Текст книги "Киборг"

Автор книги: Кристиан Оумен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Успех пришел к нему не сразу. Двести долларов он растратил за три недели. Ни одна фирма не взяла на работу четырнадцатилетнего мальчика, даже если он говорил, что ему семнадцать. Он пытался устроиться разносчиком газет, но даже там не хотели связываться с беглым ребенком.

Он истратил последние деньги на хот-дог, и, жуя и смакуя его, шел по улице, чувствуя страх впервые в жизни, когда какой-то здоровяк выскочил из дверей здания, врезался в него и выбил его последнюю еду из рук на мостовую.

Не раздумывая, ослепленный отчаянием, Дэни бросился на верзилу. Но не успел он нанести второй удар, как двое парней подскочили к нему и принялись избивать.

Когда он пришел в себя, то увидел, что находится на кухне, где сновали слуги. Женщина, очень красивая и вся в жемчугах, гладила его руку.

– Ты, конечно, знаешь, на кого нападать, малыш, – сказала она.

Дэни молча смотрел на нее.

– Это было настоящее представление перед моим домом, – продолжала она.

Дэни осмотрелся: вокруг было много красивых женщин. Таких он никогда не видел.

– Что вы думаете, девочки? – снова заговорила женщина. – Он знает, на кого напал?

Девушки рассмеялись.

– Малыш, ты ведь не собираешься никому рассказывать об этом? – обратилась она к Дэни.

– Мне некому рассказывать, – ответил он.

Женщина покачала головой и недоверчиво улыбнулась.

– Так уж и некому? – с сомнением в голосе проговорила она.

– Некому, – повторил Пейдж.

– Где ты живешь? – поинтересовалась женщина.

– Везде.

– Как везде? – она удивленно подняла бровь.

– Там, где найду место, – объяснил Дэни.

– Ну что ж, хорошо, – вздохнув, сказала женщина и погладила его по голове.

Так Дэниел Пейдж начал работать в самом фешенебельном публичном доме Нью-Йорка. Он добросовестно выполнял поручения хозяйки и всех девушек, держал рот закрытым и был достаточно ловок.

Позже он узнал, кто выбил его еду на мостовую. Это был Саймон Глор, глава рэкетиров.

– Они все хотят вас, мистер Крейторп, – говорил Дэни.

Крейторп смеялся:

– Ты все знаешь, малыш.

Затем Дэни вел Крейторпа в комнату Модести или Дайны и возвращался вниз по лестнице, зная, что будут делать девушки.

Сначала нужно было возбудить Крейторпа. Это занимало от двадцати до тридцати минут. Его сила была лишь в его мозгах. Затем с огромным усилием девушка заставляла его кончать. Ее стоны были неподдельными, но это происходило не от возбуждения, а от напряжения.

Затем следовала фальшивая фраза о том, как был хорош Крейторп. За это они получали от Джеймса Крейторпа пятьдесят долларов за ночь.

Он состоял в рэкете, как говорили девушки. Но он не был одним из главарей, он не имел больших денег. Он лишь перемещал деньги из одного места в другое и держал рот закрытым. Он был инкассатором. Все его достоинство было в том, что он никогда не терял ни цента и никогда не говорил ни слова о своем бизнесе.

Крейторп работал на Саймона Глора, который возглавлял рэкет города. Иногда при нем было, как говорили девушки, несколько десятков тысяч долларов.

Дэни выполнял поручения по дому и держал ухо востро. Он наблюдал за людьми, видел, как генерал из Вашингтона платил девушке за то, что она танцевала вокруг него голой и сыпала пудру на него.

Он видел министра, который просил, чтобы его избивали хлыстом, видел мужчин, которым нужно было две женщины, и видел таких, которым мало было дюжины,

Он выполнял поручения, приносил чемодан с сексуальными атрибутами, приводил женщин, готовил ванны. Следил, чтобы у Сары всегда была ее пудра, никогда не называл мистера Осборна по имени, легко кланялся мистеру Дикерсону при встрече. Розе, хозяйке заведения, нравился этот мальчик.

– Мужчины прислушиваются только к своим яйцам, животам и страху, – говорила она Дэни. – Сначала они боятся, потом чувствуют голод. Когда оба эти чувства проходят, они приходят за тем, что даю им я.

Дэни слушал, но она ошибалась. Он узнал это очень быстро. Мужчинами правит то, что сильнее еды и секса – это гордость. В мужчине нет гордости только тогда, когда ее выбьют из него. Люди сначала слуги у своей гордости, а потом у своего тела. Все исходит из гордости.

Он видел ее в Осборне, Дикерсоне и в Крейторпе. Он видел ее в сияющих пуговицах генерала.

Дэниелю Пейджу исполнилось семнадцать лет, и он служил в доме Розы уже три года, когда она спросила:

– У тебя когда-нибудь была женщина?

– Да.

– Одна из наших?

– Нет, посторонняя.

– Почему?

– Ваши девушки грязны. Это все равно, что бассейн, в который прорвало канализационную трубу.

Роза рассмеялась. Она запрокинула голову и разразилась хриплым смехом. Она смеялась несколько минут, раскачиваясь из стороны в сторону.

Но когда она увидела, что Дэни не был ни смущен, ни растерян, она прекратила смеяться и начала кричать.

– Убирайся к черту отсюда! Убирайся, крысиный подонок, урод! Я вытащила тебя из грязи, ублюдок! Убирайся!

Повариха отшатнулась к окну. Одна из девушек вбежала на кухню и замерла от неожиданности. Роза впервые, насколько они помнили, плакала.

А перед ней стоял и ухмылялся Дэни Пейдж, мальчик на побегушках.

Значит он победил, но у него не было ни работы, ни образования, ни денег. Так что же он выиграл?

Дэни вышел в дождливый день с сорока долларами в кармане и с планом в голове. Человек должен бороться за жизнь. Если он не будет бороться, он умрет.

Поэтому Джеймс Крейторп, который никогда в жизни не терял денег, верзила с пистолетом и накачанными мускулами, вышел этой ночью из дома Розы и встретился с бывшим мальчиком на побегушках.

Он встретил его в проходе, ведущем от выхода на улицу. Там их никто не мог заметить: ни те, кто входил, ни те, кто выходил из дома.

Дэни Пейдж стоял в проходе.

– Привет, мистер Крейторп, – сказал он. – Рад увидеть вас. Я в отчаянном положении.

– Я слышал, тебя выгнали, малыш, – сказал Крейторп. При слове «Отчаянном» он слегка качнулся на пятках. Дэни неожиданно понял, как огромен был Джеймс. Его рука всегда была в кармане, взгляд холодных голубых глаз, казалось, пронизывал Дэни насквозь. Рассеченные шрамом губы растянулись в усмешке.

– И что же ты хочешь, малыш? Доллар?

Холодный воздух, казалось, неожиданно утратил свою свежесть. Дэни нащупал стальное лезвие в своем кармане, оно было чертовски мало. Он перехватил взгляд Джеймса и увидел, что его глаза метнулись к карману, в котором, Дэни сжимал нож. Сейчас или никогда, пронеслось у него в мозгу.

– Нет, мистер Крейторп, мне нужно больше.

– О-о! – протянул Крейторп. В своем кармане он тоже сжимал оружие.

– Да, у меня есть план, благодаря которому мы оба можем сделать деньги.

– Мы, малыш? – удивился Крейторп. – Мы? Причем здесь ты?

– Дело вот в чем. Я видел многих парней, приходящих в дом Розы. Но никого, похожего на вас, мистер Крейторп. Я имею в виду, что знаю сотни шлюх, которые очень хотят, но я не знаю парня, настоящего парня, который мог бы удовлетворить их. Я слышал, как шлюхи Розы говорили, что с удовольствием бы сами заплатили вам, если вы не заплатите им.

Джеймс расплылся в улыбке, взгляд его холодных глаз потеплел. Рука в кармане расслабилась.

– Да, мистер Крейторп, – сказал Дэни, – Роза представляет вам только тех девушек, которые хорошо справляются со своей работой. Вот почему мне каждый раз приходилось приводить вам особых девушек. Они были из тех, которые заслужили это.

– Да? – Джеймс сиял от удовольствия.

– Да, вот я подумал, что если я буду приводить к вам девушек, готовых заплатить, то, может быть, получу двадцать процентов.

Джеймс ухмылялся. Шрам комично обезображивал его губы, золотые зубы сверкали в тусклом освещении прохода. Он вынул руку из кармана и сдвинул на затылок шляпу.

– Недурен, – сказал Джеймс. – Ты ловкий малый, и ты мне нравишься, но у меня есть другое… – Джеймс Крейторп, тридцатипятилетний казначей синдиката, так и не закончил своего предложения Острое стальное лезвие пронзило его горло.

Мощной струей хлынула кровь, Джеймс рухнул на пол и начал корчиться, оставляя красные пятна на сером бетоне. Дэни тщетно пытался достать бумажник, пояс с деньгами и пистолет. Джеймс корчился и брыкался. Даже умирающий он был слишком силен для молодого Дэниела Пейджа.

Подпрыгнув, Дэни обоими ногами приземлился на окровавленную грудь Джеймса, когда тот перевернулся на спину. Воздух и кровь с клокотанием вырвались изо рта Джеймса, и он затих.

За свое первое убийство Дэни получил три тысячи долларов.

Это был первый и последний раз, когда он взял деньги у своей жертвы. Во всех остальных случаях ему платил кто-то другой.

На следующий день Дэниел Пейдж отправился в госпиталь, чтобы встретиться со своим клиентом.

Дежурная регистратуры госпиталя невольно выпрямилась и приняла кокетливую позу, увидев красивого мужчину, направляющегося к ее столу.

Он шел с грацией танцора и уверенностью атлета. Каждое движение было подчинено прекрасному мускулистому телу, которое она легко представила в постели.

На нем был дорогой серый костюм с тремя пуговицами, голубая рубашка и коричневый галстук. Она не знала, не слишком ли она широко улыбнулась, когда он положил свои сильные руки на край ее стола.

– Здравствуйте, я Кайл Коннор, – сказал он.

– Чем мог вам помочь? – спросила она.

– Я страховой агент и пришел по обязательству.

Он чувствовал, что она поможет ему.

– О, – сказала она, не понимая еще, чего хочет этот человек.

– Послушайте, – сказал он, наклонившись к ней, – я обещал своему клиенту в случае крайней необходимости увидеться с ним. А сейчас он в тяжелом состоянии находится у вас в госпитале, он выпал из окна.

Девушка кивнула.

– Ах да, Гарвин. Он в реанимации в 617-й палате.

– Могу я его увидеть?

– Боюсь, что нет. Вы должны дождаться времени для посетителей и получить разрешение в охране. На его жизнь покушались, и они не хотят, чтобы это сделали во второй раз.

Мужчина показался разочарованным.

– Хорошо, кажется, мне придется подождать. – Он задержался, как будто ожидая чего-то. Может быть, он уйдет. Она не хотела, чтобы он уходил.

– Это очень важно? – спросила она.

Теперь его губы были так близки к ее губам.

– Да.

– Может быть, я смогу вызвать охранника сюда, и вам удастся зайти в палату на минуту, – предложила она.

Он так мило улыбнулся.

– Вам это подойдет? – спросила девушка.

– Прекрасно, – ответил он.

– Я позвоню охраннику. Зайдите в один из лифтов и держите двери открытыми, чтобы ему пришлось спускаться в другом. У ночных сиделок сейчас перерыв. Я задержу охранника сколько смогу… около двадцати минут. Потом я позвоню на этаж, и вы снова войдете в лифт. Когда другой лифт поднимется, спускайтесь вниз. Но никому ни слова. Обещаете?

– Обещаю. – мягко произнес он.

У него были такие прекрасные глаза.

Пейдж нажал кнопку шестого этажа и посмотрел на закрывающиеся двери лифта. Сейчас ему предстояло встретиться с человеком, которого он никогда прежде не видел, попытаться с ним поговорить, расположить к себе за столь короткое время, которое у него в распоряжении, затем убить его так, чтобы это выглядело похоже на естественную смерть.

Двери лифта открылись медленно и почти бесшумно. В тускло освещенном коридоре стояла тишина. Стол сиделки был пустым. Пейдж пошел по коридору, мягкие подошвы его ботинок ступали бесшумно. 613, 615, 617… Охраны не было. Не замедляя шага, он вошел в палату. Пейдж осмотрел коридор, если кто-то и затаился в тени, его быстрый маневр смутит их, и они не будут уверены, в какую палату он вошел.

Дэни осторожно прикрыл за собой дверь. Он решил, что Уилли Гарвин переломал ребра при падении. Нужно было лишь вдавить одно из них в сердце, и никто не подумает об убийстве. В палате было темно, и только над головой Уилли Гарвина горела ночная лампа. В комнате пахло эфиром. Подойдя ближе, Дэни заметил несколько трубок, уходящих в темноту. Они были похожи на длинные спагетти.

Одна нога была подвешена. Дэни пошарил рукой по теплому влажному телу и почувствовал гипс вокруг грудной клетки. Он не хотел ломать его. Это оставит следы. Нужно чуть сместить его, осторожно, осторожно обнажить грудную клетку и…

– Ты кто? – раздался голос. Это Гарвин открыл глаза. – Ты от «Пинуилл»?

– Да. Мне нужно знать, кто это сделал с тобой и на кого он работает.

– О’кей. Ты хочешь все узнать и прикончить меня. Ну что ж, у меня нет шансов. Поквитайся с ним за меня. Подойди ко мне, – сказал Уилли Гарвин.

– О’кей, – Дэни нагнулся вперед, чтобы лучше его слышать.

– Меня завербовал человек по имени Лаверс, он работает на Генри Кэмбелла. Он владеет тем домом, из которого меня выбросили вчера. Больше я ничего о нем не знаю. Я видел Кэмбелла всего минуту, я был выброшен из его апартаментов.

Гарвин перестал говорить и закрыл глаза. Дэни подумал, что он потерял сознание, но через несколько мгновений он открыл глаза и заговорил снова:

– Эти верзилы вышли из стен, они, оказывается, раздвигаются в разные стороны. Эти стены обитаемы.

Гарвин чуть шевельнулся, но слабо. Потом снова замер. Разговор отнял слишком много сил; он потерял сознание.

Дэни надавил на ребро, и дело было закончено… Дверь в палату 617 бесшумно закрылась, и также бесшумно и незаметно исчез посетитель.

Следующий день Пейдж потратил на то, чтобы собрать сведения об этом Генри Кэмбелле.

Генри Кэмбелл – миллионер, использует это как прикрытие. Занимается разведывательной деятельностью, сотрудничает с тем, кто больше платит за информацию. Сфера его интересов не ограничивается производством киборгов, занимается интригами в политических кругах.

У Кэмбелла одно единственное увлечение – его дочь Элен. О делишках своего отца она ничего не знает.

Пейдж решил позвонить Марку Дану. Если ему придется действовать через дочь Кэмбелла, а ему придется это делать, то операция займет больше времени, чем ожидает Дан.

Дан ответил сразу же.

– Это Пейдж. В госпитале все сделано. Дальше возникли некоторые трудности.

– Говори.

– Слабое место Кэмбелла – его дочь. Операция займет больше времени. Сколько у меня есть еще?

– Я могу дать тебе неделю, – помолчав, ответил Дан.

– Хорошо.

Пейдж глубоко задумался, сидя у телефона. Значит время есть, нужно действовать.

Элен Кэмбелл училась в Колумбийском университете. Впервые он увидел ее в библиотеке. Еще одна представительница современных эмансипированных студенток: девушка в голубой юбке, коричневом свитере из грубой шерсти и белых теннисных туфлях. Ее лицо могло бы быть привлекательным, если бы его владелица использовала косметику. Но ее не было. Волосы были растрепаны, как после бури. Она жевала кончик карандаша. На свитере был приколот значок «За свободу».

Дэни хотел сразу подойти к ней, очаровать своим обаянием, загипнотизировать неотразимым взглядом своих голубых глаз, но что-то удерживало его, как будто перед ним была не совсем женщина. У нее были груди, бедра, глаза, чувственный рот, но отсутствовала женственность, и это сразу же бросалось в глаза.

– Могу я взять у вас интервью? – с таким вопросом Дэни присел к ней за стол.

– Конечно, пожалуйста, – в ее голосе и позе не чувствовалось абсолютно никакого кокетства. Она просто согласилась дать интервью.

– Как вас зовут? – спросил Дэни, раскрывая блокнот.

– Элен Кэмбелл.

– Сколько вам лет?

– Двадцать.

– То вы думаете об отношении женщины к космосу?

– Вы имеете в виду метафизику?

– Конечно.

– В сущности женщина – это производитель детей в человекоподобном обществе, с другой сторона, – это эмпирически правильно, если не сказать… вы это записываете?

– Конечно, конечно, – сказал Дэни, быстро записывая непостижимые ученые глупости своей собеседницы. В конце интервью он пришел к выводу, что не понял ни слова из того, что она сказала, но был уверен, что это были прекрасные объяснения по заданной им теме.

Элен было очень жаль, но она должна была подготовиться к завтрашним занятиям.

Журналист заверил ее, что только она смогла помочь ему развязать этот метафизический узел. Он предложил ей позавтракать с ним. Нет, был ее ответ, у нее было свое расписание дня.

Тогда, может быть она даст ему фотографию своих голубых глаз?

Зачем, был вопрос, ему нужна фотография ее голубых глаз?

Потому что, был ответ, они были такими голубыми, каких он никогда не встречал прежде.

– Чепуха, – ответила она.

И все же он ждал ее в ресторане. Элен должна была появиться там в 10.00. Для любой другой женщины опоздание было бы обычным делом. Но подобные социальные типы жили как мужчины. Они были пунктуальными и деловитыми.

Дэни с трудом отвел взгляд от двери. «Я прочту газету, – сказал он себе. – Я прочту газету с первого листа до последнего, а потом выйду из ресторана, найду Кэмбелла и попробую узнать у него, на кого он работает, если, конечно, до этого дойдет.»

Прежде, чем он дочитал первую статью, кто-то вытянул газету из его рук.

– Сколько можно читать? – это была Элен в элегантном облегающем фигуру платье. Весело улыбаясь, она мяла в руках газету. Затем, скомканную, бросила на поднос проходящего мимо официанта, который не успел глянуть на нее презрительно, так как она отвернулась, не дожидаясь его реакции. Девушка села и положила на стол две толстые книги.

– Я проголодалась, – объявила она.

– Тогда нужно поесть, – сказала Дэни.

Элен наклонила голову в притворном удивлении.

– Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь был так рад увидеть меня. У вас такая улыбка на лице, словно я только что пообещала вам сто лет здоровой жизни.

Дэни кивнул и откинулся на стуле. Он протянул ей меню.

– Это великолепно, – доедая последний кусочек, она начала говорить. – Я думаю, что ваша статья должна быть о сексе.

– Почему?

– Потому, что секс важнее всего. Секс реален.

– О-о, – сказал Дэни.

– Любовь не имеет никакого отношения к сексу, а секс не имеет никакого отношения к любви. Замужество это фарс, придуманный для масс структурами власти.

Она зло хлопнула ладошкой по столу.

– Они говорят, что секс служит для размножения. Сейчас такое мнение отмирает. Секс – это секс, – говорила она, брызгая слюной.

– Это нечто большее, – Элен вытерла рот. – Это самый важный опыт, приобретенный человечеством, я права?

Дэни кивнул, это было не так сложно понять.

– И в замужестве мы лишь развиваем этот опыт, – сказал он.

– Чушь.

– Что?

– Замужество – это чушь, – небрежно сказала Элен.

– А вы разве не хотите выйти замуж?

– Зачем?

– Чтобы развивать свой опыт.

– Это ведет к появлению потомства.

– Но ваш отец… Разве вы не хотите сделать своего отца счастливым?

– Почему вы не упомянули о моей матери? – спросила Элен голосом, который вдруг сразу стал прохладным.

Ответить нужно было мгновенно. Дэни выпалил:

– Потому, что я не верю, что она существует. Если бы она была, она была бы женщиной. А в мире есть только одна женщина. Ты. Я люблю тебя, – Дэни схватил ее за руку раньше, чем она осознала смысл его слов.

Это был рискованный шаг, но он сработал. Краска бросилась ей в лицо, она опустила глаза.

– Это довольно неожиданно, – Элен оглянулась по сторонам, словно агенты наблюдали за ней. – Я не знаю, что сказать.

– Скажи «пойдем погуляем»!

Ее голос был едва слышен.

Дэни отпустил ее руку. Прогулка оказалась удачной. Элен разговорилась. Она не могла остановиться и каждый раз разговор возвращался к ее отцу, его занятиям и его апартаментам.

– Я не знаю, что он делает со своими акциями, но безусловно он делает большие деньги, – сказала она.

– Твой отец заслуживает похвалы. Для тех, кто имеет много денег, существует много соблазнов.

– Но не для отца. Он все время сидит в своих апартаментах. Он как будто боится появляться в этом мире.

Дэни кивнул. Неподалеку от них какой-то мужчина рассматривал витрину магазина, высокий и широкоплечий. Он уже дважды прошел мимо Дэни и Элен с тех пор, как они вышли из ресторана.

– Идем, – сказал Дэни, беря Элен под руку. – Идем отсюда.

Через четыре квартала Дэни уже знал, что Элен редко жила дома, что стены их дома были очень гладкими, что она никогда не знала своей матери, и что ее дорогой папа был мягким и добрым со своими слугами. Дэни также понял, что за ними увязался хвост.

Они прогуливались и разговаривали, останавливались, говорили о жизни и о любви. Когда стало темно и довольно прохладно, Дэни сделал ей предложение. Элен была ужасно смущена и обрадована, но ничего не ответила Дэни. Она задумывалась, как будто пересматривая свой взгляд на любовь и ее значение, а потом сказала:

– Давай сначала я познакомлю тебя со своим папой.

Дэни посадил ее в такси, договорившись о встрече на завтра. Он послал ей воздушный поцелуй и закрыл дверь. Когда он это сделал, ослепительная вспышка света пронзила его мозг и асфальт приблизился к его глазам.

Он пришел в себя на заднем сиденье темного салона автомобиля. Человек, который следил за ним, сидел слева, держа в руке пистолет.

На переднем сиденье улыбался худощавый мужчина. Рядом с ним маячила массивная шея водителя.

Дэни встряхнул голову, чтобы прояснить свое сознание.

– Ага, – сказал худощавый, – наш гость пришел в себя.

Дэни чувствовал полное бессилие.

Худощавый продолжал.

– Мы объясним вам некоторые факты. – Он сунул в рот сигарету. В его правой руке не было оружия. – Мы не хотим убивать вас. Мы хотим предложить вам две тысячи долларов.

Огонек сигареты осветил улыбающееся лицо худощавого.

– Вы возьмете их?

Дэни заговорил:

– Раз вы так настаиваете, я не против.

– Хорошо, – сказал худощавый. – Мы хотим, чтобы вы никогда больше не приближались к Элен Кэмбелл. Мы будем долго-долго наблюдать за вами, чтобы убедиться, что вы выполняете условия сделки. Если вы не выполните условие, мы убьем вас. Понятно?

Дэни пожал плечами. Он почувствовал, как дуло пистолета уперлось в его ребра.

– Все ясно и понятно, – сказал ок. – За исключением одной вещи.

– Какой? – спросил худощавый.

– Это я собираюсь убить вас всех.

Левый локоть Дэни опустился на запястье державшего пистолет, выбивая оружие из руки. Его правая рука стремительно выбросилась вперед, нанося удар худощавому между глазом и ухом. Он умер в то же мгновенье.

Шофер повернулся как раз вовремя, чтобы получить удар ребром ладони в основание черепа. Его кости хрустнули. Голова свесилась на руль, изо рта потекла струйка крови.

Человек, державший пистолет, пытался вылезти из машины. Дэни схватил его за руку, вывернул за спину и поднимал до тех пор, пока не услышал крик.

– О-о-о!!!

– Кэмбелл, – прошептал Дэни ему на ухо. – Кэмбелл. Ты когда-нибудь слышал о таком.

Он молчал. Дэни поднял руку выше.

– Да, да, да!

– Не знаю, я ничего не знаю!!!

– На кого он работает?! – спросил Дэни, продолжая выкручивать руку.

– Я не знаю! Не знаю! Господи! Не знаю!!!

Рука поднялась выше, раздался чудовищный треск, плечевые мышцы и сухожилья начали разрываться, и незнакомец рухнул вперед.

Затащив трупы в багажник, Дэни накрыл их брезентом, лежащим внутри. Завел машину. Он припарковал ее на одной из небольших улиц, запер дверцы и сунул ключи в карман.

Элен встретила его у входа. Вестибюль был просторным и ошеломляющим, выполненным в современном дизайне.

Ковер в вестибюле был мягким, и Дэни не покидало чувство, будто он идет по только что остриженному газону. Невидимые кондиционеры создавали чистый и свежий воздух.

– Нет, не на этом лифте, – сказала Элен. – У нас есть специальный. Он там.

– О, я должен был догадаться, – сказал Дэни.

Дверь лифта открылась так, как Дэни никогда не видел. Она не ускользнула в сторону, а поднялась вверх.

– Не правда ли, необычный лифт? – спросила она.

– Да, – согласился Дэни.

– Папа установил множество причудливых механизмов, которые предотвратят появление нежелательных людей в здании и тем более в его апартаментах. Этот лифт поднимается только на наш этаж. Прокатившись на нем, мы избежим необходимости торчать в приемной.

– Приемной?

– Да. Это специальная комната, где Пирл, секретарь, осматривает людей через одностороннее зеркало.

Двери лифта снова открылись вверх. Они вошли в большую библиотеку.

Дэни осматривал стены, ища глазами трещины, изменения в оттенках краски, неровно стоящие книги и другие намеки на открывающиеся стены. Ничего.

Дэни вышел на середину комнаты, держась на дистанции от трех стен. Он вдруг пожалел, что не взял пистолет.

Дверь лифта медленно опустилась. Она слилась с совершенно белой стеной. Если бы он не знал, где лифт, то никогда бы не догадался. Рядом с невидимой дверью лифта была настоящая дверь, которая, вероятно, вела к главному лифту. Она была расположена так, что человек мог спрятаться за нею от того, кто выходил из невидимого лифта.

Значит, стены действительно двигались.

Кэмбелл вошел в комнату через обычную дверь. Среднего роста, коренастый, с массивной шеей. На нем был светлый костюм, одна рука находилась под полой пиджака. Вероятно, для того, чтобы скрыть наплечную кобуру.

– Что ты сделала с собой? – закричал Кэмбелл, увидев дочь.

– Но, папа, – поморщилась Элен.

– Ты гораздо красивее без губной помады!

– Ты устраиваешь сцену перед моим женихом, папа, – сказала Элен. – Что он может подумать о нас?

– Прошу прощения, – сказал Кэмбелл. Он по-вернулся к Дэни с ненавистью в глазах.

Дэни понял, что тела в машине найдены. Кэмбелл был в курсе всего, что произошло.

– Я пойду распоряжусь, – сказала Элен, – сядем за стол немного позже.

Элен прошла мимо отца к двери.

– Не уходи сейчас, – попросил Дэни.

Но она ушла, и Дэни остался наедине с Кэмбеллом, который мог получить поддержку из-за какой-нибудь открывающейся стены.

Дэни почувствовал прохладный ветерок, дующий из окна ему в спину. Он вежливо улыбнулся Кэмбеллу. Он начал было говорить что-то Дэни, но вошла Элен.

– Ты знаешь, дорогая, – сказал Кэмбелл дочери, – этот молодой человек очень заинтересовался моим бизнесом. Я хотел бы ему кое-что рассказать и показать. Ты не будешь возражать, если мы немного задержимся, придем обедать попозже?

– Напротив, – улыбнулась Элен, – я очень рада, папа, что мой жених тебе понравился.

У Дэни не осталось выбора, он должен был пойти с ним. Он должен был пойти с ним, быть может, ему удастся узнать хоть что-нибудь.

Они вместе двинулись к лифту. Дэни рад был зайти в лифт первым. Он мог прислониться спиной к стене, которая не двигалась, как он надеялся. Двери лифта опустились.

Они ехали молча, оценивая друг друга внимательными взглядами.

– «Пинуилл» очень хорошая корпорация, – проговорил Дэни.

Кэмбелл кивнул.

– Отличная корпорация, – сказал он. Я сотрудничал с ней.

Двери лифта открылись и они оказались в подземном гараже. В нем не было окон, и нельзя было рассмотреть ворота. Слабый свет освещал машины Когда глаза Дэни привыкли к темноте, было уже поздно. Кэмбелл держал пистолет с глушителем. Его рука была тверда. Кэмбелл выбрал правильную дистанцию – достаточно близко для точного выстрела и довольно далеко для броска.

Дэни уже казалось, что он видит вспышку.

– Ну, приятель, – заговорил Кэмбелл, – откуда ты? Кто тебя послал?

– Зачем этот пистолет? – спросил Дэни удивленно, решив потянуть время. – Я вам все расскажу, – говорил Дэни, медленно продвигаясь вперед.

– Еще шаг и ты умрешь, – проговорил Кэмбелл. Его рука не дрожала. – Так откуда ты? – улыбнулся Кэмбелл.

– Убей меня и никогда не узнаешь об этом.

Дэни видел, как сузились глаза Кэмбелла и почувствовал, что выстрел скоро прозвучит. Сейчас. Он умрет быстро.

Раздался тихий хлопок и Дэни рухнул на пол. Тело лежало неподвижно и Кэмбелл подошел поближе, чтобы выстрелить в голову. В один момент неподвижно лежащее тело оказалось на ногах. Удар. Нога Дэни просвистела в воздухе, и Кэмбелл оказался в лежачем положении.

Дэни вскочил на спину Кэмбеллу, обхватив левой рукой шею. Он сильно сдавил ему горло и спросил.

– На кого ты работаешь?

Кэмбелл не проронил ни звука.

– Если ты сейчас же не расскажешь мне все, о чем я спрашиваю, сказал Дэни, – я убью тебя, а потом и твою дочь. Даю тебе три минуты.

Кэмбелл понял, что этот человек не шутит. Его дочь была его жизнью.

– Что тебя интересует? – заговорил он.

– На кого ты работаешь? – спросил Дэни.

– На себя.

– Что это значит? – не понял Дэни.

– Это значит, что у меня развита агентурная сеть. Эти люди работают на меня. Я скупаю секреты разных фирм, продавая потом их конкурентам, – объяснил Кэмбелл.

– Что ты сделал с информацией Уилли Гарвина?

– Ничего.

Дэни усилил давление левой руки.

– Я не нашел еще покупателя, информация не полная, – морщась от боли выговорил Кэмбелл.

– Где ты ее хранишь?

– У меня в пригороде гаражи, – сказал Кэмбелл. – Там сейф.

– Ключи?

– В правом кармане.

Эти слова были последними в жизни Кэмбелла. Дэни усиливал давление левой рукой до тех пор, пока не раздался треск. Позвоночник был сломан. Губы Кэмбелла раскрылись, когда кровь стала вытекать толчками изо рта.

Его нельзя оставлять здесь.

Дэни осмотрелся и увидел лишь машины, в которых можно спрятать тело.

Дэни не собирался ни убивать Элен, ни прощаться с ней. Поэтому он старался выскользнуть из здания незамеченным.

Все остальное было делом времени, и вскоре документы оказались в руках Дэни. Его миссия была окончена.

Этот день для Марка Дана стал одним из лучших дней его жизни. Дэниел Пейдж вернул Марку спокойный сон. Теперь никто не узнает о его замыслах.

Дан отправился к Мастерсу, чтобы доложить о прекрасно проведенной операции.

– Добрый день, Дан, – приветствовал его Мастерс. – Какие новости?

– Хорошие, – ответил Дан. – Только хорошие.

Дан положил директору на стол бумаги, добытые Пейджем.

– Я всегда был о вас хорошего мнения, улыбнувшись, проговорил Мастерс.

Несколько минут они молчали. Мастерс просматривал документы.

– Ну, какие у вас планы на ближайшее время, закурив сигарету, спросил директор. Как продвигается работа над проектом?

Дан, насколько было возможно, не прибегая к сложной терминологии, объяснил Мастерсу сегодняшние проблемы, обрисовал перспективы и заверил его, что работа через несколько месяцев будет окончена.

– Великолепно, – сказал Мастерс. – Вы всегда можете положиться на меня, мистер Дан. Если возникнут какие-либо трудности обращайтесь прямо ко мне.

– Может быть чашечку кофе, – предложил он.

Дан отказался, сославшись на срочные дела и ушел.

Сейчас он все дни занимался тем, что строил планы относительно киборгов.

Один из роботов, которого Дан намеревался отдать корпорации, будет использован для работы с киборгами старых моделей, будет отлаживать их работу, проверяя параметры на аппаратуре.

А второй киборг – только его, Марка Дана. Он станет его личным агентом. Дану нужна срочно информация о членах совета директоров корпорации. Такое задание он никому не мог доверить. Но, если у него будет свой киборг, это откроет для него новые возможности. И тогда, в скором времени, он один сможет владеть институтом.

Только его будут признавать великим человеком…

Часто посещал Дан и лабораторию искусственного разума. Наблюдал за работой, а иногда и сам работал.