Текст книги "Огненный вихрь любви"

Автор книги: Кортни Хенке

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Эврика! – закричала Эмма. Теперь она знала, что необходимо сделать. Взглянула на часы: еще не поздно, и магазины открыты. Переодеться можно будет в машине или в комнате отдыха на заправочной станции. Но на обед она остаться не сможет. Эмма удивилась, что это решение так огорчило ее.

– Ты впадаешь в детство, Макс, – сказал Морган, брызгая холодную воду себе на щеки. Он толкнул дверь в ванную, вытер лицо и направился в спальню. – Ты ведешь себя, как мальчишка. Ты бы мог разбить себе голову, так мчавшись по этим проклятым ступенькам, – он потер шрам на лбу и открыл дверь. – Зачем я пригласил ее на обед? Нет лучше об этом не думать. Так, где же мои рубашки? – Макс закончил свой монолог и прошел в спальню.

Он прекрасно знал расположение комнаты. Огромный, встроенный в стену шкаф находился слева, а справа – королевского размера кровать с отлогой передней спинкой и тренажер на полу. Но вместо шкафа в его воображении возник притягательный образ обаятельной гостьи. Макс отогнал этот мираж.

Когда-то давно, в детстве, он быстро взбирался по лестнице и скатывался вниз по перилам. Ноги скользили по отполированному полу, а мама ругала Макса за такую опасную забаву. Но он не слушался ее и радовался, когда удавалось приземлиться на разноцветную дорожку, которую рисовали солнечные лучи, просвечивая через цветное стекло на двери.

В памяти остался и тот день, когда врачи вынесли ему приговор – слепота неизлечима. Макс долго просидел на радужной дорожке своего детства, которую ему уже не суждено увидеть. Прошло пять лет, а казалось, что вечность.

Макс не привык себя жалеть. Он потерял родителей, ушла любимая, когда после несчастного случая он ослеп. Эмма Маклин была неправа. Жизнь – не лотерея. Это карточная игра. Вам раздают карты, но нужно их заставить работать на себя, и тогда ты выйдешь победителем. Наиболее находчивые подтасовывали карты.

И вот впервые за эти годы он почувствовал себя неуверенно. И в этом была виновата мисс Маклин. При звуке ее голоса он терял над собой контроль. Почему? Что в ней особенного? В его жизни было немало женщин, они появлялись и снова исчезали – он расставался с ними без лишних сожалений. Но что с ним происходит сейчас?

Он встряхнулся, зная, что может думать бесконечно.

– Я ни в ком не нуждаюсь! И меньше всего в тех людях, которые пытаются навязать мне свои условия, – сказал он вслух и решил поразмыслить над ее деловым предложением. Чарующий аромат привлекал его своими таинственными свойствами. – Так вот в чем дело, – удивляясь простоте ответа, произнес Макс. – Это ее духи.

Его волнует этот запах, а не мисс Маклин с ее гортанным, запоминающимся голосом. «Только бизнес», – прошептал Макс и подошел к ящику за рубашкой, автоматически проверяя цвета по шрифту Брайля. Носки лежали в следующем ящике, тоже тщательно сложенные и рассортированные Бенно.

Одевшись, Макс позвал Дикси и стал спускаться по лестнице. Воображение опять рисовало перед ним чувственный образ Эммы Маклин. Макс пропустил ступеньку и чуть не упал. Выругавшись про себя, он продолжал свой путь.

– Мистер Морган.

Макс остановился, молясь, чтобы она не видела его путешествия.

– Что?

– Прошу прощения, но я не могу остаться обедать. У меня… у меня дела.

– Но… – Макс оборвал себя. Он не покажет ей, как сильно хочет, чтобы она осталась. – Прекрасно!

– Напрасно вы стараетесь выглядеть таким безразличным. Шерману это удавалось лучше, чем вам!

Макс слышал, как Эмма прошла мимо, как хлопнула входная дверь, и до боли сжал перила. В доме опять царила тишина. И покой, за который он боролся всю жизнь. Никто не указывает, что следует делать, каким он должен быть, как должен думать. Свободен и… одинок.

Большой дом показался ему совсем пустым и безжизненным. Только нежный аромат еще витал в воздухе.

– Пойдем, Дикси, – позвал он собаку уставшим голосом. – Давай съедим наш обед.

«У нас есть место, где все наше», – прошептал Макс.

На следующий день рано утром Макс стоял посреди библиотеки и подпоясывал халат. «Удивительно, – отметил он. – Но чудесный аромат все еще держится в воздухе». Макс позволил себе немного помечтать, но затем усмехнулся над своей глупостью. Мышцы ныли от поздних длительных занятий на тренажере. Он вспомнил ее нежный голос, звучащий так ласково.

– Это глупо, – сказал он преданной Дикси, когда та обнюхивала его руку. – Она ушла. Ушла и даже не оглянулась, – Макс печально улыбнулся. – По крайней мере, я так думаю.

Дикси заскулила, будто хотела что-то сказать.

– Не будем скучать по ней. Эта женщина безумная. Она вломилась в наш дом! – сказал он и про себя добавил: «И украла мой покой».

Макс вздохнул и пошел на кухню. Рука привычно нашла нужные предметы. Он отмерил воду, налил в кофеварку и опустил бумажный фильтр в корзину.

С отсутствующим видом помешивал кофе, вылавливая крупинки. В конце концов Макс нашел определение тому чувству, которое ощутил после того, как она ушла. Разочарование! Она слишком легко отказалась. Покинула его дом и даже не попыталась убедить Макса, чтобы он купил их.

Макс готовил себе завтрак, когда почувствовал непонятную тревогу. Он остановился. Откуда доносится запах кофе? Он дотронулся до графина – тот был горячий, очень горячий, но…

Макс перевернул корзину. Она была пуста. Когда он обнаружил маленькую кучку зерен на стойке, то покачал головой и усмехнулся.

После утреннего кофе Макс направился в бассейн. В его распоряжении было целых два дня.

«Что за черт, – подумал он, одевая махровый халат. – Да что же это со мной? Она ушла, ушла. Ну что же теперь делать? О, знаю, что делать. Вместо того, чтобы без конца вспоминать ее, буду работать. Работать до тех пор, пока не упаду от усталости. У Марты будет сердечный приступ, когда в понедельник она найдет груду предписаний».

В библиотеке он забрался в верхний ящик и взял магнитофон.

– Нет, Дэнни, я хочу…

Макс замер. Не может быть! Сердце радостно забилось.

– Эмма, – тихо позвал он. Но ответа не последовало. Голос, кажется, шел от компьютера. Макс быстро подошел к нему, наступив на незнакомый предмет. Бумажник, но не его. Положив бумажник на стол, он повернулся и больно ударился о сдвинутое кресло. Определенно здесь кто-то есть.

Наконец, он нашел ее. Эмма сидела, склонившись над клавиатурой. Одна рука подпирала голову, другая свешивалась почти до пола. От легкого прикосновения Эмма как будто проснулась, но затем, что-то пробормотав, снова погрузилась в сон.

«Когда же она вернулась», – поинтересовался он и пробежал пальцами по странице со шрифтом Брайля. «Боже мой», – прошептал Макс. Эмма полностью переделала свой доклад! Жакет висел над принтером, заглушая его громкое щелканье. Рядом с компьютером Макс нашел кусочек глины, по форме напоминающий флакон. Эмма даже склеила коробочку с рельефной картинкой. Должно быть, не спала всю ночь! Он не ошибся – Эмма была решительной женщиной.

Руки против воли снова коснулись ее. Волосы Эммы были неприбраны, но они такие очень, очень мягкие. Не переставая гладить их, Макс опустился на колени. От волнения он почти не дышит. Большой палец находит полные губы. Он не может противостоять их сооблазнительности. Нагибается и прижимает губы к ее губам. Эмма вздохнула, но не проснулась. Он чувствует ее теплое и ровное дыхание. Чудодейственный аромат уносит его на берег моря, и Макс погружается в ласкающие волны. Тело охватывает дрожь. Тяжело дыша, он отодвинулся назад. Нет!

– Мисс Маклин! – позвал он, затем крикнул: – Эмма!

– Нет, Дэнни, нет… – пробормотала она. Макс вздохнул и попытался нащупать ее плечо. «Это оно», – с облегчением отметил Макс. Через тончайшую шелковую ткань он коснулся нежной кожи. И поспешно отдернул руку.

– Мисс Маклин, – опять позвал Макс и встал. – Просыпайтесь.

– М-м-м… – простонала Эмма и пошевелилась. Макс, чувствуя что-то неладное, упал на колени, протянул руки и дотронулся до нее.

– Что случилось, Эмма?

– Мне больно, – сказала она, всхлипывая, и опять тяжело простонала. Макс, проведя руками по шее, обхватил голову Эммы и приподнял ее. Большие пальцы подперли щеки, и он нащупал прямоугольные отпечатки клавиатуры на правой щеке. Его сердце сжалось.

– Что ты с собой сделала, маленькая дурочка, – шептал Макс, растирая затвердевшие мышцы на ее шее. – Ты бы могла попросить меня, я бы помог тебе. Почему ты такая отчаянная?

Эмма захныкала. Макс ослабил давление и принялся нежно поглаживать шею.

– А почему ты делаешь мне массаж?

Макс простонал и на мгновение прижался лбом к ее лбу, но затем неожиданно для себя резко отступил.

– Проклятие! Я не хочу, леди, чтобы вы находились здесь! Вы мешаете мне!

– Из-з-звините, – только и смогла проговорить она. Макс продолжал делать массаж и уже спокойно сказал:

– Вы самая беспокойная женщина, которую я когда-либо видел.

– Средняя в семье.

Макс улыбнулся и опустил руки.

– Спасибо, Макс, – сказала она и вздохнула.

– За что?

– За то, что прогнал его.

– Кого? Дэнни? Он твой брат? – нахмурившись, спросил Макс.

– Нет. Жених, – ответила она равнодушно.

– Вы помолвлены? – еле слышно произнес Макс.

– Уже нет, – слеза скатилась на его палец. – Он никогда не слушал меня. Всегда… – Эмма зевнула, – всегда хотел по-своему… Как все… Вы всегда…

– Он теперь ушел, милая. Не волнуйся, – Макс перевел дыхание.

– Так хочется спать, – пробормотала она и закрыла глаза.

– Эмма, вы не можете здесь спать, – сказал Макс, трогая ее за плечо. – У вас есть отель, чтобы там отдохнуть?

Ответа не последовало. Как бы там ни было, она не может ехать в таком состоянии.

– Пойдем, Эмма. Я уложу тебя в постель, – смутившись, он на секунду замолчал и затем продолжил. – Я имею в виду – в комнате для гостей.

– Минуточку, мама. Я так устала…

– Эмма, – он тронул ее за плечо. – Эмма!

– Смирись с последствиями, – пробормотала она. – Макс, я все переделала. Ни у кого не было подходящего принтера. Я попаду в тюрьму?

– Нет, дорогая. Я не могу отправить тебя в тюрьму.

– Ты теперь сможешь рассмотреть мое предложение? – она вздохнула и прижалась к нему. Макс чуть не задохнулся. Его твердая плоть вырывалась из халата.

– Да, Эмма. Я посмотрю его через минуту.

– Вы должны купить их, потому…

– Почему, Эмма? Почему я должен их купить?

– Хочу спать, – сказала Эмма, зевнув. Боже мой, он должен сдерживать себя! Она даже и не просыпалась! Все, о чем он мог думать сейчас, – это об Эмме в его постели, а не в комнате для гостей.

– Теперь вставай, – Макс поднялся и поставил ее на ноги. Эмму слегка качало. Ростом она оказалась выше, чем он предполагал, и очень тоненькая. – Пойдем, Эмма. Ты должна идти.

– Я не могу, – ее колени подогнулись, и Макс едва успел схватить Эмму за плечи.

– Ты должна помочь мне, милая. Я не могу нести тебя, – Макс начинал злиться. – Эмма! Ты слышишь меня? Ты должна идти.

– Хорошо.

Смиренно она поплелась за ним, держась за руку. Расправив плечи, Макс повел ее к двери.

– История о том, как слепой ведет слепого, – пробормотал он.

По лестнице им удалось подняться без приключений.

– Вот твоя комната, Эмма. Иди немного поспи, – с облегчением произнес Макс. Как только он услышал щелкание замка, Макс повернулся, собираясь уходить.

– Я могу исчезнуть, – предупредила Эмма.

– Но не из моего дома, – сухо заметил он.

– Макс, – позвала она, прикрывая зевок рукой.

– Да, Эмма, – он остановился и вздохнул.

– Ты когда-нибудь любил?

– Однажды, – уставшим голосом ответил он.

– И что произошло?

– Я ослеп.

– Слабое оправдание, – дверь тихо закрылась.

– Да, – прошептал Макс.

Глава 3

– Она забралась в твой дом? Боже мой, Макс. Ты ее арестовал?

– Конечно, нет, – Макс потер шрам. Зачем он звонит Эдаму в Нью-Йорк, вместо того чтобы дождаться его возвращения в понедельник и обо всем спокойно поговорить? – Говорю тебе, она только хочет представить свой проект. Я не могу обвинять Эмму в назойливости. Даже Марте стало жаль бедную женщину.

– Бедная женщина? Ты опять занимаешься благотворительностью?

– Да нет же, Эдам. Не в буквальном смысле, – Макс нахмурился. – Не переживай, я правильно оцениваю ситуацию.

– Я имею в виду совсем другое. Я не помню случая, когда ты принимал неверное решение. Но признайся, что мы можем сесть в лужу с этим делом.

– Возможно. Она что-то не договаривает и обезумела от своей идеи – продать нам аромат.

– Значит, ты должен все проверить, – настаивал Эдам. – Чтобы не нанимать кучу бездельников. Это стоит немалых денег.

– Но ты-то не бездельник, – усмехнулся Макс.

– Moi [2]2
  Moi (фр.) – я.


[Закрыть]? Я говорю о Бенно и Марте, а не о своей поразительной личности, – с ноткой самодовольства ответил Эдам.

– И каково же будет твое бесценное мнение по поводу нового дела?

– Все будет зависеть от ножек леди, – рассмеялся Эдам и добавил уже серьезно. – Возможно, эти духи украдены. Помнишь тот случай в прошлом году?

– Нет, она не преступница, – уверенность звучала в его голосе.

– Незнакомая женщина забирается в твой дом, а ты говоришь, что она не преступница, – Эдам еле удерживался, чтобы не рассмеяться.

– Я убежден, что рецепт принадлежит ее компании и что он подлинный.

– И что теперь?

– Собираюсь купить его.

– Я только что закончил самую большую кампанию в нашей истории, а ты хочешь затеять еще одну, – стонал Эдам на том конце провода. – Ты убиваешь меня, Макс.

– Попробуй, Эдам. Тебе придется сделать совсем немного. У нее все распланировано!

– Ты, как ребенок. И что, все подходит?

– Немного недоработано, но подходит. Женщина удивительная! Я говорил тебе, что она сделала флакон из глины? А когда ты понюхаешь это вещество, тебе покажется, что ты очутился на прекрасном Олимпе и вдыхаешь фимиам.

– Надеюсь, ее нет рядом с тобой? А то поднимет цену.

– Она в постели. И я не…

– Где? Где она? – перебил его удивленный Эдам. – У тебя не было женщины с тех пор, как Шен…

– Не в моей постели!

– Правда? А почему нет?

– Она спит, Эдам. Она проспала весь день, – Макс устал объяснять. Впервые Эдам Дэниелз надоел ему до смерти.

– Ладно. Если ты так говоришь… И что теперь? Мы покупаем непроверенную формулу? – возмутился Эдам. Макс знал, что компаньон постарается отговорить его от этой затеи, и поэтому спокойно ответил:

– Нет. У меня другой план…

Спустя час Макс стоял на кухне и вытирал руки полотенцем. Из шкафа он достал хрустальные стаканы для вина и аккуратно расставил их на столе. Его руки еще раз проверили: свечи зажжены, ваза со свежими розами рядом. Макс остался доволен – все безупречно. «Но прежде всего – бизнес», – сказал он себе. Макс решил создать непринужденную обстановку для обсуждения плана мисс Маклин, а заодно и воскресить утраченный за эти годы навык. Обычно он готовил для себя и Эдама. Обед у них всегда был неофициальным.

Макс проверил расстановку столовых приборов и ругнулся, когда понял, что делает это в четвертый раз. Он глубоко вздохнул и пошел будить Эмму.

Как только он поднялся на первую ступеньку, тотчас зазвенел звонок. Макс повернулся и, нахмурившись, спросил:

– Кто там?

– Это Барри, мистер Морган.

Барри Лоутон, молодой полицейский, с которым Макс часто встречался во время вечерних прогулок по тихим окрестностям, открыл дверь.

– Что-нибудь случилось? – спросил Морган, улыбаясь.

– Об этом я хотел спросить вас, сэр. Я увидел у вас свет и удивился…

– Все хорошо, Барри. У… у меня гости.

– Да? Я не заметил машины, поэтому подумал… подумал, может быть, у вас грабитель.

– Уже нет, – с невозмутимым видом ответил Макс.

– Вы что, уже кого-нибудь поймали?

– Это шутка, – сказал Макс, пожалев, что затеял этот разговор.

– Помню, в прошлом году у вас на фабрике случилось… – Барри вздохнул. – Ладно. Приятного вечера, сэр.

– Спокойной ночи, Барри.

Закрыв дверь, Макс зашагал вверх по лестнице. «Не было печали», – подумал он, чувствуя себя подростком, идущим на первое свидание. Почему это его не злит так сильно, как в прошлый вечер?

Он постучал в дверь, но ответа не последовало.

– Эмма, – тихо позвал Макс и вошел в комнату. Только ровное дыхание говорило о том, что она здесь. Он подошел к кровати. Пальцы скользнули по простыни, ища ее плечо, и наткнулись на что-то мягкое. Эмма тихо простонала во сне. Макс задохнулся и судорожно отдернул руку от упругой груди. Он проклинал себя за столь мгновенную реакцию. Собака Павлова могла бы поучиться у него. Эмма Маклин должна оставить его, и чем быстрее, тем лучше.

Макс начал злиться, но решил не будить Эмму. Спящая, она намного безопасней. Спустившись вниз, он потушил свечи.

…За окном весело щебетали птицы. Эмма моргнула несколько раз и окончательно проснулась. Где она находится? Может, на небесах? Нет, этого не может быть. Святой Петр не позволил бы, чтобы у нее во рту был вкус старых гимнастических носков.

Осторожно щелкнул замок. Эмма с удивлением смотрела на туманный силуэт, который возник в дверях спальни.

– Макс! – воскликнула Эмма и посмотрела на постель. Яркое стеганое одеяло прикрывало ее только до пояса. Широко распахнутыми глазами Эмма глядела на обнаженную грудь. Кто ее раздел?

– Доброе утро, – осторожно произнес Макс, открывая пошире дверь. Она украдкой натянула одеяло на грудь. Это нежное прикосновение напомнило ей… прикосновение руки.

– Доброе утро, – выдавила она из себя. Обернувшись покрывалом, Эмма принялась искать одежду.

Комната выглядела, как в романе «Унесенные ветром»: тяжелая полированная мебель, кровать с пологом и встроенный шкаф. Исключение составляла дорожка из одежды на кремовом ковре, которая тянулась от кровати к двери.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Макс.

– Прекрасно. За исключением носового платка на зубах.

– Яркий образ, – усмехнулся Макс.

– Сколько времени? – быстро спросила Эмма.

– Восемь тридцать, – ответил он. Золотистые волосы Макса были гладко зачесаны назад. На нем ничего не было, кроме обманчивой полоски черной ткани, которую, шутя, можно было назвать купальным костюмом. Плечи почти загородили дверной проем, и темно-каштановые волосы в виде клина спускались к животу. От него пахло хлором.

– Ты прикасался к моей… – Эмма остановилась, стыдливо опустив глаза.

– Я только пытался тебя разбудить… – смущенно ответил он, – пораньше. Я искал твои плечи.

– Что ж, – она прищурила глаза, – будем считать, что вы извинились.

– Ты разговаривала во сне.

– И ты пытался одеть на меня смирительную рубашку? – заключила она. Если первая попытка не удалась, значит, будет и вторая. И ничто здесь не поможет: ни покрывало, ни простыня. Эмма вызывающе скинула с себя покрывало и с сожалением подумала, что Макс не видит ее красивого тела.

– Ты голодна? – спросил Макс.

– Да.

– Я спущусь, как только приму душ, – он повернулся, чтобы уйти. Из всех маминых нравоучений о том, как должна вести себя настоящая леди, Эмма не могла вспомнить ничего подходящего для такой ситуации.

– Может, мне приготовить кофе или что-нибудь еще? – поинтересовалась она.

– Нет! – Макс повернулся к ней. – Надеюсь, ты не будешь возражать, если я накрою на кухне? Извини. Ты мой гость, Эмма. Тем более, что мне нравится готовить, – и он закрыл за собой дверь.

Что бы это все значило? А каким образом она оказалась в этой комнате? Обхватив колени руками, Эмма сидела на роскошной кровати и вспоминала вчерашний вечер. Она побывала в магазине, позвонила Сисси (та сильно смеялась над проделками Эммы), в бистро ела жирное французское жаркое и обдумывала свой план. Потом вернулась в дом через незакрытую дверь и долго печатала на компьютере. Приглушенно гудел принтер и потом… Поцелуй? Или только желаемая игра воображения?

Эмма слегка коснулась губ. Неужели ей приснилась эта волнующая ласка? Ласка, которая могла бы прогнать призрак Дэнни. Они о чем-то еще говорили. О Дэнни?

«Ты мешаешь мне жить», —голос все еще звучал в ушах. «Это безумие», – прошептала она. Эмма чувствовала себя совершенно разбитой, будто пробыла всю ночь на кутеже. Но к спиртному мисс Маклин прикасалась только один раз – по случаю окончания средней школы.

Если она действительно разговаривала во сне, то можно представить себе, что узнал Макс. «Проклятие, – с негодованием подумала Эмма. – Не хочу, чтобы он покупал «Хамелеона» из жалости».

Она недовольно заерзала на кровати, вспоминая прошедший вечер, когда пришлось воспользоваться ванной комнатой Макса. Со стоном Эмма вскочила с кровати, схватила одежду и выбежала из комнаты. Что-то больно стукнуло по бедру – она вспомнила: нож. Сисси вручила его для защиты, и Эмма положила грозное оружие в дипломат. Там он лежал до тех, пока не понадобился для того, чтобы вырезать флакон.

Ванную Эмма нашла рядом со своей спальней, быстро оделась и спустилась вниз. Где-то хлопнула дверь – Макс пошел принимать душ.

Нужно быстро работать, тогда она успеет представить проект и уже в полдень сесть на самолет. Конечно, если мистер Морган не захочет раньше избавиться от незваной гостьи.

Запах свежеприготовленного кофе доносился из кухни, и желудок Эммы ответил на этот призыв громким урчанием. Она прошла через библиотеку и оказалась рядом с кухней. В углу стоял диванчик в сине-белую полоску, рядом – кресло. Высокий стеклянный стол и четыре желтых стула находились перед ними, а вдоль противоположной стены расположился оранжевый суперсовременный кухонный комбайн. Этот уютный уголок для еды соединялся с кухней подвижной стойкой. Через раздвижную стеклянную дверь было видно просторное патио, выстеленное плитами. На клумбах росли пышные летние цветы.

Эмма опустилась на табурет и надела туфли, которые до сих пор держала в руках. Полилась вода – это душ. «Ужасно хочется есть, – думала Эмма, не сводя глаз с буханки хлеба и мускатной дыни, лежащей возле раковины. – Почему я должна его слушаться? Что он себе позволяет?»

– Командует мной, как ему захочется, – жаловалась она медному чайнику. «Он не может больше так себя вести!» – с возмущением подумала Эмма, но внутренний голос шептал: «Это его дом», на что нетерпеливая мисс ответила:

– А я такая голодная, – и откинулась назад, облокотившись о стойку. Осмотрев еще раз кухню, Эмма хитро улыбнулась и громко произнесла:

– Хорошо, ноги на его кухне не будет, – с этими словами она забралась на чистую стойку и поползла по ней на четвереньках. В шкафу над раковиной нашлась питьевая сода, и Эмма, морщась, почистила зубы. Вернув коробочку на место, она засунула два кусочка хлеба в тостер и один положила в рот. Медленно продвигаясь дальше, мисс Маклин достигла блюда с мускатной дыней. Она не стала искать кухонные ножи, а достала подарок Сисси – складной ножик с рукояткой из слоновой кости и изогнутым лезвием. Аккуратно разрезав дыню, Эмма сполоснула нож и спрятала в карман.

– Ложка, – пробормотала она, подавив желание сразу же впиться зубами в желтую сочную мякоть. Так как нужного предмета не было видно, Эмма решила, что Макс хранит серебряные приборы в выдвижном ящике стола возле плиты. На коленях и локтях, лелея в руках восхитительную дыню, она подползла к плите и открыла ящик.

– Ага, – Эмма схватила ложку и вонзила в ароматный плод. – Пища богов, – бормотала она, жадно поглощая кусок за куском. Сок стекал по подбородку, но Эмма не торопилась достать платок. Недолго думая, принялась за вторую половину. Позади щелкнул тостер, предупреждая, что гренки будут скоро готовы.

– Хм, маленькая техническая проблема, – Эмма нахмурилась и чуть не выронила кусочек дыньки. Нужно возвращаться назад. Не поворачиваясь, она медленно поползла по стойке к выходу. Голубой топ собрался под грудью, оголив плоский живот, и Эмма, коснувшись холодного металла раковины, хихикнула.

В холле послышались шаги. Вошла Дикси, следом появился Макс в облегающих джинсах и рубашке из трикотажа. Эмма, предчувствуя неприятности, остановилась и наблюдала за хозяином.

– Готова завтракать, девочка? – спросил он и потрепал Дикси за уши. – Эмма, а ты?

«Ты мешаешь мне жить!»

«Нет», – простонала она про себя, когда Макс направился на кухню. Если бы мистер Морган видел ее, распростертой на стойке, как превосходное жаркое, он бы порезал Эмму на кусочки. На маленькие кусочки.

– Эмма! – позвал Макс, озадаченно хмурясь, и пожал плечами. – Она вышла в сад, Дикси? А? Ты можешь поймать ветер?

Его голос звучал довольно странно, но у Эммы не было времени анализировать: она продолжала двигаться назад и молилась (чего молодая мисс давно не делала). Наблюдая, как Макс открывает шкаф с пищей для Дикси и шелестит бумагой, Эмма двигалась дальше. Невольно она залюбовалась им: плотные джинсы не могли скрыть от проницательного женского взгляда прекрасно сложенную фигуру. Желтая рубашка только подчеркивала широкие плечи и красивый загар. Глядя на склонившегося Макса (он накладывал еду в тарелку Дикси), Эмма от восхищения перестала двигаться и дышать. Когда она почувствовала, что одна нога болтается в пустом пространстве, Эмма усмехнулась. И тут… с треском выскочила гренка. Макс замер на одно мгновение и затем повернулся в сторону Эммы.

– Что, черт возьми, происходит? – с недовольным видом пробормотал он и, вытянув руку, подошел к тостеру. Эмме казалось, что сердце выскочит из груди. Обернувшись, она с ненавистью посмотрела на чертов прибор.

– Эмма?

Пришло время держать ответ.

– Это моя гренка, мистер Морган. Я не могла ждать, пока… – Эмма вздохнула и быстро перебралась на табурет. Макс поворачивал голову вслед ее шумному передвижению. В янтарных глазах засветился шутливый огонек.

– Понимаю, – ответил Макс и отвернулся. Эмма удивленно наблюдала за ним. – Дикси, позвал он и принялся кормить собаку. Подбадривая себя, Эмма терпеливо дожидалась наказания.

– Ты не переступила порог моей кухни? – спросил Макс, старательно скрывая насмешку.

– Нет, мистер Морган. Не переступила.

– Вы не считаете, что нам пора называть друг друга по именам? – поинтересовался Макс.

– Да? – Эмма пожала плечами.

– Да. Я так думаю, ураган Эмма, – твердо произнес он, подкладывая Дикси кусочки мяса. Она в растерянности сидела и молча наблюдала, как собака доедала свой завтрак. Макс заставил ее чувствовать себя шаловливой школьницей. Как мистер Уайлер.

– Не хотите ли сейчас обсудить мое предложение? Я… я должна скоро идти, – вздохнула Эмма. – Мне нужно успеть на самолет.

– На самолет? – спросил Макс, налил чашечку кофе, намазал гренку маслом и подал Эмме. Кажется, в его голосе слышалось разочарование.

– Да, – тихо произнесла она и подумала: «К сожалению». – Поэтому я работала всю ночь.

Макс нахмурился, повернулся к холодильнику, вытащил яйца и, нащупав стойку, положил их.

– Эмма, какой сегодня день недели? – поинтересовался Макс и подошел к высокому буфету.

– Суббота, конечно, – медленно произнесла она, удивляясь странному вопросу.

– Нет, – он покачал головой. – Воскресенье.

Комната закружилась у нее перед глазами. У нее нет денег на другой билет. А за углом стоял дешевый автомобиль, за аренду которого тоже нужно платить. Что она скажет всем? Эмму охватила нервная дрожь. Родители не будут беспокоиться до тех пор, пока Сисси прикрывает ее, но верная подруга, очевидно, переживает. Проспать двадцать четыре часа!

– Неудивительно, что я была такая голодная, – чуть слышно произнесла Эмма и тут же улыбнулась.

– Надеюсь, вы любите болтунью? Я не готовлю яйца по-другому, – Макс взял маленькую чашку. – О, Эмма, ты оставила мне немного мускатной дыни. Спасибо.

Эмма тяжело простонала и, откинувшись назад, ударилась о стойку.

– Тебе понадобится много сил в скором времени, – с нежностью в голосе произнес Макс.

– Для чего? – выпалила Эмма и от радостного предчувствия подпрыгнула.

– Хочу воспроизвести твою формулу на контрольном оборудовании, – он остановился. – Перед тем, как купить.

– Ты собираешься купить духи?! – Эмма была готова расцеловать Макса. Ей удалось сделать! Все будет в порядке! – О, Макс, спасибо!

– Не надо благодарить меня, – он вылил яйцо в чашку и начал взбивать. – Я не собираюсь платить твою цену.

– Я не могу снизить цену, Макс, – испуганно сказала Эмма, прижав руки к груди.

– Я и не прошу тебя этого делать. Если все пойдет так, как я предполагаю, то ты получишь сумму в десять раз больше, чем ту, которую собиралась.

– Но… – Эмма замолчала. Она не может унижаться перед ним и объяснять, что деньги нужны немедленно. Если «Дэниелз Косметикс» решилась купить, то найдется и еще кто-нибудь. – В таком случае наша сделка не состоится.

– Эмма, – вздохнул Макс. – Поверь, никто не станет рисковать деньгами на непроверенном материале.

– Все проверено! – воскликнула Эмма. – Моя сестра Диана – фармаколог. Были проведены исследования на аллергические реакции, химический распад… Она…

– Я имею в виду рыночную проверку, – отрезал Макс и достал сковородку.

– О, – протянула Эмма. Независимо от того, прав ли Макс относительно других компаний, нет ни денег, ни времени для новой попытки. – Сколько понадобится времени для подобной проверки?

– Поживем – увидим. Рыночная проверка не займет много времени, и мы сможем полностью развернуть производство к тому моменту, когда будут готовы результаты.

Эмма понимала, какой риск Макс брал на себя подобным утверждением. Он доверял своей интуиции. Она может полагаться на свою… и его.

– Мы можем начать немедленно?

– Конечно. Мы начнем завтра утром.

– «Сколько в мире сложностей», – с тоской размышляла Эмма и смотрела, как Макс, помешивая, вылил яйца в сковородку. При малейшем движении мышцы на его спине волновались, волосы высохли, и утренний свет зажигал огнем золотистые пряди. Эмма любовалась им. Не понимала она только одного: зачем Макс старается выглядеть хуже, чем есть на самом деле? Почему постоянно отталкивает ее? В эту минуту Эмма почувствовала, что ближе и дороже этого человека для нее никого нет. Невидимая нить протянулась меж ними.

– Макс, я… – Эмма замолчала, не договорив: «Я хочу остаться с тобой».

– Какие у тебя на сегодня планы? – быстро спросил он, будто услышав ее мысли.

«Наивная, он и не собирается приглашать тебя остаться. Неужели он ко всем так относится? Или только ко мне?» – с обидой подумала Эмма.

«Ты мешаешь мне жить!»

– Посмотреть местные достопримечательности, – ответила Эмма с напускной бодростью. – Хочу поездить, посмотреть, что есть интересного в городе Сент-Луисе.

– Хорошо, – он переложил яичницу на блюдо и поставил перед ней, стукнув тарелкой о стойку. – Ешь быстрее, а то остынет.

Эмма начала злиться. Понятно: «Ешь скорее и убирайся к черту из моего дома, из моей жизни». Боже, как он может кому-нибудь нравиться, этот грубиян. У него вместо сердца – булыжник! А она думала, что их связывает нечто магическое! Какая глупость! Пусть теперь умоляет, она не останется. Даже если придется спать в этой отвратительной развалине – взятом напрокат автомобиле. Возможно, так и будет.

– У меня пропал аппетит, – Эмма встала и быстро повернулась. – Увидимся завтра, Макс.