Текст книги "Ночь скорпиона"

Автор книги: Кристиан Жак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

25

Старик любил наблюдать за дикой гусыней, заправлявшей на птичьем дворе. Похоже, она была уверена, что ей не уготована участь стать куском сушеного мяса. Пронзительный взгляд, вздорный нрав – эта крылатая дама никого к себе не подпускала и имела прекрасный аппетит, предпочитая всем кормам пшеницу и финики. Согласно древним верованиям, эта свободолюбивая птица первая испустила крик, когда на земле зародилась жизнь. Осознавая свою значимость, она горделиво вышагивала по двору, и лучше было убраться с ее пути, чтобы не получить ощутимого удара клювом или щипка. Даже шакалы старались держаться от нее подальше.

В то утро Нехен накрыло таким густым туманом, что даже солнцу не удавалось сквозь него пробиться. Пронзительные крики разбудили Старика, который задремал над своим кувшином с вином; ему как раз снились дни его юности.

Посреди двора неистовствовала та самая дикая гусыня.

Скорпион первым взбежал на городскую стену, и его взору открылось ошеломительное зрелище.

Вооруженные дубинами и камнями, тысячи чибисов молча вступили в зону ловушек, надеясь, что туман скроет их от вражеских лучников.

Лев и Крокодил шли на приступ.

Защитники города заняли свои позиции. Разбудили Быка. Нармер давал последние указания.

Лучники приготовились стрелять.

– Подождите! – крикнул Скорпион.

Людское море было так обширно, что его вид мог испугать и закаленное в боях сердце, и все же ловушки и капканы Нармера оказались весьма действенными: черепки резали наступающим ноги, сотни врагов упали в ямы, на острия установленных там копий. Количество погибших увеличивалось с каждой минутой.

Чибисы несли огромные потери, они хотели было повернуть назад, но рычание львиц, готовых растерзать дезертиров, заставило их снова двинуться вперед. Наступление продолжилось: живые шли по трупам.

– Стреляйте! – приказал Скорпион.

Хотя туман мешал лучникам целиться, их стрелы рассеяли ряды чибисов, и их продвижение к стенам города замедлилось.

Потрясая ножом, которым он перерезал горло нежной Газели, посланницы мира, Лев бросил на штурм следующую волну чибисов. За ними шли его собственные солдаты.

– Их резервы кажутся неисчерпаемыми! – сказал Скорпион Нармеру. – Мы не сможем помешать им добраться до ворот и проломить их. Придется биться врукопашную.

– Но я не вижу Крокодила! Почему он со своими солдатами не участвует в штурме?

– Может, они со Львом рассорились и Крокодил просто увел своих людей от Нехена?

– Лев никогда не пошел бы на приступ один, – возразил Нармер.

Крики дикой гусыни стали душераздирающими. К ним добавился вой шакалов.

– Там, на другом конце города, настоящее нашествие чудовищ! – сообщил запыхавшийся Охотник.

Из вод Нила вышли полчища крокодилов и направились к городским стенам.

Нармер получил ответ на свой вопрос. Не опасаясь стрел, которые не могли пробить их панцири, рептилии намеревались проделать в стенах бреши, через которые солдаты Крокодила без туда проникнут в город.

– Я займусь обороной ворот, – решил Скорпион. – Сообщи Быку о нашествии крокодилов!

Друзья посмотрели друг на друга.

– Друзья до последнего вздоха! – воскликнул Нармер.

– Мы будем жить! – пообещал Скорпион. – Я как-нибудь договорюсь со Смертью.

В глазах его полыхал огонь, который грозил сжечь любого противника.

– Они приближаются! – предупредил какой-то лучник.

Луч солнца осветил часть полосы ловушек, покрытой трупами чибисов, которые проложили дорогу все новым и новым атакующим.

– Стрелять как можно чаще! – приказал Скорпион, в то время как его названный брат побежал ко дворцу, где разместился глава клана.

Оттуда как раз вышел Бык. В руке у него была дубинка. Нармер обрисовал ему положение дел. Пасти крокодилов уже терзали кирпичную кладку, разрушая у самого основания стену со стороны реки.

– Организуй оборону построек священного города, – приказал глава клана. – это будет наша последняя линия обороны. А я с удовольствием займусь этим лицемером Крокодилом!

При содействии Шакала, в ведении которого находились храмы, и Повелителя кремня, отвечавшего за порядок в остальных постройках, Нармер стал выполнять приказ. Бык оставил ему небольшой отряд.

– Могу я защищать птичий двор? – тонким голосом спросил Старик. – Я уже слишком стар для таких сражений!

– Успокой животных и присматривай за ними. Северный Ветер позаботится о порядке в загонах.

* * *

Наконец лучники Льва подошли к бастионам города настолько близко, что смогли снять со стен с десяток лучников противника. Упавших вниз затоптали жаждущие мести чибисы. Вражеская стрела оцарапала Охотнику плечо.

– Не обращай внимания! – сказал он Скорпиону, каждая стрела которого поражала цель. – Мы не сможем их сдержать. Смотри, они собираются поджечь ворота!

Дико вопя, чтобы выплеснуть свой страх, несколько дюжин чибисов подступили с факелами к городским воротам.

– Ты и твои лучники – старайтесь убить их как можно больше, – распорядился Скорпион. – Я дам отпор этой стае!

– Ты с ума сошел! Их слишком много, они…

Скорпион собрал вокруг себя отряд своих людей, вооруженных новыми дротиками, изготовленными Повелителем кремня.

– Снимем с петель створки ворот! – приказал он. – Они упадут и раздавят этих недотеп с факелами. А потом мы вырежем их до последнего!

Молодой воин не дал своим людям времени осмыслить происходящее. Пока они выполняли его распоряжения, Скорпион поднял глаза к солнцу, лучи которого наконец пробились сквозь туман.

– Сет, ты обещал мне свою силу, а я тебе – жестокость и смерть! Направляй же мою руку!

Вооружившись известняковой палицей весом в шесть килограммов, Скорпион почувствовал, что природа его меняется. Глаза его покраснели, взгляд застыл. Мгновение – и он бросился в самую гущу врагов, подобный разъяренному демону.

Словно управляемые какой-то силой, солдаты пробежали по упавшим на землю створкам ворот за своим предводителем, жестоко крушившим черепа солдат Льва своей палицей и оставлявшим позади себя кровавое месиво. Перепуганные чибисы разбегались кто куда. Одна львица решилась на хитрый маневр: пробравшись сквозь груды обезображенных тел, она приготовилась прыгнуть и вонзить Скорпиону в спину свои когти. Мгновенное замешательство стало для нее приговором: Охотник заметил ее и всадил в спину две стрелы. Хищница взвыла от боли. Скорпион вовремя обернулся и, увернувшись от лап львицы, прикончил ее.

Льву пришлось признать поражение и дать сигнал к отступлению. Телохранители обступили его, а стая рычащих и скалящихся львиц образовала вокруг него непроходимый барьер.

Ничуть не уставший, опьяненный боем, Скорпион не желал прекращать резню.

– Много наших погибло, – сказал ему один из его людей, сам раненный в плечо. – И нужно позаботиться о раненых. Мы добились своей цели!

Скорпион наконец пришел себя и согласился с его доводами. Эта вылазка многим стоила жизни, причем не только врагам. Тем более что после такого разгрома Лев не скоро начнет подумывать о новом штурме города.

* * *

Подрытая зубами крокодилов, которыми командовал любимец главы клана, огромный самец, в двух местах городская стена рухнула. Увидев открытые пасти страшных рептилий, один из солдат Быка упал на колени и закрыл лицо руками.

– Вставай, трус! И сражайся! Или я сам размозжу тебе голову!

Мощь и уверенность главы клана немного успокоили его людей, напуганных перспективой столкновения с ужасными монстрами Крокодила.

– Живот – их самое слабое место, – сказал Нармер. – Копья будем вонзать им в глотки, а быки пусть атакуют с флангов и стараются их перевернуть. Тогда, набрасываясь на них сообща, мы сможем вспороть им животы.

Бык согласился с этим планом.

– Мои люди с пращами будут держать на расстоянии солдат Крокодила. Они наверняка надеются ворваться в город вслед за этими тварями, – добавил он, прекрасно понимая, что остановить врага будет неимоверно тяжело.

Залаяли шакалы, давая знать о проникновении в священный город первого зубастого захватчика. Бык подал сигнал своим лучшим воинам, и те, выставив рога, бросились к стене, а за ними – Нармер и пехотинцы с копьями. Густые Брови остался командовать пращниками.

Бой был страшным. Рискуя жизнью, Бык первым пронзил незащищенное брюхо крокодила и, подняв труп, швырнул его на солдат, пытавшихся ворваться в город через брешь в стене. Пример предводителя вдохновил защитников города, и, когда Нармер расправился с еще одним чудовищем, к солдатам вернулась уверенность, несмотря на то что многие уже пострадали от зубов страшных рептилий. Нармер без конца твердил про себя заклинание: «Чудище, ослепни! Я же останусь зрячим!» На несколько мгновений тварь замирала, и это облегчало задачу боевым быкам, а также шакалам, которые делали все, что только могли.

Наблюдавший издалека за ходом сражения Крокодил удивлялся тому, что осажденные до сих пор не сдались. Им даже удалось выбить рептилий из города, и теперь бой продолжался у городских стен, на открытом месте, недалеко от реки. Роковая ошибка – из воды вышли резервные войска, готовые уничтожить противника.

Бык, до этой минуты полагавший, что владеет ситуацией, понял, что эта вторая волна тварей их накроет.

– Если мы отступим, нам конец, – сказал он Нармеру.

– Значит, мы не отступим.

– Ты не боишься умереть?

– Умереть – это сдаться!

Глава клана поднял голову. Сражаясь один против пятерых, он докажет, что способен на многое, пусть даже без надежды на победу.

Нармер был уверен, что смерть близка и неизбежна, поэтому подумал о Нейт. Поможет ли богиня его любимой, спасет ли ее?

Гигантская тень накрыла поле боя: над Нехеном парила Мать-гриф, простирая над священным городом свои огромные крылья.

– В атаку! – крикнул Нармер. – Она защищает нас!

Разевая пасти, крокодилы завертелись вокруг своей оси, словно бы потеряв ориентацию в пространстве. Бык напал на них с правого фланга, Нармер – с левого.

Генерал Густые Брови командовал защитниками города, и действия пращников были настолько успешными, что пехотинцы Крокодила вынуждены были отступить. Пример Быка добавлял его людям храбрости и сил, а разъяренные дикие быки затаптывали крокодилов до смерти.

В отчаянии Густые Брови наблюдал за тем, как все его усилия пропадают зря. Он, предатель, продавшийся Крокодилу, тот самый вредитель, пытавшийся испортить оружие, стал свидетелем победы Быка, которого ненавидел.

И все же судьба дала ему шанс исправить ситуацию: в пылу боя оторвавшись от своих, глава клана ненадолго оказался в одиночестве. Он чувствовал себя непобедимым, но то была лишь иллюзия.

Подобрав отсеченную кем-то лапу крокодила, Густые Брови вонзил когти Быку в шею и тут же убрался подальше. В невероятной сутолоке этого никто не заметил.

26

Приказ явиться на аудиенцию к верховному военачальнику каждого приводил в трепет, и Икеш, невзирая на свое высокое положение и опыт, не был исключением. Иной раз Уаш звал к себе, чтобы похвалить и наградить, однако в некоторых случаях такие встречи заканчивались казнью «гостя», который становился ненужным. В настоящее время Икеш выполнял весьма деликатное поручение – присматривал за жрицей. Оставалось надеяться, что он ничем не прогневил своего господина.

Уаш принял его полулежа. На голове у него был тюрбан, и он неторопливо поглощал финики.

– Как себя ведет наша пленница, славный мой Икеш?

– Собирает травы, готовит снадобья и лечит наших солдат.

– Пыталась ли она бежать?

– Ни единой попытки, мой господин.

– Ты давал ей такую возможность?

– Я выполнил ваш приказ: иногда мои люди позволяли ей отойти подальше, а иногда делали вид, что дремлют или на что-то отвлекаются. Колдунья могла попытаться скрыться в зарослях папируса или в высокой траве. Но она продолжала заниматься своим делом. Наверное, она смирилась со своей участью и будет повиноваться вам.

– Я в этом не уверен, дорогой Икеш. У этой женщины слишком сильный характер, чтобы она так легко смирилась с несвободой. Скорее всего она наблюдала за твоими людьми, взвесила все «за» и «против» и пришла к выводу, что не сможет убежать от солдат, когда они бросятся в погоню.

– Вы, как всегда, правы.

– Зелья, которыми она лечит солдат, не причиняют никакого вреда?

– Ни малейшего, мой господин. Больные, которых колдунья взялась лечить, поправились и не устают восхвалять ее. Я взял на себя смелость всех их допросить, чтобы выяснить, не расспрашивала ли она их о распорядке в лагере или о чем-либо еще. Однако все утверждают, что она лечит молча.

– Что, если ей удалось очаровать какого-нибудь солдата? Он решил ей помочь и теперь ему приходится врать?

Нубиец улыбнулся.

– Когда я допрашиваю, мне не врут, мой господин. Если у меня появляются сомнения, я буду спрашивать, пока не по-лучу удовлетворяющий меня ответ. У колдуньи нет пособников среди наших людей, хотя она у многих вызывает восхищение.

– Что ж, это не так уж плохо!

– Не попытается ли она извлечь из этой ситуации выгоду?

– Я, а не она, определяю правила игры, Икеш! Присматривай за этой жрицей и охраняй ее. Ты отвечаешь за нее своей жизнью, а я покараю любого, кто осмелится поднять на нее руку.

Серьезность, с какой это было сказано, удивила Икеша. Нелепое подозрение пришло ему в голову: неужели верховный военачальник влюбился в колдунью? Как бы то ни было, у него теперь есть оружие против Пити. Попытка убить эту женщину в глазах из повелителя – проступок серьезный, даже непростительный…

* * *

Нейт не поддалась ни на одну провокацию Икеша, более или менее изощренную: якобы невнимательные охранники, иллюзорные возможности сбежать, лжебольные, пытавшиеся разговорить ее… Стены этой тюрьмы, пусть и незримые, казались ей непреодолимыми. Верховный военачальник подвергал ее испытаниям, которые рано или поздно должны были исчерпать ее возможности противостоять силе зла. Ей давали понять без слов, что она обречена провести остаток своих дней в качестве рабыни Уаша.

Жуткое видение заставило ее сердце сжаться: потоки крови, изуродованные трупы, множество раненых. Только что случилось что-то страшное. Неужели армия Быка побеждена и Нармер погиб в бою?

Если это так, то зачем ей самой жить? Рано или поздно Уаш поймет, что все его маневры бессмысленны, и подвергнет ее пыткам. Если Нармера уже нет в живых, молодая женщина не сможет найти в себе силы выдержать боль и унижения. Лучше покончить со всем этим, и поскорее!

Нейт приготовила настой, от которого биение сердца постепенно затухает и человек засыпает, чтобы не проснуться.

Покончить с собой в столь юном возрасте не так-то просто, но она не видела будущего без Нармера, и это придавало ей решимости.

Когда она поднесла чашу с настоем к губам, в углу хижины послышался шорох. В одном месте земля приподнялась, и из норы высунулась мордочка мангуста богини.

Жрица расширила отверстие и погладила маленького хищника.

– Как я рада снова тебя видеть! Ты умница!

Длинные усики мангуста дрожали от удовольствия.

– Тебя послала моя небесная повелительница… Я приняла неправильное решение!

Мангуст семь раз обежал вокруг Нейт и скрылся в норе.

Послание было ясным: жрице следовало продолжать бороться и надеяться на помощь богини.

В распоряжении Нейт было сокровище: первичная материя, источник всех существующих видов магии.

И чем больше молодая женщина всматривалась в нее, тем яснее понимала, что должна делать.

* * *

Уаш долго молча смотрел на эту стоящую перед ним красивую женщину, а потом сказал:

– Мне доложили, что ты ведешь себя хорошо. Ты отказалась от мысли о побеге?

– За мной бдительно следят, и я при всем желании не смогла бы скрыться от твоих солдат.

– Ты даже разумнее, чем я предполагал, Нейт. И мои солдаты благодарны тебе за исцеление. Скажи, хорошо ли с тобой обращаются?

– Меня не пытают, не бьют, не оскорбляют. У меня есть своя хижина, я ем досыта. Я благодарна тебе за это.

Верховный военачальник был доволен собой. Его стратегия начала приносить заманчивые плоды.

– Что скажешь теперь о диком быке, которого магия делает неуязвимым?

– Я уверена, что в нем обитает дух Быка. Если глава клана погибнет, то это чудовище станет безобидным.

Наконец что-то, чему можно верить и что имеет смысл!

– Значит, это не твоя магия делает его неуязвимым?

– У меня нет такой силы.

Если Быка не станет, все подвластные ему существа, люди и звери, лишатся своей силы… Нейт наконец открыла ему секрет, и теперь вождь ливийцев как никогда желал победы противникам Быка.

– Ты должен знать: тебе угрожает серьезная опасность, – сказала она.

Верховный военачальник поморщился.

– Даже если это правда, зачем бы ты стала меня предупреждать?

– Потому что она грозит и мне, а я не хочу умереть.

– Объясни!

– Ты завоевал север страны, но ты плохо знаешь эти земли. Здесь боги вершат закон, и мы все им подчиняемся. Не делать этого – прямой путь к несчастьям, а то и гибели.

Уаш был заинтригован, однако не исключал, что его заманивают в западню.

– И чего ты хочешь за свои сведения?

– Чтобы меня не пытали и сохранили мне жизнь.

– А как же свобода?

– Ты никогда не вернешь мне свободу.

Такая красивая и такая умная… Эта исключительная женщина заслуживала лучшей участи.

– Я согласен дать тебе то, что ты просишь. А теперь говори!

– Очень скоро в южных областях страны реки станут полноводными и примут в себя много красноватой почвы. Слишком маленький разлив Нила приводит к голоду, чрезмерный – разрушает. Когда же он умеренный, это дарит нам всем процветание. Очень скоро Нил выйдет из берегов, и надо заранее подготовиться к худшему. Может случиться, что вся страна превратится в одно сплошное озеро, а у тебя нет лодок. Если их не построить, мы все утонем.

– И кто же построит для меня лодки?

– Богиня научила меня искусству плетения и завязывания узлов. Если мне принесут стебли папируса, я смогу сделать лодки. В них мы сможем спастись.

– Настолько это срочное дело?

– Очень срочное.

Уаш при всей своей подозрительности не видел в этом предприятии никакого риска для себя. Желая спасти собственную жизнь, жрица снабдит его очередным средством, которое поможет укрепить его господство на Севере и завоевать Юг.

– Пити даст тебе в помощь людей, – сказал он.

Когда молодая женщина уходила, верховный военачальник невольно залюбовался грациозностью ее движений.

Предложив ему столь ценную помощь, не заявила ли тем самым Нейт о своей готовности стать его союзницей? И если он возвысит ее до ранга супруги верховного военачальника, она направит свою магию на достижение его целей…

27

Когда Аистиха наконец вышла из комнаты Быка, которому она пыталась помочь, несмотря на серьезность полученного ранения, лицо у нее было такое печальное, что дожидавшиеся ее в течение многих часов Нармер, Скорпион, Шакал и Густые Брови заподозрили наихудшее.

– Он не выжил! – возопил генерал, лицо которого было бледным и осунувшимся.

– Бык будет жить, – сказала Аистиха. – Но поправится не очень скоро. Когти крокодила глубоко вонзились в шею, и, если бы не его несокрушимое здоровье, он бы уже умер.

– Он может говорить? – спросил Нармер.

– Он хочет видеть вас всех.

Шея и верхняя часть груди могучего главы клана были забинтованы полосками ткани, глаза его стали тусклыми, дыхание – прерывистым. Казалось, что он уже одной ногой в могиле.

– Мы победили? – спросил Бык.

– Я и мои люди перебили много чибисов, – отозвался Скорпион, – и армия Льва была вынуждена отступить на свои позиции. Ворота мы вернули на место, и наши лучники охраняют подступы к городу.

– Рептилиям и солдатам Крокодила тоже пришлось отступить, – добавил Нармер. – Обе армии понесли значительные потери. Нам удалось частично восстановить разрушенные стены, так что теперь мы снова в безопасности.

– Бык, твоя вылазка оказалась решающей! – вмешался генерал Густые Брови. – И мы все восхищаемся твоей храбростью! Благодаря тебе мы победим!

– Не будем тешить себя иллюзиями, – не согласился с ним Нармер. – Противник не уничтожен, и исход войны пока еще не ясен. Численность чибисов все еще велика, и успех Скорпиона, рисковавшего жизнью, не должен вводить нас в заблуждение. Что до Крокодила, то он наверняка готовит нам новые неприятные сюрпризы. Я считаю, что следует вырыть ров вокруг Нехена, чтобы хоть на время приостановить вылазки его рептилий, но, думаю, сделать это будет нелегко.

– Воспользуемся растерянностью противника и нападем на него! – предложил Густые Брови. – Мы застигнем врага врасплох, и под моим началом наши люди уничтожат этих предателей! Позволь мне командовать армией, Бык, и наша победа прославит тебя на века!

Когда глава клана не в состоянии командовать войсками, разве не логично передать командование генералу, его правой руке?

Когда затея с порчей оружия провалилась, Густые Брови решил убить Быка, чтобы самому возглавить армию и отвести ее на бойню. Лев и Крокодил будут ему за это признательны и выполнят свою часть договора. Даже то, что Бык выжил, он намеревался обернуть себе во благо: глава клана сам назначит его своим преемником!

– Ты хороший генерал, – сказал раненый, – и умеешь поддерживать дисциплину. Но в этой войне победит тот, кто наделен сверхъестественной силой. До моего выздоровления командовать армией будет Скорпион, и ты обязан ему подчиняться. Нармер обеспечит нашу безопасность и порядок в лагере.

– Но неопытность Скорпиона и его молодость…

– Довольно! – резко прервал его Бык. – Мне нужно поспать.

* * *

Нармер раздобыл для Аистихи кислого молока и глины. Они потребовались пожилой целительнице для обработки ран – снадобье, включавшее в себя эти ингредиенты, препятствовало нагноению и ускоряло заживление. Бык потерял много крови, но ни один жизненно важный орган серьезно не пострадал, поэтому Аистиха, обычно весьма осторожная в своих прогнозах, предрекала ему скорое выздоровление.

Нармер пытался найти свидетеля драмы, но не смог. Он так и не понял, каким образом к Быку подкрался враг. Из соображений безопасности двое надежных солдат день и ночь дежурили у двери комнаты главы клана, и никому не было позволено входить к нему, не считая Скорпиона, Шакала, Аистихи, генерала Густые Брови и Нармера, ежедневно являвшихся на военный совет. Одной лишь Аистихе было позволено входить к Быку в любое время, чтобы должным образом заботиться о нем.

Уже иочти над всеми погибшими были совершены погребальные церемонии. Их организовывал Шакал. Противоборствующие стороны воспользовались временным затишьем, чтобы похоронить павших. Как Шакал и предвидел, отрезы ткани, привезенные из Абидоса, пошли на саваны для усопших. С особыми почестями похоронили его верных подданных, сражавшихся с редким мужеством, и двух погибших боевых быков.

Ритуальным ножом Шакал символично открывал рот покойным, которые были признаны «правогласными» и способными пройти по дорогам загробного мира. Настало время для празднований: разве не заслужили уцелевшие настоящего пиршества? Хотя бы на несколько часов они забудут о минувших битвах и о тех, что их ждут, а их веселое пение ускорит выздоровление Быка… На пиру расстроенный Густые Брови осушал чашу за чашей, желая забыть о своей, как он полагал, временной неудаче. Но все думали, что он искренне радуется вместе со всеми.

Нармер выбрался из шумной толпы и подошел к Аистихе.

– Ты сказала правду о состоянии Быка?

– А ты в этом сомневаешься?

– Если он умрет, солдаты потеряют надежду.

– Ты прав.

– Неужели ты солгала, чтобы не допустить этого?

– Нет, Нармер. Я смогу вылечить Быка, и к нему вернется вся его легендарная сила.

Юноша облегченно вздохнул. Теперь у него оставался только один повод для беспокойства.

– Мои посланницы по-прежнему летают над землями Севера, – сказала Аистиха. – Они видели сожженные поселения и толпы беженцев. Лагерь Быка не сдается врагу, святилище Нейт уцелело. Но жрица исчезла бесследно.

Внезапно раздались громкие крики.

Размахивая тяжелой палицей, той самой, которой он размозжил головы стольким чибисам, появился Скорпион. Пирующие сразу замолчали. Неужели враг снова пошел в наступление?

– Не тревожьтесь! – крикнул Скорпион. – У меня для вас приятная новость!

Волнение уступило место любопытству.

– Ваша доблесть должна быть вознаграждена, – заявил новый главнокомандующий. – Пир, море вина и… Старик, покажи им наш сюрприз!

Наслаждаясь всеобщим вниманием, слуга Скорпиона выступил вперед. Следом за ним шли около полусотни обнаженных молодых женщин, связанных друг с другом веревкой.

– Наш военный трофей! – провозгласил Скорпион. – Вместо того чтобы убить этих женщин-чибисов, я решил подарить их вам!

Вопли радости раздались со всех сторон.

Перепуганные женщины стояли с опущенными головами и тщетно пытались освободиться от веревки.

Все, за исключением одной.

Высокая девушка с крепкими грудями и черными как смоль волосами смотрела на своих будущих насильников с презрением. Казалось, уготованная ей страшная участь ее не испугала.

– Сначала командиры! – распорядился Скорпион. – Потом солдаты.

Отовсюду доносились голоса, восхваляющие щедрость дарителя. В одно мгновение Скорпион завоевал сердца всех, и теперь солдаты готовы были идти за ним в огонь и воду.

Скорпион перерезал веревку и подтолкнул к обезумевшим от похоти хищникам их добычу.

– Ты! – сказал он высокой черноволосой девушке. – Подойди!

Все такая же надменная, она сделала шаг вперед. Скорпион схватил ее за руку и притянул к себе.

– Я тебе не нравлюсь?

Она плюнула ему в лицо.

Старик вздохнул: этой девчонке предстоят такие мучения, что она запросит смерти…

– У тебя есть характер… Как тебя зовут?

– Пловчиха.

– Ты понимаешь, чем тебе грозит твой проступок?

– Если бы я могла выцарапать тебе глаза и отрезать твой член, я сделала бы это без колебаний. Так я отомстила бы за свой народ!

– А ты мне нравишься, Пловчиха! На твоем месте я поступил бы так же. У нас с тобой похожие желания: выжить, но не сдаться!

При этих словах черные ресницы девушки дрогнули.

Скорпиону даже не пришлось озвучивать свои условия: она становится его любовницей или он ее убивает, потому что не хочет отдавать бесконечной череде солдат.

Ладошкой она нежно вытерла лицо своего будущего любовника, и Скорпион увел ее в свои покои.

Ирис наблюдала за этой сценой от начала до конца. Не помня себя от злости, она растолкала пьяных солдат, добежала до своей комнаты, упала на ложе и разрыдалась.

Старик только покачал головой.

– М-да, добром это не кончится, – пробормотал он.