Текст книги "Темное вожделение (ЛП)"

Автор книги: Кристин Фихан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

– Всего вместе этого достаточно, – сказал Грегори, его голос был похож на успокаивающий бальзам.

Он прикоснулся кончиками своих пальцев к голове Жака, медленно выдохнувшего, сосредоточился и послал себя за пределы своего тела.

Шиа почувствовала, как таяла боль, оставляя Жака, спокойного и целого. Сила целителя была просто экстраординарна.

Она хотела узнать эту силу, чувствуя, как что-то движется у нее внутри, увеличиваясь, чтобы последовать туда, где был свет целителя.

Голос Грегори разрушил момент.

– Ты, должно быть, принял предложение предателя. Яд был в его крови.

– Что препятствует парализации самого предателя? – прошипел Михаил, выдавая ядовитый звук, который дрожью прошел через Шиа.

Было что-то смертельно опасное во всех этих мужчинах, что-то, что отличало их от людей. Они принимали насилие так же легко, как животные в местном лесу. Они были хищниками. Это отражалось в манере их передвижения, в том, как они держали себя, в самих мыслях.

Грегори медленно обошел крыльцо. Шиа нашла интересным, что все трое мужчин переместились, оказавшись между рассветом и женщинами.

– Есть способы, но у нас нет времени на их обсуждение, потому что мы должны действовать немедленно. Если мы не сделаем это, сделают они. Рейвен, когда ты была ментально соединена с Байроном, ты смогла сориентироваться?

– Он был не один. Где-то под землей, возможно в пещере. Там было влажно и пахло плесенью. И не очень далеко от нас. – Рейвен посмотрела на Михаила грустными глазами, напуганная недостаточным количеством информации, необходимой для нахождения карпатца вовремя.

Всего один день в компании человеческих мясников и Байрон умрет ужасной смертью. Михаил переплел их пальцы и поднес костяшки ее пальцев к своему теплому рту в порыве понимания и единства.

– Подвал, Жак, – внезапно взволнованно сказала Шиа. – Они поместили его в подвал. Они не знают эту землю достаточно хорошо и пошли туда, где уже были. Я знаю, какие они, слишком высокомерные, особенно тот, по имени Дон Уоллас. Это было бы очень похоже на него, снова воспользоваться тем местом, водя всех вас за нос.

– Там влажно, и все заплесневело, но они увидят, что гроб Жака раскрыт. И поняли, место уже обнаружено, – глубокомысленно произнес Михаил.

– Да, но разве вампир не сказал им, что Жак жив? Он видел меня и Жака ранее в лесу с Байроном, – напомнила Шиа. – Они будут чувствовать себя в безопасности, считая, что днем вы спите, я точно говорю, именно так мог бы сделать такой человек, как Уоллас. Он полагает, вы все вампиры, и не можете перемещаться в дневные часы.

– Этот Уоллас, – сказал мягко Михаил, – племянник Юджина Словенски, врага всех карпатцев. Мы уже встречались ранее. Я думаю, эта молодая особа права. Он считает себя умнее и хитрее нас.

– Эйдан сделал бы большое одолжение нашему народу, если бы убил его, когда была возможность, – наблюдательно заметил Грегори. – Но мы подверглись жестокому нападению той ночью, и у нас был ранен Михаил, а Рейвен находилась в руках сумасшедших.

– Возможно, этот Эйдан уже перевоплотился? – спросила Шиа.

Грегори медленно покачал головой.

– Этого не произошло ни тогда, ни сейчас. Эйдан силен так же, как я и Михаил. Мир бы узнал, если бы перевоплотился один из наших самых сильных людей, которого больше всего боятся. Нет, это не Эйдан. В любом случае у него есть брат-близнец, еще один очень сильный охотник, кто мгновенно узнал бы, если это случилось. – Голос Грегори был низким, спокойным, наполненным уверенностью.

Шиа потрясла головой, избавляясь от гипнотического эффекта. Сила Грегори пугала ее. Один только его голос, мог заставить сделать что угодно, вызвать любую реакцию у них. Ни у кого не было такой власти.

– Итак, почему мы не можем найти вампира, когда тот рядом? – Михаил ни к кому в частности не обращался. – Я просмотрел окрестности и не смог обнаружить никого из наших людей, даже Байрона.

– Шиа была в состояние почуять вампира, когда я не мог, – сказал Жак. – Я не был уверен и сначала не поверил, но чувствовал то же, что и она, когда мы были слиты ментально.

Шиа подняла голову.

– Думаете, вы сможете объяснить, как это происходит, целитель? Как кто-то смог так сделать?

Грегори посмотрел на нее своими магнетическими серебряными глазами.

– Я могу вызвать землетрясение под твоими ногами и молнию с неба, чтобы подтвердить свое предположение. Я могу перекрыть тебе кислород мыслью. Могу превратиться от мыши до волка, бегущего свободно. Этого достаточно тебе, чтобы поверить? – спросил он мягко.

Его голос был похож на оружие черной магии. Именно в это верила Шиа. Она задрожала и придвинулась к Жаку. Все они доверяют Грегори, но он же один из самых древних? Они все говорили ей, что вампир может маскировать себя, прикидываясь нормальным. И ни один из них даже не подозревает его. Все соглашались, что он самый опасный с его знаниями, приобретенными в течение столетий. И был их целителем, давал им кровь. Ее мозг работал над этими частями загадки.

«Это невозможно», – уловил ее мысль Жак.

«Почему?» – потребовала ответа Шиа.

«Михаил бы узнал. Я не понимаю, откуда знаю, но Грегори не смог бы скрыть от Михаила».

Она сердито вздохнула.

Жак скрыл свою усмешку над ее женской раздражительностью. Она действительно испытывала неприязнь к тем способам, которыми Грегори манипулировал женщинами.

Она еще раз сердито вздохнула.

– На расстояние несколько миль находится один человек, – заявил Михаил. – Я не могу обнаружить других. Это в направление старого дома Жака. Мы идем?

Свет затрагивал небо, и несмотря на сильную облачность и постоянный дождь, начали появляться серые участки.

– Ступай, Михаил, – мягко потребовала Рейвен. – Как ты и собирался. Или я буду чувствовать, словно сама убила его. Если ты не пойдешь, то это будет из-за меня.

– Ты тоже, – добавила Шиа, изучая черные глаза Жака.

Он тоже собирался участвовать в поиске, Шиа чувствовала это. Потом будет время, когда Жак вспомнит детство, дружбу с Байроном и как не поддержал попытки Байрона помириться. Он должен сделать это для своей же пользы.

«Я знаю». – Его ответ мягким согласием появился в ее голове, разделяя ее мысли.

– Пойду я, Михаил, – сказал он громко. – А ты останешься и защитишь женщин. Это единственный способ.

– Это может быть отличная ловушка, – предостерег Грегори. – Более чем вероятно, это ловушка. Иначе это окажется слишком небрежным для такого хитреца.

– Именно поэтому ты и должен пойти, – сказала Рейвен. – А Шиа и я будем ждать здесь. Мы сможем уничтожить все свидетельства ее исследований, пока будем ждать.

Шиа не могла справиться с удушьем, охватившем ее. Она вызывающе подняла подбородок, не собираясь пасовать перед этими сильными существами. Ее глаза переходили от одного к другому.

– Я провела несколько лет, собирая эти данные, – горячо сказала она.

Рейвен поймала ее руку, предупреждающе сжав. Она оттащила Шиа подальше от Жака прямо до двери в комнату.

– Хорошо, Шиа, мы поговорим об этом.

– Вы должны будете уйти отсюда и найти безопасное место, если наступит поздний час или получите предупреждение от одного из нас, – предостерег Михаил свою Спутницу жизни. – Никаких игр в героинь. Ты должна дать мне слово.

Рейвен улыбнулась, глядя ему в глаза интимно, нежно признавая его заботу. Она кивнула.

– Я бы никогда не подвергла нашего ребенка опасности, любовь моя.

Михаил потянулся и коснулся лица Рейвен, нежно прочертив кончиком пальцев вниз по ее коже, в тот же момент его очертания дрогнули, искажаясь, начиная меняться, мех появился на его руках и спине. Его сильное тело вздрогнуло, он отпрыгнул далеко, превратившись в большого черного волка.

Глаза Шиа расширились, удивленные номером с превращением. Наблюдать за тем, как человек стал волком, было невероятно. Ее сердце громко застучало, она испугалось, что оно может разорваться. Шиа была в смятении, неизвестно, от страха, волнения или ужаса.

«Жак!»

«Все в порядке, любовь моя». – Чтобы успокоить ее, он наклонился ближе и поцеловал ее в лоб. – «Это один из способов наших людей использовать животных вокруг нас. Это естественно для нас. И это хорошо помогает защитить нашу кожу и глаза от солнца».

«Теперь все хорошо, варвар. Но это шокирует». – Шиа постаралась дышать глубоко, чтобы успокоить дрожь.

Она поймала себя на том, что цепляется за руку Рейвен, и застенчиво отпустила ее.

Жак еще раз поцеловал ее в лоб, прежде чем намеренно ушел в густой лес подальше от крыльца, скрываясь из вида до того, как его тело начало изменяться.

Серебряные глаза Грегори прошлись по обеим женщинам, потом остановились на Шиа.

– Ребенок должен быть под защитой. Бесполезно взывать к логике Рейвен, поскольку у неё она отсутствует, а Михаил так опьянен ею, что не видит свою первейшую обязанность, так что решать тебе. Ради всех нас, ты должна будешь защитить ребенка. Ты поняла?

Шиа чувствовала себя пойманной в ловушку этими гипнотизирующими глазами. Она не полностью понимала причины, но чувствовала их важность. И смогла только кивнуть.

– Я прослежу за ней, целитель.

– Это не столько для меня, сколько для людей и карпатцев. Этот ребенок должен выжить, Шиа, – повторил он. – Она должна.

Шиа почувствовала предупреждение и просьбу его проклятой души. Этот ребенок был единственной надеждой. Впервые она не посчитала его вампиром, его страх перед перевоплощением был огромен, и ребенок был единственным шансом выжить. Она кивнула, твердо отвечая на его пристальный взгляд так, чтобы он понял, она постигла всю опасность.

Из уважения к ней Грегори тоже сначала ушел в лес, исчезнув из виду перед тем, как изменил форму и отправился к руинам старого дома Жака.

Рейвен открыла дверь домика и вошла из бури в убежище комнаты.

– Ты привыкнешь к этому. Когда я впервые встретила Михаила, то у меня даже не было подсказки, кто он. Я думала, он экстрасенс, как и я. Поверишь, но это стало для меня большим шоком, когда узнала правду. Даже не представляла, что такое может существовать.

Шиа постаралась спрятать свою маленькую улыбочку. Вернуться в свой домик было утешительно, ее окружали знакомые вещи.

– Я все еще не уверена, что поверила в это. И продолжаю ждать, когда же проснусь в своем офисе в Штатах. – Взяв полотенце, она бросила его Рейвен, а себе взяла другое.

По ее волосам стекала вода. Было что-то успокоительное, земное в высушивании волос полотенцем.

– Мы живем относительно нормальной жизнью, Шиа. У Михаила и меня есть такой красивый дом, что просто захватывает дух. У Михаила несколько фирм. У нас хорошие друзья. Мы путешествуем. То, что случилось с Жаком, стало ужасной трагедией для нас всех. Я рада, теперь у него есть ты. – Рейвен села на стул.

Дневной свет сказывался на ее беременном теле.

Шиа прислонилась к кровати и изучила Рейвен. Она была красавицей, немного бледной, с необычными сине-фиолетовыми глазами.

– Жак все еще очень болен. Он изо всех сил старается вспомнить свою жизнь. Это так трудно. – Она беспокойно зашагала. – Я волнуюсь за него. Он не считает, что нормален. Он все еще мучается.

«Шиа? Ты нуждаешься во мне?» – в ее голове ясно раздался обеспокоенный голос Жака, словно он уловил ее мысли.

Она поняла, Жак не способен оставить ее полностью. Она должна была бы почувствовать себя обиженной, загнанной в угол, но правда состояла в том, что она чувствовала себя в безопасности. И уже привыкла к их близости.

«Все хорошо, Жак. Только позаботься о себе». – Это было подбадривающе, ощущение того, что она могла говорить через время и расстояние, прикоснуться к нему всякий раз, как только понадобится или захочется. А он будет в курсе, когда она будет беспокоиться.

Шиа наблюдала за Рейвен, отмечая ее учащенное дыхание, автоматически подошла к ней, чтобы проверить пульс. Рейвен рассмеялась и отстранилась.

– Мой муж непослушен. Ему нравится, чтобы я думала о нем, когда он далеко от меня. Все хорошо. Они сводят с ума, но также всегда интригуют и забавляют. Это хорошо, что они живут долго. Разве это был бы не ад, затеряться в столетиях с кем-то, кто невероятно скучен тебе?

– Насколько опасен целитель?

Рейвен резко выдохнула.

– Правда в том, что Грегори самый опасный из карпатцев. Михаил думает, что Грегори сильнее его, а это говорит о многом. Он знает такие вещи, которые никто больше не знает. Теперь Михаил опасается за него все время. Если он превратиться в вампира, то все мы окажемся в большой опасности. Михаил любит его. И все мы тоже. Именно потому мы решили попробовать с ребенком сейчас, а не позднее. Родить Спутницу жизни для него. У карпатцев больше нет девочек. Никто не знает причины, но дети рождаются редко и практически не переживают первый год жизни. Михаил и Грегори считают, что человеческая Спутница может зачать девочку. Мне кажется, они правы, так как Грегори сказал, что этот ребенок – девочка. А он знает.

– Именно поэтому мой отец так хотел девочку. У моей матери не было возможности сказать ему о своей беременности, но в своем дневнике отметила, он был разочарован, когда Ноэль родила мальчика.

– Я видела твоего отца всего лишь пару раз, – мягко сказала Рейвен. – Рэнд совсем обезумел после убийства Ноэль. Хотел охотиться на убийц, но Михаил сказал, это слишком опасно, он слишком возбужден. Его отправили спать на несколько лет.

– И он заснул? – Шиа не понимала, почему она не разъярена.

Мысли о человеке, спящем в то время, когда его жена лежит мертвая, любовница беременна и одинока, а кто-то другой воспитывает его сына, заставили ее рассердиться. У нее было такое чувство, что она не хотела такого отца.

– Ты должна понять этих людей Шиа, тот вид власти, что у них есть, вид опустошения, который они могут создать. Они могут повелевать землей, вызывая землетрясение, которое в состояние разрушать целые города. Контроль всегда был их главной проблемой. Такие как Грегори – бомбы замедленного действия. Он знает, и Михаил тоже знает, все мы осознаем. Рэнд был полностью обезумевшим, он был опасен для окружающих. И Михаил сделал то, что было необходимо для защиты людей и карпатцев в частности. Рэнд подчинился, потому что Михаил, избранный лидер. Он никогда не был привязан к кому-то и меньше всего к своему сыну. Твой отец – одиночка. Он проводит большую часть времени в земле.

– И Рэнд забыл рассказать про мою мать кому-либо, – горько сказала Шиа. – Жизнь матери была разрушена. Он, возможно, мог бы предотвратить это.

– Сожалею о твоем ужасном детстве. Если твоя мать была истинной Спутницей жизни Рэнда, то она не была способна жить без него. Это соединение душ. – Рейвен вздохнула, отводя взгляд от явного отвращения на лице Шиа. – Ноэль не была истинной Спутницей жизни Рэнда. Мне хотелось бы думать, что она любила его, но все считают, что она была просто больна им. Я понятия не имею, почему Рэнд согласился на это. Ноэль была глупой женщиной, не желающей ждать своего настоящего Спутника. Рэнд – очень красивый человек. Она приняла одержимость за любовь.

– Я хотела сказать Рэнду с самого первого дня, как прочла дневник матери, он мерзавец. Я не хочу чувствовать к Жаку то же, что она ощущала по отношению к Рэнду. Не до такой степени, чтобы пренебречь своим ребенком, живя, словно умерла, только дожидаясь момента, когда я достаточно подрасту, чтобы жить самостоятельно.

– Не все сильны, Шиа, – мягко ответила Рейвен. – Смотри, как долго Грегори держится без Спутницы жизни. Михаил и Жак, Эйдан и его брат Джулиан, все выдержали намного дольше, чем большинство других. Были многие за эти годы, которые не смогли стать достаточно сильными, чтобы выдержать. Почему? Почему Грегори не стал вампиром? То, что случилось с твоей матерью, не произойдет с тобой, потому что ты другой человек. Ты очень сильная. А у твоей матери не было никакого способа узнать, что же произошло с ней.

Шиа шагала по комнате, внезапно обеспокоившись. Беседа завязывала узел у нее в животе. Грегори действительно был способен создать землетрясение, которое могло разрушать города? Защищать беременную женщину оказалось важнее, чем она думала. Сотни, а возможно и тысячи жизней зависели от этого. Именно это и пытался сказать ей Грегори. Он нуждался в этом ребенке, чтобы жить дальше и не превратиться в вампира.

– Мне жаль, Шиа, что тебя бросили на глубину и сказали: плыви. Мне жаль, что я не могу помочь тебе, – мягко сказала Рейвен.

– Я так долго жила в страхе, что теперь просто не знаю, как жить по-другому. – доверилась ей Шиа. – Жак зависит от меня, чтобы держаться в норме, а теперь еще и все это. Я надеюсь, ты права, Рейвен. Очень надеюсь, что я сильная.

Глава 13

Жак достиг места, где луг переходил в лес, и увидел, что Михаил осторожно перешагивает через что-то на земле.

– Это ловушка для волка, – кратко пояснил Михаил и продолжил свой осмотр.

– Присмотрись к этим тонким проводкам, которые практически невозможно увидеть даже нашими глазами, – предостерег Жак. – Вампир должен был сделать что-то, что позволяет спрятать провода от нас.

Очертания Грегори стали мерцать. Он стоял на месте, вдыхая ранний утренний воздух.

– Это одна гигантская ловушка, друзья мои. И мне не нравиться то, что я обнаружил только одного человека рядом с Байроном.

– Если Байрон внутри, – согласился Жак, – где другие?

– Вампир должен уйти под землю, задолго до восхода солнца, – сказал Михаил. – И нет ничего, что позволило бы ему выйти на свет с того момента, как он перевоплотился.

– Тогда, где его человеческие слуги? – громко спросил Жак.

Михаил в тревоге пожал плечами.

– Я думаю, мы должны приблизиться бесшумно и невидимо для человеческого глаза.

– Разойдемся, чтобы быть в состоянии помочь друг другу в случае необходимости.

– Провод. – Голос Грегори был не громче легкого звука. – Он натянут, пересекаясь по всему лугу на различной высоте. Тонкий, острый, в состоянии перерезать горло, к тому же подвешен так, чтобы нанести порезы во многих местах, ослабляя нас. Ясно, ни людей, ни животных не предупредили о том, чтобы не рисковали ходить в этом месте.

– Ах, да, теперь и я вижу. Очень умен, наш вампир, – сказал Михаил. – Определенно ожидалось, что мы дотянем до сегодняшней ночи. Возможно, его человеческие друзья отправились за необходимым, считая, будто у них есть весь день, чтобы мучить Байрона, не опасаясь вмешательства.

– Я не знаю, Михаил. Что-то здесь заставляет меня чувствовать себя некомфортно, – предупредил Грегори. – Что-то здесь не так.

– Я тоже чувствую это, – согласился Жак. – Хотя и не могу объяснить это. Словно все было заранее спланировано, и мы идем прямо в паучью сеть. Я знаю это место. И могу ощущать боль и страдать, как будто она возвращается снова и снова. – Он кровоточил внутри, его внутренности скручивались.

Было трудно удерживать показное спокойствие, когда его плоть страдала. Боль проникала в него, раскалывая голову. Жак был не в состояние определить, было ли это реальностью или всего лишь частью его бесконечного кошмара.

– Возможно, ты ощущаешь боль Байрона, – предположил с беспокойством Михаил.

Лицо Жака осталось бесстрастным, но морщинки на его лице углубились, а на лбу выступили темно-красные капли.

«Жак тебе больно? Я приду к тебе». – Мягкий голос Шиа раздался в его голове, улавливая фрагменты мыслей и соединяя их вместе.

Она, как всегда, была его якорем, возвращающим к реальности.

«Оставайся там, но не прерывай нашу ментальную связь, Шиа. Нахождение в такой близи от этого места дезориентирует меня. Ты нужна мне, чтобы удержаться», – попросил Жак, но на самом деле у него не было никакого выбора.

Она была его Спутницей жизни, и ее присутствие в его сознание могло означать как успех, так и провал их миссии. А он не хотел стать причиной смерти других.

Мрачная улыбка скользнула по чувственным губам Грегори, который вообще-то не имел чувства юмора. Его серебристые глаза запылали опасным светом.

– Они хотят захватить нас, Михаил. Нас, двоих сильнейших из нашего вида. Возможно, им нужно показать значение силы.

Жак с тревогой поглядел на Михаила. Может быть, из-за того, что его тело помнило каждый ожог, каждый порез. С возрастом боль становилась более сильной, если ее чувствовали. А в отличие от вампиров карпатец был способен чувствовать очень сильные ощущения. Жак вынес то, что не смог бы выдержать ни один человек, ни один карпатец. Это было даже не во имя науки, а всего лишь садистская склонность причинять самую страшную боль, какую только возможно.

«Возвращайся, Жак». – В голосе Шиа слышалось беспокойство.

«Я не могу. Не могу оставить Байрона, чтобы он повторил мою судьбу».

«Я чувствую твою боль, Жак. Тебе нелегко сконцентрироваться на том, что делаешь. Твой ум рассеян. Как ты сможешь помочь Байрону, если тебя поймают? Возвращайся ко мне».

«Я заберу его оттуда. Только оставайся со мной, Шиа». – Жак сконцентрировался на ней, упиваясь ее силой и теплотой в своем сознании, дающими возможность побороть нарастающую боль.

Земля колебалась под ногами, дождь скатывался по нему вниз. Его плоть горела, он ощущал запах. Порезы открылись и стали кровоточить. Жак прижал руки к груди, когда боль прошла сквозь него, разрывая мускулы и кости. Горло перехватило, дыхание стало невозможным. Его сердце загнанно стучало, пока он не почувствовал – оно может разорваться.

– Жак! – Грегори схватил его за руку. – Эта часть ловушки рассчитана на тебя. Вампир знал, ты придешь, и ты попался в сети. Он усиливает твои страхи и боль, вынесенную тобой. Его здесь нет. Это просто иллюзия, поймавшая тебя в капкан. Знай, это не реально, борись с этим.

– Я не понимаю. – Тело Жака было окрашено алыми точками, словно после булавочных уколов, пачкая его рубашку.

В его глазах плескались боль и безумие.

«Я понимаю». – Шиа воспользовалась информацией в его голове.

Она стала наполнять его теплом своей любви.

«Чувствуй меня, Жак. Сконцентрируйся на мне, на ощущениях, возникающих при наших поцелуях». – Она представила это в своей голове, то, как он собственнически, нежно удерживает ее, а его рот с жадностью находит ее.

То, что чувствовала она: горячая, шелковистая, пылающая жаром, нуждающаяся и желающая его. Ее рот был таким же голодным, как и его. Ее руки запутались в его густых волосах.

«Чувствуй меня, Жак». – Шепот прикоснулся к его коже, словно ее пальцы.

Жак сконцентрировался, пока не перестал замечать окружающее, кроме ее аромата и вкуса, прикосновения пальцев, мягкого и сексуального голоса. Она стала его миром, была его миром и будет всегда. Ничто иное не было реально. Шиа была его сердцем и душой. Ее дыхание настроило его. Ее сердце заставило его сердце биться более медленно по своему образцу. Его кожа пылала, но от чувственного голода, а не от пыток.

Казалось, ее дыхание согревает его ухо, сознание.

«Я люблю тебя, Жак. Сделай, что должен, а потом поторопись домой, ко мне». – Она оставила его с большим нежеланием, удерживая напоследок тепло своей любви.

Жак потряс головой, возвращаясь в реальность. Почти сразу качающаяся земля под ногами и боль попыталась снова проникнуть в него. Но вампир не смог дважды поймать его в одну и ту же ловушку. Он развернулся, концентрируясь на ощущении губ Шиа, изгибе ее бедра под его рукой, тому, как вспыхивают глаза, когда она собирается смеяться. Видел ее прижатой к его сердцу, представлял гриву ее волос перед собой, когда двинулся через иллюзию и открытое пространство.

– Хорошо, – одобрил Грегори. – Вампир очень искусен. Мне не нравятся способы, используемые им, Михаил. Давай поднимемся в воздух выше проволоки и других ловушек. Сначала пойду я. Наши люди не могут позволить себе потерять любого из вас.

– Грегори, – мягко напомнил ему Михаил, – если этот ребенок – твоя Спутница жизни, а ты сделаешь что-то небрежно, то приговоришь ее к смерти. Помни об этом, когда войдешь в это место безумия.

Взгляд серебряных глаз Грегори хлестнул старого друга.

– Ты думаешь, я рискнул бы причинить ей вред в любом случае? Я ждал ее столько лет. Эти люди ничто. Они преследовали нас слишком долго. Я хочу остановить это.

Михаил кивнул, смотря такими же, как у его брата, ледяными глазами.

– Ты как, Жак?

Улыбка Жака не имела ничего общего с весельем и обещала лишь одно – возмездие.

– Не думай обо мне. Я с нетерпением жду этого.

Михаил вздохнул.

– Два кровожадных варвара, думающие, что они живут в Темные века.

Жак обменялся с Грегори усмешками, не имеющими ничего общего с чувством юмора.

– Средневековье было не таким уж плохим временем. По крайней мере, можно было с легкостью совершать правосудие и не волноваться о мыслях женщины.

– Вы оба стали такими мягкотелыми, – усмехнулся Грегори. – Неудивительно, что у наших людей появились такие проблемы. Женщины управляют вами, а вы, словно два одурманенных идиота, следуете за ними.

Четкая форма Жака дрогнула, становясь прозрачной.

– Мы увидим, кто окажется мягкотелым, целитель. – Он полностью исчез из вида.

Михаил посмотрел на Грегори, пожал плечами и последовал примеру. Ничего из этого не нравилось ему. Грегори был бомбой замедленного действия, ожидающей своего часа, чтобы взорваться. И только Бог знает, на что способен Жак. Это было самым худшим временем, чтобы противостоять врагу, к тому же они ослабли от дневного света.

Грегори подождал, пока Михаил и Жак исчезнут из вида, и только потом позволил своему телу распасться. Он взмыл ввысь, вздрагивая, поскольку солнечные лучи проникали через темные облака и травмировали его глаза. Грегори тихо выругался. Рейвен была одна с женщиной, почти ничего не знавшей о способностях их людей. Она была очень слаба. Ребенок был единственной надеждой, и было глупостью спасать мужчину-карпатца, который был на пороге перевоплощения. Еще несколько лет и Грегори придется охотиться на него.

Жак преодолел луг, высоко пролетев над проволокой. Вода танцевала на тонких проводках кристаллическими капельками. Он медленно покружил над почерневшими руинами, ища вход, скрытый в земле. Что-то беспокоило его, но он не знал, что конкретно и что могли узнать до него другие. Что-то заставляло чувствовать себя больным, полностью неспособным к чему-либо.

Мягкий смех послал теплоту через его тело.

«С каких-то это пор ты стал неспособным? Ты сводил меня с ума, даже когда лежал беспомощный в кровати. Когда ты меня поцеловал в первый раз, я даже забыла свое имя. Так это было умело».

Жак почувствовал, как напряженность покидает его тело. Шиа была способна сделать такое с ним своим смехом, теплотой.

«Я ищу вход в подвал. Земля кажется полностью нетронутой».

«Поскольку я шла через луг, приближаясь к сожженной области, каменный камин был справа от меня. Я подошла к периметру с правой стороны. Дверь была засыпана грязью. Я не смогла увидеть это, но почувствовала рукой. Помню, камин был справа от меня примерно в десяти футах или около того».

«Спасибо, маленькая Рыжеволоска». – Жак присел под дождем, водя рукой по грязи.

– Здесь что-то есть, – сказал мягко Михаил, ища глазами скрытую ловушку.

Его тело покачивалось, пока он исследовал землю.

– На земле есть следы, словно по ней тянули ветку. По периметру рассеяны грязь и камни.

– Не касайся этого! – резко сказал Жак. – Камин должен быть справа от тебя и дальше.

– Ты помнишь это? – скептически спросил Грегори.

– Шиа помнит. Это, должно быть, еще одна ловушка. Дождь удалил бы эти следы.

– У них не было так много времени, чтобы поставить такие капканы, – наблюдательно произнес Михаил. – Байрона схватили где-то час назад.

– Возможно, мы недооценили этого вампира, Михаил. Я мог бы сделать ловушки, и ты тоже. Эйдан и Джулиан могли бы и, без сомнения, Жак. Кого мы еще знаем с таким видом силы? – спросил Грегори мягко.

– Те, кто приблизился к возрасту шестисот лет, – сказал Михаил.

– Возможно это скорее преступление ненависти, чем возраста, – рискнул предположить Жак. – То, что сделали со мной, было призвано причинить максимальное страдание, прежде чем смерть возьмет меня. Это сделано из ненависти, мести.

Грегори и Михаил обменялись быстрыми, знающими взглядами.

– Конечно, должно быть, ты прав, Жак, – согласился Михаил. – Вампир избегал нас, не пытаясь привлечь к себе внимание. Итак, кого ты так сильно рассердил, чтобы гарантировать так много ненависти?

Жак спокойно пожал плечами. Его собственная ненависть тлела глубоко внутри, гнев был столь внушителен, что казалось, демон вырвется, стоит ему только столкнуться с любым из тех, кто подвергал его пыткам и заключению. Кто бы ни ненавидел его, он создал это же чувство в Жаке. Ненависть не только была равной, но и превзошла все то, что мог бы почувствовать вампир.

– Ты знаешь мое прошлое лучше, чем я, но оно не имеет значения, если он считает, что я обидел его, – сказал Жак. – Это здесь. Дверь здесь.

– Человек спит. – Михаил тщательно исследовал невидимого человека. – Он полностью уверен, что находится в безопасности.

Грегори также обследовал человека.

– Мне не нравиться это. Слишком легко. Вампир знает, что мы можем передвигаться в ранние утренние часы. Наши силы сейчас не в полном объеме, но даже ослабленные, мы можем с легкостью справиться с людьми.

– Ты остаешься скрытым, Грегори, и прикрываешь наши спины, – предостерег Михаил. – Я проинструктировал человека открыть подвал и позволить нам войти. Жак и я проверим на наличие ловушек.

– Жак и я пойдем внутрь, Михаил. Мы не можем рисковать твоей жизнью. Ты это знаешь. – Грегори не стал ждать ответа.

Он потратил большую часть своей жизни, занимаясь охраной Михаила, вершителя правосудия для их людей. Даже теперь, когда он был близок к тому, чтобы найти свою Спутницу жизни, Грегори не отступил от этой обязанности. Он с непринужденностью захватил ум человека, требуя информации.

Джефф Смит проснулся резко, с болью в голове и беспокойством, охватившим его душу. В его голове было что-то, что не принадлежало ему, кто-то сильный, требовавший подробного отчета о прошедших нескольких днях, настаивая на более точных воспоминаниях последних часов. Он попытался сопротивляться, но не смог проигнорировать. Джефф вспоминал каждую деталь. Вампира, принесшего парализованного карпатца, Донни, режущего и жгущего жертву, смех Словенски и его подстрекания. Вампир, стоящий и бесчувственно наблюдающий пустыми глазами, по-настоящему пугая Джеффа. Донни и Словенски, собирающиеся за запасами и шепчущиеся друг с другом и с вампиром.

Вампир обещал, никто не будет в состоянии найти их, его защитные заклинания оберегали подвал до сумерек. Другие вампиры пойманы в ловушку в земле до ночи. Джефф был в безопасности и мог мучить жертву по своему желанию. Смиту было жаль, что у него не было женщины, рыжеволосого доктора. У него были просто восхитительные мысли, что бы он делал с ней в течение долгих часов и не один раз.