Текст книги "О чем шептал океан"
Автор книги: Кристина Лестер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
4
Всю ночь Кэтрин снились кошмары. Ей было одиноко и непривычно без теплого и уютного Антуана рядом, ей было совестно, что она так с ним поступила. Ей снилось, что Остин гоняется за ней по всему берегу с огромным ножом, а она пытается затащить его в море и утопить. А потом появился какой-то небритый парень и отнял у него нож.
Кэтрин сильно обрадовалась, что наконец-то сможет безбоязненно доделать свое черное дело, и снова потащила сопротивляющегося Остина к воде. Но этот небритый стал на нее кричать и позвал Антуана. А что было потом, она забыла, так как на мобильном телефоне пропел будильник и Кэтрин проснулась.
Несколько секунд она в недоумении смотрела на телефон, пытаясь сообразить, кто сыграл с ней такую злую шутку: было всего лишь восемь утра. А потом вспомнила, что вчера вечером, напившись успокоительного, сама поставила будильник, чтобы не проспать возвращение Антуана. Почему она решила, что это произойдет в восемь, никто не знал. Может быть потому, что вчера перед успокоительным было еще много всякого: и коктейли, и вино, и виски…
Организм требовал еще по крайней мере пары часов здорового сна, и, пробормотав что-то неразборчивое, Кэтрин упала на постель и тут же провалилась в сон.
Небритый мужчина был тут как тут. Теперь он сам взял нож, но резать ее не собирался, а вместо этого любезно пригласил ее поплавать на яхте. Кэтрин согласилась, и они уплыли на необитаемый остров… Там, кажется, было что-то интересное с участием Софии, но сюжет постоянно от нее ускользал, потому что что-то мешало ей спать. Наконец открыв глаза, Кэтрин увидела, что часы на стене показывают двенадцать дня, а подушку самым беспардонным образом припекает солнце.
Кэтрин вскочила как ошпаренная и принялась оглядываться по сторонам: Антуана не было. Более того: следов его пребывания тоже не обнаружилось.
Он что, совсем решил ее бросить? Или что-то случилось? Она прижала руку к губам: ну точно, он попал в аварию.
– Бог ты мой! Если что-то случилось, я не переживу! – закричала Кэтрин, на ходу натягивая халат с логотипом отеля и бросаясь по лестнице вниз. – Эта машина… Старая дурная машина…
Служащий на ресепшен обрадовался ей, как старой знакомой. Его нисколько не смутил вид Кэтрин: вчера, перед тем как попросить успокоительного на ночь, Кэтрин была склонна пооткровенничать, они обсудили все самое наболевшее и подружились.
– Доброе утро, Кэтрин.
– Он приходил?! – прокричала она, буквально падая на ресепшен.
– Э-э-э… кто?
– Как кто?! Антуан, конечно! Тот, с кем мы снимаем номер.
– Да, конечно. Только что вышел.
– Куда? – растерялась Кэтрин.
Служащий смущенно улыбнулся:
– Он не сказал мне. Просто попросил вас не беспокоить.
– Не беспокоить? А почему?
– Должно быть, потому, что вы крепко спали. После успокоительного и всего… остального.
Брови Кэтрин надменно поднялись вверх. До нее вдруг дошло, что вчера вечером она совершила полное падение в нравственном смысле: сначала напилась, потом полночи болтала со служащим гостиницы, а теперь стоит перед ним растрепанная, полусонная и пытается дознаться, где Антуан. Это просто недопустимо в приличном обществе!
– Извините, – пробормотала она, смущенно отворачиваясь от него. – Я пойду.
Служащий улыбнулся ей вслед.
Кэтрин приняла душ и попыталась привести в порядок лицо, но ничего не получалось. Организм чувствовал себя отвратительно после вчерашнего. Критически осмотрев себя в зеркале, Кэтрин пришла к выводу, что ей нужно поправиться на пять килограммов и сделать прическу покороче.
Длинные белые волосы, которые она всегда собирала в хвост, подчеркивали ее худобу. Утонченность или скорее удлиненность фигуры, прекрасно сочетающаяся с яркостью лица, сегодня выглядела просто отталкивающе. Обычно Кэтрин считала себя красавицей. А окружающие считали ее стопроцентной «блондинкой» в том, что касалось интеллекта, и только один Антуан знал, что она совсем не такая.
– Я похожа на бледную лошадь, которую месяц не кормили, – подытожила она, надевая купальник. – Да. Хвост отстричь! И – на пляж!
Выбрав одно из купленных вчера покрывал, чтобы постелить на песок, Кэтрин отправилась загорать. Ей хотелось найти Антуана и поговорить с ним. Но, обойдя все укромные уголки пляжа и прибрежные кафе, она нашла только смуглого спасателя, скучавшего в шезлонге среди реквизита своей нелегкой службы.
Он был загорелый почти до черноты, и, если бы не европейские черты лица, Кэтрин решила бы, что это один из местных чернокожих жителей. На нем были черные очки, плавки и пляжные шлепанцы.
Критически осмотрев его образцовые формы и вспомнив, что поклялась больше ни с кем не знакомиться на пляже, Кэтрин остановилась перед ним, заслонив солнце.
– Простите, а вы не видели здесь мужчину…
Спасатель поднес бинокль к черным очкам и откровенно принялся разглядывать ее фигуру, водя биноклем вверх-вниз. Кэтрин это возмутило донельзя.
– Эй! Что вы себе позволяете?!
– А вам неприятно?
– Мне непонятно! Я спрашиваю, не видели ли вы…
– Между прочим, у меня имя есть.
Она уперла руки в бока. Наглость мужчин иногда просто переходит все границы. Впрочем, может быть, это ей кажется после вчерашнего.
– И какое же у вас имя?
– Оно у меня на бедже написано! Вы читать умеете?
– А где бедж?
Мужчина оглядел свой торс, который Кэтрин уже мысленно с удовольствием ощупала, и расстроился:
– Черт! Он же на рубашке остался.
– А вы прицепите его на плавки. По крайней мере, тогда окружающие будут знать, что они у вас есть. А так…
– Очень остроумно.
– Ну так как же вас зовут? – примирительно спросила Кэтрин.
– Ромео.
– О! Какое совпадение! А меня – Джульетта… Скажите, Ромео, а когда кто-нибудь тонет, вы не встаете с шезлонга, пока не назовут вашего имени?.. Ну просто с воды не слишком хорошо видно бедж. Особенно если вы его прицепите на плавки, тонущие будут сильно отвлекаться…
Он усмехнулся, поворачиваясь к ней, и снял очки. Глаза у него были орехового цвета, в уголках мелкие морщинки, какие бывают у тех, кто много времени проводит на солнце или часто смеется.
– На самом деле я Джеймс.
– Значит, опять мне не повезло! Я-то ищу Ромео.
– Значит, вы спрашивали про него?
– Слушайте, вы меня уже утомили! Тут мужчина не проходил? Такой…
– С утра тут были только крабы.
– Рада за них. Спасибо. Это все, что я хотела узнать из нашей длинной беседы. – Кэтрин развернулась и отправилась в сторону городского пляжа.
– Джульетта! – услышала она. – А как вас на самом деле зовут?!
Кэтрин, не оборачиваясь, пожала плечами и пошла прочь.
Вечер выдался прелестнейший. Кэтрин не поняла, когда он наступил, она вообще не понимала, что произошло, но сейчас, когда стрелки на часах, висящих над входом в кафе, показывали восемь, обнаружила себя сидящей на берегу рядом с Остином.
Между ними стоял небольшой плетеный столик, на нем – бутылка белого вина и два бокала, рука ее покоилась на подлокотнике шезлонга, взгляд был скромно потуплен.
Остин смотрел на нее исподтишка, со все более возрастающим интересом, и Кэтрин чувствовала, что интерес этот не совсем приятельский. С каждым глотком вина голова у нее кружилась все сильнее, и она понимала, что в перспективе уже не слишком ручается за себя.
Чуть поодаль, с умилением наблюдая эту картину, расположился утренний спасатель.
– Конечно, ты же знаешь, что я не такой, – тихо продолжал Остин, пытаясь погладить руку Кэтрин кончиками пальцев. – Разве ты сама стала бы тогда жить с мужчиной, который способен на такое?
Она молчала.
– Просто все так вышло… Не знаю, как тебе сказать.
– Думаю, и не надо.
– Ты извини, я вчера вел себя, как идиот. Я настолько растерялся, что не понимал, что творю. Я… Знаешь, у меня просто не укладывается в голове: как мы все вместе могли оказаться здесь?
– Случайно.
– Но я не понимаю… Разве это не судьба?
Вот опять: «я, я…» – подумала Кэтрин. Это слово всегда у него было самым любимым.
– Я просто…
– Мы об этом уже говорили. – Голос ее стал бесцветным.
– Да, конечно. Но я должен прежде всего извиниться. – Он тяжело вздохнул. – Если это теперь, три года спустя, имеет хоть какое-то значение.
Она подняла на него глаза.
– Остин, любые извинения, будь они принесены хоть тысячу лет спустя, имеют значение. Ты же не для меня это делаешь, а для себя.
Он вскочил, прижимая руки к груди:
– Нет! Что ты?! Почему для себя?
– Потому что тебе будет легче жить, когда на тебя никто не держит зла. Так всем легче жить.
Она вдруг подумала, что Остин совершенно не умеет вести такие разговоры. А вот Антуан… Впрочем, нет. С Остином тоже жилось интересно. Молодость и здоровый цинизм побеждали любую скуку. Это как раз то, чего не хватает инфантильному Антуану.
– Кэтрин! Все совсем не так! Послушай меня. – Он опустился на песок возле ее ног и положил руку ей на колено. – Я любил тебя. Правда! Я любил тебя и больше никого. Просто ты требовала к себе слишком много внимания, а мне надо было думать о другом…
Она смотрела на него почти с материнской нежностью.
– Остин, да я вообще не могла добиться от тебя хоть какого-то внимания! О чем ты говоришь?! После того месяца, который мы провели в Калифорнии…
– В Калифорнии? А ты помнишь, что было в Калифорнии?
– А ты – нет?
– Я помню все! – Он смотрел на нее снизу вверх влажным, многообещающим взглядом.
Она изобразила усиленную работу мозга:
– Мм… Кажется, мы познакомились на пляже? Или я что-то путаю?
– Да. На точно таком же песке. У точно такой же воды… Я не верю, что ты не помнишь, Кэтрин. – Он вдруг прикоснулся губами к ее колену.
Кэтрин немного отодвинулась, почувствовав, как ее бросило в жар.
– Сейчас это не имеет значения. Я действительно почти все забыла.
Он обреченно повесил голову.
– Все получилось так глупо, так банально! Я – трус. Просто трус и предатель.
– Давай не будем больше ворошить прошлое, – тихо сказала она, наклоняясь к нему. – Настоящее тоже весьма интересно. А будущее – особенно.
Несколько секунд они многозначительно смотрели друг другу в глаза. В этот момент Кэтрин почувствовала, что воля и здравый смысл покидают ее.
– Пойдем? – вдруг сказал Остин, улыбаясь.
– Куда?
– Ты же все помнишь, не притворяйся! – Он поднял ее, потянув за руку, и поднялся сам.
– Что ты хочешь сделать?
Это был риторический вопрос, Кэтрин и так прекрасно знала, что он хочет сделать.
– Ты каким кремом для загара пользуешься? Пахнет хорошо… Видишь, я все помню, Кэтрин. Для меня это тоже не было мимолетным увлечением.
Сердце ее колотилось как бешеное. Она тяжело дышала, не зная, что ответить и будучи не в силах оттолкнуть его.
– Кэтрин, я увидел тебя в церкви и понял, что никогда не забывал. Что ты всегда жила в моем сердце…
– У нас свадьба в один день, – напомнила она шепотом.
– Ну и что? Какое это имеет значение сейчас? Вот в этот момент?
Он был прав. Сейчас ничто не имело значения: ни то, что в любой момент может появиться Антуан или София, ни то, что этот наглец в плавках разглядывает их, следя, словно кот, за каждым движением…
Лицо и губы Остина были рядом, и это была единственная реальность. Он аккуратно поцеловал ее. Просто едва прикоснулся, словно задавая вопрос: можно?
– Нет, Остин, – шептала она, запрокидывая голову.
– Я просто хочу вспомнить твой вкус, – отвечал он тоже шепотом.
– Зачем?
– Я хочу помнить его всегда.
– Зачем?
– Я хочу…
В этот момент все, что было не растрачено за последние три года, вся любовь, которая не могла предназначаться Антуану, весь огонь, до сих пор живший в сердце Кэтрин, – все это вдруг взорвалось в ней, разнося голову на мелкие кусочки. Вино было тому причиной или шепот Остина, она не знала.
Наверное, самый маленький трезвый уголок разума возражал, что этого не стоит делать, но Кэтрин ничего не слышала: перед ее глазами стояло калифорнийское лето и точно такой же пляж.
– Кэтрин, я до сих пор люблю тебя. Стоит только вспомнить запах твоего тела.
И точно такая же вода!
– Помнишь, сколько ночей мы провели вместе?
А в воде им было так хорошо заниматься любовью!
– Кэтрин…
Его руки были нежны и привычны. Его губы были хорошо знакомы, а запах был такой родной, как будто они целовались вчера… Остин подхватил ее на руки и медленно понес в дальний угол пляжа.
– Нет, мы не должны этого делать! – шептала Кэтрин, покрывая его лицо поцелуями.
Образ Антуана постепенно таял, физические ощущения вытеснили все до единой мысли: в голове ее стоял звон, тело вздрагивало под губами Остина, руки сами стянули одежду, с себя и с него… А вода была как парное молоко.
– Нам… не надо… этого делать! – повторила она, понимая, что сейчас случится непоправимое.
– Почему? Ты этого хочешь, я этого хочу…
Господи, какая же коварная вода! Она совсем не оставляет ей шансов выбраться из этого дурмана! Что происходит? Почему так жжет руки, плечи, грудь? Почему так невыносимо приятно обнимать ногами талию Остина и умирать от желания?
А вот с Антуаном были совсем иные ощущения. С Антуаном у нее никогда так не сносило голову… Антуан. Антуан? Кэтрин почувствовала, будто кто-то ударил ее по голове, и потерянное было самообладание вдруг легко вернулось на место.
– Антуан, – повторила она, чтобы в звучании появилось еще больше смысла.
– Где? – испуганно прошептал Остин, оглядываясь по сторонам.
– Да нигде! – Кэтрин с усилием убрала его руки. – Остин, милый, я должна идти домой.
– Ты с ума сошла?.. Кэтрин, любовь моя, иди ко мне, я больше не могу терпеть…
– Нет, это ты не в своем уме! У тебя свадьба через два месяца!
– И у тебя тоже.
– Вот именно!
– Не кричи так громко!
– Остин, это было наваждение. Пойми: наваждение. Оно… конечно, приятное, но все равно нам не следует…
– Да ладно, перестань. – Он снова привлек ее к себе. – Ну что за капризы?
– Да не могу я, слышишь?!
– Почему?
– Потому.
– Ты его любишь?
– Нет.
– Конечно нет. Это и так понятно. Тогда иди ко мне.
– Нет!
– Кэтрин, перестань. Что с тобой?!
– Я ничего не хочу, – отчеканила она и отвернулась.
– Врешь! Ты же вся дрожишь.
– Я тебя не хочу! Понял? Не хочу!
В один миг Остин стал похож на обиженного щенка, который готов укусить:
– Она меня не хочет, черт побери! Я сейчас лопну от нетерпения! Что ты со мной делаешь? Сначала довела меня, а потом…
– Я?! Я тебя довела?!
– Да! Ты! Я вот сейчас не буду тебя спрашивать и…
– Да ничего подобного! Я не собиралась заниматься с тобой любовью. Это все ты!..
Она попыталась выбраться из воды, но, как известно, это трудно сделать слишком быстро. К тому же ноги у Кэтрин подгибались от страха, что Остин и правда настигнет ее, и тогда ей уже не убежать.
– Кэтрин! Ну подожди же ты! Мы можем хотя бы по-человечески попрощаться?
Это была тактическая хитрость. Сейчас он догонит ее. Вода не дает быстрее переставлять ноги…
В принципе, что ей стоит отдаться этому наваждению? Чего она боится? Изменить Антуану? Чушь! Она всегда это делала, и он абсолютно не ревновал. Но изменить Антуану с первым встречным – это одно, а изменить ему с Остином – совсем другое. Господи, какая же тяжелая вода! Он уже в полуметре от нее…
– Глупости! – ответила она вслух сама себе.
– Вот именно! – Остин радостно настиг ее у самого песка.
Над берегом сгустилась настоящая темнота, на пляже почти ничего не было видно, и если они займутся любовью прямо тут… А может, так и надо?
Кэтрин принялась судорожно натягивать одежду на мокрое тело. Чтобы не передумать.
– Ты просто не понимаешь, что сейчас делаешь, – шептал Остин, пытаясь ей помешать. – Ведь ты лишаешь себя удовольствия.
– Отстань.
– Ты ведешь себя, как школьница.
– Отстань!
– Да что за глупости, черт побери?! Кэтрин, раньше ты проще смотрела на такие вещи.
– Раньше я была одинока и могла спать с кем попало прямо на пляже в первый день знакомства!
Она думала, что он обидится. Но нет.
– Ты и сейчас одинока, – жарко прошептал Остин ей на ухо. – Ты не любишь его, это написано у тебя на лбу, когда вы рядом.
Она вспомнила Антуана: его родное лицо, его голос, который так часто утешал ее, помогая обрести почву под ногами, его добрые глаза, которые всегда смотрели с пониманием, а теперь – с любовью. Ей стало не по себе. Сейчас он, скорее всего, ищет ее, а она тут…
– А ну убери от меня свои руки! – вдруг закричала она на весь пляж.
– Да ты… – возмущенно начал Остин, но тут послышался другой голос:
– Эй, ребята, что-то мне не нравится ваше занятие.
Кэтрин громко ахнула, отступив назад: этот щенок в плавках следил за ними! Через секунду спасатель появился перед ними из темноты, правда, уже в одежде:
– Что тебе от нее надо? – сурово спросил он, наступая на Остина.
– А тебе какое дело? Ты должен вытаскивать людей из воды. А мы сами вылезли. Возвращайся на свое место и следи, не утонул ли кто.
– Я сказал, убери от нее руки и проваливай.
– А тебе-то чего тут надо, Ромео? – возмущенно начала Кэтрин. – Мы сами разберемся.
– Я сказал, пусть он уходит. Так надо. – Он многозначительно посмотрел на Остина, как будто знал больше, чем Кэтрин. – Не люблю, когда при мне обижают девушек.
– А меня никто и не обижает!
Но Остин уже сам обиделся.
– Ну что, Кэтрин, ты этого хотела? Ладно, все с вами ясно, ребята. – Он вдруг взял ее за шею, грубо притянул к себе и поцеловал. Сильно и нетерпеливо, как Антуан позавчера, когда сказал, что любит. – Спокойной ночи, дорогая. Думаю, мы еще увидимся.
Кэтрин замерла, поднеся пальцы к губам, которые он чуть не прокусил насквозь. Неудовлетворенная страсть, невыплеснутые эмоции… Ей и самой хотелось расплакаться или кого-нибудь укусить. Машинально она подошла к столику, за которым недавно сидела, и в один глоток допила все вино, оставшееся в бутылке.
– Это не выход, милая Джульетта, – услышала она за спиной.
– Да пошел ты!
– И не очень вежливо. Могли бы и спасибо сказать.
– За что?
– За то, что я вас спас.
– От кого? – захохотала она, потому что вдруг резко почувствовала себя пьяной. – У вас просто крыша поехала! Спасатель!
– От него.
– А зачем? Вы подумали: зачем?
– Но ведь вы приехали сюда с другим мужчиной. И он – с другой девушкой. Я видел.
Лицо Кэтрин изменилось.
– Да что вы вечно за всеми подглядываете?! Что вы лезете ко мне в постель?! С кем хочу, с тем и приезжаю! С кем хочу, с тем и сплю!
– Да не лезу я к вам в постель. – Он даже отодвинулся. – Надо было!
Над берегом один за другим зажигались огни, и становился виден каждый сантиметр пляжа. Интересно, подумала Кэтрин, рассеянно оглядываясь по сторонам, если бы с самого начала было так светло, Остин проявил бы смелость или постеснялся приставать ко мне?
– Вот и не лезьте! – запоздало буркнула она, усаживаясь в свой шезлонг и беря со стола бокал с коктейлем.
– Вы решили сегодня напиться? – Джеймс уселся в соседний шезлонг.
– Слушайте, вы! – Кэтрин возмущенно повернулась к нему. – Вы спасатель или из полиции нравов?
– Успокойтесь, просто я весь вечер наблюдал за вами и…
– Вот именно! Наблюдал! А какого черта?! Вам не нравится, сколько я пью, с кем я собираюсь заняться… в общем, вам ничего не нравится!
– А как вас зовут? – вдруг спросил он. – Кэтрин?
– Да!
– Очень приятно.
– Это вы меня утешаете, да? – спросила она, сделав еще глоток и жестом предлагая ему тоже выпить.
– Нет, спасибо, я не хочу. И вам не советую. Дайте-ка сюда. Вы же едва держитесь.
– Дайте мне хоть раз в жизни напиться по-человечески! – крикнула она. – И вообще, идите отсюда, а?!
– Хорошо. Ухожу.
– Вот и прекрасно!
– Вон идет ваш жених.
Кэтрин обернулась и действительно увидела Антуана, который решительной походкой шел к ним.
– Добрый вечер, – сказал он. – Что вы тут делаете? Дорогая, я тебя повсюду ищу…
Джеймс вытянул руку, указывая на Кэтрин:
– Это – твое?
– В смысле?
– В смысле, это чудо – твое? – Он помог Кэтрин подняться. – Она немного перебрала сегодня… Забирай, а то мало ли что. Потому что мне пора уходить.
– Антуа-а-ан! – нежно, так ей, во всяком случае, показалось, произнесла Кэтрин, повисая у него на шее. – Вот ты и нашелся!
– Кэтрин, господи, что с тобой? Ты никогда так…
– Мм… – блаженно промурчала она и через секунду крепко уснула, припав к его надежной груди.
5
Утром она увидела на постели букет каких-то загадочных цветов и Антуана, который выразительно смотрел на часы:
– Однако!
– О, доброе утро. Кажется, я пропустила вчера твое возвращение.
– В самом деле?
– Да, я ждала тебя весь день.
Он серьезно смотрел на нее.
– Что случилось, Кэтрин? Почему ты решила напиться?
– Ничего не случилось. Просто я переживала за тебя. Ты уехал, и я подумала…
Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть в глаза:
– Что случилось? Ты снова видела их?
– С чего ты взял! Кто тебе сказал такую чушь?!
– Ты никогда не умела меня обманывать. – Антуан наклонился, чтобы поцеловать ее. Это был еще один тест – захочет ли она принять от него ласку.
Кэтрин вырвалась и спрятала лицо в подушку. Это просто невыносимо! Губы еще болят от вчерашних упражнений с Остином, а сейчас Антуан.
– Что происходит?!
– Ничего, – сказала она, вставая и отворачиваясь. – Я просто еще не чистила зубы. Извини, я не люблю, когда ты видишь меня такой.
– Уж я-то видел тебя всякой, – растерянно провожая ее взглядом, произнес Антуан.
– Я пойду в душ! – крикнула Кэтрин и закрылась в ванной.
Антуан прекрасно знал, в каких случаях Кэтрин прячет глаза и не терпит прикосновений. Он частенько видел ее такой после ее общения с другими мужчинами… Неужели снова этот негодяй спутал им карты? Ему захотелось разорвать Остина на мелкие куски. Если Остин и Кэтрин снова начнут встречаться, лично он, Антуан, просто выпадет из колоды, как лишняя карта. И никакая свадьба не спасет.
Через полчаса Кэтрин вышла из ванной, довольная и повеселевшая:
– Не дуйся на меня. Мне плохо после вчерашнего. Я собираюсь идти на пляж, подремать на солнышке.
– Тебе нужна компания? Или этот спасатель…
– Да перестань ты! – она нежно провела ладонью по его щеке. – Никто мне не нужен, кроме тебя!
– Вот как?
– Именно так.
Надев купальник, она ушла, прихватив с собой следующее покрывало, изготовленное местными умельцами. Первое, кажется, они вчера потеряли вместе с Остином.
На пляже было все по-прежнему. Джеймс сидел в своем просторном шезлонге и задумчиво смотрел на горизонт. Лицо его как всегда было таким, словно он один знает истину и видит ее там, на морской глади.
– Доброе утро! – не поворачивая головы, крикнул он, едва Кэтрин ступила на пляж.
– Однако он видит не только истину, но и всех, кто ходит мимо! – хмыкнула Кэтрин и решительно направилась в его сторону.
Гениальная идея созрела, когда она принимала душ. Сейчас она все уладит: предложит денег, и пусть он молчит о том, что видел вчера. Это ради Антуана, мысленно повторяла она. Это только ради спокойствия и самолюбия Антуана!
– У меня к вам дело.
Он снова смерил ее оценивающим взглядом и, усмехнувшись чему-то своему, спросил нараспев:
– Вот как?
– Вот так. – Она положила на его загорелое колено несколько сотен. Это была вся наличность, имевшаяся в пляжной сумке.
– Что это?
– Это ваше молчание насчет вчерашнего вечера.
Он заинтересованно повернулся, чуть приспустив очки на кончик носа:
– Боитесь?
– Не ваше дело. Просто я… просто я не хочу обижать человека и расстраивать его.
– Ну конечно! Я так и подумал…
– Мне не интересно, – отрезала она, – что именно вы подумали. Этого хватит?
– Вполне.
Он не глядя свернул деньги в трубочку и засунул ее за веревку на спасательном круге.
Кэтрин недоуменно попятилась.
– А… вы не боитесь так вот их оставлять?
– У меня же нет с собой карманов! – Джеймс выразительно похлопал ладонью по тем местам, на которых у людей бывают надеты плавки, а у него – кусочек черной ткани, едва прикрывавший то, что зовется мужским достоинством. (Хотя, как показывал опыт Кэтрин, достоинство мужчин обнаруживалось совсем в иных местах и ситуациях!) И тем не менее он похлопал себя по бедрам и весело развел руками: – Видите?
– Вижу, – кивнула она, невольно оглядываясь по сторонам. – Вам тут, наверное, скучно без женского общества?
– Ну что вы! С тех пор как приехали вы с… Антуаном? Его зовут Антуан?
– Да. Но какое это имеет значение?
– А второго – Остин.
– Слушайте, вы! – Кэтрин шагнула в сторону спасательного круга, вынула деньги и помахала ими перед носом Джеймса. – Вы не видели никакого Остина! И ни разу не слышали этого имени!
– Ну да, ну да.
– Возьмите. И спрячьте куда-нибудь.
– Но у меня нет…
– Это я уже слышала. Вчера на вас были рубаха и шорты. Меня это обнадеживает. Не круглый же год вы носите набедренную повязку?
Он хохотнул.
– Нет. Не круглый.
– Тогда идите и положите деньги в карман. Я не хочу, чтобы их здесь видели. Или вы – слишком богатый?
– Нет, я бедный. – Он старательно рассмеялся. – А нести их придется далеко.
Кэтрин нахмурилась.
– Вы прямо из дому приходите голым?
– Да.
– Где же вы живете?
– За городом. У меня свой особняк.
А он еще и сумасшедший! – почему-то с облегчением заключила она.
– Это очаровательно, подробности мне не интересны. Ну, думаю, мы договорились?
– Да, договорились. – Джеймс почему-то расстроился. – Вот опять ваш Антуан идет. На самом интересном месте!
– О господи! – вырвалось у Кэтрин, и она вприпрыжку побежала ему навстречу.
– Ну вот, – Антуан поймал ее и заключил в объятия, – я же говорил, что тебе без меня на пляже гораздо лучше. Смотри, какой парень! – Он издалека поприветствовал Джеймса.
Кэтрин нахмурилась: не хватало еще, чтобы они подружились!
– Где ты так долго был?
– В ресторане. Ты зря не пошла завтракать. У них – огромные омары. Просто прелесть!
– Я с утра омаров не ем, – отрезала она и улеглась загорать.
В душе ее зародился страх: что, если этот Джеймс попросту смеется над ней, а сам еще вчера все рассказал Антуану?.. Откуда она знает, что было после того, как тот отнес ее, спящую, в номер?.. Ей захотелось придушить спасателя, который во все сует свой нос.
– Ну как хочешь, – спокойно отозвался Антуан, усаживаясь рядом.
– Я сегодня буду загорать! И завтра тоже. Весь день и всю ночь!
– Ты, кажется, собиралась нанять яхту.
– Вот на ней я и буду загорать!.. – Кэтрин привстала на локте и нахмурилась. – Постой, это что, а? Я хотела нанять яхту? Когда?
– Конечно, ты. Ты собиралась обследовать пляж, изучить все укромные уголки берега, а потом нанять яхту, чтобы уплыть на дикие острова. Вон на те. Или на те.
– Дикие острова? А зачем?
– Вот и я говорю: зачем? Тут прекрасные круизы на трехпалубных теплоходах. Говорят, ночью особенно красиво, когда смотришь на город, на побережье…
– Антуан, а правда, может, поплывем на яхте?
Он вздохнул: как всегда она его не слушает.
– Да, конечно. Давай.
– Тогда я…
– Нет, Кэтрин, ради бога, яхту я возьму на себя. Хорошо? Мы поплывем куда скажешь, только не сегодня.
– Почему? – громко зевнув, спросила она, перевернулась на живот и зарылась носом в шелковую ткань.
Кэтрин почти ничего не соображала после вчерашнего, она так много никогда не пила, да и вообще всегда была равнодушна к алкоголю.
– Сегодня обещали плохую погоду к вечеру.
– Ну и что? – Она еще раз зевнула.
Интересно, что сейчас делает Остин? Он сегодня занимался любовью с Софией? Или не стал? Трудно, наверное, после одной девушки сразу целовать другую. Впрочем… Нрав Остина всегда отличался гибкостью, так что ему ничего не будет стоить, пожалуй, переспать и с тремя девушками за один раз. Причем каждой по очереди признаться в любви!
Кстати, интересно, открыл он свой оздоровительный центр? И почему она до сих пор об этом его не спросила? Ведь не Мэри, а именно этот центр и стал главной причиной разрыва их отношений.
Остин, Остин… Она уже не слышала, что говорит Антуан, воспоминания вчерашнего вечера полностью захватили ее воспаленное сознание. Ее чрезвычайно возбуждали даже сами мысли о том, что могло произойти на этом берегу. Сейчас она уже жалела, что отказала Остину.
Что, в сущности, плохого в этой маленькой слабости? Так даже легче: ей давно пора разобраться в своих чувствах, она устала носить их в себе.
Пожалуй, за три года ничего не изменилось, страсть готова вспыхнуть в любой момент. С другой стороны – Антуана нельзя терять, иначе она сойдет с ума. Антуан – это надежность, это тыл, это дом, это… Да все остальное, кроме любви! Кэтрин виновато покосилась на него, он что-то говорил, жестикулировал и заглядывал ей в глаза. Два дня назад этот человек сказал, что любит ее… Он любит ее, а она целуется с другим!
– Что же мне со всем этим делать? – беззвучно прошептала она, глядя на воду. – Кого же из вас выбрать?
Можно подумать, что кто-то вообще предлагает выбор! – вдруг одернула она себя. А как же София?.. Про нее тоже нельзя забывать. И все-таки…
Если бы на белом свете остались всего двое мужчин – Остин и Антуан, она обоих забрала бы себе и не отдала никому, даже если бы речь шла о сохранении популяции. Кэтрин перевернулась на спину и мечтательно прикрыла глаза… Вот это было бы здорово: она, Антуан и. Остин… Они – такие разные и так хорошо друг друга дополняют. Пожалуй, ей будет хорошо только с обоими, выбрать одного – значит отрезать половину прекрасного целого…
Хорошо было бы остаться с ними где-нибудь на необитаемом острове или…
Стоп!
Она даже подпрыгнула на месте: на необитаемом острове?
– Кэтрин, ты меня вообще слушаешь? – донеся до нее голос Антуана.
Но она не слушала. Она во все глаза смотрела «сквозь» него, озаренная новой догадкой: остаться на необитаемом острове!!! На острове!!!
– Да здесь же тысячи островов, как же я раньше не догадалась! – воскликнула Кэтрин и принялась нарезать круги возле своего покрывала, вызывая новый прилив вдохновения у Джеймса, сидящего неподалеку.
– Остров! Правда! Антуан, мы поплывем на необитаемый остров! Господи, как же я сразу не догадалась!
Они втроем – на необитаемом острове… И вокруг – никого! Это наконец-то все решит. Это заставит нарыв созреть и прорваться наружу, это, как реактив, высветит их истинные отношения! Она была просто уверена, что у Остина и Софии тоже не все в порядке. Кто-то кого-то не любит. Ну не может быть все идеально! Иначе Остин не стал бы вчера… Она шумно втянула воздух носом и тут же заставила себя не думать об этом.
Где взять необитаемый остров и как сделать так, чтобы все, кроме Софии, захотели туда поехать? Да черт с ним – можно и с Софией! Но главное – как там задержаться хотя бы на недельку?
Она остановилась и задумалась. Антуан подпирал голову рукой и тоскливо смотрел на воду. Он уже давно замолчал, видя, что его не слушают. Более того, он видел, что у Кэтрин в голове зародилась очередная чертовщина, и теперь по традиции она будет обдумывать ее до вечера.
Он вздохнул: похоже, его миссия – терпеть и прощать эту женщину. А еще, может быть, любить. Если она, конечно, позволит.
Кэтрин стояла над ним, в смятении прижав одну руку к губам, а другой смешно почесывая бедро. Джеймс, который дословно слышал весь разговор, бросал в их сторону косые взгляды и, улыбаясь, отворачивался. Ему давно не было так весело!
