Текст книги "Военно-морской флот Франции во Второй мировой войне"
Автор книги: Л. Гаррос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
Что же в это время происходило во Франции? Первый доклад от Жансуля адмиралом Ле Люком, находящемся в Нераке, где временно обосновалось адмиралтейство, был получен в 07:56. Жансуль докладывал: "Британский флот, состоящий из трех линкоров, авианосца, крейсеров и эсминцев, находится перед Ораном. Прислан ультиматум: "Затопите корабли в течение шести часов или мы заставим вас силой". Ответ: "Французские корабли ответят силой на силу".
Дарлан в это время находился в Клермон-Ферране. Ле Люк немедленно приказал 3-й эскадре в Тулоне развести пары, а затем по телефону передал адъютанту адмирала Дарлана сообщение Жансуля. Этот офицер по фамилии Негадель догадался, что новая катастрофа разразится над нашей страной, и что это вопрос чести. Он переговорил с Дарланом и послал Ле Люку приказ сосредоточить все имеющиеся на Средиземном море корабли и ответить силой на силу.
В 12:05 сам Ле Люк телефонограммой передал в Тулон приказ сниматься с якоря, а в 12:10 адмиралу Буррагэ немедленно отправляться в Оран в полной боевой готовности. В 13:00 в Нераке получили от Жансуля более подробное сообщение, в котором с большим запозданием говорилось, что он ранее не упомянул о третьем предложении англичан, а именно уйти с флотом на Антильские острова. Это предложение, на первый взгляд, казалось, согласуется с посланием адмиралтейства 24 июня, которое предписывало в случае возможности захвата врагом наших кораблей, отправить их без нового приказа в Соединенные Штаты. На самом же деле предложения англичан и распоряжения французского адмиралтейства относились к совершенно различным ситуациям.
Англичане настаивали на уходе нашего флота на Антильские острова, в то время, как нет никакой угрозы ему со стороны противника и нет и речи о том, чтобы этот уход осуществлялся под контролем врага. В таком случае уход на Антильские острова означал бы разрыв перемирия.
Рис. 36 Лидер «Могадор»
В конечном счете, адмиралтейство и правительство, уяснив полный текст ультиматума, не придали никакого значения этим предположениям, поскольку считали их также неприемлемыми, как и сделанные ранее. Очевидно, сообщения были различными. В 1949 г. на парламентском разбирательстве адмирал Жансуль выразил сожаление, что он упустил процитировать эти предложения в своем сообщении. Точка зрения тех, кто участвовал в критических событиях 1940 г. в Совете Министров Франции изменилась спустя несколько лет. Одни, в частности, генерал Вейган, полагали, что согласия можно было достичь, другие – что предложение отправиться на Мартинику не могло внести никаких изменений в тогдашнюю ситуацию. В 13:05 адмирал Ле Люк передал по радио адмиралу Жансулю: «Вам известно, что главнокомандующий отдал приказ всем силам Средиземного моря немедленно присоединиться к Вам. Вы отвечаете силой на силу. Если необходимо, примените подводные лодки и авиацию. Комиссия по перемирию предупреждена. Подписано: Ле Люк, Морис Атанас». (Для того, чтобы не было сомнения в личности посылающего). Это означало – бой.
Избиение
В 16:56 соединение "Н" шло курсом 70°. Первый залп англичан лег в северо-западной части бухты, непосредственно около мола. Артиллеристы Его Величества имели достаточно времени, чтобы занять удобную позицию и вести огонь, как на учениях. На французских кораблях в это время был спущен сигнал с приказом «отчаливать» и отдан приказ «открыть огонь». Сниматься с якорей следовало в таком порядке: «Страсбур», «Дюнкерк», «Прованс», «Бретань». «Страсбур» успешно снялся с якоря и в 17:09 на скорости 15 узлов вышел через проход в заграждении, пройдя всего лишь в нескольких метрах от его южной сети. Сразу же затем он развил скорость 28 узлов.
Рис. 37 Мерс-эль-Кебир, 3 июля 1940 г.
Проблема состояла в том, чтобы пройти через всплески от падающих снарядов. Несколько драматических моментов возникли при выходе: «Террибль» открыл огонь по замеченному британскому эсминцу. Но 138-мм снаряды «Террибля» и присоединившегося к нему «Вольта», были выпущены впустую. Англичанин скрылся за дымовой завесой. Появился идущий на большой скоростью другой эсминец, по которому также был открыт огонь. По-видимому, он был поражен четвертым залпом [79]79
Данные британской стороны факт повреждения эсминца не подтверждают.
[Закрыть]и также скрылся за дымовой завесой. Эти два эсминца, по-видимому, корректировали огонь. Залп 381-мм орудий, к счастью, упал перелетом на берег. И вот величественный и неповрежденный «Страсбур» вышел в открытое море. Его командир – капитан 1 ранга Коллине сосредоточил свое внимание на проходе через сетевые заграждения, к которым он должен был подойти «впритирку», для того, чтобы избежать поставленных англичанами мин. И все это под ужасающий грохот разрывов снарядов. Пройдет ли он? Он прошел. Орудия его башен были направлены в сторону врага, к сожалению, не видимого за дымовой завесой.
Рис. 38 Линейный корабль «Страсбур»
«Дюнкерк» отдал свои кормовые швартовы в то же время, что и «Страсбур», и стравил носовую якорь-цепь. Пришвартованный к его левому борту буксир, пробовал перерубить свой буксирный канат, когда второй залп англичан попал в мол. «Дюнкерк» начал стрельбу в 17:00 и выпустил около сорока 330-мм снарядов по «Худу». Видимость была плохой, дальномер работал с трудом, и стрельба была прекращена в 17:10 в связи с неисправностью в электросети. «Дюнкерк» был буквально окружен многочисленными всплесками 381-мм снарядов. Один из них попал и вывел из строя электромотор подъемного крана для самолетов. Затем корабль был поражен двумя 381-мм снарядами, причинившими тяжелые повреждения и пробившими нижнюю броневую палубу. Состояние корабля не позволяло ему выйти в море [80]80
По другим данным, «Дюнкерк» в этот момент получил не два, а три попадания 381-мм снарядов: в крышу башни главного калибра № 2; в центральную часть рядом с башней универсальное калибра; ниже ватерлинии в районе котельного отделения № 2.
[Закрыть]. В 17:10 адмирал Жансуль приказал командиру капитану 1 ранга Сегэну перейти в порт Сент-Андре, находящийся под прикрытием форта Сантон. Там в 17:13 на глубине 15 метров «Дюнкерк» бросил якорь. В связи со значительными повреждением корабля, началась эвакуация экипажа, а затем «Дюнкерк» был отбуксирован к 8-метровым глубинам перед самым портом.
"Прованс" (капитан 1 ранга Барруа) постигла лучшая участь. Перерубив швартовы с левого борта, он двинулся вперед. В 11:04 381-мм снаряд попал в корму линкора. Но ему удалось избежать дальнейших попаданий и приткнуться на мель между Розвиллем и Сен-Клотильд (ночью его сняли с мели). "Прованс" вел огонь, стреляя над "Дюнкерком". Но прицел был взят неверно – на 65 кабельтовых, в то время как "Худ" вел огонь с 85 кабельтовых. "Прованс" дал 10 залпов, выпустив 23 340-мм снаряда. Старший артиллерист линкора был тяжело ранен и телефонировал своему помощнику: "Я тяжело ранен, примите командование".
"Бретань" (капитан 1 ранга Ле Пивэн) попытался скрыться, но в 16:59 был накрыт третьим залпом англичан. В воздух поднялся колоссальный столб пламени. Вся его артиллерия вышла из строя. Командир попытался выбросить корабль на мель, но в 17:09 линкор был поражен еще одним залпом, перевернулся через правый борт и затонул вместе с экипажем. "Худ" добил его.
Многие наблюдали эту быструю агонию "Бретани". Клубы дыма закрыли часть неба. Взрывы боеприпасов следовали один за другом. Через пробоину в корме вода поступала сотнями тонн. Корабль переворачивался, и не оставалось ничего другого, как его эвакуировать. Был отдан приказ. Несчастный корабль, который получил новый снаряд в основание треногой мачты, представлял собой настоящий "пылающий костер". Внезапно последний взрыв, вспышка и столб дыма и пламени взметнулся на высоту 200 метров. Через несколько секунд линкор "Бретань" затонул.
Рис. 39 Взрыв и гибель линейного корабля «Бретань» (три фазы)
«Коммандан Тест» остался на своем месте в окружении всплесков от падения 381-мм снарядов. Он не получил серьезных повреждений… Чудо! Из лидеров только «Могадор» в 16:50 был тяжело поврежден и вскоре представлял собой всего лишь развалину [81]81
Поражен 381-мм снарядом в кормовую часть, что вызвало детонацию глубинных бомб. Погибло 38 человек. Позже корабль отбуксирован в Оран, а затем – в Тулон. Затоплен вместе с остальными кораблями французского флота 27 ноября 1942 г.
[Закрыть].
Между 16:56 и 17:10 "Страсбур", лидеры "Вольта", "Террибль", "Линкс", "Тигр" и "Керсен" ушли с рейда Мерс-эль-Кебира и направились в сторону Канастеля, а потом в Тулон.
Рис. 40 Линкоры «Прованс» (слева) и «Страсбур» под обстрелом в Мерс-эль-Кебире
Прошу прекратить огонь!
В 17:12 Сомервилл приказал прекратить огонь. Снаряды французских кораблей и береговой батареи в Сантоне, поначалу падавшие с большими недолетами, стали приближаться к британским кораблям. Стрельба береговых батарей становилась более точной. Оперативное соединение "Н" после 36-го залпа 381-мм орудий сменило позицию на более безопасную. Избиение приостановилось. Линкор «Бретань» затонул. «Прованс» выбросился на берег. Тяжело поврежденный «Дюнкерк» стал на якорь. «Могадор» лишился кормовой оконечности.
Когда в 16:30 британские парламентеры покидали борт его корабля, адмирал Жансуль воскликнул: "Я сделал все, для того, чтобы выиграть время. Теперь все кончено".
Французскими флот, которым он командовал 3/4 часа тому назад перестал существовать. В 17:15 он передал по радио Сомервиллу: "Прошу прекратить огонь". Это было уже сделано, но Сомервилл ответил: "Я открою огонь еще, пока не увижу Ваши корабли потопленными". С другой стороны, у английского адмирала было, о чем подумать. Он знал, что линкор типа "Дюнкерк" вышел из порта и направился на восток. С авианосца "Арк Ройял" немедленно были подняты бомбардировщики и посланы для нанесения удара по "Страсбуру", а соединение "Н" бросилось в погоню, прекратив обстрел Мерс-эль-Кебира.
В 20:30 от адмирала Жансуля его "счастливому сопернику" поступило сообщение: "Боевые корабли в Мерс-эль-Кебире выведены из строя. Я эвакуирую с них экипажи". Вместо ответа в 20:53 он получил приказ французского адмиралтейства: "Прекратить переговоры с врагом".
Соединение "Н" прекратило преследование "Страсбура" в 19:20. Два бомбардировщика и истребитель с "Арк Ройяла" были сбиты зенитной артиллерией "Страсбура" [82]82
По данным английского историка Д. Брауна, «Страсбур» был атакован двумя волнами: сначала шесть самолетов «Суордфиш» с бомбами, затем шесть «Суордфишей» с торпедами. Английская сторона подтверждает факт потери двух бомбардировщиков. Французские историки А. Маркан и К. Хуан пишут об участии в этих атаках еще и пикирующих бомбардировщиках «Скьюа». Эти самолеты, вероятно, применялись в варианте истребителя – для отвлечения внимания и уничтожения расчетов зенитных орудий линкора. Одна из сброшенных англичанами торпед (с магнитным взрывателем «Дуплекс») взорвалась всего в 25 метрах от «Страсбура».
[Закрыть].
Рис. 41 Залп главного калибра линейного корабля «Страсбур»
В 20:10 4 июля «Страсбур» и сопровождавшие его эсминцы пришли на рейд Тулона. Семь миноносцев из Орана: «Борделе», «Тромб», «Трамонтан», «Торнад», «Тифон», «Брестуа» и «Булонэ» пришли в Алжир, «Пурсюивант» достиг Тулона. Авизо «Шамуа», «Батайоз», «Эмпетюоз» и «Риго де Жануйи» также ушли из Орана. Последний был торпедирован 4 июля британской подводной лодкой [83]83
Потоплен британской подводной лодкой «Пандора».
[Закрыть]. Остальные скрылись в Бизерте.
Отряд кораблей в Алжире, входящий в состав Атлантического флота, находился под командованием контр-адмирала Марки. Он состоял из двух дивизий крейсеров ("Mapсейез", "Ла Галиссоньер", "Жан де Вьен", "Жорж Лейг", "Глуар") и двух дивизионов эсминцев ("Эндомтабль", "Малэн", "Фантаск", "Одасье"). Их отбытие из Алжира состоялось после полудня, с получением приказа собраться в Тулоне. "Коммандан Тест" [84]84
Был безуспешно атакован британской подводной лодкой «Протьюс».
[Закрыть]ушел из Мерс-эль-Кебира 4 июля и 7-го прибыл в Бизерту.
Британская эскадра вернулась в Гибралтар в 18:00 4 июля. Хотелось надеяться, что она там и останется. Но нет.
Повторный удар
Сомервилл прислал отчет о своем «блестящем подвиге» британскому адмиралтейству. Его воздушная разведка не могла точно оценить степень повреждения «Дюнкерка», хотя и доложила, что он выбросился на мель. Адмиралтейство сообщило ему, что если нет убеждения в том, что «Дюнкерк» выбыл из строя и не может быть отремонтированным, по крайней мере, в течение года, он должен подвергнуться повторной атаке. Это решение, возможно, является следствием довольно глупого сообщения, посланного адмиралом Эстева, «Адмиралом Юг», считавшим, что лучше преувеличить степень аварий, полученных кораблями в Мерс-эль-Кебире, которые не были в том плачевном состоянии, в каком хотелось бы англичанам [85]85
По более распространенной версии, адмирал Эстева не преувеличивал повреждения кораблей, как пытался это сделать Жансуль, а наоборот их занизил. 4 июля он обнародовал коммюнике, в котором говорилось, что «повреждения „Дюнкерка“ незначительны и будут быстро исправлены». Это повлекло повторный удар.
[Закрыть]. Таким образом, новая операция была намечена на утро 6 июля.
Адмиралу Сомервиллу уже надоело играть роль палача. При выходе из Гибралтара в 19:00 5 июля он напомнил своему адмиралтейству, что ввиду положения, которое занимал "Дюнкерк", обстрел с моря неизбежно приведет к потерям среди мирного населения и вызовет разрушения жилых строений. Увеличит ли это доверие к британской нации? В ночь с 5 на 6 июля он получил ответ: "Обстрел с моря может быть заменен воздушной атакой".
Утром 6 июля "Дюнкерк" стоял, приткнувшись к мели перед портом Сент-Андре, в 200 метрах от малого мола. На борту находились не более трехсот человек экипажа. В случае угрозы нападения с воздуха, его командир решил немедленно эвакуировать экипаж, среди которого и так имелись большие потери. "Прованс" оставался на мели в 300 метрах к западу от бакена на глубине 12 метров. На его борту оставалось 120 человек. "Могадор" пришвартовался к западной оконечности большого мола.
Рис. 42 Британский палубный пикирующий бомбардировщик «Скьюа»
Авианосец «Арк Ройял» поднял свои бомбардировщики в 30 милях от Орана. Первая волна – шесть «Суордфишей» – атаковала в 05:30. Торпеда попала в сторожевой корабль «Тер-Нёв». В 05:40 атаковала вторая волна из трех «Суордфишей» и пяти истребителей, встреченная огнем зенитной артиллерии. «Тер-Нёв» был добит. Третья волна в том же составе в 08:04 потопила буксир «Эстерель». На «Тер-Нёве» взорвались глубинные бомбы и причинили новые повреждения «Дюнкерку». Всего англичане израсходовали 11 торпед. Поднявшиеся французские истребители сбили один британский истребитель [86]86
По данным английского историка Р. Стэртивэнта, французские истребители из состава группы GC I/10 сбили два самолета «Скьюа», по данным Д. Брауна – один «Скьюа».
[Закрыть], но «Дюнкерк» был надолго выведен из строя.
Рис. 43 Взрыв сторожевого корабля «Тер-Нёв», стоящего у борта линкора «Дюнкерк»
Французские потери за 3 и 6 июля составили 1297 убитых (из них 47 офицеров) и 351 раненых. Только «Бретань» унесла с собой 1012 жизней моряков, а на «Дюнкерке» насчитывалось 210 погибших.
Рис. 44 Адмирал Жансуль на похоронах моряков, погибших в Мерс-эль-Кебире 3 и 6 июля 1940 г.
О событиях 3 июля генерал де Голль писал в своих мемуарах: «По нашим надеждам был нанесен страшный удар. Приток добровольцев немедленно сократился. Многие, хотевшие присоединиться к нам как военные, так и гражданские лица, отказывались от своих намерений. С другой стороны, в отношениях к нам властей в империи, также, как и у охранявших их морских и военных частей, было немало упреков, снятых лишь спустя много времени».
Рис. 45 Линкор «Дюнкерк» после налета британской авиации 6 июля 1940 г.
Соединение "X" в Александрии
С 21 июня в Александрии под начальством вице-адмирала Годфруа находилась небольшая эскадра французских кораблей, называвшаяся соединением "X". Она состояла из крейсеров «Дюкен» (капитан 1 ранга Безино), «Турвилль» (капитан 1 ранга Мальруа), «Сюффрен» (капитан 1 ранга Диллар), «Дюге-Труэн» (капитан 1 ранга Тролэ де Прево), линкора «Лоррэн» (капитан 1 ранга М. Рей), эсминцев «Баск» (капитан 3 ранга Карон), «Форбэн» (капитан 3 ранга Шатэлье), «Фортюне» (капитан 2 ранга Серрэс), подводной лодки «Проте» (капитан 3 ранга Гарро).
Рис. 46 Крейсер 1 класса «Сюффрен»
Это соединение было послано в Восточное Средиземноморье для усиления британской эскадры, вместе с которой оно готовилось провести операцию против берегов Сицилии, планировавшуюся на 23–26 июня 1940 г. Операция была отменена британским адмиралтейством в ночь на 22 июня. Британской эскадрой командовал адмирал Эндрю Каннингэм.
Рис. 47 Адмирал Эндрю Каннингэм
23 июня французское адмиралтейство приказало командующему соединением "X" направиться во французские порты, предпочтительно в Бизерту, как только будет подписано перемирие. Затем «Адмирал Юг» перенацелил его на Бейрут. В полночь 24 июня адмирал Годфруа предупредил адмирала Каннингэма, что в 06:00 25 июня он отплывает. Но в 03:00 Каннингэм уведомил Годфруа, что получил от своего адмиралтейства приказ, чтобы соединение "X" не покидало Александрию. Несомненно, Годфруа почувствовал себя в ловушке, но что ему было делать? Было и еще одно обстоятельство. Французы уже получили секретные коды, планы совместных с англичанами операций и т. д. Вполне понятно, что англичане могли опасаться утечки информации. А это вполне возможно, т. к. болтуны имеются везде.
В тот же день, 25 июня, английский адмирал послал своему французскому коллеге частное письмо, в котором высказывал предложение, как разрешить проблему наилучшим для французов образом. Он заранее исключал три возможности: уход французской эскадры в Бейрут, в порты Франции или ее самозатопление. Он оставлял две, которые Годфруа принять не мог: передачу французских кораблей под британское командование или добровольное продолжение совместных боевых действий. "В действительности, – ответил Годфруа, – я не могу передать свои корабли Вам, даже с согласия моего правительства. Что же касается призыва к добровольцам, верите ли Вы, что их много найдется?"
Все уже знали, что перемирие подписано, резервисты рвутся домой, демобилизация ожидается со дня на день, а те, кто останется на кораблях, будут тосковать по своим семьям. И Годфруа предложил шестое решение: слить топливо с кораблей, а в обмен на свой жест доброй воли не предпринимать никаких попыток захвата его кораблей силой.
Годфруа был человек чести. Он отказался разоружиться под контролем англичан, вчерашних союзников. Лучшее, что англичане могли бы сделать – это удостовериться, что французы не "испортят им кампанию". Ведь в Средиземном море существовал итальянский флот. Каннингэм послал отчет своему адмиралтейству, и диалог продолжился. Однако в Лондоне уже было принято решение о проведении операции "Катапульта". Сам Каннингэм под свою ответственность не мог гарантировать того, что просил Годфруа, он мог написать в ответ своему адмиралтейству: "Мы не хотели бы, чтобы французские корабли в Александрии попали в руки противника. Мы предпочли бы их использовать с британскими экипажами, но, если это невозможно, их следует затопить вне гавани. Думаете ли Вы, что Годфруа не затопит свои корабли на месте своих якорных стоянок, если Вы потребуете от него передачи их в целости?"
Каннингэм полностью отдавал себе отсчет в том, что при таких требованиях британского адмиралтейства, он ничего не сможет сделать. Где находятся враги, которые угрожают кораблям Годфруа? Их нет в пределах Египта и Леванта. Затопить корабли вне порта? Останется ли это без протеста французов? Засорить рейд Александрии остовами кораблей, что наверняка случиться при попытке захватить их силой? Об этом не могло быть и речи. В тот же день, 27 июня, он написал Годфруа, что никогда не имел мысли захватить французские корабли силой. И, в действительности, в будущем он не принял никаких подобных действий.
Годфруа ответил на следующий день: "Я дал Вам слово, мы не покинем якорных стоянок, и мои командиры обещают не предпринимать попыток выхода в море без моего приказа".
Еще раз Каннингэм обратился к своему начальству: "По-видимому, Годфруа надеется, наперекор всему, что какие-то новые обстоятельства позволят его эскадре сражаться на нашей стороне. Но я не знаю, на чем он основывается. Французский офицер связи вчера сообщил, что Годфруа получил некое послание от адмирала Жансуля, из которого следовало, что Жансуль решил не отправлять эти корабли во Францию. Я попытаюсь получить подтверждение этому. Я стараюсь поддерживать искренние и сердечные отношения, существующие здесь, и полагаю, что нужно сделать все для дружественных переговоров, нежели угрожать применением силы". Адмирал Каннингэм был джентльменом и вел себя соответственно. Но там, далеко на Западе, нервничали все больше и больше.
28 июня Годфруа получил из штаба Дарлана достаточно четкое сообщение: "Мое намерение ни в коем случае не соглашаться на интернирование, на которое Вы, кажется, готовы пойти…"
Рис. 48 Адмирал Дарлан (слева) и контр-адмирал Ле Люк
Адмирал Годфруа в раздражении ответил: «Не судите заранее о моих чувствах или о мотивах моего поведения».
Моральное состояние команд было невысоким. Новость о перемирии внесла замешательство как среди членов штаба, так и матросов. Резервисты, размещенные в домах вблизи порта, волновались, и потребовалось личное вмешательство адмирала, чтобы вернуть их на корабли. Англичане с интересом следили за происходящим.
Наконец, 29 июня британское адмиралтейство официально уведомило адмирала Каннингэма, что оно имеет твердое намерение захватить французские корабли в Александрии и проделать то же самое в Мерс-эль-Кебире и в британских портах, и что операция назначена на 3 июля. Каннингэму эта идея показалась отвратительной. Французские моряки были друзьями, с ними поддерживались сердечные отношения, а Годфруа был человек, которому можно было доверять. Кроме того, эта операция явно испортила бы отношение французских жителей в Египте и на Ближнем Востоке. 1 июля Лондон напомнил, что захват кораблей должен быть по возможности без кровопролития.
Позиция адмирала Годфруа была неизменной: "Оставьте меня в покое, или я затоплю свои корабли на ваших глазах". Годфруа был человек спокойный, твердый, высокой культуры, честный по отношению как к своему начальству, так и к товарищам по оружию.
Время шло. Вечером 2 июля Каннингэм попросил Годфруа назавтра в 09:00 прибыть к нему на борт. Годфруа понял, что час пробил. Тем не менее он прибыл на "Уорспайт" в сопровождении своего начальника штаба капитана 1 ранга Тиссерана. Встреча проходила в виде беседы между светскими людьми, которые хорошо знают, что им делать. Они договорились избегать необдуманных поступков. Прежде всего Каннингэм потребовал, чтобы французские корабли были переданы ему с офицерами и матросами, желающими продолжать борьбу. Годфруа ответил: "Корабли не будут сражаться под чужим флагом, экипажи будут считаться дезертирами, а немцы со своей стороны могут потребовать количество кораблей, эквивалентное тому, какое я бы Вам передал. Ну что же, Вы разоружите нас? Но мне нужно распоряжение моего правительства".
При этих условиях ничего не оставалось, как затопиться в море и поскорее. Договорились, что англичане не будут мешать.
В 11:30 на борту своего флагмана – крейсера "Дюкен" – Годфруа дал ответ начальнику штаба Каннингэма контр-адмиралу Уиллису, явившемуся в сопровождении кэптена Дика. Он потребовал 48 часов для выведения кораблей и схода команд на берег. Одновременно он сообщил Дарлану: "Первое решение не отвечает моей воинской чести, второе – требует Вашего согласия, но я не подчинюсь и ему. Остается только одно – самозатопиться". Сообщение было одновременно передано и генеральному консулу Франции в Александрии: "Правительству Виши для адмиралтейства". Последнее об этом никогда не узнало.
Рис. 49 Крейсер 1 класса «Турвилль»
В 15:00 Каннингэм ответил, что он очень всем огорчен, но согласен на задержку, и что печальная необходимость заставляет его потребовать от Годфруа выйти для выполнения задуманного в полдень в пятницу 5 июля. Но британский адмирал не смирился полностью и попробовал предпринять еще одну попытку. Он запросил Годфруа, не может ли он сдать топливо и взрыватели от торпед, что позволило бы ему сообщить своему правительству, что французские корабли не в состоянии выйти в море.
Чтобы не прерывать переговоров, Годфруа запросил дополнительную отсрочку на 24 часа и получил ее.
Но в 16:30 от французского адмиралтейства он получил твердый приказ выйти в море и, если это необходимо, с применением силы. Он ответил, что это совершенно невозможно, и что он готовится к самозатоплению. Годфруа не обращал внимания на развивавшиеся на Западе события. Но в 19:00 он с негодованием узнал о том, что происходило в Мерс-эль-Кебире, и отдал приказ задержать сдачу топлива. Затем он явился на борт "Уорспайта" и заявил, что ситуация изменилась, и он полностью отказывается от всех ранее достигнутых соглашений. "Но, – сказал Каннингэм, – я имею приказ сегодня же потопить Вас, если Вы не подчинитесь. Что нам делать? Не совершать ничего непоправимого. Не подождать ли еще немного до завтрашнего утра?"
Из Лондона и Парижа оба адмирала получали послания, свидетельствующие о полном непонимании происходящего в Александрии. Они требовали с одной стороны уничтожение французского флота, а с другой – его выхода в море.
Каннингэм проигнорировал приказ, положив послание своего адмиралтейства в карман. В 08:00 4 июля итальянская авиация совершила налет на Александрию. Крейсер "Дюге-Труэн" вел зенитный огонь вместе с британскими кораблями. Это подало определенную надежду. Годфруа отдал всем своим командирам приказ: "Принять и поддерживать боевую готовность, дать отпор без дополнительного приказа, в случае попытки нас разъединить. Довести до сведения экипажей о текущей ситуации, возникающей в результате боевого столкновения вчера вечером между французским Атлантическим флотом и британским флотом".
Спустя час новый приказ уточнил цели артиллеристам: "Дюкену" стрелять по "Уорспайту", "Сюффрену" – по линкору "Малайя", "Турвиллю" – по авианосцу "Игл", "Лоррэну" – по линкору "Рэмиллиз", а "Дюге-Труэну" – по крейсерам. В 07:00 все корабли развели пары для выработки электроэнергии.
Готовилась ужасная битва, т. к. со своей стороны англичане тоже приготовились к бою. Каннингэм приказал привести орудия линкоров в готовность к открытию огня, а эсминцам и подводным лодкам быть готовыми к торпедной стрельбе. И к чему бы это привело? К тому, чтобы заполнить порт Александрии обломками и трупами? Допустить бой внутри гавани – это бойня. Каннингэм решил вести дальнейшие переговоры. На борт "Дюкена" прибыл офицер его штаба с просьбой не предпринимать ничего непоправимого. Годфруа ответил, что не начнет стрельбы первым. При этом он заметил, что британские пушки нацелены на его корабли, в то время как орудия французских кораблей находятся в диаметральной плоскости. Англичанин учел это, и вскоре британские пушки также были приведены в диаметральную плоскость. Ситуация стала разряжаться. На французских крейсерах расчеты покинули боевые посты. На "Лоррэне" и "Турвилле" в 11:00 команды были посланы мыться. Каннингэм прожектором дал французам такое сообщение: "Британский адмирал не хочет топить ваши корабли. Зачем бессмысленно приносить в жертву жизни в бою против превосходящих сил? Мы сожалеем о всем произошедшем также как и вы. Не следует делать ничего лишнего, кроме того, что мы требуем, либо, чтобы ваши корабли были разоружены, либо не могли выйти в море, поскольку тогда они попали бы в руки неприятеля. Пароходы для отправки вас во Францию вскоре будут готовы. Англия продолжит борьбу до разгрома немцев и возрождения Франции. А драться друг с другом – глупость".
Это сообщение возымело действие, и "Дюкен" ответил: "Я полностью понимаю Ваши чувства, которые соответствуют и моим, но я прошу Вас понять – мне невозможно представить, чтобы мои корабли были покинуты большинством офицеров и команды".
В 11:30 Годфруа снова послал на "Уорспайт" капитана 2 ранга Обуано, который на следующий день после перемирия выполнял обязанности офицера связи при адмирале Каннингэме. Вернулся он с убеждением, что британский адмирал удовлетворится простой демилитаризацией французских кораблей, и что эта демилитаризация будет проведена под контролем адмирала Годфруа.
В 13:30 все командиры французских кораблей собрались на борту "Дюкена", где были приняты своим начальником. Они сообщили ему, что моральное состояние экипажей не на высоком уровне. Они настояли на том, чтобы он сообщил об этом адмиралтейству, что он и сделал. Но связь адмиралтейства с Александрией уже прервалась. Затем Годфруа сообщил Каннингэму, что соединение "X" останется демобилизованным в Александрии на определенных условиях. Он предложил снять замки с орудий и передать их на хранение во французское консульство в Александрии, египетском городе. И никто, кроме него не смог бы вернуть их обратно. Каннингэм согласился. Кризис завершился. Годфруа послал своему адмиралтейству сообщение, которое то получило лишь 19 июля…
5 июля оба адмирала подписали окончательный текст соглашения. Предусматривалось, что французские корабли будут поддерживаться в рабочем состоянии, и британская сторона не предпримет никаких попыток их захватить. Соглашение определяло численность экипажей, необходимых для сохранения кораблей, а их содержание будет отнесено на счет англичан. При этом экипажи имеют право сходить на берег. Сомнений о передаче замков в консульство англичане не выражали – честного слова Годфруа было достаточно.
Вечером 4 июля Каннингэм получил поздравления своего адмиралтейства, а 26 августа и адмирал Годфруа получил послание адмирала Дарлана: "Вы сделали все наилучшим образом" [87]87
Действия английского командующего получили не менее высокую оценку Дарлана. Позже, на состоявшейся в январе 1942 г. встрече с гросс-адмиралом Редером, Дарлан заявил, что Эндрю Каннингэм – «единственный английский адмирал, которому он (Дарлан) готов пожать руку». (В ходе этой встречи обсуждались перспективы сотрудничества между ВМФ Франции и ВМС Германии, в частности, предложения Дарлана снабжать немцев разведданными о британском флоте и предоставить им для изучения образец английского гидролокатора «Асдик». [51] Подробнее см. Fuehrer Conferences of Naval Affairs, – Annapolis, 1990.)
[Закрыть].
Рис. 50 Церемония в морском министерстве. Третий слева – адмирал Годфруа
С июля по декабрь 1940 г. 11 офицеров, 188 старшин и матросов (всего 199 человек) присоединились к силам Свободной Франции.
Удар по Дакару
Продолжалась ли после перемирия война в колониях? Англичанам этого очень бы хотелось, поскольку можно было бы использовать и французский флот, и базы. Генерал-губернаторы африканских владений обращались к генералу Ногэ, главнокомандующему в Северной Африке и отвечавшего за Марокко, Алжир, Тунис и территории в Сахаре. Ногэ начал с того, что объявил о продолжении борьбы, но затем, осознал, что средства для этого у него весьма ограничены: немного солдат, малое количество техники, слабая промышленность, а ожидать помощи не от кого – у англичан свои заботы, американцы не хотят ввязываться в войну. К кому же обратиться? И, в конце концов, Ногэ решил подчиниться Петэну, а его примеру последовали губернаторы.
«Ришелье» в Дакаре
В июне 1940 г. два линкора находились в стадии завершения: «Ришелье» – в Бресте, и «Жан Бар» – в Сен-Назере. Они смогли уйти первый – в Дакар, а второй – в Касабланку. Англичане же надеялись, что они уйдут в какой-нибудь британский порт. Англичане в течение нескольких месяцев уже пользовались базой в Дакаре. Она была более удобна, чем Фритаун в Сьерра-Леоне, что в 400 милях к югу. Общественное мнение в Дакаре разделилось.
Рис. 51 Линейный корабль «Ришелье» в Дакаре
Тайно рассылаемые англичанами прокламации, призывали Французскую Западную Африку продолжать борьбу с Германией и Италией. Пронесся слух, что губернатор Кейла отказался признать перемирие. В то же время британское адмиралтейство издало секретный приказ захватить линкор «Ришелье», если он будет обнаружен в открытом море.
Ситуация была запутанной. К тому же Кейла отправился на Мадагаскар, и его заменил губернатор Экваториальной Африки Буассон. Эта перестановка привела к непредсказуемым последствиям, поскольку Буассона в Браззавиле заменил весьма посредственный генерал.
После некоторых колебаний, куда идти, в Касабланку или в Дакар, "Ришелье" получил приказ идти в Дакар и конвоировать отряд вспомогательных крейсеров из Бреста с ценным грузом. Речь шла об очень большой партии золота французского банка (2000 тонн), а также бельгийского и польского золота. 28 июня золото прибыло в Дакар, и было переправлено под охраной по железной дороге в Кэй, в 125 км от моря. Британские корабли, находившиеся еще в порту, покинули его, но не прекратили вести наблюдение за берегом.