Текст книги "Обещанная демону (СИ)"

Автор книги: Константин Фрес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Глава 3. Ритуал

Ветта никогда не была смелой. И решительной тоже не была. Даже когда у нее спрашивали о чем-то, что она должна была выбрать, Ветта долго колебалась и молчала. Словно была недостойна права голоса. Словно не имела права выбирать.

Но в тот момент, когда Артур произнес эти пугающие слова  о демонах, в голове Ветты тотчас словно озарение произошло, и стало легко, так легко, что ужас и горе легко смылись слезами.

«Только пожирающие души Демоны могут нас разлучить», – произнес он. Голос его страшно и торжественно звучал в ушах Ветты, и она точно знала, что это верный способ.

«Самый лучший!» – думала она словно зачарованная, словно одержимая этой мыслью, околдованная и парализованная ею. Будто чья-то злая рука вложила эту разрушительную мысль в голову Ветты. И девушка теперь чувствовала, как распадается на кусочки ее собственная душа, сыплется песком, желая мести.

Значит, нужно вызвать демона.

«Пусть он возьмет ее! – исступленно и одержимо думала мстительная Ветта. – Пусть утащит мерзавку в самый ад! Измучает, исцарапает, исщипает, излупит до состояния животного! Пусть откусывает от нее по кусочкам каждый день! Пусть она дергается и мычит, беззубая и страшная, привязанная за веревку, при звуке его шагов в глубине ада! Пусть она узнает, что такое страдание!»

Мать и отец не услышали, как она ушла. Вечером доставили сундуки с золотом, украшения, наряды – все то, что обещала семья Артура заплатить семье Ветты. Золота было много, оно рассыпалось золотой чешуей монет по вытертому ковру. Родители, как безумные, запускали руки в сундуки, черпая богатство горстями, ползали по полу, собирая просыпавшееся, и были просто счастливы.

Ветта не стала отвлекать их от веселья.

Тихо она вышла из дома, пересчитала легкими ногами каменные ступени. Замела плащом сухую листву и топорщащийся яркий ежик травы, пробивающейся меж каменных плит, мостящих двор.

Она найдет способ докричаться до демона.

***

В Вечном лесу лучше не появляться. В нем вечный сумрак и опасность таится в тени его деревьев. Плавает зеленый дым меж зелеными ветвями сосен. Если путнику волей-неволей приходится идти под сенью зловещего леса, он старается преодолеть свой путь как можно скорее, потому что народец, живущий в Вечном лесу, отчаянный и страшный. Говорят, это души грешников, страдающие за свои грехи. Они прячут свое уродство и злобу от солнца в темном лесу.

Вдоль дорог горят фонари, но стоит отойти от фонаря на пару десятков шагов, как свет его растворяется в зловещей тьме и становится неясным свечением заблудившегося светлячка. На деревьях прибиты черепа животных, выбеленные временем – отгонять злые силы. Смерть недоступна томящимся душам. Образ ее терзает их больше, чем жалкое существование, полное страданий. И потому они бегут прочь, в тишину, темноту и забвение.

Старики говорили, что где-то посередине леса, далеко, за стеной деревьев и тумана, стоит старый замок, прекрасный и страшный, словно черно-синий сапфировый цветок. В нем живут демоны, и числом их Тринадцать. Никто не осмеливается вслух произнести их имена.

Но на самом деле об этом замке гласят лишь полузабытые легенды, которым уже сотня лет. Всем известно, что давным-давно  Демоны покинули этот мир, дом их разрушен, а служители их сгорели на кострах. Но в сердцах людей до сих пор живет страх, Вечный лес до сих пор темен, страшен и шепчет жуткими голосами о грехе и каре. И никто не отваживается проверить, можно ли вернуть Демонов в этот мир…

– Приди же ко мне, Первый, – шепчет Ветта, ступая в зеленую мглу.

С собой у нее череп соболя, отполированный и отлакированный, со вставленными в глазницы черными агатами. Ветта крепко сжимает его в руке, зорко оглядываясь по сторонам. Зло витает над ее головой, обнимает ее плечи. Агаты блестят, как настоящие живые глазки зверя.

Еще у Ветты в сумке, висящей через плечо на тонком ремешке, всякая магическая мелочь: толстые свечи, кусок мела, старая книга. Ветта, конечно, не умела вызывать демонов. Никто не умел. Но говорили, что Демоны отзываются на свои имена. И если правильно сказать или написать, то Демон, услышавший зов, обязательно придет.  Меловая черта  не даст ему подойти к заклинателю. От его слуг защитит череп.

А еще у Ветты теперь магия, много магии, целый третий уровень. Это много. Этим можно отогнать Бродячего Нечестивца, если тот вдруг вынырнет из тумана. Можно вспугнуть дикую сумасшедшую ведьму. Любое порождение леса можно одолеть с помощью этой магии. Иначе Ветта не осмелилась бы пойти в лес одна, на ночь глядя…

– Приди ко мне, Второй, – шепчет Ветта. Зубы ее стучат от страха, но она продолжает свой путь в страшную лесную чащу. Никто не отзывается на ее слова, не треснет сучок в чаще, не всхлипнет листвой чахлое деревце.

– Приди, Третий! – в отчаянии шепчет Ветта.

Неужто нет надежды? Ветта начинает шмыгать носом. Может, попробовать облить Элизу кипятком? От этого у нее вылезут волосы. И вся она облезет. И Артур ужаснется и разлюбит ее.

– Приди, Четвертый, – стонала дрожащим голоском  Ветта, поглаживая гладкий череп, стискивая его в потных пальцах. – Приди, Пятый… я несу тебе жертву. Разве ты не хочешь ее?

Ветер разогнал туман под ногами девушки, и дрожащая от страха Ветта обнаружила, что стоит на тропинке. Мелкие камешки были плотно втоптаны в землю, тропинка была гладкая и светлая под лучами взошедшей луны. Как змеиная кожа… Она вилась между пышных папоротников, виляла меж стволами. Это был знак, и девушка поняла, от кого он.  Ветта, на всякий случай поудобнее перехватив свою волшебную палочку, ступила на эту дорожку.

Дорожка, петляя, вывела Ветту на небольшую круглую полянку, окруженную пышным орешником. Зеленый туман и сосны остались позади, под ногами Ветты внезапно скрипнули доски. Опустив взгляд, она увидела, что вместо земли стоит на старом полу какого-то давно разрушившегося здания. От стен давно ничего не осталось, сквозь щели в полу пробивалась трава.

Было тихо, очень светло и совсем не страшно.

– Шестой, приди! – громко выкрикнула Ветта.  С сосны позади нее с шумом сорвалась потревоженная птица и снова все смолкло.

Сопя от усердия, Ветта нарисовала огромный двойной круг на старых скрипучих досках и внутри него зачем-то пентакль. Расставила истекающие белым воском  свечи и уселась в свой защитный круг. Раскрыла книгу. Но в бледном свете луны разобрать написанное было не так уж просто, поэтому Ветта наскоро развела костерок на черном горелом пятне неподалеку то себя.

Огонь разогнал темноту, стало теплее. Снова усевшись в круг, посередине пентакля, Ветта взяла в трясущиеся руки книгу и громко прочитала первое непонятное слово. Но ничего не произошло.

Она перевернула страницу с красочной картинкой, изображающей какую-то непонятную неведомую тварь, и снова прочитала непонятное слово. Ни один листик не шевельнулся в притихшем лесу.  Ветта некоторое время прислушивалась к лесным звукам, тараща в темноту глаза, снова перевернула страницу и громко выкрикнула в холодный ночной воздух следующее слово.

– Это звучит как неприличное ругательство, – заметил из темноты чей-то глубокий, как дыхание ветра, спокойный голос.  – Не слишком-то вежливо приходить в чужой дом без приглашения и кричать такие грязные слова.

– А-а-а-а-а! – заверещала Ветта, загораживаясь книгой и жмуря глаза. – Кто здесь?!

– Тот, кого ты звала, – страстно и опасно шепнула темнота, обволакивающая полянку. – Эрвин. Тринадцатый. Господин Повелитель Холодного Пламени. Ты назвала мое имя первым.

– Я не называла! – проверещала Ветта, рыдая, понимая, что игры кончились. Вызванный ею Демон кружил в темноте, она слышала его дыхание, шорох мелких камешков под его ногами, видела блеск его голодных глаз.

– Называла, – посмеиваясь, ответил Демон. Казалось, его голос звучит из десятка мест одновременно. Глаза то вспыхивают далеко, то совсем рядом, почти перед лицом испуганной девушки. – И, как мне показалось, упоминала о какой-то жертве. Ты решила пошутить?

– Я… не…

– Что же ты так боишься? Ты ведь под защитой. Дай-ка посмотрю внимательнее… ах, да. Соболь. Отличный выбор. Очень страшно. Правда.

Демон, посмеиваясь в темноте, наблюдал за тем, как Ветта, спохватившись, дрожащими руками отыскала в складках своего платья амулет и выставила его вперед, черными агатовыми сверкающими глазами ловя взгляд Демона.

– Ух, – продолжал Демон меж тем посмеиваясь, – просто кровь стынет в жилах!

– Это правда твой дом? – выпалила Ветта. Ее огромные глаза от страха вытаращились так, что, казалось, сейчас выпадут из орбит, рука, удерживая спасительный череп, прыгала.

– Правда, – ответил Демон. – Ты даже развела огонь в моем камине.

Холодный ветер лизнул горячие лепестки пламени на свечах, туша их, и Ветта с изумлением увидела, как их ничего, из пустоты, из лесной земли вдруг вокруг нее вырастают стены, оббитые дорогими шелковыми обоями цвета крови с золотом. На месте ее костерка, массивный, с мраморной каминной полкой, образовался камин. Под Веттой, вместо голых скрипучих досок и пентаграммы, оказался дрогой восточный ковер. От тропинки, по которой Ветта пришла, ее отделила массивная дверь красного дерева. Свет разбился на прямоугольники в высоких окнах, тяжелые портьеры, отпущенные невидимой рукой, упали до самого пола.

Но все это было призрачным, тонким, как неглубокий сон. Мерцали свечи в золотых подсвечниках на каминной полке, а Ветта за ними видела другое сияние. Блеск синих, как льды замерзшего океана, глаз.

– Мне говорили, – в ужасе простонала Ветта, озираясь, – что дом Тринадцати Демонов находится далеко, прямо посередине леса, а лес просто огромен!

– Некоторые вещи могут быть ближе, чем ты думаешь, если сильно хотеть их найти, – туманно ответил Демон. – Итак… Ты ведь не выйдешь из своего круга, так? – посмеиваясь, произнес  он из темноты.

Ветта с визгом поджала ноги, завертевшись. Под призрачным пестрым ковром меловые линии были не видны, и не понятно было, на самом ли деле пересекла ли их Ветта, вертясь и рассматривая обстановку призрачного дома, или Демон издевается над нею.

– Что нужно тебе от меня?! – заверещала Ветта.

– Мне? – удивился Демон. – Это же ты позвала меня. Я подумал, что это у тебя какое-то дело ко мне. Жертва. Ты говорила о какой-то жертве.

– Да, да! – обрадованная тем, что Демон перевел свое внимание с ее персоны на жертву, выпалила Ветта. – Я хочу отдать тебе в жертву Элизу, мою кузину!

– А ты уверена, – с сомнением произнес Демон, – что именно я тебе нужен? Мне показалось, ты читала имена наугад.

– Не все ли равно, – пропыхтела Ветта, стараясь не стучать зубами от страха.

– Конечно, нет, – отозвался Демон. – За какой грех ты хочешь покарать эту девушку?

В его голосе послышалось гудение пламени ада. Ветта изо всех сил сдерживалась, чтобы не зажать уши руками и не слышать этого голоса, который словно проникал до самой ее души.

– За грех,  – выдохнула в ужасе Ветта.

– За грех, – подтвердил Демон. Исчезло прекрасное видение его  роскошного дома, и Ветта увидела высокую широкоплечую фигуру в черном длинном плаще, сотканном из непроглядной черноты. Капюшон был низко надвинут на лицо Демона, и черт было не рассмотреть. Но глаза синими холодными звездами сверкали из тени. – Демонов интересуют только грешные души. Праведники нам не нужны. Мы судим, но судим справедливо. Мы караем, изощренно и кроваво, но за грех.

– Странно как, – с сомнением выдохнула Ветта, разглядывая Демона, неспешно прогуливающегося вокруг ее убежища. – Если все  так, то за что люди Демонов боялись и изгнали из нашего мира? Верно, ты лжешь.

– Потому что люди любили грешить, – ответил Демон. – И хотели это делать безнаказанно. А еще они любили убивать себе подобных, – в голосе Демона снова послышался гудящий огонь. – И потому очень часто шептали нам о грехах своих близких. Наверное, это давало им иллюзию собственной безгрешности и защищенности…  Они думали – раз они помогают искоренять порок, то тем самым отбеливают свои черные злые сердца. Но в глубине души они знали, что мы можем забрать любого. Наушники, жалобщики, фанатичные служители веры самые гнусные из всех грешников, они не щадили никого. И приносили жертвы нам охотно…

Так как ты хочешь покарать ее? Быть может, она предается чревоугодию? Жадно ест и без меры пьет вино? Демон Барнс тебе помог бы напустить на нее такой жор, что она разъелась бы как породистая свинья, и жир задавил бы ее. Или, вероятно, она жестока? Избивает слуг, собак, ломает руки служкам? Аластор научил бы ее любить боль, и она засекла бы себя насмерть… А если она лжет, – голос Демона хрипнул, – то  ее язык вырастет во рту и задушит ее самоё.

Ветта лихорадочно соображала, какой грех приписать Элизе.

– Она гадина! – выпалила Ветта яростно. Злые мысли роились в ее голове, от воспоминаний событий в церкви наворачивались  слезы. – Она самая порочная гадина из всех, кого я знаю!

– Хм, – с сомнением отозвался Демон.

– Она разрушила мою жизнь! – выкрикнула Ветта.

– Но ты жива, – резонно заметил Демон. – Уж я-то могу отличить мертвого человека от живого.

– Она украла моего жениха! – выпалила Ветта.

– Посадила в мешок и унесла? – уточнил Демон насмешливо. Ветта от злости покраснела, поняв, что он смеется над нею и ее незамысловатой бедой.

– Тебе не понять! – выдохнула она яростно, подскочив на ноги. – Ты не знаешь человеческой жизни! Ты не знаешь, что такое боль человеческого сердца!

– Так расскажи мне. Попробуй объяснить.

– Я некрасивая! – выкрикнула Ветта с мукой на весь лес, да так, что эхо трижды облетело его, распугав спящих птиц.

– Это я вижу, – заметил Демон.

– Я бедная и несчастная! – продолжила Ветта со слезами. Странное дело, но она испытывала непреодолимое желание пожаловаться, выговориться хотя бы перед этим страшным существом. – У меня нет нарядов, нет поклонников, нет подруг! Нет даже новых туфель! А на обед вареный картофель и кусок колбасы, как у крестьянки! Мне хоть в чем-то повезло, когда Артур дал согласие на мне жениться! Хоть в чем-то! Я подумала – вот он, шанс! Я была такая счастливая! Артур мне делал подарки…

– Третий уровень магии, – услужливо подсказал Демон, указав на черную палочку Ветты. – Это очень дорогой подарок для тех, кто ест крестьянскую колбасу.

– Это был единственный человек, который смотрел на меня, а не через меня, и относился ко мне пусть не с любовь, так с почтением!

– И что же случилось?

– Эта гадина мне позавидовала! – зло прошептала Ветта, размазывая по щекам слезы. Демон молча протянул ей платок, и Ветта отерла мокрое лицо. – Она завистливая дрянь, спала и видела, как бы нагадить мне! В день моей помолвки она явилась в храм полуголая! Выставив на всеобщее обозрение все свои прелести! Повешалась ему на шею, оговорила меня! Завлекла его сладким словами и заманчивыми обещаниями!

– Тогда он глупец, если попался в такую незамысловатую ловушку, – заметил Демон, мягко отнимая у Ветты платок и сам отирая ее мокрые щеки и красный нос.

– Он добропорядочный и чистосердечный человек! – яростно выкрикнула Ветта, топнув ногой. – Он воспитанный и образованный! Он недавно вернулся в родные края, и просто не знаком с ней и с ее коварством! Она обманула, обманула, обманула!..

– Чтобы отнять у тебя твое сокровище и причинить тебе боль, – подвел итог Демон.

– Просто так, развлекаясь! – страдая, прошептала Ветта, глядя в нечеловеческие синие холодные глаза. – Играясь. Ей ничего не стоит заполучить любого, да сколько их побывало у нее в постели! Могла бы уже полюбить кого-то!  Но она выбрала именно моего жениха. Чтобы посмотреть, как я буду плакать и поиздеваться надо мной…

– Ты вышла из своего круга, – заметил Демон, и Ветта с воплем ужаса отшатнулась от него, в панике разыскивая свое безопасное место. Но Демон, скользнув словно тень, оказался на ее пути,  она с воплем натолкнулась на его грудь. От соприкосновения с Демоном, холодным и тяжелым, как скала, девушка упала и задом наперед попыталась отползти, судорожно пытаясь нащупать теплое место на досках, то, где она сидела. Казалось, ему нравится играть с девушкой, пугая и дразня ее.

– А-а-а-а! – заорала Ветта, некрасиво распялив толстые губы и вытаращив огромные глаза, глядя, как фигура в черном плаще неумолимо надвигается на нее. Демон разочарованно покачал головой:

– Не делай так больше, – попросил он, когда вопль девчонки стих. – Это действительно страшнее всяких черепов соболей. Ну же, не кричи. Твой круг не защищал тебя нисколько, как и череп. Это все сказки. Я мог прикончить тебя в любую минуту. Просто сжал бы твою тощую шейку пальцами и задавил. Но я не делаю этого, потому что ты обещала мне жертву. И я ее принимаю.

– Что… что нужно, чтобы ты ее забрал и наказал? – задыхаясь от ужаса, произнесла Ветта, вглядываясь в сияние холодных недобрых глаз под черным капюшоном.

– Мне нужна часть ее. Крохотная часть ее тела. Кровь. Волосы. Слезы, – Демон многозначительно махнул  мокрым платком. – Что-то, что еще недавно было ею. Для начала.  Так я смогу связать ее с собой. И вторе – она сама должна будет прийти сюда. Ко мне. В мой дом.  И тогда я заберу ее. Но ты должна знать: как только первая жертва будет принесена, Демоны снова вернутся в этот мир, и вам так просто избавиться от нас уже не удастся.

Но Ветте, казалось, было все равно, что она будит древнее зло. Ужасный демон, которого она так боялась, не причинил ей ни малейшего вреда и даже не преследовал, когда она бегом рванула прочь из призрачного дома. Ее ноги мелькали в лунном свете, под подошвами туфелек шуршал гравий, шумел лес. Ветта бежала, не оглядываясь и не видела, как из ее ненароком рассеченной лодыжки мелкими капельками падает алая кровь – прямо на змеящуюся под ногами  тропинку. Не видела она и то, как эта кровь прорастает алыми корнями в пропитанную древней магией землю, и распускается на руинах замка Демонов темными дымными лентами, которые сплетаются и выстраивают небольшой флигель, часть большого целого. На остроконечной крыше завертелся черный флюгер, а в высоких окнах зажегся свет. Но не теплый, как от огня в камине, а синий, холодный, мертвенный.

Глава 4. Золотой Наперсток

Вовсе не так Элиза представляла свою помолвку и свою Клятву. Ну а получилось все так: глядя в невероятно красивые глаза молодого человека, которого видела, наверное, третий раз в жизни, она дрожащим голосом принесла Клятву. Клятву в том, что обещает себя ему.

– А я обещаю себя тебе,  – звучным, полным обожания и ликования голосом произнес Артур, бережно держа ее ладони в своих ладонях.

И не было никого из подружек и друзей. Не было зевак, любящих смотреть на красивые церемонии. Да и церемония-то была очень проста, скомкана и быстра, и присутствовали на ней только родители Элизы и Артура.

Ветту и ее родных  отец Элизы выставил. Он очень недобро глянул на разъяренного брата, на его раскрасневшееся лицо и неряшливые лохматые бакенбарды, и негромко, но властно сказал:

– Мне кажется, что уместнее будет, если вы покинете храм. Вас на помолвку не приглашали.

Ветта рыдала беспрестанно и икала. Ее диадема совсем сбилась набок, нос покраснел. Мать с трудом удерживала расклеившуюся несостоявшуюся невесту на ногах. Отец Ветты злобно оскалился.

– Даешь нам от ворот поворот, братец? – высоким писклявым голосом проверещал он, брызжа слюной. – Я этого так не оставлю! Попробуй только обмануть! Ты обещал!..

Маленький, обрюзгший, тощий, он походил на старую драную крысу. Отец Элизы, суровый, строгий, непоколебимый, как гранитная черная скала, чуть отступил от него, глянул свысока.

– Я поклялся, – негромко промолвил он. – Значит, свое вы получите как обещано. Идите и оставьте влюбленных детей в покое!

Но стоило только словам Клятвы прозвучать, как он ухватил Элизу за руку и почти силой потащил ее к выходу.

– Куда же вы?! – крикнул им вслед  растерянный Артур. – Я даже не познакомился со своей невестой!

– Ох уж эта легкомысленная молодежь… Даже не знаете имени, и женитесь! Моя дочь пообещала вам себя, – не оборачиваясь, прокричал суровый отец. – Чего ж вам еще?! Отправляйте ваше золото вашей несостоявшейся невесте с извинениями, а мою дочь вы увидите на официальном  мероприятии, на празднике в честь вашей помолвки! Милости прошу в мой дом!

Ничего не понимающую Элизу он затолкал в свою карету и велел кучеру спешно везти их домой.

– Папа! – воскликнула Элиза, отошедшая от испуга и всего происходящего. – Что ты делаешь?!

Она выглянула из кареты и увидела Артура, выбежавшего вслед за нею из храма и теперь стоящего растеряно на дороге. Карета быстро уносила Элизу прочь от ее неожиданного жениха, его фигура становилась все меньше, и скоро совсем исчезла из виду, растворилась во внезапно хлынувшем дожде.

– Не переживай, милая,  – посмеиваясь, потер руки маркиз Ладингтон. – Он крепко сел на крючок и уже не передумает!

– Да что происходит такое?! – сердито выкрикнула Элиза. – Объясни мне уже! Ты пугаешь меня! Ты пугаешь меня! То ты запрещаешь мне даже смотреть в сторону этого молодого человека, то ни слова не говоришь, когда он делает мне предложение! Разрешаешь произнести Клятву – и тут же утаскиваешь прочь! Что это значит?!

– Это значит, – ответил отец, – что я не доверял этому гладкому прохвосту, этому золотому воришке! Поэтому и не хотел, чтобы он обратил на тебя внимание и заморочил тебе голову! Но раз уж он готов жениться, то пусть женится, хе-хе… Видела, как он смотрел на тебя? Прямо поедал глазами! Похоже, действительно влюбился.

– Золотой воришка?! – воскликнула Элиза, неприятно пораженная тем, как отец относится к ее будущему мужу. – Но Артур…

– Кровь от крови плоть от плоти своих родителей! – перебил ее отец. – Да, да, я знаю, что ты сейчас скажешь: он ученый, вежливый, хороший. Но я много прожил на свете и много людей повидал, и потому скажу тебе, – отец погрозил внушительно пальцем у самого носа испуганной Элизы. – Не верь хорькам!

– Хорькам? – переспросила перепуганная Элиза.

– Конечно, хорькам, – недобро ухмыляясь, ответил отец. – Такие чистенький, такие с розовыми ушками, такие богатенькие!.. Как ты думаешь, откуда у них столько денег, если титула к них нет и никогда не было? У них не было в роду королей, да даже самого завалящего барона тоже не наблюдалось! А меж тем у них богатый дом, дорогая одежда. Разве что зады не позолочены. На палочках магии столько, что уже и места не хватает вешать новую! И они не работают. Не разводят лошадей и собак, не продают дорогие ткани и духи. Так откуда деньги?

– Я-а-а, – проблеяла Элиза, не знающая ответов на все эти вопросы.

– А я скажу, откуда, –   хитро посмеиваясь, продолжил маркиз Ладингтон. – Давным-давно в руки одного из предков твоего драгоценного Артура попал магический золотой наперсток. Красивая маленькая вещица для модника, берегущего красу своих ногтей. Только наперсток этот приносил удачу в картах. Они картежники, милая. Сказал бы, что шулера, но они не прячут карты в рукавах. Им этого не надо. Ты думаешь, зачем этот Артур уезжал так надолго из города?

– Уч… учиться, – пискнула Элиза.

– Как бы не так! Зарабатывать, – хохотнул маркиз. – У нас, в Лонгброке, этих прохвостов все знают. Да даже если папаша Эйбрамсон нацепит фальшивые усы и приделает деревянную ногу, чтоб его не узнали, никто не сядет играть с тем, у кого на пальчике поблескивает золотой наперсток. А там, далеко, за Вечным лесом, о них никто не слыхивал. Мир велик; а мальчик вырос достаточно, чтоб поддерживать семейный бизнес. Интересно, скольких недотеп он раздел до штанов за пять лет?.. Студент!

– Фу, папа! – вскричала Элиза. – Скажи, что ты все это придумал!

Образ прекрасного, нежного злотоволосого Артура с прекрасными печальными глазами не вязался с тем, о чем толковал маркиз Ладингтон. Принц из сказки, весь в белом с золотом – мошенник, карточный игрок, шулер?!

– Я бы рад, дорогая, да не могу. Я видел, с каким количеством багажа он прибыл. Он привез очень много добра. Очень. Знакомым он говорил, что это все сувениры и подарки друзьям, модные большие шляпы для матери, да только в сундуках его было золото слитками.

– И ты дал согласие на наш брак?! – вскричала Элиза. Отец неодобрительно покосился на нее.

– Что ж с того? – ответил он. – Он же тебе понравился.

– Но ты сам называешь его мошенником!

– Шулером, милая.

– Да какая разница!  – взвилась Элиза. – Зачем ты позволил…

Отец холодно посмотрел на нее.

– Что, прошла любовь? Это лучше, если ты будешь смотреть на происходящее трезво.

– Но…

– Никаких «но». Этот мальчишка богат, как король. Не сомневаюсь, что он еще не раз поедет «повидать мир», да и тебя может с собой прихватить. Разве плохо? Будешь есть-пить на золоте. А не будешь дурой, – отец угрожающе понизил голос, – так и наперсток у него раздобудешь. В карты научиться играть никогда не поздно.

– Но папа! – вскричала потрясенная Элиза. – Ты предлагаешь мне, своей дочери, вот здесь и сейчас, когда брак еще не заключен, обмануть своего мужа потом, выманить у него эту вещицу и самой обыгрывать доверчивых людей?! Разве это прилично?! От тебя ли я слышу эти ужасные уроки?

Отец ничего не ответил на эту пылкую речь Элизы. Он лишь взглянул на дочь неодобрительно и откинулся на спинку сидения. Лицо его исчезло в полумраке кареты.

– Никогда не знаешь, какое из умений пригодится в жизни, – проворчал он. – Разве ты не хочешь быть богатой и независимой? Сама себе госпожа, красивая, состоятельная… В конце концов, могла бы и старику-отцу помочь. На старости лет хочется отойти от дел и немного расслабиться, посидеть в кресле на солнышке…

– Но ты же сам не хотел, чтобы мы с Артуром встречались! Не хотел, не хотел, не отрицай! Ты заставлял меня надевать то самое ужасное синее платье, чтоб он на меня не смотрел!

Маркиз фыркнул.

– Конечно! Увидь он тебя, тут начал бы морочить тебе голову. А какому отцу понравится, что какой-то прохвост трется около его дочери? Но он как будто действительно собрался жениться на тебе. И я не против законных отношений. Но до свадьбы тебе не стоит с ним видеться. Мало ли что у него на уме…