Текст книги "Принц из страны облаков"

Автор книги: Кристоф Гальфар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 4

Прижав ухо к стене, Тристам слушал, как затихает стук шагов Лазурро. Тем временем Том осматривал нижнюю дверь, которая остановила их падение.

– Все в порядке? – спросил шепотом Тристам, вернувшись к другу.

– Нет, совсем нет! Лучше было выйти и во всем признаться. Они еще в библиотеке?

– Да, но туда больше не пройдешь. Дверь захлопнулась.

Эхо их голосов отражалось от стен подземного хода, которые, по-видимому, были очень толстыми.

– Куда мы попали? – спросил Тристам, разглядывая массивную дверь.

– Понятия не имею!

– Что же, все равно у нас нет выбора. Попробуем выбраться, – Тристам нажал на дверную ручку.

Дверь была тяжелой, но мальчики налегли вдвоем, и она слегка поддалась. Сквозь щель проник слабый розовый свет, лица обдал влажный ветер. Они отворили дверь пошире – и замерли, разинув рты. По ту сторону двери не было стен: все застилал розовый туман, густой-прегустой. В нем смутно виднелась какая-то дорога. Ветер перегонял пар с места на место, заставляя то проступать, то исчезать вертикальные деревянные опоры непонятного назначения, верхушки которых прятались в этой фантастической дымке.

– Смотри, смотри! – воскликнул Тристам. – Дорога, видишь?

– Конечно вижу, не слепой, – отозвался Том.

Тристам ощупал ногой почву. Она оказалась твердой. Он вошел в рассеянный свет и поболтал руками – туда-сюда, туда-сюда. Руки двигались свободно, рассекая клубящийся пар.

– Не надо туда ходить, – проворчал Том сверху. – Это опасно!

– По-моему, дальше стены сломаны, – сказал Тристам.

– Их здесь и не было, стен. Это мост! Подвесной мост. Мы находимся внутри облака, под городком.

– Но зачем они построили мост внизу? Вот бред!

– Может быть, он был нужен, чтобы построить сам городок… Или еще для чего. Все равно – нельзя по нему идти, там можно до смерти убиться. Знаешь что: нужно вернуться! Давай закричим, Лазурро и директриса нам откроют.

Но Тристам не слушал. Зачарованно глядел он на полосы розового пара, медленно колыхавшиеся под дыханием ветра.

– Надо бы посмотреть, куда ведет твой мост, – не сразу отозвался он. – Может, там что-то таинственное… а может, еще одна дверь?!

– Трис, это и вправду опасно, ты просто не понимаешь…

– Хорошо, жди здесь, – бросил, двинувшись вперед, Тристам. – Вернусь и все расскажу.

– Стой, стой! У нас что сегодня – было мало неприятностей? Тебе-то уж точно хватит.

Но Тристам не думал останавливаться. С каждым шагом его фигура все больше расплывалась, пропадая в розовом тумане.

– Трис! Вернись! – крикнул Том.

Тристам не слышал. Вскоре он совсем скрылся в облаке.

Том уселся на дверном пороге, разглядывая розовые лучи. В отличие от своего друга, он знал, почему туман розовеет: это закатное солнце отражалось в бесчисленных капельках воды, из которых состояло облако.

Он размышлял над тем, какой отважный у него товарищ. Не побоялся идти над этой пустотой, да еще в одиночку…

Внезапно его осенило: Тристам потому был таким смелым, что ровным счетом ничего и ни о чем не знал! А он-то хорош: бросил друга в трудную минуту! Том вскочил на ноги и побежал по мосту, то и дело поскальзываясь. Его одежда и волосы сразу пропитались сыростью – так сильно был насыщен влагой воздух.

– Трис! Подожди меня!

Когда он нагнал своего безалаберного приятеля, тот встретил его улыбкой.

– Так и думал, что ты пойдешь за мной! Знаешь, на самом деле здесь ничего особенного нет. Красиво очень, да, – все такое розовое… Но в общем скучновато.

«Спокойнее, спокойнее, – твердил про себя Том, тяжело дыша. – Все будет хорошо. Сейчас я объясню ему, куда нас на самом деле занесло, и мы вместе вернемся в подземный ход».

– Трис, – отдышавшись, сказал он, – пойми наконец: мы внутри облака, под Миртильвилем. Облака – это же просто вода… здесь очень скользко, и если мы упадем…

– Ты шутишь? – перебил его Тристам – Если бы облака были водой, они не могли бы плавать в небе! Конечно, я не больно хорошо учусь, но ты все же не делай из меня круглого идиота.

– Это правда! Я серьезно говорю!

Внезапный порыв ветра толкнул их к самому краю моста.

– СПАСИТЕ! – заголосил, бросившись на четвереньки, Том. – НА ПОМОЩЬ!

– Да что с тобой такое? – не сдержался Тристам. – Не смеши меня!

Ветер стих. Тристам посмотрел в ту сторону, откуда он дул. Том силился унять бившую его дрожь.

– Странный какой-то ветер… – проронил Тристам. – Днем я его не замечал.

– Ничего странного. Он дует от ветряной станции. Наверху его не чувствуешь.

– Может быть… но почему ты так дрожишь? Что с тобой?

– Пойми же ты: если мы упадем вниз, то разобьемся насмерть!

– А с чего ты взял, что мы упадем? Нужно идти поосторожнее, и все тут. И даже если облака состоят из воды – ничего страшного. Чего воды-то бояться? Ну плюхнемся мы в воду – и что? От этого не умирают. Чудак ты все-таки.

Том, все еще стоя на четвереньках, смотрел на Тристама с безнадежным выражением лица.

– Ты хоть что-нибудь про все это знаешь? Только честно!

– Больше, чем можно подумать, – заверил Тристам, – Проблема в том, что иногда я забываю то, что знаю.

– Ты знаешь, для чего нужна ветряная станция?

– Конечно! Она позволяет нашему городку держаться на облаке.

– А что такое облако – ты знаешь?

Тристам наморщил лоб, показывая, что собирается с мыслями, но потом отрицательно покачал головой.

– Когда океан… – Том говорил с трудом, лязгая зубами, – когда океан нагревается под лучами солнца, вода испаряется. Это ты помнишь?

– Вода испаряется… – повторил Тристам. Он подошел к краю моста и пытался разглядеть сквозь розовую мглу лежавший внизу океан.

– Трис, пожа… пожалуйста, не наклоняйся…

– А что это значит; испаряется? – спросил Тристам, отходя от края моста.

– Это когда вода преобразу… когда вода становится паром.

– А, это? Знаю! Однажды я забыл полный стакан воды под кроватью и вспомнил о нем только через неделю. Там ни капли не осталось!

То, что Тристам не помнил ничего из пройденного на уроках, бесило Тома, но он все-таки продолжал:

– Так вот, солнце нагревает слой воздуха над поверхностью воды, и вода испаряется. А пар поднимается в небо, и там… там он охлаждается, потому что… потому что чем выше поднимаешься, тем прохладней воздух.

– Правда?

– Ну да.

– Вот почему у нас всегда так холодно!

– Сейчас не о том речь. Дай мне кончить! Когда пар поднимается на большую высоту, где достаточно холодно, он снова становится водой. Из капель воды образуется облако.

Тристам насупился и огляделся вокруг.

– Значит, облака состоят из воды? Из розовой воды?

Он присмотрелся к мельчайшим прозрачным капелькам, усеявшим его свитер и кожу на руках. Попробовал их на вкус: точно, это была самая обычная вода.

– Теперь понятно, откуда берется розовая вода – из океана! Ну и ну!

Том начал приходить в отчаяние: все-таки его дружок – настоящий осел.

– Да нет же! – он тяжело вздохнул. – Просто солнце садится, и закат отражается в воде. Поэтому она и порозовела. А вообще-то она не розовая.

– Откуда ты все это знаешь?

– А для чего, по-твоему, мы ходим в школу? – Тома перестала бить дрожь. – Это же один из вопросов сегодняшней контрольной!

– Правда? – Тристам удивленно поднял брови.

– Второй вопрос. Не помнишь? – поинтересовался Том.

– Ты прямо как Джерри! Контрольная давно кончилась, что о ней говорить?

– Там спрашивалось, на какой высоте находится Миртильвиль. Хочешь узнать ответ? – Том был вне себя от раздражения.

Понимая, что сердить его больше не стоит, Тристам предпочел изобразить энтузиазм.

– На какой? Давай говори!

– Как раз на той, где пар сгущается в капли воды. Примерно два километра.

Тристам уставился на друга. Он не ожидал такого ответа и не мог понять, шутит тот или нет.

– Правда, что ли? Два километра?!

– Два! Понимаешь, что значит упасть с такой высоты? Это верная смерть! Если ветер сбросит нас с моста, мы свалимся в океан. Или на вулкан, но конец будет один – превратимся в лепешку. Там ничего нет, под мостом!

– Как это… ничего нет? Почему ты мне сразу не сказал? – с диким видом озираясь, воскликнул Тристам. – Ты что, спятил? Бежим назад, в библиотеку!

Том больше не сердился: до Тристама наконец дошло…

Снова задул ветер, и они услышали какой-то сверлящий, пронзительный звук.

– У меня дома такое иногда слышно, – тревожно сказал Тристам, тоже опускаясь на четвереньки.

– Это ветряная станция! – крикнул Том. – Сейчас она опять заработает на полную мощь, чтобы удержать на месте облако! Если не спрячемся, нам крышка! Надо бежать!

– Смотри-ка! – воскликнул Тристам.

Шагах в тридцати от них вынырнула из покрасневшего тумана еще одна дверь. Недолго думая, друзья бросились к ней – о том, чтобы вернуться в библиотеку, нечего было и мечтать. Начиналась буря: порывы ветра раскачивали мост, сбивали с ног.

То скользя и падая, то поднимаясь, они добрались до конца моста. Тристам повернул ручку двери, она распахнулась. Ветер влетел в темный коридор и с размаху швырнул ее в стену, вырвав ручку из пальцев Тристама. Мальчики ринулись внутрь и попытались захлопнуть дверь за собой, но она как будто тонну весила! Тристам и Том налегли, и дверь наконец стала на место. Все погрузилось в непроглядную темноту. Они медленно переводили дух, слушая, как снаружи завывает ветер. Тристам был очень доволен.

– Отлично! Мы прошли под облаком! Ощупывая стены, он двинулся вверх по наклонному коридору.

– Ты где? – крикнул Том – Куда ты пошел?

– Ищу свет! Где-то наверняка есть выключатель.

– Подожди меня!

Они шли метров десять, не больше, и подъем кончился. Коридор словно раздался вширь: они попали в комнату. Тристам обшарил стену, нашел выключатель и зажег свет.

Потолок был совсем низеньким: слегка подпрыгнув, до него можно было дотронуться рукой. Вдоль стен тянулись стеллажи, гнувшиеся под тяжелыми книгами в кожаных переплетах.

– Вот тебе на! – в сердцах выпалил Тристам. – И тут книжки! Не везет, да и только!

– Секретная библиотека! – воскликнул Том, бросаясь к полкам. – Вот здорово!

Он подбежал к одному стеллажу, присел возле другого, третьего… Потом выпрямился и, почти вприпрыжку, продолжил свой обход. Том был по-настоящему счастлив.

Внезапно, прочитав надпись на ярлычке, наклеенном на стойке, он остановился и замер. Потом улыбнулся и бережно снял с полки несколько томиков.

Глава 5

Тристам озадаченно потер лоб, глядя, с каким увлечением, словно в комнате никого больше нет, сидящий на полу Том листает книги. «Все-таки такую голову поискать надо! – подумал он, восхищаясь другом. – Том, наверное, целую ночь здесь просидит».

Сам Тристам не имел никакого желания задерживаться в этом месте. Увы: осмотревшись, он не обнаружил двери. Только стеллажи, заполненные книгами до такой степени, что за ними даже стен не видно. Другой мебели почти нет – лишь в одном углу деревянный стол с лампой, рядом стул и невысокая приставная лесенка. На столе ни одной книги – хоть это хорошо…

Тристам подошел поближе. Его внимание привлекла папка, лежавшая на полу. На ней было написано: «Личные дела учеников». Он присел на корточки, открыл папку и прочитал наклейку на первом пластиковом вкладыше:

Фамилия: Мольнсон

Имя: Джерри

Тот, кто их выдал! Тристам перелистал личное дело Джерри, нашел краткое резюме и внимательно прочитал его, надеясь отыскать подробности, которые могут пригодиться впоследствии.

Учится хорошо.

Способности: обычные.

Сильная сторона: военная аккуратность.

Потенциальная должность: генерал армии Севера.

Подписи: г-жа Пиль, полковник Бриггс.

«Не позавидуешь солдатам, которыми будет командовать этот хвастливый стукач!» – подумал Тристам. Он отложил личное дело Джерри в сторону и стал искать свое. Но сначала ему попался вкладыш с именем Тома.

Фамилия: Бриггс

Имя: Том

Учится прекрасно.

Способности: обычные.

Сильная сторона: понимание явлений природы.

Потенциальная должность: командующий специальными операциями.

Подписи: г-жа Пиль, полковник Бриггс.

Тристам бросил взгляд на Тома, который открывал очередную книгу. «Специальные операции! Неслабо!» – с гордостью за друга подумал он. И стал рыться в папке дальше.

Фамилия: Дрейк

Имя: Тристам

Учится катастрофически плохо.

Способности: до сих пор не обнаружены. Сильная сторона: до сих пор не обнаружена.

Потенциальная должность: – (ни к чему не пригоден).

При необходимости обсудить поведение ученика с полковником.

Подписи: г-жа Пиль, полковник Бриггс.

Тристам задохнулся. Знать, что ты бездарность, – одно дело; увидеть это написанным черным по белому – совсем другое. Ему захотелось выйти из тесной комнатки, загроможденной книгами, глотнуть свежего воздуха. Ничего не сказав Тому, он сложил вкладыши в папку и осмотрел библиотеку. Его взгляд упал на лесенку.

«Зачем нужна лесенка в комнате с таким низким потолком? Странно», – подумал он. Неожиданно его озарило. Тристам поднял глаза… Победа! Прямо у него над головой была дверца люка. «Не такой уж я болван!» – поздравил он себя и бросился к лесенке.

Поднявшись на три ступеньки, он попытался открыть люк. Напрасный труд: сверху что-то мешало.

– Том, помоги мне!

Тот даже не шелохнулся.

– Том!

Никакой реакции.

– Эй! ТЫ СЛЫШИШЬ?

Том рывком вскочил на ноги и поспешно захлопнул книгу, которую читал, – как будто хотел скрыть то, что в ней говорилось.

– Что там у тебя за книжка? – спросил Тристам.

– Тебе она не нужна, – ответил Том, запихивая книгу под рубашку.

– Да знаю я… – Тристам указал рукой на люк. – Помоги, я вроде бы нашел, как отсюда выйти.

Том влез рядом на лесенку, и вместе они смогли немного отжать дверцу, так что Тристам просунул голову в щель.

– Там сверху чем-то накрыто, – объявил он, ощупывая жесткую материю. – Циновка какая-то. Нужно ее сдвинуть, иначе нам не выбраться.

– Циновка? – тихо переспросил Том.

– Да, красная, как в сарае у твоего отца.

– Точно?

– Помнишь, ты хвастался, что у вас такая циновка? Оказывается, не у вас одних.

– Отец мне говорил, что второй такой нет, – возразил Том. – Постой-ка… дай сообразить. От библиотеки мы двигались строго по прямой. Облако покраснело… значит, мы все время шли на запад… Трис, кажется, я знаю, что у нас над головой!

– Правда? Что же?

– Сарай моего отца!

– Не может быть!

– Сам подумай: где еще быть такой библиотеке? Скорее у коменданта. Странно, если бы она была под булочной.

Том погасил свет. Тристам отжал дверцу люка как можно выше, помогая Тому сдвинуть циновку и выбраться наружу. Потом вылез сам и уселся рядом. Том блаженно улыбался: они действительно находились в сарае полковника Бриггса. Не нужно пробираться обратно по мосту, не нужно звать на помощь. Они спасены! Радость Тристама, впрочем, омрачалась воспоминанием о записи в его личном деле.

Дощатая хибарка была погружена в полутьму. Последние лучи солнца пробивались сквозь узенькие щели в стенах и освещали плясавшие в воздухе пылинки.

– Видишь, солнце еще не село! – воскликнул Тристам, снова накрывая люк циновкой. – Идем, посмотрим, как оно садится!

Том подошел к двери и приоткрыл ее.

– Твой отец дома? – поинтересовался Тристам.

– Подожди, я как раз смотрю…

– А Миртиль где?

– Знаешь, с ней что-то странное. Она теперь все вечера убивает на подготовку праздника – скоро ведь годовщина основания городка.

– Но до праздника еще долго, больше месяца!

– Ну да. А она скамейку красит, еще на прошлой неделе начала. Смехота! Наверное, уже десятый слой кладет. Удобный предлог, чтобы посуду не мыть. Здорово родители с ней влипли… По хозяйству все приходится делать мне.

– А твоя мама? Она дома?

– Мама ничего не скажет, даже если нас увидит. Том отвернулся и, глядя на пол, покачал головой.

– Надо же! Сколько раз я здесь прятался, когда был маленьким! Никогда не подумал бы, что под циновкой есть люк. И тем более – что там такие сокровища!

– Какие сокровища, Том? – удивленно переспросил Тристам.

Том не ответил, только крепко сжал книгу, спрятанную под рубашкой.

Стены дома Бриггсов были озарены последними лучами солнца, Две большие стеклянные двери, выходившие из кабинета полковника на террасу, напоминали пару гигантских глаз. Как и на всех других зданиях городка, на крыше с гулом вращался ветряной генератор, снабжавший семью Бриггсов электричеством. Его вертушка, торчавшая над стенами, по которым разливался отсвет заката, придавала дому забавный вид: словно какой-то клоун в красном колпаке укутался по уши в белый плащ облака.

За стеклами угадывались квадратные плечи отца Тома. Верный своим привычкам, полковник Бриггс сидел за рабочим столом спиной к солнцу.

– Через сад нам не пройти, он заметит! – прошептал Тристам.

Том кивнул.

– Ничего не поделаешь, спрячемся за сараем. Посмотрим оттуда, как солнце заходит, – заключил Тристам.

Друзья осторожно выскользнули наружу и прокрались за сарай.

Перед ними, освещая гаснущими лучами океан, садилось солнце. Просторное, удивительно красивое небо окрасилось над горизонтом в оранжево-красный цвет, а в зените оно было темно-синим. За их спинами небо стремительно темнело, наливаясь космической чернотой, которую прорывало мерцание первых звезд.

Почему днем небо синее?

– Земная атмосфера отличается от космической пустоты. Она наполнена смесью газов (азота и кислорода), точнее мельчайшими частицами этих газов, которые называются молекулами.

Эти молекулы нельзя увидеть невооруженным глазом, но мы можем видеть, как они изменяют лучи, исходящие от Солнца.

Из-за молекул азота и кислорода лучам трудно проходить сквозь земную атмосферу: всякий раз, когда на их пути встречается молекула, они отклоняются в разные стороны – вверх, вниз, влево, вправо. Наших глаз луч достигает только после нескольких повторных столкновений с другими молекулами. Такой свет называют рассеянным.

Чем меньше длина волны, тем труднее свету проходить сквозь атмосферу. Всего труднее это делать лучам фиолетового и синего цвета, а поскольку фиолетовая волна короче, чем синяя, небо должен был бы наполнять скорее фиолетовый цвет, «застрявший» среди молекул азота и кислорода. Иначе говоря, мы должны были бы видеть не синее, а фиолетовое небо.

Вот причины, по которым небо не выглядит фиолетовым:

• Солнце испускает меньше фиолетовых лучей, чем синих;

• из лучей, испускаемых Солнцем, самые мощные – лучи желтого цвета;

• наши глаза особенно восприимчивы к желтому цвету;

• накладываясь друг на друга, желтый и фиолетовый цвета дают синий.

Внутри глаз желтый цвет Солнца – без нашего ведома – смешивается с фиолетовым цветом неба и превращается у нас на сетчатке в синий.

Но и это не все: синий цвет, созданный нашими глазами, соединяется с теми синими лучами, что исходят непосредственно от Солнца. Так возникает прекрасный лазурный цвет неба.

Если смотреть на Солнце с поверхности Земли, оно кажется желтым, а не белым, как при взгляде из космоса, – из-за того, что атмосфера вобрала в себя синий цвет, окрашивающий небо. Если из белого вычесть синий, получается желтый.

Будьте осторожны! Никогда не смотрите на солнце без защитных фильтров: его свет настолько ярок, что может стать причиной слепоты.

Глава 6

Миртильвиль строился в чрезвычайных обстоятельствах, и это отразилось в его бесхитростной архитектуре. Когда транспортное облако, на котором спасались беженцы из Северного королевства, застыло над вулканом посреди океана, облакостроителям пришлось действовать крайне быстро, не теряя ни минуты.

Архитекторы выбрали наиболее прочный участок облака и построили там четыре длинных ряда жилых зданий. Все они были одинаковыми, с ветряками на крыше. Главную улицу, связавшую поля на востоке с домом полковника на западе, делила на две равные половины небольшая площадь, на которой стояла школа.

Дом полковника отличался от остальных. Зная, что там предстоит жить принцессе, архитекторы намеренно поставили его у края облака, чтобы будущая королева могла любоваться закатами из окна своей комнаты. Они даже предусмотрели место для маленького сада между домом и оградой, предохранявшей жителей городка от случайных падений с облака. Подросшая Миртиль посадила там цветы и невысокие кустики, за которыми заботливо ухаживала изо дня в день. В этом саду как раз и стоял сарай полковника.

Миртильвильским детям запрещалось, «по самоочевидным соображениям безопасности», играть за пределами городка. Поэтому малышам почти никогда не удавалось видеть, как садится солнце. Впрочем, это их не слишком огорчало: дети предпочитали устраивать кавардак на площади перед школой. Тристам был не такой, как другие, – временами он прятался в полях, за метелками риса, и, лежа там, смотрел, как под последними закатными лучами вспыхивает оранжево-золотистыми пятнами поверхность океана.

Но из сада Миртиль смотреть было гораздо удобнее: он находился почти на самом краю облака. Всего несколько метров отделяло сарай от защитного ограждения. По ту сторону загородки облако начинало разрываться, таять; в просветах виднелись небо и морская гладь.

Неподвижно сидя в траве, Тристам и Том смотрели, как солнце тонет в океане. Теперь горизонт был залит желтым, оранжевым и красным светом, и сумерки на глазах превращались в ночную темноту.

В доме Бриггсов зазвенел колокольчик. Это был сигнал к ужину.

– Мне надо идти, – вставая, тихо сказал Том.

Из его кармана выпала тонкая брошюра. Испугавшись, что это книга из секретной библиотеки, Том поспешил ее поднять.

– А, это для тебя! – воскликнул он, убедившись, что ошибся. – Здесь объясняется, почему солнце белое, если глядишь из космоса, и почему небо становится синим. Я совсем о ней забыл.

– Я тоже, – Тристам взял брошюру в руки. – Но зачем она мне? Я никогда не пойму, отчего это так.

– Ты же знаешь теперь, на какой высоте мы живем, верно?

– Да, этого я точно не забуду: два километра.

– Вот видишь! И ты даже знаешь почему: потому что нужна достаточно низкая температура, чтобы пар, поднимающийся из океана, превратился в капельки воды. Вот и ответ на второй вопрос контрольной. Лазурро не успеет проверить работы до завтра, у тебя есть немного времени. Если встретится еще что-то трудное, я помогу.

– Спасибо!

Том двинулся к дому.

– Как ты думаешь, – спросил Тристам, – могу я еще побыть здесь?

– Конечно. Мы сейчас сядем ужинать, тебя никто не заметит.

– Пока. Приятного аппетита!

– Спасибо! Пока.

Тристам остался один. Он смотрел, как в небе одна за другой появляются звезды, и ему было отчего-то не по себе: в голове вертелась какая-то смутная мысль, мысль неприятная, но какая именно – он не мог понять.

Может быть, она была связана со страхом, который ему довелось пережить на подвесном мосту? Нет, не то. Он еще раз подумал о записях в своем личном деле… Нет, и они были здесь ни при чем.

Внезапно в памяти всплыла картина, которую он мысленно видел во время контрольной. Ну да, конечно! Вот эта картина и не давала ему покоя: до того она казалась реальной… На него нахлынуло неясное предчувствие беды.

«Почему я тогда не увидел над вулканом Миртильвиль? – задумался он. – Может быть, я вообще не тот остров видел? Не тот вулкан?»

Тристам зажмурился и снова постарался сосредоточиться, надеясь вызвать в воображении прежнюю картину. Но ничего не увидел. Только черную тьму.

Он открыл глаза и посмотрел на ограждение. Им овладело непреодолимое желание проверить себя на опыте. Нужно было сравнить вулкан из той картины с настоящим вулканом.

Тристам привстал на цыпочки и, вытянув шею, посмотрел за ограду. Облако было уже не розовым и не красным, а темно-серым. Сквозь небольшие прогалы выглядывал океан, еще больше потемневший; но острова видно не было.

А если перепрыгнуть через проволоку с током, постаравшись ее не задеть? Потом как можно осторожнее подползти к одному из тех мест, где облако просвечивает, – и посмотреть вниз. Это даже минуты не займет.

Тристам подошел к загородке вплотную и натянул край рукава на пальцы, чтобы защитить руку. Он совсем было оперся на проволоку…

– Что ты делаешь? Ты с ума сошел! – донесся до него звонкий голос. – Облако с той стороны совсем непрочное. И посмотри – ты же мои цветы топчешь!

Это была Миртиль. Она заметила его из своей комнаты на втором этаже и теперь кричала, свесившись в окно. Тристам покраснел от головы до пят – и пустился наутек.

– Тристам! Подожди! – кричала Миртиль.

Но он и не думал останавливаться.

Почему вечером небо красное?

В безоблачный день солнечному свету, чтобы достичь Земли, нужно пройти сквозь плотный слой атмосферы толщиной в несколько десятков километров.

Фиолетовые и синие лучи встречают в этом слое множество препятствий – молекул разных газов. Напротив, для красных и оранжевых эти молекулы никаких затруднений не составляют: они их просто не замечают и продолжают двигаться так же прямо, как если бы по-прежнему мчались в космосе. Лучи этих цветов, хотя их по отдельности и не видно, врезаются в Землю и нагревают ее.

Вечером все меняется, поскольку солнце в это время приближается к горизонту. Теперь его свет, прежде чем достигнуть наших глаз, должен пройти сквозь гораздо более плотный слой воздуха. Синему и фиолетовому цвету, которые повсюду встречают преграды, не удается совершить столь длинное путешествие. Они гаснут.

Остаются только те лучи, которые, как и раньше, движутся по прямой, не встречая препятствий в молекулах газов, – красные, оранжевые, пурпурные. Мы видим эти цвета вечером, когда они отражаются от облаков и водяного пара, который поднимается в небо. Низко стоящая над горизонтом Луна, которую мы видим благодаря отраженному от нее солнечному свету, по той же причине приобретает оранжево-красный оттенок.