Текст книги "Карра для Лаки (СИ)"

Автор книги: Ксенольетта Мечтательная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 19. Открытия Карры. Часть первая

– Вам обязательно нужно приехать в Ленвер. Эвинер, конечно, красив, но у нас атмосфера спокойнее.

– А если приеду я, устроишь мне прогулку? – поинтересовался милый Озрин.

– Конечно! – разве возможно отказать такому улыбчивому молодому человеку? Лаки бы у него поучился манерам!

– У тебя забот много, – произнесла великолепная Илтэлла. – Отцу всегда твоя помощь нужна.

Теперь я точно знала, откуда у Лаки манера говорить, как будто приказы отдавать. Просто звучат они почти как просьба.

Он вернулся в гостиную, и я вновь затаила дыхание. Если в институте Лаки выглядел самоуверенным студентом, то тут он словно менялся изнутри. Слишком плавные движения, излишне сосредоточенный и настороженный. Он почти не смотрел на меня, отчего мне приходилось бороться с обидой. Я была уверена, что Лаки обрадуется моему приезду, а он не замечал меня. Может поэтому я будто захлебывалась воздухом, когда ловила его мимолетные взгляды на себе. Достойная награда за невыносимое ожидание? Что же это за влюбленность такая? Она мне не нравится... Какая-то зависимость.

– Мы поедем, – негромко сообщил он Илтэлле, приближаясь ко мне.

Я не двигалась, чувствуя себя не так, как Карра Скойлок. Лаки убивает мою уверенность. Мы с ним так тепло попрощались, почему же тогда он встретил меня настолько холодно? Потому что я дала повод его родителям воспринимать меня серьезно? За одну встречу с ними ничего не случится. К концу учебного года они уже позабудут меня и будут подыскивать ему достойную невесту. Однако он точно злился. Взял меня за руку и потянул, вынуждая подняться. Его совершенно не интересовали мои пожелания и мнение. Такое поведение обижало еще сильнее. Он молча помог мне одеться, оделся сам и прислонился спиной к стене, засунув руки в карманы пальто и ожидая, когда я попрощаюсь с его мамой. Илтэлла не осталась надолго в прихожей, тепло улыбнулась и скрылась в дверях. Даже широкоплечий Озрин обнял меня, сильно стиснул, заставляя пискнуть, и оторвал от пола.

– Приезжай еще, Карра. Лаки у нас единоличник. Если бы ты не приехала сама, он о тебе и не рассказал бы.

Я оказалась на свободе и обернулась к упомянутому. Лаки смотрел куда-то в пол, даже не сдвинувшись и не сгладив шутку брата. Он просто ждал. Отстраненно и равнодушно.

– Не обращай на него внимание. Он у нас всегда такой нелюдимый, – проговорил Озрин, но Лаки все равно не среагировал. – Смотри аккуратнее. В нем скрыты все предпосылки маньяка.

– Озрин, вы с ним точно братья! – не выдержала я. – Шутки должны быть смешными, а твои звучат, как оскорбление. Лаки тоже не умеет шутить.

Его брат улыбнулся, разводя руками. Почему я за Лаки заступаюсь? Он же мне когда-то сказал, что не любит насмехательства над собой. Я хотела обернуться к нему, но Озрин порывисто потянул меня к себе и, кажется, планировал поцеловать в губы. Или мне только показалось?! Я же едва успела отвернуться!

– Приезжай еще. Не обязательно ждать Лаки для визита. Всегда буду рад тебя видеть, – проговаривал он мне в ушко.

Акферды все странные! Ан нет. Илтэлла нормальная. Но не остальные. Винмер пугал меня с самого начала: то краснел, то белел, то смотрел так, будто ненавидел меня всю жизнь. И как бы я не старалась ему угодить в беседе, он в итоге все равно ушел так, словно я его оскорбила чем-то. Озрин вот... Я попыталась ладонями надавить на его грудь, стараясь незаметно и тактично разорвать затянувшиеся объятия, но у него силы побольше, чем у Лаки. А почему собственно Лаки не вмешивается?! Когда ладони Озрина поползли ниже моей поясницы, я поняла, что терпеть не буду. Пусть Лаки злится, но милый Озрин – совсем не милый! Но меня опередили.

– Нам пора ехать.

И все?! Вот и все его вмешательство?

– Рад был знакомству, Карра.

Я кивнула, отступая от него, а он сделал вид, будто ничего за считанные секунды не пытался совершить. Что это вообще было?! Вылетела из особняка Акфердов, проходя мимо статуи по имени Лаки. Как же мне повезло с Уолом! Он бы никогда не промолчал в такой ситуации. И он уж точно разыграл бы несчастную видимость, что счастлив моему приезду.

– Карра! – услышала я за спиной голос Лаки, но не могла остановиться. Еще немного времени побыть одной, чтобы вся злость и обида прошла. – Карра, экипаж ждет в другой стороне.

Я развернулась в другую сторону и столкнулась с ним. Едва не упала, но он удержал за локоть.

– Все хорошо? – поинтересовался он.

– Хорошо? – изумилась я, глядя в равнодушные светлые глаза. – Все в порядке.

Вырвала свой локоть из захвата и обошла определенно незнакомого мне парня, направляясь к карете. За всю дорогу он не произнес мне ни единого слова. А я... я не понимала себя. Злилась, обижалась, но по-прежнему хотела обнять его. Хотела, чтобы он обнял меня. Вспоминала наше совместное время в Ленвере и желала, чтобы Лаки улыбнулся мне и стал обычным. Моим Лаки. Пусть даже поиздевался бы, но не так, как сейчас. Он сидел напротив и не отрывал безразличного взгляда от окна. Словно мы чужие друг другу люди. Разве это нормально? Я же приехала к нему, скучала, а он.

После увиденного особняка Акфердов, я удивилась, когда карета остановилась перед обычным многоквартирным домом с красной черепицей. Мы молча поднялись на третий этаж и прошли по скромному коридору к дальней двери. Лаки распахнул ее передо мной и в нос ударил вкусный аромат мяса и тушеных овощей. Ювен почти сразу показался в одном из проходов и ошеломленно осматривал меня с ног до головы.

– Соскучилась птичка, да не потому ястребу и совсем не та...

– Надо забрать ее вещи из гостиницы Аверо, – услышала я за спиной.

– Без проблем, – улыбнулся Ювен, глядя мне за спину, но очень быстро его улыбка превратилась в странное выражение лица. Будто ему подсунули вместо сладкого горькое или кислое.

– Отправь кого-нибудь, – добавил Лаки.

– Ничего не надо делать, – всполошилась я, чувствуя себя обузой. Хотя с чего вдруг? Если им так не нравится гостиница, пусть в гости не приезжают. Мне там все понравилось!

Однако Лаки вырвал у меня из рук сумочку и прежде, чем я успела изумиться, просто вытряхнул ее содержимое на небольшой столик в прихожей. У меня слов не нашлось. Так и стояла, молча наблюдая за тем, как он отшвырнул сумку на маленькую скамью, разметал мои вещи и отыскал среди них ключи с биркой гостиницы и письменный пропуск.

– Чем быстрее, тем лучше, – произнес он, протягивая найденное Ювену.

В смысле? Что с ним такое? Почему я чувствую себя так, будто сделала что-то противозаконное, противоестественное? Я же ни в чем не виновата.

Он снял пальто и повесил его в узкий шкаф, пока Ювен поспешно одевался рядом, а затем молча прошел мимо меня вглубь квартиры. Рыжий захлопнул дверь, а я продолжала стоять в полной тишине и смотреть на разбросанные вещи, совершенно ничего не понимая.

Внезапно мне полегчало. Прошла волна опустошающей злости, следом пришли самообладание и гордость. Карра Скойлок не позволит к себе так относиться! Я сжала кулаки и бросилась к сумке. Поспешно собрала все в нее, пытаясь обдумать, как действовать дальше. Ключи уволок Ювен, да и не хочу, чтобы они знали, где я остановилась. Теперь точно не хочу! Найду новую гостиницу, а за багажом, который привезет сюда Ювен, пришлю посыльного. Благо состоятельная! Я уверенно направилась к выходу и услышала:

– И куда ты собралась?

Остановилась и обернулась. Он прислонился к стене и наблюдал за мной. Как давно? Должна ли я ему отвечать, если не хочу? Нет. Молча направилась дальше. Состоятельная и самостоятельная. Зачем мне отчитываться перед каким-то хамоватым парнем? Дважды соблазнил и возомнил себя моим героем? Спасибо, Лаки, ты был потрясающим хотя бы ночами!

Я не успела выйти. Он рывком вернул меня в квартиру и захлопнул дверь.

– Серьезно?! – мне не удавалось говорить тише и сдержанней. – Какая разница? Я снова ее открою! А запрешь, так я...

Его блуждающий взгляд остановился на моей сумке. Опять?! Он вырвал ее у меня из рук и ушел. Там деньги, там мои документы. Там мое все! Я не разувалась, раз меня даже не пригласили по-человечески. Влетела в просторную комнату и, может в другой раз, восхитилась бы уютной обстановкой, но сейчас увидела Лаки. Он исчезал в очередной двери. Очень скоро я вошла следом и осмотрелась. Моя сумка лежала на высоком шкафу, а Лаки стоял по центру комнаты, засунув руки в карманы брюк, и смотрел на меня. Не напугал. Возле письменного стола отыскался массивный стул, больше похожий на миниатюрное кресло, но вот подойти к нему мне не удалось. Лаки притянул меня к себе, но я его с силой оттолкнула и сама отшатнулась. А затем замерла, затаив дыхание. Что со мной? Я прикоснулась к щеке и растерла прозрачную жидкость меж пальцев. Снова отшатнулась, но уже от своей руки. Слезы?.. Из-за парня? Не-е-е. Глупость какая! Просто моих запасов злости и обиды уже не хватает, чтобы покрыть ими все происходящее тут унижение.

– Карра, прости, – едва слышно пробормотал Лаки.

Я поспешно отерла щеки рукавом, стараясь удержать теплые слезы в себе, но ничего не получалось. Проклятая жидкость продолжала травить меня своим горькосоленым вкусом!

– Дай мне уйти, Лаки, – попросила я, и меня прорвало – взглянула на него и закричала: – Я ничего не понимаю! На какие исключения ты идешь ради меня, Лаки?! Зачем ты мне твердил о любви, о чувствах, если я нужна тебе как… как… Зачем я тебе? Вокруг полно девушек, которые запросто прыгают к тебе в кровать. Или тут личная победа? – осенило меня, и я заговорила тише – а ведь как правильно все звучит: – Карра Скойлок – больная, ущербная девочка с рассеянной влюбленностью вдруг остановилась и замкнулась на тебе! Целительская гордость взыграла?

– Успокойся, – произнес он и направился ко мне.

Я вновь вытерла мокрые щеки и выставила дрожащие руки перед собой, и Лаки остановился в метре от меня. Не о том же хотела ему высказать. Что со мной происходит?

– Лаки, я не понимаю. Почему ты злишься и демонстративно обижаешь меня? Ладно, – пожала я плечами, признавая неправоту: – Я приехала без предупреждения, еще и твоим родителям врала. Но извинилась же. Хорошо! Ты меня не простил – игнорируешь и. – взглянула на сумку, вспоминая его недавние действия и продолжила: – Остынь сам и позволь мне остыть, а там... Знаешь, я и самостоятельно себе экскурсию устроить могу. Не буду навязываться. Но ты же мне и уехать не позволяешь! Отгоняешь и удерживаешь? Зачем? – вот чего я искренне никак понять не могла.

Он опустил голову, шумно выдыхая, и отступил. Я усмехнулась, не скрывая горечи, и направилась за стулом, но Лаки сам решил снять мне сумку. Секунды длились вечностью. Пока я ждала, пыталась отвлечься: бегло осмотрела приятную комнату, отмечая, что у владельца есть вкус. Провела пальцами по гладкой поверхности стола и нахмурилась. Присела и подобрала шелковую ленту, чувствуя, как меня окутывает воздушное ледяное покрывало. Маленькие, едва заметные зубчики по канту на таких лентах не позволяют скользить по волосам. Сколько у Лаки таких девушек, как я? Это же его комната. Значит, есть еще исключительная, которую он готов принять на своей территории?

– Лента моей сестры.

– У вас с Озрином нет сестры, – скривилась я, не зная, как реагировать на откровенную ложь.

Зачем он вообще врет? Я же не скрывала от него Уола.

– Была, но она погибла. Уехала, ничего и никому не сообщив, а назад нам вернули только ее растерзанный труп.

Вот так кратко, бездушно и совсем без обрамления в сказку. Словно вспоминал то, о чем хотел бы навсегда забыть.

Я вскочила и положила ленту на стол. Моя злость, моя обида – все разом исчезло, оставляя только растерянность и стыд. Мне не хватало смелости, чтобы посмотреть на Лаки. Только проводила взглядом сумку – он поставил ее на стол, а затем шагнул ко мне.

– Твой папа, видимо, тоже, поэтому злился на меня. Он еще интересовался, кому я рассказала...

– Поэтому, – перебил Лаки, стягивая мое пальто с плеч и позволяя ему рухнуть на пол. – А меня прости. Я злюсь не только из-за твоей беспечности. Тебе понравился Озрин?

– Что? – удивилась я и даже взглянула на него.

Он рассматривал мое лицо и терпеливо ждал ответа. Я решила уточнить, вспоминая неприятную заминку в прихожей у Акфердов – если Озрин и Лаки в ссоре, то неудивительно было их поведение, а мне просто не повезло.

– Ты ревнуешь меня к брату?

Лаки молчал. Прикоснулся к моей щеке и смотрел на меня так внимательно, будто старался навсегда запомнить каждую черту лица. Я поразилась – насколько светлыми могут быть его глаза при дневном свете и оттененные темными ресницами, чувствовала поглаживание большим пальцем – оно успокаивало меня и отвлекало. С ощутимым нажимом провел полоску от скулы к ушку. Медленно, едва касаясь, повел к подбородку – чуть надавил, вынуждая приоткрыть рот, и на секунду замер. И снова ощутимо чертил линию к скуле.

Уже совсем не успокаивало.

– Когда-то у меня была девушка, а потом она познакомилась с Озрином, – почти прошептал Лаки.

– Была? – вспомнила я о его сестре и уже подготовилась к худшему. – Что с ней?

Большой палец скользнул к губам, вынуждая меня замолчать. Лаки не прекратил оглаживать их, а его взгляд становился все более опьяненным.

– Она разлюбила меня, полюбила его, а он бросил ее. Она ушла и больше мы с ней не виделись.

– Озрин, конечно, симпатичный молодой человек, – забормотала я, но понимала, что Лаки не позволит мне договорить мысль: – но…

Закрыла глаза, стараясь прочувствовать поцелуй целиком. Вкус слез растворился в медленных движениях языков. Я обняла Акферда и прижалась к нему, ощущая его сердцебиение: несмотря на видимое спокойствие снаружи, он также, как и я, боролся с пламенем внутри. Я осознала, что, каким бы он странным не был, не смогу его оттолкнуть. Приму любым. Просто было бы гораздо легче, если бы я знала все о нем. Тогда не случилось бы сегодняшнего недопонимания. Нужно бы извиниться и перед его отцом, раз так невольно напомнила ему об утрате.

Вскоре Лаки заставил меня оглохнуть от шепота. Разве такое бывает? Наши губы разделили всего миллиметры, и я едва расслышала его голос:

– Как же я люблю тебя, Карра.

Новый поцелуй сшибал мысли страстью. Лаки прижимал меня к себе, вынуждая забыть обо всем произошедшем. Целовал так, что не хватало воздуха. Я отвлеклась лишь в тот момент, когда он стащил с себя майку.

– Что это? – испугалась я, видя на его руке огромные желто-зеленые пятна.

– Упал, – ответил он, вновь притягивая меня к себе.

Через секунду я отстранилась и потянулась осмотреть его руку. Как же надо было так упасть? Там громадный синяк!

– Демоны, Карра, – прорычал Лаки и не позволил мне спросить, предвидя вопросы, прошептал: – Поскользнулся и упал на низкие перила. Потом рассмотришь, не отвлекайся, – сдавил мою талию, рывком прижимая меня к себе, прикусил нижнюю губу и потянул, чуть обсасывая.

Потом. Все потом...

Ювен вернулся с моим багажом через несколько часов. Я была уверена, что парень просто давал нам с Лаки время. И хорошо, что он нам его выделил. Я успела привести себя в порядок, мы пообедали и обсудили недавний инцидент – Лаки пообещал, что впредь не будет ограничивать меня и копаться в моих вещах, а я пообещала, что всегда буду ставить его в известность, если что-то запланирую. Тут у меня и выбора-то не было, как только через единственный адрес его искать.

– Все спокойно? – поинтересовался Лаки у друга.

– Ну... почти. А у вас? – широко улыбался он.

Мы с Лаки расположились на диване и находились на стадии планирования досуга «а в четверг мы посетим». Наверное, Лаки все еще вредничал, иначе почему он столько мест отметал? Я устала уговаривать его посетить сквер с водопадом. Он легко отправлял меня туда одну, но я же хотела с ним. Легче было бы уговорить Агнети оставить отца и поехать со мной в Эвинер.

– Вечером идем в Платиновую корону, – притянул меня к себе Лаки.

Ювен присвистнул и направился в сторону кухни.

– Хоть куда-то ты меня поведешь, – улыбнулась я, стаскивая со стола миску с сухофруктами.

– Мне, пожалуйста, финик, – попросил вредный Акферд и широко открыл рот, ожидая, когда я его с рук покормлю.

– Ты не спишь на полу, потому что не пес, но готов есть из моих рук, – припомнила я и вскоре взвизгнула, пытаясь убраться подальше от острых зубов.

До самого вечера мы пробыли в квартире. Сначала спокойно играли в домино, потом писали идиотские желания на бумажках и тянули их по жребию. Часто смеялись и шумели. Подрались подушками, но разбили вазу и успокоились. Позже я успела довести парней своей мольбой пожить в гостинице – никакого результата. Хотя результат был. Лаки пожал плечами и сказал, что будет спать в гостиной на диване, уступая мне комнату. Вот только смысл, с учетом наших отношений? Мне было хорошо, как никогда.

Я надевала серьги и радовалась, что взяла вечернее платье и туфли под них. Серебристая ткань струилась, красиво подчеркивая синие волосы. Вот только с таким платьем, мне необходимо согревающее зелье. А... мой возлюбленный целитель! Я улыбнулась и отправилась к парням.

– Просто наблюдай за ней, – услышала я голос Лаки.

– За кем? – поинтересовалась я, заглядывая в комнату Ювена.

Они рассматривали меня молча. Лаки оттолкнулся от стола, поднимаясь с него, и направился ко мне.

– А может, задержимся на часок?

– Не-е-е. Я к тебе за согревающим зельем, а потом можем ехать.

– Она тебя обанкротит, – заявил Ювен, и ему просто повезло, что под рукой у меня не оказалось подушки.

Глава 20. Открытия Карры. Часть вторая

Ресторан «Платиновая корона» восхитил и поразил меня. Я не думала, что в названии будет вся суть заведения. Огромное здание из желтого гранита и мрамора точно повторяло форму короны. На остроконечных башнях сияли золотистые светлячки. Если папа не бывал тут, то его точно нужно привести сюда!

– Маленькие ресторанчики или маленькая сеть ресторанчиков? – спросила я у Лаки, не помня, как он обозвал владения своего отца.

– Имеет значение? – белозубо улыбался он, разглядывая мое лицо.

– Конечно! Нельзя подобную роскошь принижать, называя ресторанчиком!

– Или Карра Скойлок усомнилась, что подходит для подобной роскоши?

Я не обиделась, видя его веселье, но поняла, что в чем-то он все же прав. Первая волна сомнений прокатилась во мне, когда Лаки переоделся, превращаясь в очередного незнакомца. Дорогой и строгий костюм, отсутствие привычных кожаных браслетов, а еще добавились какие-то перстни на пальцах. Такого Лаки я уже при всем желании никогда не забуду. Вторая волна – при виде через окно кареты огромной светящейся в темноте короны.

Лаки вел меня к входу, подсвеченному зелеными светлячками.

– Вроде изумруда? – не могла не уточнить я.

– В полночь каждое окно засияет своим цветом, повторяя отделку короны императора Клавира.

– А нынешний император ужинает в вашем ресторане?

– Пару раз бывал, – задумчиво улыбнулся Лаки, – но ему незачем. Уверен, в его дворце готовят лучше, а многие залы переплюнут по великолепию наши. Может мне повезет, и когда-нибудь я побываю там.

– О! – удивилась я, не веря своим ушам. – Простите великий Лаки Акферд. Теперь мне точно следует осознать собственную никчемность.

– И ведь как долго доходит, – притворно изумился он, но вскоре стал серьезнее, кивая группе мужчин у входа.

А затем очередной группе мужчин. Потом мы и вовсе подошли к одному из столиков, здороваясь с пожилым мужчиной и, наверное – я так надеялась, – его дочерью. Когда нас проводили к свободному столику, я облегченно вздохнула и взглянула в сторону, чувствуя новый восторг. Огромное окно позволяло рассмотреть, что спрятано внутри короны. Круглый двор цвел и наверняка вкусно пах!

– Оранжерея внутри? – восхитилась я.

– Тебе нравится? – спросил Лаки.

– Еще бы!

Мне показалось, что он следил за каждым моим жестом, будто старался не пропустить ни единой эмоции. Потом мы долго спорили в выборе блюд, а затем решили, что перепробуем все, что захотим поочередно. Деликатесное мясо Луфа мне не понравилось, поэтому я ковырялась в салате, название которого с первого раза не выговоришь. Сделала глоток красного вина и полюбопытствовала, подготавливая себя к отказу:

– А можно о девушке спросить?

Лаки вскинул брови, сделал глоток воды и уточнил:

– О той, которая к Озрину ушла? А что тебя интересует?

– Ты любил ее? – отчего-то в мыслях такой вопрос не сжимал мое сердце, но прозвучал он дрогнувшим голосом.

Лаки не перестал смотреть на меня, и я опустила голову, разглядывая салат.

– Любил. Но все давно в прошлом.

Меня такой ответ совсем не устроил. Сердце продолжало сжиматься, а в горле образовался тугой комок.

– Мы с ней похожи?

Акферд улыбнулся, прикусив язык, а затем ответил, внимательно наблюдая за мной:

– Совсем разные. Я... Именно я влюбился в нее и бегал за ней, а не она за мной, – усмехнулся. – На свидания она меня тоже не вытаскивала, тем более шантажом. Она была рассудительной и осторожной, а ты сплошное наказание. Она высокая и изящная, а не синеволосое чудовище.

– То есть, я по всем параметрам уступаю? – улыбнулась я ему в ответ, потому что на такую улыбку нельзя не ответить взаимностью.

– Я бы сказал иначе, Карра. Ее я просто любил, потому что было за что любить. С тобой все... – осмотрел он меня задумчиво, – гораздо хуже. А ведь ты раздражаешь меня чаще, чем даешь повод любить себя. Признавайся, котенок, как ты это делаешь?

– Она, она… – оставила я его вопрос без ответа. – Ты забыл ее имя? Или история ровно такая же, как с Ялси? Когда ты...

– Ринет.

– Что?

Моя улыбка дрогнула, потому что Лаки заметно занервничал: еще глоток воды, отвел взгляд, побледнел. Однако всего через мгновение он снова улыбался, но я уже успела пожалеть о своей бестактности.

Из-за ближайшей колонны показалась высокая фигура Озрина. Я моментально напряглась, но предупредить Лаки все равно не успевала. Совсем незаметно он приблизился и слишком быстро сокращал оставшееся расстояние.

– Ее имя Ринет, – повторил Лаки.

– Все никак не забудешь ее?

Лаки вздрогнул, но вскоре поднялся и на секунду склонил голову. Озрин улыбался широко, и его улыбка определенно могла очаровать, как и сам он. От него буквально исходила уверенность и величие.

– Я присоединюсь? – поинтересовался он, мимолетно взглянув на брата, и сразу посмотрел на меня.

Вместо согласия Лаки молча прошел к ближайшему столу и в секунды придвинул стул к нашему. Я чего-то не знаю о семейных ссорах?

– Как тебе вино? – поинтересовался Озрин.

– Вкусное.

– Коньяк? – обратился он к Лаки, и тот кивнул.

– Но ты же не пьешь, – скривилась я, вспоминая, что при мне он всегда отказывался от спиртного.

Он чуть улыбнулся мне, но за него ответил Озрин:

– Иногда можно. Мы с ним нечасто видимся. А ты будешь с нами?

– Не-е-е…

С приходом Озрина я вновь не узнавала Лаки. Он говорил мало. Настолько мало, что порой казалось, будто только на вопросы брата готов был отвечать. Если задавала вопрос я, то он тормозил с ответом настолько, что Озрин всегда отвечал за него. Такая форма свидания мне уже не нравилась. И такого Лаки я бы разлюбила в первые же секунды после встречи, но сейчас отчего-то влюбленность не исчезала. Зато появились беспокойство и злость на Озрина, ведь это он своим присутствием меняет моего возлюбленного до неузнаваемости. Ощущение, словно Лаки готов терпеть от него что угодно. От такого ужина я устала уже через полчаса.

– Как много ты успел рассказать о Ринет? – спросил Озрин, раскачивая янтарную жидкость в бокале.

– Почти ничего.

– Хорошая была девушка. Очень плохо, что ее убили, – протянул он.

Вино оцарапало горло, я отставила бокал и прокашлялась. Промокнула губы салфеткой и посмотрела на Лаки. Он на меня не смотрел: кусал губу и сжимал дрожащей рукой вилку.

– Он тебе не рассказал? – удивился старший Акферд.

Сейчас его улыбка была неуместна, а веселье в голубых глазах пугало больше, чем состояние Лаки. Его девушку убили или сестру? Или обеих? Кого бы он не лишился, все равно получается несправедливо. Мне захотелось обнять его, а еще заткнуть Озрина. Разве можно вот так?

– Если не рассказал, значит, ему больно вспоминать и говорить о подобном, – попыталась я намекнуть Озрину на смену темы.

В мыслях никак не удавалось избавиться от услышанного. При каких обстоятельствах она умерла? Уехала и никому не сказала куда? Наверное, на месте Лаки я бы точно также злилась, как он сегодня на меня.

– Ей просто были интересны убийства, а ему нет, – улыбался Озрин, а я растерялась, не сумев уловить смысла в сказанном.

– До меня дошел слух, что император заинтересовался расширением арены «Копье титана», – произнес Лаки, глядя на брата.

Озрин громко рассмеялся, а затем оборвал смех и тихо заметил то, что я определенно пропустила:

– Не страшно угрожать мне? Лоери манит тебя слишком рано. Ты так в себе уверен? – он повернулся ко мне, улыбнулся и произнес: – А вот до меня дошли слухи, что в Ленвере завелся серийный убийца. Как ты относишься к убийцам, Карра?

– Отвратительно.

Я готова была ответить сейчас на любой вопрос, если он уведет разговор подальше от каких-то там угроз между братьями. Даже об убийствах и хищениях людей! Главное, больше не затрагивать Ринет. Ведь напряжение в беседе пошло с нее. Точно! Лаки говорил, что она ушла к Озрину, а он ее бросил. Обманул меня. Где-то точно обманул! Но я не злилась, потому что уже видела, как умирала от горя Агнети после смерти матери. Может, Ринет разозлилась, когда два брата между собой ее поделить не могли, разругалась с двумя и ушла, а потом... Они винят друг друга. Вполне себе вариант!

– Отвратительно, – повторила я прежде, чем Озрин бы снова рот открыл: – Не знаю, кем надо родиться, чтобы возомнить о себе невесть что и людей жизни лишать! Очень надеюсь, что убийцу скоро поймают и посадят в темницы до конца его жизни.

– Так сурово? – отчего-то развеселился старший Акферд.

– Конечно! – нахмурилась я, чувствуя, как волнение отпускает и приходит прежняя уверенность – мне всего лишь потерпеть неприятный разговор, зато он уже никому боли не причинит: – Можно было бы суровее. Нет! Нужно было бы, но я даже вслух смерти никому не пожелаю.

– Добрая девушка.

– Мне просто повезло – меня окружают замечательные и добрые люди! – широко улыбнулась я и готовилась перевести тему на этих самых добрых людей, чтобы скрасить атмосферу, но не успела.

– А вот и она, – обрадовался Озрин, глядя в сторону, – Еще в прошлом месяце познакомился с ней. Карра, ты не поверишь сколько доброты в этой девушке. Может, вы даже подружитесь.

Меня озадачила не девушка, а нарастающая бледность Лаки, когда его непонимающий взгляд обретал понимание. Хотя и девушка тоже. Несомненно красива, может чуть младше нас. Темные волосы падали на оголенные плечи, черное платье струилось, подчеркивая формы, которыми я, к сожалению, не в такой мере обладала. Вот только, зачем ей сопровождение из двух мужчин? Охранники?

– Прости, – бросил мне Лаки, когда Озрин отошел встретить девушку.

– Что? – не поняла я, но страх мгновенно окатил ледяной водой. За что он попросил прощение?

Лаки не ответил мне, подрываясь вслед за Озрином. Они поочередно поцеловали руку неизвестной. Озрин направился за очередным стулом, оставляя моего Лаки улыбаться девушке и смешить ее, а я залпом осушила бокал вина, поглядывая на оставленные бокалы коньяка. Не знаю, что происходит, но лучше бы как следует подготовиться!

Почему Лаки подводит ее к нашему столику, удерживая за руку так, словно в танце ведет? Я бы последовала примеру мужчин в столь бурной встрече, наверное, наследницы империи – другие идеи мне в голову не приходили, – но ноги мелко дрожали, поэтому я продолжала сидеть.

– Знакомься, Ксалти, это Карра, – почему-то представил меня Озрин, а не Лаки. Взглянул на усаживающегося младшего брата и добавил, сразу делая паузу и позволяя завершить за него: – Она...

– Моя сокурсница, – с улыбкой закончил Лаки, глядя на Ксалти, а затем я пожалела о многом, слушая о себе: – Хочу получить какое-нибудь отличие после института. У Карры имеются очень интересные для целителей, необъяснимые отклонения, которые она позволяет мне изучить. Я решил сводить ее в наш ресторан, в качестве благодарности.

Лучше бы Карра Скойлок была глухой. А может слепой? Тоже вариант неплохой. Как можно влюбляться с первого взгляда, если не будешь видеть вообще?

– Значит, мой будущий муж стремится стать знаменитым целителем? Я ценю твое старание. Буду рада узнать, что оно предназначено для меня и наших будущих детей, – красиво рассмеялась она.

– За счастливое будущее? – поднял бокал Озрин.

– У меня вино закончилось.

Это мой голос? Когда он стал таким тихим? Когда слова стали резать горло изнутри?

– Вот ведь, – прошипел Озрин в нависшей тишине. – Надо сделать выговор официантам. У той, кто помогает Лаки Акферду получить отличие, в наших ресторанах бокал всегда должен быть полным, – махнул он в сторону, делая знак парню с подносом, – И еще напомни. Когда будем уходить, впишем твое имя в число постоянных клиентов. Для них хорошие скидки. Акферды добры.

Я подняла взгляд на этого безмозглого громилу. Ан нет. С мозгами и с отвратительным чувством юмора. Доброта? Я взглянула на ладонь, где тянулась тонкая, почти незаметная полоска шрама. Доброта – это не про Акфердов.

– У меня замечательный папа, Озрин. Пожалуй, сегодняшний ужин оплачу я. Угощу замечательную Ксалти! – проговорила я с улыбкой, поднимаясь.

– Ну что ты, – протянул он и накрыл ладонью мою руку, но сразу убрал, как только я перестала улыбаться.

– Совсем скромный подарок, извините, – улыбнулась я, глядя на растерянную Ксалти.

– Да и не надо... – начала она.

– В качестве благодарности. Я с женихом поругалась, приехала развеяться и отвлечься, но вот вас с Лаки увидела и поняла. Чуть счастье свое не профукала! Поспешу успеть за ним! Хорошего вам вечера, – взглянула на Лаки, добавляя: – И приятного аппетита!

Озрин догнал меня на выходе, когда я спешно натягивала пальто. Он попытался помочь мне, но я отшатнулась, не удержав брезгливость на лице.

– Шутки у меня на самом деле плохие, но Карра... Давай прогуляемся. Тут недалеко есть замечательное место.

– Птичка, все хорошо? – услышала я сбоку.

В этот момент я ненавидела всех Акфердов, и если бы влюбленность в Лаки прошла, то несомненно влюбилась бы даже в низкого, рыжего и болтливого! Но я не влюбилась, а значит, мои страдания продолжались. Тяжело вздохнула, выпуская облачко пара, широко улыбнулась и взбежала вниз по лестнице к парнишке.

– Все плохо, Ювен, но ты все исправишь!

– Без проблем.

В мою руку выше локтя до боли впились пальцы Озрина.

– Мы прогуляемся, – сказал он Тантиту. – Пусть Лаки и Ксалти побудут наедине. Он скоро уедет, когда еще потом встретятся?