Текст книги "Мастер (ЛП)"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
Глава 16
Mierda!
– Не могла удержаться? – встав коленями на кровать, он схватил меня за запястья. – Если нужна разрядка – зови меня. – Притянув мою руку к губам, он втянул в рот указательный и средний палец.
Он облизывал их, прикрыв глаза. Я дрожала, чувствуя, как каждое движение языка отзывается в сосках и промежности. Неужели я кончу прямо так? Мне хотелось сказать, чтобы он проваливал, что мы так договаривались. Но воспоминания...
Он вернул мои влажные пальцы на прежнее место.
– Поласкай себя.
Я колебалась, пока он не снял рубашку и не расстегнул молнию на джинсах – его твёрдый, как кусок стали, член, гордо выскочил вперёд.
Игра окончена. Я должна ощутить его ещё раз. Мои пальцы вернулись к прерванному занятию.
Раздевшись, он принялся гладить свой толстый ствол, а я – мастурбировать быстрее. Этот большой кулак. Огромный член.
– Нравится смотреть?
Я молча кивнула.
– Может, попозже я разрешу тебе понаблюдать. А сейчас хочу снова попробовать твой вкус.
Схватив лодыжки, он по кровати подтащил меня к себе.
– Разведи ноги. – Когда я подчинилась, он уставился на мою киску. – Теперь это моё. – Наши взгляды встретились.– Я владею этим. Так же, как и тобой. Я теперь твой хозяин, Katya.
Почему меня это так заводит? Вообще-то, я независима и не хочу никому принадлежать...
Зарывшись лицом в промежность, он простонал прямо в мои губки.
– Ruso! – Даже раскинув колени в сторону, я не отрывала взгляд от его члена, головка которого блестела от капелек влаги. – Мне тоже нужен твой вкус.
– Хочешь мне пососать?
– Да!
Очередная усмешка. Он передвинулся, поднявшись надо мной на коленях, и его член оказался прямо у моего рта.
Я ещё ни разу не оказывалась в позиции 69, но с готовностью раскрыла губы, коснувшись головки языком. Он продолжал свои чувственные поцелуи, но мне пришлось приподнять голову, чтобы хотя бы дотянуться до него. Почему он медлит?
– Más, Ruso.
– Ты говорила, что никогда не занималась глубоким оральным сексом, – прохрипел он, продолжая лизать. – Хочешь, осуществить свою фантазию?
– Не знаю... наверное, можно попробовать?
Он отпустил меня, и встал рядом с кроватью. Подтянул меня к самому краю так, чтобы свешивалась голова, которую он расположил прямо между своих мускулистых ног. Учитывая высоту кровати, член и тяжёлая мошонка оказались прямо надо мной.
– Максим?
Направляя член к моим раскрытым губам, он сказал:
– Делай вдох между моими толчками.
Qué?
Его член вошёл в мой рот, а ладони переплелись сзади на шее.
О! Эта позиция была мне известна, Иванна называла её "горловой тампон". Так его член скользил под более удобным углом. И глубже, чем я когда-либо пробовала.
Но когда головка проникла слишком глубоко, я напряглась, отпрянув назад. Ноги инстинктивно согнулись в коленях.
Он сразу подался назад.
– Расслабься, lapochka. Ты справишься, – сказал он, поглаживая меня большим пальцем по щеке.
Каким-то образом это мимолётное прикосновение – на контрасте с развратным сексом последних суток – подействовало на меня сильнее всего. И когда он снова вошёл, я приказала себе расслабиться.
– Хорошо. Вот так. – Он вышел. – Дыши. – Когда я вдохнула, он медленно погрузился вновь.
Мы проделали это дважды, а его руки продолжали, будто колыбелью, обхватывать мою шею. Большие пальцы легонько поглаживали горло, направляя, увлекая... пока головка не проскользнула вглубь.
Я это сделала! В таком положении всё было куда легче! Или дело было в мужчине?
– Вот ты и делаешь мне "глубокую глотку", Katya, – в его голосе звучала гордость, и это путало мои мысли, наращивая возбуждение до немыслимых пределов. Я застонала.
– Так хорошо всё делаешь. – Он отстранился, расставив ноги пошире. – Дыши.
Я вдохнула, готовясь продолжать. В следующий толчок я приняла его ещё глубже, заведя руки назад, чтобы обхватить его ягодицы. Вскоре мы выработали идеальный ритм, синхронизировав его толчки и моё дыхание.
– Вот так... вот так... такая умница... – Он наставлял меня, восхвалял, и это делало меня просто ненасытной. – Моё семя устремится прямо в тебя.
Я вновь простонала...
– Тебе нравится. Я чувствую твои стоны так же хорошо, как и слышу. Дыши, детка.
Я смутно помнила, что Иванна рассказывала мне об одном трюке, сводящем некоторых мужчин с ума. Пока рот у меня был занят, а руки обхватывали его ягодицы, пальчиками я проникла прямо между половинками.
– Lapochka? – хрипло произнёс он. – Ты решила пошалить?
Мой указательный палец обвёл самую серединку. Ободрённая его стонами, я усилила давление в центре.
И, наконец, проникла внутрь...
– Ооо! – у моих ушей содрогнулись его сильные ноги. – Моё семя ты получишь раньше, чем я буду готов!
Я лишь застонала, а он закричал:
– Katya! – его член, прижатый к моему языку, начал своё извержение. Севастьянов трахал мой рот, выстреливая кремовые струи.
Я глотала, а его пальцы помогали сперме проходить вдоль горло, и эта хозяйская хватка на шее казалась... нежной.
Он содрогнулся в последний раз. С финальным залпом горячего семени.
Длинный измученный стон...
Освободив мой рот, он перебрался на другую половину кровати. Пытаясь совладать с дыханием, произнёс:
– Теперь твой черёд. – Он вновь за лодыжки подтянул меня к себе. Он склонился ко мне, и его резкие выдохи согрели мой выступающий клитор, набухшие губки и чувствительную дырочку. – Ты уже на грани. После "глубокой глотки" твоя киска стала ещё мокрее? Или, может, тебе нравится исследовать тело твоего хозяина? Спроси разрешения кончить.
Несмотря на невероятную нужду, повиноваться я не собиралась.
– Можно мне кончить – я толкнула бёдра вверх, раскрываясь, – так я должна сказать? Но разве ты сам не хочешь подарить мне оргазм?
Его акцент усилился:
– За это я накажу тебя потом. Тебе ведь этого хочется? А сейчас полижу твой ноющий маленький клитор. – Его язык скользнул один раз, другой, третий – я и закричала.
Накопившееся напряжение прорвалось на свободу. Вцепившись в простыни, я мотала головой из стороны в сторону. Своим горячим ртом и ненасытным языком он вынуждал мою ноющую киску сокращаться вновь и вновь.
Он продолжал меня целовать. Слишком чувствительно! Чересчур! Мне пришлось скрестить ноги, чтобы он меня отпустил.
Сев на кровати, он обнял меня. Завладев губами, поделился со мной моим вкусом, отведав собственный, в то время как наши языки неспешно переплетались.
Вскоре я уже была готова для второго захода, но он вдруг отстранился. Нежно заправил за ухо прядь волос, отчего я невольно вздохнула.
– Ты сделала минет и не спросила о цене. Думаю, что начинаю тебе нравиться.
– Pendejo! – я выкрутилась из его объятий.
– Может, завести статью расходов "благотворительность"?
– Bésame el culo! – я ринулась в ванную. Там уставилась на своё отражение в зеркале, пытаясь осмыслить произошедшее.
Никогда ещё я не чувствовала себя с мужчиной такой защищённой – и такой дешёвой. Разве можно быть сперва таким нежным – а потом настолько жестоким? Всё связанное с ним было как экстрим. Экстремальным было и удовольствие.
И моя любовная история. От первого любовника, заявившего "я собираюсь убить тебя при первом же удобном случае" я перешла ко второму с его "я владею тобой".
Последнее меня немыслимо возбуждало. Почему? Почему? Почему?
Я чувствовала, и это чувство отзывалось в груди, что Севастьянов был единственным мужчиной, способным заставить меня ощутить страсть такой силы. И то недолгое время, пока я с ним, может, не стоит обращать внимание на его дурацкие подколки, а получше исследовать собственную сексуальность? Испытать как можно больше этого сумасшедшего эротизма?
На всю оставшуюся жизнь.
Умывшись, я вернулась в спальню. Он сидел на кровати, голый и восхитительный, вертя в руках какую-то блестящую металлическую штуковину.
– Ты трогала себя, не дождавшись приказа, и кончила без разрешения.
Я сглотнула.
– Что это?
– Твоё вступление в мир БДСМ.
Я отступила на шаг.
– Ты сделаешь мне больно.
Он разозлился.
– Я не тот, кто делает женщинам больно.
– Тогда что это?
Он поднялся и подошёл ближе.
– Это пояс целомудрия. Который не даст тебе кончить.
– Ты шутишь? – Это же доисторическое приспособление! – Ты что, постоянно практикуешь такие штуки?
– Едва ли. Мне плевать, кончит партнёрша или нет. К тому же, я не с кем не общался достаточно долго для того, чтобы вообще использовать эту игрушку.
Блестящий металл так и притягивал мой взгляд.
– Где ты это достал? – И почему я не могу отвести глаз? Intrigante. Очень интригующе.
– У частного мастера. Срочный заказ.
– Почему я?
– Потому что твоё тело принадлежит мне. Я его купил и владею им за всё, что ты натворила. Над этим телом мне нужен полный контроль.
Моя спина встретилась со стеной.
– Ты имеешь в виду контроль над моей сексуальностью?
Уперев руку в стену над моей головой, он склонился ко мне.
– Да. – Я была готова сообщить ему, куда он может засунуть этот пояс, когда он добавил. – Будет только справедливо, раз ты сама контролируешь меня до такой степени.
– Что это значит?
– От одного твоего взгляда у меня встаёт и начинает капать, как у озабоченного подростка, хотя раньше я ничего такого не испытывал. Делаешь со мной такое ты. Считанные минуты назад я кончил тебе в горло так, что у меня глаза закатились, а теперь... – Он дёрнул подбородком на проявляющуюся эрекцию. – Так почему бы мне не контролировать тебя в свою очередь?
От такого признания у меня рот открылся. Значит, я на него влияю. Я. Мужчина с его опытом, познавший столько женщин по всему миру, нашёл во мне что-то особенное.
Как и я в нём.
– Я надену это на тебя, и тебе понравится. – От того, что сулил его взгляд, моё сердце в предвкушении забилось сильнее. Его голос звучал уверенно, так, словно он знал обо мне что-то особенное, то, чего не знала я сама.
Поспешно проведя анализ рисков, я решила всё же опробовать эту штуку. В конце концов, я всегда могу её снять.
– Раздвинь ножки, lapochka, – попросил он, прекрасно угадав мои мысли.
Глядя ему в глаза, я обнаружила, что раздвигаю ноги.
Вещица, которую он просунул между ног, была полоской металла, широкой спереди и узкой сзади, таким образом напоминая стринги. Выстланный изнутри бархатистой тканью, металлический пояс накрывал клитор, оставляя губки торчать немного снаружи, и уходил дальше между ягодиц. Оба конца пристёгивались к металлическому обручу вокруг талии. Я удивилась, насколько туго он сидел и как безупречно облегал.
Он подёргал пояс, чтобы убедиться, крепко ли тот сидит. И прежде чем я смогла возразить, быстро защёлкнул сбоку маленький замочек.
– Ты, дьявол, не сказал, что здесь замок!
– А ключ будет у меня. – На шею он повязал тонкий кожаный шнурок, с которого свешивался ключик.
Я резко вздохнула, ошеломив себя тем, что эти ключик и замочек выглядели так сексуально. Словно эротический медальон, обе половинки которого, соединяясь, точно подходили друг другу.
Мне было просто необходимо сейчас кончить. Без доступа к клитору все мысли в голове крутились именно вокруг этой маленькой точки.
– Каждый твой оргазм принадлежит мне, Katya. И я подарю их тебе, если захочу. – Он вернулся в кровать – в мою кровать – и растянулся под одеялом.
– Ты будешь сегодня спать со мной?
Не открывая глаз, он ответил:
– Это не обсуждается.
– И я должна носить это до утра?
– Если хочешь, чтобы я это снял, уверен, придумаешь способ меня убедить, – и со смешком добавил, – Приятных снов.
Глава 17
Как только его дыхание стало ровным и глубоким – бессонница, как же! – я упёрлась ладонями в переднюю поверхность пояса и качнула бёдрами, отчаянно пытаясь потереться о внутреннюю поверхность. Тщетно. Я ощутила лишь совсем небольшое давление, которого было явно недостаточно, чтобы кончить.
Его тело излучало волны жара, запах сводил с ума. Вида этого кожаного шнурка вокруг шеи так меня возбуждал, что моя киска, запертая в клетке, начала подрагивать. Просто агония! Перевернувшись на живот, я вжалась в матрас, подавляя стон.
Когда измучившись, я, наконец, уснула, то в продолжение дневной пытки продолжала видеть русского во сне. Его потерянный взгляд, когда он впервые дотронулся до меня языком. Хрипловатые слова благодарности, когда я глубоко заглатывала его член.
Проснулась я уже после заката с пульсирующим клитором и сосками, торчащими сквозь простыню, как две стрелы. А прямо рядом со мной лежал лучший из мужчин. Почти два метра мускулов, силы и скрытой сексуальности.
Ночью он перевернулся на живот, согнув одно колено. Закусив губу, я стащила с него покрывало. Как я и предполагала, шрамы на его спине больше меня не беспокоили, чего нельзя было сказать об остальном теле. Вид его задницы, твёрдого сплетения мышц с чёткими впадинами по бокам заставил меня застонать. При этом его член покоился на кровати, вытянувшись вниз . Тяжёлая мошонка выглядела тёплой и расслабленной.
Аппетитной. Я подумала, а не воспользоваться ли мне всеми преимуществами ситуации? Когда я смотрела на него спящего, ответ казался очевидным. Конечно, стоит. Надо ли вообще спрашивать?
Я устроилась у него между ног. Положив ладони на ягодицы, опустилась ниже и провела языком по твёрдой головке. Севастьянов, застонал и проснулся. Из щели выступила капелька влаги, которую я слизнула. Сразу же выступила вторая; más para mí.
Член встал так, что мужчине пришлось перевернуться на спину.
– Не могу решить, какая из твоих сторон мне нравится больше: вспыльчивая Кэт с выпущенными коготками или моя сладкая Катя, которая устроилась между ног, чтобы насладиться моим членом в своё удовольствие.
Я поднялась на колени, бесстыдно лаская свою грудь.
– С этой штукой я больше не выдержу, Максим.
– Тогда поздравляю, твой язычок только что меня убедил. – Он снял ключ и открыл замок с таким чувственным нетерпением, что я ахнула. Может, я рискну снова пережить несколько мучительных часов, чтобы потом увидеть этот первобытный мужской взгляд. К тому моменту, когда он меня освободил, от нетерпения я уже просто мурлыкала.
Он снова решительно лёг на спину.
– Оседлай меня.
Русский выглядел очень сосредоточенным.
Я облегчённо вздохнула. От счастья. Но когда передвинулась, чтобы оседлать его член, он сказал:
– Мне ещё нельзя в тебя войти. До вечера я ни разу не смогу тебя "энергично" трахнуть.
Это врач так сказал? Тогда что я должна оседлать?
Обхватив мои бёдра, он усадил меня прямо себе на лицо.
– Оу!
Вытянув руки, он накрыл большими ладонями мои груди, ущипнув чувствительные соски.
– Покажи, где болит.
Всхлипнув, я уронила руки и раскрыла киску прямо над его ртом. Это входит в моё наказание за "обман"? Más, gracias.
Он потёрся лицом о внутреннюю поверхность бедра, пощекотав меня утренней щетиной. Потом убрал мои пальцы, заменив своими.
Широко развёл складочки. Я чувствовала на себе его жадный взгляд.
– Вот здесь болит? – Он лизнул самый краешек плоти у входа.
Я чуть мгновенно не кончила.
– А-а! Да, Ruso! М-м-м! – Стонала я, уткнувшись в тыльную сторону ладони.
– А здесь? – Его сильный язык скользнул по пульсирующему клитору.
– О—Dios—mío! – Я выгнула спину.
Он остановился, словно о чём-то раздумывая. А потом, без предупреждения, втянул клитор между губ.
От удивления мои глаза широко распахнулись, а из лёгких вырвался вскрик.
– Максим! Я кончаю! – Совершенно забывшись, я вцепилась ему в волосы, пока он высасывал меня досуха. Рот его не знал пощады. После ночи, проведённой в страдании, я ёрзала в забытьи прямо на его лице.
Снова и снова.
Выдав всевозможные стоны, я попыталась с него слезть, но он крепко меня удерживал, продолжая вылизывать.
– Нет, пусти! – мои ноги дрожали. – Это слишком!
Он не обращал внимания на мои протесты. Словно в агонии наслаждения, его глаза закрылись, а из груди доносилось низкое рычание. Затем он резко увеличил скорость, подталкивая меня к новому оргазму. Одно касание его зубов...
– Это слишком! – Я вцепилась в изголовье кровати, пытаясь вырваться.
Его загорелые руки обвили мои бёдра и крепко прижали к себе. Как только киска оказалась вновь напротив его рта, он напряг язык – и принялся им меня трахать.
– А-а-а! – Не в силах сопротивляться, я вновь расположилась над его ртом, принимая этот горячий язык. Севастьянов, словно забывшись, сильно стиснул мои бёдра. Мысль о том, что я вызываю в нём такую неконтролируемую реакцию, лишь взвинтила желание.
– Ты заставишь меня снова кончить, Ruso. Не могу сдерживаться. – Ощущения переполняли. Вибрации от его рычания в моей киске. Сильный язык, врывающийся в самую серединку вновь и вновь. То, как его щетина покалывает беззащитные губки. – Пусть я кончу, пусть я ... мне это НУЖНО!
Меня накрыло оргазмом, даже сильнее, чем в первый раз. Я стиснула его лицо, плавясь на его языке, утапливая в нём мою плоть.
Когда дрожь утихла, я взмолилась:
– Пожалуйста, Максим, не надо больше. Por favor.
Он меня отпустил. Сразу обмякнув, я сползла на бок.
Тяжело дыша, он качнул бёдрами, отчего его член гордо взвился вверх.
– Хочешь посмотреть? – Взяв увитый толстыми венами ствол в кулак, он принялся мастурбировать. Слизывая с губ мой сок, он продолжал дрочить, его бицепсы бугрились, тяжёлая мошонка с каждым толчком раскачивалась.
Я свернулась рядом клубочком, расположив для лучшего обзора голову на его животе. Я ещё ни разу не видела, как мужчина, мастурбируя, кончает.
Приближаясь к кульминации, он согнул колени. Мышцы пресса под влажной кожей напряглись.
– Если не хочешь... чтобы я кончил на тебя... возьми в рот головку.
Я наклонилась вперёд и обхватила головку губами. Принялась сосать, впившись ногтями в его бёдра, пока он двигал рукой.
– Моя красотка собирается выпить всё до капли? – Я согласно простонала.
– Я вылью в тебя всё. Заполню до краёв. – Свободную руку он положил мне на затылок, удерживая голову на месте – словно боялся, что я передумаю и отстранюсь.
Практически вне себя, он воскликнул:
– Когда ты вдавливала в мой рот свою сладкую киску, я чуть не обкончался. Ты оседлала мой язык, да, Katya? Чтобы свести меня с ума. Ты скакала на нём, пока не кончила.
Я всхлипнула, на отрываясь от головки. Желая на практике испробовать то, о чём я читала раньше, я вытянула язычок и кончиком нырнула прямо в щель на головке. Вкус пресемени я ощутила ещё до того, как капелька выступила на поверхность.
– АА! Ждёшь – не дождёшься? Ты неебически сводишь меня с ума. – Его член скользил между моих ненасытных губ, вдоль занятого язычка. Он воскликнул: – Выпей меня, Katya! – Его пятки вонзились в матрас, спина выгнулась, и он начал изливаться. – Бери... бери всё...
Я пила его подношение, поглощая всё так же жадно, как раньше он вылизывал меня. Снова и снова, снова и снова.
Его конвульсии начали ослабевать, и он прокричал что-то по-русски. Когда он меня отстранил, вакуум во рту из-за плотно сжатых губ произвёл хлопок.
– Никогда не думал, что услышу этот звук, – натянуто усмехнулся он, притягивая меня к себе на грудь. – Никогда не думал, что буду обладать женщиной настолько охочей до моего члена, что мне придётся буквально оттаскивать её от себя.
Обняв за шею, он прижал меня крепче. Другая рука закрыла лицо, мне в ухо бухало его сердце.
Зачем признаваться в таких чувствах, если он всё ещё на меня злился? Может, это было выше его сил? Или мы вернулись туда, где остановились прошлой ночью?
Как только мне в голову пришла эта мысль, он отодвинул меня в сторону. Потом, не оборачиваясь, поднялся с кровати, оставив одну на смятых простынях.
Я по-прежнему сидела в замешательстве на кровати, когда он вернулся, уже приняв душ, побрившись и обернув вокруг бёдер полотенце.
– Как бы мне ни нравилось кормить тебя завтраком и обедом – напрямую из крана – тебе нужна и нормальная еда.
Я бросила на него гневный взгляд.
– Теперь ты снова ведёшь себя как козёл. Вечно этот твой кнут и пряник, Ruso. Как мне тебя убедить, что я не собиралась никого обманывать? Мне не нужен ребёнок, ни твой, ни чей-либо ещё – по крайней мере в ближайшие годы. Может, повзрослею до твоих лет – тогда и задумаюсь об этом.
– Значит, всё произошедшее – просто совпадение?
– Ты сам мне позвонил и заставил прийти!
– А ты воспользовалась моей слабостью! Я прекрасно понимаю, что являюсь лишь одним из многих твоих клиентов. И эта ночь была лишь одной в череде многих других. И ты хочешь, чтобы я поверил, будто ты была настолько беспечна? Хотя это – твой хлеб?
Мне хотелось завизжать, что всё не так. Но разве я сама не согласилась взять деньги уже за второе свидание подряд?
– А это – твоя жизнь! День, когда у меня будет ребёнок от кого-то вроде тебя... – я осеклась. – Этот день никогда не настанет. С твоим богатством существует лишь одна проблема, Севастьянов, к нему прилагаешься ты.
– Расскажи об этом кому-нибудь другому. Я обеспеченный, привлекательный мужчина в мои лучшие годы. И у тебя уже зависимость от моего члена.
– Может, и так. Но это не означает, что я буду привязана к тебе до конца своих дней. – Мои нервы были уже на пределе. – Зачем тебе общаться с женщиной, о которой ты так плохо думаешь? Раз ты считаешь, что я использовала бы ребёнка – ребёнка! – для шантажа.
– Может, я заслужил такую лживую женщину, которой всегда опасался. Может, я оставлю тебя навсегда. Будешь моей Нижней, а я – твоим Верхним. Пока мне не надоест.
– En tus sueños, ты, псих-параноик! – В твоих снах!
Он раздражённо фыркнул.
– Думаешь, мне нравится быть таким параноиком? – С каждым словом его голос звучал всё громче и громче, пока не перешёл практически в крик. – Знаешь, как, блядь, бесит, когда всем от меня что-то нужно? Когда верить никому нельзя?
– En serio? Всем от всех что-то нужно! – проорала я в ответ. – Так уж устроен мир! Думаешь, ты один испытываешь трудности с доверием? Я – сама – не – верю – никому! Бедненький богатенький мальчик, если ты богат – это не значит, что у тебя больше проблем – они у тебя просто другие!
– И какие же твои проблемы могут сравниться с моими? Ты молода и красива. Зарабатываешь на жизнь ёблей и минетом. Наверное, не можешь выбрать, каким цветом накрасить ногти перед очередным свиданием?
– Ты даже понятия не имеешь! No tiene idea!
– Расскажи!
Сверни тему, Кэт!
– Моих секретов ты не узнаешь! Ты не заслуживаешь от меня ничего, и в последнюю очередь – ребёнка!
– Нет? Значит, всё, что я о тебе узнал, это что ты собираешься решить эти проблемы, продавая собственное тело. Браво. Замечательная идея.
У меня челюсть отвисла.
– Hipócrita! Собираешься попрекать меня работой в эскорте, хотя сам поддерживаешь эту индустрию собственным членом? Малыш, прочесть тебе лекцию о законе спроса и предложения?
– Да, у меня есть недостатки, но ты ещё так молода... – Он провёл ладонью по лицу. – Ты могла бы найти другую работу. Могла бы подать заявку на стипендию или кредит, поступить в колледж. Америка – это же, чёрт возьми, страна студенческих кредитов! Деньги можно одолжить у родственников или друзей, пока свои не накопишь. Да всё, что угодно, кроме торговли собой.
– Удивительно. Думаешь, что всё про меня понял.
– Сколько мужчин знали твоё тело? Сто? Двести? Тысяча? Должен был быть другой способ.
Я изобразила на лице удивление.
– Действительно, как это я раньше не подумала! – Стерев удивление с лица, я добавила зло: – с чего ты вообще перешёл на эту тему? Я, вроде, тебе ни на что не жаловалась.
– Нет, зато развела с будущим отцовством!
– Я знаю, зачем ты меня здесь держишь, и это не имеет ничего общего с местью. Очень удачно ты выдумал все эти обвинения. Ты пойдёшь на что угодно, лишь бы держать меня здесь для собственного услаждения. Именно меня.
– О чём это ты?
– Ты нанимал эскортниц и разработал сценарий, потому что не хотел ни к кому прикасаться. Ты порол девушек не потому, что тебя били в детстве, а потому, что не хотел до них дотрагиваться. – У него заходили желваки. В яблочко. – А потом появляюсь я, залезаю на тебя верхом, и выясняется, что ты это терпишь. Тебе даже понравилось. Я для тебя особенная. Что-то есть во мне такое, что заставляет твой член указывать на север. Неудивительно, что меня ты хочешь сильнее, чем я тебя – я способна но то, что неподвластно больше никому.
Он подошёл ко мне, обхватив одной рукой за шею. Лихорадочный блеск его глаз должен был бы заставить меня нервничать.
Но я не смутилась ни на секунду.
– Будешь отрицать, Ruso?
– Нет. Как только я впервые к тебе приблизился, то понял, что мне пиздец. – Он усилил хватку. – Я увидел веснушки у тебя на носу и что глаза у тебя цветом напоминают новые монетки. Ты пахла, как само наслаждение.
Я медленно выдохнула.
Он уронил руку.
– Так что я буду держать тебя здесь до тех пор, пока не смогу избавиться от этого наваждения. – Конечно, это рано или поздно пройдёт. – И если думаешь, что мои яйца у тебя в руках, значит, ошибаешься.
Я постаралась, чтобы мои слова прозвучали как можно высокомернее:
– У меня монополия на саму себя – я контролирую предложение того, но что у тебя есть спрос. Так что твои яйца действительно у меня в руках! О, querido, от такой тяжести мои руки уже затекли.
– Я закончу с тобой, – пообещал Севастьянов. – Дай лишь время.
