Текст книги "День бумеранга"

Автор книги: Кристофер Тэйлор Бакли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

Глава 39

– Ваше преподобие, – объявил секретарь Гидеона, – звонит монсеньор Монтефельтро.

Гидеон не разговаривал с Массимо уже несколько месяцев. Он старался держаться от него как можно дальше – не только из-за предосудительного (но на поверку оказавшегося счастливым) русского приключения, но, главное, из-за того, что избиратели крайне отрицательно восприняли провозглашенную Монтефельтро угрозу отлучения. Гидеон хотел бороться против легального самоубийства самостоятельно, не чувствуя за спиной тяжелого дыхания Рима.

– Я перезвоню, – сказал он.

– Он говорит, это очень важно, ваше преподобие.

Поколебавшись, Гидеон взял трубку.

– Массимо, мой дорогой друг, pax vobiscum.[100]100
  Мир вам (лат.).


[Закрыть] Как поживаете?

Судя по голосу – не очень. Массимо говорил устало и приглушенно.

– Ги-идеон, мне надо с вами кое-что обсудить.

– Я слушаю вас, Массимо.

– Русские. Это просто ужас!

О Господи, подумал Гидеон. Насколько он знал, Массимо ничего не было известно о его отношениях с Ольгой. И хорошо было бы оставить его в неведении.

– В каком смысле, Массимо?

– Этот Иван, этот гангстер, сутенер, не знаю, как его назвать, – он все требует и требует денег! Пришлось отдать ему наш «мерседес». Тогда он потребовал еще один «мерседес»! И так до бесконечности. В нунциатуре не осталось ни одной машины! Нунций ездит на такси!

– Так не давайте ему «мерседесов».

– Каждый раз я ему говорю: довольно. А он требует и требует. Я не могу ему платить из фондов Ватикана. А свое личное я ему уже все отдал. Это нищета, Ги-идеон. Несчастье!

– Сочувствую вашей беде, Массимо. Но я не совсем понимаю, чего вы от меня хотите.

– Но, Ги-идеон, ведь это все из-за вас!

– Я уже говорил вам, что сожалею о случившемся. Мы все грешники в очах Господних.

– Что мне ваше сожаление! Теперь я остался один на один с этим бандитом! А вы баллотируетесь в президенты.

– С весьма благородной программой, должен вам сказать. Между прочим, было бы очень хорошо, если бы его святейшество мог услышать мой совет. Эта ваша нелепая булла никому не принесет ничего, кроме вреда. Массимо! Наш Спаситель терпел на своем земном пути колоссальные муки и лишения. И нам всем надлежит терпеть и смиряться.

На другом конце линии послышался стон.

– Ги-идеон. Иван сказал мне, что вы теперь любовник одной из этих девушек. Это правда?

– Ну, я думаю, «любовник» – это не совсем… Я проповедую ей слово Божие. Бедная юная душа. Она так молода и оказалась так далеко от дома.

– Ги-идеон. Вы трахаете эту путану?

– Ну что за слова, Массимо! А еще близкий друг его святейшества! Стыд и срам, сэр, стыд и срам. Извините, разговор окончен. Всего вам хорошего, сэр.

Гидеон положил трубку, вытер лоб и похлопал себя по жилетному карману, который успокаивающе топорщился – золотые часы опять были у него.

Он задумался. Надо сказать Ольге, чтобы никому не говорила об их отношениях. Он намеревался сделать «путану», как ее грубо назвал Массимо, миссис Гидеон Пейн. Но он предпочитал, чтобы об этом узнали из газет, из разделов свадеб – или из разделов новостей, но ни в коем случае не от громилы-казака Ивана или как его там зовут по-настоящему. Боже мой, боже мой… но надо ехать. В полдень выступление перед Нижнемиссисипской ассоциацией противников исследований стволовых клеток. После этого – креационистский обед в Паскагуле, потом – торжественное открытие нового казино в Билокси. Ох-ох-ох. Суматошное дело – баллотироваться в президенты. Для молитвы и самоуглубления совсем времени не остается.

Человек, взявший трубку, назвал себя просто Джеромом.

Говорил неподдельно нервным тоном. Судя по голосу, был в неподдельном восторге от Касс, что заставило и ее занервничать. Хотел встретиться с ней лично, из-за чего она занервничала еще больше.

– Мне просто хочется пожать вам руку, – сказал он. – И лично передать вам эти документы. Поверьте мне, я знаю, что вы в опасности, мисс Девайн. Но это будет для меня такая честь! Ведь я веду совсем неинтересную жизнь. Знаете, чем я вчера занимался? Составлял сравнительную поквартальную таблицу расходов на подгузники для пациентов. Как бы хотелось пережить пусть маленькое, но приключение!

– Я… – Касс колебалась. Звучало и правда искренне. Кто способен такое подделать?

– Очень вас прошу, – умолял Джером.

– Я вам перезвоню на этот номер через три часа, – сказала Касс.

– О, мисс Девайн, это будет такая честь. Такая честь.

Вопреки всем соображениям безопасности, она позвонила Терри. Сказала просто:

– Звякни мне на другой номер через полчаса.

И повесила трубку. «Другой номер» на их шифрованном языке означал следующий телефон-автомат в их списке.

– О, господи, Касс, – сказал ей Терри через полчаса. – Очень опасно!

Она объяснила. Он засомневался:

– Не знаю. Может оказаться ловушкой.

– По-моему, у нас нет выбора, – сказала Касс. – Он согласен передать документы только из рук в руки. Он прочел мне из них несколько строк. Звучит как подлинное.

– Может быть, Спека подключить? Меня он тоже пугает, но эта история, кажется, по его части. Засядет где-нибудь со снайперской винтовкой. В духе триллеров Тома Кланси.

– Нет, нет, нет. Я не хочу впутывать сюда Ранди.

– Он бы на твоем месте непременно тебя впутал, – фыркнул Терри. – Сто процентов.

– Мне надо подумать, – сказала Касс. – Я перезвоню.

Она пошла по Бурбон-стрит мимо тучных туристов и пьяниц, мимо зазывал, уличных артистов и проституток, размышляя, как быть. Потом, переходя Тулуз-стрит, увидела человека в футболке с надписью ЙЕЛЬ – и вдруг поняла, что надо делать. Может быть, в конце концов, не обязательно сидеть на студенческой скамье, чтобы получить образование.

– Мистер Коуэн?

– Да.

– Говорит Эл Уитчел.

Имя Фрэнку Коуэну ничего не сказало. Но Уитчел, кем бы он ни был, звонил по его сверхсекретному сотовому номеру.

– Кто-кто?

– Я работаю у мистера Уири.

Уири руководил отделом безопасности в «Коуэн энтерпрайзез».

– Понятно, – бросил Фрэнк, раздосадованный нарушением субординации. С какой стати к нему напрямую обращается подчиненный Уири? – В чем дело?

– Можно вам перезвонить по обычному телефону?

– Давайте.

Уитчел перезвонил немедленно.

– Мы проводили плановую компьютерную проверку телефонных переговоров корпорации «Тихая гавань», обычная процедура в рамках соглашения о конфиденциальности. Мы зафиксировали аномалию, изучили ее. Судя по всему, сэр, имеется утечка.

Глава 40

Оглядевшись вокруг, она подумала, что выбрала для встречи подходящее место не только в практическом плане. Раньше эта мысль ей в голову не приходила.

Касс предложила странноватому доносчику Джерому встретиться у мемориала Франклину Делано Рузвельту в Вашингтоне. Не потому, что именно ФДР создал систему социального обеспечения, с которой Касс воевала, а потому, что мемориал, раскинувшийся на семи с половиной акрах, имел много выходов. Полезное свойство в случае засады.

День клонился к вечеру, но, что было важно для них, еще не стемнело. Она велела Джерому прийти к статуе, изображающей ФДР в инвалидном кресле. Когда они с Терри проводили рекогносцировку, она, бросив взгляд на скульптуру президента в бронзовых очках и шляпе, сидящего в низком, почти невидимом, кресле на колесах, заметила: «Ну прямо Джеймс Джойс на унитазе».

И вот она стояла, ждала.

Вдруг услышала голос:

– Мисс Девайн?

Касс резко повернулась. Она говорила Джерому, чтобы не произносил ее фамилии. Но одного взгляда на подошедшего ей хватило, чтобы понять: да, это Джером. Он выглядел в точности по-джеромовски.

Он держал в руке дипломат, причем не простой, как можно было ожидать, а кожаный, перетянутый ремешками. Не такой, в котором, помимо бумаг, могли бы лежать сандвич, пакет молока и банан.

– О, господи, – нервно произнес Джером, оглядываясь. – Ну прямо как в кино. – И шепотом: – Может быть, отойдем в сторонку, где нас видно не будет?

– Нет, – отрезала Касс.

В двадцати шагах от них, в другой секции мемориала, но так, что Касс и Джером находились в зоне прямой видимости, стояли Терри и его ассистент с параболическим микрофоном и видеокамерой на треножнике, снабженной телеобъективом.

Джером похлопал по дипломату:

– Всё здесь.

– И что это за документы конкретно? – спросила Касс.

– Я же вам говорил по телефону, – озадаченно сказал Джером.

– Объясните еще раз.

В этот момент служитель национального парка заметил Терри и его оператора и деловито двинулся к ним.

– Прошу прощения.

– Да? – отозвался Терри.

– Что вы делаете?

– Что, по-вашему, мы делаем?

– Здесь нельзя снимать.

– Почему?

– Нужно разрешение.

Джером сказал Касс:

– Здесь документы, касающиеся продажи страхового прогностического программного обеспечения компанией Коуэна корпорации «Тихая гавань».

– Понятно. – Касс кивнула, как телерепортер, берущий интервью. – И что именно делают эти программы?

Джером был в некотором замешательстве.

– Что делают? Они с большой точностью предсказывают, сколько человеку осталось жить. «Тихая гавань» использует их, чтобы решать, кого принимать в свои дома престарелых. Они принимают только тех, кто довольно скоро умрет. При этом пациенты фактически отдают «Тихой гавани» все свои сбережения. Согласно условиям продажи программ, десять процентов своего финансового выигрыша «Тихая гавань» выплачивает обратно Коуэну.

– Потрясающе, – сказала Касс, кивая. – Потрясающе…

– Сэр, здесь нельзя снимать без разрешения.

– Мы делаем документальный фильм, – сказал Терри, уводя служителя подальше от микрофона. – О том, как люди воспринимают мемориал, и в частности эту статую.

– Меня это не интересует, сэр.

– Некоторым посетителям кажется, что он здесь похож на ирландского писателя Джеймса Джойса, который делает по-большому.

– Сэр, прекратите съемку. Немедленно!

Пока сбитый с толку Джером продолжал рассказывать о содержимом дипломата, подошли двое мужчин. В одном из них Касс узнала… своего отца.

– Привет, Касс.

– Привет, Фрэнк.

Фрэнк Коуэн перевел взгляд на Джерома, который инстинктивно прижал дипломат к груди. Фрэнк бросил Джерому:

– Вы здорово влипли, дружище. Это краденое имущество.

Джером побледнел. Фрэнк опять обратился к Касс:

– А вы, юная леди, влипли грандиозно.

– Ну и что ты собираешься со мной сделать, папа? Запретишь из дому выходить?

– Дайте сюда, – приказал Фрэнк Джерому.

– Сэр, если вы сейчас же не прекратите снимать, я вызываю полицию.

– Я пошутил, – сказал Терри. – На самом деле у нас есть разрешение.

– Предъявите, – недоверчиво проговорил служитель.

Терри похлопал себя по карманам.

– Оно осталось в машине. Пошли, я вам покажу.

– Пусть он сначала выключит камеру. Немедленно! Иначе я звоню в полицию.

– Да идемте же, идемте, оно в машине.

Потрясенный Джером протянул было дипломат Фрэнку, но Касс перехватила его.

– Фрэнк, – произнесла она странным голосом, точно декламируя. – Что скажут люди, когда узнают, что финансовый директор избирательной кампании президента продал программное обеспечение противнику президента? Программное обеспечение, которое позволяет его обладателю обогащаться, принимая в дома престарелых только тех, кто скоро умрет. Как бы ты назвал такую сделку?

Фрэнк, заподозрив неладное из-за специального тона Касс, обернулся и увидел в двадцати шагах камеру, нацеленную прямо на него.

– Ах ты!.. – рявкнул он. Потом скомандовал сотруднику своей службы безопасности: – Да забирай же этот чертов чемодан!

Сотрудник шагнул вперед и выдернул дипломат из рук у Касс. Она спокойно его отпустила, не пытаясь бороться. Фрэнк и его подчиненный повернулись, чтобы уйти.

– Фрэнк, – промолвила она. Ее отец оглянулся. – Ты бы случайно не назвал такую сделку… морально отталкивающей?

– Ну ладно, ладно, – сказал Терри служителю. – Раз уж вы так серьезно настроены… – Он махнул ассистенту, чтобы выключил камеру. Они уже сняли все, что им нужно было. Уходя, Терри еще раз обратился к служителю: – И все-таки он очень похож на Джеймса Джойса на толчке. Вам бы надо пригласить сюда этого скульптора и заставить его еще маленько поработать. А то нехорошо: великий президент – и как вы его изобразили?

Эпилог

Отставка Фрэнка Коуэна с должности финансового директора Комитета по перевыборам президента Пичема незадолго до голосования стала большим сюрпризом.

В кратком заявлении Фрэнка было сказано только, что он «выполнил свою задачу», что он уверен в победе президента «с большим отрывом» и что он хочет сосредоточиться на участии своей яхты «Дорогая штучка» в предстоящей гонке на Кубок Америки.

На следующий день на глазах у посетителей фешенебельного джорджтаунского ресторана «Кафе Милано» миссис Коуэн яростно завопила на Фрэнка, потом выскочила из-за стола и ринулась за дверь. Об этом факте, разумеется, немедленно сообщила «Вашингтон пост» в колонке «Из надежного источника». Через несколько дней Коуэны выставили свой вашингтонский дом на продажу и уехали в Калифорнию. Миссис Коуэн все еще была явно не в духе: прилюдно орала на муженька-миллиардера в зале ожидания VIP – терминала столичного аэропорта Даллес.

Спустя еще несколько дней президент потерял другого важного помощника: Бакки Трамбл был доставлен в больницу имени Джорджа Вашингтона с язвенным кровотечением. Врачи настоятельно порекомендовали ему отказаться от дальнейшего участия в кампании.

Выступая в Бангоре, штат Мэн, президент Пичем заявил, что лично предложил генеральному прокурору аннулировать ордер на арест Кассандры Девайн. Обычно Белый дом делает вид, что не вмешивается в якобы независимую деятельность прокуратуры. Но в данном случае президент счел нужным подчеркнуть, что это именно его решение.

На пресс-конференции на другой день он сказал:

– Если молодым людям хочется сжечь к чертям собачьим свои карточки соцобеспечения… – (это был первый случай, когда президент США публично употребил выражение «к чертям собачьим»), – пускай жгут, имеют право. Вся система настолько прогнила, что хуже они ее не сделают.

После чего он объявил и без того ошеломленной прессе, что, если его переизберут, он поставит Кассандру Девайн во главе комиссии по социальному обеспечению:

– И желаю ей удачи, если она согласится. И желаю удачи самому себе, если я выиграю. Бывают минуты, должен признаться, когда я почти надеюсь, что в ноябре избиратели меня прокатят.

Это был свежий, честный разговор, какой если и слышишь, то крайне редко, и люди откликнулись.

Президент Райли Пичем выиграл выборы с маленьким преимуществом. Когда он взошел на трибуну, чтобы объявить о своей победе, не чувствовалось, что он очень счастлив.

Сенатор Рандольф К. Джепперсон набрал много голосов избирателей, но проиграл в коллегии выборщиков: отцы-основатели в своей бесконечной мудрости для того и придумали эту систему, чтобы иной раз перекрывать дорогу к президентской должности тому, кто ее наиболее достоин. В ночь выборов Ранди, рядом с которым неотлучно находились Касс и Терри, хромая, вышел к трибуне и поздравил президента Пичема. Поднимать протез над головой он не стал и оставшуюся часть речи посвятил изложению своей программы на будущее и доводов в пользу того, что он будет идеальным кандидатом в президенты через четыре года, или через восемь, или через сколько их там еще потребуется. По барабану.

Яхта Фрэнка Коуэна яростно сражалась той осенью за Кубок Америки, но во время финальной гонки «Дорогая штучка», идя по ветру, внезапно потеряла управление, из-за чего протаранила и потопила французскую яхту «Шик-блеск». Следственные органы не нашли признаков неисправности в системе управления «Дорогой штучки» до инцидента. Дело по сию пору разбирается во французских и американских судах и в Международном суде в Гааге. Миссис Коуэн после этого ушла от Фрэнка к капитану итальянской яхты «Скузи» – блестящему промышленнику-миллиардеру Дино Филипаччи из Милана. Поисковик Google ни об этом событии, ни о столкновении яхт никаких сведений не выдает.

Попытки Гидеона Пейна представить покупку «Тихой гаванью» программы RIP «мерой по обеспечению наивысшего уровня ухода за нашими дорогими подопечными старшего возраста» понимания у избирателя не нашли. Он занял седьмое место по общему количеству голосов. Свое низвержение с Олимпа он пережил, однако, очень легко. Когда он публично признавал победу президента Пичема, иные отметили, что он чуть ли не сиял от радости. Месяц спустя он объявил, что слагает с себя бремя руководства SPERM и женится на Ольге Мариловой, «работнице сферы обслуживания» русского происхождения. Он сказал, что переедет в сельскую местность и создаст семью, «большую семью».

В январе президент Пичем назначил Кассандру Девайн председателем комиссии по социальному обеспечению. Она стала самым молодым человеком на этой должности за всю историю страны. АББА и другие бэби-бумерские лобби яростно противодействовали этому назначению, заявляя, что она будет саботировать социальные выплаты бумерам-пенсионерам. Но ее кандидатуру активно поддержал сенатор от Массачусетса Рандольф К.Джепперсон, а ее бывший работодатель и наставник Терри Таккер развернул мощную пиар-кампанию.

Кардинал Массимо Монтефельтро является ныне настоятелем собора Богоматери Быстроспасающей в Риме. Среди ватиканистов, взвешивающих шансы иерархов, распространился слух, что он вошел в шорт-лист возможных будущих понтификов после Иоанна Клавдия I.

Слова благодарности

Я благодарен Джонатану Карпу за великолепную редакторскую работу и плодотворное сотрудничество – уже в шестой раз; Бинки Эрбан из агентства ICM; Нейт Грей из издательства Twelve; Харви-Джейн Коваль из Hachette Book Group USA; Соне Фогель, в очередной раз, за прекрасную редактуру; Грету Зортяну за Антипаук™; Джону Тирни из LF; господину Аллену Снайдеру, который зря не берет ни цента; Стиву Юмину («Голландцу»); Джин Твендж, доктору философии, автору книги «Поколение Мы»; Уильяму Батлеру Иейтсу; Джоли Хант за «КХП!»; Люси – как всегда; Кэт и Конору; и, наконец, верному псу Джейку, не покидавшему боевого поста рядом с автором и коробкой собачьих печений.

Вашингтон, округ Колумбия.

13 июля 2006 г.