Текст книги "Отражение глаз твоих [пишется]"

Автор книги: Константин Бояндин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

И Неммер передумала.

Впрочем, выгравированные в теле кристалла символы были прекрасно видны – даром что находились на противоположной стороне.

– Хонн? – спросила она, вновь прикасаясь ладонью к тёплой и поразительно чистой голове трёхголового вожака и ей показалось, что средняя голова едва заметно кивнула.

Впрочем, что различишь в почти полном мраке?…

* * *

– Я у двери, – сообщил Майтен. Связь работала превосходно. Ему сразу стало не по себе. Он, вроде бы, ничем паранормальным не обладал, но что-то такое есть, похоже, в каждом человеке.

– Вижу вас, первый, – отозвался голос. – Чисто, объект внутри дома. Активность не изменилась. Приём.

– Полная готовность, – приказал Майтен. Холодок становился всё более неприятным. Он опустил "вторые глаза" поверх собственных и поморгал, привыкая к ощущениям. Очки, которые сейчас служили ему органами зрения, передавали только то, что фиксировалось множеством магических «глазков», каждый из которых видел в своём диапазоне. Иллюзии подобными очками отвергались с ходу. Да и в темноте всё было прекрасно видно.

– Второй, готовность подтверждаю – Третий, готовность подтверждаю.

– Всем, всем, боевая готовность. Приём.

Пока все четырнадцать голосов подтверждали, что готовы в любой миг встретить нестерпимо пылающий огонь ликвидатора, Майтен в последний раз проверил своё оружие.

– Вхожу, – объявил он. – Соблюдать тишину.

Дверь открылась и тут же что-то небольшое попыталось прошмыгнуть наружу. Крыса. Выстрел – и грызун испарился, а дым был унесён ветром. Извини. Война есть война.

Ещё две крысы. Более никого.

– Включаю картинку, – произнёс Майтен. «Жемчужина», будучи правильно настроена, позволяла сообщать одним лишь усилием мысли. Капитан, правда, так этому и не научился – но не всем же быть способными…

– Есть картинка, – сообщил Второй.

На одежде Майтена были установлены пять – весьма громоздких, но очень важных – "зрячих кристаллов". Сейчас они включились и будут вести запись, передавая её своим «близнецам» у Второго и Третьего, что бы ни случилось с самим Майтеном. Тактика подобных операций была отлажена за прошедшие пять кровавых лет и спасла не один десяток городов… Тихо скрипнула дверь. Так должно быть. Звуки внутрь не проникают. То, что лежало в углу, рядом с печкой, ещё напоминало своими очертаниями человека. Когда вошёл Майтен, в шевелящейся бесформенной массе прорезалось несколько глаз. Оно ощущало, что враг рядом… несмотря на магические барьеры. Вовремя, подумал он мрачно. Опоздай мы на несколько минут… Мысленный приказ – и голубое сияние вокруг него сменилось зеленоватым. Барьер. Всё, что прикоснётся к нему, распадётся в тончайшую пыль. Хорошо ещё, что чудовище не обладает магическими возможностями. Удерживая ощетинившуюся щупальцами и когтями живую массу под прицелом, Майтен сделал несколько шагов – чтобы в «поле зрения» попало как можно больше. Что-то помельче суетилось, переползало и скреблось рядом, под ногами. Вспыхнуло и приугасло зелёное пламя. Что-то попыталось напасть.

– Я на месте, я на месте, – Майтен обрадовался, что не успел поужинать. Боги, какая мерзость. Как только она прорвалась? Откуда?… Спало спокойно всё это время? Крысы, подумал он с неприязнью. Об этом мы не подумали. Сегодня же надо принять меры.

– Активность не меняется, – сообщил Третий. – У вас ещё три минуты. Заканчивайте осмотр.

Барьер был, увы, слишком «прожорливым». Следовало торопиться. Что-то возилось на дне провала, бывшего недавно погребом. Майтен обошёл все комнаты. Никто не выжил, подумал он холодно. Всё.

– Включить треугольник, – велел Майтен. – Всем приготовиться. – Пятнадцать секунд, – сообщил второй. – Активность не меняется. Что-то попыталось схватить его за ноги. Звуков «извне» не доносилось – и отлично. Если бы было что-то, напоминавшее человеческую речь, датчики бы сообщили. Ещё две вспышки. Не оглядываться. Отступать. У двери он выстрелил несколько раз, объёмным зарядом. Захлопнул её. Далеко отходить не стоит – «факел» ему нипочём, а дополнительная «очистка» не помешает.

– Десять секунд.

Дверь содрогалась под могучими ударами. Должна выдержать. Зеленоватое сияние всё ещё жило – барьер на месте.

– Пять секунд.

Отойти на несколько шагов и приглушить фильтр…

– Три…

Мрак сгустился вокруг. Самое главное – никуда не упасть. – Два… Окружающий мир перестал существовать. Только стук собственного сердца да голос, приходящий неведомо откуда.

– Один…

Последняя секунда тянется дольше всех остальных…

– Пуск.

Сквозь «барьер» он не должен был почувствовать никакого огня. Но всегда казалоь, что его поднимает и швыряет в пылающую бездну. Как бы надёжна ни была защита, она ничего не могла поделать с воображением.

* * *

Ортуан, как и все, наблюдал за работой ликвидатора сквозь защитные очки. Иначе недолго и со зрением расстаться.

Это походило на вырастающий из-под земли смерч. Он переливался всеми отенками красного и оранжевого. Снег даже не таял – просто испарялся. На глазах капитана почернело, вспыхнуло и обратилось в неистовый факел стоящее рядом дерево.

При всём при том ликвидатор почти не повреждал саму землю. Придёт весна, и здесь, как обычно, появятся ростки обычной травы… Непостижимо! Жаль, конечно, что эти заносчивые маги никому не доверяют подобного оружия. В умелых руках… Он сплюнул и плевок испарился, не достигнув земли.

– Говорит второй, факел погас, – послышался голос. – Десять секунд до снятия защиты.

– Псионическая активность в пределах фона, – сообщил Третий. Это капитану было уже неинтересно. Он смотрел, как из облака медленно расходящегося в воздухе пепла возникает фигурка человека. Зелёное сияние вокруг неё потускнело и пропало вовсе.

– Второй, можно снимать защиту, – послышались долгожданные слова. Капитан с облегчением снял защиту – нажал на камень на своём браслете, после чего снял и сам браслет. Какой бы там она ни была, во всём полагаться на магию нельзя.

– Что теперь? – спросил капитан, когда маг снял свой шлем, открыв лицо. На нём отражалась бесконечная усталость.

– Осмотрим прочие дома, – ответил тот мрачно. – Сожжём их. И всё на сегодня. Главную заразу мы выжгли.

Отлично! Капитан просиял. Теперь очевидно – война для его людей окончена. Шеттама, как-никак, находится вне района патрулирования. И окончена блестяще.

"Займитесь любимым делом", едва не вырвалось у Майтена. Но он сдержался.

Ему ещё предстояло просматривать запись всех "зрячих камней". В поисках намёков – на то, как это могло произойти.

Пять раз увидеть эту мерзость, пузырящуюся на полу.

За что ему такое наказание?…

…Встретив Второго и Третьего, он поблагодарил их (молодцы ребята, даром что молоды) и уселся на обуглившийся пень. Жечь дома – невелика премудрость. Капитан со своими вояками справится и сам. Руки его дрожали.

Как же я проглядел эту напасть? – подумал он, ощущая себя бесконечно виноватым. Проклятие. Мы привыкли искать следы магического. Распрощаюсь с капитаном – и немедленно в Совет. Похоже, всё сложнее, чем мы думали. Не забыть про крыс.

* * *

Был небольшой перерыв в восприятии – должно быть, она всё же заснула.

Крыс и их короля не было.

Не было и кристалла.

Неммер пошевелилась, едва не вскрикнув – ноги и руки успели затечь. Просто оторваться от стены стало почти непереносимым мучением. И холод.

И чистый воздух. Небеса, как это прекрасно!

– Хонн? – позвала она. Рядом что-то зашевелилось.

– Здесь, – услышала она. – Проснулась? Пора уходить…

– Ты ждал, пока я проснусь? – поразилась женщина, пытаясь разглядеть своего собеседника. Тщетно. Лишь едва заметный контур.

– Торопиться всё равно некуда.

Она попыталась встать. На третий раз получилось – но она тут же охнула от боли в спине.

– Идти довольно далеко, – сообщил невидимый Хонн из-за спины. – Ступай осторожнее, здесь скользко. Вещи я донесу сам.

Хоть это хорошо, подумала Неммер, стискивая зубы всякий раз, когда сотни серебряных иголочек вонзались в её ступни.

Всё позади, подумала она немного погодя. Как же! Всё только начинается.

Она надеялась, что мысли её Хонн прочесть не сумеет.

II. Отблеск пламени преисподней

Дайнор, 1242 Д.

Впервые за много месяцев он поднялся ни свет ни заря.

Отчего на этот раз?

Навигатор понял, что бессмысленно обманывать самого себя. Спать ему уже не хочется. За окном скупой Владыка Дождей просеивал драгоценную влагу сквозь мелкое сито.

И тучи.

Что за погода! В такое прекрасное время года, летом – и такое отвратительное небо. В путешествиях Теммокану довелось провести немало времени в водах Архипелага. Вот там подобное небо и подобная погода – обычное дело. Глаза бы не видели.

Светящийся диск часов убедил его в том, что он проснулся. Второй час ночи. Что за напасть!.. Это была вторая ночь после памятного «заключения» в хранилище номер одиннадцать. Первая, впрочем, была куда более мерзкой. Снилась всякая гадость, к тому же проспал на работу. Светлейшему, конечно, до лампочки такие проблемы, двести шариков получил – и разбирайся, как знаешь. Островитянин даже осмелился сказать пару слов повышенным тоном. Даллатер поднял ничего не выражающие глаза.

– Я тебя нанял, – было единственной репликой. – И пока запарка не закончится, мальчик мой, никуда ты не денешься.

"Мальчик"! Хорош мальчик, ничего не скажешь!..

– Скажите, Св… – он поперхнулся, а Светлейший спрятал улыбку в бороду. – Даллатер… у вас есть друзья?… Он ожидал ещё одной глубоко философской фразы, но его начальник неожиданно откинулся в кресле и прикрыл на несколько секунд глаза.

– Пожалуй, что нет, – ответил он задумчиво и совершенно серьёзно. – Последнего друга я похоронил сорок три года назад. У тебя есть ещё вопросы?

К счастью или несчастью, вопросов больше не было. И Теммокан ушёл, продолжая дымиться от злости.

Видимо, от злости он и работал, как никогда быстро и аккуратно. Погружённый в смутные размышления неведомо о чём, он не заметил, как рядом возник Дракон. Когда до него дошло, что в комнате появился кто-то чужой, Дракон уже удалялся. Теммокан… не осмелился его окликать. Да и работать надо было… чтоб этим шарикам всем полопаться!.. Когда Теммокан закончил одеваться, было без двадцати пяти два часа ночи. Года одна тысяча двести сорок второго лета шестьдесят девятого числа. Скоро Новый Год… – Который я проведу в этом подземелье, – произнёс он вслух и криво усмехнулся. Раньше он поражался, что в Дайноре всякие там рестораны и им подобные заведения работают ночь напролёт. А теперь надо радоваться. Суп из концентрата, будь он хоть трижды равен настоящему, при помощи всесильного-заклинания-такого-то, всё-таки дрянь порядочная. Он некоторое время размышлял, но в конце концов «взял» из воздуха переговорную трубку (так и не выяснил, как это получается) и вызвал дежурную службу доставки. Голос у дежурного был вполне бодрым и приветливым. Работа у него такая… А когда навигатор успел побриться и одеться, заказ уже был на столе. Ничего не понимаю. То говорят, что телепортироваться сюда невозможно, то ещё что… А как пищу доставляют?

Трапеза проходила в гробовом молчании. Насколько вообще можно жевать бесшумно.

* * *

…Теперь предстояло как-то занять себя на оставшиеся несколько часов. Теммокан тихонько выбрался в коридор и побрёл, сам не зная куда. Взамен мрачной тишины (сверчки пели не всегда, а оглушительные песни соловьёв не проникали сквозь бронестёкла), он ощутил едва слышную, но, несомненно, музыку.

Так-так-так. Ночная жизнь, надо понимать, и здесь разительно отличается от дневной. Раньше как-то не было необходимости интересоваться. Жизнь в городской гостинице состояла из череды однообразных вечеров и ночей, похожих одна на другую.

Так, глядишь, меня и на корабль-то не пустят, подумал островитянин, но уже без обычного при этом раздражения.

Музыка становилась всё громче. Коридор повернул очередной раз и навигатор остановился, поражённый.

На невысоком столике у стены, за которым порой он любил посидеть со стаканчиком минеральной воды, стояла небольшая плоская коробочка. Она-то и была источником музыки.

Второй концерт Хинвента, подумал Теммокан удивлённо. Тот самый, который я слушал, когда… Неожиданно для самого себя он кинулся вперёд и нажал на тёмную полукруглую кнопочку на боку "музыкальной шкатулки". Музыка оборвалась, а навигатор обнаружил, что сидят на полу, тяжело дыша и вытирает неожиданно выступившие слёзы. Разрази того молния, кто включил именно этот концерт! Кто это мог бы быть?

Он повертел коробочку в руках. Последний крик моды. Музыкальные кристаллы уже которое десятилетие исполнялись в виде тонких прозрачных «зубочисток» – по три-четыре часа музыки на штуку. Навигатор осторожно повертел в руках шкатулку (не очень-то и сложно ею управлять) и открыл приёмник.

Вот она, «зубочистка». Четыре тёмных полоски. Четыре пьесы. О, тут и оглавление есть! Ну-ка, ну-ка,… На матовой плоскости проявились четыре строки. Второй концерт Хинвента, "Золотые поля за горами". Симфония, его же, опус 74, "Падение во мраке". Ещё лучше. Навигатор стёр список с экрана, не став вчитываться в оставшиеся строки.

Смотри-ка, как интересно! Приёмник был рассчитан на двенадцать кассет – двое суток непрерывной игры. А вот и отсек для запасных кассет. Мать честная, да тут их с полсотни влезет! Чудеса да и только! Сколько же такая штучка будет стоить? Не менее двухсот крон. Надо же. Этот меломан ещё и богат вдобавок… Ему почудились шаги в конце коридора и Теммокан поспешно вернул проигрыватель на столик. Самому еле-еле хватило времени, чтобы привести в порядок брюки (сидел прямо на полу… на толстом ковре, то есть) и вытереть слёзы. Проклятая музыка.

Кто же это оставил?

Теммокан повертел коробочку (на вид маленькая, да и лёгкая). Ладно. Возьму пока с собой. У всех, кто встретится, буду спрашивать. Тем более, что охрана по ночам бодрствует вовсе не здесь. Да и не любят они музыки Северной волны… Тут разве только Светлейший – кроме меня, конечно – может слушать такие вещи. Так чьё же это?… Встряска окончательно его разбудила и голова стала пронзительно ясной.

Вот и коридор, откуда доносились голоса.

Ладно, в компании будет веселее…

* * *

Он узнал запись сразу. Те два голоса, что он слышал из ниоткуда, застряв в стеклянном безмолвии хранилища.

Только теперь запись была подчищена, избавлена от неровностей. Да и другие звуки теперь были прекрасно различимы. Скрип половиц. Покашливание.

Что-то не так. Ах, да… повторяется один и тот жу кусок записи длиной секунд в сорок. Как здорово подобран фрагмент – места склейки почти невозможно ощутить.

Теммокан осторожно постучал. Ещё бы. Красная табличка на двери (прочесть невозможно – допуск не тот). Значит, так просто войти не удастся. А если вломиться, вскоре выволокут назад, оглушенного или усыплённого. Он так однажды вошёл. Когда не знал ещё, что Светлейший говорит об охране и степени допуска именно то, что думает. – Даллатер?

Но дверь приоткрыта и словно бы приглашает войти.

Слабый мерцающий полумрак. Изображение. Откуда? Ведь записан-то только звук.

– Дракон?

Пятнадцать предложений. Это он уже подсчитал. Голоса теперь явно различимы – скорее всего, человеческие. Мужской и женский. Говорят спокойным тоном, но постепенно темп становится быстрее. Что за язык?… – Можно войти?… Тихо-тихо постучать в дверь – вот сюда, в небольшую медную табличку, вмонтированную над ручкой. Тогда это не будет воспринято, как агрессия. Светлейший не раз говорил, что Хранилище уже неоднократно пытались взять штурмом. Последние два раза – чтобы уничтожить все «шарики». Эх, была не была… Теммокан сделал шаг внутрь. Красная табличка стала серой, но надпись не стала понятнее. Хотя тоже изменилась. Что бы это значило?… Сигнала тревоги не было слышно, да и не должно быть. Этот подход устарел. Нынче сигнал тревоги слышат лишь те, кому положено. И они сейчас несутся сюда, сжимая "сладкий сон" ближнего боя – парализующие палочки-разрядники. Гуманисты эти академики, всё бы им щадящий режим, да безвредность для здоровья… Но пока они бегут, можно осмотреться.

Приборов-то, приборов! Девять десятых были ни на что не похожи, а с одной девятой он всё равно не знал, что делать. Да и не хотел. Нет никакой гарантии, что баловство с ними не приведёт к очередным Сумеркам. Шутка, конечно, но… Вновь фрагмент пошёл заново. А вот он, килиан. А это что? На небольшом экране появлялись лица. Сотни. Тысячи, десятки тысяч – судя по скорости их появления и исчезновения. А что это рядом с ними? Какие-то загадочные картинки, четыре разноцветных ломаные. И ещё четыре подобные пляшут рядом.

Вновь начался фрагмент.

Что-то регулярное было в танце зигзагов на матовом стекле. Навигатор весь покрылся холодным потом, когда понял, что всё это означает. Нужные слова не сразу пришли в голову; в конце концов, это – не его стихия.

Спектр голоса!

Они ищут тех, кто говорит?

Ему стало не по себе. Сколько же людей… и не только людей запечатлены в безвестных Хранилищах наподобие этого? Миллионы? Миллиарды? Что там следует за миллиардами?… Третий экран был развёрнут к нему ребром. Сам экран – просто стекло на подставке. Прибор создаёт на нём изображение, где бы стекло ни находилось. Можно уносить его, поворачивать… даже разбить. Охранники всё не появлялись, и Теммокан ощутил, что он и сам сейчас сбежит отсюда. Кто управляет всем этим? Поиском, определением… как там выражается Светлейший… иден-тификацией. Да. Именно! Кто следит за этим? Никто?… На этом экране было нечто, куда более знакомое. Карта Ралиона. В прямоугольной проекции. Крестик метался по суше, перескакивая с места на место, но нигде не задерживался более четверти-трети секунды. Здесь-то что ищут? Теммокан наклонился к экрану поближе (крестик как раз плясал где-то рядом с Дайнором) и вновь услышал голоса.

Кто-то идёт по коридору.

Вряд ли по его душу – но когда его застанут здесь… Впрочем, сбежать всё равно не удастся. Так что… Островитянин встал, сделал шаг к двери и приготовился встретить того, кто войдёт в комнату. Или взглянуть в глаза тому, кто пройдёт мимо. Человек не может пройти мимо распахнутой двери, не бросив внутрь взгляда… Никто не появлялся.

Ожидание становилось нестерпимым. Когда позади него что-то тонко пискнуло, Теммокан едва не подпрыгнул. Экран, на котором мелькали лица, был почти пуст. Навигатор сделал два быстрых шага в его сторону и наклонился поближе.

"1018 – совпадений нет", гласила надпись.

Короткая музыкальная фраза и новая строка возникает чуть ниже. "1019 – начинаем поиск".

И вновь посыпались лица. Они сливались в нечто размытое, с условными глазами на условном лице… чудище, да и только! Крестик на экране рядом продолжал свой хаотический танец и навигатору стало понятно – пора уходить отсюда, пока не поздно.

Он выглянул наружу, словно солдат, выбирающийся из окопа. Никого слева.

Никого справа.

Дверь предательски скрипнула, затворяясь. Чтоб вас всех так перекосило! Это специально так придумано? Или нет?… Часы, висевшие в конце коридора показывали… без двадцати пяти два часа ночи. Тут Теммокан почувствовал, как спокойствие возвращается к нему. Конечно! Это всё ему снится. А раз снится… Значит, можно попробовать выбраться из здания.

Тем более, что во сне он явно один. Никого… как на том легендарном покинутом паруснике. Только здесь куда страшнее – особенно, если не догадываться, что это – сон.

Однако, когда навигатор, что-то весело насвистывая, бегом спустился ко входным дверям, из-за прозрачного стекла на него удивлённо, но приветливо взглянул охранник. Имени его Теммокан не знал, но лицо было знакомым.

* * *

– Не спится? – донёсся его добродушный голос откуда-то сверху. Охранники – тоже люди. По крайней мере, с виду. Однако, дело своё они знали. Дружба дружбой,… – Показалось, что кто-то пришёл, – ничего умнее навигатор придумать не успел. Он успел познакомиться со всеми охранниками – благо, хорошее пиво и разговоры о смысле жизни всё ещё имеют поклонников по всему свету.

– Да нет, – ответили ему. – Там не погода – кошмар. Да и не положено никого впускать, будь там хоть война… Перебросившись с парнем ещё парой фраз, Теммокан медленно вернулся назад. Напоследок он догадался взглянуть на часы.

Без пяти минут два.

Но когда он вернулся на этаж, с которого так поспешно сбежал, там вновь никого не оказалось. И время… да, время остановилось на одной минуте третьего.

И дверь с красной табличкой оказалась запертой. Что там творилось внутри – неизвестно. Никаких звуков не доносилось.

Чувствуя себя совершенно вымотанным, Теммокан уселся за тот самый столик, с которого позаимствовал проигрыватель и откинулся на спинку стула. Хорошие здесь стулья, мягкие… удобные…

Под землей, 58 Д.

– Куда теперь? – спросила Неммер, после того, как прошла целая вечность. Ужасно ныли ноги, несколько раз она стукалась головой о потолок… да и двигаться практически в полном молчании было почти непереносимо.

– Прямо, – послышался ответ. Неммер уже устала. Устала во всех смыслах. Сейчас ей хотелось лечь, прямо здесь, закрыть глаза и более не просыпаться. Она поднесла ладони ко лбу, чтобы изгнать подступающее головокружение и ощутила, что её мягко подхватывают и бережно опускают… на что-то мягкое.

– Тебе плохо? – услышала она. Что-то мягкое скользнуло по её щекам и она слабо вскрикнула. – Это я, – послышался шёпот Хонна. – Мы одни здесь. Осталось совсем немного.

– Час назад ты говорил то же самое.

– Полчаса. Как только отдохнёшь, убедишься, что я прав. Хочешь пить?

– Да, – призналась она и что-то заплескалось рядом с её головой. Фляжка. Внутри была вода. Всего лишь вода. Она сделала два глотка и вернула фляжку.

Тишина. Редкие капли срываются со свода прохода.

– Хонн?

– Я здесь.

– Почему ты помогаешь мне?

– Я? – он засмеялся. На миг Неммер испугалась, до состоянии полной неподвижности, до паралича. – В общем-то, я скорее помешал. Навёл на дом охотников, лишил всего имущества, а теперь завёл в сырое и мерзкое подземелье.

– Я серьёзно.

– Спроси меня об этом, когда придём, – его дыхания не было слышно. Что сейчас стоит за её спиной? Человек, поросший шерстью (или чешуёй)? Выучившийся ходить трёхголовый крысиный король ростом с человека? Иное чудовище, для которого не нашлось ещё подобающего названия? Или всё-таки Хонн, кожа да кости, но такой же человек, как и она сама?…

– Тогда пошли, – собрав немногие оставшиеся силы, она поднялась. – Только скажи, куда мы должны прийти.

– Ты поймёшь. Держись правой стены.

Самым трудным оказалось сделать первый шаг.

Потом было проще.

Дайнор, 1242 Д.

– Что это с тобой?

Теммокан проснулся почти мгновенно.

Над ним наклонился Светлейший, лицо его было озабоченным. – Который… который час? – навигатор поспешно поднялся на ноги. А ещё говорят, что на стульях выспаться невозможно… – Без четверти четыре. Ночь на дворе. Что за странности? Не спится? – А… число? – Теммокан осмотрелся. Искусственный свет не позволял выяснить, что на самом деле творится за пределами здания. Внутри всегда прохладно, свет не режет глаз, а запахи не раздражают обоняние. – Ну ты даёшь! – покачал головой Даллатер и поправил галстук. – Шестьдесят девятое, конечно. Придётся, я вижу, дать тебе трое… нет, двое суток отпуска. Погуляй по парку, развейся… – А в город? – спросил навигатор, заранее зная ответ.

– Ещё чего, – поджал губы его начальник.

Даллатер, кивнув, направился в сторону той самой комнаты, и Теммокан, не вполне осознавая, чего хочет добиться, последовал за ним. – Будете спектры голосов сличать? – спросил он самым небрежным тоном.

Даллатер словно налетел на невидимую стену.

– Что ты сказал? – повернулся он лицом к собеседнику. – Спектры? С чего ты взял?

– Так ведь язык-то незнаком, – выпалил навигатор. Небеса, что я несу? Откуда я могу это знать? – Заодно и выяснить, не записался ли плод моего воображения.

– Так-так, – Даллатер не улыбался. – Можно подумать, одного Дракона мне мало. Ты что, научился-таки мысли читать?

– Нет, я… – тут он догадался прикусить язык. Но следовало придумать хоть что-то. А! Ну конечно. Ничего, кроме правды… – Мне это… – он отвёл взгляд в сторону, ненадолго, – приснилось. Да, точно. Потому что в комнате никого не было.

Лицо Даллатера вытянулось.

– В какой ещё комнате?

Теммокан колебался не дольше секунды.

– Пошли, – оставалось сделать три шага вперёд, повернуть на развилке (Хранилище не так уж и мало… изнутри) направо и сделать ещё десяток шагов.

– Здесь? – указал Даллатер, останавливаясь.

Навигатор кивнул.

– Заходи, – пригласил Светлейший и что-то сделал с дверной ручкой. Во всяком случае, прикасался он только к ней. Табличка из красной стала светло-серой и буквы сложились в слово. "Оперативный центр". Боги, куда я попал? – подумал Теммокан, пока ноги покорно переместили его из коридора в уже знакомое место.

Он оглянулся. Почти всё так же, как и во «сне». Расхождения в мелочах. И все три экрана, что бодро показывали уйму всяких сведений, стоят молочно-белые, безжизненные. И килиана на подставке нет.

– Рассказывай дальше, – велел Светлейший, добывая из кармана неизбежную сигару. Теммокан подчинился – уж больно не нравилось ему выражение глаз своего начальника.

…Когда он закончил рассказ, оказалось, что Светлейший сидит напротив, устремив свой взор куда-то в потолок, а на кончике его сигары выросла шапка пепла длиной в мизинец.

Теммокан завороженно смотрел на сигару и человека, её держащего. Таким Даллатера ещё не доводилось видеть.

– Что ты ощутил, когда входил сюда? – спросил тот неожиданно, очнувшись от задумчивости. Теммокан едва не подпрыгнул в кресле. Это что, новый способ допрашивать?

– Не понял, – было ответом. – Сейчас или… во сне?

– Сейчас.

Навигатор задумался.

– Лёгкий холод. Да, точно. Словно холодным ветерком потянуло. Даллатер кивнул и лёд его взгляда отчасти растаял.

– А во сне?

– Не помню, – честно признался навигатор. Ну и влип я! Что-то необычное в этой комнате, раз Светлейший так себя ведёт. Или… необычно то, что именно мне «снилось»? А как ещё это назвать, если не сном? Обычно, правда, из сна не удаётся добыть никаких трофеев… – Вот, кстати, – навигатор поставил проигрыватель на стол. – Нашёл ночью на одном столике. Не знаете, случайно, чьё это?

Светлейший посмотрел на предмет, как голодный удав на крысу. – Откуда это у тебя, хотел бы я знать?

Тон его был настолько резок, что Теммокан растерялся.

– Я же сказал – нашёл на столе. – Он чуть было не добавил "во сне".

– Вносить проигрыватели в Хранилище категорически запрещается, – продолжал Светлейший и извлёк очередную сигару. – Ты не знал?

– Не знал. Я вообще ими не пользовался. Года три по крайней мере.

– Модель "Жаворонок", – бормотал Светлейший, рассматривая проигрыватель. – М-батарейки, лет на пять хода… С ума сойти! Эта штука стоит тысяч десять, не меньше! И… – он осёкся. – Взгляни-ка сюда.

Теммокан наклонился через стол.

С тыльной стороны проигрывателя был небольшой отсек. Сам он не удосужился попытаться вскрыть его. Зато удосужился Светлейший. Так вот, внутри отсека виднелись обоймы, в гнёздах которых могли бы уместиться «зубочистки» – кассеты.

Всё бы ничего, но, если верить взгляду, там были сотни, если не тысячи гнёзд. Они уходили, куда хватало взгляда.

– Такого я ещё не встречал, – признался Светлейший.

– Подумаешь, – пожал плечами навигатор. – Что я, «кошелька» не видел? Давно уже, по-моему, научились прятать целые дома в крохотных сумочках.

– Видишь это? – спросил Даллатер, держа «зубочистку» перед глазами собеседника. – Это своего рода килиан. Менее сложный, но более ёмкий. Никому ещё не удавалось «свернуть» килиан. Можешь попытаться на досуге сунуть такую вот иголочку в «кошелёк». Если жить надоело.

– Что будет? – по спине Теммокана поползли мурашки. – Взрыв?

Даллатер кивнул.

– Отчего, по-твоему, мы строим Хранилища?

Навигатор молчал, пытаясь понять, что всё это могло бы значить. – Позовите Дракона, – предложил он наконец. – Вдруг он что-нибудь знает.

– Во-первых, он знает больше, чем говорит, – Даллатер покачал сигарой в воздухе и несколько крупинок пепла испачкали его безупречный до того сюртук. Боги, до чего странно он одевается! – Во-вторых, Дракону сюда входа нет и он об этом тоже знает.

– Как это – нет? – растерялся островитянин. – По-моему, он спокойно заходит куда угодно. Да вы и сами об этом говорили не раз.

– Сюда – нет, – раздельно и весомо повторил Даллатер. – Это особое место. Я пытаюсь понять, как можно было увидеть столько подробностей во сне. Если, конечно, это был сон… – он бросил взгляд на навигатора и того вновь обдало холодом. – Вдобавок ещё этот проигрыватель… Он встал и прошёлся по комнате. Затем, к немалому изумлению Теммокана, распахнул одну из створок огромного окна и в комнату ворвался свежий летний воздух и соловьиная песня.

– Не должно здесь быть подобных "чудес", – заявил в конце концов Светлейший. – А они происходят. Теммокан, о твоих дальнейших планах – ты по-прежнему не намерен оставаться здесь?

Договор должен был закончиться на двадцатый день осени. Сравнительно скоро, через полтора малых месяца.

– Не намерен, – подтвердил навигатор, впервые почувствовавший неуверенность в собственных словах. Действительно, так ли важна месть, которую он обдумывает всё это время?

– Странности начались с твоим появлением здесь, – продолжал Даллатер, не поворачивая головы. – Я должен разобраться. И, возможно,… – тут он соблаговолил взглянуть собеседнику в глаза. – … нам и дальше потребовалась бы твоя помощь.

– Нет, увольте, – Теммокан ощутил, что неуверенность постепенно растворяется. – Что вы мне можете предложить? Деньги? Я и так богат. То, чего я лишился, мне не даст никто. От своей цели я тоже не отступлюсь.

– Мальчишка, – покачал головой Светлейший и тяжело вздохнул. – Да. Очень жаль.

– Жаль?! – взорвался навигатор, вскакивая на ноги. – Да вы хоть знаете, о чём я говорю? «Жвль»! Вы вообще кроме своих стекляшек ничего знать не желаете, провалиться вам с ними вместе!.. Он осёкся. Светлейший смотрел на него спокойно, без улыбки, без сочувствия или насмешки. Просто смотрел – словно только что заметил его присутствие.

– Да, – произнёс он, когда Теммокан отказался от попыток продолжить свою речь. – У меня есть только эти, как ты говоришь, «стекляшки». – Он обвёл рукой помещение. – Но у меня с тобой, дорогой мой, есть нечто общее. Я тоже потерял всё, что мог, однако… – он махнул рукой и на миг Теммокану показалось, что Даллатер выглядит дряхлым стариком – которому исполнилось несколько веков. Тут же наваждение прошло.

– Я тебя не задерживаю, – ровным голосом добавил Светлейший. – Мы поговорим в другой раз.

Теммокан решительным шагом двинулся к двери, сдерживаясь изо всех сил – чтобы не хлопнуть ею что есть сил.