Текст книги "Вооружение савроматов"

Автор книги: Константин Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Вооружение савроматов

Введение

Савроматы, по сведениям античных письменных источников и современным археологическим данным, представляли большую группу древних племен, родственных скифам Северного Причерноморья, массагетам и сакам Средней Азии. Все эти племена Евразии, относящиеся, по данным современного языкознания, к массиву ираноязычных народов древности, имеют много общего в происхождении, в характере хозяйства, быта и социального строя, материальной и духовной культуры. Эта общность определялась их родством, соседством и тесными взаимоотношениями. Различные стороны истории и культуры савроматов и, в частности, их военное дело и вооружение, которым посвящена данная книга, нельзя изучать изолированно, не учитывая историко-культурного развития племен Скифии и древних ираноязычных народов Казахстана, Сибири и Средней Азии.

В обширных степях Евразии в VII–IV вв. до н. э. савроматы заселяли широкую полосу степей от Дона на западе до восточных границ современной Оренбургской области и р. Эльбы на востоке. Следы их пребывания обнаружены также в степях Северного Кавказа, на территории распространения Городецкой культуры (правый берег Волги, севернее Саратова), в южной Башкирии и в лесостепной части Челябинской области. В этих пограничных районах нам известны пока только отдельные савроматские погребения или отдельные вещи, характерные для материальной культуры савроматов. Взаимоотношения с соседями иной этнокультурной среды также оказывали значительное влияние на исторические судьбы и культуру савроматов.

Вооружение савроматов и снаряжение их боевых коней представляют существенную часть савроматской археологической культуры, окончательно сложившейся к концу VII в. до н. э., когда в пределах основной территории расселения савроматов складываются две крупные локальные группы родственных в основном племен, которые я рассматриваю как наиболее ранние племенные объединения или союзы – поволжский (собственно савроматы Геродота, в том числе язаматы и сирматы) и самаро-уральский (протоаорсы или верхние аорсы Страбона). На общем фоне единства археологической культуры савроматов мы наблюдаем, однако, значительные различия в материальной и духовной культуре обеих локальных групп, в том числе и в оружии и конском снаряжении, т. е. в таких вещах, которые обычно широко распространены за пределами территорий определенных племенных или этнических групп и слабее всего подвергаются локальным изменениям. Следовательно, детальное исследование оружия и конского снаряжения важно не только для изучения военного дела; оно может пролить некоторый свет на этническую историю, особенности производства и культурные связи народов нашей страны в древности.

Сложение савроматской археологической культуры, в том числе комплекса оружия и конского снаряжения, относится ко времени, когда первое крупное общественное разделение труда в обширной полосе евразийских степей, возникшее еще в эпоху древнеямной культуры, достигло кульминации и приняло особую специфическую форму. В это время в результате значительного развития производительных сил в среде скотоводческих племен выделялись племена номадов (кочевников и полукочевников), отличающихся по характеру хозяйства от своих предшественников и предков – в основном оседлых пастушеских племен эпохи бронзы, у которых скотоводство как основная отрасль хозяйства еще органически сочеталось с примитивным мотыжным земледелием. Население Евразии перешло на высшую ступень варварства (по периодизации Ф. Энгельса), вступило в свой «героический период», т. е. «период железного меча, но также железного плуга и топора»[1]1
  Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. М., 1947, стр. 214.


[Закрыть]. На этой ступени исторического развития, которая, по классическому выражению Ф. Энгельса, была «более богата успехами производства, чем все предыдущие ступени, вместе взятые»[2]2
  Там же.


[Закрыть], население наших степей перешло к более прогрессивному типу хозяйства, к плавке железа и изготовлению из него основных орудий производства и оружия. Этот процесс в развитии производительных сил привел к значительному изменению в общественном устройстве и военном деле евразийских племен.

На юге нашей страны складываются союзы родственных племен, каковыми были геродотовы скифы и савроматы. Большую власть приобретают племенные вожди и военачальники, для которых война не только была средством защиты своего племени или союза племен, но в большей степени средством грабежа и обогащения за счет своих соседей или даже отдаленных богатых стран, куда совершали военные набеги северочерноморские варвары. Война для них становится постоянным промыслом.

В период военных походов скифов в страны Переднего Востока складывается новый вид усовершенствованного, преимущественно железного оружия и снаряжения боевого коня, который получил общее название «скифского» вооружения. Савроматское вооружение составляет часть этого «скифского» вооружения, но далеко не тождественно ему. В нем уже были заложены элементы, вызвавшие в дальнейшем появление новых видов оружия и определившие особенности сарматской военной тактики, которые имели свои преимущества по сравнению с оружием и военным делом скифов. Эти новые достижения в развитии военного дела обеспечили сарматам, значительная часть которых вышла из савроматской среды, победу над скифами во II в. до н. э., несмотря на то, что савроматы и сарматы в общественно-экономическом развитии несколько отставали от скифов.

Сарматы в течение ряда веков господствовали в степях Восточной Европы и оказывали существенное влияние на общественно-политическую жизнь городов Северного Причерноморья. Значительная роль их в развитии военного дела древнего мира общеизвестна. Гораздо слабее изучены источники их военного превосходства. В этом отношении чрезвычайно интересен савроматский комплекс вооружения. Довольно хорошая изученность скифского оружия существенно помогает провести необходимые сравнения и отметить особенности савроматского вооружения.

Сравнение с хорошо датированным оружием и конским убором Скифии и Северного Кавказа позволяет наметить эволюцию типов оружия и конского убора у савроматов с VII по IV в. до н. э. Это очень важно для уточнения датировки савроматских археологических комплексов, да и не только савроматских, ибо на Урале, в Сибири, Казахстане и Средней Азии мы встречаемся с оружием и предметами конского убора, чрезвычайно близкими в деталях или даже тождественными савроматским. Следовательно, и для разработки подробной хронологии начала железного века в восточных областях Евразии савроматское вооружение представляет определенный интерес.

Между тем, в историко-археологической литературе оружию и военному делу савроматов не уделялось должного внимания.

Материал по савроматскому оружию и конскому убору накапливался уже в последней четверти XIX в., когда стали известны случайные находки и были проведены раскопки курганов в Оренбургской губернии, в степных областях Поволжья и Дона. До первых обобщающих работ М.И. Ростовцева по скифо-сарматской археологии сведения о находках оружия и конского снаряжения с савроматской территории были лишь частично опубликованы в кратких сообщениях А.А. Спицына[3]3
  ОАК за 1895 г., стр. 26–30; ЗРАО, т. VIII, вып. 1 и 2, новая серия. СПб., 1896, стр. 140–169.


[Закрыть], отчете Ф.Д. Нефедова[4]4
  Нефедов Ф.Д. Отчет об археологических исследованиях в Южном Приуралье, произведенных летом 1887 и 1888 гг. МАВГР. т. III. М., 1899, стр. 1-41.


[Закрыть], в статьях местных археологов – членов Оренбургской[5]5
  Аниховский А. Раскопки кургана в пос. Красногорском. Тр. ОУАК, вып. XVI. Оренбург, 1906, стр. 69–76; Кастанье И.А. Древности Киргизской степи и Оренбургского края. Тр. ОУАК, вып. XXII, 1910; его же, Отчет о раскопках двух курганов в Уральском уезде летом 1906 г. Тр. ОУАК, вып. XIX, 1907, стр. 101–116; Макаренко Н. Продолжение раскопки кургана около пос. Красногорского Оренбургского уезда. Тр. ОУАК, вып. XVI, стр. 76–94; Попов А.В. Дневник раскопок. II. Курганы на Бердинской горе. Тр. ОУАК, вып. IV, 1898, стр. 113–116; его же, Исследования последних курганов на Бердинской горе 8-11 мая 1905 г. Тр. ОУАК, вып. XVI, стр. 202–205.


[Закрыть], Саратовской[6]6
  Зайковский Б.В. Бугор Стеньки Разина. Тр. СУАК, вып. 24, 1908, стр. 44–55; его же, Городище Бельджамен. Тр. СУАК, вып. 24, стр. 33–44; его же, Археологические разведки в окрестностях слободки Даниловки Камышинского уезда Саратовской губернии. Тр. СУАК, вып. 30. Саратов, 1913, стр. 215–228.


[Закрыть] и Воронежской[7]7
  Тевяшов В.Н. Отчет о раскопках в Острогожском уезде в 1900–1901 годах. Тр. ВУАК, вып. I. Воронеж, 1902, стр. 93-112.


[Закрыть] ученых архивных комиссий, а также в отчетах и известиях археологической комиссии.

В трудах М.И. Ростовцева, подытожившего успехи дореволюционной русской археологии по скифо-сарматскому разделу, собраны основные сведения о находках оружия и предметов конского убора в Поволжье и Приуралье, дана их общая датировка, но специального анализа этого материала не проведено[8]8
  Ростовцев М.И. Курганные находки Оренбургской области эпохи раннего и позднего эллинизма. МАР, № 37. Пг., 1918; его же, Скифия и Боспор. Л., 1925, стр. 592 и сл.; его же, Skythien und der Bosporus. Berlin, 1931, s. 477–484.


[Закрыть]. М.И. Ростовцев лишь отметил единство оружия со скифским и обратил внимание на значительное сходство оренбургских акинаков с сибирскими кинжалами и довольно раннее появление длинных мечей в Приуралье. Он же впервые поставил вопрос о формировании меча прохоровского типа.

Специальная работа В. Гинтерса о скифских и сарматских мечах[9]9
  Ginters W. Das Schwert der Scythen und Sarmaten in Südrussland. Berlin, 1928.


[Закрыть], мало затрагивая разбираемую в нашей книге конкретную проблему, интересна для нас материалами, касающимися датировки и эволюции некоторых типов мечей.

Раскопки савроматских и раннесарматских курганов, проведенные советскими археологами на Нижнем Дону (А.А. Иессен, И.И. Ляпушкин), в степном Поволжье (П.С. Рыков, П.Д. Рау, Б.Н. Граков, И.В. Синицын, В.П. Шилов, К.Ф. Смирнов) и в Южном Приуралье (Б.Н. Граков, К.В. Сальников, И.А. Зарецкий, Д.И. Захаров, М.П. Грязнов, В.С. Сорокин, К.Ф. Смирнов, М.Г. Мошкова), обогатили наши знания по данному вопросу. Значительная часть новых находок уже опубликована.

Публикуя материалы раскопок, советские исследователи не раз касались отдельных вопросов истории савроматского оружия и конского убора или военного дела савроматских племен в целом[10]10
  В дальнейшем изложении, в тех случаях, когда упоминаются уже опубликованные материалы, мы ограничиваемся ссылкой на издание.


[Закрыть]. Здесь следует в первую очередь указать работы П.Д. Рау[11]11
  Rau Р. Die Gräber der frühen Eisenzeit im Unteren Wolgagebiet. Pokrowsk, 1929.


[Закрыть], Б.Н. Гракова[12]12
  Grakov B. Monuments de la culture scythique entre le Volga et les monts Oural. ESA, III. Helsinki, 1928, p. 25–62; его же, Deux tombeaux de l’epoque scythique aux environs de la ville d’Orenbourg. ESA, IV, Helsinki, 1929, p. 169–182; его же, Пережитки матриархата у сарматов. ВДИ, 1947, № 3, стр. 100, 121.


[Закрыть], А.И. Мелюковой[13]13
  Мелюкова А.И. Вооружение, войско и военное искусство скифов. Архив ИА, № 1011 (кандидатская диссертация. М., 1950).


[Закрыть], В.Д. Блаватского[14]14
  Блаватский В.Д. Очерки военного дела в античных государствах Северного Причерноморья. М., 1954, стр. 113 и сл.


[Закрыть], а также отдельные высказывания Н.И. Сокольского[15]15
  Сокольский Н.И. Боспорские мечи. МИА, № 33, 1954, стр. 137 и сл.


[Закрыть], В.П. Шилова[16]16
  Шилов В.П. Калиновский курганный могильник. МИА, № 60, 1959, стр. 424, 425, 432–434, 460.


[Закрыть], К.Ф. Смирнова[17]17
  Смирнов К.Ф. Сарматские курганные погребения в степях Поволжья и южного Приуралья I в. до н. э. – IV в. н. э. (кандидатская диссертация. М., 1945); его же, Вопросы изучения сарматских племен в советской археологии. Сб. «Вопросы скифо-сарматской археологии». М., 1954, стр. 200–203; его же, Курганы у сел Иловатка и Политотдельское Сталинградской области. МИА, № 60, 1959, стр. 319, 320.


[Закрыть] и Е.К. Максимова[18]18
  Максимов Е.К. Меч и копье из коллекции Саратовского музея. СА, 1959, № 1, стр. 201–203; его же, О хронологии савроматских памятников Нижнего Поволжья. Тр. Саратовского областного музея краеведения, вып. III. Саратов, 1960, стр. 90 и сл.


[Закрыть].

В публикуемой монографии я рассматриваю предметы савроматского вооружения и конского снаряжения, хранящиеся в Государственном Эрмитаже, Государственном историческом музее, археологическом музее МГУ, Саратовском, Куйбышевском, Оренбургском и Челябинском областных музеях краеведения, использую архивные данные Института археологии АН СССР, зарисовки вещей из Астраханского, Сталинградского, Хвалынского, Уфимского, Свердловского и Алма-Атинского музеев. Я стремился по возможности полнее описать этот материал, охарактеризовать особенности савроматского вооружения и его эволюцию в тесной связи с развитием военного дела у савроматов с VII по IV в. до н. э. Работа целиком построена на археологическом материале и носит в основном источниковедческий характер. Я сознательно не привлек скудные сведения письменных источников по данной проблеме, ибо они будут использованы в готовящейся мною к публикации монографии о ранней истории и культуре сарматов, где будет дана общая характеристика военного дела савроматов.

При подготовке данной работы большую помощь мне оказали мои коллеги и товарищи по работе, предоставив ряд зарисовок пропавших вещей или вещей из тех музейных коллекций, которые мне не удалось лично изучить. Выражаю глубокую благодарность Б.Н. Гракову, И.В. Синицыну, В.П. Шилову, В.С. Сорокину, Е.К. Максимову, М.Г. Мошковой, К.В. Сальникову, Е.М. Берс, В.А. Филиппченко, М.Х. Садыковой, В.Г. Петренко за это содействие и разрешение использовать в издаваемой монографии отдельные еще не опубликованные или опубликованные лишь частично материалы.

Глава I
Оружие савроматов

1. Савроматские мечи (VII–IV вв. до н. э.)

Мечи и кинжалы, соответствующие по форме мечам, довольно часто встречаются в савроматских погребениях, причем к концу савроматского периода, т. е. в IV в. до н. э., их количество возрастает вместе с другими видами наступательного оружия. Этот факт весьма интересен. Он показывает, что роль войны в жизни савроматских племен увеличилась. Данные письменных источников и археологии свидетельствуют, что именно с IV в. до н. э. начинаются перемещения отдельных савроматских групп в основном в западном направлении.

У скифов Северного Причерноморья меч-акинак никогда не являлся главным видом наступательного оружия рядовых воинов, т. е. основного контингента скифского войска. Вероятно, у сарматов, начиная с раннего этапа их развития, дело обстояло иначе. В Поволжье и Приуралье мечи встречаются не только в относительно богатых савроматских могилах, но очень часто и в могилах рядовых общинников. Правда, так же, как и скифы, савроматские воины в VI–IV вв. до н. э. были, прежде всего, стрелками из лука. Однако в савроматском вооружении, в отличие от скифского, меч был широко распространен и занимал второе место вслед за луком со стрелами.

По ряду формальных признаков мечи савроматской эпохи Поволжья и Приуралья подразделяются на ряд групп (отделов), внутри которых намечается несколько типов. Большинство этих мечей по своей форме соответствует мечам скифской эпохи Северного Причерноморья. Поэтому в основу типологической классификации можно положить признаки, которые были выделены А.И. Мелюковой для классификации скифских мечей: отдел определяется формой навершия, а тип – формой перекрестья[19]19
  Мелюкова А.И. Вооружение, войско и военное искусство скифов. Архив ИА, № 1011 (кандидатская диссертация. М., 1950).


[Закрыть].

Такое деление, конечно, имеет свой недостаток – оно не отражает основного функционального назначения каждого отдельного меча или группы мечей. Зато оно дает возможность точнее сравнить савроматские мечи со скифскими, выявить их локальные особенности и проследить эволюцию мечей в течение VII–IV вв. до н. э., так как изменение отдельных деталей рукоятки меча хорошо прослеживается хронологически. Подробно разработанная датировка скифских мечей[20]20
  Ginters W. Das Schwert der Scythen und Sarmaten in Südrussland. Berlin, 1928 (далее – Ginters); Мелюкова А.И. Вооружение… В работе уточнены даты, предложенные В. Гинтерсом и рядом других исследователей, писавших о скифских мечах.


[Закрыть] позволяет уточнить датировку и савроматских мечей.

Перейдем к описанию отделов и типов савроматских мечей.

I.

Еще В. Гинтерс справедливо отметил, что древнейшие экземпляры скифских мечей имеют навершия в виде прямых брусков овального или угловатого сечения[21]21
  Ginters, s. 6 и сл.


[Закрыть]. Этот признак характерен не только для ранних скифских мечей, но и для мечей скифского типа на обширной территории их распространения от Венгрии и Германии до Минусинской котловины[22]22
  Мечи с брусковидным навершием в Сибири встречаются и в более позднее время, чем в Восточной Европе.


[Закрыть]. В эту группу (отдел) мечей входят и немногочисленные наиболее ранние бронзовые образцы мечей скифского типа с территории Скифии и древней Сарматии[23]23
  В письменных источниках термин «Сарматия» впервые встречается у Теофраста (372–287 гг. до н. э.), т. е. восходит уже к IV в. до н. э.


[Закрыть]. Последние имеют брусковидное перекрестье.

Чтобы не нарушать разработанную А.И. Мелюковой типологическую классификацию скифских мечей, я начну описание мечей савроматской группы не в хронологическом порядке, а в той последовательности, которая принята А.И. Мелюковой: первый тип, по этой классификации, представлен мечами с почковидным перекрестьем, второй тип – мечами с бабочковидным перекрестьем, третий тип – мечами с сердцевидным перекрестьем, которое формально представляет как бы промежуточную форму между первыми двумя перекрестьями.

1. На территории Сарматии и в прилегающих к ней районах найдено всего два железных меча с брусковидным навершием и почковидным перекрестьем.

Один из них был найден мною в частично ограбленной центральной могиле кургана 1 урочища Лапасина у с. Любимовки на Бузулуке (раскопки 1956 г.). Его рукоятка снабжена боковыми валиками; перекрестье широкое; лезвия клинка от его основания идут параллельно друг другу и суживаются к острию лишь в нижней трети клинка; в сечении клинок линзовидный (Оренбургский музей; рис. 1, 2). Длина меча 55 см. Мечи этого типа встречаются среди кинжалов ананьинской культуры Прикамья[24]24
  Збруева А.В. История населения Прикамья в ананьинскую эпоху. МИА, № 30, 1952, стр. 100, табл. XXI, 6, 8.


[Закрыть], бронзовых кинжалов Минусинской котловины[25]25
  Merhart G. Bronzezeit am Yenissei. Wien. 1926, s. 40, taf. IV–V, 13.


[Закрыть] и Казахстана[26]26
  Грязнов М.П. Северный Казахстан в эпоху ранних кочевников. КСИИМК, 61, 1956, стр. 12, рис. 3, 5; Черников С.С. К вопросу о составе древних бронз Казахстана. CA, XV, 1951, стр. 155, рис. 2, 1; Максимова А.Г. Предметы эпохи ранних кочевников в Центральном музее Казахстана (г. Алма-Ата). Тр. ИИАЭ АН Казахской ССР, т. 1, археология. Алма-Ата, 1956, стр. 256, табл. II, 5.


[Закрыть]. Однако наиболее точные аналогии им мы находим среди значительной серии мечей VI в. до н. э. с характерным почковидным перекрестьем, найденных в лесостепной части Скифии. Таковы, например, мечи из Старшой могилы[27]27
  Iллiнська В.А. Курган Старша могила – пам’ятка архаiчноï Скiфiï. Археологiя, т. V. Киïв, 1951, стр. 199 табл. 1, 1.


[Закрыть], из кургана 2 близ с. Пруссы Черкасского уезда[28]28
  ДП, вып. III, табл. XXXVIII, 166; Ginters, s. 26, taf. II, b.


[Закрыть] и кургана 5 у с. Рыжановки[29]29
  Раскопки Д.Я. Самоквасова; ГИМ.


[Закрыть], из курганов у хут. Шумейка[30]30
  ДП, вып. III, табл. XLV, 461; Ginters, s. 10, taf. 3, c.


[Закрыть], у с. Журовка и из кургана 13 у с. Кириковка Ахтырского уезда Харьковской губернии (раскопки Е. Мельник 1900–1901 гг.)[31]31
  Тр. XII AC, т. I, стр. 686, рис. 131.


[Закрыть] и, наконец, из Феттерсфельде[32]32
  Furtwängler. Der Goldfund von Vettersfelde. Berlin, taf. 18, 2; Ginters, s. 14, taf. 6, a.


[Закрыть].

Второй короткий акинак этого типа найден случайно у с. Средняя Липовка Кузнецкого уезда Саратовской губернии (ГИМ, № 30384/414; рис. 1, 3). Он отличается от первого меча более длинной рукояткой и соответственно большей длиной навершия. Вдоль клинка с обеих сторон имеется продольное, треугольное в сечении ребро, что отличает этот меч от аналогичных скифских акинаков Северного Причерноморья, хотя продольные треугольные ребра иногда встречаются и на ранних приднепровских мечах иного типа[33]33
  Случайная находка у с. Сухино Каневского уезда (дар Яржимбовского, 1896, ГЭ, Дн. 1932, 76/1); меч из кургана 425 у с. Кулешовка Пирятинского уезда Полтавской губернии (раскопки Н.Е. Бранденбурга).


[Закрыть]. На сибирских кинжалах подобные ребра встречаются очень часто. Однако ближе всего по форме перекрестья и ребру на лезвии липовский кинжал стоит к мечу VI в. до н. э. из могильника у г. Минеральные Воды[34]34
  Егоров Н.М. Могильник скифского времени близ г. Минеральные Воды. КСИИМК, 58, стр. 58, рис. 20, 1а.


[Закрыть]. Оба савроматских меча, имеющие все ранние признаки скифских акинаков, могут быть датированы VI в. до н. э.

2. На территории древней Сарматии мне известно 12 мечей и кинжалов с брусковидным навершием и бабочковидным перекрестьем.

Среди них наиболее архаичен обломок меча, найденный на бугре Стеньки Разина у с. Лапоть близ Камышина (Саратовский музей, № 600; рис. 1, 4)[35]35
  Зайковский Б.В. Археологические разведки в окрестностях слободки Даниловки Камышинского уезда Саратовской губернии. Тр. СУАК, вып. 30. Саратов, 1913, стр. 216, рис. IX на стр. 224, стр. 228.


[Закрыть]. От него сохранилась литая бронзовая рукоятка с брусковидным навершием и четким бабочковидным перекрестьем. В прорезь перекрестья был вставлен конец железного клинка, лишь незначительная часть которого цела. Клинок вверху заканчивался плоским стержнем, заполнявшим продольную прорезь рукоятки. Таким образом, плоская рукоятка по бокам была ограничена валиками. В верхней части железной основы рукоятки было пробито прямоугольное отверстие, причем выбитый кусок железа с одной стороны загнут вдоль рукоятки. Длина рукоятки с перекрестьем 11 см.

Подобное сочетание бронзовой рукоятки и железного клинка известно на мечах эпохи перехода от бронзового века к железному (VIII–VII вв. до н. э.) с Кавказа[36]36
  МАК, вып. VIII. М., 1900, табл. XCV, 3, 4.


[Закрыть] и из Приднепровья (в памятниках чернолесского этапа)[37]37
  Teреножкин А.И. Культура предскифского времени в среднем Поднепровье (Чернолесский этап). Сб. «Вопросы скифо-сарматской археологии», М., 1954, стр. 103, рис. 11.


[Закрыть], хотя последние отличаются от описываемого по форме рукояти. Вероятно, интересующий нас меч относится ко времени не позже второй половины VII в. до н. э.

Рукоятки с боковыми валиками широко распространены среди ранних скифских акинаков с брусковидным навершием в Северном Причерноморье и на Кавказе. Правда, здесь очень редко встречаются рукоятки с продольной прорезью. Известные мне мечи с прорезью из Приднепровья отличаются от камышинского тем, что они имеют поперечные перекладины[38]38
  Меч из коллекции Е.А. Зноско-Боровского (ДП, вып. III, табл. LV, В); Ginters, taf. 12, с; меч из с. Сухино Каневского уезда (дар Яржимбовского, 1896, ГЭ).


[Закрыть]. Перекрестье камышинского меча по форме очень близко перекрестьям железных акинаков из могильников у г. Минеральные Воды, Нестеровского[39]39
  Крупнов Е.И. Археологические работы в Грозненской области. КСИИМК, XX, 1946, стр. 69, рис. 33, 15 (на рисунке перекрестье перевернуто); Егоров Н.М. Указ. соч., стр. 58, рис. 20, 1а.


[Закрыть] и Карасского могильника на Чеснокгоре близ Пятигорска (каменный ящик VIII)[40]40
  МРЗ, стр. 127; ГИМ, № 2022.


[Закрыть]. Последний датируется А.И. Мелюковой VII – началом VI в. до н. э.[41]41
  Мелюкова А.И. Вооружение…, стр. 165.


[Закрыть] Такое же перекрестье имеет меч из кургана 401 у с. Журовки[42]42
  ИАК, вып. 14, 1905 стр. 62, рис. 10; Ginters, s. 46, taf. 21, b.


[Закрыть]. Он датирован А.И. Мелюковой концом VI – первой половиной V в. до н. э.

Прорезные рукоятки, приближающиеся по форме к рукоятке камышинского меча, типичны для сибирских (минусинских) бронзовых и железных кинжалов[43]43
  Tallgren A.M. Collection Tovostine. Helsingfors, 1917, pl. III, 9; Martin F.R. L’âge du bronze au Musée de Minousinsk. Stockholm, 1893 (далее – Martin), pl. 23, 4; pl. 24, 6; Ginters, taf. 36, g, n.


[Закрыть]. Среди последних часто встречаются экземпляры с близким бабочковидным перекрестьем[44]44
  Martin, pl. 24, 7; pl. 23, 3, 4, 6; pl. 22, 4–6, 10, 11; Tallgren A.M. Collection Tovostine, p. 10, fig. 6; pl. III, 2–6; pl. XII, 4.


[Закрыть]. Такие же перекрестья мы встречаем на кинжалах Северного Казахстана[45]45
  Грязнов М.П. Северный Казахстан в эпоху ранних кочевников, стр. 12, рис. 3, 2, 3.


[Закрыть]. Они же известны на железных мечах ананьинской культуры Урала и Прикамья[46]46
  Збруева А.В. История населения…, стр. 100, табл. XXI, 10, 11.


[Закрыть]. Однако в целом камышинский меч стоит ближе всего к северочерноморским и кавказским мечам скифского типа, так как железный стержень, заполняющий прорезь рукоятки описываемого меча, делает ее сплошной, как у скифских мечей, а остальные детали рукоятки весьма характерны для ранних скифских акинаков.

Особенно интересна одна деталь. В верхней части рукоятки камышинского акинака с внутренних сторон валиков имеются небольшие выступы, образовавшиеся, вероятно, в результате неудачной отливки петли (рис. 1, 4). Эта неудача вызвала необходимость несколько ниже пробить отверстие, которое бы заменило петлю. Подобные петли или шишечки имеются на ручках под навершием у ряда наиболее архаических мечей Скифии и Кавказа[47]47
  Придик Е. Мельгуновский клад 1763 года. МАР, № 31. СПб., 1911, табл. I; Егоров Н.М. Указ. соч., стр. 58, рис. 20, 1а; Пиотровский Б.Б. Ванское царство (Урарту). М., 1959. табл. LIII; его же, Город бога Тейшебы (Кармир-Блур). СА, 1959, № 2, стр. 177, рис. 6.


[Закрыть].

Совершенно тождественные бронзовые рукоятки мечей, средняя часть которых заполнена железной полосой, известны в могильнике Кумбулта на Северном Кавказе (собрание П.С. Уваровой)[48]48
  МАК, вып. VIII, табл. XCV, 3, 4.


[Закрыть]. Это наталкивает на мысль, – не кавказского ли происхождения камышинский меч?

Камышинский меч хорошо разъясняет первоначальное назначение боковых валиков у скифских акинаков. Они служили, прежде всего, для того, чтобы придать большую прочность рукоятке.

К той же группе ранних скифских акинаков относится железный акинак с обломанным клинком из Юловской волости Вольского уезда (Саратовский музей, № 603; рис. 1, 5). Длина сохранившейся части 20,3 см. Его рукоятка имеет три продольных валика. Тождественную рукоятку мы видим на железном мече VI в. до н. э. из долины р. Сукко Черноморского округа[49]49
  Находка крестьян в 1928 г. (дар А.И. Кузнецова, ГИМ, № 67423).


[Закрыть], акинаках из Казаровского могильника[50]50
  Курган 27, раскопки Е.А. Зноско-Боровского, Киевский исторический музей, № 12717/Б, 1905, 78/1.


[Закрыть] и из кургана у деревень Дарьевки и Васильковой Киевской области[51]51
  Смела, т. II, табл. XV, 7; Ginters, taf. 12, d.


[Закрыть]. Такое же перекрестье имеется у приднепровских акинаков с брусковидным навершием из Роменского уезда[52]52
  ДП, вып. II, табл. II, 53; Ginters, s. 26, taf. 11, a.


[Закрыть] и из кургана 425 у с. Кулешовка Пирятинского уезда Полтавской губернии (раскопки Н.Е. Бранденбурга, ГЭ), который датируется А.И. Мелюковой рубежом VI–V вв. до н. э.[53]53
  Мелюкова А.И. Вооружение…, стр. 164.


[Закрыть] Следовательно, Вольский акинак может быть датирован VI в. до н. э.

Близкие, хотя и не тождественные формы, имеются среди сибирских кинжалов с тройным валиком на рукоятке[54]54
  Martin, pl. 21, 5; pl. 22, 10–12; pl. 24, 5; Tallgren A.M. Collection Tovostine, pl. XII, 2; Merhart G. Bronzezeit am Yenissei. Wien, 1926, s. 40, taf. IV–V, 13.


[Закрыть]. В целом подобная форма кинжалов и коротких мечей характерна для Скифии и Кавказа раннего скифского времени (VII–V вв. до н. э.).

Железный меч из кургана 5 у слободы Владимировской Острогожского уезда Воронежской губернии (раскопки В.Н. Тевяшова 1900 г.)[55]55
  Тевяшов В.Н. Отчет о раскопках в Острогожском уезде в 1900–1901 годах. Тр. ВУАК, вып. I. Воронеж, 1902, стр. 93-112, табл. III.


[Закрыть] имеет узкую плоскую рукоятку с брусковидным навершием и постепенно суживающийся к острию треугольный клинок. Его перекрестье сохранилось плохо, но, очевидно, оно было бабочковидным (рис. 1,6). Длина меча около 46 см. Мечи подобной формы, для которых характерна нерасчлененная рукоятка и треугольный клинок, появляются в Северном Причерноморье и на Северном Кавказе с конца VI в. и особенно типичны для V в. до н. э.[56]56
  Тр. XII АС, т. I, стр. 686, рис. 131; ДП, вып. II, табл. II, 53; Гайдукевич В.Ф. Раскопки Мирмекия в 1935–1938 гг. МИА, № 25, 1952, стр. 215, рис. 140; Крупнов Е.И. Новые данные по археологии Северного Кавказа. СА, 1958, № 3, стр. 102, рис. 6, 1, 2.


[Закрыть] Владимировский меч может быть отнесен ко времени не позднее V в. до н. э.

Меч из кургана 4 у с. Норка[57]57
  Rau P. Die Gräber der frühen Eisenzeit im Unteren Wolgagebiet. Pokrowsk, 1929 (далее – Rau), s. 84.


[Закрыть] имеет широкую плоскую рукоятку с брусковидным навершием и узким, вероятно, бабочковидным перекрестьем (ГИМ, № 35218; рис. 1, 7). Его длина 36 см. Кинжалы и короткие мечи этой формы встречаются на обширной территории Евразии, включая и Западную Сибирь. Среди них особенно близки железные мечи из некоторых погребений Лугового могильника Чечено-Ингушской АССР (раскопки Е.И. Крупнова 1956 г.)[58]58
  Крупнов Е.И. Новые данные…, стр. 102, рис. 6, 1–3.


[Закрыть]. Эти погребения относятся к VI–V вв. до н. э. По комплексу стрел (рис. 14, В) савроматское погребение из Норки датируется тем же временем, а точнее, концом VI в. до н. э.

Несколько иной облик имеют мечи описываемого типа из заволжских и приуральских районов Сарматии.

Железный акинак, длиной 36 см, найденный в 1912 г. на дюнах у с. Квасниковка на левом берегу Еруслана (Саратовский музей, № 686; рис. 1, 8) по форме узкой рукоятки и треугольного клинка близок акинаку из слободы Владимировской и отличается от него широким бабочковидным перекрестьем. Он, вероятно, имел брусковидное навершие, набивавшееся на штырь, которым заканчивается рукоятка. Судя по форме перекрестья, характерного для многих архаических мечей Скифии и Кавказа, акинак из с. Квасниковка должен быть не моложе конца VI в. до н. э.

Меч, случайно найденный у дер. Измайлово Бугурусланского уезда[59]59
  ЗРАО, т. VIII, вып. 1 и 2, новая серия. СПб., 1896, стр. 166, рис. 41, Б; Béla Posta Archaeologische Studien auf russischem Boden, I. Budapest, 1905, s. 102, abb. 57; Ginters, taf. 12, b.


[Закрыть], отличается от скифских мечей Причерноморья и Кавказа бабочковидным перекрестьем с заостренными крыльями и прорезными фигурами двух животных, обращенных мордами друг к другу (Куйбышевский музей, № 1266; рис. 1, 9). Боковые части рукоятки были украшены винтообразной нарезкой; верхняя грань перекрестья прямая, нижняя – слегка изогнута. Длина меча 68 см.

Среди приднепровских мечей, как уже отмечено выше, лишь два меча имели прорезные рукоятки, но иной формы, причем перекрестья у обоих по контурам очень близки перекрестью измайловского меча[60]60
  Меч из с. Сухино Каневского уезда (дар Яржимбовского 1894 г., ГЭ); меч из коллекции Е.А. Зноско-Боровского – ДП, вып. III, табл. IV, В; Ginters, taf. 12, с.


[Закрыть]. В более западных районах только один длинный меч из Алдоболи (Румыния) имеет перекрестье в виде двух животных, обращенных головами в разные стороны, рукоятку с двумя боковыми валиками и навершие в виде когтей хищной птицы[61]61
  Ginters, s. 44, taf. 20.


[Закрыть]. А.И. Мелюкова относит этот меч ко времени не позднее V в. до н. э. (скорее, первой половины V в. до н. э.).

Несмотря на отсутствие тождественных форм среди сибирских бронзовых кинжалов, измайловский меч все же сближается с сибирскими кинжалами, для которых характерны прорезные рукоятки и особенно изображения на перекрестье фигур животных, обращенных головами друг к другу. Последний мотив обычно встречается на кинжалах с навершием в виде головы хищной птицы[62]62
  Клеменц Д.А. Древности Минусинского музея. Томск, 1886, табл. XIV; Merhart G. Ор. cit., s. 160, taf. IX–X, 5; Ginters, s. 80, taf. 36, d.


[Закрыть] или фигуры животного[63]63
  Ginters, taf. 36, k.


[Закрыть]. Некоторые сибирские кинжалы имеют также винтообразную нарезку на боковых валиках рукоятки[64]64
  Martin, pl. 24, 2.


[Закрыть].

Приблизительная дата измайловского меча может быть установлена, учитывая форму навершия и перекрестья, в пределах V в. до н. э.

Близок мечам и кинжалам урало-сибирского круга прекрасной сохранности железный акинак, длиной 35 см, найденный в 1907 г. у ж.д. станции Марычевка (ГИМ, № 44657; рис. 1, 10). Его брусковидное навершие, набитое сверху на суживающийся конец плоской рукоятки, слегка изогнуто вниз и имеет небольшие утолщения по бокам. На рукоятке с обеих сторон есть невысокие боковые валики, а между ними расположен рельефный орнамент в виде кружков. Клинок сильно расширяется к основанию рукоятки, и на его верхнюю часть с обеих сторон набито бабочковидное перекрестье, крылья которого почти не выходят за пределы лезвий клинка. Каждое крыло перекрестья путем чеканки трактовано как сильно стилизованная голова хищной птицы с подчеркнутым глазом и спиралевидным клювом. Марычевский акинак сближается с теми кинжалами и мечами Сибири и Прикамья (ананьинская культура), у которых перекрестье сделано в виде голов кабана[65]65
  Ginters, s. taf. 36, l.


[Закрыть], хищника[66]66
  Martin, р. 68, pl. 12, 2,3; Tallgren А.М. Collection Tovostine, pl. III, 15; Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири. МИА, № 9, 1949, стр. 137, табл. XXII, 3.


[Закрыть], лося[67]67
  Ginters, s. 82, taf. 38; Збруева А.В. История населения…, стр. 176, табл. XXXII, 8 (рукоятка кинжала с городища Грохань).


[Закрыть] и особенно грифоньих голов, обращенных в разные стороны[68]68
  Клеменц Д.А. Указ. соч., табл. XIV; Tallgren А.М. Collection Tovostine, pl. III, 1.


[Закрыть]. Рукоятки этих кинжалов также орнаментированы кружками, но расположенными в иной композиции[69]69
  Збруева А.В. История населения…, стр. 176, табл. XXXII, 8, 10.


[Закрыть]. На перекрестье кинжала с р. Суры у с. Ядрина (коллекция П.И. Щукина, ГИМ)[70]70
  Там же, стр. 176, табл. XXXII, 10.


[Закрыть] грифоньи головы трактованы приблизительно в том же стиле, что и на перекрестье марычевского кинжала: подчеркнуты глаза, восковицы и спирально загнутые огромные клювы. Эти спирали напоминают спиральные элементы орнамента на горшке из савроматского погребения у с. Клястицкого близ г. Троицка[71]71
  Кипарисова Н.П., Сальников К.В. Савроматское погребение близ г. Троицка. СА, 1958 № 2, стр. 249, рис. 4.


[Закрыть], а также на черепке сосуда с Сероглазовской дюны на Ахтубе, на котором, по нашему мнению, изображена голова грифона. Спиральный и кружковый орнамент, связанный с кругом сильно стилизованных зооморфных изображений, встречается и на рукоятках днепровских акинаков, но изредка[72]72
  ИАК, вып. 17, 1905, стр. 98, рис. 37; ДП, вып. II, табл. II, 56; Ginters, s. 40, taf. 18, с; s. 42, taf. 19, d.


[Закрыть]. Также редки в Приднепровье акинаки с изображением головы грифона или орла на перекрестье[73]73
  ДП, вып. II, табл. III, 51; Ginters, s. 41, taf. 11, c.


[Закрыть].

Однако марычевский акинак имеет и черты, не свойственные сибирским кинжалам. Навершия в виде слегка изогнутого книзу брусочка иногда встречаются в ранних мечах из Северного Причерноморья и Кавказа, например, на мече из Старшой могилы[74]74
  Iллiнська В.А. Курган Старша могила…, стр. 199, табл. I, 1.


[Закрыть], на бронзовом акинаке из с. Каменка[75]75
  Смела, т. III, табл. XI, 5; Ginters, taf. 12, а.


[Закрыть] и мече из могильника у г. Минеральные Воды[76]76
  Егоров Н.М. Указ. соч., стр. 58, рис. 20, 1а.


[Закрыть]. Форма клинка марычевского акинака с характерным расширением у основания безусловно заимствована с Кавказа, где бронзовые мечи и кинжалы с клинком подобной формы были широко распространены в конце эпохи бронзы; их навершия, правда, иной формы, также почти не выходили за пределы лезвий клинка[77]77
  МАК, вып. VIII, стр. 25, рис. 31; табл. VIII, 3; табл. IX, табл. X, 1–3.


[Закрыть]. Эта форма клинка сохранилась у некоторых северокавказских мечей раннего железного века, например, у железного меча из Ставропольского музея (№ 3205)[78]78
  Минаева Т.М. Железный меч из коллекции Ставропольского музея. СА, 1958, № 1, стр. 231, рис. 1.


[Закрыть]. Исследователь Т.М. Минаева справедливо связывает этот меч с кавказскими мечами эпохи бронзы. Наконец, рельефные кружки на рукоятке марычевского кинжала можно сопоставить с такими же изображениями на рукоятках кинжалов предскифского времени, один из которых найден на р. Березовка близ Кисловодска, а другой в Венгрии, в кургане у г. Печ[79]79
  Иессен А.А. К вопросу о памятниках VIII–VII вв. до н. э. на юге Европейской части СССР. СА, XVIII, 1953, стр. 76, рис. 16 и 17.


[Закрыть]. Тот же орнамент мы видим на верхней части бронзового наконечника ножен акинака из Урус-Мартана (Северный Кавказ)[80]80
  Спицын А.А. Медная оправа кинжала из Терской области. ИАК, вып. 4, 1902, стр. 132–135; Пиотровский Б.Б. и Иессен А.А. Моздокский могильник. Л., 1940, стр. 47, 48 и табл. XVI, 4; Иессен А.А. Ранние связи Приуралья с Ираном. СА, XVI, 1952, стр. 225, рис. 14, 2.


[Закрыть].

Мотив орлиной или грифоньей головы на перекрестьях мечей и кинжалов скифского типа, вероятно, также южного происхождения. Мы находим его на луристанских бронзах (Западный Иран)[81]81
  Herzfeld E. Iran in the Ancient East. London – New York, 1941, p. 173, fig. 292.


[Закрыть].

Итак, несмотря на ряд сибирских параллелей, марычевский акинак вряд ли был сибирского происхождения. Наиболее существенная деталь его формы тесно связывает марычевский акинак с Кавказом и странами Переднего Востока. Отмеченные черты сходства этого акинака с ранними приднепровскими и кавказскими мечами позволяют нам отнести его также к раннему скифскому времени, не позднее VI в. до н. э.

Железный короткий акинак (длина около 42 см), найденный на пашне около с. Ильинское Белозерской волости Оренбургского уезда, имеет плоскую оплошную рукоятку с продольными бороздками, бабочковидное перекрестье и треугольный клинок с продольным ребром (Центральный музей Казахской ССР; рис. 1, 11)[82]82
  MAP, № 37, табл. VII, 15.


[Закрыть]. На его плоском навершии с заостренными концами выбито не совсем ясное изображение с кружками в центре, которое в целом напоминает головы грифонов, обращенных друг к другу затылками.

Среди сибирских кинжалов имеется много экземпляров, тождественных ильинскому акинаку по всем деталям формы, кроме навершия, часто сделанного в виде грифоньих голов, образующих фигурные волюты. Мне известен лишь один минусинский кинжал из коллекции Товостина[83]83
  Tallgren A.M. Collection Tovostine, pl. III, 12, b.


[Закрыть], форма клинка и перекрестья которого такая же, как и у Ильинского акинака, а сплошное навершие изображает две головы животного (изображение неясно), обращенные затылками друг к другу. Среди скифских акинаков таких наверший не имеется. В целом ильинский акинак можно отнести к группе восточных, сибирских форм V–IV вв. до н. э.

Железный меч из Акжарского могильника под Актюбинском (курган 4, раскопки В.С. Сорокина 1955 г.) тождествен во всех деталях, кроме навершия, описанному ильинскому акинаку (рис. 1, 12)[84]84
  Сорокин В.С. Археологические памятники северо-западной части Актюбинской области. КСИИМК, 71, 1958, стр. 81.


[Закрыть]. Его навершие целиком не сохранилось, но, судя по утолщениям на конце рукоятки, оно было брусковидным. Длина меча 55 см. По комплексу вещей из кургана 4 (бронзовые наконечники стрел и глиняный сосуд, близкий ранним прохоровским формам) меч может быть датирован концом V в. до н. э.

Ко второй половине V в. до н. э., судя по комплексам бронзовых наконечников стрел (рис. 26, Б, В), относятся обломки двух железных коротких акинаков, найденных М.Г. Мошковой в курганах 2 и 7 Ново-Кумакского могильника под Орском (Оренбургский музей; рис. 1, 13, 14). Они имеют плоские нерасчлененные рукоятки с коротким брусковидным навершием и бабочковидным перекрестьем с округлыми крыльями. Хорошо сохранившаяся рукоятка меча из кургана 7 тождественна рукояткам крымских акинаков, один из которых был найден В.Ф. Гайдукевичем в погребении (район Мирмекия) с чернофигурным лекифом второй четверти V в. до н. э.[85]85
  Гайдукевич В.Ф. Раскопки Мирмекия в 1936–1938 гг., стр. 215, рис. 140.


[Закрыть], другой – И.Т. Кругликовой на поселении у с. Героевка близ Нимфея, в мусорной яме, содержавшей античный керамический материал V в. до н. э.

Железный акинак из кургана 2 у с. Клястицкое[86]86
  Кипарисова Н.П., Сальников К.В. Савроматское погребение близ г. Троицка, стр. 248, рис. 3, 1.


[Закрыть] под г. Троицком имеет плоскую и узкую рукоятку с небольшим брусковидным навершием (Челябинский музей; рис. 1, 15); его перекрестье сохранилось плохо, но, по-видимому, оно было довольно широким; клинок найден в обломках. Акинак сохранился на длину около 30 см. По форме он очень близок короткому железному мечу из кургана 5 у слободы Владимировской (рис. 1, 6). Как и последний, клястицкий акинак может быть датирован V в. до н. э. Дате не противоречит и набор бронзовых стрел, найденный в одной могиле с акинаком (рис. 25, Б).