Текст книги "Битва с небесами (сборник)"
Автор книги: Крис Банч
Жанр:
Космическая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
Еще до того, как мы приступили к поискам, он почувствовал неведомую угрозу. Начиналось как бы с гудения, словно от насекомых, но то был не звук. Когда это случилось, я видел голубой ореол, он – нет. Он испытывал боль, на его внешних покровах проступали красные пятна, которые вскоре исчезали.
Мы оба ощущали, что это как-то связано с нашими поисками и что угроза растет. Особенно сильно она ощущалась в секторах космоса, которые раньше принадлежали эльярам.
Пока он говорил, Вольф почувствовал, что от Стражей – сперва от главного, затем и от остальных – исходит нечто странное, какой-то холод и мрак. Таен сжался, как от удара, и Вольф понял – это коснулось и его.
– Итак, – сказал Таен, – мы не сошли с ума. Это существует на самом деле. Так что же это?
Страж поглядел на товарищей, потом на Таена с Вольфом.
– Вам объяснят, но не сейчас. Ты землянин, я не скажу: «Войди с миром и будь нашим почетным гостем». Слишком долго сражались наши народы, слишком много пролито крови. Но ты будешь есть, спать, учиться здесь, никто не причинит тебе вреда или обиды. Мое имя – Джадера.
Страж легонько поклонился. Лумина на обруче вспыхнула и снова погасла.
У Вольфа поплыло перед глазами, он сморгнул слезу.
И внезапно понял, что улыбается.
Джошуа смутно припоминал некоторые из поданных блюд, хотя по большей части они были ему внове. Обед состоял из церемониальных кушаний, к которым детей, пусть даже посольских, никогда бы не допустили. Одни ему нравились, другие он насилу проглатывал, всякий раз напоминая себе, что все съедобное для эльяров годится и для людей.
Интересно, как сами эльяры воспринимают свою еду? Вольфу она казалась немыслимой мешаниной, в которой вкус одного компонента нередко забивает другой. Некоторые блюда были твердые, но большую часть составляли густые супы. Отдельные кушанья подавались в закрытых флаконах, их надо было вдыхать.
Ели в просторной, затемненной комнате. Светильники по стенам горели вполсилы. Перед каждым едоком располагалась полусфера, в которой возникали кушанья и куда исчезала посуда.
Эльяры ели за отдельными столиками и тихо переговаривались. Джошуа напоминал себе, что они лишены эмоций и, значит, генетически не способны изобразить встречу блудного сына. Вероятно, он один огорчился, что возвращение Таена никак не празднуется.
Сперва он думал, что здесь собрались все эльяры планеты, потом понял, что некоторые из них – только изображения.
Он тихо спросил Таена, как это делается.
– Очень просто, – отвечал тот. – Каждый сидит в кабинке, стены которой изображают обстановку обеденной залы. Перед ними стоят коммуникационные устройства, а вокруг – большие экраны. Так нам не приходится есть в одиночестве, даже если обязанности требуют от нас находиться далеко от этого места.
Вольф повернулся к Джадере:
– Допустимо ли спросить, в чем обязанности Стражей этой планеты?
– Можешь спросить, и я отвечу. Они разнообразны: начиная с того, чтобы охранять эту планету от вторжения извне, и до… до того, что привело вас сюда и о чем я расскажу в другой раз. Некоторые из нас совершают обряды.
– Обряды? – удивился Вольф. – Не знаю почему, но мы, земляне, всегда считали, что Стражи – правители, а не то, что у нас называют жрецами.
Таен изумленно вскинул щупальца.
– Но как это возможно? – спросил Джадера раньше, чем тот успел заговорить. – Как можно править, если не способен вести духовно?
– Еще как можно, – сказал Джошуа. – У нас на Земле, когда лидер оказывался еще и духовным вождем, это всякий раз плохо кончалось – мы убивали друг друга в споре, чей бог лучше.
– Я слышал об этом, – кивнул Джадера, – и всегда удивлялся. Мне объясняли, что вы, земляне, называете богом, но я понимаю это как порождение разума, не как реальность. Как можно спорить, если истина – одна?
– Как же не спорить? И книги и жизнь убедили меня, что всякий верящий в истину уверен: она открыта лишь ему и его друзьям.
– Похоже, мы обречены были воевать, – сказал Джадера.
Внимание Вольфа привлек столик неподалеку – причудливо вырезанный восьмиугольник. За ним сидел эльяр, такой древний, что его трупно-белую кожу испещряли темные пятна.
Тот поймал на себе взгляд Вольфа, раздул капюшон, коснулся кнопки и пропал вместе со столиком.
Джадера заметил его исчезновение.
– Это Сериго. Он твердо держится старых обычаев и считает, что надо было не выжидать, а начинать войну, как только мы с вами столкнулись. К тому же он потерял в боях весь свой единокровный выводок и потому видеть не может землян.
– Я тоже потерял тех, кто меня родил, – тихо сказал Вольф, – и тем не менее сижу здесь. Возможно, его истина… в чем-то ущербна.
Джадера промолчал.
– Мы чувствуем то, что вы назвали бы «стыд», – сказал Таен на земном, потом снова перешел на эльярский. – Прошу тебя, не думай о Сериго и его поведении.
Вольф пожал плечами и вернулся к еде.
Через какое-то время Джадера заговорил снова:
– Страж, выбравший тебе эльярское имя, рассказал ли его историю, поведал ли, о ком думал, давая тебе это прозвание?
– Нет, – удивленно сказал Вольф. – Я ничего не знаю.
– Странно, – произнес Джадера. – Если он еще жив и не совершил Переход, я хотел бы выяснить почему. Перед тем как дать нам взрослое имя, долго советуются. Несмышленыш изучает прошлое и либо принимает, либо отвергает предложенное.
– Вероятно, – промолвил Таен, – он сомневался, можно ли дать эльярское имя землянину, пусть даже честно ищущему Путь. Этот Страж, которого я не назову, потому что он нас оставил, был в колебаниях, и мне пришлось напомнить, что устав не запрещает подобного, пусть даже на нашей памяти такого и не случалось. Наверное, он рассказал бы историю Разящего из Тьмы позже, но тут случилась война.
– И все же, – сказал Джадера, – имянаречение прошло не по правилам.
С минуту он сидел неподвижно.
– Это надо исправить, прежде чем переходить к остальному, потому что одно вытекает из другого.
После еды эльяры помолчали, как требует обычай.
Мальчиком Вольф участвовал в их трапезах, и сейчас к нему вернулось давнее чувство тепла, умиротворения, общности.
Потом проекции находящихся в других местах одна за другой погасли.
Джадера встал:
– Я покажу нору, которую мы приспособили к твоим нуждам.
Другой эльяр увел Таена, Вольф пошел за Джадерой.
Комната была восьмиугольной, потолок, раскрашенный в разные оттенки лилового, полого загибался к углам. Место эльярского шестка занимала рама, в которую набросали разноцветных круглых подушек. У стены стоял стол, на нем – чашка и полный графин.
– Так годится? – спросил Джадера. – Нам не следует испытывать «стыд»? Мы старались как могли, но никогда не смотрели на землян… как на гостей.
Джошуа внутренне рассмеялся, приметив у дальней стены накрытую сверху посудину и кучку тряпья.
– Вполне.
Джадера протянул щупальце, повернулся и вышел. Джошуа зевнул, разделся и лег на подушки, гадая, для чего они используются обычно.
Рука его наткнулась на пустую кобуру. Он подумал, что впервые за много лет остался без пистолета, но мысль эта ничуть не встревожила.
Потом он закрыл глаза, и сон окутал его, как покрывалом.
Вольф спал и не спал. Он видел картинки, но то, что возникало в его мозгу, не было сном.
Он вылупился из сумки в чужой, незнакомой вселенной. Она была дряхлой и умирала, чтоб возродиться снова.
Он помнил тех, кто произвел его на свет, и других взрослых. Они заботились о его выводке, который ползал, рос, кормился, играл.
Во сне Вольф пытался почувствовать радость, веселье, гнев – и не мог.
Была лишь приятная сытость после еды, удовольствие от того, что взял верх над товарищем, что вдвоем одолели третьего, потом – не такая сильная – от того, что помог другому узнать новое.
Он был эльяром.
Несмышленышам отвели место, куда не ходили взрослые, холмистое, заросшее папоротниками (от маленьких – они хрустели под щупальцами – до больших, закрывавших небо), с озерами и островами.
Несмышленыши уходили туда и жили группами или поодиночке, стараясь подражать взрослым, примеряя на себя разные роли.
Они дрались – один на один, один против кучи, куча на одного.
Несмышленыши гибли, но это было в порядке вещей, потому что так надо для умножения и развития рода.
Тот, кому не дали еще имени, убивал чаще других, и это приметили как взрослые, так и сверстники.
Их было пятеро. Когда третья луна взошла, они встретились у пещеры, где жил выводок. Они знали, куда идти, и за день покрыли почти все расстояние, думая совсем о другом, чтобы не потревожить несмышленыша, который нес с собой смерть.
Этот безымянный выстроил себе нору, которую и норой-то не назовешь, словно напрашивался на нападение, – в обрывистом берегу ручья, где некуда бежать, только в воду, но тогда течение вынесет тебя к хищным зверям.
Он развел костерок из минералов, которые нарыл в береговом обрыве, под тем, что Вольф-сновидец назвал бы каменным деревом без листьев, только оно было живое и росло.
Пятеро остановились за последним пригорком и долго смотрели на огонь, на неподвижную фигуру того, кто, похоже, не ведал страха.
Они обменивались прикосновениями, щупальца сигналили, кому идти первым, кому заходить с боков, кому выжидать, чтобы нанести последний смертельный удар.
Выбранный вожаком поднял щупальце и раздул капюшон, готовясь подать сигнал.
Он шел за ними от самой пещеры и прыгнул сейчас сзади.
Первого он ткнул в глаз – щупальце вошло в глазницу, брызнула кровь, безжизненное тело упало на землю, второй коленом переломил шейные хрящи, и она тоже умерла сразу. Третий размахнулся дубиной, но цель исчезла, и удар пришелся четвертому в грудь. Пятый, вожак, успел что есть силы пнуть нападавшего, и тот упал.
Двое из пещеры набросились на него с боков.
Тот, который был Вольфом, вскочил, развернулся и в прыжке выбросил обе ноги. Послышался хруст, несмышленыши упали замертво.
Последний повернулся, чтобы бежать, однако безымянный преградил ему путь. Глаза горели, огонь требовал пищи, пищей был дух сверстника.
Пять маленьких эльяров лежали мертвыми возле ручья, недалеко от гаснущего костерка.
* * *
Вскоре после того им дали имена. Некоторые захотели приносить потомство, другие – пестовать выводки. Задачи на будущее были ясны, избранному пути предстояло следовать всю жизнь.
Он всегда знал, каким будет его служение.
Воин.
Стражи испытали его и послали учиться.
Ему дали Лумину и новое имя в память о том, что он совершил в ночи, в пустынном месте.
Он стал Разящим из Тьмы.
Для эльяра нет чести большей, чем стать воином. Выше – только Стражи.
Он совершенствовал телесные навыки и обретал знания. Он научился владеть оружием, которое Вольф-сновидец назвал бы ножом, ружьем, ракетой и другими именами, для которых у Вольфа не было ни слов, ни понятий.
Что важнее – он усвоил, что порой не стоит принимать бой, а надо затаиться и ждать, пока придет подкрепление.
Он научился водить летающие машины в разных атмосферах и в космосе.
Ему объяснили, как перемещать космический корабль из одной части эльярского космоса в другую.
Теперь он был готов к служению.
Его назвали Хранителем Порядка на дальних рубежах эльярской вселенной. Здесь он распоряжался жизнями низших существ, населявших подвластные планеты, разумных, но малозначительных по сути.
Вольф заметался, наполовину проснулся, забормотал возмущенно и вновь погрузился в «сон».
Разящий из Тьмы знал уставы и правил строго, позволяя жить, сколько считал нужным, убивая, когда приходила пора.
Шло время.
Потом начались перемены.
Целые планеты теряли связь с метрополией.
Иногда горстке кораблей удавалось спастись, но чаще всего эльяры в них оказывались мертвы или в помрачении рассудка.
Другие Хранители Порядка уходили во тьму, и никто не мог объяснить причину их гибели.
Вольф во сне пытался почувствовать угрозу, увидеть ее, но получил отпор.
Разящего из Тьмы вызвали на большой сбор. Все эльяры на всех планетах подключились и слушали.
Им сообщили самое страшное.
Эльяры обречены.
То, что проникло в Галактику, истребит их.
Можно либо сражаться, либо бежать.
Стражи придумали, как перенестись через пространство-время в иное место, куда враг не сумеет за ними последовать.
Никто не спорил, не обсуждал. Путь был ясен.
Чтобы выиграть время, нескольким эльярам, лучшим из воинов, сильнейшим Хранителям Порядка, предстояло пойти в контратаку, сдержать врага, пока остальные совершат Переход.
Разящий из Тьмы знал, что он – в числе счастливцев и поставлен над ними главным.
Его снова учили, на этот раз – Стражи. Его воля и мозг стали крепче металлоида, острее клинка и лазерного луча.
Для последней битвы построили корабли-исполины, много больше самых больших эльярских линкоров, но в каждом предстояло лететь лишь одному Хранителю.
У кораблей была одна цель, один-единственный враг.
Разящий из Тьмы возглавил первую группу. Он прыгал из одной точки меж звезд в другую, всякий раз приближаясь к врагу.
Он вышел из последнего прыжка в реальное пространство и понял, что враг перед ним – облако мрака, заслонившее убитые им звезды.
Щупальца скользнули по пульту, и дальнобойные орудия дали первый залп.
Он почувствовал, что снаряды попали в цель, почувствовал боль врага.
Далеко, за полгалактики от этого места, его собратья начали Переход.
Враг собрался с силой и выбросил свое сознание вперед, через пространство, сквозь металлическую обшивку корабля.
Разящий из Тьмы испытал мгновение, вечность алой муки, огня, вскрикнул. Его не стало.
Джошуа Вольф проснулся от дикой боли. Мозг его наполняло глухое гудение. Руки, ноги и живот горели от волдырей.
Глава 12
– Как вы это сделали? – спросил Вольф.
– Очень просто, – отвечал Джадера. – Сохранились записи. Мы знаем, что ты владеешь Луминой и научился ею пользоваться. Через свою Лумину мы установили контакт с твоей и дали тебе жизнь героя, чье имя ты носишь.
Вольф поморщился, увидел свое отражение в гладкой панели, отвернулся. Под глазами у него были синяки, краска еще не вернулась к юношескому лицу после ночного «сна».
– Значит, это… нечто изгнало вас – эльяров – из вашей вселенной?
– Да.
– И оно в нашем пространстве-времени?
– Пока нет. Но грозит проникнуть.
– Что это? Я не смог понять.
– Мы не позволили тебе увидеть. Теперь дадим. Следуй за мной.
– Можно с вами? – спросил Таен.
– Нет, – отвечал Джадера.
– Почему? – возразил Вольф. – Это опасно? Таен – мой напарник. Ему тоже хорошо бы знать.
– Небольшая опасность есть, – сказал Джадера, – но дело не в этом. Мы избегаем контакта с… тем, кого ты увидишь. У эльяров есть пословица: «Запах фалааса привлекает сборщика».
– Или, – добавил Вольф, – на земном: «Блеяние козленка возбуждает тигра».
– Именно так.
Только в следующее мгновение до Вольфа дошло, что Джадера его понял. Он открыл было рот, однако передумал и вслед за Стражем вышел из комнаты в полого спускающийся коридор.
Комната имела форму неправильного многоугольника. Пол шел концентрическими волнами, только в самой середине располагалась ровная площадка. Потолок испещряли выемки. Кристальные стены, если смотреть на них прямо, казались одноцветными, но если взглянуть сбоку – разлагали цвета в спектр.
– Здесь понадобится твоя Лумина.
Вольф повернулся спиной, достал каменное яйцо из мешочка, который лентой крепился к поясу и прятался между ног.
Джадера протянул щупальце, Вольф неохотно отдал Лумину.
Джадера положил камень на середину ровной площадки, потом вынул из карманов одеяния два других, побольше.
– Опустись на пол, – приказал он. – Ты ведь умеешь выходить из своего тела?
– Да. Хотя ненадолго.
– Время теперь не важно. Его больше нет. Как только ты воспаришь над плотью, то поймешь, что делать дальше.
Вольф опустился на колени, уперся ладонями в ляжки, свел пальцы. Джадера положил две Лумины в один ряд с первой.
– Готово. Знай, Разящий из Тьмы: то, что ты сейчас увидишь, не реальность в привычном понимании.
– А что же? Джадера задумался.
– Мы считаем, что враг зародился не в нашей галактике, но пришел из другого пространства-времени. В отличие от тебя и меня он имеет более четырех измерений. Посему ты увидишь и испытаешь то, что подскажет твой мозг и твоя земная культура.
Чтобы лучше понять, представь себя двухмерным созданием, как на ваших картинах. Теперь вообрази, что тебя вынули из рамы и поместили в то, что мы называем «реальным миром». И прости, что прибегаю к столь явной выдумке.
Ты увидишь лишь срезы трехмерных вещей. Скажем, эта Лумина будет для тебя чередой овалов, сперва маленьких, потом все больше, затем они вновь начнут уменьшаться.
Соответственно и ты, считающий себя трехмерным, видишь эльяров не такими, какие мы есть.
Вольф сморгнул, хотел было спросить.
– Нет. Сосредоточься на том, что сейчас важнее, – сказал Джадера. – Смотри, но помни: это – сплошной обман, в лучшем случае – намек.
Он вернулся к двери, коснулся стены в нескольких местах.
– Теперь, если хочешь, можешь смотреть.
С этими словами он вышел из комнаты. Дверь за ним затворилась.
«Дыши… дыши…»
Джошуа поднял ладони, свел большие и указательные пальцы на высоте лица.
«Zai… прими все… впитай вселенную…»
Пальцы его рефлекторно переплелись.
«Свод объемлет тебя… вбери ku… все – в одном…»
Он был как бы в огромной пещере, стены сочились влагой. Их озаряло неведомое свечение.
Миллиарды ног протоптали в камне широкую ровную тропу.
Спереди доносился гул.
Вольф вступил на тропу. Гул усилился.
В темноте виднелась стена, а в ней – огромная дверь.
Таких он еще не видел – темная, каменная, в черных, как бы обсидиановых, прожилках. Вокруг были высечены символы и письмена, как решил Вольф – древнеэльярские. Похоже, она открывалась в обе стороны, сверху и снизу.
Жужжание нарастало.
Вольф коснулся двери. Она была теплой.
Камень задрожал, сделался прозрачным, и Вольф очутился в пустоте. Перед ним была россыпь красных гигантов, еще больше белых карликов и еще больше темных, выгоревших черных карликов. Вдалеке сияли белым светом две сверхновые.
Пока он смотрел, один огонек моргнул, погас. На месте сверхновой возникла горстка нейтронных звезд, превращающихся в коллапсары.
Вселенная сжималась, давая синее смещение, умирала, чтобы возродиться, как феникс.
Существо по имени Вольф увидело нечто странное.
Межзвездное пространство было не черным – его заполняли мириады крохотных красных точек. Они пульсировали, но не давали света.
Вольфа передернуло от страха – точки были живые, они несли смерть.
Он заставил себя приблизиться.
Боль пронзила его, словно он вступил в огромный, незримый костер.
Он не успел ни вскрикнуть, ни шевельнуться, как обнаружил, что стоит в боевой стойке по другую сторону портала, в комнате с волнистым полом.
Перед ним горели Лумины – не обычным многоцветьем, но сплошной краснотой, той самой, что Вольф видел в другой вселенной. Потом они погасли и превратились в неказистые серые камни.
«Дыши… дыши…»
Вошел Джадера.
– Ты видел.
Это был не вопрос, а утверждение. Вольф встал и поклонился Луминам – ему показалось, что так будет правильно.
– Да. Вы пришли из этой вселенной?
– Верно. Полагаю, ты видел что-то вроде врат, дверь?
– Да.
– Это щель в пространстве-времени, которую мы создали, чтобы уйти сюда. Из-за того, что ее нельзя запечатать, мы, Стражи, назначены смотреть, не проникнет ли в нее наш старинный враг. Ты видел его?
– Я видел меж звезд, в космосе, нечто, показавшееся мне красным. Оно целиком заполняло промежутки между ближайшими, а дальше, к краям галактики, становилось более редким.
– Это оно.
– Что это такое?
– Опять-таки напомню тебе, что у нас нет слов для его описания. Ни в моем языке, ни в вашем.
– Не знаю почему, – медленно сказал Вольф, – но оно напомнило мне то, что мы называем «вирус».
– Я знаю этот термин. Только этот «вирус» проникает во все – от маленьких живых существ до планет и пространства между ними. Быть может, он заражает саму ткань космоса. Все, к чему прикоснулся враг, становится иным. Живое перестает быть живым, во всяком случае в привычном нам смысле. Неодушевленное становится частью этого существа – самые частицы меняются по образу его составляющих.
Если хочешь, зови его «вирусом». Это и единая суть, и множество. Оно напоминает ваши микроорганизмы еще по двум признакам: оно поглощает все и постоянно растет, распространяется.
– Я видел лишь одну галактику. Что с остальными в вашей вселенной?
– Полагаю, сейчас «заражены» и они, поскольку в последнее время мы чувствуем: враг ищет новые территории.
– В этой вселенной? – Да.
– Значит, он последовал за вами.
– Пока нет, но, похоже, знает о нашем бегстве, как если бы мы оставили след.
– Спасибочки, – сказал Вольф на земном. – Значит, на очереди человечество. И мы не можем убежать, как эльяры.
– Что сделали бы твои соплеменники, будь у них наша мощь и столкнись они с той же угрозой? Неужели избрали бы другое решение?
– Нет, – согласился Вольф, – и все равно рассказ не прибавил мне любви к эльярам.
В молчании Джадеры Вольфу почудилось безразличие.
– Можно ли сражаться с этим врагом? – спросил Вольф.
– Когда-то сражались.
– Ты говоришь в прошлом времени. Пожалуйста, объясни.
– Я покажу. Идем.
Таен ждал в холле снаружи. Вольф быстро рассказал, что произошло.
– Другой Страж объяснил мне, что ты увидишь, – сказал эльяр. – Я рад, что не видел врага, поглотившего нашу колыбель и вынудившего нас бежать в вашу ужасную вселенную.
Вольф взглянул на него, но промолчал. Джадера привел их в круглую комнату. С одного ее бока поднималась гладкая серая колонна высотою пять футов и фут в диаметре. Джадера обошел ее, коснулся поверхности.
Наступила тьма, затем появилась огромная – с голову Вольфа – Лумина.
– Это изображение Верховного Камня, – сказал Джадера, – величайшей из Лумин. Говорят, что все другие произошли из нее, хотя неизвестно, как такое возможно.
Этот камень, как и другие, меньшие, по сути, всего лишь линза, позволяющая после соответствующей тренировки фокусировать силу – а на определенном уровне даже желания, – и тогда случаются вещи, которые обычно считают невозможными.
Лумины происходят из нашей родной вселенной. Многие поколения эльяров с их помощью создали нашу боевую мощь, наши средства передвижения. Это и оружие, и инструменты познания, и многое другое, в зависимости от того, кто в них смотрит и чего он желает.
Когда появился враг, наши пращуры только-только начали использовать большую Лумину для изучения других возможных вселенных. Мы думали, что научимся даже перемещаться в прошлое и будущее, но никто пока этого не сумел.
Потом, как я сказал, появился враг, и все наши усилия сосредоточились на борьбе.
Как ты видел во сне, первый Разящий из Тьмы вместе с товарищами храбро погиб, чтобы дать нам время для Перехода.
Мы проникли в эту вселенную и попытались закрыть щель, но не сумели.
Мы поставили рядом свои звездолеты и назначили Стражей следить, не почуял ли нас враг. Тем временем остальные эльяры расселились по новой галактике и начали осваивать другие планеты.
Через какое-то время мы столкнулись с людьми.
Остальное тебе известно.
Постепенно мы поняли, что во вселенной может быть лишь одна раса, другая обречена на истребление.
– И вы начали войну, – сказал Вольф. – Я так понимаю, чтобы выбить нас начисто. Но с чего вы взяли, что мы такие же кровожадные?
– Это предрекали некоторые наши старейшины, вроде Сериго. Мы занялись исследованиями и поняли, что они правы, когда узнали, что сделали вы со своими примитивными предками.
– То есть с американскими индейцами? Их по-прежнему много, они занимают высокие посты и пользуются общим уважением.
– Но те ли они, какими были до того, как пришли лучше вооруженные люди и заставили их принять свой образ жизни? Такой ли стала бы их цивилизация, развивайся она своим чередом?
– Никто не знает, – ответил Вольф на земном. – Наверное, нет. Надо думать, они бы выстроили свою культуру.
– А ведь они – люди, ваши сородичи. Неужели ты и впрямь считаешь, что земляне, выиграв войну, стали бы жить в мире с совершенно чужой расой?
Вольф довольно долго молчал, потом медленно покачал головой.
– Когда мы поняли, что истребления не избежать, – продолжал Джадера, – мы вновь прибегли к Верховному Камню, к Матери-Лумине, чтобы отыскать другую вселенную и перейти в нее.
Висящая в воздухе Лумина уменьшилась, вокруг нее возникла некая кристаллическая структура, сотканная как бы из чистого света, – веретено с закругленными концами. Рядом появились звезды, и Вольф понял, что перед ним – искусственная планетка, построенная специально для Лумины.
– Мы поместили Лумину в это искусственное небесное тело, точно в геодезическом центре эльярских миров, и сфокусировали необходимую энергию, чтобы наш народ смог уйти в другую вселенную.
Таена передернуло.
Джадера не заметил или не захотел увидеть его движение.
– После этого здесь остались лишь мы. Стражи… и вот он.
– Так почему мне не разрешили совершить Переход? – спросил Таен.
– Не знаю. Всегда бывают накладки. Если хочешь, мы попробуем отправить тебя вслед за остальными.
Таен вскинул щупальца, опустил, капюшон его раздулся и снова опал.
– Когда-то, не так давно, – сказал он, – я ни о чем другом не мечтал. Но не теперь. Сейчас я должен готовить себя к иной задаче.
Эльяры посмотрели друг на друга, и Джадера вновь повернулся к Вольфу.
– Мы, Стражи, остались на время – убедиться, что земляне не проследят наш путь и не бросятся вдогонку. Затем мы бы тоже совершили Переход и забрали с собой Лумину. Но тут мы почувствовали, что враг нащупывает незакрытую щель в пространстве-времени.
Что удивительно: незадолго до этого мы догадались, как запечатать щель, чтобы враг умер вместе с той вселенной… или сгорел при ее новом рождении. Однако для этого потребовались бы силы всех Стражей, и не только они, и опять-таки мощная линза Матери-Лумины. А это невозможно.
– Почему? – удивился Вольф.
– Верховный Камень исчез. Теперь мы заперты в этой вселенной и погибнем вместе со всем остальным, как только враг проникнет сюда, то есть совсем скоро.
– А что с Луминой?
– Ее захватила ваша Федерация. Вольф вскинул подбородок.
– Нет, – сказал он. – Это ложь, и я не знаю, с чего ты такое взял.
– Это единственное объяснение, – твердо сказал Джадера.
– Это невозможно, – повторил Вольф. – Во-первых, в эту историю меня посвятил высокопоставленный сотрудник Федеральной Разведки. Он использовал (и насколько я понимаю, использует до сих пор) фальшивые Лумины, чтобы попытаться распутать происходящее. Единственное, про что он знал, – это про одного живого эльяра. Меня он снарядил этого эльяра отыскать, а затем и убить. О Матери-Лумине речь даже не заходила.
– Высокопоставленные сотрудники не всегда рассказывают подчиненным все, что знают. По-моему, на земном это называется: «Правая рука не знает, что делает левая».
– Мне прекрасно известна такая практика, – кивнул Вольф, – но тот человек, Циско, дал мне доступ ко всей своей информации. Там Верховный Камень не упоминается. Если он в Федерации, мне бы дали иные приказы, ведь верно? Если б Верховный Камень был у них, они велели бы не убивать Таена, а захватить живым.
Джадера задумался.
– Твои доводы звучат убедительно, – поневоле согласился он.
– А вот теперь я предложу задачку, – продолжал Вольф. – Федерация не знает о Матери-Лумине, но о ней знают читеты. Они даже называют ее Верховным Камнем.
– Кто такие читеты?
Вольф рассказал об этой организации, о попытке мятежа, о том, как их с Таеном пытались убить.
Да, – сказал Джадера, – это и впрямь загадка. Я буду над ней размышлять, а сейчас объясню, с чего я заключил, что Верховный Камень – у вас в Федерации. Пришло время показать вам несколько трупов.
Глава 13
Федеральное правительство скрывает страшную тайну:
Смерть подстерегает провидцев.
Могут ли эльяры убивать из могилы?
Сообщение нашего специального корреспондента:
Журналистское расследование, проведенное вашим специальным корреспондентом, выявило, что странная, сверхъестественная смерть постигла как минимум десятерых видных ученых и экстрасенсов Федерации.
Согласно секретным полицейским донесениям, которые передал вашему корреспонденту высокопоставленный источник в правительстве, эти одаренные люди умирали одинаково: сгорали в ужасных муках. Никто из них не успел вскрикнуть или позвать на помощь, поскольку в нескольких случаях родственники находились близко и ничего не слышали.
Лола Фонтен, которая на протяжении многих лет предсказывала вашему корреспонденту будущее, находилась в обществе своей ближайшей подруги и советчицы. Внезапно Лола схватилась за горло. Перепуганная подруга рассказала полиции, что Лола мгновенно покрылась густой сыпью, покраснела, как от сильного перегрева, мясо зашипело, обуглилось и отделилось от костей. «И при этом, – продолжала очевидица, – огня не было, я не чувствовала жара. Это выглядело, как будто у Лолы какая-то страшная болезнь, неизвестный вирус, убивший ее раньше, чем она успела позвать на помощь».
Лола – не единственная жертва.
Первым, по мнению федеральных сотрудников, был покойный Лесли Ричардсон с Земли, прозванный Великим Иллюзионистом, чье тело нашли около двух месяцев назад.
Корреспондент обратился к официальным представителям за разъяснением, почему эти смерти держатся в секрете, но чиновники наотрез отказались давать комментарии.
Трагические случаи объединяет одно: все жертвы были известны своими сверхъестественными возможностями и все изучали особенности мышления ненавистных эльяров.
В числе погибших…
Глава 14
Хрустальное веретено не светилось. Оно безжизненно висело в пустоте, далеко от ближайших звезд. Рядом угадывались два корабля – Джошуа узнал разведочные катера класса «Фоли», выпущенные лет пять назад.
– Значит, Лумину захватили федеральные власти, – сказал он. – Почему Циско мне лгал?
– Я уже говорил, мое объяснение такое: «Правая рука не знает, что делает левая», – ответил Джадера.
– Ты сказал, мы увидим трупы, – заметил Таен. – Значит, после находки Лумины случилось что-то еще.
– Да, – согласился Джадера. Он перешел к другому экрану, коснулся его поверхности.
В поле зрения появилось хрустальное веретено, сдвинулось к краю экрана, исчезло. В пустоте плавало нечто маленькое, едва различимое.
Это было человеческое тело – без скафандра, с наполовину отстреленной головой.
– Вот вам и первый труп. Никто не знает, что тут произошло. Разящий из Тьмы, взгляни земными глазами, возможно, тогда мы поймем и решим, что делать дальше.
– Надеваем скафандры, – сказал Джошуа на земном, – и отправляемся поглазеть.
Шлюз эльярского корабля вздулся, сквозь эластичную мембрану протиснулись трое в скафандрах.
– Ты слышишь на этой частоте?
– Слышу, – отвечал Джошуа, – ты правильно настроил мой приемник.