Текст книги "Принц из страны облаков"

Автор книги: Кристоф Гальфар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 11

Дверь открылась, и Миртиль застыла на месте. У нее перехватило дыхание.

Перед ней стояла такая красивая женщина, какой она еще никогда не видела. Черты г-жи Дрейк были поразительно тонкими: ветерок, овевавший ее прекрасное лицо, и тот, казалось, прикасался к нему с особенной нежностью. Темные волосы, словно шелковые нити, изящно падали на плечи; голубые глаза светились добротой.

– Тристам! – обнимая сына, воскликнула она. – Ты же весь мокрый!

– Добрый вечер, мамочка, – ответил, дрожа, Тристам. – Я поранил руку.

Г-жа Дрейк помогла сыну дойти до кровати и принесла ему сухую одежду. Онемевшая принцесса все еще стояла на пороге и не знала, что ей делать.

– Входи, Миртиль, – голос матери Тристама звучал приветливо, ласково.

Девочка вошла, затворила за собой дверь и обвела взглядом домик, состоявший из одной комнаты. Слева, над кроватью, где лежал Тристам, светились в окне дальние огни городка, прямо перед Миртиль стояли стол и два стула, за ними располагалась кухонька с раковиной для мытья посуды. Из второго окна, справа, открывался вид на рисовые поля и на дорогу, которая вела к ветряной станции.

Миртиль посмотрела на г-жу Дрейк: та, опустившись на колени, разглядывала руку сына. Бедность обстановки лишь оттеняла ее красоту. Мать Тристама обладала необычным обаянием, которое действовало на окружающих так сильно, что все время хотелось ей угождать, любоваться ею, делать то, что она скажет, немедленно и беспрекословно повинуясь.

Миртиль вздохнула: отчего в городке рассказывали об этой женщине такие кошмарные небылицы?

Она перевела взгляд на Тристама. Тот был ужасно бледен. На лбу у него выступили капельки пота, глаза были полузакрыты. Только сейчас она заметила на его ладони свежий ожог. От одного этого вида принцессе стало плохо.

– Ничего страшного, – успокоительно сказала г-жа Дрейк, – нужно только не терять времени. Миртиль, вскипяти, пожалуйста, воды.

Миртиль поискала глазами чайник, который почти сразу нашелся на кухонном столике. Она поспешила наполнить его водой и поставила на плиту.

– Там на полке, – продолжала мать Тристама, – стоит баночка с темно– зелеными листьями. Передай ее мне.

Миртиль схватила баночку и принесла ее г-же Дрейк; потом опустилась на колени рядом с нею. Та приложила листочки к ожогу, на который и вправду было страшно смотреть.

«Как же это случилось? Он ведь тогда не дотрагивался до загородки в моем саду…» – задумалась Миртиль.

– У нас на облаке, – сказала г-жа Дрейк, – такой след может оставить только электрическое ограждение.

«Значит, он попытался перелезть в другом месте! – подумала Миртиль. – Добром это не кончится! Хорошо, если до смерти не убьется!»

– Ты думаешь, это не случайность? – спросила, глядя ей в глаза, г-жа Дрейк.

«Она читает мои мысли!» – встревожилась принцесса.

– Случайность, случайность, – пробормотал расслышавший их слова Тристам, – чистая глупость…

Чайник засвистел. Г-жа Дрейк подошла к плите.

– На этой высоте, – объяснила она, наливая кипяток в ступку, – вода кипит при 95 °C. Если бы Миртильвиль построили на более высоком облаке, кипящая вода была бы недостаточно горячей для стерилизации инструментов. Запомни, Миртиль: прежде чем приступать к лечению, инструменты обязательно нужно стерилизовать.

Тристам приоткрыл глаза и посмотрел на Миртиль.

– Она не читает твои мысли – зашептал он, – она их угадывает по выражению лица. На это у мамы особый дар. Ты… ты прости, что я твои цветы помял… – добавил он, и глаза его опять закрылись.

Миртиль стало не по себе. Она решила не задумываться ни о чем серьезном и следить за выражением своего лица.

– Хочешь, научу тебя лечить ожоги? – спросила г-жа Дрейк.

Миртиль кивнула. Мать Тристама направилась к шкафчику, в котором теснились баночки с засушенными растениями и цветами, семенами и стебельками, Она выбрала три баночки, отсыпала из каждой немного содержимого в ступку и принялась толочь пестиком, приготовляя мазь.

По телу Миртиль пробежала дрожь: ей неожиданно вспомнились легенды и сказки, которые в раннем детстве полковник Бриггс рассказывал перед сном.

В те годы он почти каждый вечер говорил с ней о Северных Облаках. «Очень важно знать историю, принцесса, – повторял он. – Внутреннюю суть любой страны можно постигнуть только из ее прошлого, ее культуры. Нужно проникнуться этим духом, иначе вы не научитесь понимать ваш народ и не станете для него справедливой правительницей».

Знаток военного дела, полковник рассказывал девочке о наиболее важных сражениях, в которых участвовала королевская армия. Миртиль трудно было согласиться с мыслью, что культура ограничивается войнами и другими событиями, происходившими в прошлом. Но все же она слушала внимательно. И вот почему; покончив с рассказами о битвах, полковник всегда начинал говорить о женщинах в зеленых и голубых одеждах. Этих женщин Миртиль любила больше всего.

Они чудесным образом появлялись на полях сражений, даже самых отдаленных, и, никого не осуждая, не делая различий между победителями и побежденными, перевязывали раненых. Потом, сделав свое дело, так же чудесно исчезали. И раненые выздоравливали.

Голос полковника, когда он описывал таинственных женщин, звучал взволнованно, восхищенно. Он говорил о них так, будто эти женщины были ангелами, спустившимися с небес «Они показывают солдатам, что такое настоящая человечность. Звери ведь тоже сражаются между собой. Но только человеческое существо способно выхаживать раненного врага так же заботливо, как друга».

Склонившись над постелью Тристама, Миртиль не сводила глаз с г-жи Дрейк. Может быть, мать Тристама была одной из этих легендарных женщин? Не потому ли ей оказывал покровительство полковник Бриггс?

Г-жа Дрейк подняла свои голубые глаза. Они молча смотрели друг на друга. Губы матери Тристама тронула легкая улыбка: Миртиль, сама того не замечая, накрыла ладонью пальцы уснувшего мальчика.

Она показала маленькой принцессе содержимое ступки, которую держала в руках.

– Я всыпала туда сушеные растения и цветы, которые растут в моей стране.

– Вы привезли их с собой?

– Нет, я их выращиваю.

– Здесь? В Миртильвиле?

– Да.

– Растения могут заживить любую рану? – продолжила выспрашивать Миртиль, думавшая о своем отце.

– Почти все лекарства делают из растений, нужно только быть очень осторожной и не спутать рецепты. Но, к сожалению, бывают такие раны, для которых лекарства нет. А еще есть невидимые болезни, постепенно проникающие в сердца людей и лишающие их покоя. Когда такая хворь становится заметной, больному обычно уже нельзя помочь.

Лицо г-жи Дрейк помрачнело, как будто в ее памяти мелькнуло какое-то мучительное воспоминание.

– Хочешь попробовать сама? – предложила она принцессе.

Девочка взяла из ее рук ступку и пестик и принялась растирать содержимое. Вскоре размолотые составные части превратились в однородную массу. Двумя пальцами Миртиль взяла немного целебного снадобья, приподняла листья с ладони Тристама и смазала пораженное место.

– Ты уже не в первый раз ухаживаешь за раненым? – поинтересовалась г-жа Дрейк.

– Нет, в первый. А что? Я что-то не так сделала? – встревожилась девочка.

– Совсем наоборот, маленькая принцесса, совсем наоборот. У тебя есть талант.

– Я хочу стать такой же, как вы, – не сдержалась Миртиль, сознавая, что говорит очень странные вещи.

В это мгновение задремавший Тристам улыбнулся. Ему что-то снилось.

– Миртиль… – промычал он. – Миртиль…

Принцесса залилась краской, и г-жа Дрейк тоже улыбнулась.

– Он скоро выздоровеет?

– Завтра утром проснется здоровым, – ответила мать Тристама. – И это благодаря тебе.

Она помолчала, а потом спросила:

– Почему ты пришла сюда?

– Я… я… – пролепетала Миртиль, – я хотела помочь Тристаму. Я его нашла посреди…

– Я видела, как ты шла по тропке еще до того, как заметила Тристама. Скажи прямо: почему ты решила сюда прийти?

– Я… я не знаю. Я хотела только посмотреть на ваш дом…

Мама Тристама встала и налила воды в чайник.

– Ты любишь травяной чай?

«Наконец-то, – подумала Миртиль. – Сейчас она мне расскажет о моем отце».

Глава 12

Г-жа Дрейк сидела напротив принцессы. Ноздри Миртиль щекотал сладковатый запах настоя, курившегося в чашках. Вдыхая ароматы далеких стран, она, никогда не покидавшая Миртильвиль, как будто перенеслась в неведомые края и мчалась по воздуху над огненно-алыми облаками, на которых высились хрустальные города.

Очнувшись, Миртиль ощутила странную ясность ума.

– Ты, конечно, знаешь, что Миртильвиль построили ради тебя? Чтобы защитить тебя от тирана? – приступила прямо к делу г-жа Дрейк.

Даже полковник ни разу не говорил с ней так откровенно! Миртиль не была уверена, что сможет понять все, о чем собиралась рассказать г-жа Дрейк. Да, она знала, что из-за нее многим людям пришлось отправиться в изгнание. Включая, может быть, и ее собеседницу… Она кивнула.

– Хорошо, – продолжила г-жа Дрейк. – А ты знаешь, кто был тому причиной?

Ее нежный голос заставил принцессу отбросить страх, и та еле слышно, не отрывая глаз от чашки с настоем, ответила:

– Мой отец.

– Да, но в первую очередь – тиран. Знаешь, почему мне удается выращивать нужные растения на этом облаке?

Миртиль не ожидала такого вопроса и посмотрела на мать Тристама с недоумением.

– Капельки, из которых состоят все земные облака, образуются вокруг мельчайших пылинок – или, если хочешь, вокруг крохотных ядрышек. Существуют ядрышки, богатые полезными веществами, которыми питаются растения. Наше облако состоит из таких плодородных капель, поэтому на нем можно вырастить все что пожелаешь. Но есть и другие облака, из капель с отравленными ядрышками, – они губят растения, губят атмосферу. Роскошные перламутровые облака, сияющие ночью в королевстве твоего отца, как раз из этого разряда. Несмотря на свое красивое название, это – облака-убийцы.

Миртиль кивнула: о перламутровых облаках она слышала, про них рассказывали в школе. Г-жа Дрейк продолжала спокойным, дружелюбным тоном, словно стараясь смягчить невеселый смысл своего рассказа:

– Обычно перламутровые облака имеют естественное происхождение: такие облака существовали всегда. Но еще задолго до того, как разразилась война против тирана, твой отец заметил, что их с каждым годом становится все больше. И попросил ученых исследовать это явление. Вскоре было обнаружено, что перламутровые облака образуются вокруг ядовитых частиц, которыми тиран, правитель Срединных Облаков, намеренно засоряет атмосферу.

Сразу же после того, как ты родилась, твой отец решил поехать и лично доложить о происходящем Верховному совету Облаков, но не смог туда добраться. Помешал тиран: он напал на твоего отца, когда тот был в пути, схватил его и заточил в тюрьму.

– Я знаю, – прошептала Миртиль.

– Королю Севера удалось бежать, и спустя несколько месяцев, буквально на следующий день после отъезда полковника, который стремился увезти тебя как можно дальше, началась война. Собственно, вся эта война свелась к единственному сражению, но зато беспримерно жестокому. Солдаты тирана истребили армию твоего отца. В живых остались только король и горстка его приверженцев. С тех пор они ведут против тирана тайную борьбу. Твой отец несколько раз пытался собрать новое войско, но ему так и не удалось это сделать.

– Почему вы мне все это рассказываете? – спросила Миртиль.

– Потому что письмо, которое твой отец прислал полковнику, меняет очень многое.

Глаза Миртиль округлились. «Так она знает?»

Г-жа Дрейк кивнула.

– Да, Миртиль, я знаю. Знаю даже, о чем отец просит в другом письме, которое прислал тебе лично.

– Но… откуда вам это известно?

– Мне рассказал полковник. Король сообщил ему то, о чем написал тебе.

Миртиль почувствовала, что совсем ослабела; она не могла сдержать слез. Мать Тристама обняла девочку.

– Родителей не выбирают, – нежным голосом сказала она. – Ты дочь отважного короля, короля, который подверг свою жизнь смертельной опасности ради блага будущих поколений. Он потерпел неудачу – только поэтому он и хочет, чтобы ты спасалась бегством, чтобы ты сама себя защитила.

– Но я не хочу бежать! И не хочу сражаться!

– Знаю, знаю уже давно. Миртиль, ты всего лишь ребенок, и ты не должна отчаиваться. Что бы ни решили за тебя взрослые, ты не обязана следовать этим решениям всю жизнь. Ты сама должна узнать, что ты собой представляешь. И что значит быть принцессой, даже если у тебя нет королевства. Никто не сделает этого за тебя. Если захочешь, я тебе помогу.

Миртиль, у которой в эту минуту было только одно желание: найти своего отца и помочь ему, спросила:

– Вы научите меня лечить больных?

– Да, могу научить и этому.

Произнося эти слова, г-жа Дрейк повернула голову к входной двери, словно услышала снаружи какой-то шум.

– Сюда идет человек, которого ты хорошо знаешь. Вытри слезы.

– Я… – начала было Миртиль.

Но тут в дверь постучали. Г-жа Дрейк впустила гостя.

– Добрый вечер, Саймон.

– Добрый вечер, Кея, – наклоняя голову в низком дверном проеме, ответил полковник Бриггс. – Нам необходимо срочно поговорить. Тристам дома?

Подняв взгляд, он увидел Миртиль и остолбенел.

– А вы что здесь делаете?

– Мой сын поранил руку, – не дав девочке открыть рта, ответила г-жа Дрейк. – Она помогла ему дойти до дома. Я предложила ей чашку чая.

Полковник Бриггс повернулся в сторону Тристама, который посапывал во сне. На руке у него была повязка с заживляющими листьями.

– Миртиль… – тихо проговорил полковник, – вы уже прочли письмо вашего отца?

– Да.

– Вы хотите со мной поговорить?

Миртиль отрицательно качнула головой.

– Тогда, пожалуйста, возвращайтесь домой; госпожа Бриггс беспокоится. Завтра мы вместе обсудим план эвакуации, хорошо?

Миртиль кивнула и направилась к двери. В ее глазах не было ни слезинки.

– Я провожу тебя до тропки, – сказала г-жа Дрейк.

Полковник подошел к постели Тристама.

– Можно задать один вопрос? – спросила Миртиль, когда они оказались за порогом.

– Да, моя девочка.

– Полковник не раз говорил, что на воздушном мотоцикле из Миртильвиля могут улететь два человека, но не уточнял, кто будет вторым. Я знаю наверняка, что не он. Может быть, это вы?

Мать Тристама медлила с ответом.

– Пожалуйста, – повторила принцесса, – скажите мне, кто?

– Нет, не я, – ответила г-жа Дрейк. – ЭтоТристам.

– Тристам? – воскликнула Миртиль. – Но почему…

У нее не было времени кончить фразу: в двери показался полковник.

В полной растерянности Миртиль направилась обратно. Принцесса не заметила Тома, который, спрятавшись среди рисовых колосьев, слышал все, о чем они говорили с матерью Тристама.

Глава 13

Над городком занималось тихое утро следующего дня. Небо ярко синело; однако было видно, что погода меняется: весь голубой свод усеяли тончайшие волокна просвечивающих облаков. Солнце только что поднялось на высоту Миртильвиля, и теперь его лучи блестели на лопастях вертушек, торчавших над крышами домов. У Лазурро, погруженного в невеселые мысли, не было желания смотреть по сторонам. Он медленно шагал по направлению к школе. Известия, поступившие от короля, лишили его сна; всю ночь он не ложился и проверял контрольные. Сейчас учитель размышлял о будущем Миртильвиля.

«Если не считать полковника, на облаке нет ни одного военного; кроме того, у нас нет оружия. Мы отрезаны от мира. Мы обречены жить здесь до скончания века и надеяться только на то, что тиран никогда нас не найдет». Выйдя на городскую площадь, он увидел несколько учеников, которые пришли в школу до начала уроков и ждали, когда ее откроют.

«Я должен изменить программу занятий. Буду рассказывать о мире, о звездах, о природе. Это позволит детям хотя бы мысленно путешествовать по свету. Нужно приучить их к мысли, что Земля может погибнуть. Те из них, кто переживет изгнание, в свою очередь передадут эти знания другим».

Лазурро обогнул учеников и вошел в школу, закрыв за собой дверь. До начала уроков еще оставалось немного времени, и он надеялся провести эти минуты спокойно. Он хотел побыть один.

В пустой классной комнате на столах и спинках стульев сверкали солнечные лучи. Подойдя к окну, учитель смотрел на волны, которые ветер чертил на рисовых полях.

Прозвенел колокольчик, в школу ворвались дети. В конце коридора старшие и младшие разделились, и каждая группа направилась в свой класс.

– Добрый день, – сказал Лазурро, вынимая из портфеля кипу проверенных контрольных.

– Здравствуйте, господин Лазурро, – хором ответили ученики, стоя около парт.

– Садитесь.

За исключением Джерри и его адъютанта, никто не ожидал, что учитель проверит работы так быстро. Все сели, не сводя глаз со стола, где лежала стопка листков. Сидевшие за первыми партами притопывали каблуками – им не терпелось узнать свои оценки. Энтузиазм убывал по мере удаления от учительской кафедры и сходил на нет в последнем ряду, где обычно подремывал Тристам.

Но Тристама не было на месте; его парта оставалась пустой. Том, сидевший в первом ряду, нервничал. Он то и дело поглядывал на дверь класса, ожидая, когда же появится друг. Из его головы не выходил разговор, услышанный накануне возле дома г-жи Дрейк. «На воздушном мотоцикле могут улететь только двое, – твердил он про себя, – Миртиль и Тристам».

Утром Том завтракал вместе с Миртиль. Внутренне замирая, он внимательно следил за принцессой; заговорит ли она о вчерашнем? Но та молчала. Наконец сам не выдержал и спросил: «Что ты делала вчера вечером?»

Она не ответила, и Том начал бояться худшего. «Они улетят без меня!»

Когда они вместе шли в школу, Том бросал на нее беспокойные взгляды. Он понимал, что в Миртиль со вчерашнего дня произошла какая-то перемена: у нее с души как будто свалился тяжелый камень. Вопросов он больше не задавал, но решил при первой же возможности поговорить обо всем этом с Тристамом и не спускать глаз с них обоих.

«Нет, без меня они не улетят!» – думал он теперь, ломая голову над тем, куда запропастился Тристам.

Класс молчал. Лазурро, заложив руки за спину, прогуливался взад-вперед по возвышению, на котором стоял учительский стол. Возле него он и остановился.

– Прежде чем вернуть вам контрольные, – сказал он, положив руку на стопку работ, – хотел бы напомнить, для чего вы учитесь в этой школе. Учитесь вы здесь для того, чтобы понять мир, в котором мы живем. Как вы знаете, природа – чрезвычайно могущественная и разрушительная сила. Люди всегда старались от нее защититься – для этого, например, они строили дома. Однако в наши дни человечество умудрилось сделать Землю крайне опасным местом. Всего лишь несколько десятков лет назад она была совсем не такой.

Учитель повернулся лицом к ученикам, которые обменивались недоумевающими взглядами.

– Да-да, поверьте, – продолжал он, – Земля не всегда была такой, какой мы ее знаем теперь. Конечно, очень хорошо, что это так, ведь отсюда следует, что наша планета живет. Она развивается, она меняется и реагирует на то, что ей приходится претерпевать. Кто-нибудь из вас знает, что такое парниковый эффект?

Руку поднял Джерри.

– Да, Мольнсон?

Мальчик открыл рот, но тут в коридоре послышался тяжелый топот. Кто-то остановился у двери классной комнаты. Все головы повернулись на шум. Дверная ручка слегка наклонилась вниз… Дверь приоткрылась и ученики увидели взъерошенную голову Тристама, который выглядел так, будто еще не проснулся. Все громко засмеялись.

– Простите, господин Буакар, я проспал… Ой! Так это… это господин Лазурро? А который сейчас час? Разве уже есть двенадцать?

– Ступай на свое место! – приказал Лазурро, старавшийся сдержать негодование, которое неизменно вызывал у него Тристам. – И помалкивай! Я не хочу тебя слышать – вообще не хочу знать, что ты тут, в классе, понял?

Глава 14

Незаметно махнув рукой Тому, Тристам занял свое обычное место в последнем ряду. Миртиль бросила беглый взгляд на его руку: вчерашний ожог зажил. Джерри, сидевший рядом с Томом, был вне себя от ярости. Опять этот Тристам дешево отделался! Безобразие! Давно пора отправить обормота на полевые работы, вместе с его матерью!

– О чем я говорил? – задал сам себе вопрос Лазурро, когда в классе вновь установилась тишина. – Ах да, Земля… парниковый эффект…

Указав рукой на окно, он продолжил:

– С той точки, где мы находимся, может показаться, что земная атмосфера простирается бесконечно далеко, уходя к пределам Вселенной. Но это не так. Если сравнивать с размером Земли, наша атмосфера ничтожно мала. Подумайте только: почти весь воздух, которым мы дышим и который защищает нас от солнечных лучей и других угроз, исходящих из космоса, заключен в узком слое, имеющем толщину всего лишь пятьдесят километров. Без этого тоненького воздушного слоя жизнь на планете была бы невозможна.

Лазурро сделал паузу, дав последней фразе прозвучать особенно веско. Он хотел, чтобы все по-настоящему вдумались в его слова. Несмотря на ранний час, класс слушал затаив дыхание – так, будто им рассказывали вечернюю сказку. Только Тристам задремал.

– Вокруг Солнца вращаются восемь планет, – продолжал Лазурро. – Четыре из них – огромные, совсем не похожие на Землю: они состоят из газа, бурлящего вокруг твердого ядра. Мы называем их гигантами. Это Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун. Гиганты – самые удаленные планеты Солнечной системы; но все же ночью, в летнее время, мы без труда различаем крупнейшие из них, Юпитер и Сатурн; они отражают солнечный свет и сияют ярче, чем звезды. Размеры четырех других планет Солнечной системы, состоящих из каменистых пород, намного меньше. Это Меркурий, Венера, Земля и Марс. Они находятся гораздо ближе к Солнцу и все время получают огромные дозы смертоносного излучения, приходящего от нашей звезды. От этой убийственной радиации может защитить только атмосфера.

– Простите, пожалуйста, – прервал его Джерри.

– В чем дело?

– Парниковый эффект, господин Лазурро… Вы еще хотите, чтобы я ответил?

Если бы вопрос задал другой ученик, класс не упустил бы случая посмеяться. Но это был не кто-нибудь, а Джерри. С ним никто не хотел выяснять отношения после уроков: все предпочитали держать язык за зубами.

– Нет, не нужно, – сказал учитель, – это как раз то, что я собираюсь объяснить. Слушайте внимательно, потому что ответ на этот вопрос прямо касается оружия, которое тиран пытается использовать против всей Земли.

Класс встревоженно замер: еще никогда учителя не говорили о тиране во время уроков.

– Чтобы вы ясно поняли, какие опасности угрожают Земле, я хочу рассказать вам о двух планетах, Марсе и Венере. Ученые исследуют их уже много лет. Марс давно утратил часть своей атмосферы. Ее сорвали и унесли в космос солнечные ветры и другие лучи. Теперь почва Марса бомбардируется Солнцем, и живые существа на поверхности этой планеты – если, конечно, предположить, что они там вдруг появились бы, – существовать не могут. Мало того: толщина атмосферного слоя на Марсе недостаточна для удержания солнечного тепла, и температура там составляет минус 125 градусов Цельсия.

– Значит, на Марсе нет жизни? – спросил Генри.

– Не совсем так. Строго говоря, мы не знаем, есть ли там жизнь, – может быть какая-то и есть, но она скрыта в марсианской почве. Там точно нет человеческих существ, это мы знаем доподлинно, – но может быть, в почве все-таки живут какие-то бактерии. Чтобы убедиться наверняка, надо бы послать туда космические аппараты со специальными роботами или, еще лучше, с людьми.

– А мы в состоянии это сделать? – спросил кто-то.

– Да, – ответил Лазурро, – но к этому вопросу мы вернемся позже. Теперь я хочу поговорить с вами о Венере, атмосфера которой разительно отличается от марсианской. Из всех известных нам планет Венера больше всего напоминает Землю, в первую очередь размером. В этом смысле она ее близнец. Атмосфера Венеры так стойко сопротивлялась космическим атакам, что теперь небо над нею наполнилось частицами, молекулами и пылинками, удерживающими солнечное тепло. А воздух стал кислотным и до того тяжелым, что сплющивает, придавливая к почве, все предметы, которые туда посылает человек. Средняя температура на Венере и днем, и ночью составляет плюс 464 градуса. Эта планета – настоящий ад, она непригодна для жизни.

Немного помолчав, он спросил:

– Кто-нибудь знает, почему Земля отличается от обеих этих планет?

Генри поднял руку, но тут же ее опустил, увидев, что Джерри тоже хочет ответить, а других желающих нет.

– Земля – нечто промежуточное между той и другой, господин учитель, – сказал несостоявшийся генерал, в эту минуту еще не знавший, что королевства, которое он должен отвоевать и защищать, больше не существует. – Парниковый эффект позволяет теплу поступать в земную атмосферу, но не выпускает его наружу. Из-за этого атмосфера у нас в точности такая, какая нужна: она защищает от Солнца и накапливает в себе достаточное количество энергии, благодаря которому на Земле всегда не слишком жарко и не слишком холодно.

– Верно, – подтвердил учитель. – Атмосфера Земли нащупала замечательное равновесие с Солнцем. Иначе у нас на планете было бы адское пекло, как на Венере, или ледяная ночь, как на Марсе. На поверхности Земли средняя температура составляет плюс 15 градусов. При таком климате вода может находиться в трех состояниях – жидком, твердом и газообразном. Из всех известных нам планет только Земля обладает этим уникальным качеством. А облака, каквы знаете, состоят одновременно из воды, пара и кристаллов льда, так что в них представлены все три состояния.

Генри снова поднял руку.

– Да, Хольгарт?

– Какое отношение все это имеет к тирану, господин учитель?

– Тиран пытается нарушить регулирование нашей атмосферы, усиливая парниковый эффект, Хольгарт. Это очень опасно.

– Почему, господин учитель?

– Потому что, изменяя атмосферу, можно нарушить равновесие с Солнцем, и тогда все на свете полетит кувырком – до тех пор, пока не будет достигнуто новое равновесие. Вот только неизвестно, какое именно равновесие мы получим. Существует риск, что все в природе изменится, станет гораздо более опасным. Наступит время более сильных ветров, более разрушительных ураганов и проливных дождей.

– Почему он этого хочет, господин учитель? – спросила Миртиль.

– Мы не знаем.

Том украдкой прикоснулся к книге, которую написал Магистр ветра: он решил все время носить ее с собой, под рубашкой. Он-то знал, чего хочет тиран: изменить климат, чтобы использовать его как военное оружие.

Внезапно в последнем ряду раздался грохот, и весь класс вскочил на ноги. Это был Тристам: он заснул так глубоко, что во сне свалился со стула. Дико озираясь и всем своим видом спрашивая, где он очутился, Тристам поднялся с пола под общий хохот одноклассников.

– Дрейк! – закричал разгневанный Лазурро.

– Что случилось? – Тристам искал растерянным взглядом Тома. – Где моя кровать?

– С меня хватит! – багровея, прорычал учитель. – Дрейк, ты позоришь наш городок. Нет, хуже: своим присутствием ты оскорбляешь храм науки! Вон из класса! Бриггс, проводи Дрейка в директорский кабинет. Идите! С этого дня я больше не желаю его видеть.

Парниковый эффект

Если бы не было Солнца, на Земле было бы так же холодно, как в космосе: -270 °C.

Поскольку Солнце освещает Землю неравномерно, температура в разных местах планеты различна: в одно и то же время она вполне может достигать -70 °C в Антарктиде и +50 °C в пустыне. Но средняя температура по всей планете составляет +15 °C.

Между тем Солнце само по себе может нагреть Землю лишь до -18 °C, то есть до температуры, которая на 33 градуса меньше измеряемой средней температуры!

Почему разница так велика?

Потому что Земля окружена атмосферой, которая улавливает солнечную энергию, превращает ее в тепло и удерживает – часть этого тепла в слое воздуха над почвой. Это явление называют парниковым эффектом.

Если бы атмосфера не обладала естественным парниковым эффектом, вода на поверхности Земли замерзла бы и жизнь в тех ее формах, какие нам известны, была бы здесь, скорее всего, невозможной.

Для поддержания равновесия и сохранения на Земле комфортной температуры нужно, чтобы планета теряла столько же энергии, сколько получает. Если Земля теряет больше энергии, чем получает, то охлаждается. Если получает больше, чем теряет, то нагревается.

Земная атмосфера содержит различные газы. В особенно больших количествах – азот и кислород. На способность атмосферы удерживать тепло большее или меньшее содержание этих газов существенно не влияет. А вот метан, углекислый газ и водяной пар, напротив, позволяют атмосфере вбирать энергию, но мешают теплу уходить обратно в космос. Эти газы обладают парниковым эффектом. Их содержание в атмосфере невелико, но в этом отношении они очень значимы.

Ученые ведут исследования на специальных станциях в Антарктиде: берут пробы льда с глубины в несколько километров и анализируют состав маленьких воздушных пузырей, застывших внутри льда. Так можно понять, каким был состав воздуха очень давно – до 500 000 лет назад!

На основе этого анализа они пришли к выводу, что полмиллиона дет назад наша атмосфера содержала меньше газов, обладающих парниковым эффектом.

Мы знаем, что эти газы меняют энергетическое равновесие в атмосфере и что причина их избыточного количества – деятельность человека.

Последствия потепления климата сказываются не сразу. Лишь в последнее время мы начинаем их ясно ощущать на всех уровнях, включая и повседневную жизнь.

Двуокись углерода (углекислый газ):

Все автомобили, на которых мы ездим, все источники энергии, в которых используются горючие ископаемые (например, нефть), постоянно выбрасывают в атмосферу двуокись углерода.

В дальнейшем часть этого газа поглощается растениями и океанами. Другая часть накапливается в атмосфере и может оставаться там в течение тысячи и более лет.