Текст книги "Битва с небесами (сборник)"

Автор книги: Крис Банч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Вольф с озадаченным видом выключил ком и вошел в кабинет.

– Джентльмен, который у тебя был, сказал мне «сынок». Не думаю, что он старше меня даже на пять лет.

– Привыкайте, молодой человек. Я уже велел барменам проверить, можно ли наливать тебе спиртное. Что значит пластическая операция! Бери стул.

Вольф сел.

– Можно полюбопытствовать?

– Когда я это сделал, то схлопотал по рукам. Ладно, валяй.

– Джентльмен, который от тебя вышел. Он – читет?

– Без сомнения, хотя, когда я его послал, он повел себя отнюдь не читетским образом. Обиделся, разорался. Тебя интересует их лавочка?

– Да. Они раз десять пытались меня кокнуть.

– Милосердные черти! – воскликнул Кормак. – И это организация, которая всего-то стремится к логике и систематичности. Тогда тебе забавно будет узнать, зачем он приходил. У него все звучало на редкость гладко, но, короче, он хотел бы приобрести, за весьма внушительную сумму, сразу и наличными, некоторые из федеральных кораблей, которые я поставлен стеречь как зеницу ока. Я не против продать иногда пару деталей, но его аппетиты показались мне чрезмерными.

– Они переходят в наступление, – сказал Вольф. – Последний раз за мной гонялись на крейсере класса «Ашида».

– Вот как? Не самый мягкий способ намекнуть, что им не нравится твоя стрижка. А теперь этот красавчик рассказывает мне, что они вот-вот подпишут контракт о перевозках и потому хотят срочно купить пять-шесть больших боевых кораблей для переделки в транспортные. Он уже присмотрел, чего ему надо: три корабля класса «Нельсон», два тяжелых крейсера, а если у меня случаем отыщется система оперативно-командной связи, то вообще блеск. По всему сдается, что они собирают флот. Немного распетушился, когда я посоветовал ему насыпать соли в задницу и валить отсюда подобру-поздорову. Разумеется, в самом вежливом тоне.

– Почему ты их послал?

– Честно?

Вольф ухмыльнулся:

– Если ничего лучше не придумаешь.

– Я не знал, что отвечу, если кто-нибудь явится за этими кораблями и попросит объяснить дыру в пространстве. Хотя теперь я начинаю тревожиться за некоторых моих коллег, у которых не так развит инстинкт самосохранения. Я уже говорил, в Отверженных Мирах не проблема сыскать боевой корабль.

Знаешь, Джошуа, не люблю я этих упертых, которые лучше меня знают, чего мне делать. Особенно когда они начинают скупать оружие.

– Я тоже, – кивнул Вольф. – Маленький совет: в ближайшие вечность-две ходи по стеночке. Читеты очень обидчивы.

– Догадываюсь. К счастью, у меня хорошо развиты гены трусости.

Кормак встал из-за стола.

– Мы живем в страшном мире, – сказал он. – Похоже, двум честным людям только и остается, что пойти выпить.

– Что ты искал на Сауросе, когда эфэровский робот тебя засек? – спросил Вольф.

– Я уже побывал на нескольких наших планетах, где рассчитывал найти какие-нибудь упоминания о Матери-Лумине, – сказал Таен. – Я надеялся заглянуть в некоторые архивы – кажется, вы так это называете – нашего Департамента Предвидения, по-вашему – разведки.

– Разве ФР их не изъяла?

– Думает, что изъяла, – ответил эльяр. – Но есть и другие копии, доступные тем, кто знает, куда смотреть.

– Что именно ты искал?

– Чего я искал, того не нашел: упоминаний о Матери-Лумине, о Стражах, о чем-нибудь, что передавалось до того, как мой народ совершил Переход.

– И?

– Ничего.

– Не верю, – сказал Вольф, – чтобы по одному сигналу, которого, говоришь, ты даже не слышал, вся чертова куча эльяров свалила неведомо куда. Значит', ты искал не там или не так.

– Мне не нравится твой тон, но, должен согласиться, логически ты прав.

– Какая из ваших планет главная?

– Саурос, – сказал Таен. – Та самая, на которой я родился, на которой ты жил до войны. Я пытался также получить доступ к одной из наших больших думательных машин, компьютеров, чтобы она помогла мне проанализировать задачу. Но не успел ничего найти, потому что ваш зонд меня обнаружил.

– Если я смогу доставить нас обоих на Саурос, ты позволишь помочь тебе в поисках?

Эльяр свернулся на стремянке – ничего более похожего на его привычное сиденье Вольф не нашел – и надолго задумался. Дважды его капюшон раздувался и опадал.

– Существует риск, – сказал он наконец, – для нас обоих. Там должны стоять заграждения, если, конечно, они уже не сработали на ваших людей. Не думаю, что исследователи из Федерации знали, где искать.

– Я видел эльярские ловушки, – сказал Джошуа. – Справимся.

– У тебя есть план?

– Скорее идея.

– Что именно мы будем искать?

– Не Матерь-Лумину. Давай начнем со Стражей. Может быть, они и выведут нас на разгадку.

Таен устремил на Вольфа глаза-щелочки.

– Одного ты мне никогда не говорил. Во всяком случае, честно, насколько я вижу по твоим мыслям. Ты мог бросить меня в Монтана-кип или просто вернуть на одну из наших планет, а сам затаиться. Не сомневаюсь, что у тебя хватит способностей укрыться и от читетов, и от Федеральной Разведки. Тебя не станут искать вечно, особенно если увидят, что ты больше не интересуешься судьбой эльяра. Почему, Джошуа Вольф? Почему, Разящий из Тьмы?

Наступило долгое, тягостное молчание.

Вольф медленно покачал головой.

– Он и спляшет, и споет, и по проволоке пройдет, – гордо объявил Кормак. Они с Вольфом стояли на переходном мостике над огромным пролетом. Внизу лежал корабль Вольфа, выглядевший точно так же, как при посадке на Малабаре. – Попросишь свой добрый корабль «Леденец» показаться во всей красе?

Он передал рацию Вольфу.

– Слышишь меня? – спросил Джошуа у корабля.

– Слышу, – донеслось из миниатюрного динамика. – Узнаю голос. Будут приказания?

Джошуа повернулся к Кормаку:

– Что мне сказать?

– Ну, например: «Изобрази нам внешний облик яхты класса „Гаттерас“. На случай, если не помнишь каталога, это такая горбатая, футов на двадцать длиннее „Грааля“».

Джошуа повторил приказ в микрофон.

– Принято, – отвечал корабль.

Зашипели гидравлические насосы, и «Грааль» чуть заметно вырос в длину. Одновременно овальный выступ на его корпусе приподнялся, появилась рубка с иллюминаторами.

– Все это, разумеется, одна видимость, – пояснил Кормак. – Они наращиваются на твоих соплах, так что ты не получишь лишних двадцати футов, и рубка тоже муляжная. Я не смог приладить рули – перестали бы убираться твои собственные – поэтому оставил как есть.

«Грааль» может воспроизвести примерно двадцать кораблей более или менее своего типа, от буксира класса «Фосс» и любых внутрисистемных кораблей техобслуживания до федеральных дозорных кораблей класса «Сорж». Было бы забавно попробовать, если ты сцепишься с нашим другом Циско.

Но это все бантики и вблизи не поможет. Что я изменил по-настоящему, так это разные опознавательные характеристики: инфракрасные, радарные и так далее. На экране твоя колымага может выглядеть чем угодно, от среднего крейсера до развалюхи, которая возит руду с астероидов на ближайшую планету. Вот это действительно ценно. Я решил, что большинство маскируется под маленькие суда и стоит сделать наоборот. Плюс у тебя чистенькая оснастка, так что эхо будет минимальное. Мне пришлось занять под железо две кладовки и одну жилую каюту. Не думай экономить тягу, особенно когда подделываешь ее характеристики.

Все параметры у тебя прежние, если ты не применяешь внешний камуфляж в атмосфере. Я искал варианты со множеством заметных выступов, так что они будут чуть-чуть тормозить. Будь осторожен на крутых поворотах в воздухе – не гарантирую, что эта фигня не отлетит.

– Ты закончил?

– Вроде да.

– Звучит здорово, – сказал Вольф.

– Сделано здорово, – отвечал Кормак. – Теперь ты у меня в долгу.

– Да.

Кормак посерьезнел.

– И я собираюсь попросить об услуге.

Вольф клевал носом над последним бокалом ар-маньяка и пьесой Элиота, когда снова послышалось жужжание. Он сразу очнулся, но звук не прекратился, а, напротив, стал еще громче.

Вольф почувствовал угрозу, опасность и помимо воли оглядел знакомую рубку.

Руку пронзила боль. Он закатал рукав, увидел вздувающиеся красные волдыри.

Жужжание стихло, наступила полная тишина.

Через некоторое время волдыри исчезли.

Вольф встал и заварил себе крепкий кофе.

– «Де Монтель»? – Вольф присвистнул. – Это серьезно.

Кормак снял фольгу, вытащил пробку.

– Вот с каким звуком должна откупориваться бутылка. Никак не привыкну к хлопку, с которым снимается герметичная крышка.

На столе стояли два бокала. Кормак налил один наполовину, другой – на два пальца.

– Мне казалось, ты не пьешь крепкого, – заметил Вольф.

– Хочу составить тебе компанию.

Вольф понюхал, попробовал, кивнул, потом откинулся в кресле.

– Выкладывай.

Кормак выдвинул ящик стола, достал голографическую карточку, протянул Джошуа:

– Помнишь?

У женщины на карточке были темные волнистые волосы, рассыпанные по плечам изумрудно-зеленого платья. Она стояла на палубе прогулочного корабля, за ее спиною круглился горизонт. Видимо, фотограф велел ей улыбнуться, и она старалась, но без особого успеха.

Вольф отметил роскошь обстановки, драгоценность на женщине, всмотрелся в лицо.

– Кажется, да. С военных времен? Кормак кивнул.

– Миниатюрная такая. Первый лейтенант… нет капитан.

– Она самая. Заведовала у меня материально-технической частью. Рита Сидамо.

– Да, вспомнил. Что с ней?

– Вышла замуж за мерзавца, который не дает ей развода.

Вольф поднял бровь.

– Извини, в это трудно поверить. Так легко просто уйти… или позвать на помощь.

Кормак не ответил, но продолжал:

– Мы… ну, дружили три или четыре месяца перед самым концом войны. Против правил, конечно, однако кого это колыхало? Вообще-то это было довольно серьезно.

Война кончилась так неожиданно, что мы оказались подвешенными. Не могли решить, хотим ли остаться вместе, и все такое.

Она демобилизовалась, вернулась народную планету внутри Федерации. Мы обменялись несколькими комами, потом Рита вдруг перестала писать.

Кормак взял бокал, отхлебнул, скривился; прошел к холодильнику и вернулся с пивом.

– Я пережил это. Или думал, что пережил. Черт, мы все умеем себя обмануть.

Три месяца назад я получил это фото и письмо. Она пишет, ей пришлось заплатить, чтобы его переправили на планету.

– Переправили откуда?

– Она перестала писать, потому что вышла замуж. Говорит, быстро и без особой причины. Думаю, потому, что этот тип богат и хорош собой.

– Мне все так же слабо верится.

Кормак сжал губы. Он снова выдвинул ящик, достал микрофишу, сунул в проектор и развернул к Вольфу экран.

Там появилась картинка.

Мужчина примерно одного с Вольфом роста, темноволосый, с резкими чертами, вызывающе смотрел в объектив камеры.

– Его зовут Джалон Какара. Он владеет торговым флотом и собственной верфью.

Пошли новые картинки, начиная с аршинного газетного заголовка:

ЗА МАСКОЙ.

КАКАРА ПРЕВРАТИЛ СВОЮ ПЛАНЕТУ В ВЕРТЕП ГРЕХА

– Он купил в Федерации планетоид, который назвал «Непенте», – сказал Кормак. – Насчет вертепа не знаю. Но выглядит впечатляюще.

Вольф рассеянно кивнул, глядя на мелькающие фотографии: длинная космическая яхта; два дворца; высоченное офисное здание; неправильной округлой формы планетоид; наполовину заполненный космодром, все корабли несут на бортах ломаную багровую линию; смеющиеся, богато одетые люди на какой-то вечеринке; потом Какара и женщина, оба в купальных костюмах, сидят на поручне древнего судна на воздушной подушке.

– Он – скотина, – просто сказал Кормак.

– Я ни разу о нем не слышал, – сказал Вольф, – но это не имеет значения. Похоже, парень и правда очень богат. Беру свои слова обратно.

Он выпил, Кормак снова наполнил бокал.

– Я кое-что разузнал. Старые знакомые в Федерации нарыли что могли. Какара ведет свои дела с Непенте. Если куда-нибудь и отправляется, то на личной яхте. Собственно, это грузовик класса «Дездемона», который он переоборудовал на своей верфи. Иногда он берет Риту с собой. Но по большей части она безвылазно торчит на Непенте. Особенно теперь.

– Я знаю женщин, которым понравилось бы безвылазно торчать на такой планетке.

– Главная страсть Какары – залезать в трусы к женам своих друзей, – сказал Кормак. – И он распускает руки.

Лицо у Вольфа напряглось.

– Она хотела уйти, сказала ему об этом, даже сумела подать на развод. Он перехватил бумаги и уничтожил. Заявил, что она – его. На этом и порешили. Пока. Рита пишет, что ему даже нравится видеть ее своей пленницей.

– Ты хочешь, чтобы я ее вызволил?

– Нет, – сказал Кормак. – Об этом я не прошу. Но было бы здорово, если бы ты придумал для меня план.

– Для тебя? Кормак, ты диспетчер, а не разведчик. Твое дело – отправлять на задание таких, как я, помнишь?

Кормак поглядел на Вольфа в упор.

– Я не видел ее одиннадцать лет и еще до письма постоянно думал о ней, ругал себя последними словами за то, что не полетел к ней, не сделал чего-нибудь. Так что в этот раз я полечу. Я все решил еще до твоего появления и, когда увидел тебя, подумал… подумал, может быть, теперь у меня появился шанс.

Джошуа глубоко вздохнул.

– Дети есть?

– Нет. Она пишет, это одна из причин, почему все пошло наперекосяк.

– Можешь с ней связаться?

– Нет.

– Значит, ты хочешь, чтобы я придумал, как тебе попасть на Непенте, найти твою кралю и, если это не минутный дамский каприз, хватать ее за шкирку и рвать когти, словно какой-нибудь недоделанный Орфей?

Кормак кивнул.

– Знаешь, чем кончится твое дурацкое рыцарство? Тебя убьют.

Кормак пожал плечами.

Вольф взял бокал арманьяка и выпил одним глотком.

– Тебе это не понравится, – сказал Вольф Таену. – Мне и самому не особо приятно, но обстоятельства изменили наши планы.

 Глава 3

– Это решение не основывается на логике, – сказал эльяр. Его шейный капюшон наполовину раздулся и налился краской.

– Безусловно, – согласился Вольф.

– У меня повторился твой сон про насекомых, – продолжал Таен. – Я чувствовал подавленность, страх, опасность много большую, чем просто для меня и для тебя. Вот о чем надо тревожиться, а не об этой особе, которая то ли хочет, то ли не хочет соединиться с твоим другом.

– Твои выводы, – сухо сказал Вольф по-прежнему на земном, – получены из холодного логического анализа.

– Конечно, – сказал Таен. – Мой мозг на другое не способен.

– А мой мозг… Ладно, не важно.

Капюшон Таена медленно опал. Инопланетянин пристально взглянул на Вольфа.

– Помнишь нашу первую встречу? – спросил он, снова переходя на эльярский. – Когда наши несмышленыши проверяли твою силу. Пока я не вмешался.

– Опустим, что я успел сломать одному ребра за излишнюю любознательность. Продолжай.

– Тогда ты назвал их трусами, словом, которого нет в эльярском, за то, что им хватило ума напасть на тебя всем скопом, а не поодиночке. Я не понял, что это значит, и не уверен, что понимаю сейчас.

Но я расскажу тебе другой эпизод, которому был свидетелем. Это случилось во время войны, после того, как мне велели расформировать мой специальный отряд и прекратить охоту за тобой. Я находился в командной рубке нашего большого корабля, из тех, что мы называли Великими Кораблями-Убийцами. Мы засекли два федеральных разведывательных катера и с помощью дальнобойных орудий вывели из строя двигательный отсек одного из них. Второй вполне мог скрыться, пока мы уничтожали первый.

Вместо этого он изменил курс и вернулся – почти наверняка, чтобы спасти остававшихся на первом корабле, хотя разумный анализ убеждал, что тот обречен. В итоге мы уничтожили оба катера вместе с командами.

– Люди иногда делают подобные глупости, – заметил Вольф.

– Скажи, сходен ли мыслительный процесс, или, точнее, эмоциональный порыв, двигавший капитаном второго катера, с тем, что заставляет тебя помогать Кормаку?

– Возможно.

– Допустимо ли предположить, что именно этот способ мышления, абсолютно недоступный эльярам, каким-то образом стал причиной того, что вы нас разбили и моему народу пришлось в поисках спасения совершить Переход?

– Вряд ли, – ответил Вольф. – Нам просто повезло. – Он встал. – Вперед, лошадка. До ночлега еще много миль.

– Сомневаюсь, что когда-нибудь пойму.

– Я тоже.

Вольф, совершенно голый, стоял на коленях перед Луминой, упершись руками в колени. Дыхание его было глубоким, ровным. Камень мерцал, озаряя каюту.

«Я под сводом… я – свод… нет ничего за, нет ничего перед…»

Он поднял руки, свел ладони, выставил указательные пальцы, соединил их.

«Гори, огонь, войди, огонь, наполни, принеси мудрость…»

Его дыхание стало еще медленнее.

Внезапно он оказался «над» Луминой и теперь «глядел» на нее сверху. Поднялся еще выше, к потолку, прошел перекрытие; мозг «увидел» провода, блестящую гладкую сталь, и Джошуа понял, что он – на командной палубе.

Дыхание его участилось. Лумина разгоралась все ярче. Он отвернулся и развел руки; камень померк, стал серым.

– Провалиться мне, – изумленно сказал Джошуа. – Не знаю…

Он оборвал фразу, сосредоточился, совладал с дыханием.

Лумина «ожила», заиграла цветами.

Вольф видел только камень и ничего больше.

Через некоторое время он, не отталкиваясь руками, встал. Лумина погасла.

Джошуа изумленно потряс головой, взял Лумину и пошел в душ.

– Докладываю о готовности перед последним прыжком к Гаррапате, – сообщил корабль.

– Жди, – велел Вольф и еще раз оглядел экран. – Теперь мы входим в саму Федерацию и виляем хвостом. Покажи, как это выглядит в реальном пространстве. Нам нужна настоящая трансформация, не просто видимость. Изобрази нам… бывший военный катер класса YS. Я купил тебя после войны и переделал своими руками. Я дал тебе новое имя… э-э… «Отранто». Вплоть до дальнейших указаний отзывайся на это название, как и на «Грааль».

– Принято. Жди.

Загудели гидравлические насосы, замигали индикаторы на новенькой панели.

– Превращение завершено, – доложил корабль.

– И как мне теперь увидеть?.. Выведи аппарат для осмотра внешних повреждений на пятьдесят ярдов и дай мне полный обзор.

– Принято.

Через некоторое время на экране появилась картинка.

– Черт, – изумленно пробормотал Вольф. – Я бы сам тебя не узнал. Я бы сказал, что ты выглядишь капитально, только, если это я тебя переделывал, мне надо оборвать руки. Придется прилепить тебе на люк пикалку, а то, не ровен час, перепутаю с другими на космодроме.

– Твой друг Кормак, – сказал взволнованно Таен, – проделал замечательную работу и заслуживает похвалы.

– Он свое получит. Корабль, а ты как считаешь? Помнится, твой последний программист решил, что тебе нужно чуть больше личности.

– Твои слова я воспринимаю как выражение удовольствия, поэтому испытываю то же самое, хотя и не знаю, что это значит.

– «Грааль», познакомься с Таеном. Вы отлично друг другу подходите. Жаль, ты у нас в мужском роде, а то бы мы воскресили ЭНИАК, и он бы вас поженил. Ладно, «Отранто». Прыгай, когда будешь готов.

Мир завертелся, Джошуа почувствовал пряный привкус на языке, забытые ощущения прошлого. Потом все восстановилось. На экране горели другие созвездия.

– Выход из N-пространства завершен, – доложил корабль. – До Гаррапаты – два Е-дня.

И контора, и щуплый человечек за столом насквозь пропахли неудачей, которая тянется так долго, что с нею давно сроднились.

– Вот, – сказал он, – целый пакет. Вполне стоит денег, которые я запросил, мистер… э-э… Тейлор. – Нос над редкими усиками задергался. Человечек напомнил Вольфу кролика перед морковной грядкой.

Вольф взял микрофишу, взвесил на руке, почувствовал.

– Кто собрал досье?

Человечек попытался изобразить гнев, не сумел и сдался.

– Вы не верите, что я?

– Знаю, что не вы. Слишком мало времени для новичка. Но меня это не колышет.

– Ладно, – отвечал частный сыщик. – Данные собрала команда из Де Грассе, Хэтуэй. У меня есть связь с человеком, который время от времени с ними контактирует. Я не видел смысла дублировать работу. Не было случая, чтобы кто-нибудь пожаловался на их материалы. – Он замялся, потом добавил: – И потом, планета Какары не так далеко отсюда, он почти все дела ведет с Гаррапаты. О нем идет определенная слава. Трудно все время оглядываться через плечо, когда ты совсем один.

– На кого работала команда из Де Грассе, Хэтуэй?

– Не знаю, не спрашивал.

Вольф сунул микрофишу в карман, протянул деньги:

– Вот. Вы сказали, что предпочитаете наличные?

– Кто их не предпочитает?

Вольф вышел из кабинета. Щелчок, с которым захлопнулась дверь, гулко прокатился по пустому пыльному коридору.

Джошуа вылез из челночного такси, неторопливо дошел до соседнего дока, скользнул за угол и стал ждать. За ним никто не следовал.

Он пошел назад, мимо остановки челноков, ко второму доку, вошел в маленький, на одного человека, лифт и дотронулся до сенсора. Лифт поднял его на палубу овального дока. Джошуа коснулся сенсора на люке «Грааля», вошел.

Таен сидел на двух стойках, которые они за день до того сварили в крохотной мастерской «Грааля». Рядом лежал на полке тяжелый бластер. Глаза-щелочки открылись.

– Тебе сообщение, – не здороваясь, объявил инопланетянин.

Джошуа поднялся по винтовой лестнице на командную палубу, включил ком.

Замелькало прокручиваемое назад изображение, и на экране появилось невыразительное лицо Циско.

– Я получил твой сигнал, – произнес функционер, – и заключаю, что наш общий друг – с тобой. Нам надо увидеться. Ситуация изменилась с тех пор, как мы говорили о нем… и о тебе. Встретимся на твоих условиях, где и когда скажешь. Свяжись со мной по любому из обычных каналов. Гарантирую твою безопасность, хотя знаю, ты мне не веришь.

– Угадал, – сказал Джошуа меркнущему изображению. – Не верю.

Джалон Какара исподлобья смотрел на Вольфа. Джошуа встал и обошел голограмму, внимательно ее разглядывая.

– Ты заметил, – сказал Таен на земном, – что он никогда не смотрит прямо в объектив?

– Правда, черт возьми.

– Ни на этом снимке, ни на других.

– Если б я думал, что у негодяев есть совесть, то сказал бы, что Джалона по ночам мучают кошмары. – Вольф снова сел за пульт и стал дальше просматривать микрофишу.

– Кстати, думаю, пока мы не вернемся в Отверженные Миры, мне лучше говорить на земном. Звук часто проникает дальше и вызывает большее подозрение, чем то, что видят наши глаза. Послушай, одна идея… Извини. Я прервал твои размышления.

– Ничего, – сказал Вольф. – Я просто смотрю все подряд – может, в подсознании что-нибудь щелкнет. Говори.

– Я подумал, что, может быть, ошибался.

– Эльяр признает свою неправоту? Ты и впрямь заразился от людей. Правильно тебя не взяли в Переход.

– Я заключаю, что это – шутка, и потому оставляю без внимания, как оставил бы и оскорбление. Возможно, в каком-то смысле это глупое отклонение от цели пойдет нам на пользу.

– В каком?

– Очень мало эльяров бывало в Федерации. Возможно, это еще одна причина, по которой мы проиграли войну, потому что наше неведение обернулось против нас.

Я буду внимательно примечать все вокруг, поскольку понимаю, что наших целей не достичь без вмешательства из Федерации. Я должен знать своего врага много лучше, чем кто-либо из прежних эльяров.

– Своего… и моего, – сказал Вольф и внезапно нахмурился.

Он коснулся сенсоров, и снова глаза Джалона Какары наполнились привычной брезгливой злобой.

– Не то, – пробормотал Джошуа и перешел к следующим кадрам.

Внезапно инопланетянин и человек оказались посреди шумного сборища. Какара был в центре внимания. Вольф мельком взглянул на женщину рядом с ним, узнал Риту Сидамо, но его привлекло другое.

Он не отрываясь смотрел на Какару, который шевелил губами, разговаривая с официантом. Звука не было, но Какара явно ругался. Официант стал белее своей древней крахмальной рубашки. Внезапно Какара ударом выбил из его рук поднос.

Теперь Какара кричал, щуплый официант начал дрожать.

Таен раскрыл было рот и тут же снова закрыл, потому что Вольф жестом попросил его помолчать. Джошуа прокрутил сцену второй раз, потом третий.

– Хорошо орешь, – тихо сказал он экрану. – Смотри, доорешься.

В баре стояла тишина, напитки были почти такими же старыми, как деньги, за которые их отпускают. Даже обслуживали не роботы, а живые люди.

Джошуа Вольф сел неподалеку от бармена, чье лицо лучилось таким достоинством, будто его место – по другую сторону полированной деревянной стойки.

– Что желаете, сэр?

– Арманьяк, если у вас есть.

– Есть. Конкретный сорт?

– Я потрясен, – сказал Вольф. – Редкий случай – встретить хоть какой-нибудь арманьяк. Я возьму «ЮберДайтон».

– Извините, сэр, вряд ли его можно найти где-нибудь, кроме Земли, да и вообще за пределами Бас-Арманьяк.

– Найти можно, – кивнул Вольф. – Я пил.

– Завидую. А я даже не пробовал. Сгодится ли «Лубер» в качестве замены?

– Еще как сгодится. И пожалуйста, со стаканом ледяной воды.

Бармен подал Джошуа арманьяк в маленьком бокале, поставил рядом стакан и графин с водой. Джошуа протянул деньги. Бармен не взял.

– Вы здесь новичок, – сказал он. – Я подам счет, когда вы будете уходить. И потом, это слишком крупная купюра, в такой ранний час мне пришлось бы идти ее менять, чтобы дать вам сдачу.

– Это не за выпивку, – сказал Джошуа. – Я хотел бы оплатить несколько минут вашего времени, мистер Фицпатрик.

– Вот как? – Седовласый бармен по-прежнему не брал деньги, – Вы меня знаете, а я вас – нет, сэр.

– Моя фамилия – Тейлор. Джон Тейлор. Мне сказали, что вы считаетесь… наставником – наверное, это будет правильное слово – всех барменов Гаррапаты.

– Такой комплимент дорогого стоит. Ваши деньги остаются у вас, мистер Тейлор.

– Мистер Джалон Какара заглядывает сюда, когда прилетает с Непенте?

– Это общеизвестно, – сказал Фицпатрик. – Он не таится. Во всяком случае, в данном отношении. Информация едва ли стоит той суммы, которую вы предлагаете.

– Я слышал, будто он, когда недоволен, становится, выразимся так, не очень приятен в общении.

– Он не первый состоятельный человек, о котором так говорят, – заметил Фицпатрик.

– Позвольте мне сделать два допущения. Первое: на своем родном планетоиде он тоже пьет. Второе: он богат и, следовательно, не сам смешивает себе напитки.

– Опять-таки ваши деньги остаются у вас.

– Любопытно, не знаете ли вы, скажем, бармена, который служил на Непенте. Я уверен, такой человек рассказал бы много увлекательного.

– Возможно, – согласился Фицпатрик, – хотя, вполне вероятно, истории эти были бы не слишком лестными для его бывшего хозяина.

– Особенно, – ровным голосом заметил Вольф, – если Какара выставил его пинком под зад или, может быть, просто наорал и обошелся с ним по-скотски.

– Вы пишете книгу, мистер Тейлор?

– Мог бы. Но не пишу.

– Знаете, – задумчиво произнес Фицпатрик, – если бы я знал такого человека и вы бы с ним поговорили, в ваших руках оказалось бы немало компрометирующих фактов. Кое-кому, не симпатизирующему мистеру Какаре, испытавшему на себе его несправедливый гнев, это было бы очень приятно.

– Допускаю.

Фицпатрик достал из-под стойки ручку и блокнот, черкнул две или три строки, вырвал листок и протянул Вольфу.

– Вот адрес, по которому вы найдете интересующего вас человека. Передайте ему мою записку. От него вы узнаете все, что нужно.

Он взял купюру, нежно разгладил ее на ладони.

– Да, – мягко произнес Фицпатрик. – Приятно было бы, если б у мистера Какары случилась маленькая неприятность. Кстати, мистер Тейлор, ваша выпивка – за счет заведения.

– Значит, вас прислал Джерри? – Мужчина снова зевнул и встал с узкой неприбранной тахты. – Если мы будем говорить об этом гаде Какаре, то надо сварить кофе. Идемте на кухню.

В тесной кухоньке с трудом помещались двое. Хозяин наполнил маленькую кофеварку и нажал кнопку «ПУСК». Вода зашипела, крохотный кофейничек наполнился бурой жидкостью.

С соседнего космодрома поднялся звездолет, стены маленькой квартирки задрожали. Хозяин повернул голову.

– Через две недели сяду на такой же и свалю к черту из Федерации, – сказал он. – В Отверженных Мирах лучше. Во всяком случае, хуже уже некуда.

На буфете стояла бутылка. Хозяин снял ее, потряс.

– Проклятье. Не хватит даже глаза продрать.

– Вот, возьмите мою, мистер Холлистер. Джошуа вытащил из внутреннего кармана чеканную серебряную фляжку.

– Культурненько, – заметил Холлистер. Он нашел чашку, поколебался, потом все-таки сполоснул ее над раковиной, уронив две тарелки из грязной груды. – Если найду вторую…

– Мне – только воды, – сказал Вольф. – Я не пью кофе по вечерам.

– Ладно. – Холлистер взял стакан с надписью «На память о Шеддон-спрингс» и протянул гостю. Потом свинтил с фляжки крышечку и понюхал содержимое.

– Боже милостивый, – с изумлением произнес он. – Даже жалко мешать это с той бурдой, которую я пью в последнее время.

Он быстро взглянул на Вольфа, словно опасался, что тот согласится, потом плеснул едва ли не полчашки, добавил кофе, а фляжку протянул Джошуа.

Тот налил в стакан на два пальца, разбавил водой из-под крана.

Они вернулись в комнату. Холлистер сдвинул на край тахты мятую постель, сел, указал гостю на стул. Чашку аккуратно пристроил на столик.

– Я многим обязан Джерри, – сказал Холлистер, – и, возможно, захочу вернуться к нему, если дела пойдут не совсем гладко, поэтому расскажу вам все совершенно бесплатно. Что вас интересует?

– Я не рассчитывал прокатиться на дармовщинку. – Джошуа достал купюру, сложил пополам, опустил на столик.

– За это, – сказал Холлистер, – можете просканировать мне мозги на предмет Какары и почти всего остального. Так что вы хотите узнать?

– Вы были на Непенте?

– Там, и еще два раза он брал меня на свою калошу, «Лавр». Надеюсь, мистер, вы решили всерьез прищучить этого Какару. Я назвал бы его одним словцом, только не стоит он того, чтобы его сравнивали с главным мужским достоинством. Хуже, чем с прислугой, он обращается только со своей несчастной женой. Что вы ему сделаете?

Вольф покачал головой:

– Я просто коллекционирую слухи. Ни больше ни меньше.

Холлистер разочарованно поднес чашку к губам.

– Первое, что я хочу узнать, – как вы получили эту работу, – сказал Вольф.

– Первое, что вам следовало спросить, – сказал Холлистер, – это как мне хватило дурости на нее попроситься. Но я начну с ответа на ваш вопрос.

– Ладно! – буркнула женщина. – Ты! Тейлор! Заходи.

Джошуа послушно встал, миновал ряд сидящих в ожидании мужчин и женщин и прошел в кабинет вслед за хозяйкой конторы.

Та в сердцах захлопнула дверь.

– С чего ты вообразил, будто мистер Джалон Какара захочет взять тебя на работу?

– Возможно, – спокойно отвечал Джошуа, – потому что я – один из лучших барменов Федерации.

– Ври, да не завирайся! Видела я твою фишу. Черт побери, с такими записями в бродяги наниматься, а не в бармены к приличному человеку! Не меньше десятка разных планет! Ты хоть слышал такое слово – «стабильность»? Именно таких обычно ищут наниматели.

– У меня никогда не было проблем с трудоустройством, – все так же спокойно отвечал Вольф. – Возможно, в моей профессии приняты несколько иные стандарты, чем те, к которым привыкли вы.