Текст книги "Рождённая во тьме. Королевство Ночи - 1 (СИ)"

Автор книги: Ксения Изотова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

   Задумчиво захлопнув книгу, я посмотрела в окно. Ранние зимние сумерки сгустились вокруг стен Скьялл. Слабый дневной свет померк, уступив место длинной холодной ночи. Итак, эта легенда вполне могла как-то отражать историю ЭльСаил. Если то, что мне рассказывал Арман правда, то этот народ действительно покинул Таринну много веков назад. И может ли тот бог, о котором говорится в легенде, быть богом тьмы? Возможно. Однако ни одна книга не могла ответить на мои главные вопросы – почему моё имя взято из сиаллина, Языка Времени? И откуда его знала моя мать? Я чувствовала, что это как-то связано с причиной, по которой Лисана оказалась в тюрьме. И, соответственно, почему в тюрьме оказалась и я. Я вздохнула. Вопросов становилось всё больше, а вот количество ответов нисколько не увеличивалось. Неужели моя тайна навеки останется неразгаданной?

  – Глава 4

 

   – Ну, как я выгляжу?

   Илона со смехом покружилась передо мной. Длинное шёлковое платье колоколом обвивало ноги, тонкая талия затянута в расшитый замшевый корсаж, плечи укутаны в мантилью из лисьего меха. Непокорные рыжие локоны ради праздника подруга собрала в изящную причёску, напоминающую корону. Глаза искрятся счастьем и весельем. Я невольно улыбнулась.

   – Кантар не сможет устоять.

   – Да ну тебя, Нисс, – рассмеялась девушка, но щёки её при этом порозовели. – Я просто хочу повеселиться на празднике, и мне нет дела до всяких там парней.

   – До всяких может и нет, а вот до вполне конкретных...

   Илона погрозила мне пальцем, но тут же отвлеклась и снова продолжила кружится, радостно напевая какую-то мелодию.

   – А ты что наденешь? Только не говори мне что ты как всегда пойдёшь в этих своих вечных штанах?

   Я промолчала.

   -Нисса, – девушка упёрла руки в бока и грозно посмотрела на меня, – ты что же, вообще идти не собираешься? Ты с ума сошла? Это же настоящий праздник – впервые за Боги знают какое время. И ты собираешься просидеть в своей комнате? Ну уж нет, так не пойдёт.

   – Не волнуйся, – я пожала плечами, – я обязательно приду посмотреть. Но наряжаться не собираюсь. Во-первых мне в любом случае нечего надеть...

   Илона открыла было рот, чтобы возразить, но я быстро продолжила, не давая вставить ей ни слова.

   – А во-вторых сегодня все взгляды должны быть прикованы к тебе.

   Девушка радостно улыбнулась.

   – Я так счастлива, – призналась тихонько она, – мне просто не верится. Знаешь, Нисса, когда я приехала в Скьялл, я надеялась скопить хороший капитал, ведь здесь неплохо платят вообще-то, но при этом я была уверена, что здесь будет просто ужасно. Это было что-то вроде обмена для меня – печальное времяпрепровождение в обмен на деньги на будущую счастливую жизнь. Вначале так оно и было, но потом я встретила тебя, и тюрьма стала не такой уж мрачной. А теперь я встретила ещё и Канта и это что-то совсем невозможное. Я так рада. Ох, Нисса, я хочу, чтобы все были так же счастливы, как и я.

   Я смотрела на девушку и улыбалась. Подруга просто лучилась счастьем, её глаза сияли, как маленькие солнышки. Невольно мне самой захотелось смеяться и танцевать.

   – Я рада за тебя, правда, рада.– я снова улыбнулась, – и я обязательно приду, чтобы посмотреть на твой триумф. А теперь тебе нужно отдохнуть перед праздником, а то будешь вместо танцев клевать носом.

   Когда подруга умчалась, я плюхнулась на кровать и потянулась всем телом. Время до праздника пролетело быстро – казалось ещё совсем недавно было начало зимы, и вот уже солнцестояние. Самый короткий день в году. Немного странно отмечать день, в который царствует ночь, тьма и холод. Хотя... Разве для праздника так уж важен повод? Но тем не менее меня не покидало какое-то странное ощущение неправильности происходящего, словно что-то свербило где-то в боку, нашёптывая: «..это всё не просто так. Всё это добром не кончится...» Полная мрачных предчувствий я подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Волосы уже совсем отросли после предыдущей стрижки и падали почти до поясницы. Я стянула их полоской чёрной кожи в высокий хвост и оглядела свой наряд – привычные штаны, чуть менее потёртые, чем я обычно носила, привычная же жилетка, и – вот она, уступка всеобщему праздничному настроению, – довольно аккуратная белая рубашка. Наряжаться я не собиралась, как, впрочем, и участвовать в этой суматохе. Будет вполне достаточно, если я незримо для большинства буду присутствовать где-нибудь за колонной, как это бывало обычно. Выйдя из комнаты я отправилась бесцельно бродить по коридорам, чтобы занять себя в ожидании вечера. Сама не знаю как я оказалась напротив такой болезненно знакомой двери. Сердце невольно сжалось, когда я толкнула ручку и вошла внутрь. Лисана подняла глаза и увидела меня. Похоже, она даже узнала меня, что бывало довольно редко, потому что тонкие бескровные губы дрогнули в слабой улыбке.

   – Леанисса... – тихонько прошептала она.

   Я подошла к ней и молча села рядом. Слова не шли на язык, да и какая от них была бы польза. Мать опустила руку мне на голову и тихонько погладила по волосам.

   – Он идёт. Он скоро будет здесь.

   – Кто идёт, мама? О чём ты говоришь?

   Лисана в упор посмотрела на меня. В её глазах горело лихорадочное пламя. Скулы резко выступали на исхудавшем лице, грозясь прорезать полупрозрачную кожу. Волосы, которые я ещё помнила мягкими золотыми локонами, превратились в грязные космы, в беспорядке свисающие по обе стороны от измождённого лица.

   – Мама?

   – Я была такой глупой, – она покачала головой, а потом снова вперила в меня свой взгляд. – Ты должна быть умнее, девочка. Понимаешь?

   – Нет, я...

   – Он сам дал мне оружие против себя, но я не сумела им воспользоваться. Но ты должна сделать это. Не сейчас, но когда придёт время. Он дал мне ключ, а ты найдёшь замок.

   Я молча смотрела на мать. Безумие жадно глодало её тело, её разум, её душу. Что от тебя осталось, Лисана? Ты лишь тень той, прежней женщины, которая была моей матерью. Почему это произошло с тобой? Я узнаю, мама, клянусь, я узнаю. И я отомщу.

   – Возьми это, – прошелестела Лисана.

   Она протянула мне что-то вроде кулона. Странно, я никогда не видела его раньше. Я разжала кулак – пальцы впились в ладонь так сильно, что оставили лунки, быстро заполняющиеся кровью, и взяла кулон. В небольшом кристалле мутно-белого цвета что-то виднелось. Я попыталась рассмотреть получше, но кристалл был словно заполнен туманом, и рассмотреть что бы то ни было не представлялось возможным.

   – Что это?

   Но Лисана уже отвернулась и перестала обращать на меня внимание. Возможно, она уже забыла о моём присутствии. Лишь когда я уже выходила из комнаты, она вновь посмотрела на меня. Ни единого слова не произнесли её губы, но глаза сказали мне просто и явственно – «Прощай!». Это был последний раз, когда я видела свою мать.

   Уже сидя в библиотеке, среди небрежно раскиданных манускриптов, я вновь взглянула на кулон. Кристалл на ощупь был холодным, вообще-то даже слишком холодным. Из какого бы материала он не был бы сделан, он всё равно должен был быть гораздо теплее. У меня было такое ощущение, что на ладони лежит кусочек льда, матово-белого от многократного подтаивания и замерзания. Я долго крутила кристалл на свету, пытаясь рассмотреть смутный силуэт внутри, но тщетно. Свет не проникал сквозь грани камня, и не делал его внутреннюю часть светлее. Пожав плечами, я надела кулон на шею и спрятала его под рубашкой. На секунду он обжёг мою кожу холодом, но я тут же привыкла и уже через пару минут совершенно его не замечала. Поковырявшись в груде книг, я вытащила потрясающе интересный том по алхимии и погрузилась в него. Вот бы попробовать все те удивительные опыты, что здесь описаны, но увы... Вряд ли Ставински согласится заказать для меня алхимическое оборудование и редкие реактивы. Я улыбнулась при этой мысли.

   Наконец стемнело, и на небо высыпали первые звёзды. Выглянув в окно, я наблюдала за царящей в замке суматохой. Туда-сюда бегали кухарки, все, кто не были заняты непосредственно в приготовлении праздника, уже принарядились и, разбившись на группки, направлялись в Большой зал. До дня праздника туда никого не пускали, но я ещё вчера вечером заглянула внутрь и осталась приятно удивлена увиденным. Налюбовавшись непривычно оживлённой Скьялл, я зашла в свою комнату и спрятала в специально надетые ради такого повода новые сапожки мои любимые клинки, подаренные Арманом. Да, на празднике конечно не место оружию, но меня не оставляло беспокойство, вот я и решила подстраховаться. Сапоги, кстати, мне тоже подарил Арман – вначале он думал, что я хожу босиком, потому что у меня нет обуви. Потом, когда он увидел однажды, как я карабкаюсь по отвесным скалам тюрьмы, то сразу понял, почему я предпочитаю не носить сапог. Но подарок не отнял, и сапожки (довольно симпатичные, кстати, из хорошей кожи) так и стояли в углу невостребованными. Но вот, наконец, пригодились.

   Я спустилась по лестнице и зашла в залу. Освещённая несколькими сотнями свечей, она выглядела по-настоящему празднично. Две стены были полностью заставлены длинными столами с разнообразными яствами. Я тут же ухватила маленький пирожок и отошла в сторону, встав за одной из больших колонн, поддерживающих своды. Куснув пирожок, я зажмурилась от удовольствия. Да, наша кухня превзошла саму себя. Я оглядела зал. Люди всё прибывали, пока, наконец, все кроме пары человек, трудящихся на кухне, не зашли внутрь. На лицах у всех сияли радостные улыбки – как мало нужно тем, кто столько времени не видел никаких поводов для радости. Заключённых, разумеется, не пригласили, но они бы в любом случае не пришли. Не думаю, что они захотели бы веселиться здесь.

   – Рад, что ты всё-таки пришла.

   Я обернулась. Прислонившись к соседней колонне, на меня взирал Арман. Он тоже не удосужился сменить свой обычный наряд на праздничный. На поясе, как всегда, висели ножны с мечом, да и в голенище сапога я намётанным взглядом углядела охотничий нож с широким лезвием. Так вооружаться ради дня солнцестояния? Да, в вопросе паранойи он явно меня переплюнул.

   – Не ради праздника, – неохотно ответила я, – ради Илоны.

   – А...

   На лице мужчины ничего не отразилось, но мне вдруг показалось, что в зале заметно похолодало.

   – Что-то нет так? – осторожно поинтересовалась я, но Арман снова вернулся к своему обычному непроницаемому виду.

   – Раз уж ты здесь, нужно веселиться, не так ли?

   И прежде, чем я успела возмутиться, он ловко ухватил меня за талию, и, сделав знак людям с инструментами, потащил танцевать.

   – Я же не умею, – негодующе прошипела я.

   – Не волнуйся, это легче, чем наши обычные тренировки.

   Танец действительно оказался несложным. Сделав несколько кругов по залу, я вошла во вкус и двигалась уже автоматически, не задумываясь о том, куда какой ногой ступить. После танца с Арманом меня пригласили ещё несколько человек, и время пролетело на удивление быстро. Краем глаза я всё время присматривала за Илоной – она почти всё время танцевала только с Кантаром и выглядела прелестно. Счастье читалось у обоих на лицах, и я решила, что вполне могу больше не волноваться за подругу.

   Наконец, когда танцы мне надоели, я вышла наружу, на небольшой огороженный каменный пятачок, за которым бушевало суровое северное море. Окружающий мир тонул в густой непроницаемой мгле. На небе не было видно ни единой звезды, и луна скрылась в плотных тучах, не оставив после себя ни единого отблеска. Ночь выдалась очень холодной даже для наших мест. Волны, разбиваясь о прибрежные скалы, оставляли после себя гроздья льдинок. Наверное, море тоже могло бы замерзнуть, но для этого оно было слишком бурным. Зима всегда была периодом штормов, и тихие дни выдавались очень редко. А тут ещё это солнцестояние – не самое безопасное время. Я долго стояла, вглядываясь в темноту. На секунду мне показалось, будто я увидела какую-то серебряную вспышку среди волн, но видение тут же исчезло. Я уже собралась было возвращаться обратно в зал; даже мне было холодно и неуютно на открытом воздухе, но тут дверь сзади отворилась и ко мне присоединился мой наставник.

   Некоторое время мы стояли молча, слушая грохот волн. Наконец, Арман нарушил молчание.

   – Приятно иногда повеселиться, верно?

   – Вынуждена с тобой согласиться, – я хмыкнула, – я думала, что всё будет гораздо хуже, но праздник и правда получился на славу. Он здорово отвлёк всех от их обычной жизни. Всё так изменилось, пусть и на один день.

   – Так и было задумано. Надо дать людям возможность повеселиться напоследок.

   – Напоследок?

   – Что-то вроде того.

   Мужчина подошёл ко мне слишком близко, вторгаясь непрошеным гостем в моё личное пространство. Я попыталась отойти, но упёрлась спиной в перила балюстрады. Я подняла было глаза и хотела возмутиться, но невольно осеклась. Его светлые глаза горели диким пламенем, на лице не было ни следа обычной бесстрастности. Он склонился к моему лицу, словно вдыхая мой запах.

   – Я ведь всё знаю, Нисса. Ночь... Это имя тебе подходит, хотя мне всё равно кажется, что это ещё не всё, не так ли? Можешь не отвечать, я не буду пытаться выведать свои секреты. Думаю, ты и сама знаешь далеко не всё. Ты ведь была в моей комнате, когда украла всякое барахло для своей подружки. И ты брала кое-что ещё, хоть и вернула потом на место. Какая глава тебя так заинтересовала, Нисса?

   Я хотела было ответить, что это не его дело, но он прижал палец к моим губам, заставляя замолчать. Его присутствие подавляло все мои мысли, ощущение исходящей угрозы усилилось до немыслимым пределов. Я вздрогнула.

   – Однажды ты всё поймёшь, но не мне тебе это рассказывать.

   Где-то я это уже слышала. Ах да, тот сумасшедший, Фалькер. Я зажмурилась, припоминая.

   "...ещё не время говорить об этом. Не сейчас....

   ....Я не мог бы рассказать тебе об этом, даже если бы и захотел..."

   Я пристально взглянула на Армана. Его зрачки расширились, превратившись в глубокие чёрные колодцы. Он что-то держал в руке, какой-то предмет. Присмотревшись, я узнала ту самую статуэтку дракона, но с ней что-то происходило. Дерево словно пульсировало в руках Армана, становясь жарким и мягким, как плавящийся воск. Или как магма из земных недр. Воздух вокруг тоже начинал плыть и раскаляться, и я снова почувствовала тот странный пряный запах. Дрожь пробежала по позвоночнику и внезапно части головоломки начали складываться.

   «Повеселиться напоследок...» Напоследок? И зачем приходить на праздник вооружённым? Только сейчас до меня дошло, что и все остальные члены отряда Армана пришли в одежде, больше подходящей для битвы, чем для праздника. Вероятно, у них было и оружие. Принарядилась только прислуга. И все охранники тоже были на празднике – безоружные, конечно же. Возможно, у ворот и осталась пара человек, но их явно можно не брать в расчёт. Конечно, Скьялл надёжно защищена, но, глядя на пульсирующую фигурку в руке Армана я вдруг усомнилась в надёжности нашей защиты. Вокруг почему-то начало светлеть. Вскоре я с лёгкостью могла рассмотреть каждую трещинку на каменной стене замка. Я огляделась вокруг, отыскивая источник света. И тут моё сердце замерло, пропустив удар. Все верхние этажи Скьялл пылали, охваченные тёмным пламенем. Как может гореть камень? Но он, несомненно, горел, превращаясь в серый пепел, быстро наполнивший воздух вокруг. Я перевела взгляд на Армана. Тот широко улыбался, словно радуясь чему-то.

   – А вот и сигнал, – возбуждённо прошептал он. Мужчина разжал ладонь, и рвущийся на волю дракончик стремительно начал расти. Он был полупрозрачным, сотканным из теней и сумрака. Взмахнув огромными крыльями, существо взмыло вверх, явственно обозначая очертания купола, защищающего Скьялл. Тонкая оболочка сверкнула бледно-синим огнём и погасла. В то же мгновение со стороны ворот тюрьмы послышались чьи-то крики и лязг оружия.

   – Что ты наделал? – меня всю трясло. Арман заботливо обхватил меня за плечи.

   – Тебе нечего бояться. Ты ведь держала его в руках, верно? Не бойся, это была всего лишь тень, и она уже растаяла. По крайней мере эта тень.

   – Моя мать... Там была моя мать, – сорвалась на крик я.

   Мужчина пожал плечами.

   – Слабые гибнут, сильные выживают. Это закон.

   Я хотела было вытащить клинки, но руки не повиновались. Арман спокойно смотрел на меня.

   – Уходи, Нисса. Сейчас тут будет твориться настоящий хаос. Тебе лучше уйти, а то наши гости могут и увлечься ненароком. Но перед этим...

   Мужчина склонился ещё ближе ко мне, и прижался губами к моему рту. Это был даже не поцелуй, скорее, какая-то секундная вспышка безумия. Его губы были горячими и сухими, словно он горел в лихорадке. Отпихнув Армана в сторону, я бросилась обратно в зал, вытаскивая клинки из-за голенищ сапог.

   Двери в зал распахнулись одновременно – со стороны балюстрады вбежала я, а со стороны коридора, размахивая оружием, ворвалось человек двадцать, или чуть меньше. Очень высокие, даже выше, чем Арман, все, как один, светловолосые. Они были в чём-то, напоминающем лёгкие доспехи из прочной кожи, а в руках держали огромные, в половину меня ростом, зазубренные топоры. Пряный запах усилился и мне показалось, что от ворвавшихся мужчин протянулись длинные чёрные щупальца, скользящие по залу. Все застыли. Я увидела бледное, испуганное лицо Илоны, дрожащих служанок, увидела, как Ставински попытался выйти вперёд и что-то сказать. Его речь прервал один из светловолосых. Он рявкнул что-то на гортанном языке и коротко рубанул рукой по воздуху. Стоящий справа от него мужчина шагнул вперёд и полоснул Ставински топором поперёк плеча. Глаза начальника стражи округлись, он сделал маленький шаг вперёд и кулём осел на пол. Раздался чей-то пронзительный визг. Я бросилась вперёд, надеясь, не знаю – спасти? Защитить? Но тут же ко мне метнулось одно из чёрных щупалец. Я закрыла глаза, приготовившись к неминуемой гибели, но он лишь нежно обвило меня, не давая двинуться с места. Я снова услышала тот же шёпот, что и в комнате Армана несколько недель назад, но на этот раз он был чуть громче и мне удалось разобрать отдельные слова.

   – Постой... наша... защитим...

   Я рванулась из пут, но тьма держала крепко и мне оставалось лишь смотреть. Я видела, как из двери вышел Арман, доставая меч из ножен. Видела, как все остальные члены его отряда, повинуясь его сигналу, тоже достали оружие и шагнули вперёд, присоединяясь к ворвавшимся мужчинам. Резня была страшной, но вместе с тем на удивление слаженной. Они действовали словно косцы или музыканты – в едином ритме, чётко и синхронно. Лишь когда Арман подошёл к Илоне ритм сбился.

   – Нет! – Кантар кинулся к своему начальнику, умоляюще простирая руку.

   – Хочешь сделать это сам? – не оборачиваясь, отрезал Арман.

   Чернокудрого парня оттащили в сторону и меч моего бывшего наставника вонзился в сердце моей подруги. Я пыталась кричать, рваться, но тем самым лишь крепче затягивала опутавшую меня пелену. Гаснущие глаза Илоны остановились на мне, словно с упрёком.

   – Прости меня, прости, прости, – твердила я мысленно.

   Не знаю, сколько времени длился весь этот кошмар. Люди скользили мимо меня, нанося удар за ударом. Воздух становился всё жарче – видимо, огонь подбирался к нижним ярусам. Наконец, всё было кончено. Так и не обратив на меня никакого внимания, словно меня здесь и не было, один за другим мужчины покинули зал. Через некоторое время я почувствовала, что давление вокруг меня уменьшилось и я наконец могу двигаться. Колени подогнулись, и я упала на каменный пол, липкий от крови множества жертв. На нетвёрдых ногах, пошатываясь, я добралась до Илоны. Она лежала на спине, и синие глаза смотрели в потолок безо всякого выражения. Хотелось плакать, но словно что-то выгорело во мне, и ни единой слезинки не скатилось из глаз. Наконец, я поднялась с пола. Рёв пламени слышался совсем рядом, а значит нужно было уходить. Выйдя из зала, я быстро пошла к центральным воротам. Они были распахнуты нараспашку. Я опасливо приблизилась к тому месту, где должна была проходить незримая граница, удерживающая меня внутри, но там ничего не было. Я в последний раз оглянулась на Скьялл. Большую часть тюрьмы слизал язык жадного пламени – башни оплавились, превратившись в потоки жидкого камня, стены грудой булыжников обрушились на землю. На моих глазах задрожал и покрылся трещинами первый ярус, рассыпаясь в мелкое каменное крошево. Где-то там осталась моя мать. Сейчас она была уже мертва, как и все, кто был в замке. Тёмное пламя расцветило небо в багровые тона. Кровь, пролитая в замке, словно отразилась в небе. Я сделала ещё несколько шагов, отходя подальше от огня, но ноги меня практически не держали. Споткнувшись об какой-то из каменных осколков, я упала и потеряла сознание.

  – Глава 5

 

   Очнулась я от холода. Даже мне, с моим не самым стандартным восприятием температуры, лежание на ледяной земле не могло доставить никакого удовольствия. Я медленно распрямилась, растирая затёкшие конечности. Огонь погас, и на том месте, где раньше возвышалась Скьялл, лежали лишь обугленные и оплавленные руины. Ни единого целого камня, ни одной башни – ничего не осталось. Я впервые видела замок с этого ракурса, снаружи. Могла ли я ещё несколько часов назад подумать, что окажусь на свободе при таких обстоятельствах? Я долго стояла, всматриваясь в остатки того места, которое я привыкла считать своим домом. Пусть Скьялл была лишь тюрьмой, но я провела здесь все шестнадцать лет своей жизни и была по-своему привязана к этим неуютным каменным коридорам, к вечным сквознякам на лестницах и к людям, которые здесь жили. Вспомнив о судьбе, постигшей мою мать, Илону и всех остальных, я судорожно сглотнула. В голове птицей бился лишь один вопрос: Зачем? Зачем всё это было сделано? В то страшное мгновенье я дала клятву самой себе. Я должна узнать правду, разобраться в том, что случилось. Но есть ещё кое-что, неизмеримо более важное, чем любая истина. Я должна стать сильной, достаточно сильной, чтобы отомстить.

   Я отвела взгляд от мрачного пепелища и подошла к самому краю обрыва, за которым простиралось безбрежное море, такое же бурное и необузданное, как и всегда. Я глубоко вдохнула чистый морской воздух, прочищая лёгкие от остатков гари и пепла и задумалась. Нет никакого смысла переживать и ворошить прошлое, нужно решить, что мне делать дальше. Первым делом необходимо точно знать, чего я в итоге хочу добиться. Во-первых, я по-прежнему должна узнать, почему Лисана оказалась в Скьялл. Её смерть ничего не изменила в этом плане, скорее наоборот. Ради её памяти и её любви ко мне, ведь она действительно любила меня когда-то, я должна знать правду. Но теперь к этой цели добавилась ещё одна, не менее важная – отомстить моему бывшему наставнику, посмотреть в его ненавистные глаза перед тем, как он закроет их в последний раз. Но и того, и другого добиться совсем нелегко. Для того, чтобы выяснить о судьбе моей матери, мне нужны знания. Вероятно, ради этого стоило направиться в какой-нибудь крупный город, где есть библиотеки и архивы. Возможно, также, что копии приказов о заключении в Скьялл хранятся в магистрате. Где именно находится этот магистрат я не знала, но очевидно, что в любом более менее крупном городке мне это скажут. А вот для достижения второй цели я должна стать сильнее – любым способом. Сейчас я не представляю для Армана никакой угрозы. Значит, мне нужно учиться, а для этого, опять же, нужно идти в город и искать того, кто сможет меня обучить. Возможно, существуют и какие-нибудь школы. Хм... Школы, где учат убивать своих врагов – было бы весьма неплохо. В конечном итоге, первый шаг очевиден – нужно добраться до ближайшего городка и разузнать, куда мне двигаться дальше. Я нахмурилась, припоминая географические карты, которые я рассматривала в тюремной библиотеке. Скьялл находилась на северо-западном оконечности мыса Ветров, в совершенно безлюдной местности. Ближайший город – это, вероятно, Хариса, стоящая на берегу Синего озера. Путь до неё, конечно, неблизкий, но если двигаться всё время на юго-восток, то рано или поздно я смогу до неё добраться.

   Как только план выкристаллизовался в моей голове, мне сразу стало гораздо легче. Я энергично встряхнулась, отбрасывая ненужные воспоминания и сожаления. Теперь все они будут заперты в глубинах памяти до тех пор, когда мне не придётся воскресить их, чтобы вспомнить, за что я борюсь. Я критически себя оглядела. Кровь запеклась на одежде, превратившись в буроватые пятна. Рукав рубашки порвался до самого локтя, видимо, когда я бежала по коридорам рушащейся тюрьмы, а может и раньше, в Большом зале. Вся одежда была покрыта пылью, копотью и кровью. Проведя рукой по волосам, я поняла, что и они нисколько не чище. Я попыталась хотя немного привести себя в порядок с помощью снега, таящего в ладонях, но лучше не стало.

   – Ну и ладно. – Звук собственного голоса придал мне уверенности в собственных силах. – Не больно и хотелось.

   Что было гораздо хуже, у меня не было ни еды, ни воды. И если вопрос с водой был вполне решаем – мёрзлая земля была покрыта тонким слоем чистого снега, то вот с пищей было гораздо сложнее. Я оглянулась на Скьялл. Кухня разрушена до основания, так что возможности раздобыть какие-нибудь запасы нет. Я пожала плечами и, развернувшись в противоположную от руин сторону, бодро затрусила на юго-восток.

   Отойдя на несколько сотен метров, я остановилась. Мне показалось, что я что-то слышу. Звук постепенно усиливался и я разобрала чьи-то тяжёлые шаги и громкое дыхание. Я замерла как вкопанная. Бледно-серая пустошь вокруг была абсолютно пустынной, спрятаться было негде. Прищурившись, я разглядела в туманной пелене приближающийся силуэт. На меня надвигался один из тех светловолосых воинов, устроивших резню в Скьялл. Я оцепенела, не в силах даже шевельнуться. Вот он подходит всё ближе и ближе. На его губах расцвела задорная, шальная улыбка. В руку лёг огромный топор. Глаза мужчины обшаривали меня с ужасающей деловитостью, словно он решал, с какой стороны получше нанести удар. Совершенно пустые глаза, бледно-голубые, как лёд. Для него я не была человеком – лишь препятствием, которое нужно преодолеть, не прикладывая причём особых усилий. Я судорожно сглотнула, приготовившись умереть. Внезапно выражение его глаз изменилось, точнее в них появилось хоть какое-то выражение, помимо ледяного равнодушия. Он всё ещё надвигался на меня, но при этом смотрел так, словно узнал кого-то. Приблизившись на расстояние нескольких шагов, он на секунду приостановился и склонился в неглубоком поклоне, а затем просто пошёл дальше, к Скьялл. Я стояла, пытаясь заново научиться дышать. Сердце стучало как сумасшедшее, выбивая неровный ритм. Наконец я смогла отлепить ноги от земли и быстрым шагом, иногда переходя на бег поспешила прочь отсюда. Я не хотела оглядываться, не хотела больше никогда видеть то место, в котором провела всю свою жизнь. Я не хотела думать и о том, почему этот белобрысый здоровяк пощадил меня и почему все они меня не тронули. Я хотела лишь одного – оказаться подальше отсюда.

   Я шла без остановки два дня, без пищи и отдыха. Температура стояла необыкновенно низкая даже для зимы, и я прекрасно понимала, что останавливаться нельзя. Прекратить двигаться означало верную смерть. Разумеется, я понимала и то, что долго так не протяну, но на абсолютно голой, продуваемой ветрами равнины, найти убежище было негде. На исходе второго дня, когда я уже еле переставляла ноги от усталости, наконец забрезжила надежда. Впереди начала вырисоваться тёмная полоса леса. В нём наверняка было теплее и, к тому же, можно было найти хоть какую-нибудь еду. Есть хотелось неимоверно. Желудок сводило от голода, а когда я пыталась хоть как-то его утихомирить, сося кусочки снега и льда, становилось ещё холоднее. Да и не очень-то помогало. Я всмотрелась вдаль, прикрыв глаза рукой от бешеных порывов ветра. Если идти с такой же скоростью, то до леса я доберусь к полудню следующего дня. Я должна справиться. Иначе я просто замёрзну на этой ледяной пустоши, на которой нет ни следа ничего и никого живого. Я невольно вздрогнула, представив такую участь. Что же, надо идти. Я делала шаг за шагом, еле шевеля замёрзшими ногами, но всё же настойчиво продвигаясь вперёд. Через несколько часов стало легче – разум словно отделился от тела и я практически перестала чувствовать боль в мышцах и холод. Мысли бесцельно блуждали, не останавливаясь надолго ни на одном предмете. Периодически я погружалась в какое-то странное состояние полудрёмы. Иногда, когда я совсем уже была готова упасть и заснуть прямо на холодной каменистой почве, меня будили ослепительные вспышки серебряного света перед полузакрытыми веками. Порой мне казалось, что я слышу чей-то тихий шёпот, звуки которого убаюкивали ещё больше. Не знаю, долго ли я так шла – мне почудилось, что я видела слабые отблески звёзд, а потом бледные лучи занимающегося дня, но всё это было словно в полусне. Когда неожиданно потемнело, я не сразу поняла, что произошло. Рассеянно оглядевшись, я увидела вокруг себя высокие стволы деревьев, вздымающиеся к небесам. Ногам неожиданно стало ещё холоднее. Здесь, между деревьев, ветер уже не сносил бешеными порывами снег, и всю землю покрывали сугробы, в которые я провалилась почти до колена. Пошатываясь, я снова направилась вперёд, пытаясь найти какое-нибудь убежище, чтобы хоть немного передохнуть. Наконец, я устроилась в развилке поваленного дерева. Надо мной нависали вывороченные из земли корни, вокруг сплетались ветви соседних деревьев, образуя нечто вроде кокона. Я ещё успела подумать, что теперь, в лесу, ориентироваться будет гораздо сложнее, а потом моментально уснула.

   Проснулась я от бурчания в желудке. Отдохнувшее тело требовало пищи. Я отошла немного в сторону от места ночёвки и принялась разрывать снег. Под ним обнаружилось некоторое количество бледных побегов, тонких и совершенно безвкусных. Поковыряв немного землю клинком мне удалось обнаружить несколько корешков, которые я тут же сжевала. Корни были горькими и оставляли неприятное послевкусие, но всё же это было лучше, чем ничего. Хоть немного утолив голод, я огляделась. Вокруг возвышались высокие, тёмные ели. Под их пологом было сумеречно, хотя судя по моим ощущениям, сейчас ещё не начало смеркаться. Тем не менее в лесу было гораздо уютнее – деревья защищали от ледяного ветра, и я даже заметила валяющиеся то тут, то там шишки. Моих познаний в ботанике хватило для того, чтобы понять, что в них могли остаться какие-то семена. Собрав несколько шишек, я принялась отламывать чешуйки. Большинство ячеек были пусты, но в некоторых всё-таки лежали семена, довольно вкусные, особенно после нескольких дней голодовки. Я встала и довольно потянулась. Теперь жизнь виделась в гораздо более радужном свете. Уж в лесу я как-нибудь проживу, и рано или поздно смогу выйти к Харисе, или к какому-нибудь другому человеческому жилью. А уж там я соображу, куда именно мне двигаться дальше.