Текст книги "Берег нежности"

Автор книги: Кристина Лестер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Оливия озабоченно потрогала ее лоб.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Но в ответ Жанет лишь перевела на нее бессмысленный веселый взгляд. Она улыбалась до ушей, и ей было все равно…

На палубе показался Стен, и улыбка Жанет мигом исчезла, а в глазах появилась напряженность. Он явно направлялся в ту сторону, где стояли они с Оливией.

– Твой муж. Идет к нам.

– Да? – Оливия обернулась. – Этого нам еще не хватало.

– Присядем. – Стен чинно уселся на лавочку рядом.

Женщины, переглянувшись, тоже сели.

– Оливия, тебе не пора спать?

– Не пора. Мы разговариваем.

– А мне кажется, пора.

– Но мне же не одиннадцать лет.

– А мне кажется, пора, – с нажимом повторил Стен.

– А ей – не пора, – заявила Жанет.

Стен смерил ее презрительным взглядом и не удостоил ответом.

– Милая, иди в каюту, я скоро приду. Мне надо перекинуться словечком с твоей подругой.

– Только в присутствии моего адвоката! – пошутила Жанет и тут же поняла, что совершила огромную глупость.

– Та-а-ак. Вот о чем вы тут разговаривали!

– Да мы пока еще… – начала Оливия.

– То есть ты, дорогая моя, решила совершить предательство.

– Я? Предательство? Ты о чем?

– Если ты имеешь в виду тему адвоката, то это Ивель меня посвятил, – поспешно вставила Жанет.

– Ивель? Черта с два! Миссис Броквилл просила меня держать язык за зубами, чтобы ты раньше времени не узнала и не начала контрподготовку!

– Но ведь не Ивель просил, а миссис Броквилл!

– Конечно-конечно. А моя… бестолковая супруга подслушала и все доложила тебе!

– Стенни, успокойся. Я ничего не говорила об этом. И, прошу тебя, пойдем спать…

Стен встал. В голосе его был лед:

– Ты мне будешь указывать, когда идти спать? Не забывай, моя хорошая, где твое место! Если ты будешь себя плохо вести, то отправишься туда, откуда я тебя вытащил, то есть на кухню! Поняла?

– Поняла, – тихо ответила Оливия. – Но я все равно никуда не пойду.

Жанет сидела сложив руки на коленях и глядя широко раскрытыми глазами в пол. Оливия – и кухня? Получается, они с Оливией обе выходцы из низов? Вот это новость!

– Тогда уйду я, – сухо сказал Стен и поспешно исчез, будто демон, прилетавший лишь сделать свое черное дело.

Оливия закрыла лицо руками и горько разрыдалась.

Долгое время они сидели молча, лишь Оливия изредка всхлипывала. Время было уже к полуночи, Жанет робко гладила подругу по голове, а та едва слышно шевелила губами, глядя в пространство…

Теперь Жанет стало понятно, почему на тему денег у Оливии тоже был своеобразный пунктик: она отчаянно боялась вернуться в нищету! Она точно такая же «бродячая кошка», однажды подобранная с улицы, теперь боится снова остаться без крыши над головой и без пищи…

Ну что ж, в чем-то это даже лучше. Теперь не придется врать и выкручиваться. Жанет крепко зажмурилась, чувствуя, как по щекам опять покатились крупные слезы. Сколько же можно плакать за один день?..

Поразительно, какое значение придают деньгам богатые люди! Для них порой не существует самого человека, его имени, душевной доброты, зато существует его состояние и происхождение.

– А у меня хорошо получалось скрывать, правда? – сказала вдруг Оливия.

– Скрывать что?

– Что я дочь кухарки.

Жанет долго смотрела Оливии в глаза, потом произнесла:

– Правда. Я даже боялась тебя, боялась, что ты узнаешь то же самое обо мне и перестанешь со мной общаться.

Оливия криво улыбнулась:

– Не перестала бы. Наоборот. Я сама всегда боялась остаться без денег и вернуться в родительский дом ни с чем. Вот это настоящая катастрофа!

– Да за что же мы такие все несчастные-то?! – воскликнула Жанет в сторону оранжереи, как будто мистер Икс мог услышать ее и ответить на этот вопрос.

– За жадность. За деньги. За красивую жизнь. Понимаешь, Жанет, мы были рождены не для этого. Но добились богатства, чем и внесли диссонанс в свою судьбу. Так, наверное.

Жанет покачала головой.

– У меня было не так. Я… не добивалась, все свалилось как-то само. Я даже от свадьбы пыталась отказаться. Здесь что-то другое. Бог наказывает нас за что-то еще.

– Или испытывает. – Оливия протянула руку к пачке сигарет. – Дай одну… да не смотри ты на меня так! Я же раньше тоже курила.

Оливия сделала три глубокие затяжки и начала рассказывать:

– Я и правда выросла в особняке под Вашингтоном. В белокаменном красивом трехэтажном особняке. Там жили мои родители… В пристройке для прислуги. Мама работала на кухне, а отец был садовником. Да, я жила хорошо, ничего не могу сказать, хозяйка, моя будущая свекровь, была милая, добрая женщина, обращалась с прислугой хорошо. Зато ее муж не щадил никого. Стен пошел в отца, разумеется…

Стен иногда заглядывался на меня, но он намного старше, как ты понимаешь. Ему сейчас за пятьдесят, а мне – тридцать. Он не хотел жениться вообще. Все его братья завели семьи, а он ни в какую… – Оливия тяжело вздохнула, словно решаясь, стоит ли говорить дальше. – У него долгие годы был роман с одной дальней родственницей, замужней дамой, к тому же старше его на десять лет. Сейчас она умерла… Родители были в шоке, когда узнали, и потребовали немедленного разрыва. Стен отказался. Он отказался от всего: от наследства, от проживания в особняке, от работы в корпорации отца… Лишь бы их не разлучали. Наверное, это и есть настоящая любовь, Жанет. Наверное… Иногда мне по-человечески жаль его. Очень жаль, потому что у него отняли любовь и уничтожили!

Жанет во все глаза смотрела на нее.

– Что он испытывал ко мне, я не знаю, но мы как будто дружили. Просто иногда нам было весело о чем-нибудь поболтать. Да и его мать часто заходила к нам, она была просто потрясающая женщина! Она могла запросто прийти вечером, просидеть несколько часов, помогая моей матери, например, разбирать вещи в шкафу! Представляешь? Хозяйка дома! Мне казалось, что она просто ищет, где укрыться от деспотичного мистера Манисти, и готова пойти хоть на край света, лишь бы он ее не нашел. Про мистера Манисти я не хочу рассказывать. Он того не стоит.

– А как же Стен и эта… женщина, которую он любил?

– Отец поставил условие: или Стен женится, или нотариус вообще вычеркивает его из завещания.

– Но он же и так от всего отказался.

– Отказался. Да, видно, не совсем. В общем, он выдвинул отцу ответный ультиматум. Он сказал, что ему все равно на ком жениться, поэтому он женится на дочке садовника и кухарки, раз родители так хотят его свадьбы. Я не знаю, почему он выбрал меня. Просто так. Это как рулетка или лотерея. А может, из-за того, что мы часто общались и я была первая, кто вспомнился ему в этот момент. Может, я когда-то ему и нравилась… Не знаю. Он думал, что отец не согласится на такую свадьбу, но мистер Манисти был согласен на все, лишь бы отогнать подальше эту его… Саманту. Но Стен все равно любил ее. И до сих пор любит.

– До сих пор? Но она же…

– Да. Она умерла через год после нашей свадьбы. Может, это было как-то связано и она тоже переживала, а может, простое совпадение… Не знаю. Но Стен с тех пор озлобился. Он раньше был лучше. Честно. Он был мягче, человечнее… А сейчас! – Оливия горестно махнула рукой. – Все, зачем я живу с ним, это деньги. Я не хочу больше быть прислугой. Я хочу жить по-другому.

– Я тоже когда-то так думала, – тихо сказала Жанет. – Но потом поняла, что это для меня не главное.

Оливия вдруг спохватилась:

– Ты знаешь, я, наверное, пойду. К нему. Ему там плохо.

Жанет даже подпрыгнула, разворачиваясь к ней:

– Ты пойдешь к Стену?! После всего этого?!

– Да. – Оливия встала. – Да. Понимаешь, Жанет, это мой выбор.

– Но ведь Стен унижает тебя!

Оливия покачала головой.

– Я не хочу другой жизни. Меня вполне устраивает эта. Спокойной ночи.

Жанет даже не смогла ответить ей, лишь в ужасе смотрела вслед. Ее поташнивало от переизбытка чувств. Сейчас она была вполне способна, перешагнув все условности, побежать в оранжерею и громко звать мистера Икс, пока он не появится. Ей все равно терять нечего, она при своей популярности уже ничем не сможет удивить здешнюю публику.

Алекс нашел ее на палубе глубокой ночью. Жанет, свернувшись калачиком, лежала на лавочке и смотрела на звезды. Она могла бы перевернуться на спину, чтобы лучше видеть их, но так было теплее.

Она забыла обо всем: о том, что ее ждут, о том, что ее могут искать, о том, что кому-то нужна… События ушедшего дня опустошили ее, Жанет исчерпала себя до самого дна и теперь не чувствовала ничего. Совсем ничего. Даже усталости.

Алекс сел рядом и начал болтать. Просто так, ни о чем. Он понимал, что любой серьезный вопрос может сейчас стать последней каплей в чаше ее терпения и Жанет сломается. Она не железная, она всего лишь маленькая хрупкая женщина, которая отчаянно ищет любви. Он все понимал, хотя и не умел красиво выражаться.

На какой-то миг Жанет даже показалось, что с ней говорит мистер Икс. Но потом она узнала голос Алекса и посмеялась над собой за этот бред. Наверное, она умирает. Наверное, сердце не выдержит всего этого и она уже не доживет до завтра…

– Ты весь день то плачешь, то смеешься, – недовольно сказал Алекс. – Пойдем. Тебе надо поспать. Тебе надо хорошенько выспаться. Я буду охранять твой сон. Я умею.

Он подхватил ее на руки и понес к своей каюте.

Жанет наконец-то увидела над собой небо. Она летала там, среди звезд и Млечного Пути, она обгоняла ветер и космические корабли, а потом… А потом – что-то мягкое. И уже не холодно.

И вместо неба – над ней лицо Алекса. Его каюта. Жанет лежит на его кровати, а он осторожно снимает с нее обувь и расправляет одеяло.

– Спи. Спи. Закрывай глаза и спи. Ты будешь спать долго, до самого вечера, а потом мы сойдем на остров, и у тебя будет земля под ногами… И все будет хорошо. Спи.

Почему-то он говорит голосом мистера Икс. Или нет? Как-то странно получается: сейчас она слышит голос, похожий одновременно на голоса Алекса и мистера Икс. Разве такое бывает? И фразы Алекс строит как-то иначе, чем обычно… Или она бредит?

– Алекс?.. – Жанет привстала. – Алекс, это ты?

– Да-да, это я. Спи… Тебе надо спать.

Жанет нежно провела дрожащей ладонью по его щеке.

– А ты случайно не мистер Икс?

– Кто?.. Мистер Икс? А кто это?

– Да так… – Жанет блаженно улыбнулась. – Один очень хороший человек, который не хочет меня видеть. А я…

– Что?

– Ты прости меня, Алекс, но я не могу быть твоей женой. Я люблю другого. – По ее щеке снова покатилась слеза.

– Жанет!

– Я не доживу до завтра, а ты передай ему, пожалуйста, что я его очень сильно люблю. Передашь?

Алекс замер над ней.

– Ты… его… любишь?

– Да. Ты передашь ему? Передашь, что я… что он – главный смысл моей жизни и главный наркотик. Я люблю его больше света, больше самой себя. И мне все равно, кем он окажется… Пожалуйста…

Алекс взял ее руку и несколько секунд сидел неподвижно, глядя в пространство, словно сдерживая внутри огромное волнение.

– Да. Я тебе обещаю.

– Пожалуйста… больше всего на свете…

– Да-да. – Он приложил ее ладонь к своим губам. – Глупая ты моя. Счастье ты мое. Если бы ты только знала!.. Впрочем, нет. На сегодня тебе уже достаточно. Спи, я всегда буду рядом. Всегда.

Но Жанет не слышала последних слов. Она уже спала.

11

– А теперь давай перечислим твои заслуги перед публикой. Первое. – Оливия согнула тонкий указательный палец, и Жанет невольно подумала, что «случайный» выбор Стена оказался весьма удачным: в этой женщине чувствовалась порода. Все эти сословные различия такая чушь! – Первое: ты врезала Гартье.

Жанет прижала руку к щеке.

– Точно! Я и забыла про него, беднягу!

– Это ты зря. Держу пари, что для него твоя пощечина останется самым драгоценным воспоминанием на всю оставшуюся жизнь.

– Если не для него, то для членов команды точно. – Жанет рассмеялась. – Знаешь, один стюард все выпытывал у меня, правда ли это была я или Гартье врезал кто-то другой.

– Ну это не существенно в данном случае. Команду мы оставим на потом, я еще упомяну ее в последующих пунктах.

Жанет поудобнее устроилась в кресле, накинув на ноги плед, и приготовилась слушать. Сегодня вечером было прохладно и ветрено, и пассажиры, уставшие от жары, радовались холоду, словно дети. Сама она чувствовала себя превосходно. Как и обещал Алекс, она проспала до самого вечера, а когда проснулась, не помнила, разумеется, ничего. О разговоре про мистера Икс Алекс по понятным причинам ей не напоминал.

– Второе: ты упала с лестницы Алексу в руки.

– Он говорит, на голову, – со смешком поправила Жанет.

Она задумалась. Алекс… Ее беспокоило какое-то неосознанное чувство вины перед ним. Конечно, он вчера предлагал ей руку и сердце, а она грубо проигнорировала этот разговор. Но ее можно простить: вчера так много всего случилось.

– Да, на голову. И все тоже это видели. Жанет, ты была великолепна! – Оливия рассмеялась. – Человек спас тебя от переломов, а ты его даже не поблагодарила, да еще и нагрубила.

– Я уже сполна излила ему все свои благодарности.

– Ах да. Извини. – Оливия чуть покраснела и загнула третий палец. – Потом ты обошла всех мужчин на теплоходе, исключая персонал. Вот тут, кстати, мне не понятно, Жанет… Что за пресловутую истину ты искала?

Жанет закрыла глаза. Любое напоминание о мистере Икс сейчас отзывалось в ее сердце болью. От мистера Икс по-прежнему не было никаких вестей. А ведь он прекрасно знал, где ее искать! И уж наверное придумал бы, как им встретиться, чтобы Алекс не заметил. Да если бы и заметил, какие он, в сущности, имеет на нее права? Никаких.

– Я не искала истину. Я искала одного… человека. Которого знаю по голосу.

– А! Того телефонного террориста?

Жанет нахмурилась: точно! Ведь она рассказала Стену и Оливии об их с мистером Икс самом первом разговоре. О, как далека она тогда была от мысли, что через две недели будет умирать от любви к нему!

– Ты его нашла?

– Нет, – сухо ответила Жанет. – Что там следующим пунктом?

– Следующим пунктом у нас идет поцелуй с Алексом в баре.

– Но ты же не видела! – Жанет с шутливым возмущением посмотрела на подругу.

Оливия усмехнулась.

– Зато видели все остальные и мой муж.

– Ах да. Этого я не учла. Он всюду сует свой нос!

– Кстати, не думай о нем слишком плохо. Стен чуть ли не на коленях попросил у меня прощения за вчерашнее.

– Молодец. Тогда тебе его действительно не стоит бросать.

– А я и не собираюсь. Когда-нибудь он смирится с тем, что Саманту не вернуть, и полюбит меня. Я это знаю.

– Ну что ж… Я желаю, чтобы это произошло поскорее. – Жанет удивлялась себе. Раньше она ни за что не оставила бы этот разговор: непременно начала бы доказывать Оливии, что ее муж подлец. Да, надо, кстати, отдать ему визитницу, пока Стен не покаялся во всем жене. Зачем ее расстраивать?

Жанет посмотрела на Оливию с любопытством: а ведь Стен до смерти боится, что жена уличит его в измене! Значит, Оливия ему небезразлична!

– Потом ты скандалила с моим мужем в ресторане. А кстати, из-за чего вы поругались?

– Когда? – Жанет попыталась сделать наивное выражение лица.

– К вам тогда еще подошел Гартье и поцеловал тебе руку. Помнишь?

– А-а-а! Гартье помню, а из-за чего скандалили – нет. А мы разве скандалили? С чего ты взяла?

Оливия внимательно посмотрела ей в глаза.

– Стен уронил стул, хотя его надо очень сильно довести, чтобы он совершил подобную выходку. А потом вы разговаривали на повышенных тонах. Публика была в шоке! Ну к тебе-то они уже привыкли. День, прошедший без твоих выходок, считался пропавшим зря. – Оливия улыбнулась. – А вот Стен – человек обычно сдержанный. Так что же между вами произошло?

– Мы говорили об Ивеле. – Жанет поняла, что врать не умеет. Это та, старая Жанет, могла выдумывать сколько угодно.

– Об Ивеле?

– Да.

– Ну хорошо, – согласилась мудрая Оливия. – Пусть будет так. Наконец, последнее. Из-за тебя Алекс врезал Ивелю и публично признался тебе в любви.

– И ничего он не признавался! Он просто… упомянул об этом. Признался он раньше.

– Когда же раньше?

– Наутро после того, как мы… провели время вместе. А в тот вечер он предложил мне выйти за него замуж. Сразу после Ивеля.

– Это когда ты перебралась в его каюту?

– Да, – кротко ответила Жанет.

Оливия приподняла брови.

– Господи, Жанет, я тебе поражаюсь! Тебе двое мужчин практически друг за другом предлагают руку и сердце! А ты…

– Но люблю-то я третьего! – вырвалось у Жанет, и она отвернулась, скрывая лицо.

Они очень долго сидели молча. На палубе становилось по-настоящему холодно. Оливия уже давно потирала плечи ладонями и ежилась. Наверное, настал момент разойтись по каютам, подумала Жанет. Сегодня она и так хорошо погуляла: проснувшись в семь вечера, поела, привела себя в порядок (все это под непроницаемым взглядом Алекса) и ушла гулять.

Может, она вела себя с ним и не очень вежливо, учитывая тот факт, что он ее в общем-то приютил. Но, с другой стороны, она никому не навязывалась: Алекс сам пригласил ее перевезти вещи и пожить у него. Значит, она имеет полное право вести себя так, как считает нужным. А если ей для восстановления душевного равновесия требуется общество Оливии, а не его, то она тут тем более ни в чем не виновата.

На самом деле Жанет знала, чье общество требуется ей для восстановления душевного равновесия. Однако рядом был лишь Алекс. Ее любовник, который конечно же будет сейчас желать близости.

Она прекрасно понимала, что если тогда сделала это отчасти назло мистеру Икс, отчасти потому, что была сильно «голодна», то сейчас ей вовсе не хочется изменять своему любимому мужчине. Он, правда, еще не знает о том, что любим. Она вчера очень сильно хотела ему об этом сообщить, но не знала как.

Какое-то смутное воспоминание пронеслось у нее в голове, но осознать его Жанет не успела. Все было как в бреду, и она ничего не помнит. Она не помнит продолжения вечера после того, как ушла Оливия. Что было дальше? Наверное, она тоже пошла спать и проспала, учитывая предыдущую бессонную ночь, до самого вечера. Алекс раздел ее… Стоп. Алекс раздел ее? А почему?

Снова какие-то блики, неясные образы промелькнули в ее памяти, но Жанет не успела их поймать.

Так что же было вчера перед сном? Она медленно блуждала по своим воспоминаниям. Лавочка, звездное небо, холод… Это что же, она на палубе спала? А потом руки Алекса, которые подхватывают ее и несут куда-то в тепло. А потом они о чем-то говорят, и Жанет проваливается в сон. Но о чем они говорили, она, хоть убей, не помнит…

Жанет встала с кресла и решительно зашагала в каюту.

– Послушай, Алекс! – начала она с порога, деловито расстегивая накидку и кидая ее на кровать. – А о чем я вчера говорила… ну… перед тем как уснуть?

Он смотрел на нее и молчал. Он сегодня весь день смотрел на нее и молчал. Впрочем, «весь день» – это несколько часов, которые они провели вместе между ее пробуждением и прогулкой.

– Ну что с тобой? Почему ты сегодня такой? Что случилось?

– Ничего.

– А вчера… точно ничего не случилось? – Жанет осторожно подсела к нему на маленький диванчик, точно такой же, что стоял у них в каюте с Ивелем. Алекс немного отодвинулся от нее и сдавленным голосом произнес:

– Я… почти ничего не помню. Просто ты пришла и легла спать.

– И все?

– И все.

– И… больше ничего не было?

– Что ты имеешь в виду? Мы не спали. То есть… мы спали. Просто спали.

– Тогда понятно.

– Что понятно?

– Не знаю, – пожала плечами Жанет. – Не знаю… А сейчас, можно, мы тоже ляжем спать? Просто спать. Как вчера.

– Конечно, можно.

Она снова посмотрела на него с удивлением. Что это с ним? Это так не похоже на Алекса! Неужели он даже не попытается соблазнить ее?

Приняв душ, она вернулась в комнату, готовая отражать его атаки хоть до утра, но, к своему удивлению, обнаружила, что Алекс уже выключил свет и лег. Это было более чем странно.

Примостившись на краешке кровати, Жанет через некоторое время поняла, что ей жутко холодно. На расстоянии почти двух метров от нее, точно так же, на самом краешке, лежал Алекс и боялся дышать.

А может, зубы у нее стучали вовсе не от холода, а от этого возбуждающего ощущения: она в постели с мужчиной, перед которым трудно устоять, с которым ее связывает потрясающий секс, но… оба собираются просто спать.

А стоит ли?

Жанет приказала своему телу успокоиться. Но от этого дрожь только усилилась. Ее тело – коварный союзник. Ему нельзя доверять. Стоит Алексу только притронуться…

Напряжение стало невыносимым. Зубы выбивали какую-то причудливую дробь. Жанет крепко зажмурилась и сказала на свой страх и риск:

– Алекс.

– Да?

– Ты не спишь?

– Глупый вопрос.

Ее рука нащупала горячую сухую ладонь и сжала ее.

– Мне холодно.

Казалось, внутри него сидела пружина, которая только и ждала этих слов. В мгновение ока Алекс очутился рядом: быстрый, горячий и тоже дрожащий…

– Какое чудо: неужели ты разрешаешь мне притронуться к тебе?!

– Замолчи! – прошептала Жанет, обнимая его и чувствуя, как по жилам снова пробегает ток. – Замолчи!..

– Я буду любить тебя, хочешь ты этого или нет. Сегодня – точно.

12

В этот день была запланирована высадка в Нассау, где все желающие могли гулять целые сутки. Теплоход уже давно повернул в обратную сторону, сделав круг, путешествие подходило к концу. Десять дней назад в этом городе тайно от всех сошел на берег Ивель, чтобы слетать домой… Тогда еще он не знал, чем закончится для него это путешествие. Никто не знал.

Жанет стояла на носу корабля с биноклем и смотрела, как приближается город. Еще четыре дня, и это безумное приключение закончится. Все сойдут на берег, разлетятся по домам, займутся делами, будут рассказывать о круизе своим друзьям, а потом все забудется.

А с чем останется она? Ни с чем. Вернее будет сказать – ни с кем. Она променяла деньги и статус миссис Ивель Броквилл на свободу и, как ей казалось, любовь. Но на самом деле не получила ни того, ни другого.

Сердце щемила понятная в таких случаях тоска. Хотя где-то в глубине души сидело странное спокойствие и затаенная радость. Жанет точно чувствовала, что приближается какое-то событие. Хорошее событие.

Хм, неужели еще не все сюрпризы закончились?

Ее сумочку оттягивала тяжелая визитница Стена. Сегодня утром, проснувшись в объятиях Алекса после нежной и не такой бессонной, как в первый раз, ночи, Жанет твердо решила, что прежней жизни у нее больше не будет. Начнется новая. Плохая или хорошая – не важно, она примет любую.

Только надо уходить в новую жизнь без лишнего груза, надо раздать все долги. А какие у нее долги? Во-первых, ей нужно все объяснить Ивелю, попросить у него прощения и попрощаться навсегда. Ей ничего от него не нужно. Даже своих денег.

Во-вторых, нужно помириться со Стеном (теперь Жанет было безумно жаль его: узнав его историю, она поняла и оправдала для себя многие его поступки).

И самое главное – надо честно сказать Алексу, что больше между ними ничего не будет. Нечестно обнадеживать человека, зная, что все равно придется разочаровать его.

На смену ночной прохладе снова пришел зной, и день обещал быть жарким. Жанет надела свой любимый синий сарафан, в котором ходила на первое свидание с мистером Икс.

Этого человека она вообще решила не включать ни в какой план. Жанет все еще надеялась, что это не конец истории, что судьба еще сведет их где-нибудь. А значит, он не остается в старой жизни, а переходит вместе с ней в новую.

– Вы грустите? – спросил ее Гартье, подходя и устраиваясь рядом на ступенечку возле поручней.

– Нет… – ответила Жанет, не отрываясь от бинокля. – Скорее радуюсь.

– Чему?

– Не знаю. Новой жизни. – Жанет усмехнулась. – Наступающей новой жизни.

Гартье хитро взглянул на нее снизу вверх.

– А вы не будете сожалеть о старой?

– Вот уж нет!

– Вы сейчас собираетесь в город? Можно, я вас провожу?

– Да… Можно. Если со мной не пойдет подруга… Впрочем, конечно, можно, если вы хотите.

В этот момент Жанет вдруг поняла, что в городе ей делать абсолютно нечего. У нее мало наличных денег, и в последующие месяцы ей предстоит довольно тяжелая жизнь. Можно, конечно, было поступить по-другому: взять кредитную карточку Ивеля, которая в порыве ее судорожных сборов каким-то образом оказалась у нее в кармане джинсов. Ивель об этом, кажется, ничего не знал. С этой карточки она могла снять любую сумму, хоть все деньги – а их немало, и уж на первое время ей точно хватило бы, чтобы обеспечить себя всем необходимым. Но Жанет не хотела начинать новую жизнь с воровства.

Она повернулась спиной к поручням и твердо посмотрела в лицо Гартье:

– Знаете, мсье Гартье, я не пойду в город. Мне нечего там делать.

– Правильно! Вы абсолютно правы! – Он встал и подставил ей согнутую в локте руку. – Пойдемте просто на пляж, поболтаем. В такую погоду совершенно нечего делать в городе! Ловите последние моменты свободы перед тем, как оказаться запертой в каменных джунглях еще на целый год!

А почему бы нет? – подумала Жанет, беря его под руку и устремляясь к трапу. Он прав.

Жанет прекрасно понимала, что в «каменные джунгли» не вернется. Ей внезапно стало тошно от одной только мысли о Нью-Йорке. Было бы у нее еще какое-то место на планете, куда она могла бы пойти, она не раздумывая согласилась бы!

В ее воображении снова возникла уже придуманная и словно увиденная недавно картина: серый осенний день, дождь, холод, а потом – светлый теплый дом, чьи-то руки, которые обнимают ее, снимая мокрую одежду. И горящий камин, а рядом – кот.

– Толстый пушистый кот! – произнесла она вслух.

– Что?

– Ох, простите! – Жанет рассмеялась. – Это я замечталась немного.

– А вы знаете, – Гартье осторожно сводил ее по ступеням трапа, сияя своими светло-синими глазами, в которых отражалось небо. – У меня тоже постоянно бывают такие проговорки. Это часто случается с творческими людьми. Вы ведь, насколько я понял, дизайнер?

Жанет кивнула.

– Хм… Хм. – Гартье потер нос, скрывая улыбку. – Знаете, Жанет, я давно смотрю на вас и вот о чем думаю…

– Ба-а-а! Какая встреча! – Ивель стоял перед ними, преграждая дорогу и раскинув руки. – Мое почтение, мсье Гартье… Дорогая, теперь я могу понять, почему ты не хочешь вернуться ко мне. У тебя же богатейший выбор! Ты всегда любила французов!

Гартье расхохотался. Ему было не впервой отражать атаки ревнивых мужей.

– Ивель, – негромко сказала Жанет, – осталось немного. Потерпи. Давай не будем устраивать шоу каждый день.

– А я и не устраиваю. Напротив, я совершенно благодушен и добр. Ты в магазин?

– Нет. И отойди, пожалуйста, в сторону. Трап узкий, ты задерживаешь людей.

Ивель отошел. Жанет уловила, что от него пахнет ее любимым одеколоном. И вообще, сегодня он был чисто выбрит, абсолютно трезв, хотя, судя по всему, и склонен подурачиться.

– Что с тобой? – спросила она, когда Ивель взял ее под другую руку и принялся спускаться рядом. – Ты весь благоухаешь.

– Я хочу встретить свое поражение во всеоружии, любимая моя. Ты ведь собираешься сказать мне сегодня окончательное «нет», в надежде что я, как и в прошлый раз, сяду на самолет в местном аэропорту… Я угадал?

Жанет бесстрастно проглотила «любимую» и кивнула:

– Да. К сожалению. Прости, Ивель.

– Не беспокойся. Мой багаж уже собран. Я именно так и поступлю. Только провожу тебя. В последний раз.

Жанет остановилась, разворачиваясь к нему.

– Я хотела сказать. Не надо адвокатов. Я отказываюсь от всего, что принадлежало мне. И вот еще. – Она покопалась в сумке, доставая карту. – На. Случайно нашла у себя.

Ивель, казалось, был в шоке.

– Но ты… Что мне теперь делать? Ты просто уходишь и все? Или хочешь развода?

– Я хочу развода и… все. Только потом… можно, я как-нибудь заеду за мольбертами? Ты их не выкидывай, пожалуйста.

Он нахмурился.

– Но на что ты будешь жить?

– Это тебя больше не касается. – Жанет взяла под руку шокированного Гартье, которого больше почему-то не стеснялась и воспринимала словно предмет мебели. – Пойдемте, мсье Гартье?

– Да-да, конечно, – спохватился тот.

– Пойдемте прогуляемся!

– Да-да. А куда мы пойдем? Тут всюду прекрасно! Давайте вон туда!

– Мне все равно. Давайте.

Они ушли, а Ивель так и остался стоять на месте, уничтоженный, раздавленный. Жанет обернулась на его понурую фигуру, и вдруг ей стало безумно жаль его.

Это не она, а он потерял все. Теперь окончательно. Может, ему повезет и он не поймет этого. Но, скорее всего, поймет. Ивель умен. А раз так – ему скоро станет очень тяжело…

Она вздохнула: хорошо, что она не согласилась дать ему шанс. Ивель никогда не сможет уйти от матери…

– Ну а на самом деле? – вдруг услышала она голос мсье Гартье.

– Что на самом деле?

– На самом деле, где и… на что вы собираетесь жить?

– Не знаю. Уеду, наверное. К бабушке. – Жанет в смятении остановилась, прижав руку к губам. Она сама не могла понять, как это вырвалось у нее. – Кстати, она живет в Нормандии. Жаль только, детский садик не успею дорисовать! – тихо сказала она в сторону.

– Что?

– Да нет, это я так…

– Жанет, я хочу сделать вам предложение… Не смейтесь, это не то, о чем вы подумали! Я знаю, вы тут популярны у мужчин…

– Да. Сейчас модно делать мне предложения.

– Я хочу предложить вам сняться в моем следующем фильме… Стоп-стоп! Ничего не говорите. Мне виднее. Я давно наблюдаю за вами. Вы очень яркий типаж, в вас много артистизма, много эмоций. Вы просто созданы для кино!

– Да? А Ивель всегда называл это вялотекущей шизофренией.

– Ну и что с ним стало? Вы сами видите: он за бортом. – Он захохотал, довольный своей шуткой. – В нашем случае это звучит фаталистически, не так ли?

– Пожалуй. Но, мсье Гартье! Если вы хотите просто заманить меня на съемочную площадку, чтобы…

– Ничего я не хочу! Послушайте, вокруг полно красивых женщин, если я вам не нравлюсь – закроем эту тему навсегда.

– Да. Закроем. – Жанет смущенно улыбнулась, устраиваясь под соломенным навесом на маленьком уютном пляже какого-то кафе. – Вот уж не подумала, что когда-то дойду до кино.

– Знаете… – Гартье махнул рукой, – и не такое бывает! Я вот учился на юриста. А стал режиссером. И что?..

– И что? У вас хорошо получается. Ну так говорят…

Он опять захохотал.

– Спасибо за откровенность.

– Я обязательно посмотрю какую-нибудь из ваших картин. Обещаю.

– Ловлю на слове!.. – Он поудобнее устроился на стуле. – Вы знаете… Полученная профессия еще не гарантирует род занятий. Да. Так бывает… Возьмите хотя бы своего Алекса.

– А Алекс-то тут при чем?

– Как при чем? Он не рассказал вам, кто он?

– Нет. – Жанет вдруг поняла, что не удосужилась задать Алексу ни одного вопроса. Она жила с ним, спала с ним, рассказывала о своих проблемах, а о нем не знала ничего. Даже фамилии. – А кто он?

– Он учился в университете на врача, а стал актером.

– Ке-е-ем?

– Да. Он по образованию психолог. Но вместо медицины устроился на киностудию дублировать фильмы… Работал голосом, что называется. – Гартье хмыкнул. – А потом как-то пришел в кино… и остался там. Мы уже много лет работаем вместе. А вы не знали?