Текст книги "Древний мир для попаданки (СИ)"

Автор книги: Ксения Ос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

4. Реальности и обычаи

– Я знал, что ты придешь, – Дак ухмыльнулся и окинув девушку неприятным липким взглядом поднялся.

Мария поморщилась от такой демонстрации, но отступать не решилась. Ободряюще кивнув Коре, она шагнула к демонстративно откинутой шкуре у входа хижины, и растеряно остановившись на пороге с любопытством огляделась.

Ожидаемого мяса видно не было, зато у дальней стены на довольно тощей подстилке из старых шкур, поджав ноги насколько позволял довольно большой живот, лежала худая изможденная женщина и тихонько постанывала.

– Чего это с ней? – Мария сделала шаг вперед и с жалостью уставилась на беременную.

Пока она прикидывала, чем бы, учитывая отсутствие элементарных медикаментов, можно помочь женщине, Дак подобрался ближе и брезгливо ткнул ее ногой прямо в незащищённый живот.

– Пошла вон, – хмуро приказал он, – совсем от тебя толку нет. Уходи. Я привел себе новую женщину.

Это он про меня, что ли? Пока Мария выходила из ступора и соображала, женщина попыталась подняться, но видимо от слабости ее качнуло и она, прикрывая живот, неуклюже завалилась на бок.

Не выдержав, девушка попыталась помочь беременной, на Дак грубо отпихнул ее в сторону.

– Я сказал пошла отсюда, – враз озверевший мужик подхватил бедолагу за волосы, рывком поставил на колени и совсем не символическим пинком направил к выходу.

Такого Мария Александровна стерпеть уже не смогла.

– Совсем с ума сошел? – Рявкнула она, подскакивая и подхватывая почти совсем завалившуюся на пороге женщину.

Бедняга снова застонала и начала падать набок. Отпустив неестественно вывернутую руку женщины и перехватив ее за то, что должно было быть талией, Мария потянула бедолагу на выход, но тут по ногам женщины потекло…

– Чеееерт, да ты же рожаешь, – перепуганная девушка почти на себе выволокла роженицу из хижины, прислонила к хлипкой стене, – сейчас, потерпи, милая…. сейчас мы кого-нибудь позовем и нам помогут.

Женщина не ответила, а лишь устало прикрыла глаза и сильнее откинулась, почти легла спиной на утоптанную землю.

– Ты только потерпи немного, – в панике бормотала Мария, озираясь по сторонам.

Ее поведение заинтересовало нескольких людей из соседних хижин и те подошли ближе.

– Помогите ей, помогите, пожалуйста, она рожает, – кинулась девушка к ближайшим женщинам, но те лишь отшатнулись и продолжали с любопытством наблюдать за происходящим.

– Сволочи, – Мария снова рванула к роженице, но ту скрутила судорога или правильней сказать схватка, вызывая еще большую панику, в никогда не рожавшей женщине и она снова рванула за помощью, – ну помогите хоть кто-нибудь, – заорала она в отчаянии.

Женщины продолжали молча стоять и хотя народу прибавилось, помогать никто не спешил.

– Твари, – выплюнула Мария в сторону бездействующих людей, – предки заберут и ее и ребенка, а вас накажут за ваше равнодушие, – потом вспомнив где находится и что люди с их бедным лексиконом многих слов могут и не знать сплюнула под ноги и исправилась, – предки накажут тех кто не защитил и не помог слабому.

Ответить опешившие люди не успели. Из-за соседней хижины выскочила еще совсем не старая женщина и, растолкав соплеменников, бросилась к согнувшейся в очередной схватке роженице.

– Нири, Нири, – запричитала она и, обхватив бедолагу за плечи, зарыдала.

Пару минут Мария ждала реальной помощи, но женщина кажется обо всем забыла в своем горе и девушка настойчиво постучала ее по спине.

– Рожает. Надо помочь, – сердито напомнила она, но тетка, видимо мать роженицы, только отрицательно покачала головой и завыла еще громче.

– Капец, – чертыхнулась Мария и решительно отпихнула нерадивую мамашу, – если не хочешь помогать, то не мешай. Сами справимся!

Женщина, опешившая на минуту, снова завыла и уткнулась носом в живот потерявшей сознание от боли дочери.

– Нельзя, – захлебываясь слезами, прохрипела она, – Дак сказал 'плохая жена', шаман сказал 'слабая'. Нельзя помогать.

От такой информации теперь уже Мария Александровна опешила. Она перевела недобрый взгляд на хозяина лачуги, отметила, что не вдалеке стоит группа еще мужчин, включая шамана, судя по перьям и пятнистой шкуре, но решила разобраться позже, а потому отпихнула тетку и быстро осмотрела роженицу.

Судя по синякам, доставалось Нири от Дака сильно. Прибавив еще один минус в копилку против мужика, Мария начала быстро ощупывать живот женщины и с удивлением поняла, что плод уже совсем низко. Кажется, еще движение и ребенок сам вывалится, только вот… не понятно, что именно держит его. Может плод слишком крупный?

– Ну, давай, совсем немного осталось, – прошептала она и попыталась надавить чуть выше плода.

К сожалению ее усилия результатов не дали. Мало того, что женщина оказалась без сознания, так еще и схватки прекратились абсолютно.

Вот и что теперь делать? Чувствуя как подступает паника, Мария снова обернулась к соплеменникам, и не получив поддержки жалобно всхлипнула. Учитывая, что сама она не рожала ни разу, а физиологию знала лишь теоретически из интернета, страшно было вдвойне. Мелькнула даже подленькая мысль – оставить все как есть, но женщина тут же отмахнулась от нее. Да и роженицу, которой при свете дня оказалось лет пятнадцать – шестнадцать жалко было до боли.

Понимая, что времени уже не осталось, Мария Александровна сделала сильный вдох решаясь, раздвинула пошире ноги роженицы и не долго думая засунула два пальца ей в промежность.

Кто-то из толпы ахнул, но девушка лишь рыкнула недовольно и попыталась нащупать застрявшего на выходе ребенка. Она оказалась права. Судя по всему нежизнеспособный плод все же застрял на выходе, а прекратившиеся схватки не давали ни одного шанса организму избавится от него.

Думать было некогда. Просунув еще пальцы и попытавшись расширить промежность роженицы, Мария кое как ухватила за застрявшую головку ребенка и очень тихо и аккуратно потянула его….

Как и боялась девушка, плод оказался давно и безнадежно мертв. Сдерживая слезы, Мария отложила его в сторону и, вытянув послед, прикрыла женщину задравшейся на пояс шкурой.

Тишина вокруг стояла оглушающая. Казалось, даже птицы замолкли, а люди практически перестали дышать, с опаской поглядывая на Марию.

– Ну и хрен с вами, уроды недоразвитые, – недовольно фыркнула девушка и поднялась, брезгливо рассматривая грязные после родов руки.

– Интересно, а где они моются? – Прилетела внезапная неуместная мысль – Да и моются ли вообще?

Первым отмер подлец Дак.

– Вот, я же говорил, что совсем плохая женщина, – заявил он, тыкая пальцем в тихо застонавшую Нири, – ребенка родить не может и ленивая. Только лежит в хижине и плачет. Плохая жена.

Очнувшаяся и все такая же слабая не состоявшаяся мамочка вздрогнула как от удара, съежилась как можно сильнее и прижалась к так и не отходившей от нее матери, а Мария вдруг разозлилась не на шутку.

Наверно, все можно списать на адреналин все еще гуляющий в крови, или откат после принятия родов, о которых она знала лишь в теории, но страх прежнего тела, злоба и ненависть, которых женщина никогда не испытывала в прошлой жизни, сыграли с ней злую шутку.

Подхватив в руки мертвого ребенка, и подняв его над головой, она повернулась к соплеменникам.

– Смотрите, – закричала она, – этот ребенок был большой и сильный, но его убили. Кто это сделал?

Соплеменники отшатнулись, а Мария сделала шаг вперед и протянула ребенка, – смотрите, у него разбита голова. Вы знаете почему это случилось?

Люди шокировано молчали и только переглядывались, а девушка положила ребенка обратно в траву и обернулась к Даку.

– Ты убил здорового и сильного ребенка когда бил свою женщину, – заявила она громко. – Ты бил ее по животу, в котором он был и разбил ребенку голову. Ты трус, – тут она снова вспомнила о том, что некоторых слов еще нет в местном лексиконе и поморщилась, – ты шоки, – вспомнила она название местной разновидности шакала, – шоки и убийца, – припечатала злобно и, плюнув ему под ноги, отвернулась от мужчины.

Несколько секунд стояла тишина, а потом люди зашумели, обсуждая сказанное. Шум только начал нарастать, когда из толпы выбрался шаман и со злобой уставился на Марию.

– Ты не можешь этого знать, – заявил он оскалившись, – ты слабая женщина и не знаешь путей предков.

– Я не знаю? – усмехнулась она, делая шаг вперед, но тут в голову девушки пришла интересная мысль – а не познакомить ли людей с высшими силами поближе? Она оценивающе уставилась на шамана и мысленно усмехнулась.

Кажется, пора подорвать устои этого мира, а заодно и авторитет зарвавшихся тварей решила она и обернулась к соплеменникам.

– Два светила я провела в лесу, – громко начала она, подбирая более или менее понятные слова, – там я упала и потеряла голову. Когда я лежала, предки охраняли мое тело от зверей и разговаривали со мной. Они сказали, что люди должны помогать друг другу, что даже животные защищают своих самок и потомство.

Она повернулась к озадаченному Даку и презрительно фыркнув тому в лицо, вернулась к рассказу.

– Предки сказали, что заберут ребенка к себе, потому что Дак не достоин иметь такого сильного сына. Он глуп и жесток. Только шоки нападают на слабых и не берегут свое потомство.

Она решительно обернулась к матери Нири и кивнула на девушку в ее объятиях.

– Забирай свою дочь, – почти приказала она, – пусть она выздоравливает. Предки сказали, что когда она найдет себе хорошего мужа, то они пошлют ей новых детей – самых сильных сыновей и красивых дочерей.

Женщина всхлипнула, еще сильнее прижала дочь и с опаской посмотрела на мужчин.

– А Дак? – Нерешительно спросила она, – он не отпустит ее….

– Предки сказали, что Дак плохой муж и не заслуживает женщину, – спокойно уверила Мария, – а еще он сам выгнал ее из хижины, а значит она больше не его женщина.

Мгновение женщина размышляла, а потом ее лицо озарила улыбка и она кивнула кому то в толпу, где тут же началось движение.

Несколько секунд стояла оглушающая тишина, а потом люди загудели как растревоженный улей. Древние люди вели себя как дикари, то есть так, кем и являлись в реальности. Они тыкали пальцем в Нири и Марию, кричали, плевались, а некоторые пытались даже вцепиться в нечёсаные волосы друг друга.

Девушка хмыкнула и стала наблюдать как высокий мужчина, видимо отец Нири, бережно поднял девушку на руки и понес прочь.

– Стой, моя женщина, – попытался преградить дорогу бывший муж бедняжки, но мужчина только обошел его по кругу и презрительно сплюнул под ноги.

– Отказался. Больше не твоя, – сказал он уверенно, а Мария лишь удовлетворенно хмыкнула.

5. Побег из племени

Решив, что с революцией и просвещением дикарей пора заканчивать Мария кое-как обтерла руки пучком травы и начала решительно выбираться из галдящей толпы. Что делать дальше было не понятно. Ясно лишь одно, то что мяса она так и не достала, а значит надо придумать хоть что ни будь чем покормить Кору. Да и самой есть уже хотелось невыносимо.

Кстати, а где девочка? Мария Александровна активно завертела головой в поисках пропажи, но тут ее резко схватили за руку и дернули в сторону.

– Какого черта? – Возмутилась женщина, вырываясь и резко оборачиваясь.

Довольный Дак, про которого она благополучно успела забыть, стоял слишком близко и мерзко улыбался.

– Хижина пустая. Теперь ты моя женщина, – заявил он уверенно и снова попытался ухватить ее за руку.

Мария отшатнулась в недоумении, а потом, когда слова мужика дошли до сознания, ухмыльнулась не добро.

– Ага, счаааз! – Протянула она ехидно, – ты плохой муж. Зачем мне такой?

Дак недовольно насупился, но не отступил, – я вождю две шкуры отдал, – выдал этот недалекий, – он разрешил мне забрать тебя.

– Вождю? – Мария Александровна обернулась к резко замолчавшим и прислушивающимся соплеменникам.

Вышеупомянутый нашелся в кучке мужчин рядом с шаманом. Услышав спор, он тут же вышел вперед и кивнул согласно.

– Да, – подтвердил он, – хорошие шкуры, достойный дар за женщину.

Некоторое время Мария молчала переваривая слова мужланов и пытаясь совладать со злостью, а потом обернулась.

– Дак плохой муж. Его прошлая жена была худая. – заявила она громко, – он не кормил ее, он ее бил и делал слабой, а потом убил потомство. Зачем мне такой муж? Я не пойду в хижину к Даку.

Люди молчавшие во время спора снова начали переглядываться и зашумели. Некоторые одобрительно, поддерживая слова девушки, но были и возмущённые.

Спор перебил вождь.

– Ты жила в моей хижине и должна слушать меня, – заявил он высокомерно, – я решил отдать тебя Даку! Теперь ты его женщина!

Мария снова задумалась. Всё-таки не знание обычаев напрягало очень сильно, учитывая, что информация от бывшей хозяйки тела поступала редко и как то дозировано.

Еще важным оказалось, что она жила в хижине вождя. Получается, Лая была его дочерью? Вот же странность – почему тогда отец с такой настойчивостью пытается сплавить ее местному аналогу садиста? Нет уж, надо все обдумать в спокойной обстановке, решила девушка и обернулась к потенциальному папаше.

– Нет, – заявила она коротко и с вызовом уставилась на мужчину.

Мужчина в удивлении вытаращил глаза. Наверно он ждал криков и истерик, а потому даже растерялся, от такого открытого неповиновения.

– Ты должна, – попытался надавить он, – ты живешь здесь, тебя защищают и дают еду, а значит, ты принадлежишь племени и должна делать то, что я скажу.

Мария уже открыла рот, что бы возмутиться, но тут память тела сделала очередной кульбит, подкидывая картинки из повседневной жизни, и она успокоилась.

– Нет, – заявила она коротко и скривилась, – я уже давно живу в тех старых и сломанных хижинах, – она махнула в сторону опушки леса, где так отдельно и стояли три лачуги для одиноких женщин.

Она мысленно отмахнулась от картинок жалкого быта мелькнувших перед глазами и оскалилась.

– Мы живем отдельно и нас никто не защищает, – продолжила она презрительно, – когда напал тагр и утащил женщину никто из поселения не пришёл прогонять его. Мы сами кричали и махали палками, а вы мужчины пили веселый сок и спали у костра.

Несколько мужчин смутились, но вот вождь так и остался непробиваемым.

– Она была старая, – отмахнулся он небрежно, – зачем кормить ненужную женщину?

– Вообще то вы и молодых не кормите, – отбрила вождя Мария, – женщины уже три светила не ели, а мяса совсем не видели давно.

– Они ленивые, – вызверился вождь, – они сами не хотят собирать плоды и менять их.

– Вот как? – Мария Александровна бросила недобрый взгляд на затесавшуюся в толпе Мангу и прошипела, – твоя женщина не ходит в лес, но в твоей хижине всегда есть плоды. Откуда они? – и заметив недоуменный взгляд вождя, громко продолжила, – женщины каждое светило приносят корни и плоды, а Манга забирает их, что бы поменять на мясо. Но она не приносит еду, а меняет ее на новые шкуры для себя и новые ожерелья. Женщины в хижинах голодают.

Мария сделала шаг в сторону вождя и ткнула в него пальцем, – Манга твоя женщина. Она не может быть главной, потому, что слишком глупая и жадная – забирай ее. Женщины выберут себе другую главную женщину.

Соплеменники снова зашумели, а Мария Александровна огляделась и наткнулась на полный ненависти взгляд вышеупомянутой Манги и подавив невольную дрожь, скривилась презрительно.

И так понятно, что врагов она себе нажила, но и смириться с несправедливостью, как и навязанным мужем – садистом не получалось.

Впрочем, перевести свару в другое русло не получилось. Вождь хоть и озадачился словами Марии, бросив недовольный взгляд в сторону своей женщины, но от требований не отказался.

– Я не смотрю на дела женщин, – заявил он высокомерно, а потом протянул руку и попытался ухватить Марию, как недавно это делал Дак, – теперь ты будешь жить здесь, заявил он веско и все же подпихнул ее в сторону хижины.

– Нет! – Мария увернулась и со злостью уставилась на мужчину, – я не пойду в хижину к трусливому и жадному мужчине, – Дак злобно зарычал в стороне, но женщина даже не обернулась, – а если заставите, то я подожду пока он выпьет веселый сок, возьму камень и сломаю ему голову.

Она подхватила ближайший булыжник из кострища и сделала вид, что опускает его на голову человека.

Стоящие рядом люди ахнули в голос и отшатнулись, а Мария заметив округлившиеся глаза Дака, резко засмеялась.

– Наверно я схожу с ума – мелькнула невеселая мысль, но роль надо доигрывать, а потому она обернулась к ненавистному мужику и мерзко улыбнулась, – возьми меня в хижину, а я подожду когда ты уснешь и убью тебя, – заявила она уверенно, – мне нравится твоя хижина. Когда ты уйдешь к предкам, я возьму ее себе.

Не известно, что сыграло большую роль – уверенный тон женщины или прирожденная трусоватость Дака, но мужик отшатнулся, открыл рот, но так ничего и не ответив, быстро рванул к вождю.

– Она другая, – зашипел он, не отводя глаз от Марии, – она не слушается – я не хочу такую женщину.

– Ты обещал взять ее, – нахмурился вождь. Судя по всему, шкуры полученные за девушку прижились и возвращать их вождю не хотелось.

– Она была другая, – не согласился Дак, – она не теряла голову, не говорила с предками и не хотела убить меня.

Вождь нахмурился. Возразить было нечего, но и шкуры жалко. Он задумался на мгновение и снова обернулся к Марии.

– Все женщины должны идти в хижину к мужчине и рожать потомство. Племя должно быть большим и сильным. Если ты не пойдёшь, то ты не можешь жить в племени. Ты должна уйти.

Кто-то из толпы охнул, но большинство людей продолжало жадно прислушиваться к разговору. Ну, да! Такое развлечение. Теперь ни один сезон обсуждать будут.

Мария вздохнула и задумалась. С одной стороны помощи от этих людей ждать не приходилось, да тут еще и врагов, судя по всему нажила, но с другой…. все таки остаться совсем одной в доисторическом мире было страшно. Особенно напрягало отсутствие знаний по флоре и фауне… да и что с местным климатом не понятно.

Женщина вздохнула и продолжая размышлять подняла глаза на ожидающих ее решения мужчин. Взгляды, которыми обменялись Дак с вождем, не понравились ей абсолютно – сразу стало понятно, что эти двое гадость задумали. Ну и что же делать?

– Ты решила? – первым не выдержал вождь, – Дак передумал, ты будешь хорошей женой и он возьмёт тебя к себе.

От подобной перспективы Марию Александровну даже передернуло. Еще раз быстро обдумав ситуацию и приняв решение, женщина подняла голову и смело уставилась в глаза мужчины.

– Нет, – сказала она уже третий раз за вечер, – я не войду в хижину Дака, я ухожу из племени.

Пока соплеменники в шоке переваривали ее слова, Мария быстро растолкала толпу и рванула туда, откуда вышла всего пару часов назад. В лес.

6. Спутница

Уже третий день Мария Александровна петляла по странному непонятному лесу, продвигаясь на юг. Ну, по крайней мере, ей так казалось. На самом деле расставшись с Корой у орешника – а это действительно оказался он – женщина залезла на самое высокое дерево и огляделась.

Поверх моря зелени стало понятно, что…. ничего не понятно. Жить в лесу? Опасно, да и самой более чем ясно, что она заблудится в первый же день не найдя убежища или попадет в лапы к хищнику. Единственное, видимое сверху отличие от монотонно колышащейся зелёной массы были горы, будто разрезанные надвое блестящей гладью воды.

– Видимо та же река, что я видела далеко за поселением, – решила Мария, – и судя по всему довольно широкая.

Женщина еще немного поразмышляла, окидывая тоскливым взглядом лес, но решила, что горы для временного пристанища все же будут предпочтительнее. Во – первых есть шанс найти пещеру, а во вторых, учитывая голые скалы, можно не ожидать нападения из-за ближайших кустов. Все-таки отсутствие так пугаемой густой растительности перевесило другие варианты и Мария тяжело вздохнув, решила остановиться именно на этом – более привлекательном для нее.

Она еще раз осмотрелась, прикидывая как ориентироваться в пути. Тааак, если учитывать, что горы находятся справа от восхода солнца, то это значит…… Юг же? Решив условно считать направление югом, она сползла с дерева, подобрала спрятанные в траве орехи, и аккуратно постукивая палкой по траве впереди себя, направилась в путь.

Третий день пути давался тяжело. Каждый день Мария Александровна дважды залазила на дерево. Вечером, что бы переночевать и днем для проверки направления, а также что бы убедиться, что горы хоть и приближаются, но намного медленнее, чем она рассчитывала.

А еще женщине очень не хватало общения. Несколько раз она даже пожалела, что не взяла с собой Кору, уговорив ту подождать в поселении, пока сама Мария найдет им жилье и хоть немного сориентируется по добыче еды. Кстати, добытые орехи она честно поделила с девочкой перед уходом, что безумно выручило в пути.

Орехи оказались не грецкие, хоть и были отдаленно на них похожи. В тонкой не слишком твердой скорлупе, они оказались довольно вкусными и замечательно перебивали голод. Одно плохо, что собирать их можно только с земли, поскольку ствол с мелкими и крупными шипами не давал ни одного шанса залезть на дерево без вреда для здоровья. А еще, как подсказала Кора, сбор длился всего около двадцати дней, хотя и хранились они долго. Да, уж… не зря Манга отправляла девочек на сбор орехов каждый день и отбирала их в личное пользование.

К вечеру третьего дня лес, как показалось Марии, поредел, а воздух стал не таким удушливым и тяжелым.

Забравшись на очередное высокое дерево и прикинув, что завтра она как минимум доберется к подножию гор, Мария устроилась на ветке и собралась спать, когда услышала рык какого то крупного животного. Она уже собралась залезть повыше на всякий случай, когда под деревом раздалось вполне человеческое хныканье.

От неожиданности она вздрогнула и наклонилась, что бы рассмотреть, что же происходит. Рык, а за ним и всхлип повторился.

– Кто здесь? – Собственный голос показался женщине писклявым и испугал еще больше, – кто там? – повторила она увереннее, стараясь подавить страх.

– Лая, это я Кора, – послышался знакомый голосок, – Лая, мне страшно!

Несколько секунд Мария переваривала откуда здесь взялся ребенок, но треск приближающегося животного привел женщину в чувство и решив разобраться позже, она начала быстро спускаться.

– Лезь на дерево, – скомандовала она, перебираясь все ниже и ниже.

– Я не могу, слишком высоко, – прохныкала Кора, пытаясь допрыгнуть до нижней ветки.

Чертыхнувшись, Мария спрыгнула все же на землю, и быстро подхватив ребенка, подсадила его.

– Дальше сама, цепляйся за следующую ветку и лезь как можно выше, – приказала она тоном не терпящим возражения и полезла следом.

Им повезло. К тому времени как охотящийся тагр принюхиваясь и фыркая вышел на поляну они уже сидели довольно высоко.

– Ну и как ты здесь оказалась? – насмешливо поинтересовалась Мария успокаиваясь и обнимая ребенка.

– Ну, я испугалась, – пряча глаза, замямлила девочка.

– Да? – приподняла бровь женщина, – и чего ты испугалась?

Кора замялась, покраснела.

– Ты боялась, что я не вернусь за тобой? – Догадалась, наконец, Мария и получив подтверждающий кивок тяжело вздохнула.

С одной стороны она понимала девочку, но с другой… ни жилья, ни еды…. вот и что теперь с ней делать?

– Я же обещала, что вернусь, – укорила она смущенного ребенка, но, заметив упрямо поджатые губы, вздохнула и тут же решила сменить тему, – и что, ты все три дня шла за мной? – поинтересовалась с любопытством.

– Ага, – кивнула Кора, – было трудно. Куда ты идешь? Почему не стала строить хижину?

Мария Александровна внимательно посмотрела на девочку и снова тяжело вздохнула. Учитывая, что вернуть ребенка в поселение уже не получится, скрывать планы на будущее было глупо.

– Я иду в горы, – сказала она честно, – мне страшно в лесу, поэтому я хочу поселиться где-нибудь в пещере.

Кора охнула и округлила глаза.

– А как же кОты? – выдохнула она, делая ударение на первый слог, – все знают, что это их горы.

КОты…. кОты…. попыталась вспомнить женщина. Перед глазами промелькнуло крупное, гладкошерстное, гибкое тело однотонно – темного окраса.

– Пантеры что ли? – задумчиво пробормотала она и нахмурилась. Возможное наличие хищников в горах Марию, конечно, не удивило, но представлялось чем-то абстрактным, из разряда 'не страшнее чем в лесу", а тут конкретное и опасное доказательство. Впрочем, как ни крути, а выхода женщина все равно не видела. Хотя, может быть сработало врождённое упрямство.

– Ну и ладно, придумаем что-нибудь, – сказала она как можно оптимистичней, обняла девочку за плечи и протянула ей пару оставшихся орехов, – ешь уже и спи – завтра дорога тяжелая будет, в гору…. так что ты спи, а я тебя караулить буду.

– И не вернёшь обратно в поселение? – тихо уточнила девочка и потерла подозрительно заблестевшие глаза грязным кулачком.

Марии оставалось лишь закатить глаза и поморгать, что бы самой не заплакать от жалостливой картины.

– Нет. Не верну, – заявила она твердо, – теперь ты моя и я никому тебя не отдам.