Текст книги "ХАРЬКОВ 354-286"
Автор книги: Константин Минаков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
Первая же попытка объяснить будущим конструкторам основы работы на персональном компьютере окончилась полным провалом. Epic Fail, как сказали бы завсегдатаи одного анонимного форума. Неважно, что этот ресурс не принято упоминать вслух. Всё равно он остался в будущем, а следовательно, можно считать, что умер. Так вот, возвращаясь к нашим пользователям, нельзя не отметить, что, несмотря на первоначальный провал, обучались они всё же лучше, чем некоторые конструктора на родном заводе. Самым сложным было объяснить людям основы работы на компьютере. Так, например, если принцип работы клавиатуры был более-менее понятен, то вот с мышью возникли большие проблемы. Далеко не все могли сходу провести параллели между движением манипулятора по коврику и перемещением курсора по экрану. На такие, казалось бы, мелочи уходила большая часть времени. Но как только человек начинал понимать, как правильно держать в руках мышь и какие кнопки нажимать на клавиатуре, скорость обучения резко увеличивалась. Даже не знаю, с чем это было связано. Тем не менее, данная тенденция не могла не радовать.
А в пятницу, то есть вчера, когда рабочий день уже закончился, и все командированные вернулись в барак, нас осчастливил своим визитом товарищ Сердюк.
– Товарищи, готовьтесь, – начал он после краткого приветствия, – завтра у вас будет сокращённый рабочий день до 13:00. А после этого вас расселят по квартирам заводских служащих.
– А по какому принципу будут выбирать кого куда заселить? – поинтересовался Саня у Сердюка.
– Согласно алфавитному порядку, в среднем по три человека на квартиру, – ответил капитан.
– Нет, так не пойдёт. Вот у нас с Алексеем фамилии даже рядом не стояли. А нам бы хотелось попасть в одну квартиру, – запротестовал Бондарь.
– Ладно, посмотрим, что можно сделать, – отмахнулся от него Сердюк.
В общем, в конце концов, мы с Саней и Лидой добились того, чтобы нас поселили вместе в находящийся недалеко от бараков пятиэтажный дом. Именно его мы видели с Саней во время нашей первой прогулки по Сталинграду.
Для того чтобы в субботу не тратить лишнее время на упаковку вещей, мы занялись этим в оставшееся до сна время.
– Лёха, а ты помнишь, что мы завтра идём в кино, а потом на танцы? – спросил меня Бондарь, складывая в сумку джинсы.
– Помню, как же не помнить. А ты Лиде сказал?
– Конечно, сказал. А ты почему спрашиваешь? К Свете поприставать хочешь? А не староват ты для неё?
– Ну, не знаю, как я, а вот ты точно староват, пень трухлявый.
– Между прочим, от пня слышу. Забыл, кто тебя танцевать учил, пока никто не видел?
– Помню-помню, и всячески благодарен вам с Лидой за науку. Но вот за старого могу в глаз дать.
– Леха, ты чего, в загул что ли решил податься? Ты смотри, тут нравы не такие как у нас. Если что, в самом лучшем случае, по морде схлопочешь, а в худшем, так и жениться придётся, – Саня даже передёрнул плечами от этой ужасной перспективы.
– Ужас какой. Пока не женат, и жениться не собираюсь. Да и кажется мне, что сильно ты преувеличиваешь, Саня. Вон, почитай любые мемуары, да там все старались ППЖ обзавестись.
– Ну ты сравнил божий дар с яичницей. Это же война, да и ППЖ далеко не у всех были, а в основном у комсостава. И женились потом многие на них. А тут, – начал перечислять Бондарь, – во-первых, сейчас мирное время, во-вторых, эти студентки-первокурсницы далеко не те девушки, которые на фронте были. Может я и утрирую, но имей ввиду, руки лучше не распускать.
– Понял, – ответил я. – ладно, давай лучше вещи собирать.
Упаковка вещей не заняла много времени, благо было их всего ничего, а новыми шмотками в Сталинграде мы обзавестись ещё не успели. Да и не очень то и хотелось честно говоря – всё-таки за прошедшие годы мода несколько изменилась. Хотя, скажу честно, местная одежда меня поначалу заинтересовала. Но, после того, как мы с Саней по совету Сердюка посетили ателье готовой одежды с целью приобретения неброского костюма дабы не выделяться из толпы, весь интерес пропал. Первоначально планировалось, что в ателье пойдём только я и Бондарь, но стоило Лиде прослышать, куда мы идём, как она поставила нам ультиматум – либо идём все вместе, либо она с нами больше не дружит. Что ж, пришлось идти втроём.
Пока Альберт Моисеевич, а именно так звали портного, общался с Лидой, тот час же загоревшейся идеей заказать себе новое платье, я с удивлением рассматривал мужские брюки унылого серого цвета с застёжкой на боку. Покрутив их в руках, поворачивая так и этак, и пытаясь понять, в чём тайный смысл делать ширинку на таком экзотическом месте как бедро, но, так и разгадав этой загадки, положил штаны на место. В общем, с портным мы пошли на компромисс – он обязывался сшить по костюму из своего материала, но с учётом наших рационализаторских предложений. Правда с Лидой такого компромисса не вышло – девушка настояла на своём фасоне платья, и Альберту Моисеевичу ничего не оставалось, кроме как согласиться. И, что интересно, этот работник нитки и иголки после того, как выслушал нас, сразу же стал записывать всё то, что мы ему наговорили. Так что даже если мужская мода в Сталинграде не изменится, то вот женскую ждут большие потрясения.. В общем, костюм должен быть готов только на следующей неделе, так что, новых вещей в моём гардеробе не добавилось а, следовательно, и сумка не увеличилась.
Закончив собирать чемоданы, мы с Бондарем ещё минут пятнадцать ждали Лиду. Наконец наша девушка вышла в коридор и сообщила, что полностью готова к переезду.
– Ну вот и хорошо, – сказал Сердюк, – идёмте на улицу. Машина для вас уже стоит у входа.
Обещанной машиной оказалась обычная полуторка с двумя лавками в кузове. Посадив Лиду в кабину грузовика, мы расселись в кузове и отправились к новому месту жительства, несмотря на то, что пешком до этого дома можно было дойти минут за пять – десять.
Грузовик въехал в нужный нам двор и остановился возле второго подъезда.
– Всё, товарищи, приехали, – сказал водитель, открыв дверь кабины и спрыгнув на асфальт, – давайте разгружать вещи.
Мы выгрузили сумки из кузова и, взяв их в руки, вошли в подъезд.
– Какой номер квартиры? – спросил Саня у Сердюка.
– Двадцать девятая. На третьем этаже.
Поднявшись по лестнице, мы оказались перед обычной деревянной дверью, выкрашенной в тёмно-коричневый цвет. Сердюк отпер дверь и, войдя в квартиру, сделал приглашающий жест рукой.
– Проходите, товарищи. Здесь вы будете жить до окончания срока вашей командировки, – по-моему чересчур официально сказал Сергей Валентинович.
– О-о-о! Здесь даже настоящая ванна есть! – раздался радостный вопль Лиды, которая не стала ожидать особого приглашения и сходу приступила к осмотру предоставленной нам жилплощади.
Мы решили не отставать от девушки и присоединились к осмотру. Немного погодя можно я мысленно составил небольшое резюме – нам досталась просторная двухкомнатная квартира с отдельным санузлом, кухней и маленькой прихожей. Удивили находящаяся возле входных дверей специальная гардеробная комната, двухстворчатые двери между всеми комнатами и керогаз на кухне. Честно скажу, что ожидал увидеть что-то более современное, типа привычной газовой плиты. Не скажу, что не слышал этого слова ранее, но керогаз я представлял себе как нечто среднее между синхрофазотроном и бармаглотом. На деле же выяснилось, что что-то типа двухконфорочной плиты, работающей на керосине. Ладно, пусть лучше так, чем вообще никак. Насколько я понял из разговоров, даже керогаз был чуть ли не хайтеком для местного населения – у многих дома продолжали стоять обычные дровяные печи. Мне бы очень хотелось сказать, что в нашем времени их никто уже использует, да вот только очень хорошо врезались в память поездки к родственникам в Грузию в 90-е годы. Тогда из-за перебоев с газом и электричеством "буржуйки" стояли в каждом доме.
Маленькую комнату тут же оккупировала Лида, а мы с Бондарем разместились в большой. После того, как первые восторги поутихли, ещё бы, после барака это жильё казалось чуть ли не дворцом, Сердюк распрощался со всей честной компанией, мотивируя это тем, что ему надо ещё проверить как заселились остальные харьковчане.
– Леша, Саша, – обратилась к нам Лида, – если вы не против, я займу ванну на полчаса.
– Да какие проблемы. Иди купайся, конечно же. Мы после тебя.
– Спасибо. Тогда я хотела бы вас попросить об ещё одном одолжении. Не могли бы вы нагреть мне утюг к тому времени, когда я искупаюсь? А то надо вещи погладить к вечернему мероприятию.
Тут надо внести небольшое уточнение. Дело в том, что из-за отсутствия всякого подобия нормальной ванной комнаты в том бараке, где мы жили, вещи для стирки мы отдавали в прачечную. Их там нам возвращали глажеными, но после переезда в нормальное жильё, они, естественно помялись. Поэтому желание Лиды погладить своё платье было естественным, тем более, что в числе вещей, находившихся в квартире, мы нашли утюг с инвентарным номером, который следовало нагревать на печке перед тем, как приступать к глажке.
– Блин, Лёха, ну вот скажи мне, почему нельзя было взять с собой нормальный электрический утюг? – начал возмущаться Саня, – там же нет ничего военного. Ну, подумаешь, он работает от сети 220 Вольт, так его переделать можно на раз.
– Ты знаешь, подозреваю, что среди тех, кто составлял списки запрещённых предметов для вывоза с территории области, стоит форменный бардак, вот они и не стали заморачиваться, а тупо забанили все электроприборы. А может и правда нельзя утюги вывозить. Кто его знает. Тефлон там, пластик всякий. Может опасаются, что технологии попадут в руки вражин. Не знаю в общем.
– Да оно то понятно, вот только, боюсь, что далеко не все командировочные это одобрят. Ну я, допустим ладно, привык в походных условиях жить. А если девушка какая, к работе с устаревшими узлами и агрегатами непривычная? Что ей делать? Тем более, сам знаешь, девушкам помимо утюгов с электроплитами требуются всякие сугубо женские предметы. А где их брать, когда запасы из Харькова закончатся?
– Честно скажу, не знаю, Саня. Да мне как-то и в голову не приходила эта сторона проблемы. Я ж мужик. Сам понимаешь, у нас таких проблем нет.
– Во-во, нет. А ведь это только одна из самых маленьких проблем, которые стоят перед нашим руководством. Честно тебе скажу, не хотел бы я оказаться на их месте.
– И не говори. У меня бы на месте Лаврентий Палыча уже бы, наверное, мозги закипели.
– Ладно, проехали. Пойдём на кухню, утюг греть и поесть чего-нибудь приготовим.
Я начал чистить купленную накануне картошку по цене 4 рубля за килограмм, что по сравнению с ценами в Харькове, было довольно таки дорого, а Бондарь тем временем занялся приготовлением салата.
– Странная какая-то картошка, мелкая вся, – удивился я, – такое ощущение, что крупной вообще нет.
– Ну а чего ты хотел? В Харькове и земля плодородная, и удобрения используются, да и более чем 50 лет непрерывной селекции новых сортов дают о себе знать. Вот и получается, что наша картошка больше. Зато это точно росла без всякой химии. Экологически чистый продукт, блин.
–Чистый то он чистый. Вот только больше от этого картошка не стала, – скептически ответил я.
– Ладно, забей. Тем более, не такая уж она и мелкая – сделай скидку на то, что в Сталинграде земли глинистые и особо крупной она здесь даже в нашем времени не была. И вообще, лучше мелкая, чем вообще никакой. Так что, чисть давай быстрее, мне её ещё жарить.
Лида вышла из ванной как раз к тому моменту, когда Саня снимал с керогаза сковороду с жареной картошкой картошкой на сале.
– Да вы, я смотрю, времени зря не теряли, – сказала девушка, – уже и поесть приготовили.
– А ты как думала? За то время что ты там плескалась, не то что поесть приготовить, съесть и ещё раз проголодаться можно, – ответил я.
Мы сели за стол и с помощью бутылки местного вина отметили наш переезд в более комфортабельные условия. Больше пить не стали из-за того, что нам ещё предстояло культмассовое мероприятие через пару часов, а проверять как местные власти относятся к пьяным потомкам как-то не хотелось.
После позднего обеда или раннего ужина, не знаю даже как правильно сказать, Лида отправилась в свою комнату готовиться к танцам, а мы, в свою очередь кинули жребий на то, кому первому идти в душ. Первому выпало мне.
Ванная комната представляла собой помещение размером примерно полтора метра на два. Под потолком было два застеклённых окошечка формата А4, выходящие соответственно на кухню и туалет. Сама же ванна была непривычной формы – где-то от середины в ней начинался уступ высотой на половину самой ванны, образовывающий место наподобие кресла. В чём его тайная суть я так и не понял, ведь для сидения можно использовать решётку из досок, которая тут же и стояла, ну а для того, чтобы полежать, размеров ванны явно не хватит.
После душа я освободил помещение Бондарю и, одевшись в некое подобие выходного костюма, пошёл к Лиде.
Наша девушка уже успела переодеться в нарядное платье и теперь с сосредоточенным выражением лица наносила на себя боевую окраску.
– Лид, смотри не перестарайся. А то затмишь всех местных красавиц, придётся тебя потом отбивать у аборигенов.
– Бабушку свою поучи. И без тебя знаю, куда идём.
– Ну, смотри, я тебя предупредил. Нам особый выпендрёж ни к чему.
– Между прочим, по сравнению с местными красавицами я вообще буду без косметики, – оставила за собой последнее слово Лида, – так что не переживай.
Наконец вся наша честная компания собралась и выйдя из дому в 18:00 пошли в сторону заводских проходных, которые мне уже успели поднадоесть. Через 15 минут мы должны были там встретиться со Светой и её подругами, которые и должны были нас проводить в парк на танцы.
Света в окружении стайки подруг уже ждала нас на условленном месте. Девушки были одеты достаточно просто и по меркам XXI века очень скромно – льняные платья чуть ниже колена и босоножки, несмотря на то, что на улице был сентябрь. Впрочем, погода стояла тёплая, да и Сталинград поюжнее Харькова будет.
Поздоровавшись с девушками и представив им Лиду, мы, предъявив охране наши пропуска, вошли на территорию завода, благо, неработающих на СТЗ в нашей компании не было.
– А многие у вас так путь сокращают? – поинтересовался я у Светы.
– Так практически все, кто живёт на нижних посёлках и работает на СТЗ. Не обходить же весь завод, – ответила девушка, – а в чём дело?
– Да ни в чём, собственно, просто не думал, что вот так просто на охраняемую территорию попасть можно.
– Почему просто? Очень даже не просто. Во-первых, без пропуска тебя всё равно никуда не пустят, а во-вторых, не стоит забывать о работающих на третьей смене. Так что, проходные работают практически круглые сутки. Единственное что, так это не стоит появляться в пьяном виде.
– Ну с этим вопросов нет. Пьянство, оно нигде не приветствуется.
Пройдя через завод, мы вышли через центральную проходную, от которой, сквозь посёлок СТЗ, шла улица ведущая к парку. Пройдя по ней метров семьсот, подошли к парку, из которого уже доносились звуки музыки. Отчётливо разобрать мелодию не получалось, но, судя по всему, играло танго.
Когда наша компания, наконец, добралась до танцплощадки, находящейся под открытым небом, оркестр доиграл танго и начал выводить фокстрот.
– Давай пока в сторонке постоим, посмотрим, как народ развлекается, – предложил я Бондарю.
– Ты чего, Леха, струсил? – удивился Саня.
– Нет, просто если это ваше танго я хоть и с трудом, но могу танцевать, то вот как под марш двигаться, понятия не имею.
– А вот оно, что. Так попроси Свету помочь, она тебя научит быстро, – подмигнул мне Бондарь, – Света, можно тебя на минутку, – обратился он к девушке.
– Да, конечно, – отвлеклась она от разговора с подругами.
– Понимаешь, тут у Алексея возникли непредвиденные трудности – человек оказывается совсем не знает современные танцы. Да и я честно говоря, кроме медленных танцев, других и не знаю. Не могла бы ты дать Лёше пару уроков?.
– С удовольствием. Пойдём на танцплощадку.
Честно говоря, я пожалел через минуту о том, что опрометчиво согласился на разучивание фокстрота – под насмешливым взглядом Бондаря пару раз наступил Свете на ноги, задел соседнюю танцующую пару и вообще чувствовал себя по-дурацки от всего этого.
– Знаешь, Света, я лучше и правда в сторонке постою, не буду доставлять лулзы местной общественности, – сказал я после того, как ненавистный танец закончился.
– Не будешь доставлять что?
– А ладно, ничего, забей.
– Лёш, вы с Сашей временами вроде бы говорите по-русски, но так, что я не понимаю ни одного слова. А про танцы, это ты зря. Для первого раза танцуешь очень даже неплохо. Пойдём лучше опять танцевать, тем более, что теперь танго играет, а его, как я понимаю, танцевать ты умеешь.
На этот раз всё прошло гораздо более благополучно, чем с фокстротом. По крайней мере, на ноги я никому не наступал и двигался в такт музыке. Рядом танцевали Бондарь с Лидой, и насколько я мог заметить, танцевали не сильно лучше нас.
Спустя час, когда наши девушки немного устали и присели на скамейку отдохнуть, к нам подошёл представитель местной рабочей молодёжи, одетый по моде фильма "Место встречи изменить нельзя".
– Можно пригласить тебя на танец? – обратился он к Лиде.
– Нет, спасибо. Я устала и пока не хочу танцевать, – ответила девушка.
– Я сказал пойдём потанцуем.
– Слушай, друг, ты что не видишь, девушка танцевать не хочет. Пойди поищи себе кого-нибудь другого, – влез я в разговор.
– А ты кто такой? Исчезни, чтобы я тебя не видел. А девушка потанцует, а то пером пощекочу.
– Слышь, красавец, а ты не при##ел? – сказал я.
Ситуация была совершенно типичной для ночного клуба расположенного в любом из индустриальных районов Харькова типа ХТЗ, так что чем всё кончится, я уже практически не сомневался. Тем более, что краем глаза я заметил, что невозмутимо стоящий рядом Бондарь отдал свои часы подруге Светы и начал закатывать рукава.
– Шкач, отстань от нас. Эти ребята командировочные, и если с ними что-то случится, то отвечать придётся по полной программе, – сказала Света.
– Светка заглохни, – ответил абориген девушке, – Слышь ты, фраер, пойдём поговорим по-мужски, – это же мне адресовано, – Фалей, Матас, сюда, – добавил он куда-то в темноту.
Откуда-то материализовались два типа по внешнему виду точные копии нашего собеседника.
– Что тут у тебя, Шкач? – спросил один из них.
– Да вот видишь, Матас, фраера какие-то залётные девушке потанцевать со мной не дают.
– Тю.. Мальчики не местные, правил не знают, сейчас их учить будем, – прошепелявил названный Матасом , засовывая руку в карман куртки.
Я не стал ждать пока этот товарищ достанет свой нож, или что у него там было в кармане и просто и без затей засадил ему ногой изо всех сил по яйцам. Матас тут же скрутился в бублик и выбыл из игры, а к драке присоединился Саня заехав по уху Шкачу и тоже выведя его из строя. С криком "Атас, ребята, наших бьют!", третий кинулся на Бондаря и получил ногой в корпус. Этот удар его не остановил, и Фалей попытался ответить, но тут схлопотал кулаком в висок уже от меня и на этом угомонился. Со словами "Ты куда родной?" Бондарь заехал ногой по рёбрам вставшему на четвереньки и пытающемуся отползти Шкачу, надолго отключив того от матрицы.
– Ребя, Шкача убили, – внезапно раздался рядом с нами истошный вопль, – бей фраеров!
Не успели мы оглянуться, как оказались в окружении довольно враждебно поглядывающих на нас личностей.
– Ну всё, Лёха, готовься, сейчас пойдёт жара. Начинаем процедуры нах, непрямой массаж головного мозга нах, через лицевой отдел черепа нах, – сказал Саня становясь рядом со мной.
– Милиция! Милиция! – послышались где-то рядом крики.
– Не успеют нах, – успел пробормотать Бондарь перед тем, как на нас кинулась пара самых смелых из обступившей своры. К счастью у нападавшего на меня противника не было ножа, и это можно сказать спасло мне жизнь, потому что я не успел полностью увернуться и удар направленный мне в голову попал в плечо, мгновенно выведя левую руку из строя. Выручил меня Саня, который успел вырубить нападавшего на него аборигена и заняться моим противником.
Вдвоём нам удалось справиться и со вторым врагом, но долго так продолжаться не могло – если Бондарь не получил и царапины, то моя левая рука очень болела, а с учётом того, что я ещё и левша, я стал скорее некомбатантом, чем бойцом.
Накалившуюся до предела ситуацию неожиданно разрядила пара выстрелов в воздух из пистолета.
– Всем стоять! Кто двинется, буду стрелять на поражение! – раздался очень знакомый голос, и перед нами появилась очень знакомая фигура в форме сержанта НКВД.
– Алексей, Саша, вы целы?
– Да ничего, все нормально, Олег, – ответил я Кузнецову, неожиданно оказавшемуся нашим спасителем.
– Значит так, до прихода милиции никто никуда не уходит, – продолжал командовать Кузнецов, – а дальше видно будет.
– Я сказал не уходит, значит и не уползает, – сказал Олег, наступая на руку пытающемуся шевелиться Матасу.
Дождавшись непривычно скорого прибытия милиционеров, мы ответили на заданные ими вопросы и вскоре были отпущены домой. Правда на этот раз мы шли без Светы и её подруг – их спровадили домой для уменьшения толчеи и соплей.
– Олег, скажи, ты как здесь оказался,?– поинтересовался я у сопровождающего нас Кузнецова.
– Да так... прогуливался рядом.
– Понятно, какие у тебя прогулки, – ответила идущая рядом Лида, – Сань, а часы твои где? – неожиданно спросила она у Бондаря.
– Да отдал кому-то из девчат перед дракой.
– Кому? У тебя же часы из нашего времени?
– Не помню, завтра надо будет у Светы спросить. Да не переживай ты так. Это же не электронные часы, так что завтра заберём.
– Саня, ну что за небрежность? – укоризненно сказал Кузнецов, – тщательнее надо быть, тщательнее.
– Я же говорю, нормально всё. Ты мне лучше вот что скажи, Лёха, тебе точно к врачу не надо? А то по руке тебе капитально зарядили.
– Не надо, Сань. Я же чувствую, что всё перелома нет.
– На твоём бы месте, Лёха, я бы не стал пренебрегать советами товарища, и всё-таки показался бы врачу, – поддержал Бондаря Кузнецов.
– Ну ладно, раз вы так настаиваете, то завтра пойду в заводской медпункт.
– Ну вот и отлично, – сказал Олег, – ладно, товарищи, я вас до дома проводил, здесь я вас оставлю, а дальше вы уже сами в квартиру подымитесь.
Предложение Олега мы не одобрили, а затянули к себе на огонёк выпить за переезд и нашего спасителя. Так что спать я лёг глубокой ночью думаю о том, что по сути Сталинград сороковых годов и Харьков двухтысячных не так уж сильно отличаются. Изменился только антураж, а люди какими были, такими и остались. Единственное, что я так и не понял, это почему на нас не накинулись всей сворой когда, была возможность. Ведь тогда у нас с Саней не было бы ни единственного шанса выстоять.
Сталинград. 15 сентября1940 года
Мда, вот и ходи на танцы с девушками. Одни проблемы потом. Утро началось с того, что я проснулся от боли в руке. Беглый осмотр показал, что в том месте, куда ударил местный гопник, красовался здоровенный синяк.
– Что любуешься? – спросил Саня, – тебе к врачу надо было ещё вчера показаться, а не геройствовать.
– Да ты знаешь, вчера всё как-то воспринималось несколько по-другому.
– Ну да, по-другому, перед девчонками покрасоваться решил, вот и всё.
– Ну может быть и так. А знаешь, – сменил я скользкую тему, – вот, сколько я книжек не читал про всяких попаданцев в другой мир и другое время, так там герой меньше чем десяток врагов за один раз не мочил. Причём, что характерно, всё время без последствий для себя. А тут раз по руке заехали, так вон, какой фингал образовался. Как-то не так я себе представлял.
– Ты что, раньше не дрался ни разу, что ли, раз так удивляешься?
– Нет ну почему, дрался, конечно. Вот только это было дома, в Харькове. И тогда в этом не было ничего необычного. А тут, вроде как стали персонажами дрянной фантастической книжки, и сходу такой фейл получился.
– А это просто автор забыл тебе чит мод включить, вот и приходится отгребать.
– Наверное. Эх, попался бы мне этот автор, я бы ему такой чит-мод показал, надолго бы запомнил.
– И не говори. Только я думаю, что автором кроме тебя люди посерьёзнее интересуются. Ну не верю я, что перенос во времени области практически по периметру, да так, что граница переноса не прошла сквозь крупные водохранилища, был природным. Ну не может природа придерживаться административных границ.
– Угу, и я так думаю. Ну да ладно, не наше это дело. Да и не стоит болтать об этом. Честно говоря, мной СБХ уже раз из-за этого интересовалось. Ну, ты помнишь, я тебе рассказывал.
–Помню, помню. Кстати, по этому поводу, вспомнилось. Я когда вставал на учёт в Харькове, ваши местные очень дотошно спрашивали, когда я приехал, и интересовались людьми, которые могли бы подтвердить мой приезд. Возможно, уже тогда начали искать автора переноса.
– Встали уже, герои? – прервала наш разговор незаметно вошедшая в комнату Лида.
– А что нам кабанам, восемь утра уже. Пора вставать, – ответил Саня, – это разве что Лёхе тяжеловато, вон какой синяк на руке. Да и ты сама знаешь, что админы существа ночные, рано утром вставать не сильно любят.
– Ну да, ну да. Ты ещё скажи, что водители существа ночные. А тебе, Лёша, надо сегодня же к врачу показаться. Ладно, супермены, давайте одевайтесь, а я пока вам завтрак приготовлю, защитнички.
– Ты понял, Лёха, стоило тебе от гопоты отхватать, как Лида нам сразу завтраки готовить начала. Может, давай сегодня опять на танцы пойдём, по второй руке получишь, и будет нам счастье в виде трёхразового питания от Лиды.
– Я всё слышу. – донёсся голос девушки из кухни, – можете хоть головы себе порасшибать, но большего вы от меня не получите.
– Ну вот, – приуныл Саня, – даже помечтать не дают. Ну и ладно, будем и дальше в заводской столовой питаться.
Наш разговор прервала неожиданно громкая трель дверного звонка, зазвучавшая на всю квартиру.
– Кто это ещё к нам в гости пожаловал? – пробормотал Саня, направляясь к двери.
– Здравствуйте, товарищи, – услышал я голос Сердюка, – что же это вы вчера на танцполе устроили? Избили пять человек, да так, что один из них до сих пор в больнице в себя прийти не может.
– Товарищ капитан, – холодно ответил Бондарь, – если мы в чём-то виноваты, то хотелось бы услышать конкретные обвинения. А так, мы ещё вчера рассказали милиции, что произошло, и вины за собой не ощущаем. Это, простите, не наши проблемы, что у вас в городе простому человеку на танцы с девушкой сходить спокойно не дают.
– Никто и не собирается вас ни в чём обвинять, – пошёл на попятную Сердюк, – наоборот, ваше поведение заслуживает только похвалы. Тем не менее, товарищ Бондарь, вы совершили одну непростительную ошибку.
– Это какую же? – спросил всё ещё недовольный Бондарь?
– Хорошо, сейчас отвечу. Товарищ Бондарь, скажите пожалуйста, где в данный момент находятся ваши наручные часы марки "Orient"?
– Я их отдал вчера одной из девушек из нашей компании перед дракой.
– То есть, сейчас их у вас нет при себе?
– Нет. Девушки ушли почти сразу после того, как появилась милиция. А часы я забыл забрать. Сегодня хотел это сделать.
– Ваш поступок совершенно недопустим. Мало того, что вы передели постороннему человеку артефакт из будущего, тык вы ещё и не проконтролировали его сохранность.
– Но ведь механических часов не было в списке вещей, запрещённых к вывозу из Харькова.
– Не было, но вы должны были сознавать, что даже такая вещь, попади она в руки врага. Даст ему представление об уровне попавших к нам технологий.
– Ничего не понимаю, – сказал я, – тогда раз уж это так опасно, почему ваше руководство пропустило такую ценную вещь?
– Не могу знать. Но за часами нужно было следить. Ладно, вот ваши часы. Радуйтесь, что ваша девушка не попалась щипачам. Иначе, найти бы что-то было бы очень проблематично. Ладно. Этот вопрос мы с вами решили. Теперь вы должны прочесть эти копии вчерашних протоколов и расписаться, – сказал Сердюк, доставая из планшетки машинописные листки бумаги.
Быстро пробежавшись по тексту, мы поставили свои подписи внизу документов и отдали копии Сердюку.
– Что же, благодарю вас товарищи за проявленную бдительность в выявлении враждебных элементов. А так же надеюсь, что впредь вы будете внимательнее относиться к своим вещам, – сказал капитан, собираясь уходить.
– Товарищ Капитан, скажите, а что теперь с этими травмированными будет? – поинтересовался я.
– Думаю что ничего хорошего, – ответил Сердюк, – оклемаются и пойдут под суд. Особо церемониться никто не будет.
– Понятно, спасибо за разъяснения.
– Ладно, товарищи, свою работу я закончил и буду с вами прощаться. Впредь, рекомендую более осторожными и внимательными в общении с людьми, – сказал капитан, направляясь к выходу.
– Ну что? Понял, чем могло всё кончиться? – спросил я Саню, как только мы закрыли дверь за Сердюком, – нам ещё повезло, что твои часы нашлись.
– Не боись, Лёха. Это товарищ капитан нас на понт взять хотел. Если бы действительно они были так важны то хрен бы нам их дали из Харькова вывезти. Зуб даю, что местные гебисты на прочность нас проверяют. Так что, не боись. Хотели бы арестовать, давно бы сделали это.
– Ну да, конечно. Так нас и отдали местным товарищам. Мы ж это, засланцы из будущего и вообще крайне ценные кадры.
– Ага. Ты наверное забыл, кто сказал про то, что незаменимых у нас нет? Если будем сильно много выпендриваться, могут и не понять. Нам надо вести себя очень аккуратно – с одной если всё время будем делать всё, что скажут товарищи из СССР, то быстренько превратимся в самую обычную область Союза, а с другой, если очень круто будем гнуть свою линию, то РККА быстро совершит над нами экстериминатус.
– Согласен с тобой, Саня. Думаю, что Пилипко сам всё время ломает голову над этим, – сказал я, а затем, после минутной паузы, добавил, – и всё-таки не идёт у меня из головы тот пост на форуме в ночь перед переносом.
– Да ладно тебе, Лёха, может, обычное совпадение было. А ты вбил себе в голову непонятно что.
– Не знаю, Саня, не знаю. Слишком уж сильно совпало для обычного совпадения.
– Не бери в голову. Всё равно ты уже ничего не узнаешь. Тот, кто писал этот пост остался в другом времени и в другом мире. Сам же говорил мне, что этот мир немного отличается от нашего в мелочах.
Не знаю, к чему бы пришёл наш разговор, если бы нас опять не прервал дверной звонок.
– Неужели это Сердюк забыл что-то? – удивился я, направляясь к двери.
К счастью у входа в квартиру стоял не Сердюк, а чрезвычайно смущённая Света.
– Здравствуйте, – поздоровалась она с нами. А затем, не давая никому сказать ни слова, быстро-быстро заговорила, – простите за вчерашнее. Это я виновата. Не стоило вести вас в этот парк. Совсем не подумала про местных. И вот видите, чем всё кончилось. А ещё часы ваши. К нам сегодня утром из органов приходили. Интересовались, кому вы их отдали. Ещё раз простите за происшедшее.
