Текст книги "Я против тебя (СИ)"
Автор книги: Ксения Латышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
– Коралова! – яростно зашипела Регина. – Я тебе о чем говорила на прошлой неделе?!
– У меня были бурные выходные, не помню, – я крепче вцепилась в руку Федора.
– Здравствуй Регина, как поживаешь? – ого, откуда у него такие мягкие нотки в голосе. Они знакомы?
– Привет, Федя, да нормально. У тебя как дела? – Ой, боевая ботаничка покраснела!!!
– Да тоже неплохо, – Федор широко улыбнулся. – С девушкой вот познакомился, встречаться начали. Познакомься, это Лиля. Хотя, я вижу, вы уже знакомы?
Лицо Регины выражало целую палитру эмоций: неверие, ненависть, злость, гнев. Мне срочно захотелось дать ей попить водички.
– Да, мы знакомы. А где вы познакомились? – Регина как-то умудрилась справиться с нахлынувшим потоком эмоций и даже попыталась улыбнуться.
– О, это было удивительно. Лиля в меня врезалась, – и Федор рассмеялся. Ему смешно, а мне на пару идти надо.
– Да-да, это действительно было так забавно И так романтично, – ни фига это не было романтично. Попе было больно. Но, кажется, моя импровизация на фоне жизнерадостного смеха Федора возымело некоторое действие на фан-клуб имени Балдурина. Регина чутка скуксилась, две другие так вообще подувяли. Надеюсь, они поняли, что Федор со мной счастлив?
– Что ж, я рада за вас обоих, – с трудом произнесла Регина. Кажется, ей эти слова дались с большииим трудом.
– Ой, у меня скоро пара, – вспомнила вдруг я. Да и Федору, наверно, тоже надо идти. – Ладно, драгоценный мой, я пошла, не скучай.
"Не скучать" Федор пообещал самым оригинальным способом. Он обхватил мою правую щеку левой ладонью, погладил большим пальцем кожу и нежно поцеловал в губы. Если у меня от этой неожиданной ласки сперло дыхание, то что уж говорить про ботаничек? Кажется, их там хватил дед Кондратий.
– Хорошая была импровизация, – проговорил мне в губы Федор, а я с изумлением смотрела на этого странного парня. – Только чур за свидание это не считать.
– Буду считать это жестом невиданной щедрости, – выдохнула я. – Уходи уже, тебе тоже на учебу надо.
Я едва не оттолкнула его, но вовремя вспомнила, что тут присутствует вражеская сторона в виде воинственно настроенных девиц с зашкаливающим IQ, и поэтому лишь мягко отстранилась от Федора. Парень с некоторым сожалением выпустил меня из объятий, улыбнулся и ушел.
– Ну что, уважаемые? – развернулась я к Регине и ее орденоносцам. – Сами все видели? Надеюсь, мы с вами разрешили проблему "Балдурин-Коралова"?
– Видеть-то видели, но...
– Ваше "но" меня не интересует. Все вопросы к Балдурину, тем более, что он тебя, Региша, знает. А продолжите мне угрожать – я подам заявление в полицию, – с этими словами я вошла в аудиторию. Гм, кажется, мои одногруппнички знатно повеселились, глядя на то, как Балдурин в дверях целовал меня. УПС!!! Хотя, если так подумать, чего я так переживаю, своего я однозначно добилась. Теперь в группе, а скоро новость распространится и дальше, все знают, что к Коралловой лучше не подходить с предложениями вечерних развлечений. Эта мысль меня приятно согрела, как и недавний поцелуй Федора, и я уселась за вторую парту, игнорируя ухмылочки некоторых товарищей. Только вид Никитоса меня удручал: парень был настолько мрачен, словно ему сообщили, что все пиво в мире закончилось на ближайшие лет двести. Через минуту к нему прилетела моя записка. "Я сегодня иду к Бестеревой в больницу. Айда со мной, развеселишься, а то больно у тебя вид пристреленный" – значилось в записке. Ответ пришел не сразу, но положительный. Видать, перспектива быть ушибленным тяжелой рукой прооперированного Юлька перекрывалась возможностью допросить меня о происходящем с большим пристрастием и энтузиазмом.
Пары прошли в неге и лености. Преподаватели поддавались дурным миазмам, распространяемые студиозусами, и читали лекции медленно, растягивая слова, наполняя свои записки явными отходами в сторону с целью предаться переливанию из пустого в порожнее. Но скорее всего, была виновата весна. Солнце все сильнее припекало, заглядывало в окна аудиторий, плясало зайчиками на досках и стенах, заставляла прикрывать глаза рукой или недовольно щуриться. Никому не хотелось сидеть в унылых аудиториях, энергия студентов стремилась на улицу, где чирикали птицы, дотаивал последний снег, где носились отмытые от грязи и наростов льда чистые и довольные машины, где гуляли красивые девочки, скинувшие с себя шубы и теплые брюки. Юношам хотелось щеголять перед этими барышнями своими мускулами, хотелось заигрывать с ними, курить, пить пиво с друзьями, сидя на скамейке подставлять лицо теплому весеннему солнышку. Это лето оно станет горячим, даже жгучим. Так говорят про брюнеток: она была жгучей брюнеткой, ее волосы были словно вычернены ночью. И так же с солнцем, летом оно становилось яростным, словно выплескивало на головы людей тот кипяток, что хранила для нас всю зиму. А весной солнце всего лишь нежно гладила нас по щекам, руками, ушам, словно приглашая кровь разогреться, а чувства всколыхнуть. И поскольку студенты народ абсолютно беззаботный, их энергия, разогреваемая солнцем и превращающаяся в желание, стремилась окунуться в атмосферу флирта, любви и страсти. И вот из этой самой энергии вырывались свободные частички, так называемые миазмы. Они-то и несли разрушение в остальные массы народа. Идет мама с ребенком по улице, а навстречу ей влюбленная парочка студентов. И так они нежно держаться за руки, так ласково смотрят им в глаза, что мама невольно вспоминает отца своего ребенка, и ей тут же хочется прибежать к тому на работу, поцеловать, затормошить – высказать ему всю свою любовь, что когда-то к нему испытывала. А это всего лишь пагубное влияние студенческих миазмов, ке-ке. И бедные преподаватели, которые общались со студентами куда больше, чем все остальные, просто впадали в кому от концентрации миазмов в воздухе, и начинали творить безобразные вещи. Обычно, после пришествия очередной весны у нас в университете кто-нибудь из преподавательского состава играл свадьбу.
– Неужели это закончилось? – я выпала из аудитории, словно переспелый помидор сорвался с ветки, и зевнула. Солнце действует еще не только как "Виагра", но и как "Феназепан". Видать, совсем как волшебная палочка: каждому по потребностям, каждому по способностям.
– Ага, – рядом пристроилась еще более сонный Никитос. Это я старалась всю пару хоть как-то слушать преподавателя, чтобы последний не расстроился от отсутствия заинтересованности в его лекции присутствующими студентами. А Никитос совершенно нагло проспал всю пару.
– Ты-то чего поддакиваешь? – пихнула я друга в бок. – Проспал всю пару, и еще не доволен.
– Мне мешали, – и Никитос еще раз получил от меня ощутимый толчок в бок.
– Ну ты даешь!! Сессия скоро, а он дрыхнет на парах, – моему возмущению не было предела.
– Отстань, зануда, – развеселился Никита. – Что насчет Юльки? Мы едем?
– Конечно, иначе эта пакость мне мозг выест по телефону. Но сначала – в магазин! – и мы вместе с Никитосом бодро порысили в направлении ближайшего супермаркета.
– Слушай, мне давно не дает покоя один вопрос, – Никита перебирал апельсины, выискивая самые оранжевые и круглые.
– Давай-давай, – я лазила у самой стенки холодильника, выискивая йогурты с нормальной датой окончания срока годности. Юлька обожала йогурты, надо будет сказать об этом Никите.
– Ты реально втрескалась в Балдурина?
Не в бровь, а в глаз вопросище, прям не знаю что ответить.
– Да, он мне очень нравится, – закивала я головой, рискуя врезаться лбом в полку с йогуртами. Не смотреть же мне на Никитоса, который мог разоблачить мою фиговую ложь.
– Но он же ботаник!! Я думал, тебе нравятся брутальные, уверенные в себе мужчины, следящие за своим телом, – и Никитос напряг мышцы плеч, демонстрируя мне их накачанность, брутальность и уверенность. Трицепсы они называются, что ли?
– Я сама ботаник, а кто-то пятнадцать минут назад меня вообще занудой обозвал, – парировала я.
– Да ладно тебе обижаться, я же любя, – Никитос попытался игриво улыбнуться мне, схлопотал по шеям, и обиженно забубнил что-то типа "чтоб я еще раз!"
Когда йогурты, апельсины и печеньки были выбраны, Никита вдруг осознал, что вот именно сейчас мы поедем в больницу к Юле. И сразу затосковал. Его взгляд стал блуждать по сторонам, явно в поисках путей отступлений. Но я успела всучить ему в руки тяжелый пакет, и так взглянула, что его тут же замучила совесть. Ну как я, хрупкая нежная девушка, должна тащить ТАКОЙ пакет!!!
– Давай Никитос, не кисни, – подбодряла я его по пути на остановку, – к Юльке же едем, она хороший человек, кусается редко.
– Ага, – пробурчал Никита, – у меня от ее укусов уже задницы не осталось.
– Будешь ворчать как старый дед – вообще один поедешь. Ты же сам согласился на эту авантюру, чего теперь на попятный сдаешь?
– Лильк, – Никитос выглядел как-то затравленно, – понимаешь...я ее боюсь. Она почему-то меня так не любить, все время издевается, подкалывает. А я ей ничего плохого ведь и не делал.
– Угу. А раз боишься – чего сорвался со мной?
– Не подумал, – сразил меня честностью наповал Никита. В добивку парень затем добавил. – В голове одна мысль вертелась: расспросить тебя о Балдурине, – поэтому поездку к Юльке я не сразу воспринял как угрозу своему здоровью.
– Кхм, так ты сейчас на что намекаешь? Что мне придется бегать за главврачом и выпрашивать у него для тебя место в хирургическом отделении, потому что тебе срочно нужна пересадка мозга? – мне сейчас было совсем не понятно, почему женщинам отказывают в наличии мозга и логики. По-моему, это у мужчин с этими двумя предетами первой необходимости большие проблемы. Никитос тому яркий пример. Не подумал он!
– У меня есть мозг! – возмутился было Никита, но я отрезала:
– Очень крошечных размеров. Видать, компенсируется размерами в других местах, – я смерила заржавшего Никиту холодным взглядом и заморозила окончательно, – например большой палец ноги. Ты не зря же носишь сорок пятый, Никитка? Видать, пальчики очень большие?
– Лильк!!! Мы к Юле идем, дай передышку! Побудь девочкой-блондинкой хоть раз? – не выдержал и взмолился друг. Блин, кажется, я перегнула палку. Надо срочно исправляться.
– Прости, просто все как-то стало напряжно, видать, сказывается приближение этого диплома. Поскорее бы уже защитить. О, наша маршрутка. – Мы как раз перешли дорогу и подходили к остановке, когда через два пазика я узрела номер нужного нам маршрута. Никита как истинный джентльмен, всей своей культуристской массой отодвинул желающих втиснуться в нутро пазика, сгреб меня за талию и внес вместе со своей тушкой в маршрутку.
– Никита, отпусти, у меня ребра вальс похоронный играть начали! – сдавленно пискнула я и тут же ощутила ни с чем несравнимый кайф высвобождения себя из железных тисков. – А ты сильный!!!
Никита улыбнулся и вздумал было снова продемонстрировать мне свои трицепсы, но был остановлен отсутствием нужного количества места в пазике.
– Мне кажется, что если ты еще раз попытаешься поднять ручонки к небу, ты либо кого-то убьешь, либо пойдешь за новой порцией пищ.продуктов для грозного Юлька в магазин, – я пыталась не рассмеяться, но сдавленное хихиканье все-таки вырвалось наружу. Боже, неужели все мужчины ведут себя так, когда приходит весна? Неужели у нас, людей, именно такой брачный танец исполняется, дабы привлечь внимание понравившегося партнера. Это выглядит.. так глупо! И тут ржач прорвался вслед за оформившимися мыслями. Правда, я быстро успокоилась, ибо предпочитала всегда ездить в маршрутках тихо и спокойно, но больно уж мне понравились выеживания Никитки.
– Ладно, уговорила, – опять заворчал Никита.
– Слушай, – я решилась задать свой вопрос, который меня мучил с момента недавнего признания Никиты относительно Юли, – ты правда так боишься Юльки? Они мне всегда казалась достаточно мирной.
-Угу, потому что ты сама как Юлька – психованная зануда-ботаничка. Только вот в облике блондинка, – старый дед в Никите никак не унимался. – Ну просто мне не совсем приятно с ней общаться. Она как увидит меня – все, кидайте свет, туши гранату. По ее словам я выхожу самым неудачливым неудачником.
– А ты не пробовал пригласить ее на свидание? – ни разу не задумываясь о возможных последствиях своего вопроса, озадачила я Никиту.
– Чего? – Парень почти потерял равновесие от услышанного. – Ее на свидание?! Не, я не самоубийца!!!
– Ну ты даешь! – почти возмутилась я. – Считаешь меня психом-ботаником, но не страшишься пригласить на свидание. А Юлька, значит, боишься?
– Ты.. ты это одно, – возвел очи Никитка к потолку маршрутки. Интересно, он там трещинки считает или прилепленные жвачки? – К тебе подкатывать не страшно. А вот к Юле – страшно.
– Ты пробовал? – я начала понимать, что Никита ко мне набивается на свидания уже по привычке. Он приглашал и приглашал меня на свидания, осознавая, что я все равно откажу. Это вошло у него в привычку, и я вошла у него в привычку. И в категорию хороших друзей. Включившаяся лампочка оказалась такой неожиданной, что я сурово задумалась на пять минут. С одной стороны это очень-очень радовало, поскольку я уже не знала, как отвязаться от довольно настойчивого кавалера. С этой же стороны я начинала радоваться за подругу, которой, по ходу, будет легче завоевать симпатию Никиты, поскольку увлечение мною уже прошло. С другой стороны – ОБИДНО!!! Я перестала быть объектом обожания одного мужчины, значит минус в списке ухажеров и кандидатов на мою почку и печень после замужества. "Эгоистка!" – с удовольствием отругала я себя, и вынырнула из мира собственных мыслей. Все-таки, позитив за подругу перевешивал собственное ЧСД.
– Нет, как-то даже в голову не приходило. А что, думаешь, мы так сможем найти общий язык? – Никита почти по-детски заглянул мне в глаза. Я почувствовала себя мудрым Каа.
– Думаю, если не общий, то хотя бы интересный.
К концу дороги к больнице мы оба были выжаты духотой и забитостью пазика до нервного срыва. Едва Никита и я оказались на улице, как оба вздохнули с облегчением.
– Я и не думал, что воздух в нашем загазованном городе может быть таким чистым и свежим!
– Угу, прям как глоток родниковой воды, – тут я была полностью согласна с другом. – Пойдем, надо еще прорваться через три ряда обороны в виде бабушек-охранниц, сторговаться с тетушкой, что выдает бахилы и халаты, залезть на шестой этаж без лифта и почти зомбями ввалиться в палату Юлька.
= Фига приключений на пять минут, – присвистнул Никита. – А попроще никак нельзя добраться до Бестеревой?
– Нет, это единственный путь.
То ли понедельник у всех был суровым, то ли попытка Никиты выдать свой радостный оскал за голливудскую улыбку, но бабушки-охранницы даже и не подумали сопротивляться. А тетушка, распоряжающаяся выдачей халатов и бахил, была мила и приветлива.
– Кажется, здесь побывала тайная проверка, – шептала я Никите, пока мы натягивали бахилы и халаты. – Смотри как лыбиться – видать, ввалили за нелюбезность с посетителями по самое "здрасте".
– А может она всегда так улыбается? – мальчик Никита явно верил в дружелюбность российского народа на работе.
– Угу, только в прошлый раз я ничего подобного не заметила. Готов? Пошли.
В этот раз в палату к Бестеревой ввалилось два хрипло дышащих и отчаянно ругающихся зомбя. Даже спортивный Никитка не выдержал всех испытаний на больничной лестнице. Моя драгоценная подруга явно не ожидала такой подставы от меня, и поэтому я имела удовольствие лицезреть ее офигевшую мордаху секунд десять. Затем подруга справилась с нахлынувшими эмоциями, нацепила ехидную улыбочку и приготовилась изничтожать Никиту.
– Привет, подруга! – радостно я поприветствовала Юлю, опережая шкал подколов и приколов в сторону парня. Я решила сделать это сама. – Смотри, кого я тебе привела! Он мягкий, пушистый, говорит "здрасте" и "жрать", и вообще, тааакой забавный!
– А...э.. ты-то откуда знаешь, что он мягкий пушистый? – с подозрением уставилась на меня подруга.
– Не переживай, не проверяла. Но надо же как-то разрекламировать тебе человека, который сегодня мне признался, что давно хочет позвать тебя на свидание. А ты все время такая колючая, что ему даже становится страшно сказать тебе хоть бы слово.
Мне бы сейчас ящичек свинцовый. Чтобы стенки были толщиной метра по два. Говорят, от радиации спасает. А два яростных взгляда, которыми меня наградили друзья, по опасности можно приравнять к радиационному излучению. Через секунду переваривание услышанного прекратилось и оба взгляда стали смущенными. Затем Юлька густо покраснела и отвела глаза, а Никита выразительно показал мне, что он сделает, едва мы покинем территорию больницы.
– Кстати, Юлька, тут апельсины, Никита сам выбирал, мне доверять такое важное дело не стал, – я сунула подруге пакет под нос и отошла чуть подальше от Никиты, который стал исподтишка разминать кулаки. Я, правда, плохо кончу. – А йогурты – я.
– Спасибо. Надеюсь, йогурты не просроченные? А то вдруг ты жаждешь, чтобы я подольше задержалась в больнице. – Юлька свирепо уставилась на меня. Смотреть на парня она почему-то избегала.
– Обижаешь, я в магазине целую полку разгромила, пока выбирала тебе йогурт. Скажи, Никит, ведь правда?
– Угу. – Что-то друг сегодня наш не весел.
– Никита, – подруга помедлила секунду, – а это правда?
– Что именно? – даже такой невинный вопрос заставил парня слегка побледнеть. Эх, и достала же его подруга. Прям жалко становится Никитку.
– Про свидание, – почти шепотом продолжила Юля. Я заинтересованно стала переводить взгляд с одного "покемона" на другого. Интересно, мне таки удастся свести этих двоих балбесов, или же придется ребра залечивать?
– Ну, да, – парень побледнел еще сильнее, но подруга, видать, сочла это за признак благородства. – Ты только выздоровей сначала, и давай куда-нибудь сходим. Ты не против?
Молодец Никитка, раз назвали груздем – добро пожаловать в кузовок.
– Нет, я с удовольствием. – Юлька прям засветилась от удовольствия, а Никита первый раз, с того момента, как мы зашли в палату, выдохнул. Моя тушка спасена?
– Так, ладно, предлагаю перебрать кости этой, м, стерве? – Юлька улыбнулась Никите и перевела на меня вмиг ставший грозным взгляд.
– Э, а чего так нежно и ласково! – выставила я вперед ладони. – И не надо мне перемывать косточки, я терпеть этого не могу!
– Ой да ладно тебе! Давай, рассказывай про своего Балдурина. Что с ним?
– Ничего, – но Никитка перебил меня и застрочил как печатная машинка:
– Как это ничего?! Она целовалась с ним сегодня прям на входе в аудиторию. Сапсем стыд и совесть потеряла, ремень по ней плачет. – И хихикает, наглая морда!
– Ну, допустим, совесть она потеряла в момент своего рождения, – излишне филосовски отметила Юлька, распечатывая первый апельсин. Аромат цитруса поплыл по палате, на мгновение перебивая миазмы больничного не выветриваемого запаха. – А вот стыд да, действительно потеряла. Никит, предложение про ремень дельное, предлагаю осуществить прям сейчас. У тебя есть что снять?
Вот так нейтральное предложение о свидании немедленно перетекло в стриптиз. А мне еще что-то впаривают про стыд и совесть, надо бы возмутиться.
– Так, вы в общественном месте, попрошу без демонстрации БДСМ. И вообще, я в такого рода занятиях участия не принимаю!
– Как будто кто-то ее будет спрашивать, – лениво протянул Никитос, нашаривая рукой пряжку ремня.
– Я буду визжать и ругаться матом, – предупредила я. Ох и зря я предложила Никитку сводить Юлича на свидание. Теперь эти два упыря объединяться, и мне вообще жизни не будет!!!
– Она что, умеет? – удивленно посмотрел Никита на мою подругу. Та согласно кивнула, продолжая уписывать за обе щеки третий по счету апельсин. Вот обжора!!!
– Коралова-то? – усмехнулась подруга и протянула мне и Никите по апельсину. Беру слова обратно, моя Юлич хороший человек. – Она не только матом может. Она еще и по английски матом может – 50 Cent курит в окопе. Моя школа!
– Твоя, твоя, морда ты самодовольная. Ты когда из больницы выписываешься?
– А ты красиво от темы ушла, про больницу – в конце. Давай про Балдурина.
– Sometimes I want to kill you, – беззлобно ответила я подруге и начала рассказывать. – Вообщем, когда я сегодня утром подходила к аудитории, то увидела Регину и еще пару девиц. Три на одного – мне стало страшно. И я позвонила Федьке.. Может, хватит ржать?! Нормальное у него имя!!!
Юлька и Никитка зашлись в хохоте. Ну и чем им так имя моего "псевдо-парня" не нравится. Стандартное русское имя. Федор. Федор.. Мля, мне самой еще смешнее, чем этим двоим. Догадались же его родители так поприкалываться над ребенком. Я бы своим все высказала, если бы у меня было такое имя.
– Давай дальше, – подруга утерла слезы.
– Я позвонила ему и попросила прийти к аудитории, где у нас должны была проходить пара. Чтобы Федя, да хорош! А то рассказывать не буду!
– Все, все, мы серьезные, что прям невозможно, – о, Никита сейчас ближе к Юле, чем когда бы то ни было!!! Отлично!
– Чтобы Федя сам с ними поговорил и расставил все точки над i. Пришел, сказал три слова, поцеловал меня и ушел. – Скомкано закончила я, поскольку более пространно рассказывать что-то этим двоих хихикающим хомякам было бесполезно. – Вот вы кони! Хватит ржать, у Юлька сейчас швы разойдутся от натуги!
– Не разойдутся, – почти проплакала от смеха подруга. – Вчера сняли. Так что я послезавтра уже на парах буду. И тебе больше не придется звонить своему Федору, ой не могу!
– Юль, ты реально того, осторожнее, – ну хоть на кого-то моя фраза подействовала отрезвляюще. Никитка перестал ржать и с тревогой посмотрел на подругу, а я в очередной раз почувствовала укол от потери ухажера. Надо позвонить Димке, согласиться на свидание.
– Ладно, все, действительно хватить ржать, а то меня еще в психушку упрячут, мотивируя тем, что у меня крыша от наркоза поехала. – Юля устроилась поудобнее на кровати и серьезно посмотрела на меня, потом на Никиту. – Надо разработать план по выведению фан-клуба из строя. Никитка, ты нам поможешь.
– Чего? Не, я пас.
– Слушай, ты уже сделал самое опасное дело в своей жизни – пригласил Юльку на свидание. Поэтому для тебя разгром фан-клуба должно быть равноценно почесу левой пятки, – возмутилась я. И чего мужчины такие ленивые, лишь бы ничего не делать.
– Да ну чего я буду с ними связываться, они мне-то не угрожали.
– Зато они угрожали Коралловой. Все, давай не выпендривайся. Тут два женских мозга – это просто отлично, а если будет добавлен мужской – смесь окажется взрывоопасной и нам никто ничего противопоставить не сможет. – Вот так Юлька по-хозяйски распорядилась попавшимся ей в руки отличным образцом сильного пола. – Я тут уже подумала кое над чем. Нам надо найти парней для этих ботаничек.
– Чего?! – хором воскликнули мы с Никитосом.
– И как ты себе это представляешь? Хочешь открыть клуб "Профессиональная сваха"? – я стала прикидывать, как вообще такое можно осуществить.
– Почти так, как ты сказала. Нам просто надо собрать некоторую информацию, проанализировать ее, а потом аккуратно распорядиться имеющимися данными.
– Ты прям как агент ФБР. Вроде бы понятно, но на самом деле полная ахинея, – выдал озадаченный Никита. – И какого рода информация нам понадобиться информация?
– Кто кому нравится.
Отличная головоломка, на мой взгляд. Ходи по универу, собирай сплетни, веди разговоры со всеми и выясняй: кому же нравится вон та Регина или эта Настя?
– Ну что вы тупите оба? Это же элементарно! Выявляем главных недоброжелателей, выясняем про них некоторые факты: примерный график учебы, интересы, с кем общается, что предпочитает. Потом общаемся с пацанами, что любят задр... впариваться по учебе, ботаников вообщем, выведываем у них такие же подробности, а потом просто сводим нужных друг с другом людей. Устраиваем для них что-то вроде первого свидания, потом второе и дальше чутка помогаем влюбиться в друг друга еще сильнее. Сейчас весна, у всех гормоны плещут, не зря же Регина так вскинулась на нашего Лилька.
В принципе, план достаточно гениальный. Примерно, как моя мысль касательно "псевдо-парня". Но чем-то меня подобная идея сильно заинтересовала.
– Значит, поиграем в шпионов?
– Ты меня правильно поняла, подруга
– Детский сад, – деланно вздохнул Никита. – И какого я вообще вами связался.
– Мальчик, ты забыл, мы идем с тобой на свидание, – с улыбкой сказала Юля, которая никак не вязалась с тем тоном стервы, каким была сказана фраза. Судя по глазам Никиты, он уже три раза пожалел о своем предложении свидания, и десять раз – что согласился вообще приехать в больницу к Юле. Весна!!!
– Это шантаж!!!
– Именно!
Мы бы еще долго пререкались в подобном стиле, но наш спор прервался появлением лечащего врача Юльки в сопровождении медсестры. Подруга тут же коварно потерла руки, а медсестра судорожно вздохнула. Никак подруга усердно клянчила у последней наборчик хирурга. Надеюсь, что медсестра окажется крепче, чем металл, из которого сделаны хирургические предметы, и моя драгоценная подруга не сможет осуществить свою заветную мечту.
Врач довольно бесцеремонно выпер нас с Никитосом из палаты и почти хлопнул дверью. Ничего не оставалось, как идти на выход. Мне, честно говоря, еще пятнадцать минут назад приспичило покинуть данное грустное заведение. На улице куда лучше, чем здесь.
– И что, вы серьезно будете искать парней для фан-клуба Балдурина? – Никита галантно придержал дверь, пока я выпадала на крыльцо здания больницы. Вдох-выдох! Вдох – выдох! Хорошо-то как!!!
– Ну как сказать. Если этим будет заниматься Юлька – значит все серьезно, – я пожала плечами. – У нее пунктик есть: если она что-то придумала и обещала сделать – сделает, даже если придется дырку в Земле сквозную проковырять.
– Да, хотя, чего я удивляюсь. Нужно только вспомнить, с каким упорством она меня гнобила. Слушай, я до сих пор не верю, что я смог ее пригласить на свидание. – и тут на лице Никиты отразилось страшное беспокойство. – ОЙ!!! Ой-ой-ой!!! Надо же продумать свидание!!!
Бедный-бедный Никита, вот я и нашла чем занять твой мозг. В среду Юлька придет на пары, значит у тебя ровно сутки, чтобы придумать достойные похороны себе самому. Потому что, если на свидании ты ей не понравишься – до конца учебы она тебе не только мозг выесть, но еще и все внутренности заспиртует. Дай бог, чтобы та медсестра таки не сдалась на поруки моей подруге. Данный бред своего мозга озвучивать озадаченному другу я не стала, хватит с Никиты переживаний на сегодня. Меня же саму страшно потянуло на приключения. Очень захотелось на свидание.
Пока мы шли к остановке, Никита задергал меня до состояния фруктового желе: ткни меня и я буду долго качаться. Он все выспрашивал, что нравится Бестеревой, какое она пиво пьет и смотрит фильмы. Какие цветы дарить, что говорить, как держать за руку. Под конец я возмутилась и заявила, что отношения – эксперимент, а завязывающиеся отношения – это еще и большие приключения.
– Никитос, прекращай загоняться, расслабься, надень свою любимую рубашку, купи цветок и иди на свидание. А там уже действуй по обстоятельствам. Только я тебя умоляю, не вздумай целовать ее на первом свидании. У нее это принцип, – сразу решила я предупредить друга о том, что Юлька предпочитает отгулять пару свиданий, прежде чем подставить губки очередному ухажеру для поцелуя. Так она проверяла молодого человека на умения сдерживать "души весенние позывы".
– Э, – лицо Никиты в очередной раз приняло озадаченное выражение. – А я об этом как-то и не подумал.
– Хорошо, что не подумал, но в конце свидания обязательно бы вспомнил. Поэтому я тебя и предупреждаю, – отечески похлопала я Никитку по плечу. Интересно все-таки, у этих двоих что-нибудь получиться? Или только сработает принцип весны и осенью они уже опять будут по разные стороны баррикад?
На остановке мы попрощались, поскольку мы жили в разных районах, расселись по своим маршруткам, и каждый поехал своей дорогой. Я уселась на свободное сиденье, вытащила телефон и включила аську. Желание пойти на свидание никак не сходило на "нет", поэтому я решила пококетничать с Димой и, нарвавшись на очередное приглашение на свидание, согласиться на него. Федор не писал и не звонил, я сама навязываться и не думала, поскольку для меня с ним все было крайне не серьезно. Откуда-то из боковой дверцы в мозг вползли воспоминания о наших поцелуях. Меня пробрала легкая дрожь и я постаралась отогнать мысли о тех ощущениях, которые начинали атаковать меня, едва Федор прикасался к моим губам. Я как-то уже упоминала, что у меня особое отношение к поцелуям. Так случилось в моем организме, что мои губы – это специфическая зона. Не понятно каким образом, но именно губам была отведена роль на выбор партнера. Если губам нравилось, как к ним прикасался претендент на мое внимание, то у меня с ним что-нибудь да получалось. Но если губам банально хотелось удрать с моего лица – этому претенденту даже второго свидания не светило. С Федором же мои губы сходили с ума и просто не хотели его отпускать. Губам хотелось еще и еще прикосновений от этого мальчика. Тут я впервые с ними была не согласна, ибо для меня Федор был не больше, чем студент с соседнего потока. Пусть он и мега-гениальный, пусть и симпатичный, когда снимает свои дурацкие очки. Но почему-то почти все мое существо (за исключением пресловутых губ) было против него.
Пока я раздумывала в очередной раз над феноменом своих губ, телефон загрузил аську, которая приветственно завибрировала. О, это сообщение от Димы.
"Привет! Куда пропала?"
"Привет, да вообще-то мы с тобой вчера общались, поэтому никуда"
"Да? Точно!!! Прости, просто день сегодня был длинный очень"
"Кхе, он еще и не закончился"
"Эт точно. Чем занимаешься?"
Я закончила набирать сообщение о том, как я удачно съездила к подруге в больницу, как связь с интернетом прервалась и поступил входящий звонок.
– Федя? – удивилась я в трубку. Вот уж кого не думала сегодня услышать.
– Привет. Как день проходит? Не скучаешь?
– Да уж твоими молитвами вообще ни разу. Ты сам как? – решила я проявить чудеса вежливости. Сейчас мне очень хотелось обратно в аську, кажется, там назревал вопрос о свидании.
