Текст книги "Последний воздушный пират"

Автор книги: Крис Риддел

Соавторы: Пол Стюарт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Иди ко мне, мой хороший, – прошептал он. – Иди сюда.

Живопыр, сидящий на ветке, уставился на Плута широко раскрытыми, полными ужаса глазами. Плут заскрежетал зубами. Выбора не было: если живопыр не желает спускаться к нему, значит, надо самому лезть за ним на дерево.

Пригнув голову к земле, мальчик пополз к железному дереву. Нога болела нестерпимо, будто под коленную чашечку ему вогнали нож. Каждое движение давалось с трудом. Всё ближе и ближе.

Уррхх. Аррхх. Уррхх. Аррхх. Уррхх. Аррхх.

Внезапно просвистело ещё одно копьё и вонзилось живопыру в бок. С глухим стоном животное плюхнулось на землю и замерло навсегда.

Плут похолодел от ужаса. Что же будет дальше?

Уррхх. Аррхх. Уррхх. Аррхх. Уррхх. Аррхх.

Пыхтение становилось все громче. Казалось, грозное урчание раздаётся со всех сторон. А Плут, напуганный и беспомощный, лежал на земле. Из-за коленки бежать он не мог, не мог и спрятаться. А что-то огромное надвигалось прямо на него.

К горлу подступила тошнота, и с ужасом Плут понял, что его ночные кошмары превратились в реальность.

Затем он увидел, кто приближается к нему: огромный бесформенный монстр, отдалённо напоминающий дуркотрога, но крупнее его и уродливей во сто крат. Его тупая злобная физиономия была изрыта оспинами и шрамами. Раздув широкие ноздри и сдвинув косматые брови, он вращал глубоко посаженными красными глазками, всматриваясь в лесную темь.

Плут зарылся в кучу прелой листвы и затаил дыхание в надежде, что монстр его не заметит.

–  Уррхх!! – рыкнул монстр через плечо, подзывая другого трога жуткой наружности, с обломанными жёлтыми ногтями и спутанными космами.

–  Аррхх! – отозвался его спутник, вытаскивая копьё из огромного колчана, висевшего у него через плечо, и грозно потрясая им в воздухе. – Appxx!

И тут рядом с Плутом зазвучали другие грубые голоса, и из лесной чащи стали выходить неповоротливые глыботроги. У каждого из этих великанов на шее был кожаный ремешок с нанизанными на нем черепами. Черепа лязгали при ходьбе, оскалив зубы и уставясь чёрными глазницами в пустоту.

– Аррхх!

Идуший первым глыботрог заметил мальчика. Глаза их встретились.

– Нет, нет, – в отчаянии пробормотал Плут, переворачиваясь на спину и отталкиваясь руками, чтобы отползти в сторону.

Монстр неторопливо приближался к нему. Он занёс над головой мускулистую ручищу и, размахнувшись, метнул в мальчика копьё.

Плут увернулся от удара.

Грозное оружие просвистело мимо и вонзилось в спутанные ветви подлеска. Чудовище вытащило ещё одно копьё и вперевалку затопало вперёд. Ожерелье из черепов задребезжало.

Монстр разинул рот, обнажив ряд длинных и острых, как у волка, клыков.

–  Аррхх! – заревел он.

От резкой, пронзительной боли в коленке Плут чуть не потерял сознание. Дела его были плохи: он не мог пошевелиться. Земля дрожала от гула: Плут слышал тяжёлые шаги великанов, ощущал отвратительный запах их потных тел. В неровной игре светотени блеснули грани кремнёвого наконечника, когда трог, готовясь ко второму удару, занёс копьё над головой.

–  Appxx!

Плут закрыл глаза. Он с грустью понял, каким должен быть конец у этого ночного кошмара, ставшего реальностью.

И вдруг у него за спиной послышался какой-то шорох, потом – жужжание и шум крыльев. Трог завопил.

Плут обернулся и увидел плотную тучу серебристо-чёрных костлявых созданий, которые роем выпорхнули из кустов, куда упало неточно брошенное копьё. Хотя Плут прекрасно понимал гибельность ситуации, инстинкт настоящего Земного учёного возобладал в нём. У этого вида были длинные остроконечные носы и короткие, похожие на обрубки, крылья треугольной формы. Они явно относились к семейству птицекрысов, которые когда-то селились в трюмах небесных кораблей. Как и птицекрысы, они жили стаями. Но в отличие от своих безобидных сородичей, питавшихся отбросами, эти маленькие злобные существа были хищниками.

Рассекая воздух, бессчётное множество серебристых созданий, похожих на огромное облако, синхронно хлопало крыльями. Когда вожак делал поворот, остальные поворачивали следом за ним. У Плута создалось впечатление, будто на ветру развевается и шлёпает колоссальная простыня.

–  Appxx! – взревел трог.

Вся стая на лету переменила курс и устремилась вниз, прямо на трога. Отчаянно крича и воя, трог пытался отмахнуться копьём от напавших на него птицекрысов. Несколько крошечных существ рухнуло на землю, но для такой огромной массы потеря десятка-другого не имела значения.

–  Appxx!

Плут не отрываясь смотрел, как стая хищников нападает на свою жертву, и любопытство постепенно вытеснило страх. Птицекрысы сожрали трога в одну секунду. Чавканье и урчание наполнило воздух, но всего лишь на мгновение.

Не успел Плут и глазом моргнуть, как стая кровопийц с громкими криками уже вспорхнула в воздух.

Ужас, холодный ужас снова вернулся к Плуту. Птицекрысы обглодали незадачливого глыботрога до косточек. Там, где монстр стоял ещё мгновение назад, валялась груда белых костей распавшегося скелета да череп с оскаленными зубами и пустыми глазницами. Поверх этой кучи лежало копьё.

Увидев, что случилось с их вожаком, глыботроги, воя от страха, кинулись врассыпную.

–  Appxx! – вопили они. – Уррхх! – Унося ноги подальше от поля битвы, глыботроги ринулись обратно в лес.

Стая мелких летучих хищников сделала круг в воздухе, напоминая могучий воздушный корабль, летящий на всех парусах, и дружно устремилась вслед за спасающимися бегством глыботрогами.

На секунду Плут оцепенел. Он не мог пошевелиться, дыхание у него прерывалось: он втягивал в себя воздух короткими, резкими толчками. Рядом с ним лежал трупик одного из маленьких хищников: у него была сломана шея. Плут подобрал крохотное, покрытое чешуйками тельце. Существо было очень хрупкое – оно свободно умещалось у мальчика на ладони. Из разинутой пасти торчали четыре острых как бритва зуба.

Плут вздрогнул. Каждый зверёк в отдельности был относительно безопасен, но, сбившись в стаю, эти плотоядные твари превращались в опасных, не ведающих страха хищников.

Плут постарался получше запомнить это маленькое существо, которое и привлекало, и отталкивало его в равной мере. Если когда-нибудь он вернётся обратно в Библиотеку, он опишет этих особей и даст название всему виду. И может быть, какой-нибудь юный помощник библиотекаря прочтёт его труд и подумает. Плут решил назвать новый вид «зубогрызами».

Медленно, закусив губу от боли, Плут дотянулся до валявшегося копья, которое теперь только замусоривало Дремучие Леса. Опираясь на древко, Плут поднялся на ноги и оглядел мрачные заросли. Куда бы он ни повернулся, лес стоял глухой стеной. Мальчик вздохнул. Ему удалось спастись от недоумков-глыботрогов, укрыться от кровожадных зубогрызов – и чего ради? Чтобы потеряться в Дремучих Лесах?

Вернувшись в подземную Библиотеку, он часто Думал, почему многие из тех, кто писал о Дремучих Лесах, называли их бесконечными.

Конечно же, они не бесконечны, говорил он себе. Это хорошо видно на карте. Посмотри, здесь находятся земли Края, а здесь Дремучие Леса граничат с Сумеречными Лесами. Но после того, как недельку-другую побродишь по Дремучим Лесам, слово «бесконечные» покажется самым точным. Они простираются так широко, что можно заблудиться там навек и никогда не найти дороги назад.

Плут был слишком напуган, чтобы звать своих товарищей. Он сам решил отправиться в путь, держа ориентир по солнцу, мерцавшему далеко вдали. Коленка пульсировала от напряжения, и теперь, когда смертельная опасность миновала, он почувствовал слабость от голода. Спотыкаясь, он шёл вперёд, постоянно озираясь и сдерживая крик, когда зловещие лесные шорохи и звуки раздавались едва ли не из-за каждого куста.

Но что это? Похоже на шаги. Кто-то приближается к нему!

– Всё будет хорошо, – прошептал он прерывающимся голосом. – Нечего бояться.

Да, это точно. Кто-то идёт сюда тяжёлым, уверенным шагом. Может, один из этих ужасных глыбот-рогов вернулся, чтобы разделаться с ним? Он спрятался за мощным стволом, увитым волосатым плющом, лёг на землю и осторожно высунул голову. Листва раздвинулась, и.

– Геккль! – завопил Плут.

– Мастер Плут! – воскликнул Геккль. – Неужели это вы? Плут, мой храбрый господин, вы живы, хвала Небесам и Земле! – (Плут неловко встал на ноги.) – Да вы ранены! Что с вами случилось?

– Подвернул ногу, – ответил Плут.

Геккль спустился с живопыра и поспешил к мальчику. Согнувшись, он внимательно изучил повреждённое колено.

– Коленка распухла, – сказал он наконец. – Ничего страшного, всё обойдётся. Присядьте на секунду, я вправлю вывих.

Плут тяжело повалился на землю. Вынув из заплечного мешка бинт и горшочек с зелёной мазью, Геккль начал обрабатывать его повреждённую ногу.

– Вы видели этих летучих тварей? – спросил Плут. – Их были тысячи. Они за одну секунду сожрали глыботрога, только косточки остались.

Геккль кивнул, продолжая втирать мазь в коленный сустав.

– И не только его, – мрачно сказал он.

Плут застыл с открытым ртом.

– Вы хотите сказать. Стоб? Магда?

Геккль поднял глаза.

– Я имел в виду других трогов, – сказал он. – Храбрый мастер Стоб и отважная мисс целы и невредимы. Они ждут нас там, где начинаются Серебряные Пастбища.

– Хвала Небесам и Земле, – выдохнул Плут.

– Ну вот и всё, – произнёс Геккль, аккуратно завязывая бинт на ноге у Плута. – А теперь дайте-ка я вас подсажу на моего живопыра!

Они пустились быстрой рысью. Геккль сидел впереди, держа в руках поводья, а Плут, крепко вцепившись в седло, пристроился сзади. Они скакали вперёд и вперёд, и постепенно плотная стена деревьев начала редеть. Прямо в лицо им подул свежий ветер: он разогнал тёмные тучи, закрывавшие небо, и в первый раз за день, когда тёплые солнечные лучи потоком хлынули на лесную почву, у Плута поднялось настроение. Он с оптимизмом глядел на то, что ждало его впереди.

– Теперь уже недалеко, – сообщил Геккль, указывая на ровный ряд высоких летучих деревьев. – Эта линия – граница пастбищ.

Плут расплылся в улыбке. Они добрались до места! Следующие несколько секунд он пребывал на седьмом небе от счастья.

– Посмотрите! – воскликнул он. – А вот и Магда со Стобом!

– Вы правы, мой храбрый господин, – откликнулся Геккль. – Но. Ах, нет! – Пёрышки у него взъерошились, а глаза чуть не вылезли из орбит. – Что это такое?

– Что? Что? – переспросил Плут. Он внимательно присмотрелся, не грозила ли его спутникам опасность, но ничего особенного не увидел. Стоб и Магда спешились, привязали своих живопыров к ближайшему летучему дереву и, стоя рядом с длинным бревном и повернувшись спиной к своим товарищам, глядели на расстилающиеся перед ними пастбища.

– Что такое? – снова спросил Плут. Он внезапно испугался.

Геккль стегнул хлыстом живопыра, пришпорил его и, крикнув:

– Берегитесь, мастер Стоб и… – стремглав понёсся к юноше, но ветер отнёс его слова, – госпожа Магда!

– Кто это меня зовёт? – спросила Магда.

Стоб пожал плечами.

– Я ничего не слышал, – сказал он, усаживаясь на бревно.

Магда обернулась.

– Посмотри, – взволнованно произнесла она. – Это Геккль. И Плут с ним!

Стоб нахмурился:

– Почему они несутся сюда сломя голову? И машут руками? Неужели за ними гонятся эти жуткие троги?

Магда вскочила на бревно, чтобы разглядеть получше, что там происходит.

– Не думаю, – ответила она. – Вроде бы никто за ними не гонится. – Приложив чашечкой ладони ко рту, она крикнула: – Что случилось? У вас всё в порядке?

– Перестаньте махать руками, моя храбрая госпожа. И немедленно оба уходите оттуда!

Плут хорошо знал Геккля: он понял, что его товарищи подвергаются смертельной опасности. И он тоже закричал:

– Спасайтесь! Бегите оттуда! Скорее!

И тотчас же послышалось недовольное ворчание, затем злобное шипение. Земля задрожала, посыпалась мёртвая листва. В траве мелькнула парочка улепётывавших лягвожоров.

Плут в ужасе смотрел, как бревно, на котором только что стояли Магда и Стоб, внезапно зашевелилось, сделало бросок и резко поднялось в воздух! Оно извивалось, оно раскачивалось в разные стороны! На одном торце бревно стало раскрываться, – это оказалась жуткая пасть с острыми клыками, за которыми темнела пещеристая глотка. Кровожадное чудовище, завывая и тяжело дыша, наливалось яростью.

– Стоб, – в панике пробормотал Плут, – Магда.

Глава десятая. Серебряные пастбища

Плут замер, с ужасом глядя, как огромное, раскачивающееся во все стороны существо двигается словно на воздушной подушке, выпуская струи воздуха из шишковатых канальцев, расположенных в несколько рядов вдоль его массивного, поросшего мхом туловища.

– Это Чурбак! – закричал Геккль. – Спасайтесь! – И он пришпорил своего живопыра.

Стоб упал на землю под зависшим над ним червяком, похожим на огромное бревно, и лежал, не шевелясь. Магда плюхнулась ничком не подалёку от стреноженных живопыров, которые в страхе встали на дыбы, а затем попятились, когда Чурбак проплыл в воздухе над ними.

– Стоб! – отчаянно вскрикнула Магда, увидев, как алчное чудовище раскрыло зубастую пасть и приготовилось броситься на её поверженного товарища.

Чурбак на секунду отвлёкся, привлечённый её голосом. Магда взвизгнула. Живопыры забились в испуге, попискивая, скуля и вращая вылезающими из орбит глазами. Расположенные по кругу зелёные глаза Чурбака уставились на обезумевших от страха животных.

– Магда, умоляю тебя, – крикнул Плут, – выбирайся оттуда!

Голос его утонул в шуме: слышно было лишь оглушительное шипение гигантского червя, который, раскрыв алчную пасть, с силой втягивал в себя воздух. Груда листьев и шишек вихрем влетела в изрытую ямами глотку чудовища, когда оно двинулось на Магду и помертвевших от страха живопыров. Они визжали, пищали и упирались, но поток воздуха неумолимо всасывал их в воронку разверстой утробы. Магда всё ещё стояла там, в отчаянии цепляясь за упряжь гибнущих живопыров.

– Магда! – прохрипел Плут.

Геккль дёрнул за поводья, и его живопыр остановился. Шрайк тотчас же спрыгнул на зем лю и стремительно помчался на помощь Магде.

– Моя храбрая госпожа, – крикнул он девушке, хватая её за запястье и оттаскивая в сторону. Он подоспел как раз вовремя: ещё мгновение – и её плащ, раздувающийся в вихреобразных потоках воздуха, был бы засосан чудовищем.

Послышался треск разрывающейся упряжи: хрусть! Туго натянутые поводья лопнули, и один из несчастных, жалобно попискивающих живопыров исчез в пасти бревнообразного червя. Раздалось сладострастное урчание и громкое чавканье, – Чурбак содрогнулся, и его длинное тело вздыбилось горбом, когда внутрь провалилась всё ещё всхлипывающая жертва.

Геккль, тащивший за руку Магду, добежал до Стоба и потянул его за рубашку.

– Вставайте, мой храбрый господин, – сказал он. – Вставайте же!

Библиотечный подмастерье застонал.

Раздался ещё один такой же звук: хрустъ! – и в пасти реющего над землёй гигантского червя исчез второй плачущий живопыр. Чурбак плотоядно рыгнул.

Геккль и Магда помогли Стобу подняться и увели его от извивавшегося в корчах монстра. Плут пришпорил своего обезумевшего от страха скакуна.

– Давай, дружок, – сказал он, – поскака ли! Им нужна наша помощь! Ноо-о-о!

Прижавший уши живопыр издал душераздирающий вопль. Чурбак, развернувшись, полетел на голос, и через секунду Плут уже видел перед собой разверстую алую пасть гигантского летающего бревна. Расположенные по кругу зелёные глаза злобно и пристально глядели на него. Мерзко шипя, Чурбак завис над мальчиком, жадно и порывисто втягивая в себя всё, что попадалось на пути. Плут почувствовал, что живопыра как будто засасывает водоворот. Мальчик натянул поводья в яростной попытке устоять против неистовой силы вихря, который, кружась, увлекал их всё ближе и ближе к зияющему провалу пасти. Внезапно упряжь с треском лопнула: хрустъ! Поводья остались у мальчика в руках.

– Только не это! – простонал он, бросая ненужные обрывки тильдячьих ремней на землю и припадая к шее живопыра.

– Воюй с теми, кто тебе под стать! – закричал Геккль Чурбаку, и Плут увидел крошечного шрайка, который, грозно сверкая глазами и распушив перья, воинственно бил веткой колыбельного дерева по земле. В ярости, что его отвлекли, огромный Чурбак сделал в воздухе разворот и помчался навстречу шрайку.

Почуяв свободу, живопыр рванул с места и понёсся прочь с бешеной скоростью. Доведённый до отчаяния Плут вцепился ему в шею. Они проскочили сквозь редеющую гряду летучих деревьев и выехали на яркий свет: перед ними расстилались безбрежные просторы Серебряных Пастбищ.

Плут сразу же испытал облегчение. Широко раскинувшиеся пастбища, поросшие волнистой травой, были очень живописны. Серебристая зелень пространств, насколько хватало глаз, нарушалась изредка толстыми чёрными мазками – это на тучных угодьях паслись стада ежеобразов и тильдеров.

Необозримое небо над пастбищами было усеяно маленькими точками: кружила стая снежариков, пролетал клан пискунов, весело щебетали чиркуны, на высоте рыскал равнинный ястреб, готовясь камнем упасть на свою жертву, и далеко-далеко, у самого горизонта, степенно махала крыльями Птица-Помогарь. Внизу, по равнине, медленно шагали стада. Тёплый воздух был пронизан душным запахом густой шерсти, смешивающимся с дурманящим ароматом свежетоптанных трав, и громкое, звучное мычание оглашало окрестности.

Вдруг за собой путешественники снова услышали пронзительное шипение. Чурбак! Плут вонзил каблуки в бока скачущего галопом живопыра, боясь даже оглянуться. Огромный монстр преследовал их, плывя над зелёным океаном трав. Впереди крупное стадо лохматых ежеобразов, издав трубный глас, развернулось и, поднимая тучи пыли, понеслось прочь.

Бревнообразный червь реял над их головами. От его пыхтения у Плута вздымалась накидка, волосы на макушке встали дыбом, а бедный живопыр еле дышал от страха.

– Скорее! Скорее! – в отчаянии подгонял Плут свою животину. – Не останавливайся!

Живопыр беспомощно захрапел. Он выбился из сил, вот-вот – и он рухнет! Крепко прижавшись, Плут обнял его за шею и шепнул прямо в ухо:

– Ты сделал всё, что мог!

Живопыр споткнулся, и Плут закричал. Они оба покатились в разные стороны по мягкой душистой траве. Разверстая пасть Чурбака нави сла над Плутом: всё ближе, и ближе, и ближе.

– Нет! – воскликнул он. – Только не это!

И тут мальчик краем глаза заметил какое-то быстрое движение. В следующую секунду что-то налетело на него, сдавив грудь: чьи-то руки подхватили его, блеснула деревянная обшивка, захлопали паруса – и он взмыл в поднебесье!

У Плут перехватило дыхание. Он плыл по воздуху, поднимаясь всё выше и выше.

– Как раз вовремя, мой друг, – услышал он чей-то голос позади себя. Плут повернул голову. Он был на воздухоплане! И он летел! Летел! А за ним, устроившись на узком седле, сидел пилот, юный, крепко сложенный душегубец в лётной форме, с защитными очками на носу. Небесный кораблик взял курс по левому борту.

– Сиди спокойно, друг, – серьёзно произнёс душегубец. – Мой летательный аппарат не привык к пассажирам.

Плут обернулся, с трудом веря в то, что происходит. Он обвил руками грубо вытесанную фигуру на носу небохода и прижался к ней всем телом. Сердце его клокотало от радости.

Он летит!

Далеко внизу он услышал отчаянный вопль. Наклонившись, Плут увидел, как его храбрый незадачливый живопыр исчезает в алчной глотке чудовища. Последний жалобный всхлип огласил воздух. Затем – тишина. Плут вздрог нул и, ослабив хватку, чуть не свалился с воздухоплана.

– Эй, ты, потише там, друг! – прикрикнул на него пилот. – Ты что, в первый раз в воздухе?

Плут кивнул, стараясь больше не смотреть вниз.

В этот миг хрупкий летательный аппарат попал в воздушную яму. Кораблик трясло и качало, он то и дело нырял носом вниз. Пилот, ловко орудуя, принялся натягивать различные канаты, выравнивать противовесы и поправлять паруса. Пытаясь удержать аппарат в равновесии, он сунул ноги в тонкие гнутые стремена. Плут затаил дыхание. Сердце у него ушло в пятки, когда он увидел, что земля, кружась, стремительно приближается к ним.

– Я так и знал, так и знал, – бормотал себе под нос душегубец натягивая одновременно два каната. – Я ведь знал, что эта посудина не вывезет двоих!

Внезапно кораблик перестал падать и снова взмыл в небо, но в этот момент его чуть не снесло резким порывом ветра. Желудок у Плута заходил ходуном, когда от налетевшего вихря небоход сделал мёртвую петлю и чуть не вошёл в штопор. Трепыхались залатанные паруса, и кораблик мотало то туда, то сюда.

– Помогите! – отчаянно завопил Плут, не в силах сдержать крик. Но голос его потонул в завывании ветра. Мальчик посмотрел через плечо.

Сидевший позади душегубец, закусив от напряжения губу, крепко вцепился в рычаги управления. Небоход трясло и болтало во все стороны: казалось, он вот-вот рассыплется на части.

– Эй, полегче на поворотах, старая калоша, – ласково уговаривал душегубец свою посудину, покачивая ногами в стременах и одновременно распутывая клубок верёвок.

Плут боялся дохнуть.

Мало-помалу душегубец, по лбу которого пролегла глубокая складка от напряжения, сумел выровнять летательный аппарат. Мышцы ног у него были напряжены: он был готов к сражению, если ветер налетит на них снова. Плут вцепился в резную фигуру на носу небохода так яростно, что суставы пальцев у него побелели.

Тут небоход сильно тряхнуло. Ветер дул им прямо в спину. Канаты были готовы лопнуть, паруса трещали по швам. Дав ужасный крен, кораблик застонал, доски зловеще заскрипели, и внезапно небоход помчался как стрела.

Плут не ожидал, что они так разгонятся. Его отбросило назад с такой силой, что у него дыхание спёрло, и от испуга он крепко зажмурился.

– Гей-гей! У-лю-лю! Гей-гей! – радостно завопил душегубец. Плут нахмурился, не понимая, что происходит. Как душегубец мог ликовать, попав в такую передрягу: может, юный пилот спятил со страху?

Плут рискнул бросить взгляд через плечо. Они неслись вперёд на сумасшедшей скорости, под невероятно крутым углом, но душегубец, казалось, полностью владеет ситуацией. Привстав на стременах, он по одному натягивал канаты, чтобы уменьшить кривизну раздутых парусов и одновременно удержать в равновесии свой хрупкий небоход.

– Гей-гей! Улю-лю! Гей-гей! – снова закричал пилот.

Прямо перед собой Плут увидел высокую башню: грубо отёсанный кусок дерева, который торчал посреди пастбищ, как необъятных размеров стрела. Ниже шпиля в разные стороны торчали сколоченные на скорую руку взлётнопосадочные площадки и примитивные лестничные переходы, обрамлённые рядом фонарей: их свет был хорошо виден, даже несмотря на сияние Серебряных Пастбищ.

– Ну же, моя старушка, моя красавица, я знал, что ты выдержишь! – пробормотал себе под нос душегубец. – Мы почти долетели!

Он натянул плетёный чёрный канат, и парус по левую сторону от Плута поднялся. Результат сказался немедленно: посудина, замедлив ход, начала по спирали кружение вниз, как слетает с дерева кленовый лист. Они сделали оборот вокруг высокой башни, похожей на стрелу, и спустились, прицельно сев на грубые доски взлётно-посадочной площадки.

Плут скатился на настил в полном изнеможении, но душа его ликовала. Душегубец снял защитные очки и соскочил с седла. Лицо его было озарено радостью.

– Ура! – засмеялся он, поглаживая резную фигуру на носу деревянного небохода. – Я знал, что старушка меня не подведёт! – Он внезапно посерьёзнел. – Что знает об этом профессор Тьмы? «Нельзя вдвоём летать на небоходе, это невозможно». Ну что? Мы доказали, что это возможно! Так, моя старушка, моя маленькая «Пчёлка?» – Он ласково погладил резную голову своего кораблика.

Плут похлопал душегубца по плечу:

– Меня зовут Плут Кородер, и я от всей души хочу тебя поблагодарить. – Он помолчал немного. – Мне показалось, что ты упомянул профессора Тьмы? Ты тоже подмастерье?

Душегубец, опустив глаза, рассмеялся.

– Я, Кастет, подмастерье? Нет, я – простой пастух. Профессор – мой знакомый. – Он посмотрел Плуту прямо в глаза, как будто увидел его в первый раз.

– Но ты так хорошо умеешь летать, – заметил Плут. – Кто же научил тебя, если не мастера с Озёрного Острова?

– Я сам научился, – ответил Кастет. Он любовно похлопал свой небоход. – Построил его из обрезков. Конечно, это не самый красивый кораблик в мире, но знаешь, какое замечательное создание моя «Пчёлка?» Послушная, чуткая, отзывчивая.

Плут был заинтригован.

– Ты говоришь о своей «Пчёлке» так, словно это – живое существо, – сказал он.

– Короче говоря, в каждом небоходе есть секрет, – серьёзно отвечал Кастет. – Относись к своей небесной посудине как к женщине – люби её, будь с ней ласков, уважай её, и она вернёт твою любовь стократ. Когда я увидел, что ты попал в беду, она первой бросилась спасать тебя от Чурбака. «Мы поможем ему! – сказала мне „Пчёлка“. – Мы сделаем это вместе». И она была права.

– Благодарение Земле и Небесам, – тихо промолвил Плут. – Без вас я бы погиб.

Внезапно раздались чьи-то голоса. Плут огляделся и увидел с полдюжины небоходов, кружащих над ними. Каждым управлял один пилот. Как и Кастет, все они были из племени душегубцев: у них были огненно-рыжие волосы, и одеты они были в лётную кожаную форму. Душегубцы радостно махали им сверху.

– Это потрясающе, Кастет! – кричал один.

– Таких невероятных полётов я ещё не видел! – удивлялся другой.

– С пассажиром на борту! – восторгался третий. – Если бы я не видел этого собственными глазами, я бы сказал, что это невозможно!

Один за другим все небоходы приземлились на деревянные мостки ниже ярусом, и по шатким лестницам пилоты поднялись к герою. Кастет низко опустил голову, склонясь перед товарищами.

– Пустяки, – сказал он скромно, и на лице его появилась застенчивая улыбка. – Это всё сделала моя «Пчёлка», моя красавица.

– Ты – отличный лётчик, – вмешался Плут. Он повернулся к остальным: – Видели бы вы, как он камнем упал вниз и буквально выхватил меня из пасти огромного червя! А как он выбирался из воздушных ям! И как справлялся со штормовыми ветрами! – Он в восхищении покачал головой. – Видели бы вы это все! – Он снова посмотрел на юного душегубца: – Кастет, ты был просто великолепен! Ты спас мою жизнь!

– А ты кто такой? – спросил низкорослый крепыш, делая шаг вперёд.

– Похож, на купца, – раздался чей-то голос.

– Может, из подмастерьев. – послышался другой.

– Он и есть подмастерье, – ответил за него Кастет. – Его зовут Плут Кородёр.

Плут кивнул.

– Я путешествовал с двумя другими подмастерьями, – сказал он. – Нас вёл шрайк, проводник, на Вольную Пустошь. Вы не видели их? Вы не знаете, у них все в порядке?

– Шрайк? – переспросил Кастет, брезгливо сморщив нос.

Остальные тоже что-то пробормотали с недовольным видом. Явно шрайки были не в чести у душегубцев.

– Этот не такой, как остальные, – пытался разубедить их Плут. – Он добрый, заботливый.

– Ну-ну, если он добряк, тогда я – тильдячья сосиска! – громко пошутил кто-то, и все рассмеялись.

– Ну, летаешь ты точно как сосиска, – послышалось в ответ, и все покатились от хохота.

Кастет повернулся к Библиотечному Рыцарю.

– Пошли, – позвал он, беря мальчика за руку. – С западной площадки открывается чудесный вид. Может, оттуда ты увидишь своих друзей.

Плут почувствовал, что душа у него замирает, когда они в надвигающихся сумерках вышли на западную взлётно-посадочную площадку. С такой высоты стада ежеобразов и тильдеров, мирно пасшихся внизу, казались не больше муравьёв. Мальчик судорожно вцепился в балюстраду.

– Мы так высоко! – дрожа, пробормотал он.

– Иначе не было бы смысла забираться сюда! – сказал Кастет.

– Я понимаю, – ответил Плут. – Но почему площадка качается?

– Поднялся ветер, – объяснил Кастет, глядя на небо. – Скоро, похоже, будет гроза.

Плут нахмурился. Повернувшись к Кастету, он спросил:

– Гроза? С дождём, молнией и громом?

Кастет усмехнулся:

– Ну да! И если тебе повезёт, увидишь градины величиной с кулак.

– Величиной с кулак. – задумчиво пробормотал Плут.

Душегубец с изумлением посмотрел на него:

– Ты что, никогда раньше грозы не видел?

Плут покачал головой.

– На моём веку ничего подобного не было, – грустно сообщил он. – Я вырос под землёй, в мире, где существуют только канализационные трубы и сырые, тёмные камеры, освещённые искусственным светом. – Он повернулся и, откинув назад голову, подставил лицо тёплым, золотым лучам солнца. – Ничего подобного там нет. И всё, что мне известно насчёт погоды, – он снова обернулся к Кастету, – я вычитал в берестяных свитках или в трудах библиотечных учёных.

– Значит, ты никогда не чувствовал запаха миндаля, когда ударяет молния? Н не слышал, как гремит гром и содрогается земля? И не ощущал лёгкого прикосновения снежинок, что тают у тебя на щеке? – Он замолчал, заметив, что Плут густо покраснел. – Я даже завидую тебе, Плут Кородер. Как, наверное, здорово увидеть всё это в первый раз, когда ты уже достаточно взрослый, чтобы оценить эту красоту!

Плут улыбнулся. Такое никогда не приходило ему в голову.

– А теперь давай посмотрим, не видно ли твоих друзей, – продолжал Кастет. – Если Чурбак сожрал их живопыров, значит, они идут сюда пешком.

– Я на это очень надеюсь, – сказал Плут, вслед за душегубцем окидывая взглядом окрестности.

– Вот, значит, откуда ты пришёл, – догадался Кастет. – Из Восточного Посада. Если присмотреться, то отсюда можно увидеть шпиль Посадской башни.

Плут кивнул. Густо-оранжевое солнце уже готово было закатиться за горизонт, и деревья начали погружаться во мрак. Шпиль был устремлён в небо, как игла, и последние лучи солнца золотили его верхушку. Кастет сделал широкий взмах, обводя окрестности.

– Вон там – Гоблиново Гнездо, – сказал он. – А вон там – Опушка Литейщиков. Видишь, небо над этим местом темнее, чем везде? Это из-за зловонного дыма, идущего из заводских труб.

Далеко на горизонте Плут увидел тяжёлые чёрные облака с красными всполохами.

– Нехорошее место, – решил он.

– Хочешь, дам тебе совет? – серьёзно спросил Кастет. – Опушка Литейщиков не для таких, как мы. Там в десять раз хуже, чем в Нижнем Городе: говорят, там сплошные печи для плавки металла и рабы.

– Рабы? – переспросил Плут, содрогнувшись.

– И ещё кое-что похуже. – мрачно продолжал Кастет. Совсем непохоже на Вольную Пустошь. – Душегубец улыбнулся. – А вот на Вольную Пустошь стоит посмотреть.

– А в какой стороне Вольная Пустошь? – спросил Плут.

Кастет развернул Плута, и тот оказался спиной к заходящему солнцу.

– Вон там, – показал он. – За грядой, где растут железные деревья. Это самое красивое место в землях Края.

– Так близко? – удивился Плут, дрожа от волнения.

Вглядываясь во тьму, Плут испытывал смешанные чувства – и радость, и печаль одновременно. Радость – оттого что был уже так близок к цели своего путешествия, а печаль – потому что на секунду отвлёкся и забыл про товарищей, которые сейчас были неизвестно где.