужили причиной продолжительного многоточия. Хотя, как мы знаком, с июня 1940 г. существовали военно-морские силы «Свободной Франции» (FNFL), у которых даже имелись свой штаб и командующий, разбросанные по уголкам всего мира французские корабли до конца войны уже никогда не действовали под чисто французским командованием, дополняя, как правило, соединения флота Его величества.
Первоначально это разобщение усугублялось еще и неопределенностью политической ситуации. Фактически, после гибели тулонского флота, кроме малочисленных сил FNFL и отдельных кораблей, захваченных союзниками в Северной Африке, существовало еще 4 эскадры: в Дакаре, в Индокитае, на Мартинике и эскадра интернированных кораблей в Александрии. Ноябрьскому призыву Дарлана присоединиться к союзникам подчинилась только первая. Новый тур переговоров с адмиралами Робэром и Годфруа, командовавшими, соответственно, двумя последними эскадрами ни к чему не привел. Хотя было совершенно очевидно, что правительство Петэна является не более, чем марионетки в руках немцев, оба адмирала все еще выражали верность маршалу и ставили возможность своего присоединения к союзникам в зависимость от исхода боев в Северной Африке. Как известно, бои затянулись на полгода, но только через месяц после их окончания обе эскадры перешли под контроль FNFL. Что касается эскадры в Индокитае, то на ее присоединение, с учетом оккупации этой французской колонии Японией, не было никакой надежды. В итоге, в марте 1945 г. находившиеся там французские корабли были затоплены при попытке японцев овладеть ими.
Весь 1943 г. прошел в ремонтах, мучительных попытках найти людей в новые экипажи взамен демобилизованных еще в 1940 г. и в боевой подготовке. Лишь небольшие силы FNFL, которые к июню 1943 г. насчитывали всего 7600 человек при 65 кораблях и катерах приняли посильное участие в переломных боях "битвы за Атлантику". Особо отличились, полученные в 1941-43 гг. от англичан корветы. 7 февраля "Лобелия" потопил германскую подводную лодку "U 609", а 11 марта на дно одна за другой отправились "U 432" и "U 444", уничтоженные корветом "Акони". За подвиг корабль был награжден "Крестом освобождения". Крейсера дакарской эскадры до ухода на ремонт в США приняли участие в поиске прорывателей блокады в Центральной Атлантике, и один из них – 7132-тонный "Портленд" принудили к самозатоплению.
Постепенно, к концу 1943 г. готовые к боевым действиям корабли начали сосредоточиваться на Средиземном море. Первоначально сомнения в наличии необходимого уровня боевой подготовки и политической благонадежности экипажей, частично укомплектованных бывшими офицерами "вишистами" заставляли британское командование использовать силы FNFL на вторых ролях: для сопровождения тыловых конвоев, высадки агентов с подводных лодок на побережье Франции и т. д. В крупнейших десантных операциях 1943 г., – "Хаски" и "Эвланш" – французские корабли практически не участвовали. Постепенно недоверие проходило. Первыми в боевых операциях приняли участие подводные лодки. В декабре 1943 г. "Орфэ" и "Казабьянка" потопили в районе Тулона немецкий охотник, буксир и тяжело повредили итальянский танкер. В сентябре десантом с французских кораблей была освобождена Корсика – первая область французской метрополии. В операции приняли участие практически все крупные корабли французского флота, находившиеся на тот момент на Средиземном море, в т. ч. крейсера "Монкольм" и "Жанна д'Арк".
В начале 1944 г. отличились лидеры. Их к сожалению во французском флоте осталось всего четыре – "Ле Малэн", "Ле Триомфан", "Ле Фантас" и "Ле Террибль". После удачного патрулирования в Атлантике, в ходе которого был перехвачен еще один прорыватель блокады, отряд лидеров перешел в порт Бари на Адриатике. Здесь, в первый и последний раз за всю войну, они были результативно применены в соответствии со своим тактическим назначением. "Эти корабли, – писал известнейший британский историк С. Роскилл, – могли развивать скорость хода до 40 узлов, что позволило им с получением данных от нашей воздушной разведки совершать выход из Бари и перехватывать конвой противника до наступления рассвета следующего дня. И очень скоро они оправдали себя". 28 февраля эффективному удару подвергся конвой, из состава которого был потоплен крупный транспорт и охотник за ПЛ (бывший итальянский корвет). Следующий удачный бой имел место в ночь на 19 марта, когда в районе Наварина на дно пошла быстроходная десантная баржа и два парома Зибеля. Как ни осторожны были немцы с проводкой своих немногочисленных крупных судов, в ночь на 17 июня лидерами был потоплен хорошо охраняемый танкер.
Средиземное море было не единственным районом, где успешно действовали французские корабли. Линкор "Ришелье" после окончания модернизации в США с ноября 1943 г. был включен в состав британского флота метрополии. Приняв участие в нескольких походах к норвежскому побережью в марте 1944 г. он был направлен в Индийский океан. Далее до сентября линкор принимал участие в сопровождении авианосцев для ударов по японским объектам на Суматре и в одном случае – 25 июля – вел огонь по береговым целям в районе порта Паданг. После короткого ремонта в конце 1944 – начале 1945 корабль возобновил действия в Индийском океане и продолжал их до конца войны.
В Ла-Манше с успехом действовал эскортный миноносец "Ля Комбатант". При сопровождении английских прибрежных конвоев он неоднократно имел боевые столкновения с германскими торпедными катерами, два из которых ("S 147" и "S 141") потопил. На борьбе с катерами он специализировался и в ходе высадки в Нормандии, и в период дальнейшего наступления. 23 февраля 1945 г. этот славный корабль погиб в результате подводного взрыва, о причинах которого спорят до сих пор.
В Ла-Манше отличились торпедные катера. Чисто французской была 23-я катерная флотилия, которую составляло 8 единиц типа "Воспер". Только в мае 1944 г. в ходе рейдов к Нормандским островам катерам удалось потопить немецкий сторожевик и небольшое судно.
Особого упоминания заслуживает подводный минный заградитель "Рюби", считающийся многими специалистами удачливейшим кораблем этого класса в союзных флотах. Оказавшийся в Данди к июню 1940 г. заградитель вместе с храбрым экипажем, пожелавшим сражаться на стороне союзников, последовательно возглавляемым капитанами 3 ранга Кабанье и Руселеном, совершил множество походов и 23 минные постановки (всего 683 мины) у побережья Норвегии и в Бискайском заливе. Согласно новейшим исследованиям на счету этого небольшого корабля потопление 11 торговых (23 830 брт) и 12 боевых кораблей. Лишь одно из судов было потоплено торпедой, все же другие – умело расположенными минными банками.
Высадка в Нормандии стала первой крупной операцией, союзников в которой принимали участие силы FNFL. По многочисленным соединениям флота вторжения были разбросаны легкие крейсера "Жорж Лейг", "Монкальм", уже упомянутый "Ля Комбатант", фрегаты "Авентюр", "Эскармуш", "Ля Сюрприз", "Ля Декувер", 3 корвета и 8 торпедных катеров. Наиболее заметный вклад здесь, конечно, внесли крейсера. Действуя у участка "Омаха" они выпустили около 1000 снарядов по германским позициям между Пор-ан-Бессеном и устьем реки Вир, чем в не малой степени способствовали успеху десанта.
Спустя два месяца союзники осуществили вторжение в Южную Францию. В ней французский флот составлял едва ли не треть участвующих сил. Линкор "Лоррэн", крейсера "Глуар", "Жорж Лейг", "Монкальм", "Эмиль Бертен" и "Дюге-Труэн", 19 лидеров и эсминцев, 6 тральщиков и многочисленные малые корабли прикрывали огнем: обеспечивали охранение и производили высадку. Подавляющее превосходство союзников в силах и средствах, созданное в этой операции не позволили выявлять все достоинства и недостатки морских сил новой формации.
13 сентября 1944 г. крейсер "Жорж Лейг" – флагманский корабль адмирала Лемонье бросил якорь на внутреннем рейде Тулона. Но с освобождением практически всей территории метрополии участие французского флота в войне не закончилось. В 1945 г. эскадра легких крейсеров, лидеры и эсминцы бомбардировали береговые цели и патрулировали в Генуэзском заливе. Последний же крупной акцией в апреле 1945 г. стало участие отряда контр-адмирала Руэ (линкор "Лоррэн" и крейсер "Дюкень") в очищении от противника устья р. Жирондо, что и было успешно выполнено.
С окончанием войны в Европе завершились боевые действия и для большинства кораблей французского флота. На 8 мая 1945 г. он насчитывал 350 кораблей и катеров общим водоизмещением 370 000 т. Сравнивая эти цифры с 240 кораблями (590 000 т), которыми располагал флот на 3 сентября 1939 г. можно прийти к очевидному выводу, что к концу войны. В результате понесенных потерь флот трансформировался из мощного океанского во флот прибрежного действия. Порты Франции были разрушены, заминированы и забиты остовами погибших кораблей. Верфи взорваны. Но прошли годы и новый флот, выросший уже на традициях FNFL, возродился и занял достойное место в числе мощнейших флотов мира.