Текст книги "Карра для Лаки (СИ)"
Автор книги: Ксенольетта Мечтательная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
– Остановись, – едва услышала я.
На миг я согласилась с ним. Понимание кольнуло... но миг прошел – растворился без следа. Я бросилась на шею к парню и поцеловала, прижимаясь всем телом к нему. Что-то больно надавило в грудь, но я растворялась в других чувствах. Лаки сдался. Голова кружилась от сумасшедшего поцелуя, и мне хотелось засмеяться, но нежелание прервать поцелуй пересиливало. Преграда за спиной пропала, и я едва не упала в темноту. Сильный и ловкий парень прижал меня к себе, также стремясь сохранить поцелуй неразрывным. Мой Лаки совсем не равнодушный, а очень даже.
Звон падающей куртки привлек меня странностью, и я повернула голову, но Лаки обхватил мое лицо и прижался к моим губам своими. Сознание вновь упало: звуки, запахи, прикосновение – все усилилось. Я тихо простонала, а Лаки остановился. Я пожалела, что в темноте не вижу его лица. Заминка продлилась пару секунд, и пламя взметнулось вновь, поглощая меня обжигающими языками. Я ощутила теплые ладони на пояснице, медленно движущиеся по телу вниз – Лаки сводил меня с ума. В глазах мельтешили разноцветные краски, а затем яркая вспышка ослепила – его пальцы погладили мои бедра. Голова закружилась, кажется, я чувствовала скользнувшую ткань по ногам, но в висках слишком стучало, отвлекая. Лаки что-то прошептал мне, но стук сердца оглушал, не позволяя расслышать. Я просто поцеловала его, слепо попадая в щеку, поэтому продолжила целовать, стремясь к губам.
– Я предупредил, – выдохнул он, приподнимая меня.
Холодная поверхность тумбочки на несколько секунд отрезвила меня. Я замерла, ощущая, как юбка платья ползет вверх по ногам. Лаки шумно втягивал воздух, уже переключаясь на завязки брюк – он не спешил с ласками. Я успела испугаться мысли, что, если сейчас не убегу, то пересплю с ним. Сознание выцепило будоражащие для него слова, нарисовало красочную картинку, и меня вновь оглушило, окатило жаром. Я потянулась к губам парня, задохнулась от желания и поддалась навстречу...
Первые ощущения наполненности вызвали волну судороги, прошедшей по телу и оставляющей за собой желаемую прохладу. Я съежилась и сразу же потянулась за добавкой. И еще.
– Быстрее, – прозвучал мой голос, но словно со стороны.
Все ощущения внутри переворачивались, путались, сужались и вытягивались, как клубок крепкой нити. И через секунду все обрывалось, падало в пропасть, вызывая головокружение, растворялось, оставляя тягучую сладость в теле. Я до боли прикусила губу и вынырнула, задрожала попыталась оттолкнуть Лаки, но новые судороги опять унесли трезвость ума. Парень приостановился, перехватил мои руки и закинул себе на плечи – я обняла его моментально, прижалась к нему и почувствовала раздражение. Одежда не нравилась мне – мешала. Но раздражение смело с очередным толчком. Жар вновь возрастал, будто вошел в ритм с парнем и двинулся с ним в одном направлении. Я ощутила, как путаются волосы на затылке, цепляясь за пальцы Лаки, а затем он стянул их в кулак, вынуждая запрокинуть голову назад. Вскоре послышался едва слышный стон, дыхание опалило мою шею, а я не двигалась, покорно ожидая продолжения. Ничего больше не нужно. Мое исцеление было найдено.
Лаки порывисто выдохнул, отпуская мои волосы, похлопал меня по ноге, накаляя желание, а затем отчетливо произнес:
– Свободна.
Страх накатил, привлекая внимание к царящей темноте вокруг. Лаки хотел оставить меня наедине с мраком снаружи и с жаром внутри. Тело все еще чувствовало наслаждение, медленно стекающее липким медом в никуда. Я потянулась к парню сразу же, как он сделал шаг назад. Соскочила с тумбочки и повисла на его шее, вновь поцеловала и столкнулась с сжатыми губами. Я обидела его? А что я вообще делаю? Запустила ладони под майку парня, огладила поясницу и отступила от идеи с поцелуем в губы. Неважно. Его шея также сводила с ума. Лаки схватил мои руки и разорвал объятия.
– Я ведь тебя предупреждал. Я удовлетворился – ты можешь идти.
Он склонился ко мне, я потянулась к его губам, но парень уклонился, тихо произнося в щеку:
– Разрешаю прийти завтра.
Я понимала, что он говорит, но не могла понять, чего хочет от меня. В ушах стучало, а пламя внутри шумело и не стихало. Почему-то мне хотелось ругать Оккера, но я никак не могла вспомнить за что. Ощутила свободные руки и моментально запустила их на прежнее место. Лаки громко вздохнул, но больше не останавливал. Совсем. Он даже позволил стащить с себя майку и приобнял, пока я покрывала поцелуями его грудь.
– Обычно я предпочитаю для грязных дел чужую территорию, но ты прямо ходячее исключение, Карра, – прошептал он, ловко расстегивая застежки платья на спине.
Остатки белья упали вслед за платьем, и я прижалась к горячему телу. Вот только вопреки всем законам и ожиданием, жар не смешивался с моим внутренним, он разбавлял его, принося облегчение. А затем я едва не упала, повиснув в руках Лаки. Он поцеловал мое плечо, провел ладонью по спине, надавливая на поясницу. Я исчезла. Очнулась от прикосновения холодной простыни к спине, но моментально провалилась вновь, не желая сопротивляться ласкам. Простонала и выгнулась, не позволяя кончикам пальцев оторваться от кожи. Его ладонь опалила грудь, заскользила выше, вынуждая вытянуть шею.
– Еще, – прошептала я, ощущая давление пальцев на губах.
Матрас прогнулся под тяжестью. Лаки погладил мои ноги, поцеловал колено, надавил, а затем навис сверху. Медленный, глубокий поцелуй заставил скривиться от нетерпения, и я поддалась вверх, позволяя без усилий взять себя. Казалось, что в объятиях, в слиянии наших тел вся тьма вокруг расступается. Разноцветные вспышки иногда ослепляли, но они до безумия радовали, сметая все опасения. Лаки пытался целовать меня, однако мои стоны удовольствия мешали поцелуям. Время погибло и воскресло гораздо позже.
Я снова ощутила его руку на затылке. Он сдавил мои волосы, сжался и замер. Я помнила о ненужном перерыве, поэтому двинулась навстречу, продолжая собственное исцеление. Воздух вышибло, а шею кольнуло – Лаки придавил меня собой и прикусил кожу, не позволяя двигаться. Вскоре зубы сменились губами, а парень приподнялся на локтях, позволяя дышать.
– Еще, – попросила я, оглаживая его вспотевшую, напряженную спину.
– Не советую тебе смеяться надо мной, – прошептал дрожащим голосом Лаки.
Я потянулась к его шее и поцеловала влажную кожу. Скользнула руками к его ягодицам и вновь выгнулась.
– Карра, я устал. Ты привлекательна, и я пойду тебе навстречу. В последний раз. Но мне нужно немного времени.
Плевать я хотела, что ему там нужно. Мне нужен был он. Прямо сейчас. Прямо до щекотки в горле.
– Карра, я сверну тебе шею! Ты умеешь останавливаться?
– Я хочу тебя, – прохрипела я.
Яркий свет резанул по глазам, вынуждая зажмуриться. Я попыталась закрыть глаза рукой, но Лаки не позволил.
– Открой глаза, – потребовал он.
– Больно, – призналась я, ощущая, как порывисто меняются эмоции: от удовольствия и эйфории к страху и истерике.
– Магический светлячок не может ослепить. Он же тусклый, – мягко произнес Лаки. – Карра, всего на пару секунд, а затем закроешь глаза.
Кое-как, часто моргая и щурясь, я сумела открыть глаза. Буквально сразу Лаки швырнул меня на подушку.
– Да ты под дурью! – прошипел он, совсем пугая, и твердо добавил: – Выметайся.
Я села и подобрала ноги под себя. Тьма вокруг вновь сгущалась, окутывая меня холодом. Всхлип вырвался прежде, чем я начала молить:
– Не оставляй меня одну, Лаки. Пожалуйста.
А где-то в коридоре ждет кто-то, кого я тоже боюсь. Туда нельзя выходить.
– Мне нельзя уходить.
Лаки присел на кровать, и я сразу повисла на его шее, вновь ощущая тепло, разгоняющее холод.
– Что ты приняла?
Я поцеловала его, но он обнял меня, удерживая и не позволяя больше дотянуться до губ.
– Карра, что ты принимала? Мне важно узнать. Ответь, а я отвечу поцелуем.
Условия подкупили меня. Я прокручивала раз за разом его просьбу, останавливаясь на слове «поцелуем», но с трудом я вспомнила:
– Мятную настойку.
Лаки громко выдохнул и целовать меня не собирался. Обманул? Холод с щупальцами тьмы вновь подкрадывался ко мне.
– Мятная настойка! Он угостил меня настойкой! – мой голос сорвался, а я сжалась. Как же мне плохо!
Но Лаки защитил меня. Я ощутила объятия крепче, а затем обещанный поцелуй. Пламя внутри вспыхнуло, пульсация вынудила приподняться.
– Ложись, Карра, – жарко прошептал он.
Я потянулась за продолжением поцелуя, но парень не позволил, надавливая большим пальцем на мои губы.
– Ложись и думай о хорошем. Я буду рядом и скоро вернусь.
– Не уходи! – Я вцепилась в его руку.
– Я рядом. – Он вновь поцеловал меня и на выдохе предложил: – Давай поговорим. Расскажи мне о себе.
Он поднялся, опять призывая светлячок, и я зажмурилась, слушая вопрос:
– Что ты любишь, Карра?
Я пыталась вспомнить, силилась и едва с ума не сошла, но Лаки смилостивился и задал следующий вопрос:
– Самый счастливый момент в жизни?
Зазвенело стекло сбоку, и я стала подглядывать из-под ресниц. Лаки рылся в шкафчиках, находил искомое и выставлял на тумбочку.
– Мне подарили жеребца. Родители. – Я вспомнила улыбку мамы и смех папы.
– Расскажи о них, – попросил Лаки, перемещая выставленное с тумбочки на стол.
– Моего папу многие знают. Ты, наверное, тоже слышал. Тавел Скойлок. Он многое построил в Ленвере.
– Даже так.
Как-то удивленно или растерянно слышалось его «даже так». Я замолчала, наблюдая, как он переливал воду из кувшина в стакан, перемешал с мутным зельем, а затем едва слышно забормотал заклинание, водя пальцем вдоль стакана. Вверх-вниз. И снова... Дыхание перехватило, я приподнялась, желая встретить Лаки.
– Я попросил лежать, – напомнил он, протягивая мне стакан. – Выпей, и сразу после я тебя поцелую.
– Что это? – спросила я, но, не дожидаясь ответа, осушила большими глотками.
– Наше будущее без последствий. Счастливое будущее, – с улыбкой добавил он.
Счастье – это хорошо. Тепло и совсем не страшно.
– Ложись. Я скоро.
Он не обманул меня ни разу, поэтому я улеглась и даже одеялом накрылась. Лаки вновь ворожил с зельями, позже требуя выпить очередную безвкусную жидкость.
– Счастливое будущее? – спросила я, потянувшись пальчиками к животу парня, желая прикоснуться к его коже.
– Нет. Эта порция – твое спасение от большего стыда.
Он перехватил мои пальчики, сжал их и улегся на кровать к стене, затягивая меня следом. Я с ощутимым облегчением прижалась к нему, попыталась обнять, но пока он лежал на боку, действие оказалось сложным. Зато Лаки запросто обнял меня сам, подтянул к себе и проговорил:
– Утро для тебя будет сложным. Засыпай, Карра.
– Но я не хочу спать.
– Уже должна была захотеть.
– Не...
Глава 5. Плоды взаимовыгодных отношений
Лаки любил просыпаться чуть раньше рассвета и наблюдать, как в краткие минуты меняется мир. Из ночной синевы в сизость, а если везло с погодой, то спектр расширялся. Лаки любил незаметные перемены, которые никто из-за их постоянной периодичности не воспринимал всерьез. Вот только сегодня... Хорошо, если за ночь он поспал час, не просыпаясь в раздумьях о дальнейшем. Карра. Его головная боль. Он несколько раз за ночь уверился, что ее родители совершили ошибку, добавляя в имя дочурки лишнюю букву «р». Синеволосая птичка имеет все шансы окрасить темноволосую голову Лаки в седину.
Он давно оделся и уселся возле кровати на пол, безотрывно вглядываясь в сонное, симпатичное личико. Еще в серости утра парень прибрался в комнате, избавляясь от следов головокружительной ночи. Он так обрадовался, когда Карра не ушла... и так разозлился, когда понял, что причина не в нем. Лаки захотел коснуться ее щеки, вновь ощутить гладкий бархат кожи, согревающий его словно изнутри. Но замер, оставляя между пальцами и ее кожей не больше сантиметра. Выдохнул, поднялся, направился к столу и остановился возле, упираясь в него ладонями.
Скойлок. Тавел Скойлок ничем не мог заинтересовать Лаки. Да, мужчина связан с кланами, как и большинство ничего не подозревающих руководителей крупных компаний. Они не всегда видят те мелочи в сделках и подсовываемых документах, с помощью которых кланы умудряются отмывать деньги.
Карра Скойлок. Лаки обернулся, глядя на кровать. Что он знал о Карре Скойлок? Судя по тому, что успел наблюдать, то она разбалована и капризна. Самовлюблена? Наверняка. Он сжал кулаки, закрывая глаза. Кто бы ее вчера не накачал дурью, но ему повезло. Обстоятельства складывались так, что Лаки не мог даже по морде виновнику заехать. А ведь руки чесались. Дочурка богатенького папочки по ошибке попала в постель Акферда. Вероятность существовала, что ему выдвинут претензии, но она слишком мала – девушка сама пришла к нему в таком состоянии. Единственная ошибка целителя, что он не сразу проверил ее на трезвость, но это мелочи. Куда больше Лаки волновал другой вопрос. Что Карра будет делать с тем, кто ее опоил? Если она заявит на него служителям закона, то от Лаки все семейство Скойлок потребует выступить свидетелем.
Он закусил язык и направился в ванную комнату. Ледяная вода немного взбодрила парня. Ему нельзя выступать свидетелем. Нельзя привлекать внимание служителей. К тому же, если каким-то образом они узнают о времени, когда они с Каррой встретились возле его комнаты. Вопрос, где он был до этого, почти неизбежен.
Лаки вернулся в комнату и присел на стол, вновь разглядывая милую виновницу его беспокойного сна. Такая нежная и хрупкая, что придушить ее хотелось несколько раз, пока он тут страдал головной болью. Если бы не следы их совместной ночи, которые запросто обнаружат маги истины в Карре, он бы задумался над вариантом с убийством серьезнее. Труп девушки после праздничного вечера – подумаешь, опять же маги истины обнаружили бы наркотики в ее организме. а так тело еще прятать пришлось бы. И даже с таким маленьким возиться желания не имелось.
Как заставить Карру молчать о прошедшей ночи? Как убедить, что споивший ее парень заслуживает прощения? Какие бы слова Лаки не подбирал, все предложения звучали нелогично. Любой человек заподозрил бы в его словах сговор или необъяснимую глупость.
Рассказать о невесте? Лаки дернулся, впервые переборщив с прикусом языка. Он даже не мог вообразить, как поступит Карра. С ее наглостью и целеустремленностью в абсурдном направлении, девушка запросто начнет строить планы, как сообщить невесте об измене и разрушить личную жизнь Лаки. А неудержимая вообще строит планы или сразу напролом прет?
Лаки закрыл глаза, медленно выдохнул, сжимая столешницу, а затем позвал:
– Карра.
* * *
– Карра.
Я улыбнулась и потянулась, но сразу перевернулась, скручиваясь в калачик и не желая терять такой сон. Ла-ки.
– Карра, пора вставать. Думаю, очень скоро ты захочешь дико есть.
Подорвалась на кровати, натягивая одеяло до подбородка. Осмотрела незнакомую комнату, не увидела разбросанных вещей и вообще... наверное, только кровать не прибрана. Зато прикосновения постельного белья к обнаженной коже нельзя было не ощутить.
– Ничего не приснилось? – тихо спросила я, глядя на Лаки.
– Ты в обморок не упадешь? – поинтересовался он, склоняя голову к плечу и вглядываясь в мое лицо.
В обморок, думаю, не упаду, но как же стыдно. Я зажмурилась, запрокинула голову и прошипела:
– Я ему несколько флаконов слабительного в глотку залью!
– Он может умереть от обезвоживания. Даже одного флакона может быть много, – усмехнулся Лаки.
– Тогда помоги мне! – потребовала я, но осеклась, сталкиваясь с насмешливым взглядом. – Я... во-о-от же де-емоны, – проскулила, накрываясь одеялом с головой.
Парень тихо рассмеялся, наблюдая за мной. Я лежала под одеялом и понимала. Как же много вещей я понимала, от которых кричать хотелось! Как я могла переспать с Лаки? И ерунда просто переспать, но я же все помню! Помню, как было! Да я же...
– Ты меня прости! – Я подскочила, но одеяло ниже подбородка не спускала. – Я вчера... Карра не такая.
Лаки рассмеялся в полный голос, но быстро взял себя в руки и произнес:
– Ничего. Мне понравилось.
Сначала я бросила в него подушку, а только потом втянула голову в плечи и скривилась. Зачем я бросила в него подушку? Он ведь не хотел обидеть. Или...
– А-а-а... – на одном тоне протянула я и втянула воздух уже сквозь сжатые зубы. Уоли убьет меня, если узнает! – Лаки, у тебя есть мечта?
– Прости? – Он взбил подушку и отложил ее на стол. Мой вопрос явно озадачил его.
– Сколько тебе заплатить за молчание?
Как одолжить денег у Уоли для оплаты Лаки, чтобы второй не рассказал ничего первому? Я вцепилась в волосы рукой и захныкала. Хуже будет, если родители узнают! Папа будет в ярости. У него откупные не попросишь. Лаки ведь не шантажист?
– Ты желаешь оставить все в секрете?
– Дело не в желании, но мне очень нужно!
– Легко, – легко согласился самый потрясающий парень, в которого я когда-либо была влюблена! Была влюблена. влюблена. Все еще?!
Я коротко провизжала и снова спряталась под одеялом, ударяясь головой о матрас.
– Карра, я вчера перегнул, – услышала где-то совсем рядом.
Аккуратно приоткрыла себе щель, вглядываясь в красивое лицо возлюбленного. Он присел на корточки возле кровати и смотрел в мой глаз. Он прекрасен. Не глаз, а Лаки.
– Я не собираюсь извиняться, но должен предупредить, что еще немного и моя грубость может повториться.
– Почему? – заинтересовалась я, высовывая голову из своего укрытия. Шанс узнать о недостатках Лаки!
– Я не пускаю девушек даже в свою комнату, а ты в моей кровати. Связь прослеживаешь?
– Но это же...
– Карра, ты не поверишь на какие исключения я ради тебя иду. Твои вещи в ванной, заколка там же. У тебя есть десять... – Он всмотрелся в мое лицо, чуть улыбнулся и исправился: – пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок. За это время я уберу грязное белье, немного проветрю комнату, а затем вышвырну тебя в том виде, в каком обнаружу.
– Так грубо, – буркнула я, поднимаясь и кутаясь в одеяло.
– Я предупредил.
Его вчерашнее предупреждение вспомнилось ярко – щеки запылали, во рту и так было сухо, а глаза распахнулись шире. Я даже не обратила сразу внимания, что мои пальцы незаметно разжали. Лаки мастер обходиться нежно и аккуратно! Я вздрогнула и прикрылась руками, глядя на одеяло в его руках.
– Пододеяльник испачкан. – Он пожал плечами, а затем тихо рассмеялся, пока я убегала за дверь в ванную.
Никогда раньше я не мылась так быстро! Пятнадцать минут! Как он может быть одновременно таким деспотом и настолько обходительным, веселым парнем? Но он мог бы и вовсе выставить меня за дверь. Стоит ли поблагодарить? И, конечно же, его вины нет в том, что произошедшая вчера ночь. Кто бы отказался на его месте? Моя бестолковость и ошибка. Я судорожно вдохнула, прикасаясь к губам и закрывая глаза. Самая фееричная ошибка в моей жизни!
Я оделась, обула туфли, выпрямилась и взглянула на свое отражение в зеркале: волосы причесала рукой, как смогла, и скрепила заколкой, а синяки под глазами не сильно пугающие. Оккер же будет молчать о своем провале? Не-е-е. Он насквозь говнюк. Из тех, кто ни на секунду не подумает скрывать свою натуру и будет гордиться даже провалами, считая, что они лучше любых провалов, только потому, что сотворены его руками. Отвратительный тип. Вся надежда на Лаки.
Я вышла в комнату и сразу наткнулась взглядом на мучителя моего сердца. Он присел на стол, упираясь в него руками, и бестолково смотрел в пол.
– Ты точно никому не расскажешь? – спросила я.
Он повернул голову ко мне, осмотрел меня с ног до головы, остановился на глазах и спросил:
– О чем?
– О том, что произошло между нами, – тихо напомнила я.
– А что-то произошло? Может, совсем немного. – Он нахмурился, вновь вглядываясь в пол. – Я плохо спал ночью. Обнаружил тебя в коридоре и не знал, где твоя комната и кому тебя можно вверить. Пришлось уложить тебя на кровать, а твоя ненормальность... Я здраво рассудил, что не хочу лишиться глаз с утра, если ты все не так поймешь. Откуда мне знать насколько ты любишь пускать острые ноготки в дело? Поэтому мне пришлось тратить ингредиенты на безопасное сонное зелье для тебя и на исцеляющее для себя. После сна на жестком полу ребра ломило нещадно. К тому же, с окна немного тянет – я мог простыть.
Я широко улыбнулась и едва не поаплодировала ему. Я бы даже подпрыгнула от счастья, но меня захватил другой вопрос:
– Безопасное сонное зелье?
– Я так и не понял, чем тебя накачали. – Лаки пожал плечами. – Ни времени с момента приема, ни количества принятого, ни даже характера: магический или растительный наркотик – ничего. Но если от снотворного голова не раскалывается, значит, ничего серьезного.
– Я могу быть спокойна? – обрадовалась я, что не превращусь в зависимую. Но все же уточнила: – Я не захочу повторно?
Лаки усмехнулся, медленно оттолкнулся от стола и подошел ко мне. Я отступила на шаг, а он сократил расстояние шагом вперед.
– Я...
Я растерялась, чувствуя тепло его тела.
– Я о наркотике.
– О каком именно? О том, который ты употребила вчера дважды? – едва слышно спросил он.
Мне не нужно было искусственное вмешательство, чтобы стук сердца заглушал звуки, а руки пришлось спрятать за спину и переплести пальцы в крепкий замок, опасаясь себя. Хотелось обнять его, поцеловать.
– Ничего же не было, – пробормотала я.
– Надо как-нибудь исправить. Чтобы было, – прошептал он, обдавая теплым дыханием мои губы.
Голова закружилась, а икры налились теплом и ослабли. Я сглотнула, вспоминая прошедшую ночь. Лаки не двигался, словно оставлял мне выбор, и я... приоткрыла рот, потянулась навстречу. Сегодня он не сжимал губы, встречая меня взаимностью. Медленный поцелуй переворачивал все в груди, расширял легкие настолько, что воздуха становилось недостаточно для жизни. Я расцепила пальцы и потянулась к Лаки, но он чуть отстранился и замер. Я тоже замерла, не понимая. Он улыбнулся мне самой очаровательной улыбкой, которую я когда-либо видела, обнажая чуть удлиненные клыки, а затем с насмешкой произнес:
– Время вышло.
Я не очень сильно расстроилась, когда он выставил меня за дверь и закрыл ее за моей спиной. Мои крылья остались на месте! Я уже столько времени влюблена в парня, а он не собирается меня отталкивать? Под любопытными взглядами любителей утреннего подъема и беготни по коридорам я прошла половину пути до комнаты и замерла. Крылья птицы, летающей очень высокого, сложились.
Уол не разрешит мне встречаться с Лаки. Как я могла забыть, кем являюсь? Карра Скойлок не просто девушка. Мне предстоит выйти замуж за сына одних из самых влиятельных людей в Ленвере. Что может быть превыше нашей с Уоли дружбы и взаимопонимания? Престиж его семьи. Почему ему можно встречаться с другой девушкой, а я не могу встречаться с другим парнем? Только потому, что я девушка! Для девушки такое поведение неприлично. Точка.
Я забежала к себе в комнату и захлопнула дверь. Уперлась в нее лбом и сжалась. А если все будет втайне? С актеришкой же все прошло спокойно. Если Уол узнает, что я переспала с Лаки, то мне вообще ничего не светит. Талантливый актер остался в прошлом – еще на каникулах перед вторым курсом. Свадьба у нас летом после выпускного – все сплетники будут на стороже. У наших с Лаки отношений нет ни единого шанса. Я захныкала, ударяясь лбом в дверь и понимая, что впервые в жизни так сильно жду, когда моя влюбленность пройдет.
Дверь открылась, я полетела вперед и оказалась в объятиях. Испуганно отскочила, но быстро собралась и призвав все высокомерие поинтересовалась:
– Стучаться уже не надо?
– Карра, не время корчить из себя сильную и непоколебимую. Оккер мне во всем признался, – сообщил Уол, проходя в комнату и оглядывая каждый угол.
– Я в порядке! – заверила я, тоже оглядывая углы. Что он хочет найти в моей комнате?
– Я приходил чуть раньше. Где ты была? С кем ты провела ночь? Мне сказали, что ты вышла из комнаты четыреста семнадцать.
– Оперативно, – протянула я, надув губки и скрещивая руки на груди. – Я же только вернулась.
– Карра, сколько он потребовал за молчание? Надеюсь, ты не сглупила и сразу договорилась. – Уол запустил руки в волосы, расхаживая мимо меня по комнате. – Общественность ничего не должна узнать.
Дверь распахнулась повторно, и вот тут мою напускную важность смело. Я отступила, оценивая состояние рыжеволосой девицы. Тэя точно не в духе!
– Тэя, забери его отсюда! Я не нарушала с тобой уговор и...
– Уол, почему ты в ее комнате? – проигнорировала меня истеричка, сжимая кулаки.
– Она с кем-то переспала. Я... Ты же понимаешь.
– Что она твоя невеста и ее репутацию нужно беречь? – ее голос периодически срывался, но она и не думала останавливаться: – Тебе и твоим родителям давно пора понять, что вам предстоит нянчиться с ней всю жизнь! Мы договорись... мы последний год вместе, а потом. Да пусть она спит с кем хочет!
– С Лаки! – не сумев сдержаться, выкрикнула я, а затем в полной тишине добавила: – И мы не переспали.
Папа был бы крайне недоволен – Скойлок всегда честны. Уол смотрел на меня хмуро, но он поверил, потому что меня трясло. Скойлок всегда стараются выполнять обещанное. Вот и я хотела бы осадить Тэю, оправдаться хоть как-то, защитить себя, но я договорилась с ней: никаких ссор, никакой дележки Уола, никаких подстав друг другу. О чем они договаривались с Уолом я знала лишь вскользь. Если она не способна удержать обещание и не нарушать условия, совсем не значит, что я тоже их нарушу.
– Никогда не поверю, – заключила Тэя, глядя на меня с видимой жалостью и состраданием. – Ты там же и влюбилась.
– Со мной все в порядке, – твердым голосом сообщила я. Окинула взглядом обоих, пожала плечами и высказалась: – Не спорю, я влюблена в Лаки. Он способный целитель и сразу заметил, что я... Он напоил меня снотворным – и все! Уол, спроси у него! – Я ткнула пальцем в сторону четыреста семнадцатой комнаты.
– Я спрошу, – моментально согласилась Тэя. – В такие сказки я не верю, Карра. Ты...
– Тэя! – рявкнул очнувшийся женишок.
Тэя заметно вздрогнула, закусила губу, сдерживая нахлынувшие слезы, и выскочила в коридор. Уол ожидаемо бросился за ней следом, хлопая дверью. Я скривилась и кое-как сдержалась от криков, оглянулась, схватила подушку с кровати и швырнула в закрытую дверь.
– Ну и проваливайте! – прошептала я в пустоту.
Ладно Тэя ненавидит меня, но Уол мог бы поинтересоваться не только моим ночным приключением, но и самочувствием. Обидно? Очень!
* * *
Лаки упал на кровать сразу же, как закрыл за Каррой дверь. Он не мог разобраться в себе. Вполне понимал насколько лишним был последний поцелуй, но не удержался. Ничего удивительного, что безрассудная девушка поддалась на провокацию. Удивительно, что рядом с Каррой Лаки хотел быть другим. Никогда прежде он не стремился кому-то понравится или соблазнить, если не ставил перед собой четкую цель. Но сейчас... Все происходящее выше него, выше его сил. Он прикрыл глаза и улыбнулся, вспоминая вкус ее губ и испуганные глаза. Как юркая мышка, стремящаяся к сыру в мышеловке: боится, но не остановится. Лаки ощутил внутренний подъем, легкость в груди, и его улыбка исчезла. Он осознал, что дело не в поцелуе и даже не в сексе. Когда в последний раз он искренне смеялся с кем-то, кроме Ювена? Поведение синеволосой птички было непредсказуемым, беззаботным, шальным. Оно заражало легкостью. Акферд так долго готовился к утренней истерике, к девичьим слезам и к тому, что придется успокоительное ей спаивать, но Карра...
– Карра не такая, – прошептал он с ощутимой тоской.
С силой сжал покрывало в кулаке, стараясь прогнать лохматый сонный образ девчонки из головы... отрывки ночи перед глазами выворачивали нутро. Ее стоны все еще сводили с ума. Он судорожно выдохнул, понимая, что влюбляется.
Лаки Акферд волен влюбиться, вот только не имеет права отступать от планов своего клана. Тогда нужна ли ему лишняя головная боль?
Парень вскочил с кровати и направился к выходу. До следующего убийства много времени. Сейчас Тролды проникнутся серьезностью происходящего – усилится их защита и бдительность. Убийца набрался терпения и планировал затаиться. Игры закончились. Младший Акферд понимал, что ему нельзя отвлекаться и расслабляться. Никаких мыслей о Карре. Он собрался еще раз обсудить дела с Ювеном, заодно отвлечься. Вышел в коридор и едва не оглох от криков.
– Уол, ты обещал! Мне больно, понимаешь?! – кричала рыжеволосая девушка, сжимая свою рубашку на груди.
– Я должен был удостовериться.
– Она ненормальная! Чем ты можешь ей помочь? Ничем! – вытирала она слезы с щек, продолжая сбивчиво выговариваться и позволяя обнять себя собеседнику: – Я тоже ей сочувствую, но, Уол. пусть справляется без твоей помощи, хотя бы до конца учебы. Пожалуйста.
Лаки посмотрел на растерянного блондина, обнимающего девушку, и посочувствовал ему. Он закрыл комнату, прошел несколько метров к лестнице и оглянулся на парочку, сожалея, что не знает, где комната Карры. Воспоминания их знакомства пробудили беспокойство о синеволосой птичке. А если все, что она рассказывала о влюбленности, правда? Каково это? Избалованная с детства девушка не может ни за какие деньги получить самое распространенное и важное чувство среди людей. Она хотя бы понимает, что влюбленность и любовь не совсем одно и то же? Почти калека. Как голодный странник среди переполненного ароматами пиршества, но не имеющий рта, чтобы утолить голод.
Лаки закрыл глаза и запретил себе думать о Карре. Нормальность, ненормальность – выдумка общества, навязанный стереотип поведения, ограничивающий невидимыми рамками. Убийце, не получающему удовольствия от своей деятельности, нельзя смотреть на людей исключительно и выборочно. Для Лаки не существовало ненормальных людей: все они по природе рождались одинаково, а значит, умирали также – одинаково.