Текст книги "Темный огонь (ЛП) "
Автор книги: Кристин Фихан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
Гнев охватил его, неистовый и непривычный.
Он хотел убивать мужчину снова и снова, чувствовать как его шея ломается в его руках.
Он хотел кромсать и рвать на куски как леопарды, с которыми он провел так много времени, узнавая новое, у которых многому научился.Он подавил желание убивать до уровня медленного закипания и бурления почти на поверхности, там, где она не смогла бы этого заметить.
Его врожденный инстинкт требовал исцелить ее, используя целебные свойства его слюны, но он воздержался, не желая встревожить ее еще больше. У него будет достаточно времени когда они доберутся до дома и он погрузит ее в сон.
Буря знала, что Дарий мог видеть её даже в темноте. Любопытно, но она больше не боялась его. Она посмотрела на носки своих грязных кроссовок, сомнительно, что в них ещё можно бегать. Она была больна, болело всё тело и кружилась голова, она хотела только свернуться в клубок и кричать.
У нее совсем не было денег, да и некуда было идти.
Дарий потянулся, игнорируя то, как она вздрогнула от прикосновения его руки, и в собственническом жесте скользнул своими длинными пальцами вокруг ее затылка.
– Я хочу отвести тебя домой.Ты сможешь принять ванну, я приготовлю что-нибудь поесть, и никто, кроме меня, тебя не увидит. А так как я уже видел тебя, то не беспокойся. Он, казалось, советовался, но она услышала в его голосе приказ не терпящий возражений. – Мы должны вызвать полицию,– нежно сказала она. – Я не хочу, чтобы это сошло ему с рук
– Буря, он больше не совершит такое злодеяние,– мягко пробормотал Дарий.
Он услышал шум приближающегося к ним автомобиля, и по звуку мотора узналал его. – Моя сестра уже познакомила тебя с остальными членами группы?– спросил он, преднамеренно отвлекая ее от вопросов, которые она еще могла бы задать.
Буря села прямо там, где стояла – на краю дороги, под проливным дождем. Разозленный на себя за то, что разрешил ей стоять, хотя знал, как слаба она была, Дарий оставил без внимания ее протест и снова стал укачивать ее в своих объятиях, будто она была ребенком. В этот раз она не протестовала, не сказала ничего. Лицом она уткнулась в его грудь, прижалась еще сильнее к ровному и успокаивающему биению его сердца, и, дрожа от шока и холодного дождя, пассивно лежала в безопасности его рук.
Барак примчался за рекордное время. Ему нравилась скорость и он пользовался каждой возможностью отточить свои навыки гонщика.
Он остановился точно возле Дария, его лицо сквозь лобовое стекло – мрачная маска. Самый молодой из мужчин, он сохранял остатки беззаботного юнца, которого все они так любили, до нападения на Синдил, после которого они перестали верить друг другу и даже себе.
Дарий потянул приоткрытую дверь машины и скользнул внутрь, не выпуская Темпест из объятий.Ее глаза были закрыты, он даже не взглянула, не обратила внимания на автомобиль. Он забеспокоился. Она в шоке, Барак. Спасибо, что добрался так быстро. Я знал, что мог на тебя рассчитывать. Доставь нас домой с той же скоростью. Дарий говорил с своим другом по ментальному каналу чаще, чем вслух.
Мне подождать Дайана?Спросил Барак, используя тот же самый ментальный способ связи, которым пользовались все пятеро членов семьи.
Дарий мотнул головой. Дайан предпочтет полететь, даже в шторм. Как и он, если бы хотел напугать Бурю до смерти, доставляя ее по воздуху.А он не хотел. Более того, он знал, что эти незнакомые эмоции подкармливают силу шторма, который он создал.
Буря не сказала ни слова всю долгую дорогу до лагеря, но Дарий был уверен, что она не спит. Она даже не задремала ни разу.Тем не менее, она несколько лучше держала себя в руках, поэтому он вел себя тихо, боясь сказать что-нибудь не то или сделать что-нибудь не так, того что могло бы заставить ее снова сбежать. Он не мог позволить ей уйти. Нападение только подтвердило, как сильно она нуждается в нем – сильно, и последнее, чего он хотел, создать ситуацию, где бы она испугалась или бросила вызов его власти.
Когда они приехали, Джулиан Свирепый сидел, лениво развалившись, напротив дома на колесах. Он выпрямился со своей обычной силой, мускулы перекатились, демонстрируя его мощь, когда Дарий выскользнул из машины невероятно бережно держа в руках рыжеволосую женщину.
– Я кое-что смыслю в искусстве исцеления,-предложил Джулиан мягко, хотя сильно подозревал, что Дарий откажется от его помощи. Объятия мужчины были отчаянно собственническими; Дарий бы никогда не передал ее другому мужчине.
Дарий хлестнул Джулиана тлеющим темным взглядом.– Нет, спасибо,– ответил он кратко. – Я позабочусь о ее потребностях. Пожалуйста, попроси Дезари, принести рюкзак Бури из автобуса.
Джулиан был осторожен, следя, чтобы вспышка юмора не отразилась в его глазах.
В итоге, и у Дария нашлось слабое место.И она была рыжей.Кто бы мог предположить? Он не мог дождаться, когда расскажет об этом своей Спутнице Жизни. Отсалютовав, Джулиан ушел неспешным шагом.
Дарий дернул дверь дома на колесах, вошел и нежно положил Бурю на кушетку. Она свернулась в клубок, отворачиваясь от него. Он прикоснулся к ее волосам, его рука помедлила, стараясь передать покой. Затем он включил негромко проигрыватель, так что тишину смогла заполнить исцеляющая мерцающая красота запоминающегося голоса Дезари на записи. Потом он наполнил ванну горячей водой с добавлением ароматных трав и запалил свечи, их запах также способствовал ускорению исцеления.
Дарий не включал потолочные светильники. Буря не хотела бы этого, а Он мог прекрасно видеть и без них.– Детка, идем в ванну,– сказал он, поднимая ее нежно, но быстро, не давая возможности возразить.– Из-за трав в воде сначала будет немного щипать, зато потом тебе полегчает.Он усадил ее на край огромной ванной. – Помочь раздеться?– Он говорил абсолютно нейтральным голосом.
Расти быстро мотнула головой, а потом пожалела об этом, когда в голове застучало, а в глазах зарябило. – Я могу о себе позаботиться.
– Думаю, мы не будем проверять это прямо сейчас. К спаррингу ты пока точно не готова. Нотка легкого поддразнивания в его голосе удивила его даже больше, чем ее. – Залезай в ванну, милая. Я вернусь с твоим бельем и одеждой. Поешь, когда вылезешь. Он нагнулся зажечь еще две свечи, обладающие более сильным запахом, и позволил их пламени мерцать и танцевать по воде и стенам.
Расти разделась медленно и неохотно. Было больно двигаться. Она была оцепенелой внутри, слишком изнурена и оглушена, чтобы волноваться о том, кто такой Дарий или чего он хочет от нее. Она знала, он был уверен в том, что успешно стер из её памяти воспоминания о той ночи. Но, даже теперь, окутанная ужасами той ночи, она всё еще чувствовала обжигающее прикосновение его зубов на своей шее. Она скользнула в полную ванну, судорожно вздохнув, когда вода окутала ее израненное тело.
Ну почему с ней постоянно происходит что-то странное? Она была осторожна, так ведь? Она скользнула под воду, от жалящей боли из-за прикосновения к ее глазу и рту перехватило дыхание. Когда она вынырнула, то легла на наклонную сторону ванной и закрыла глаза, отдыхая. Её разум оставался девственно чистым. Она не могла думать о Гарри или о том, что она, возможно, сделала, чтобы спровоцировать его яростную атаку. Он хотел причинить ей боль, и он это сделал.
–Буря ты заснула. Дарий не упоминал, что она в беспокойстве тихонько стонала.
Она быстро села, прикрывая руками грудь, вода выплеснулась из ванной. Один глаз, ярко зеленый, уставился на него встревоженно, другой распух и побагровел. Весьма интересная палитра цветов расписывала ее лицо и тело как доказательство ее уязвимости, однако ей все еще удавалось выглядеть непокорной. – Выйди,– потребовала она.
Дарий улыбнулся, сверкнув белыми зубами. Это напомнило ей молчаливый вызов хищника.Он поднял вверх обе руки ладонями наружу. – Я всего лишь пытаюсь помочь тебе, не утопить. Обед готов.А вот и одежда.
– Чье это? – спросила она подозрительно.
– Мое. Это была и правда, и в то же время обман. Он создал одежду мгновенно из волокна, уловка, изученная за столетия.– Я закрою глаза, если это тебя осчастливит. – Выходи уже. Он держал огромное полотенце для нее.
– Твои глаза не закрыты,– обвинила она его, когда вылезла из ванны. Он рассматривал особо неприятные ушибы на грудной клетке. Ее смущало, что он мог видеть вред,причиненный ей нападавшим; она никак не могла понять, почему ее не смущало, что он видел ее обнаженной.
Он покорно закрыл глаза, но ее образ – маленькой, несчастной, израненной и такой одинокой – остался. Он почувствовал, как под его руками изящная фигурка прижалась к полотенцу, прежде чем позволил себе взглянуть на нее. Она казалась более невинной, чем когда либо. И в этот момент Дарий отнесся к ней именно таким образом, обезличенно вытирая ее дрожащее тело, притворяясь, что не замечает ее нежную атласную кожу, изгибы, изящную грудную клетку и узкую талию. Он вытер полотенцем золотисто-рыжие, теперь темные от влаги, пряди волос.
– Дрожь не прекращается,– сказала Буря, ее голос всего лишь тонкий звук.
– Шок,– хрипло проговорил он.Ему хотелось держать ее в объятиях, стереть дурные воспоминания о произошедшем.– Ты в шоковом состоянии.Это пройдет. Он быстро укутал ее в тепло одежды, потому что не мог выносить вида ее кожи, такой израненной и вспухшей. Ему не нравилось как она отводила глаза, как будто была виновата и ей было стыдно.
– Обхвати мою шею, Буря,– мягко приказал он, его голос смесь хрипотцы и гипнотической силы.
Расти неохотно подчинилась, и он поднял ее, заставляя смотреть в его темные пылающие глаза.Она чуть слышно стонала. Она тонула в глубине его глаз. Ни у кого больше не было такого всепоглощающего взгляда.
– Я хочу, Буря, чтобы ты услышала меня на этот раз. Это не было твоей ошибкой.
Ты не сделала ничего плохого.Если тебе необходимо повесить вину на кого-либо другого, кроме мужчины, который напал на тебя, повесь ее туда, где ей самое место: прямо на мои плечи. Ты никогда бы не уехала, если бы я тебя не напугал.
Она издала протестующий звук, испуганный. Она сказала себе, что это потому, что неожиданно погасли свечи, погружая ванную комнату в темноту, но в душе понимала, что не только поэтому.
Он удерживал ее пристальный взгляд, не позволяя ей выскользнуть из-под его гипнотизирующего контроля. – Ты знаешь, это правда. Я привык всеми руководить. И ты мне нравишься. Он вздрогнул от мысли, насколько он преуменьшил свои истинные чувства. – Надо быть с тобой помягче.
Дарий перенес ее в обеденную зону и разместил за столом, усадив на стул. Ее ждала тарелка дымящегося супа. – Милая, попробуй это. Я словно раб готовил это для тебя.
Буря попыталась изобразить на лице подобие улыбки. Из-за этого она почувствовала во рту острую боль, жаром пронизавшее всё тело. Никто ещё, насколько она могла вспомнить, не ухаживал за ней с такой заботой. Никто и никогда не предлагал ей миску супа.
– Спасибо, что искал меня,– сказала она, размешивая бульон в попытке, не привлекая внимания, увидеть, что же в нем.
Он, сидя напротив, вздохнул, потом взял у неё ложку и набрав в неё суп, начал дуть на него. – Ты должна есть этот суп, а не играть с ним,– строго произнёс он, и поднёс ложку к её рту.
Неохотно, но она подчинилась. Удивительно, суп был действительно хорош. Кто бы мог подумать, что вампир умеет готовить? – Это – овощной суп, с радостью сообщила она. – И очень вкусный.
– У меня действительно есть свои таланты,-бормотал он, вспоминая различные рецепты, которые он придумывал для девочек, чтобы накормить их. Так как Карпатцы не ели мяса, он эксперементировал с корнями, ягодами и листьями, пробуя их сначала на себе, из-за чего много раз травился.
– Поговори со мной,– умоляла Буря.– Я чувствую, как меня опять начинает трясти, а мне так не хочется переживать это снова.
Дарий поднес следующую ложку супа к ее рту. – Много Дезари рассказала тебе о нас?
Она отрицательно качнула головой, сосредотачиваясь на тепле, идущем от супа.
– Мы все время путешествуем, давая концерты. Дайан и Дезари – наши вокалисты. Это голос Дезари ты слышишь на записи.Она хороша, не так ли? В его голосе слышалась гордость.
Буря нравилось как он говорил, как в Старом свете, эта старомодная манера речи казалась ей странно сексуальной. – У нее чудесный голос.
– Дезари – моя младшая сестра. Недавно она нашла его, – Тут он прервал разговор, чтобы накормить её следующей ложкой супа и затем продолжил. – Она встретила мужчину, которого очень любит. Его зовут Джулиан Свирепый. Я его не очень хорошо знаю, и у нас бывают трудности, когда мы остаемся наедине. Подозреваю, мы слишком похожи и в этом наша проблема.
– Властные,– добавила понимающе Буря.
Черные глаза оценивающе посмотрели на неё. – В смысле?
В этот раз она действительно усмехнулась. Было больно, но она не могла не улыбнуться. Она подозревала, что никто и никогда не бросал вызов этому мужчине и не поддразнивал его. – Ты меня слышал.
В его тёмных глазах внезапно вспыхнул настолько неуталимый голод, что у неё перехватило дыхание и она, почему-то, представила себе его леопардов. Она посмотрела на него пристальным взглядом. – Продолжай. Расскажи мне о всех.
Дарий гладил её влажные волосы и достигнув затылка, его рука остановилась. Его пальцы нежно двигались по тонкой, такой слабой шее. Ему нравились ощущения, которые возникали в его ладони.Неожиданно им овладело какое-то неодолимое желание, хотя он всеми силами старался видеть в ней только ребёнка, нуждающейся в его защите. Он прикоснулся к ней, чтобы успокоить, но не смог отпустить. Он ненавидел себя за свою слабость. Он хотел общаться с ней, чувствовать ее, чтобы знать, что она настоящая, а не плод его воображения.
– Барак и Дайян играют в группе. Оба – талантливые музыканты, а Дайян гитарист, которому нет равных. Он написал также многие из наших песен. Синдил -, Тут он заколебался, неуверенный, нужно ли рассказывать о ней. – Она играет на рояле, органе, да и на других инструментах тоже.Но недавно она перенесла травму и поэтому некоторое время не выходила на сцену.
Буря посмотрела на него пристальным взглядом. Она почувствовала в его словах какое-то затаённое горе прежде, чем он сумел скрыть свои эмоции. – С ней случилось то же, что и со мной.
Она почувствовала, как его руки, обнимавшие её, напряглись. – Но я не успел туда вовремя, не сумел всё это предотвратить – и вина за это навечно останется со мной.
Она заморгала и быстро отвела от него взгляд. Он сказал "навечно". " Не "до самой смерти" или любое другое выражение, которое мог бы использовать человек. О, Боже. Ей не хотелось, чтобы он догадался, что ее память о том, что он с ней сделал, не была стерта, как он пожелал. А что если он намеревался сделать это снова, и во второй раз это сработало бы?
От стука в дверь Буря резко обернулась, ее сердце заколотилось. Дарий изящно поднялся, точно зная, – это Синдил снаружи дома на колесах.Он с текучей грацией двинулся к двери.
Буря не могла оторвать от него своих глаз. Он был невероятно изящным и гибким, выразительные мускулы перекатывались под шелковой рубашкой.Он двигался совершенно бесшумно, так же как и его великие кошки.
– Дарий. Синдил не могла смотреть ему прямо в глаза.Она уставилась на свою обувь. – Я услышала о том, что произошло, и подумала, возможно, я могла бы хоть чем-нибудь помочь. Она вручила ему ящик с инструментами и рюкзак Бури. – Может быть, ты позволишь мне побеседовать с ней?
– Конечно, Синдил. Спасибо за участие. Я благодарен за всю помощь, которую ты можешь оказать. Дарий отступил, позволяя ей войти. Он не позволил надежде на ее излечение вспыхнуть в его глазах даже на мгновение. Он шёл к столу следом за женщиной, которую считал своей младшей сестрой. – Буря – это Синдил. Она хочет поговорить с тобой, если, конечно, ты не против. А я, пойду приберу на кухне. Вам двоим будет удобнее в спальном отсеке.
На лице Бури заиграла лёгкая улыбка. – Это он в вежливой форме приказал нам уйти отсюда.Все зовут меня Расти,– сказала она Синдил. Странно, но она не чувствовала никакого стыда перед этой так же израненной женщиной.
Когда она скользнула мимо Дария, тот дотянулся до ее волос и чуть потянул. – Не все, милая.
Она бросила на него через плечо уничтожающий взгляд, забыв на мгновение и о распухшем глазе и об израненных губах. – Все остальные – уточнила она.
Дарий позволил ее волосам скользнуть сквозь пальцы, наслаждаясь прикосновением, каким бы коротким оно не было.
Буря шла очень аккуратно, чтобы не потревожить свои травмированные ребра. Синдил показала на кушетку, и Темпест присев, буквально погрузилась в мягкие подушки. Синдил тщательно осмотрела её лицо. – Ты позволяла Дарию лечить тебя? – спросила она.
Ее голос был очень красивым, атласным, мягким, завораживающим и таинственным. В то же мгновение Буря поняла, что она была таким же созданием, как и Дарий. Это отражалось в ее голосе и в глазах. Но как сильно она не старалась, ей не удалось обнаружить озлобленности у Синдил, в её душе была лишь тихая печаль.
– Дарий что – доктор?– спросила она.
– Не совсем, но он умеет исцелять других. Она глянула вниз на ее руки. – Я не позволила ему помочь мне, и это ранило нас обоих намного больше, чем я могу выразить. Будь сильнее, чем была я. Позволь ему помочь тебе.
– Дарий успел до того как меня изнасиловали,– сказала Буря прямо.
Прекрасные глаза Синдил наполнились слезами. – Я так рада. Когда Дезари сказала мне, что на тебя напали, я подумала...– Она покачала головой. – Я так рада. Она коником пальца прикоснулась к воспаленным ушибам. Но мужчина ранил тебя. Он бил тебя.
– Намного хуже быть раненой изнутри,– ответила Буря, вытягиваясь среди разбросанных вокруг нее подушек, как будто отгораживаясь для безопасности стеной.
Синдил долгое мгновение не сводила глаз с Бури. Затем ее дыхание вырвалось долгим тихим шипением. Она села и наклонилась ближе пытаясь прочитать выражение лица Темпест. – С тобой подобное уже случалось. Не в этот раз, когда-то в прошлом. Ты знаешь, каково это. Страх. Отвращение. Ее глаза сверкали как темный лед, как драгоценная крошка. – Я отмывалась три с половиной часа, и даже месяц спустя я все равно не чувствовала чистой. Она потирала плечи ладонями, мучение отражалось в ее огромных глазах.
Буря взглянула в сторону кухни убедиться, что Дарий не мог услышать их. – Тебе необходима психологическая помощь. Есть общества, люди, которые могут помочь снова вернуться к нормальной жизни.
– Это то, что ты сделала?
Буря тяжело сглотнула, чувствуя знакомую тошноту, которая возникала каждый раз, когда эта особая дверь начинала приоткрываться. Она встряхнула головой, прижимая руку в животу.
– Я не помощь искала. Я просто пыталась выжить. Она снова бросила взгляд в сторону кухни, а потом еще больше понизила голос. – Я, собственно, никогда не знала ни одного из моих родителей. Самые ранние мои воспоминания – это грязная комната, где я ела с пола и наблюдала, как взрослые втыкают иголки в свои руки и ноги – в каждую вену, которую они могли найти. Я не знала, кто из них был моей матерью или моим отцом. Время от времени власти могли забрать меня и поселить в приемную семью, но в основном я жила на улице. Я научилась отбиваться от наркоторговцев и сутенеров и вообще каждого случайного мужика. Так я жила все эти годы.
– Это тогда с тобой приключилась беда? Спросила Синдил, ее глаза были так полны боли, что Бури захотелось обнять ее. В то же время ей хотелось сбежать, хотелось чтобы больше никогда не надо было переживать то особое время в ее жизни снова. Она не могла перенести этого, не сразу после нападения Гарри.
– Нет, было бы намного легче, если бы это был какой-то убогий пьянчуга или наркоман или даже один из сутенеров, но это был тот, кому я доверяла,– призналась Буря глухим голосом, связь, установившаяся между ней и Синдил, подтолкнула ее говорить хотя и через силу, связь, построенная на основе ужасной травмы, которую обе они пережили.
– Меня тоже обидел тот, кого я любила и кому доверяла,– призналась тихо Синдил. – В результате, я не знаю, как кому-нибудь доверять. Такое чувство, что он убил эту часть меня. Я не могу выступать с группой. Мне нравилось играть, внутри меня всегда была музыка, а теперь я не могу ее слышать. Без нее я чувствую себя мертвой. Не могу вынести даже мысли о том, чтобы остаться наедине с любым из мужчин, с которыми выросла, которых всегда любила как родных. Я понимаю, они беспокоятся обо мне, но я не могу изменить того, что случилось.
Буря накрутила золотисто-рыжий локон на палец. – Ты должна жить, Синдил, а не просто существовать. Ты не можешь позволить ему отнять у тебя твою собственную жизнь, твои чувства.
–Но он сделал. Именно это он уже сделал. Я любила его как брата. Я бы все для него сделала. кроме того он был таким жестоким, и его глаза были такими злыми, когда он мучил меня, как будто он ненавидел меня. Синдил отвернулась. – Случившееся изменило всех нас. Мужчины смотрят друг на друга недоверчиво, с подозрением. Если подобное изменение случилось с Сейвоном, наверное, это может случиться и с любым из них. Дарий тяжело перенес произошедшее, поскольку как наш лидер чувствует ответственность. Я пыталась сказать ему, что он не должен, но он всегда заботился о нас, оберегал нас. Я знаю, если бы я смогла забыть об этом ужасе, это бы облегчило его страдания, но я не могу. Она уставилась на руки. – Остальные относятся ко мне не так как раньше. Особенно Барак, похоже, он не доверяет мне. Они постоянно следят за мной, как будто это была моя ошибка.
– По-моему, они за тобой присматривают, но не потому, что подозревают, а для защиты. Однако ты не отвечаешь за то, что чувствует кто-то еще, Синдил. Ты сможешь это преодолеть, так же как и другие, в свое время и своим способом. Ты не забудешь – возможно, это событие будет часто возникать в твоей жизни и твоих отношениях – но ты сможешь снова быть счастлива,– заверила ее Буря.
– Я никогда не говорила об этом ни с кем, даже с Дезари. Извини. Я пришла помочь тебе, а говорила только о себе. мне хочется заползти в нору и кричать и рыдать. с тобой легко говорить.
Буря покачала головой. – Ты должна найти способ жить.
– Пожалуйста, расскажи мне, что с тобой произошло и как ты с этим справилась.
В кухне пошевелился Дарий, не желая причинять Бури еще больше боли. Но он хотел знать, он должен знать, и он осознавал, для обеих женщин было важно иметь возможность обсудить травмирующие события, которые обе пережили.
– Я встретила чудесную женщину, работавшую в одном из приютов для бездомных, где оказалась и я. Мне было семнадцать. Она позволила мне жить в своем доме. Раньше я угоняла машины и ради развлечения увеличивала мощность двигателей. Эллен заставила меня понять, что я могу найти лучшее применение моим навыкам механика и хорошо зарабатывать. Она помогла мне получить аттестат об окончании средней школы, а потом нашла мне хорошую работу в гараже у своего друга. Все было здорово некоторое время.
– Но что-то произошло,– предположила Синдил.
Буря прагматично пожала плечами. – Эллен умерла, и мне снова негде было жить. А поскольку я была без защиты, мой босс показал свое истинное лицо. Он застиг меня врасплох. Я доверяла ему; он был другом Эллен. От него я действительно ничего плохого не ожидала. Она прикрыла глаза от того, что нахлынули яркие воспоминания как он вмял ее в стену, вышибая весь воздух из груди, оставляя ее ошеломленной и абсолютно беспомощной перед его нападением.
– Он ранил тебя?
– Он был груб, если это – то, что ты имеешь в виду, и я... никогда ни с кем не была. Я решила, что это было не тем, что я желала бы испытать еще раз. Она пожала плечами, стараясь не вздрогнуть, когда боль пронзила её грудь. В отличие от тебя, у меня никогда не было семьи. Мне приходилось учиться на своих ошибках и решать все проблемы самой. Я должна была всему учиться на горьком опыте. В этом наше отличие. У тебя была жизнь, семья. Ты знаешь, что такое любовь.
– Я не могу даже представить себя с мужчиной, когда-либо снова,– сказала печально Синдил.
– Ты должна попытаться, Синдил. Ты не можешь просто отгородится от мира, от семьи. Кто-то из них должен знать о твоих чувствах. Эллен всегда говорила мне играть теми картами, что есть на руках, а не желать другие. Ты не можешь изменить того что случилось с тобой, но ты можешь проследить, чтобы твоя жизнь не была испорчена этим.
Подслушивая в кухне, Дарий поклялся себе, что в очень скором времени тгруппа будет играть в городе, где живет тот хозяин гаража, и он нанесет ему визит. Тем не менее, впервые он слышал как Синдил обсуждает с кем-то произошедшее с ней, и почувствовал огромное облегчение.Если бы она могла бы говорить с Бурей, возможно они оба извлекли бы выгоду из опыта.
Он мог чувствовать усталость, пульсирующую в его маленькой рыжеволоске. Ее тело было изранено, потрясение опустошило ее. Он знал, что она пробежала трусцой большую часть расстояния, что пыталась установить между ними, и у нее не было денег на еду или жилье. Он не хотел прерывать женщин, но Буря явно соскальзывала вниз с подушек дивана, когда он выглянул из дверного проема.
Синдил сразу это заметила. – Мы поговорим, когда ты отдохнешь, Расти. Спасибо, что поделилась со мной, фактически незнакомкой, пережитым. По-моему, тебе удалось помочь мне больше, чем я помогла тебе. Она махнула рукой Дарию, покидая трейлер.
Дарий буквально про скользил к Бури своей бесшумной,такой пугающей походкой. – А теперь ты должна поспать, милая. И не вздумай противоречить мне.
Буря уже лежала. – Кто-нибудь еще кроме меня хотел в тебя чем-нибудь кинуть? Ее голос звучал сонно, не воинственно.
Дарий присел на корточки возле нее, так что оказался с ней на одном уровне глаз. – Не думаю. А даже если и хотели, то не осмелились признаться в этом.
– Ну, думаю швырять что-то в тебя – это единственно возможный вариант,– сказала ему Буря. Ее глаза уже закрывались, и голос был утомленный и унылый, несмотря на жесткие слова.
Дарий убрал золотисто-рыжие локоны с ее лица, его пальцы успокаивающе поглаживали кожу головы. – Правда? Может завтра у тебя будет шанс попробовать.
– У меня теперь есть цель,– предупредила она его. – Тебе же будет легче, если ты просто перестанешь мной командовать.
– Но это погубит мою репутацию,– возразил он.
Улыбка изогнула уголки ее рта, подчеркивая тонкий красный порез на ее губе.
Дарий подавил импульс лечь с ней рядом и дотронуться до этого маленького пореза языком. – Засыпай, детка. Я собираюсь приложить все усилия, чтобы облегчить часть твоей боли. Прежде чем заснешь на мне, я сделаю травяной отвар, который поможет тебе хорошо отдохнуть.
– Почему у меня такое чувство, что ты берешь руководство над моей жизнью на себя?
– Не волнуйся, Буря .Я очень хорошо руковожу жизнями.
Она могла слышать смех в его голосе, и ответная улыбка расцвела на ее губах. – Уходи, Дарий. Я слишком устала, чтобы спорить с тобой. Она глубже зарылась в подушки.
– Предполагается, что ты не споришь со мной. Он сфокусировался на стакане, стоящем на кухонной стойке. И тот легко скользнул в его руку. – Садись, милая. Ты должна выпить это, не важно – хочешь или нет. Он подсунул ей под спину руку и приподнял так, что смог прижать к ее губам стакан.
– Ну и как на вкус?– спросила она подозрительно.
– Выпей это, малышка,– приказал он.
Она слегка вздохнула. – Что здесь?
– Напиток, Буря, и перестань дерзить,– словно отрезал он, опрокидывая содержимое в её горло.
Она кашляла и чихала, но всё же смогла проглотить большую часть травяной смеси. – Я надеюсь, что это не наркотик.
– Нет, здесь всё натуральное. Это поможет тебе спокойно спать. Закрывай глаза. И он аккуратно разместил её среди подушек.
– Дарий? Она вяло, словно сквозь сон, с нежностью произнесла его имя, и оно проникло в его душу и сжало тело, словно от сильной боли.
Он дотянулся до полки над ее головой, где стояли свечи, сделанные его семьей из ингредиентов, найденных в лесах и на болотах, чтобы они издавали необходимые им ароматы. – Что, милая?
– Спасибо, что спас меня. Я не знаю, смогла бы я пройти через это снова. Она была такой уставшей, что с губ срывались слова, раскрывающие намного больше, чем ей хотелось бы.
– Всегда пожалуйста, Буря,– поблагодарил он серьезно. Дарий взял несколько свечей и выключил все освещение, погружая дом на колесах в темноту.
Из горла Расти вырвался тихий звук тревоги. – Включи свет. Я не хочу быть в темноте.
– Я зажигаю для тебя свечи, милая. Здесь тебя никто не сможет обидеть. Просто расслабься и дай отвару подействовать. Ты заснешь, и я сделаю все, что смогу, чтобы убедиться, что ты проснешься без такой сильной боли. Если хочешь, я могу привести тебе кошек для компании.
– Нет. Я всегда одна. Это безопасней,– пробормотала она в подушку, что он с трудом мог разобрать её слова. – Я забочусь о себе сама и ни перед кем не отвечаю.
– Именно это ты и делала прежде, чем встретила меня,– мягко поправил он её.
– Я не знаю тебя.
– Ты знаешь меня. Включен свет или нет, ты знаешь меня. Он снова наклонился слегка коснуться поцелуем ее волос. Ее сердце сначала замерло, а затем застучало в сумасшедшем ритме. – Буря, отбрось полностью этот ненужный страх. Я бы никогда тебя не обидел. Мне ты можешь верить. Ты чувствуешь это в своем сердце, своей душе. Плохое происходит и при включенном свете. И ты об этом знаешь. Но он все равно зажег свечи, чтобы мягкий свет успокоил ее, а ароматы облегчили бы боль.
Травяной отвар, который он ей дал, начал действовать, ее веки отяжелели. – Дарий? Я ненавижу темноту. Правда. Успокоенная, она дрейфовала в полусне на грани его слов, не задаваясь вопросом, почему она чувствует себя в безопасности и так комфортно рядом с ним, в то время как рядом с остальным миром ей не по себе, ведь он даже не человек.
Он нежно погладил ее по волосам, молча посылая ей маленький ментальный толчок засыпать. – Ночь полна чудес, Буря. Когда будешь чувствовать себя немного лучше, я тебе покажу.
Его руки были умиротворяющими, и она расслабилась под его ласковыми пальцами, вдыхая аромат свечей. Дарий начал приглушенно напевать. Не на английском, она никогда не слышала такого языка. Казалось, слова проникают в нее, легко, как крылья бабочки, касаясь ее разума, и она не была уверенна, шептал ли он их вслух.
Даже после того как он убедился, что она глубоко спит, Дарий продолжил напевать довольно длительное время. И только после этого он прилег с ней рядом и вдохнул ее свежий запах, беря ее под свою защиту. Его рот скользнул к ее виску в легчайшем из прикосновений, затем легким перышком прикоснулся к распухшему глазу. Его язык промывал раны на коже слюной, содержащей целебный агент, присущий его виду. Наконец-то, после столь долгого ожидания он мог коснуться соблазнительного уголка ее рта и зализать порез. Он не торопился, наслаждаясь процессом, удерживая ее разум соединенным со своим и продолжая напевать, чтобы она и дальше спала.
