Текст книги "Вооружение савроматов"

Автор книги: Константин Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Вероятно, с территории Нижнего Поволжья происходит кинжал с серповидным навершием и перекрестьем «в виде двух сопоставленных базами прямоугольных треугольников», представляющий один из вариантов описываемого типа[177]177
  Кинжал мне известен лишь по описанию М.И. Ростовцева. Он хранился в музее Саратовской архивной комиссии под № 1082. В Саратовском областном музее я его не видел. Ростовцев М.И. Курганные находки Оренбургской области…, стр. 61.


[Закрыть].

У обломка верхней части меча того же типа, найденного Ф.Д. Нефедовым в 1888 г. в кургане 3 у с. Преображенское в бассейне Бузулука[178]178
  Нефедов Ф.Д. Указ. соч., табл. 7, 1.


[Закрыть], хорошо сохранилось перекрестье в виде изогнутого почти под прямым углом бруска с округлыми концами (ГЭ, 1302/6; рис. 7, 2). Подобный тип перекрестья М.И. Ростовцев справедливо назвал переходным от «сердцевидной крестовины к прямой»[179]179
  Ростовцев М.И. Курганные находки Оренбургской области…, стр. 61.


[Закрыть], вернее, от узкого бабочковидного перекрестья к прямому, характерному для большинства сарматских мечей прохоровской и сусловской культур. Выше мы уже отмечали, что некоторые савроматские мечи с антенным навершием V–IV вв. до н. э. имели перекрестья, близкие по форме описываемому (рис. 3, 3, 4).

Совершенно одинаковы железные мечи из трех погребений кургана 1 урочища Лапасина у с. Любимовка на Бузулуке, из наших раскопок 1956 г. (Оренбургский музей; рис. 5, 3). Они различаются лишь по длине, которая колеблется от 42 до 94 ем. Все три меча были найдены в однотипных могилах с большими полукруглыми подбоями вместе с колчанами бронзовых стрел IV в. до н. э. (рис. 32, 33, А).

Почти такую же форму имеет длинный меч с узким, линзовидным в сечении лезвием, найденный М.Г. Мошковой в 1959 г. в кургане 13 Ново-Кумакского могильника под Орском (Оренбургский музей; рис. 7, 3). Его длина 1 м. Он отличается от любимовских мечей массивной, почти круглой в сечении рукояткой и более коротким и массивным, слегка изогнутым навершием. В той же могиле найден набор бронзовых наконечников стрел второй (половины IV в. до н. э. (рис. 38, А).

Еще два меча этого типа, с широкими и слегка изогнутыми перекрестьями, были найдены Н.К. Минко в курганах под Челябинском. Один из них – короткий, происходит из кургана 15 (1907 г.) у пос. Исаковского, другой, длиной 60 см, – из кургана 25 (1909 г.) у пос. Синеглазова (рис. 7, 4)[180]180
  Рисунок меча воспроизведен по фотографии в отчете Н.К. Минко. Минко Н.К. Отчеты о раскопках в окрестностях г. Челябинска (рукопись). Архив ЛОИА, д. № 219 за 1904 г. и 63 за 1903 г.; ОАК за 1909–1910 гг., стр. 192.


[Закрыть].

Сюда же надо отнести один короткий меч (длина 49 см), найденный где-то в Оренбургских степях (Центральный музей Казахской ССР, г. Алма-Ата, № КП 2276/7; рис. 7, 5)[181]181
  Максимова А.Г. Предметы эпохи ранних кочевников…, стр. 256, табл. II, 1.


[Закрыть]. В отличие от описанных мечей он имеет прямое брусковидное навершие, которое нередко у мечей прохоровского типа.

Самым восточным местом находки мечей этого типа на сарматской территории был курган у с. Буруктал Адамовского района Оренбургской области, раскопанный геологами в 1954 г. (Оренбургский музей; рис. 7, 6). В кургане обнаружен длинный массивный меч. Его ручка, шестигранная в сечении, с продольным углублением с обеих сторон, оплетена тонкой золотой проволокой; золотая инкрустация в виде вбитых в железо золотых проволочек частично сохранилась на коротком брусковидном навершии; короткое и широкое перекрестье слегка изогнуто в середине; широкий у основания (6,5 см) клинок, постепенно суживающийся к концу, имеет ромбическое сечение. Длина сохранившейся части 65 см.

Описанные мечи можно считать переходными от скифо-савроматских к раннесарматским мечам прохоровской культуры. Они характерны для раннего этапа развития этой культуры преимущественно в пределах Южного Урала.

В Скифии и на Северном Кавказе мечи этого типа не были распространены, хотя некоторые экземпляры IV–III вв. до н. э. имеют короткие, слегка изогнутые навершия, появившиеся здесь, вероятно, под влиянием сарматских форм мечей. Из Приднепровья мне известен лишь один меч с серповидным навершием (курган 19/21 Никопольстроя, из раскопок 1934 г.; Никопольский музей). В Прикубанье некоторые мечи синдо-меотской группы[182]182
  Смирнов К.Ф. Меотский могильник у станицы Пашковской. МИА, № 64, 1957, стр. 304, 305.


[Закрыть] имеют такие же навершия, например, мечи из Курджипского кургана и Елизаветинского могильника (погребение 2, раскопки В.А. Городцова 1934 г.). В том же могильнике (черепичная гробница 18, раскопки 1931 г.) был найден длинный меч (длина 1,16 м) с прямым перекрестьем и коротким, слегка изогнутым навершием. Он датируется комплексом вещей III в. до н. э.[183]183
  Анфимов Н.В. Археологические разведки по Среднему Прикубанью. КСИИМК, 60, 1955, стр. 48.


[Закрыть]

Зато к северу от сарматского мира мечи этого типа проникают на территорию современной Башкирии и далее к северу и северо-востоку в пределы Свердловской области и в бассейн Синары Курганской области. Назовем такой меч, длиной более 80 см, с городища Курмантау Гафурийского района Башкирской АССР (Уфимский музей; рис. 5, 4)[184]184
  Юсупов Г.В. Древнейшие поселения Гафурийского района…, стр. 60, рис. 7.


[Закрыть], короткий меч из с. Ревда Екатеринбургской губернии[185]185
  Ginters, s. 59, taf. 24, с.


[Закрыть] и меч длиной 88 см из раскопок крестьянина Ладейщикова в конце XIX в. на левом берегу Синары у с. Огневское Курганской области (рис. 5, 5)[186]186
  Рисунок этого меча мне любезно предоставила Е.М. Берс; он хранился в личной коллекции В.Я. Толмачева.


[Закрыть].

Короткие мечи и кинжалы данного типа найдены также в Южной Сибири (Минусинская котловина)[187]187
  Киселев С.В. Тагарская культура. Тр. секции археологии РАНИОН, т. IV. М., 1928, стр. 264–265 (таблица); Martin, pl. 23, 3; Radloff W. Aus Sibirien, В. II, s. 122, taf. 10, 11, 12. Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири, стр. 143, табл. XXV, 6; Збруева А.В. История населения…, стр. 100, табл. XXI, 18.


[Закрыть], на Алтае и Памире[188]188
  Бернштам А.Н. Историко-археологические очерки центрального Тянь-Шаня и Памиро-Алая. МИА, № 26, 1952, стр. 306, рис. 132.


[Закрыть], где они появились не позже III в. до н. э., судя по находкам их с оружием второй стадии тагарской культуры[189]189
  Киселев С.В. Тагарская культура, стр. 264–265 (таблица); его же, Древняя история Южней Сибири, стр. 160, 161.


[Закрыть], и в Тамдинской (Памирской I) курганной группе на Восточном Памире, которую А.Н. Бернштам суммарно датировал V–III вв. до н. э.[190]190
  Бернштам А.Н. Указ. соч., синхронистическая таблица (Историко-археологическая классификация памятников Центрального Тянь-Шаня, Памиро-Алая и Ферганы), 43.


[Закрыть] Трудно сейчас сказать, появилась ли эта форма на Востоке только под влиянием сарматских мечей степей Урала или развилась самостоятельно, что не исключает, конечно, влияния культурных взаимодействий. Второе предположение вполне вероятно, так как среди бронзовых кинжалов Южной Сибири есть целый ряд кинжалов «скифского» типа с узким бабочковидным перекрестьем. Эфесы типичных бронзовых кинжалов майэмирского этапа Алтая (VII–V вв. до н. э.) очень похожи на перекрестья раннепрохоровских мечей. Они могли послужить основой для параллельного и самостоятельного развития в Южной Сибири меча или кинжала близких южноуральским формам.

2. Вторым типом мечей раннего этапа прохоровской культуры являются южноуральские мечи со слабо изогнутым серповидным навершием и дуговидным перекрестьем. Они появились в Оренбургских степях одновременно с мечами первого типа. Их относительно ранняя дата довольно точно установлена в результате раскопок Ново-Кумакского могильника, произведенных М.Г. Мошковой в 1959 г. Там было найдено два меча этого типа. Меч из кургана 16 (Оренбургский музей; рис. 7, 7) имеет плоскую рукоятку с коротким, слегка изогнутым навершием и довольно широкий клинок. Длина меча 64 см. Меч из кургана 12 (Оренбургский музей; рис. 7, 8) отличается формой рукоятки, овальной в сечении, с относительно длинным серповидным навершием; клинок меча узкий, линзовидный в сечении. Длина меча 1 м.

В обоих курганах были найдены бронзовые наконечники стрел IV в. до н. э. (рис. 36, 37, Б).

Остальные мечи данного типа из Южного Приуралья представляют случайные находки. Среди них назовем короткий меч из пос. Нижне-Красинского (Центральный музей Казахской ССР, г. Алма-Ата, № КП-2276/8; рис. 7, 10)[191]191
  Ростовцев М.И. Курганные находки Оренбургской области…, табл. VII, 9.


[Закрыть]; его рукоятка почти тождественна рукоятке новокумакского меча из кургана 12 (рис. 7, 8). Короткий меч с треугольным клинком, ромбическим в сечении, найден близ с. Путятина Шарлыкского района Оренбургской области (Оренбургский музей; рис. 7, 9). Его длина 36 см. Перекрестье этого меча не сохранилось, но по округлому изгибу основания клинка и следу от перекрестья можно догадаться, что оно было дуговидным. Почти тождественны по форме меч неизвестного происхождения из Оренбургского музея (рис. 7, 11) и меч из пос. Борисовского Троицкого уезда (рис. 5, 6)[192]192
  ОАК за 1902 г., стр. 142, рис. 255; Ginters, s. 52, taf. 24.


[Закрыть]. Длина первого из них – 52,5 см (конец обломан), длина второго – более 70 см. У обоих рукоятки, прямоугольные в сечении, слегка расширяются в середине; довольно тонкие, постепенно суживающиеся к острию клинки имеют ромбическое сечение. Подобные мечи весьма удобны как для колющего, так и для рубящего удара. Весьма оригинален длинный меч (длина его 97 см) очень хорошей сохранности из с. Усть-Караболка Багарякского района Челябинской области (Челябинский музей; рис. 5, 7). Его рукоятка тождественна рукоятке меча из пос. Нижне-Красинского (рис. 7, 10). Длинный и очень тонкий клинок, ромбический в сечении, изогнут в нижней части, как клинок сабли; отсюда следует, что меч использовался как рубящее оружие всадника.

Следует отметить, что хотя, может быть, и случайно эти мечи распространены главным образом в северных районах раннепрохоровской культуры. На северной периферии сарматского влияния мне известна еще одна находка короткого меча подобного типа в погребении на ул. Аксакова в Уфе (1934 г.). Здесь он был найден с колчаном бронзовых стрел, что лишний раз свидетельствует об относительно ранней дате этого типа меча. На территории ананьинской культуры также известен короткий железный меч с дуговидным перекрестьем, орнаментированной рукояткой с двумя боковыми валиками и навершием в виде двух фигурок животных, лежащих головами друг к другу[193]193
  МАР, № 26, табл. XXVII, 5; Смирнов А.П. Очерки древней и средневековой истории народов Среднего Поволжья и Прикамья. МИА, № 28, 1952, стр. 98, табл. XXII, 9; Збруева А.В. История населения…, стр. 100, табл. XXI, 19.


[Закрыть]. Этот меч был найден на Висимской даче в Пермской губернии. Форма рукоятки и стилистическая трактовка животных заставляют датировать этот меч временем в пределах IV–III вв. до н. э.[194]194
  Збруева А.В. История населения…, стр. 104.


[Закрыть]

Приблизительно в это же время мечи подобной формы проникают в Среднее Прикубанье. Длинный меч описанной модели был найден во впускном курганном погребении у станицы Кореновской Краснодарского края на степной речке Бейсужок. Н.В. Анфимов, опубликовавший эту интересную находку[195]195
  Анфимов Н.В. Археологические разведки по Среднему Прикубанью, стр. 48, рис. 17, 1.


[Закрыть], справедливо связывает появление подобного меча в Прикубанье с продвижением сарматов на юг. Меч из станицы Кореновской чрезвычайно похож на длинные мечи из пос. Борисовского и с. Усть-Караболки. Он отличается только более коротким навершием. На востоке, в пределах Минусинской котловины, среди бронзовых кинжалов с прорезными рукоятками и серповидным навершием также изредка можно встретить кинжалы с дуговидным перекрестьем[196]196
  Кузнецов-Красноярский И. Минусинские древности, вып. I. Томск, 1908, табл. 1, 11.


[Закрыть].

3. Последние два типа мечей характеризуют, как мы отметили выше, уже не савроматскую культуру, а прохоровскую – на стадии ее сложения в недрах предшествующей культуры. В это же время вырабатывается и собственно прохоровский тип меча с серповидным, реже прямым навершием и с тонкой брусковидной крестовиной. Этот тип мечей господствует в сарматском мире в течение еще двух столетий. О появлении меча прохоровского типа в IV в. до н. э. свидетельствует несколько находок в раннепрохоровских погребальных комплексах, причем дважды вместе с мечами «скифской» формы (см. выше).

На последнее обстоятельство обратил внимание Б.Н. Граков при исследовании курганов у пос. Нежинского близ Оренбурга в 1927–1928 гг., отнеся начало прохоровской культуры к IV в. до н. э.[197]197
  Граков Б.Н. Курганы в окрестностях поселка Нежинского Оренбургского уезда по раскопкам 1927 г. Тр. секции археологии РАНИОН, т. IV. М., 1928, стр. 145–156.


[Закрыть]

Б.Н. Граков уже давно отметил находку кинжала прохоровского типа на Кубани, где он был случайно найден казаками вместе с крючком, характерным для Частых и Мастюгинских курганов[198]198
  Граков Б.Н. Курганы в окрестностях поселка Нежинского…, стр. 152, 153.


[Закрыть]. Эти крючки с изображением лежащего зверя встречаются в могилах, датированных рубежом IV–III вв. до н. э. Следовательно, можно считать, что мечи прохоровского типа к рубежу этих двух веков распространились далеко на юго-запад вместе с пришельцами-сарматами.

В целом о форме ранних экземпляров прохоровского типа меча можно судить пока что только по относительно хорошо сохранившемуся короткому мечу из кургана 2 группы «Башкирское стойло» (ГИМ; рис. 7, 12)[199]199
  Там же, стр. 148, рис. 1.


[Закрыть]. Его длина 38 см. Ручка, в отличие от большинства прохоровских мечей и кинжалов, имеет архаический признак – два продольных валика по бокам, а в углубленной части рукоятки сохранились древесные волокна от деревянной обкладки. Курган 2 был датирован Б.Н. Граковым по типу бронзового зеркала IV в. до н. э., скорее, концом этого века[200]200
  Там же, стр. 154.


[Закрыть].

К тому же IV в., судя по всему погребальному комплексу, относятся кинжалы, найденные в курганах 2 и 3 группы Алебастрова гора. Они сохранились очень плохо, и о форме их я сужу по чертежам неопубликованного отчета Б.Н. Гракова о его раскопках 1928 г.

* * *

Перейдем к рассмотрению вопроса о способе ношения меча у савроматов. По некоторым сохранившимся атрибутам мы можем составить представление о ножнах, их украшении и способе прикрепления меча к поясу. Остатки древесных волокон, сохранившихся на клинках мечей, свидетельствуют о том, что мечи и кинжалы носились в деревянных ножнах. На некоторых мечах сохранились наконечники ножен из кожи (кинжал из кургана 5 Покровского могильника) или железа (обломок меча из кургана 8 Калиновского могильника, рис. 2, 4). Оба плохо сохранившихся наконечника ножен имеют на конце округлые расширения, как на многих ножнах сакских[201]201
  См. на золотой бляхе из Аму-Дарьинского клада: Dalton О.М. The Treasure of the Oxus. London, 1926, pl. XIV, 48; Ginters, s. 22, taf. 9, c.


[Закрыть], мидо-персидских[202]202
  Dalton O.M. The Treasure of the Oxus, p. 16, fig. 9, 15; Ginters, s. 22, taf. 9, c; Perrоt G. et Chipiez Ch. Histoire de Tart dans l’antiquité, t. V. Paris, 1890, p. 798, fig. 472.


[Закрыть] и скифских акинаков. Наконечник Калиновских ножен с несильно расширяющимся концом, напоминающим утиный нос, более всего похож на наконечники келермесских, мельгуновских и чертомлыцких ножен[203]203
  Ginters, taf. 1, a, b; taf. 3, b; taf. 22, d.


[Закрыть]. Железный наконечник такой же формы мы видим у одного из венгерских акинаков[204]204
  Ibid., p. 28, taf. 14, d.


[Закрыть] и у акинака, изображенного на скифской каменной бабе из Днепропетровского музея[205]205
  Passek T.S., Latinin B.A. Sur la question des «kamennye baby». ESA, IV, 1928, p. 295, fig. 3.


[Закрыть]. Можно думать, что савроматам был знаком тип ножен для коротких мечей (с боковым выступом для подвешивания на поясе), которые мы видим у скифов и иранских народов Средней Азии и Персии. Ножны акинака из кургана 5 у г. Энгельса были украшены выше наконечника бронзовой ромбовидной бляшкой; на деревянных ножнах длинного меча из кургана 12 того же могильника, в верхней части, близ рукоятки меча, была тонкая бронзовая пятиугольная пластинка. Эти бронзовые пластинки, вероятно, не имели конструктивного значения, а служили лишь украшением ножен.

Судя по положению мечей в могилах, савроматы, подобно скифам, носили мечи с правого, реже с левого бока, или спереди на поясе, с наклоном рукоятки в правую сторону. Последний способ ношения акинака у народов Скифии и Северного Кавказа известен по изображению на скифских каменных бабах[206]206
  Passek T.S., Latinin B.A. Op. cit., p. 294, fig. 1, 2; p. 296; fig. 4; Миллер А.А. Новый источник к изучению связи Скифии с Кавказом. Изв. РАИМК, т. IV. Л., 1925, стр. 103, рис. 2; стр. 108, рис. 6; стр. 109, рис. 7; Спицын А.А. Археологические заметки. Тр. секции археологии РАНИОН, т. IV, стр. 487, рис. 2 и табл. XXVII, 1; Мелюкова А.И. Каменная фигура скифа-воина. КСИИМК, XLVIII, 1952, стр. 126, рис. 39.


[Закрыть]. По находкам в савроматском Блюменфельдском кургане Б.Н. Граков установил, что савроматские воины прикрепляли короткий меч к поясу при помощи дополнительных ремней с пряжками[207]207
  Grakov В. Monuments de la culture Scythique…, p. 27, fig. 2.


[Закрыть]. Об этом свидетельствуют находки круглых железных пряжек около рукояток мечей (рис. 8, 5, 6) и обрывков узких ремней с железными наконечниками-обоймицами (рис. 8, 7, 8).

Кроме пряжек, для скрепления портупеи меча с поясом могли употребляться бронзовые наконечники в виде когтя (рис. 50, 11, 15), чаще всего встречающиеся в составе уздечного набора скифского типа. Все они имеют колодочку с четырьмя боковыми отверстиями для вывода отростков, перекрещивающихся или завязанных ремешков. Об их использовании на поясе в качестве пряжки свидетельствует изображение воина в скифской одежде и колпаке на рельефе с могилы Артаксеркса II в Персеполе[208]208
  Herzfeld E. Iran in the Ancient East, pl. LXIX.


[Закрыть]. Об этом же говорит находка бронзового наконечника в одном из погребений прохоровской культуры в могильнике Кара-Оба (курган 11, погребение 2) в Западном Казахстане[209]209
  Синицын И.В. Археологические исследования в Саратовской области и Западном Казахстане, стр. 69, рис. 28, 3.


[Закрыть]. Наконечник лежал у края колчана, близ перекрестья длинного меча и безусловно служил для прикрепления того или другого оружия к поясу.

Ножны скифских мечей, как это видно на некоторых каменных изваяниях скифских воинов[210]210
  Мелюкова А.И. Каменная фигура скифа-воина, стр. 39, рис. 39; Passek T.S., Latinin B.A. Op. cit., p. 294, fig. 2.


[Закрыть], иногда украшались кистями. Это подтверждается также находками металлических ворворок в ряде савроматских могил (рис. 8, 9-13). Ворворки найдены около рукояток мечей в кургане 1 урочища Лапасина у с. Любимовки (рис. 8, 12, 13). Ножны или концы пояса украшались также отдельными бусинками из стекла и пасты (рис. 8, 15, 16). В Блюменфельдском кургане А 12, кроме одиночных бус, близ меча было найдено бронзовое колесико (рис. 8, 14). Колесики известны в нескольких савроматских женских и мужских могилах. Они, вероятно, служили амулетами или талисманами. Их форма могла быть связана с солярным культом. Такое же колесико было найдено П.Д. Либеровым в одном из курганов урочища «Частые курганы», где оно тоже лежало около меча.

Определенно магический характер носили клыки кабана, часто украшенные изображениями животных. Они были найдены при мечах в Блюменфельдском кургане (рис. 8, 1)[211]211
  Grakov В. Monuments de la culture scythique…, p. 38, fig. 20.


[Закрыть], в кургане 5 первой группы у с. Мирное (бывшее Фриденберг) (рис. 8, 3)[212]212
  Rau, s. 81, abb. 23, c.


[Закрыть], в кургане 9 Калиновского могильника (рис. 8, 2)[213]213
  Шилов В.П. Раскопки Калиновского курганного могильника, стр. 120, рис. 49, 16; его же, Калиновский курганный могильник, стр. 423, рис. 38, 13; стр. 425, рис. 39.


[Закрыть] и в кургане 5 Матвеевского могильника (рис. 8, 4). Все эти амулеты имели отверстия в широкой части и, вероятно, прикреплялись к портупее.

* * *

Подводя итоги анализу савроматских мечей, мы должны, прежде всего, отметить большую близость основной группы этих мечей со скифскими, особенно для раннего времени (VII–VI вв. до н. э.). Это сходство, в первую очередь в оформлении рукояток (навершие, перекрестье), говорит о едином источнике происхождения железного оружия у скифов и савроматов, о каком-то едином центре, откуда форма «скифского» акинака широко распространилась по просторам Евразии, дойдя на западе до Венгрии, а на востоке – до Южной Сибири. Как на территории Скифии, так и на территории расселения савроматов, прототип скифского акинака не обнаружен. Эта форма, вероятно, была очень быстро выработана в среде ираноязычных воинов в период их походов в страны Переднего Востока. Греки считали акинак оружием персов и мидийцев[214]214
  Ростовцев М.И., Курганные находки Оренбургской области…, стр. 50, 51, 55; Ginters; Мелюкова А.И. Вооружение…, стр. 190–193.


[Закрыть]. Однако, как справедливо заметила А.И. Мелюкова[215]215
  Мелюкова А.И. Вооружение…, стр. 190


[Закрыть], только один тип скифского акинака, наиболее близкий к изображенным на персидских рельефах VI–V вв. до н. э. (с брусковидными навершием и бабочковидным перекрестьем), может быть привнесен с иранского Востока, точнее с территории древнего Ирана или Мидии. Гипотеза о персидском или индийском происхождении всех типов акинака, и особенно кинжалов с почковидным перекрестьем, должна быть поставлена под сомнение, поскольку все изображения персидских акинаков восходят ко времени не ранее VI в. до н. э., в то время, как на территории Скифии, по А.И. Мелюковой, наиболее ранние акинаки относятся уже к VII в. до н. э. Не позднее конца этого века они появились и у савроматов (биметаллическая рукоятка меча с бугра Стеньки Разина и актюбинский бронзовый акинак).

Находка длинного меча скифского типа в одной из кладовых Урартской крепости Тейшебаини (Кармир-Блур) окончательно подтверждает, что скифская форма меча сформировалась не позднее конца VII в. до н. э. Однако она не решает вопроса, переднеазиатского или закавказского происхождения эта форма. Ведь жители этой крепости пользовались и другой формой меча, свойственной урартийцам, а скифский тип меча здесь появился вместе со скифами, которые, как считает Б.Б. Пиотровский, пришли сюда с севера, длительное время жили здесь и изготовляли свои вещи, характерные для жителей Прикубанья и Приднепровья.

У савроматов мечи были значительно больше распространены, чем у скифов, будучи оружием не только военных дружинников и племенной знати, но и рядовых воинов. Савроматы уже с конца VI в. до н. э. стали использовать не только короткие мечи и кинжалы, но и длинные всаднические мечи (длиной более 1 м), приспособленные для колющего и главным образом рубящего удара, т. е. тактическое применение меча у савроматов было более эффективным, чем у скифов. В этом отношении савроматы вместе с меотами Прикубанья, которые также рано стали применять в бою длинный рубящий меч[216]216
  Блаватский В.Д. Очерки военного дела в античных государствах Северного Причерноморья. М., 1954, стр. 34; Сокольский Н.И. Боспорские мечи. МИА, № 33, 1954, стр. 144; Смирнов К.Ф. О некоторых итогах исследования могильников меотской и сарматской культуры Прикубанья и Дагестана. КСИИМК, XXXVII, 1951, стр. 163, рис. 48, 3; его же, Меотский могильник…, стр. 305.


[Закрыть], превзошли своих западных соседей. Савроматы выработали и свои собственные модели меча (мечи без металлического навершия, мечи с перекрестьем в виде согнутого под углом бруска или дуговидным, мечи прохоровского типа). Многие мечи и кинжалы савроматов, отличаясь от скифских по деталям рукоятки, сближаются с сибирскими формами.

Формы савроматских мечей особенно ярко отражают картину тесных связей савроматов со скифами, с населением Северного Кавказа, с северными соседями – носителями ананьинской культуры и с населением Южной Сибири. Северокавказские параллели, как это видно из анализа некоторых мечей, преимущественно восходят к раннему времени (VII–V вв. до н. э.). Контакт со скифами продолжался в этом плане постоянно, и в IV в. до н. э. некоторые скифские модели меча (мечи с когтевидным и с плоским овальным навершиями), вероятно, от населения дельты Дона[217]217
  Сокольский Н.И. Боспорские мечи, стр. 137–142.


[Закрыть] проникали к савроматам Поволжья и Приуралья. Я не останавливаюсь здесь подробно на мечах дельты Дона, где савроматы постоянно жили бок о бок с приазовскими меотами и скифами, так как этому вопросу уже посвящен этюд в работе Н.И. Сокольского «Боспорские мечи». На Нижнем Дону мы находим наиболее ранний меч с кольцевым навершием или с сомкнутыми волютами (меч V в. до н. э. из раскопок А.А. Миллера в кургане 1 у станицы Елизаветовской)[218]218
  ОАК за 1909–1910 гг., стр. 145, рис. 210; «Archäologische Anzeiger». Berlin, 1911, s. 197, abb. 5; МИА, № 33, стр. 108, рис. 3, 2.


[Закрыть]. Он-то и мог послужить одним из прототипов сарматских мечей с кольцевым навершием и прямым перекрестьем, которые распространяются в Поволжье параллельно с мечами прохоровского типа не позднее II в. до н. э.[219]219
  Этот вопрос я подробно разбирал в своей кандидатской диссертации и в статье о новых сарматских памятниках Нижнего Поволжья по материалам Сталинградской экспедиции, см. Смирнов К.Ф. Курганы у сел Иловатка и Политотдельское Сталинградской области. МИА, № 60, 1959, стр. 320.


[Закрыть]

Древнее население Башкирии, Зауралья и носители ананьинской культуры также постоянно испытывали воздействие савроматской культуры; формы мечей здесь часто зависели от савроматских моделей. С сибирскими кинжалами некоторые экземпляры савроматских мечей сближаются по ряду деталей. Это, прежде всего, мечи, которые имеют прорезные рукоятки, изображения фигур зверей или орлиных голов на перекрестье, нарезки на боковых валиках рукоятки, навершия в виде пары грифоньих голов, продольное треугольное в сечении ребро на клинке, колодочки у основания зооморфного навершия, узкое бабочковидное перекрестье, приближающееся по форме к перекрестью в виде согнутого под тупым углом бруска. Однако, несмотря на значительные параллели с южносибирскими кинжалами, на савроматской территории мы не находим ни одной модели, тождественной сибирским. Следовательно, хотя взаимное воздействие и имело место, но в той и другой областях развитие форм этого вида оружия шло самостоятельным путем.

У савроматов мы наблюдаем большое разнообразие типов мечей, которое исчезает к концу IV–III вв. до н. э., когда начинает безраздельно господствовать лишь один, прохоровский тип меча в его двух основных вариантах – с серповидным или прямым брусковидным перекрестьем.

Наличие в Южном Приуралье длинных мечей переходных типов, относящихся в основном к IV в. до н. э. (мечи с согнутым под углом или дуговидным перекрестьем), свидетельствует о том, что прохоровский тип сложился в среде южноуральской группы сарматов. Он не мог развиваться непосредственно из скифского акинака уже потому, что прохоровские мечи по длине значительно превосходят скифские, достигая 1,3 м. Так как длинные мечи у савроматов появились не позднее V в. до н. э., то совершенно неправ был М.И. Ростовцев, считавший, что «в эпоху эллинизма с Востока пришла новая форма железного меча с длинным лезвием, серповидным набалдашником и прямой крестовиной»[220]220
  Ростовцев М.И. Курганные находки Оренбургской области…, стр. 61.


[Закрыть]. Вполне вероятно, что серповидное навершие развилось из древнего брусковидного через короткое, слегка изогнутое навершие, характерное для переходных мечей IV в. до н. э., и под влиянием волютного навершия. Влияние более древнего волютного навершия на сложение формы прохоровского типа меча допускал и М.И. Ростовцев[221]221
  Ростовцев М.И. Курганные находки Оренбургской области…, стр. 60, 61.


[Закрыть].

Согнутое под тупым углом брусковидное перекрестье, из которого, вероятно, и вырабатывается прямое, могло развиться из узкого бабочковидного перекрестья более древних савроматских мечей. Однако нельзя исключать влияние восточных, южносибирских кинжалов майэмирско-тагарской эпохи с узкими перекрестьями, приближающимися по форме к уральским мечам со «сломанной» или дуговидной крестовиной. Эти кинжалы в Минусинской котловине и на Алтае известны с позднекарасукского времени[222]222
  Грязнов М.П. Памятники майэмирского этапа эпохи ранних кочевников на Алтае. КСИИМК, XVIII, 1947, стр. 12, рис. 5, 5, 8, 9; Членова Н.Л. Бронзовый меч из Минусинской котловины. КСИИМК, 60, 1955, стр. 135–138.


[Закрыть]. С территории Узбекистана известен бронзовый кинжал с перекрестьем, близким по форме перекрестьям майэмирских кинжалов. Он был найден А.И. Тереножкиным на строительстве Большого Ташкентского канала и отнесен к группе находок конца эпохи бронзы и начала железного века[223]223
  Тереножкин А.И. Памятники материальной культуры на Ташкентском канале. Изв. Узбекского ФАН СССР, № 9. Ташкент, 1940, стр. 30, 31, рис. 2.


[Закрыть].

Хотя для меня и представляется несомненным появление мечей раннепрохоровского времени как результат эволюции некоторых более древних моделей савроматских мечей, однако нельзя отказываться от предположения, что здесь не обошлось без посторонних влияний – менее всего западных, более всего – восточных (сибирских) и, может быть, среднеазиатских. Эти влияния, отражая тесное культурное общение, определили, по-видимому, отдельные детали нового, более эффективного в бою, чем скифский акинак, длинного меча, с которым сарматы выступили на завоевание новых территорий на Северном Кавказе и в Скифии.