Текст книги "О чем шептал океан"
Автор книги: Кристина Лестер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
7
Берег покинутого острова едва виднелся вдалеке. Яхта стояла на якоре, чуть покачиваясь на волнах. Ровная гладь воды была абсолютно безмятежной, нежно-спокойной, вокруг разлились безмолвие и благодать… В небе, подернутом редкими перистыми облаками, все ярче разгорались косые красные лучи, и казалось, их можно взять в руку и притянуть к себе словно шелковую ленту.
Четверо путешественников старательно вели светский диалог, потягивая вино и заметно подавляя растущее раздражение.
Кэтрин уже жалела, что поплыла с ними. Встречаться с Остином надо было все-таки тет-а-тет, потому что не столько София, сколько Джеймс мешал им. Он, похоже, вообще считал своим долгом мешать их с Остином сближению, это Кэтрин сразу заметила. Может, и правда Антуан просил беречь ее от посторонних мужчин?
Однако вряд ли: Антуан не так открыт и простодушен, чтобы говорить с первым встречным, пусть даже в шутку, на столь серьезные темы. Антуан никогда не опустится до такого. Антуан…
Она вздохнула, пытаясь подавить в себе обиду, которая за день стала уже привычным чувством, когда она вспоминала об этом мужчине. Каким бы хорошим он ни был раньше, но вчера поступил с ней просто отвратительно. Бросил и уехал спасать фирму!
В душе Кэтрин понимала, что он прав и так на его месте поступил бы любой нормальный мужчина. Но все дело было в том, что она-то привыкла не к нормальным мужчинам, а именно к нему, к Антуану.
Он мог сделать для нее все, и она настолько сжилась с этим приятным чувством, что со временем перестала задаваться вопросом, почему он это делает. Любит ли он ее или им движут какие-то иные соображения?
Кэтрин поставила свой бокал на палубу и прошлась босыми ногами по теплым деревянным доскам. Джеймс, Остин и София остались сидеть, все как один повернув головы на закат.
Она задумалась. Почему же Джеймс потащил ее в это плавание, если пытается разлучить ее с Остином? И почему он, кстати, пытается их разлучить? Взять бы и встряхнуть его как следует, чтобы из его головы, как из кармана, высыпались все мыслишки и маленькие хитрости.
В том, что идея покататься на яхте целиком и полностью принадлежала именно ему, Кэтрин вообще не сомневалась. Вчера они обсуждали вопрос об их «кораблекрушении», обсуждение закончилось неудачно, а сегодня утром пожалуйста – он уже договорился с Остином.
Кэтрин внимательно всмотрелась в затылок Джеймса, как будто могла найти там разгадку этой интригующей тайны. Теперь она почти не сомневалась, что Джеймс не просто спасатель на пляже. Он чье-то орудие. И все это – часть чьего-то плана.
Только конечная цель этого плана была ей неизвестна. Может, ее хотят таким вот хитроумным способом разлучить с Антуаном, а может, наоборот, заставить забыть Остина…
– Да что же это такое?! – возмущенно прошептала она.
Марионеткой быть не хотелось. Кэтрин вообще не привыкла занимать вторую позицию, только первую.
Сощурившись на затылок этого загадочного супергероя, она твердо решила: сегодня или когда-либо еще обязательно узнать, что за дьявольский план скрывается за всеми этими совпадениями. И узнать не от кого-нибудь, а именно от Джеймса!
Она шумно вздохнула, пытаясь привлечь к себе внимание, но троица не шелохнулась. Такое ощущение, что им стало хорошо, как только она отошла от них на три метра! Как будто вернулась некая гармония, нарушенная ее присутствием.
Ну и не звали бы с собой!
Она с самого начала подозревала, что поездка не задастся: одно дело «дружить семьями», как в шутку предложил Остин, но тогда не хватало Антуана, а другое – допускать возникновение подобной несуразной ситуации.
Да, она сегодня неотразима, да, ей хотелось проверить, действует ли ее неотразимость на Остина. Проверила. Действует. А теперь что с этим делать?
Зачем она поехала сюда? Чтобы доказать всем, что Остин до сих пор любит ее, а не Софию? Это и так очевидно. Остин сегодня потерял всякую осторожность, а может, и воспитанность: все шесть часов практически не сводил глаз с Кэтрин, то исподтишка, то откровенно любуясь ею. В его взгляде – это нельзя было спутать ни с чем – всякий раз, когда они оказывались рядом, загорался жаркий огонь, такой красноречивый, что Джеймс, не выдержав, негромко сказал, наклонившись к ним:
– Что, ребята, настолько не терпится? Вообще-то здесь твоя невеста…
Кэтрин бросила на него испепеляющий взгляд и собралась прочитать мораль о невмешательстве в чужие отношения, о штурвале, за которым он должен стоять, и вообще о его месте, которое он должен знать.
Но Остин снова удивил ее, как тогда на пляже: он послушался Джеймса и отсел от нее подальше, хотя его хватило и ненадолго. Интересно, почему он покорно подчиняется этому спасателю?
В начале путешествия все четверо еще пытались непринужденно говорить на невинные темы, но с каждым словом голос Кэтрин звенел все напряженнее. София чаще отмалчивалась или переводила разговор, словно боялась, что кто-то догадается, насколько ей неприятно все это терпеть.
Кэтрин не знала, как к этому относиться. С одной стороны, ей было жаль бедняжку, и, в душе иногда поднималось что-то похожее на раскаяние. Но с другой, к этому чувству совершенно отчетливо примешивалось презрение: почему София, черт побери, не может постоять за себя?
Да если бы под носом у нее, Кэтрин, кто-нибудь попытался заигрывать с Антуаном… Она бы разорвала соперницу! Пусть она его не любит, но собственничество – сильнейшее чувство в мире! К тому же это просто оскорбительно: ты в скором времени собираешься замуж, а парня у тебя буквально уводят из-под носа!
Остин тоже хорош. Он весь день не переставая вливал в себя вино и под вечер уже откровенно мурчал возле Кэтрин, словно кот. А когда он, полагая, что никто не видит, быстро наклонился к ней и поцеловал, Кэтрин едва успела оторвать его от себя, пока София мазалась кремом для загара.
Крем для загара… Это словосочетание внезапно вызвало у нее совсем Другие ассоциации, и, невольно переглянувшись с Остином и поймав его очередной красноречивый взгляд, Кэтрин окончательно разозлилась.
Что, черт побери, она тут делает? Им хочется остаться вдвоем, так надо было искать встречи с ним вдвоем, а не устраивать этот нелепый цирк! Тем более что результат весьма и весьма сомнителен. Сейчас она напоминала себе дешевую уличную девку.
Джеймс почему-то тоже начал злиться. Он ничего не понимал: его предложение вернуться на берег все дружно отвергли, но и сидение на яхте, похоже, также никого не вдохновляло.
Чтобы разрядить обстановку, он предложил добраться до рыбацкого острова, пообедать там у какого-то его приятеля, и после – вернуться домой.
Эта идея понравилась больше, и они взяли курс на маленькие скалистые острова к северу от Доминики. Чуть позже выяснилось, что приятель в отъезде и не может встретить их. Но это почему-то никого не расстроило, они немного полежали на песке, отдохнули, выпили вина, съели припасенный в каюте обед и собрались обратно.
– Сказал, что уехал надолго, – обведя взором хижину на берегу, сказал Джеймс. – Эх… Давно я с ним не рыбалил, лачуга-то совсем развалилась, того и гляди рухнет на голову, надо будет поправить.
– Он здесь живет? – спросила Кэтрин.
– Что он, по-твоему, сумасшедший?.. Просто ловит рыбу и иногда ночует. Отдыхает от цивилизации.
– Мне кажется, и на острове можно отдохнуть от цивилизации.
– Это если рассуждать с позиции человека, приехавшего из нью-йоркских джунглей, – улыбнулся Джеймс. – А ему нужна абсолютная тишина и плеск волн.
– Конечно, вы тут живете совсем по другим законам природы, – начала Кэтрин, но Он перебил ее:
– «Вы тут» – это в каком смысле?
– В смысле, вы – жители Доминики.
– А с чего ты взяла, что я – житель Доминики?
Кэтрин рассмеялась: этот парень нравился ей своей беспринципностью.
– Сейчас ты примешься рассказывать, что приехал сюда с Манхэттена и устроился спасателем, потому что просто так отдыхать в пятизвездочном отеле – скучно.
Джеймс развел руками.
– Но это правда. Ты попала в яблочко!
Она расхохоталась.
– Слушай, ты меня умиляешь. Когда мы вернемся, я…
– А здесь мобильная связь есть? – вдруг задала вопрос София, и все замолчали, уставившись на нее.
Во-первых, за полдня она не произнесла почти ни звука, и услышать ее голос было уже неожиданно. А во-вторых, при чем тут мобильная связь?
– А тебе зачем? – осторожно спросил Остин. Он машинально протянул руку, чтобы обнять Софию, и тут же отдернул, увидев, что на них смотрит Кэтрин.
– Мне всегда было интересно: тут ведь острова вулканического происхождения. Много всякого… железного.
– Да, мне Антуан тоже что-то об этом говорил, – вставила Кэтрин. – Сказал, что мобильный плохо работает и что местные операторы берутся лучше.
Все деловито полезли в карманы.
– Работает!
– Четыре деления! Мощно!
– Ну вот и хорошо! – с глубокой насмешкой в голосе резюмировал Джеймс, жестом приглашая всех на яхту. – А теперь, дамы и господа, пройдемте. Погуляли и хватит, скоро ночь наступит.
– Ну и что? Ночью на море красиво.
– Сегодня обещали дождь.
Кэтрин раздраженно отмахнулась.
– Его уже три дня обещают и никак не включат!
– Ты хочешь кораблекрушения? – вдруг спросил он, чуть наклонившись к ней. Глаза его смеялись.
– Так. Ты опять за свое? Мы же договорились!
– Вот именно. Давай обойдемся без форс-мажора, мне сегодня ночью хочется выспаться, да и тебе не помешает.
– Почему?
– Хотя нет: ты снова будешь танцевать под луной, радуясь, что теперь свободна, а потом Остин…
– Я сейчас тебя придушу, Джеймс! – прошипела она, оглядываясь на Софию. – Ты слишком много на себя берешь.
Он посмотрел на нее с самым искренним простодушием.
– Ты о чем? О танце? Прости, это было настолько прекрасно, что я не смог пройти мимо.
– Ты знаешь, о чем я!.. Конечно, как тут пройти мимо, если перед этим ты проводил Антуана в аэропорт и понял, что девушка свободна!
Он расхохотался.
– Ты меня восхищаешь, Кэтрин. Ты думаешь, что все мужчины просто обязаны сходить по тебе с ума. Даже я.
– Мне кажется, ты – уже сошел. И давно. Знаешь, я все время об этом думаю и…
– Приятно осознавать, что ты обо мне все время думаешь. Может, тогда я заменю Остина?
Кэтрин не мешкая притянула его к себе за рубашку и сказала сквозь зубы:
– Слушай, ты! Если я еще раз услышу от тебя намек на наши… отношения с Остином… Ты лучше купи себе более приличные плавки!
– Извини, – тихо сказал Джеймс и осторожно отцепил ее руки от своей одежды. – Но мне показалось, что вы с ним уже потеряли всякий стыд.
– Тебе показалось!
Она обиженно отвернулась, в глубине души полностью осознавая, что этот негодяй прав. Мысленно она уже раздевает и целует Остина, мысленно она уже изнывает от наслаждения, мысленно она уже…
Это просто несправедливо!
У нее есть свободный номер в отеле, у нее есть мужчина, который не сводит с нее глаз, и у нее есть огромное желание остаться с ним на ночь, но сегодня этого не случится из-за каких-то глупых условностей.
Как она будет ночевать одна? Как вообще возможно жить одной среди морских волн, пальм и песка, которые не просто располагают, а вынуждают к романтическим переживаниям, к любовным приключениям… да что там: просто к нормальному здоровому сексу!
Они еще долго плыли вдоль мелких островов, потом повернули в сторону Розо и, увидев, как разгорается закат, решили остановиться, чтобы полюбоваться небом.
Итак, незаметно наступил настоящий вечер. София, Остин и Джеймс сидели, замерев в одинаковых позах, глядя на красно-лиловую палитру над головой. Кэтрин стояла позади них и злилась на себя, на Джеймса, на Софию, на Антуана – на весь мир!
– Затишье, – деревянным голосом произнесла она, подходя к своему прежнему месту и протягивая руку между Джеймсом и Остином, чтобы взять бокал.
Остин оглянулся.
– Перед бурей?
– Может быть.
– Но я надеюсь, кораблекрушения не случится.
– Я тоже надеюсь. – Она непроизвольно переглянулась с Джеймсом. – Ну что, поплыли домой?
– Да, надо торопиться, – сказал Джеймс, вставая. – Не нравится мне эта погода.
– Почему? – хором спросили все.
– Действительно похоже на затишье. Обещали дожди и перемену ветра.
– И что, правда может быть буря?
– Давайте побыстрее как-нибудь доберемся до берега, – торопливо предложила София, вставая на ноги и крепко хватаясь за поручень. – Я тоже слышала плохой прогноз на сегодняшний вечер.
Трусиха! – презрительно подумала Кэтрин. У нее самой уже захватило дух: неужели ранее задуманный и уже отвергнутый ею план действий решил осуществить сам Всевышний? Неужели ей даже ничего не придется инсценировать: сейчас начнется настоящая буря, и они с Остином останутся вдвоем на диком острове? Вот чудеса! Только…
Она тяжело вздохнула: глядя на это небо, мысль о том, что сейчас начнется буря, может прийти разве что сумасшедшему Джеймсу. Вокруг рай, а он толкует о какой-то буре! Или опять что-то замышляет?
– Может, нам попробовать вернуться на остров? – задумчиво произнес Джеймс.
– Что, все так серьезно? – заволновалась София.
– Да ладно вам! – вмешался Остин, по голосу чувствовалось, что он нетрезв. – Что вы выдумываете? Какая буря? Какое затишье? Надо было мне взять с собой доску! Знаете, как я умею…
– Да, похоже на то. – Джеймс даже немного побледнел. – Надо было сразу плыть домой. Ветер плохой.
Кэтрин пожала плечами: она вообще не замечала никакого ветра. Минуту назад, правда, был какой-то странный порыв, но назвать это ветром, да еще сказать, что он плохой, было бы глупо.
– Можно и правда на остров вернуться. Это ближе, – совершенно серьезно сказал Джеймс, беспокойно оглядываясь по сторонам. – Туда можно уже не успеть.
– Да вы в своем уме? – расхохотался Остин, ему, кажется, было море по колено. – Давайте еще вызовем береговую охрану! Нас мигом заберут отсюда на моторной лодке, но потом будут долго смеяться. А ты, между прочим, спасатель!
– Боюсь, на моторной лодке за нами не доплывут.
– Да что ты заладил!
– А те маленькие острова и рифы, которые мы видели, недалеко отсюда? – спросила Кэтрин.
– Можно попробовать. Хотя там очень скалистые берега, если пойдет большая волна…
Она кивнула, не дослушав его, и задумалась о своем. Вот живешь, мечтаешь о любви, пытаешься увести чужого жениха, копошишься, словом, на белом свете… А потом раз – и нету! Ни тебя, ни жениха.
– Да какая разница?! – возмутился Остин. – Вы что, испугались? Что ты его слушаешь?! Глупости! Сейчас мы…
– Зачем же мы так далеко поплыли? – ни к кому не обращаясь, произнесла София. – Зачем вообще надо было устраивать эту прогулку?! Зачем я на все это согласилась?!
– Успокойся, – похлопал ее по плечу Джеймс, и Кэтрин с неприязнью отметила, что с ней он тоже на «ты». – Думаю, все будет в порядке.
– Тогда зачем сеять панику?! А ну поплыли! Ставь парус, немедленно! Ставь, чего смотришь?
– Я просто говорю то, что вижу. – Джеймс взял у нее из рук веревку. – Давай лучше я. Здесь очень коварные ветра. Хорошо еще, что мы поплыли не со стороны океана…
– Потому что там островов вообще нет! – дурашливо вставил Остин и снова захохотал.
– …а то нас давно бы уже гнало по океану.
– Да брось ты!
– Видите, какие облака вон там? Это предвестник грозы. Возможно, дождь будет идти несколько дней. Здесь в мае такое бывает редко, но все равно…
В эту секунду все ощутили действительно сильный и неожиданно холодный порыв ветра, словно кто-то дунул на них и тут же отвернулся.
Голос Джеймса замер в тишине, все молчали, переглядываясь друг с другом. Кэтрин почувствовала холодный липкий пот на спине.
– Да ладно вам! – неуверенно повторил Остин, и его загорелая кожа буквально на глазах покрылась мурашками.
Кэтрин помнила, что это было признаком сильного волнения или страха.
Он поднял на нее глаза, и Кэтрин прочитала в них собственные мысли. Остин – хороший знаток воды, и, как бы он сейчас ни храбрился, ему не надо объяснять, как погода может измениться буквально за несколько минут. В данном случае эти несколько минут будут играть для них решающую роль.
Кэтрин повернулась в сторону острова, едва видневшегося вдали, потом посмотрела в противоположную сторону, туда, где, по ее предположениям, должен находиться Розо. Им будет явно мало этих нескольких минут, им нужен как минимум час и хорошая скорость, чтобы добраться до города.
– Ничего не видно, – сказала она.
– Да, ничего не видно, – послышался рядом голос Джеймса. – Потому что все в пелене. Над Розо уже идет ураган.
– Сейчас мы все начнем кувыркаться в воде, как надувные игрушки, – шепотом сказала София, и ее передернуло.
– Я предлагаю не паниковать. – Голос Джеймса был спокоен. – Мы взрослые люди и понимаем, что все зависит от наших действий. Нас четверо? У меня есть пять спасательных жилетов.
– Хорошо, что не три, – брякнул Остин.
– Все, я звоню в береговую охрану! – прокричала София, судорожно нажимая кнопки на мобильном телефоне. – Мне моя жизнь дорога, а вы – как хотите! Алло! Алло! Черт побери! Почему… Алло!
Снова на яхту налетел ветер, на этот раз порыв был в два раза сильнее и дольше держался. Воздух показался Кэтрин настолько плотным и тугим, что стало трудно дышать. На минуту ей почудилось слева какое-то судно, но она решила, что это игра воображения.
Яхта начала качаться: откуда-то появились волны, хотя только что их не было совсем. Они с каждой секундой становились все острее и выше.
На небо стремительно наползала серая туча. Кэтрин закрыла глаза. Вот и все… Вот и сплавала, чтобы соблазнить Остина…
– Прощай, Антуан! – прошептала она, чувствуя, как щиплет в глазах. – Прощайте, папа и мама! Прощай, Ос…
– Быстро надеваем жилеты! – крикнул Джеймс и бросился в каюту.
– Я так не могу!!! – вдруг закричала София. – Я боюсь воды! Заберите меня отсюда!!! Пожалуйста! А-а-а-а!!! – У нее началась истерика.
Остин мгновенно протрезвел и, обняв Софию, зачем-то тоже начал метаться по палубе, хватаясь то за один леер, то за другой.
Кэтрин в ужасе наблюдала происходящее. Совершенно некстати она вспомнила фильм «Титаник», особенно последние сцены, когда среди общей паники, пока корабль затягивало в воду, Ди Каприо говорил своей подруге, что надо сделать, чтобы выплыть из воронки и не захлебнуться. Сейчас начнется то же самое.
Дергаться действительно уже было бессмысленно: новый порыв ветра сокрушил равновесие яхты, мачта наклонилась почти горизонтально, а они все чуть не скатились в воду, как горстка орехов.
Посыпались крупные капли дождя. Или это – брызги волн? Кэтрин все еще стояла, сжимая руками железо перегородки и в ужасе понимая, что перед смертью не успела сказать Остину, как сильно любит его.
С каждой секундой скорость ветра нарастала, а волны становились крупнее. Кэтрин видела искаженное ужасом лицо Софии, Остина, который что-то кричал, показывая в сторону, но его не было слышно, Джеймса, пробиравшегося к мачте, чтобы убрать парус… Кэтрин словно смотрела кино про себя – со стороны и с небольшим опережением событий. Она знала, что произойдет в следующую секунду.
Сейчас вот эта волна накроет их. Потом – яхта медленно и мягко ляжет на левый борт, и все погрузится во мрак. А она так и не успела сказать Остину…
– Вон что-то плывет! – послышался его голос совсем рядом. – Вон там! Смотрите!
– Быстрее в каюту! – кричал Джеймс, пытаясь оторвать ее руки от леера. Но Кэтрин уже ничего не хотела: она знала, что будет дальше, она знала, что они все утонут. А ведь она так и не успела…
– Да вон же катер плывет! – в последний раз крикнул Остин, потом огромная волна накрыла их, яхта медленно и мягко легла на левый борт, и все погрузилось во мрак…
8
Пробуждение было ужасным. Было жутко холодно и больно. Боль разлилась по всему телу, словно тысячи иголок впивались ей в руки и ноги. Кажется, кто-то только что целовал ее… Зачем? Она откашлялась, ее жутко тошнило. Зачем еще кому-то надо с ней целоваться?
– Кэтрин! Кэтрин, очнись! Пожалуйста, очнись!
Зачем Джеймс ее бьет по щекам? Сначала целует, а теперь – бьет? Господи, как же невыносимо тошнит, и болят руки и ноги…
– Кэтрин, ты слышишь меня?
Снова несколько ударов по щекам, и она слабо застонала. Как несправедливо! Ей так плохо, а он ее бьет!
– Слава богу! Кажется, приходит в себя.
– Она дышит?
– Да.
– Хорошо. Я пойду смотреть.
Чей это голос? Где-то она его уже слышала… Высокий и женский.
– Нет, Джеймс, я должна смотреть, – повторил голос, в котором явственно слышались слезы. Кажется, это София.
Кэтрин открыла глаза.
– Кэтрин!
Джеймс близко-близко. Мокрый и испуганный. С носа капает вода – прямо ей на шею. Очень трудно смотреть, глаза жутко болят…
– Кэтрин, детка, как ты? Кэтрин, не надо, не закрывай глаза! Дыши, дыши. Тебе станет легче.
Она снова закашлялась и отвернулась от него. Джеймс невкусно целуется. От него тошнит!
Какая-то тревожная мысль шевельнулась в ее голове, и Кэтрин снова открыла глаза.
– Где мы?
– О, наконец-то! – Джеймс приподнял ее и прижал к своей груди.
Что это он так разволновался? – подумала Кэтрин и увидела вдалеке Софию.
– А где Остин?
Джеймс отвел глаза и промолчал.
– Где он?
– Его пока нет.
Она почувствовала, как на голове зашевелились мокрые волосы, а челюсти свело судорогой.
– Где Остин?
– Я не знаю. Но надеюсь, что с ним все в порядке.
– Почему его нет? – надорванным шепотом произнесла она.
– Я не знаю, Кэтрин. Мы ждем его.
Она закрыла глаза.
– Я так и не успела…
– Успокойся, Кэтрин. Он жив.
Из глаз ее градом покатились слезы.
– Я его больше не увижу!
– Не говори так! Он выбрался, ну что с ним может случиться, он же серфингист!
Кэтрин беззвучно заплакала. Просто не было сил, чтобы кричать от горя, а то бы она кричала. Вот и все. Вот и закончилось ее счастье. Остин утонул, а она так и не успела сказать ему, как сильно любит.
– …Он же не мог утонуть, – доносился до нее откуда-то голос Джеймса. – Такие, как он, не тонут! Успокойся, Кэтрин.
– Это я виновата!
– Перестань молоть чушь.
– Это я! Я мечтала об этом! Придумала вчера кораблекрушение!
– Не говори ерунды.
– Придумала, а все случилось!
– Мы вместе придумали. – Джеймс бережно поддерживал голову Кэтрин, положив ее себе на одно колено. – Ты ни в чем не виновата.
– Я была такой дурой! Я даже не представляла, как это ужасно на самом деле! Остин, он…
Кэтрин перевернулась на бок и, уткнувшись в живот Джеймса, заплакала навзрыд. Он гладил ее волосы, что-то говорил, но она не слышала слов, да и какое они имели значение? А руки у него – совсем как у Антуана.
Антуан… Когда-то она точно так же плакала у него на груди из-за Остина, проклиная, ненавидя, мечтая убить… Вот его и не стало, разве от этого легче?
– О-о-о!!!
– Ну не надо так. Не надо его хоронить раньше времени. Он жив. Я чувствую это.
– Откуда тебе знать?! – в отчаянии прокричала она, пытаясь подняться.
– Лежи, – строго сказал Джеймс. – Ты вся в синяках. Причем в лучшем случае. А вообще надо будет проверить, не сломано ли что.
– Больно.
Он кивнул.
– Еще бы! Я с таким трудом оторвал тебя от леера! Тебя мотало и било обо все предметы. А они, знаешь ли, железные!
– Обо все предметы? А где яхта?
– Вот она. – Джеймс тяжело вздохнул, широким жестом обвел пляж и отвернулся.
Кэтрин попробовала осмотреться. Поворачивать голову было очень больно. Вокруг валялись камни и остатки их судна. Словно какой-то злобный великан расщепил его на мелкие куски, вырвав заклепки и раздробив все деревянные детали, а потом еще и попрыгал сверху, чтобы как следует раздавить и вмазать в землю.
– Это кто так сделал?
– Это – шторм, милая Кэтрин. Здесь скалистый берег. Нас долго колотило о камни, прежде чем вытащило сюда.
– Ужас какой!
– Да. Кто бы мог подумать, что все произойдет так стремительно.
– Он тоже не верил, что мы утонем, – прошептала она, чувствуя, как глаза снова наливаются слезами.
– Он просто много выпил. Это у вас общая беда. Думаю, сейчас он раскаивается, сидя где-нибудь…
– Вообще-то я не пью! – угрюмо возразила она. – Только капельку.
– Это называется «капельку»? Ну знаешь! Я никогда не забуду тот вечер! Могу себе представить, что будет, когда ты сочтешь, что все-таки немного напилась.
Он специально веселит меня, чтобы я быстрее пришла в себя, поняла Кэтрин.
– Не надо, Джеймс. Я сейчас успокоюсь. Только все очень сильно болит.
– Это мы поправим. Скоро ты сможешь встать, и тогда, ты уж прости, я как следует ощупаю тебя на предмет переломов.
Она даже не улыбнулась в ответ: пусть щупает, пусть делает что считает нужным. Ей больше не захочется радоваться жизни, пока она не удостоверится, что Остин жив! А если он… а если окажется, что это не так… Она проглотила комок в горле. Тогда она не простит себя до конца своих дней!
Кэтрин снова посмотрела на берег. Песок и камни. Камней даже, пожалуй, больше. И многие из них – гигантских размеров. А над ними – пальмы и скалы. Скалы красивые, но небо серое и дождь.
Чуть поодаль, обняв колени руками, напряженно вглядываясь в море, сидит София. Вот кому сейчас тяжелее всех! Наверное, она все-таки любила Остина. Подавив очередной приступ рыданий, Кэтрин повернула голову к Джеймсу.
– А как же она?
– Она просила, чтобы ее не беспокоили.
– А у нее ничего не сломано?
– Нет, только душа.
Джеймс пронзительно смотрел на Софию, и в глазах его читалось огромное сострадание. Он явно переживал за нее, разделяя тревогу и страх. Может, он в нее тайно влюблен? – вдруг подумала Кэтрин и все-таки снова заплакала.
Море чуть успокоилось, но небо оставалось серым и безрадостным, дождь плакал, вся природа вокруг плакала, и Кэтрин с удовольствием, в котором было что-то мазохистское, поддавалась этому настроению.
Сколько они так просидели – неизвестно, Джеймс все время придерживал ее голову и о чем-то грустно размышлял. Рубаха на нем была изорвана, на шее красовалась широкая красная царапина. Увидев это, Кэтрин непроизвольно содрогнулась: она не переносила вида физических увечий, потому что всегда чувствовала ощущения раненого человека.
– Тебя задело. Вот здесь, на шее.
Джеймс свободной рукой провел по царапине, посмотрел на пальцы, испачканные красным, и отмахнулся:
– Глупости!
Они помолчали.
– Джеймс, а сейчас день или ночь?
– Я думаю, утро.
– А почему так темно?
– Потому что дождь.
– А где мы находимся?
– Откуда я знаю?
– То есть как?.. Джеймс, мне не до шуток, скажи, на каком мы острове?
– Думаешь, мне до шуток? Я не знаю местные острова настолько, чтобы с ходу сказать, где мы.
– Но ты же плавал тут всю жизнь!
Он странно посмотрел на нее и промолчал.
– Джеймс! Он хотя бы большой или маленький? И на чем мы поплывем в Розо?
– Кто большой или маленький?
– Остров.
– Кэтрин, я вытащил вас с Софией и принялся приводить в чувство. С тех пор как ты находишься на берегу, я никуда не вставал с этого самого места. Ну откуда мне знать, маленький он или большой? Откуда мне знать, в какую сторону бросило нашу яхту. И вообще, я не понимаю…
– Чего? – глупо спросила она.
– Я не понимаю, как мы остались живы и относительно целы. Это чудовищное везение.
– То-то я чувствую себя такой везучей!
Джеймс вздохнул: все-таки женщины удивительно эгоистичные существа! Его стало немного раздражать отношение Кэтрин к происходящему.
– Кэтрин, ты видела, что стало с яхтой?
– Да.
– Хорошо видела? Посмотри еще раз для убедительности.
– Джеймс, я…
– Так вот: как по-твоему, почему того же самого не стало с нашими головами, руками и ногами?
Кэтрин не знала, что ответить. Он продолжил:
– Может, мы на самом деле крепче железа и потому почти не пострадали? Может, прибой избирательно относится к своей добыче: кого об сказы, кого об песок… А некоторых вообще не трогает, нежно выносит на берег – пожалуйста, высаживайтесь, проходите, чувствуйте себя, как дома!
– Не злись. У меня голова совсем не соображает.
– Это понятно.
– Я думаю не о везении, и вообще, мне это неинтересно. Что мы будем делать, куда пойдем – вот что главное.
– Пока не знаю.
– Но как мы выберемся отсюда, как сообщим о нашем местонахождении?
– Кэтрин, я не знаю наше местонахождение. Как мы его можем сообщить? Нужно изучить остров. Нужно осмотреться, что вокруг нашего острова, может, мы где-то рядом с цивилизацией.
– Так пойдем и осмотримся.
Он улыбнулся.
– Чтобы осмотреться, Кэтрин, нужна хорошая ясная погода. Надеюсь, это понятно?
– Понятно. Но, может, нас начнут искать… Остин… – У нее округлились глаза. – Остин кричал, что видит какой-то катер! Точно! Как я могла забыть! Он же, когда мы тонули… он же кричал! Ты слышал?
– Нет, я ничего не слышал. Наверное, тебе показалось.
– Черта с два! Он кричал! А значит… спасся на этом катере! – Кэтрин вскочила, забыв о боли. – Он жив!
– Конечно, жив. Но откуда взяться какому-то катеру во время шторма, когда его при спокойном море не было видно?
– Но он там точно был! Мне тоже показалось, что я что-то видела! Он не мог лгать в такую минуту!
Джеймс с жалостью смотрел на нее.
– Правда! Значит, он жив! Остин жив! О господи! – Кэтрин закатила счастливые глаза к небу. – Значит, он все расскажет и за нами вернутся! Ура! Мы спасены! – Она даже не удивилась, откуда взялись силы, чтобы стоять. Ее немного поташнивало, и кружилась голова, но уже значительно слабее, чем вначале. – Слушай, правда. Это трезвая мысль. И вовсе мне не почудилось.
Джеймс смотрел на нее, словно на малое дитя.
– Если это поддержит твои силы, хорошо, давай примем ее как основную версию.
– Надо сказать ей. – Кэтрин махнула рукой в сторону Софии. – Она воспрянет духом.
Джеймс с любопытством приподнял бровь. Кэтрин разозлилась.
– Слушай, но это важно! Важно для всех, и для нее особенно. Или ты думаешь, что я безнадежная свинья?
– Не безнадежная.
Она отвернулась от него и, пошатываясь, пошла к Софии. Джеймс просто идиот, раз так плохо думает о ней! Неужели сейчас играет роль эта ерунда: соперничество, ревность… Сейчас им надо выжить и удостовериться, что их любимый мужчина (пусть и один на двоих) тоже цел и невредим. А уж потом, когда они вернутся в цивилизацию, возможно… Впрочем, рано об этом думать!
– София, он жив! Я знаю…
– Я тоже знаю, – холодно ответила та, не поворачивая головы.
– Послушай, у меня важная новость! – Кэтрин села рядом на песок и поморщилась: левое колено и левая рука сильно болели. Но это было сущей ерундой по сравнению с радостью, которая клокотала в груди. – Остин кричал, что видит катер, когда мы тонули! Он звал нас…
– Что?
– Да! Я была рядом с ним!
София повернула к ней заплаканное лицо с красными глазами. Взгляд ее был жесткий. Голос – тоже.
– Что за бред ты несешь?
Кэтрин торопливо заговорила, надвигаясь на Софию и путая слова:
– Это не бред! Это правда! Он говорил, что мы должны плыть к катеру… не знаю, насколько это было возможно… я сама не видела, а он как-то заметил… Он, наверное, сейчас где-нибудь… у врача. Его госпитализировали, но он, конечно, все расскажет, и за нами… за нами вернутся… Но главное – он жив! Наш Остин жив!
