Текст книги "Щит научной веры (сборник)"

Автор книги: Константин Циолковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 48 страниц)

– Пусть прежде поедят дети, а потом собаки. Нехорошо отнять пищу у детей и бросить псам, – сказал ей загадочно Иисус.

– Совершенно верно, господин, – соглашается просительница. – Однако и собаки подбирают упавшие со стола объедки.

Понравился Иисусу такой разумный и сдержанный ответ. Поэтому он сказал ей: – Иди домой! Злой дух оставил твою дочь, и она теперь здорова.

Та поверила и пошла. Когда же пришла домой, то увидела, что бес покинул дочь, и она спокойно отдыхает в постели…

Уходят отсюда и появляются в земле десятиградия. Здесь приводят к Иисусу глухого, не владеющего хорошо языком, и просят прикоснуться к нему.

Иисус отвел его в сторону, вложил пальцы в его уши, плюнул (совсем непонятно), коснулся его языка, поднял взор к небу, вздохнул и произнес: – Откройтесь!

– Тогда к несчастному возвратился слух и способность к ясной речи.

– Не рассказывайте никому об этом, – сказал видевшим это исцеление Иисус.

Но чем строже он запрещал разглашать его дела, тем невоздержаннее о них все выбалтывали. Они восхищались и говорили: – Ловко все устраивает: немые у него говорят, глухие слышат.

(Отчасти понятно запрещение Иисуса говорить о нем, как о Христе и разглашать его чудеса, потому что это могло бы преждевременно служить к его аресту, т. е. до окончания им своего дела. Но запрещение также и способствовало славе Иисуса. Действительно, люди видели в этом запрещении его скромность и равнодушие к материальным выгодам. Поэтому еще более верили в его высокое призвание. Кроме того, хотя они некоторое время и удерживали свой язык из уважения к пожеланию Иисуса, но чем более терпели, тем более хотелось разболтать тайну. А так как в похвалах, удивлении и благодарности они не видели ничего худого, то в конце концов и разглашали запрещенное с особенною экспрессиею, в силу долгого воздержания).

Чудесная кормежка народа в десятиградии. В Далмануфе у Иисуса требуют небесного подтверждения его призвания. Исцеление слепого в Вифсаиде. В Кессарии Филипповой Петр объявляет Иисусу, что считает его Христом.

Однажды кругом Иисуса накопилось множество слушателей. Запасы их израсходовались, подкрепиться было нечем. Тогда Иисус созвал учеников и сказал им: – Жаль мне людей. Три дня уже при мне, а пищи у них больше нет. Если теперь отпустить их, то отощают в дороге, особенно дальние.

– Что же делать, – отвечают ученики. – Здесь в пустыне негде достать съедобного.

– А у вас много с собой хлеба? – спросил Иисус.

– Только семь хлебов…

После этого Иисус велел народу расположиться поудобнее на траве. Потом взял хлеб, благодарил за него Бога, разделил на ломти и передал ученикам, чтобы они его раздали окружающим. Было немного и рыбы. Он и с нею сделал то же.

Стали люди есть и наелись досыта, даже набрали семь корзин остатков от еды. Евших же было 4 тысячи человек…

После этого Иисус отпустил народ, а сам с учениками вошел в лодку и поплыл в окрестности Далмануфы. Тут окружили его фарисеи (считавшие себя исключительно благочестивыми людьми) и стали от него требовать небесных доказательств его высшей миссии (пусть-де небесные явления скажут о тебе, тогда поверим в твое призвание).

– И для чего этим людям нужны небесные знаки, – сказал Иисус, глубоко вдохнув. – Не получите вы их…

И поспешил вместе с учениками уйти от них. Сели в лодку и поплыли.

– Смотрите, – говорил им Иисус на пути, – берегитесь брать закваску от фарисеев или Ирода.

Ученики же при спешке не успели захватить довольно хлебов. Был только один у них хлебец. Поэтому они подумали, что Иисус намекает им на их оплошность, и перекорялись между собою в этом духе.

– О хлебе рассуждаете, – заметил им Иисус. – Как это вы не понимаете, что не о нем я говорю… Все еще не прониклось ваше сердце. И зрение у вас есть и слух, но ничего не видите, не слышите и не помните. Сколько коробов осталось, когда я накормил 5 тысяч народу?

– Двенадцать, – отвечают ему.

– А когда 4 тысячи наелось, сколько набрали корзин с остатками?

– Семь, – отвечали ученики.

– И теперь все не понимаете, – сказал Иисус. (Не упрекал он их, а остерегал от иродовых и фарисейских заблуждений.)

Приплыли в Вифсаиду. Приводят к Иисусу слепого и просят коснуться его. Учитель отводит его в сторону, плюет ему в глаза, кладет на них руки, потом принимает их и спрашивает слепого: – Видишь ли хоть что-нибудь?

– Вижу, но проходящие люди мне кажутся также смутны, как деревья, – отвечал убогий.

Тогда Иисус снова налагает ему руки на глаза и велит всматриваться. Он взглянул и увидел все ясно. Иисус отослал его домой, но не велел рассказывать в городе (Вифсаиде) о своем исцелении.

Идут в Кессарию Филиппову. Дорогою спрашивает Иисус учеников: – Что люди думают обо мне, за кого принимают?

– Одни за Ивана-Купалу, другие – за Илью, третьи – за других пророков, – отвечали ему.

– А вы как думаете обо мне? – спросил Иисус.

– Ты Христос, – ответил Петр.

Но Иисус сказал ученикам, чтобы они об этом никому не говорили.

– Много придется человеку (ему) пострадать, – охладил их пыл учитель. – Не узнают Христа: ни начальство, ни священство, ни ученые. Даже убьют его, но в третий же день после казни он оживет.

Петр отозвал учителя в сторону и стал возражать. Но он, взглянув на учеников, сказал громко Петру: – Отойди от меня, сатана! Ты думаешь по-житейски, а я по-Божьи.

Затем подозвал поближе учеников и народ и сказал громогласно:

– Кто хочет идти за мной, тот забудь себя и неси свой крест, как бы идя на собственную казнь. Кто хочет сберечь себя, тот в будущем себя погубит. А кто отдаст свою жизнь ради меня и моего учения, тот приобретет жизнь вечную. Какая выгода человеку приобрести весь мир, а в вечности себя потерять! Погубленную душу не спасешь никакими земными сокровищами. Да! Кто постыдится меня и моего учения в этом прелюбодейном и грешном мире, того и я постыжусь, когда приду в Божьей славе со своими святыми друзьями. Правду скажу вам, что некоторые стоящие тут со мною дождутся молодого возникающего в силе царства истины (вероятно, Иисус подразумевает первые христианские общины).

Илья и Моисей посещают Иисуса. Он исцеляет больного, которого не могли исцелить ученики. В Галилее говорит о будущих своих страданиях. В Капернауме говорит о том, кто значительнее в царстве истины.

Дней через 6 Иисус взял с собою Петра, Якова и Ивана и взошел с ними одними на высокую гору.

Ночью вдруг видят ученики, что одежда Иисуса заблистала и сделалась так бела, как снег. Так и белильщик не может выбелить. Затем будто бы подходят к Иисусу Моисей и Илья (по каким признакам ученики узнали и различили этих пророков?) и начинают с ним беседовать.

Испугались ученики, а Петр так растерялся, что предложил для каждого собеседника устроить тут по шалашику.

Далее видят они над собою светящееся облако и слышат исходящие из него слова: – Это Сын мой любимый! Слушайте его!

Потом все так же внезапно исчезло, как и появилось. Они всматривались кругом, но ничего особенного не заметили и никого, кроме своего учителя, не увидели.

Когда спускались с горы, Иисус не велел им рассказывать о происшедшем до тех пор, пока некий умерший человек (т. е. Иисус) не воскреснет. Последнее слово не переваривалось их умом, и они с недоумением спрашивали друг друга: – Как это воскреснуть мертвому?

Недавно они видели Илью в небесах, между тем как, согласно пророкам, он должен предшествовать Христу и жить на земле. Это также вызывало их недоумение, и они спросили Иисуса: как же законоведы говорят, что Илья должен явиться на земле прежде тебя?

– Верно, – ответил Иисус. – Но он уже приходил и сделал свое дело. Вы знаете, как с ним поступили, именно так, как о нем заранее было написано… Также и другой человек будет унижен и много пострадает. (Он намекал на себя и Купалу).

Разговаривали дорогой. Когда возвратились к остальным ученикам, то видят целую толпу и слышат споры между апостолами и начетчиками.

Народ удивился его приходу. Стали подбегать к нему и здороваться.

Тут один человек выдвинулся из толпы и сказал Иисусу: я привел к тебе, учитель, своего немого сына. Припадок валит его наземь. При этом он испускает пену, скрежещет зубами и цепенеет. Твои ученики не могли его вылечить.

Иисус воскликнул: – О род неверующий! До каких пор буду с вами и буду терпеть вас. Подведите ко мне больного.

Бесноватый, увидев Иисуса, повалился на землю, испуская пену.

– Когда с ним это началось? – спросил Иисус.

– С детства, – ответил отец. – Он бросается то в огонь, то в воду. Если что можешь, сжалься над нами и помоги.

– Для верующего все возможно, – ответил Иисус.

– Стараюсь верить, но помоги мне в этом, – сказал со слезами отец. Иисус, видя, что сбегается народ, поспешно сказал: – Дух немой и глухой, удались навсегда от больного!

Болезнь вышла из больного, но он повалился и как бы помер… Иисус поднял его, и выздоровевший пошел с отцом и окружающими.

Наедине ученики спросили Иисуса: – Почему мы не могли изгнать злого духа?

Иисус ответил им: – Такие болезни изгоняются только молитвою и постом (значит, Христос молился и был умерен).

Шли через Галилею, стараясь быть незамеченными. Иисус говорил ученикам, что его предадут и казнят, но что он в третий день оживет. Эти слова они пропускали мимо ушей, просто не переваривали их, а просить объяснения боялись (видно, горяченек был Христос, или они очень скромны).

Пришли в Капернаум. Вошли в дом. Тут Иисус спросил их, о чем они дорогой говорили. Но они молчали, так как стеснялись сознаться в том, что они спорили о первенстве в будущем.

Тогда он подозвал к себе всех учеников и сказал им: – Кто из вас желает быть первым, служи всем больше других.

– Вот дитя, – сказал он, его обнимая. – Кто примет ради меня подобного человека, тот примет меня и пославшего меня.

Иван при этом спросил: – Как быть с человеком, который твоим именем изгоняет бесов, а нас чуждается? Мы ему запретили исцелять, потому что он не ходит с нами!

– Напрасно запретили, – возразил Иисус. – Кто исцеляет моим именем, тот не скоро решится осуждать меня. Кто не против нас, тот еще терпим. Кто утолит в зной вашу жажду ради меня, тот получит награду. Кто же отвратит вас от меня, тому легче бы утопиться в море.

– Если рука тебя побуждает к дурному, то отсеки ее. Лучше с одной рукой получить блаженство, чем с двумя погрузиться в вечные муки. Огонь их не угасает и червь не умирает. Если также нога или глаз твой тебя сбивают с толку, то уничтожь их. Лучше кривому и хромому получить неиссякаемое счастье, чем здоровому вечно мучиться.

Имейте силу душевную победить в себе дурное, между собою же живите дружно. Соль берегите для себя, а не для друзей. Если в соли не будет силы, то куда она годна. (Немного странно. Если один глаз соблазняет, то и другой также. Что же выколоть оба! Ноги могут дать самоуверенность и повод к дурному. Напротив, безногий или хромой будет поневоле скромен, несмотря даже на разбойничью натуру. Христос выражает высшую степень душевной силы, борющейся с животными страстями. Но проявлять ее надо с большой осторожностью. Философы так напугались этого учения, что хотят понимать его не буквально, а в форме душевной силы: глаза смотрят с завистью на богатство, на женщину, так не смотри. Ноги бегут к дурному делу, так останови их и т. д.).

Только что собрался он идти, как подбежал к нему человек, упал на колени и сказал:

– Добрый учитель, скажи, сделай милость, что я должен делать, чтобы достигнуть бесконечной жизни?

– Напрасно называешь меня добрым, – заметил Иисус. – Бог один добр. Не нарушай заповедей, т. е. будь целомудрен, не убивай, не воруй, не лги, не обижай, чти родителей.

– Все это я соблюдал с самых юных лет, – ответил тот.

Иисус взглянул на него, и понравился он ему. Тогда говорит: – Одного тебе не хватает: продай все, раздай неимущим, приходи ко мне и неси свой крест. Тогда будешь иметь богатство в небесах.

Но он смутился и с печалью отошел; жалко было расстаться с большим имением.

Посмотрев вокруг, говорит Иисус: – Как трудно богатым присоединиться к Божьему царству!

Ученики были изумлены. Но он опять сказал им: – Трудно, дети, опирающемуся на богатство проникнуть в царство правды. Удобнее верблюду пролезть сквозь маленькую калитку («игольное ушко» – ворота), чем богатому попасть в царство Бога.

Ученики продолжали изумляться и даже ужасаться и говорили между собою: – Кто же может спастись? (На востоке особенно распространено уважение к сильным, богатым и даже толстым людям.)

– Бог может спасти и богатых, – сказал Иисус, поглядев на них.

– Мы – то все бросили и идем за тобой, – заметил Петр.

– Верно скажу вам, – отозвался Иисус, – всякий, кто оставил ради меня и моего учения дом, братьев, сестер, отца, мать, жену, детей, имения или что другое, получит в этой жизни, среди гонений, во сто раз больше, чем он добровольно потерял, а в будущем нескончаемую жизнь.

– Да, – добавил Иисус, – в ней некоторые первые будут позади, а иные последние впереди…

На пути к Иерусалиму (но еще далеко от него) Иисус шел впереди, ученики же в страхе следовали сзади. Подозвав их, он опять стал говорить им о своей предстоящей судьбе:

– Вот мы подходим к городу. В нем выдадут некоторого человека (его) архиереям и «благочестивым». Они приговорят его к казни, поведут к язычникам (римлянам: царям и солдатам), будут ругать, бить и убьют. Но в третий день после того человек тот встанет…

Смутно понимая все это и предполагая земное торжество Иисуса, его воцарение, подходят к нему ученики Яков и Иван (Громовы) и говорят: – Мы просим тебя, учитель, исполнить одну нашу просьбу.

– Что же вы хотите? – спросил их Иисус.

– Когда наступит твоя слава, – сказали они, – то сделай одного из нас своей правой рукой, а другого – левой.

– Согласны ли вы пить со мной одну чашу и принять один крест? – спросил их Иисус.

– Согласны, – отвечали они.

– Хорошо, – сказал Иисус, – будете иметь со мною одно крещение и одну чашу будем пить, но все же моими главными помощниками будут те, которым заранее суждено быть. Это не от меня зависит.

Остальные десять учеников, видя эту сцену, обрушились с негодованием на братьев Громовых. Иисус же подозвал всех учеников и сказал им: – Вам известно, что цари и вельможи господствуют над людьми. Но вы не таковы должны быть: у вас больший обязан быть слугою для всех. Первый человек должен быть рабом. И сын людей (Иисус) пришел не для того, чтобы барствовать, а чтобы самому послужить и даже пожертвовать своею жизнью для общего спасения.

Приходят в Иерихон. Выходили отсюда с учениками и множеством народа. У дороги сидел слепой нищий Вартимей. Он, прослышав, что идет Иисус-целитель, стал вопить: – Иисус, потомок Давида, помилуй меня!

Его унимали, но он еще громче выкрикивал то же. Иисус остановился и велел его позвать.

– Иди, не бойся, зовет тебя, – сказали слепому.

Он сбросил с себя верхнюю одежду, вскочил и предстал перед Христом.

– Чего тебе нужно? – спросил последний.

– Мне хочется иметь зрение, – ответил нищий.

– Можешь идти, – сказал Иисус, – твоя вера тебя исцелила. Он тотчас прозрел и пошел со всей толпой по одной дороге.

Иисус въезжает на осле в Иерусалим. В Вифании. Смоковница. Выгоняет из храма купцов. Значение веры. Вопрос начальства у Христа о его власти.

Были близко к Иерусалиму. Когда подошли к Вифании, к горе Елеонской, Иисус говорит двум ученикам: – Идите в это селение. У самого входа в него увидите молодого ненаезженного еще осла. Отвяжите его и приведите сюда. Если же будут у вас спрашивать, зачем вы это делаете, – скажите, что осленок нужен нашему господину. Тогда хозяин отпустит его с вами.

Все так и вышло. На улице они нашли привязанного к воротам осла. Когда они стали его отвязывать, люди, стоявшие тут, сказали: – Что же это вы делаете? Они же ответили: – Осленок нужен нашему господину… Тогда они не стали им препятствовать.

Привели осла, покрыли своей одеждой. Иисус сел на него и поехал. Многие по его дороге постилали свои одежды, бросали ветки. Иисус проезжал через них. Идущие впереди и рядом с ним восклицали: – Спасение идет! Прославим идущего для Божьих дел. Прославим наступающее царство Отца нашего Давида! Спасение с небес идет к нам…

При таких обстоятельствах въезжал Иисус в Иерусалим, вошел в храм и все в нем осмотрел.

Было уже поздно, и потому он удалился с учениками ночевать в Вифанию (тут, вероятно, возвратили осла).

На другой день опять идут в город. Иисус проголодался. Видит вдали зеленую смоковницу и направляется к ней. Но плоды в это время еще не поспевают, и потому он ничего, кроме свежих листьев, на ней не нашел. Тогда, обращаясь к дереву, говорит: – Никто и никогда не будет больше есть твоих смокв!

Слова эти слышали его ученики. Пришли в Иерусалим. Вошли во храм. Тут Иисус стал выгонять продавцов и покупателей, опрокинул столы менял и клетки с жертвенными голубями. Не позволял даже через храм носить вещи. При этом он приговаривал: – Разве не знаете предписанного: мой дом есть место для молитвы, а вы сделали его воровским притоном…

Узнали про дела эти архиереи и законоведы и разобиделись. Стали они раздумывать, как бы уловить его и уничтожить. Прямо же схватить его не решались, так как боялись народа, который восхищался его учением и делами.

Вечером же Христос с учениками опять ушли из города на ночевку.

Утром шли обратно в город и проходили мимо смоковницы, которую осудил Иисус на вечное бесплодие.

Видят, что смоковница засохла. Петр, вспомнив слова Иисуса, говорит: – Посмотри, учитель, осужденное тобою дерево погибло!

– Имейте Божью веру, – сказал Иисус. – Тогда, если скажете вот этой горе: «Пойди и утони в море», – и она двинется и погрузится в воду. Только не сомневайтесь в силе ваших слов и мыслей. Тогда они действительно сбудутся, что бы вы ни задумали. Правду говорю вам, что ни будете просить в молитве, все исполнится. Только верьте, что получите. Когда же молитесь, то прощайте всех ваших врагов, чтобы и Отец ваш небесный простил вам ваши ошибки.

Приходят опять в Иерусалим. В храме подходят к Иисусу архиереи, законники и начальство и спрашивают его: – Где источник твоей власти? Кто дал тебе ее?

– Спрошу я вас об одном, – сказал Иисус, – если ответите мне, то и я сообщу вам, какою властью все делаю: – Деятельность Ивана Купалы была делом суетным или Божьим?

Тогда они стали тайком переговариваться между собою: «Если ответим – Божьим, то скажет – почему же отвергли его проповеди и благоприятное свидетельство об Иисусе? Если ответим – суетное, то оскорбим народ, который почитает Ивана как пророка».

Поэтому ответили Иисусу: – Не знаем.

– Ну тогда и я не скажу вам об источнике моей власти.

Рассказ о бессовестных работниках.

Один человек, – сказал Иисус, – насадил виноградник, огородил его, сделал пресс для выжимания сока, построил башню для надзора, нанял рабочих, садовников и виноделов, а сам уехал по другим делам. Проходит время, и хозяин отправляет в свое имение доверенного сказать виноделам, чтобы они сдали ему вино. Но они схватили посланника, поколотили и отпустили ни с чем. Хозяин посылает еще служащего, но и тому разбили голову и выгнали с позором. Сколько он потом ни посылал своих слуг, садовники кого убивали, кого калечили – но должных плодов не отпускали. Имел хозяин единственного любимого им сына. Дай, думает, попытаю последнее средство: пошлю сына. Может быть, устыдятся и отдадут мне должное.

Но виноделы, узнав наследника, говорили между собою: «Убьем его! Тогда имение достанется нам…»

Так и сделали, а убитого выбросили из его же виноградника.

– Как вы думаете, – обратился Иисус к окружающим, – что сделает хозяин с виноделами?

– Разумеется, уничтожит их, а имение поручит другим.

– Неужели вы, – продолжал Иисус, – не читали следующее: «Удивительно, что камень, отброшенный строителями дома как негодный, впоследствии был принят и поставлен в главную часть основания всей постройки?»

Тут слушающее его начальство вполне разобрало, что рассказ и последние слова Иисуса намекают на неказистые дела их и предков. Обидно им было, и пожелали схватить его, но побоялись народа.

Платить ли подати.

Тогда отошли и порешили подослать к нему ревнителей благочестия и сторонников Ирода, чтобы в чем-нибудь уличить и осудить.

Те, подошедши к Иисусу, говорят ему: – Учитель, мы уверены в твоем беспристрастии! Ты не смотришь на лицо, не беспокоишься об угождении сильным, а прямо и всем одинаково указываешь на истину… Как ты думаешь, следует ли платить императорские налоги?

– Вижу вашу хитрость, – ответил Иисус. – Покажите-ка мне серебряную монету!

Ему подали динарий. Он смотрит на монету и говорит им: – Это чье изображение, чье написано имя?

– Императора, – отвечают.

– Ну и отдайте принадлежащее ему, а Божье – Богу. Изумились все находчивому ответу, а хитрецы ушли.

Жизнь бесконечна.

Вместо них приходят из секты сластолюбцев прожигатели жизни, не признающие иного существования, кроме краткой земной жизни. Они отрицали воскресение.

– Учитель! – сказали они Иисусу. – Моисей дал нам закон: «Если кто умрет, оставив бездетную жену, то брат его должен жениться на этой вдове и продолжить, если возможно, род своего брата…» Было семь братьев. Первый из них женился и скоро умер, оставив бездетную вдову. Второй взял ее себе в жены, но также умер и также не оставил потомства. Взял ту же вдову третий, но и с ним повторилась та же история. Перебрали ее все семь братьев, все перемерли, а после них умерла и общая их жена… Теперь спрашивается, если суждено всем ожить, кому она будет женою? Как разделят ее семеро мужей?

Иисус ответил им: – И это приводит вас в сомнение! Значит, не знаете вы ни книг ваших, ни силы Божьей! В посмертной нашей жизни уже не будет браков: все будут подобны ангелам (высшим, чем человек, существам)… Что умершие оживут – видно также из книг. Разве не читали в книге Моисея: «Я Бог Авраама, Исаака и Якова». Неужели Бог есть Бог мертвых? Если же – живых, то у него живы и все умершие… Ясно, что вы ошибаетесь.

Высшая заповедь.

Один из законоведов, слыша удачные ответы Иисуса, спросил его: –А какая главная заповедь?

– Главная заповедь, – ответил Иисус, – следующая: СЛУШАЙ, НАРОД! ТОЛЬКО ЕСТЬ ОДИН БОГ-ПОВЕЛИТЕЛЬ. ЛЮБИ ЕГО ВСЕМ СУЩЕСТВОМ СВОИМ И ОТДАЙ ЕМУ ВСЕ СВОИ СИЛЫ, ВЕСЬ СВОЙ УМ, ВСЕ СВОИ СТРАСТИ И ВСЕ, ЧТО У ТЕБЯ ЕСТЬ. Вторая заповедь, подобная первой по своей важности, такова: ЛЮБИ ОКРУЖАЮЩИХ ТЕБЯ ЛЮДЕЙ, КАК САМОГО СЕБЯ. Выше этих заповедей ничего нет.

– Верно, учитель, – заметил законник. – Бог один и нет иного повелителя. Любить его и людей всеми способностями души и тела – важнее всех самых щедрых сожжений животных на жертвеннике.

– Ты и сам не далек от царства истины, – сказал Иисус законнику, видя его разумное понимание обязанностей человека.

Иисус выше Давида.

После этого никто уже не покушался озадачивать Иисуса, напротив, сам он поставил в тупик окружающих следующим вопросом, на который никто не мог ответить. Законники говорят, – сказал Иисус, – что Христос есть сын Давида, т. е., что Христос меньше Давида. (На востоке понятие о детях, о сыновьях и дочерях иное, чем в Европе. Там сын означает нечто низшее в сравнении с отцом. В старину вообще отец мог распоряжаться детьми, как хотел, вплоть до лишения их жизни). А как же сам Давид произнес духом святой истины следующее: – Сказал Бог повелителю моему: «Будь правой рукой моей, пока я не уложу всех врагов наших к твоим ногам». Итак, Давид называет Христа своим господином. Как же он может быть его сыном? (Очевидно, Иисус хочет этим указать, что он, Христос, выше Давида, Соломона и всех пророков, что он и высказывал в других местах евангелий неоднократно).

Берегитесь книжников.

Множество народа Иисуса слушает с наслаждением. Между прочим, он говорит народу: – Остерегайтесь законников, которые любят долгополую одежду, любят народные приветствия, первые места в синагогах и на пиршествах! Они обирают вдов, а на виду у всех долго молятся. Это притворство еще более увеличивает их вину.

Вдовий грош.

Присел Иисус против помещения, в котором собирались пожертвования. Иные богачи давали много. Одна бедная вдова положила грош. Тогда Иисус поманил учеников, показав им на неимущую, сказал: – Верно скажу вам, что жертва этой вдовы наибольшая, так как она отняла у себя и отдала Богу необходимое, свой последний кусок хлеба, а другие клали излишки, которые пошли бы на их прихоти.

О гибели евреев, наступлении царства истины и вторичном пришествии Иисуса.

Выходили из храма. При этом один из учеников говорит Иисусу: – Погляди, учитель, какое строение, какие камни!

– Все это будет разрушено, – заметил Иисус – так что не будет и двух сложенных правильно камней.

Сели отдохнуть на горе Елеонской. Вдали виднелся храм. Петр, Яков, Иван и Андрей спрашивают наедине Иисуса, когда же это будет, и по каким признакам можно догадаться о наступлении бедствий. (Судя по последующему ответу Иисуса, очевидно, что как он, так и ученики соединяли разрушение Иерусалима с началом величайших мировых бедствий, с последующим наступлением царства истины и со вторым пришествием Христа.)

– Берегитесь обмана, – отвечал им Иисус. – Многие назовутся моим именем и будут выдавать себя за спасителей. Народы будут обмануты. Услышите о войнах, о землетрясениях, голоде и смуте. Не ужасайтесь: это начало болезни, но не конец… Держитесь крепче: вас будут судить, бить в синагогах, будете отвечать за меня перед царями и правителями. Мое учение распространится вами по всему миру. Когда схватят вас и поведут к ответу, вы не бойтесь, не смущайтесь и не обдумывайте заранее, что сказать. Во время самого допроса найдутся у вас подходящие слава. За вас будет говорить дух святой истины. Будут великие распри и вражда. Братья будут осуждать друг друга на казнь. Также отец – сыновей, а сыновья – родителей. Все возненавидят вас за мое учение. Терпите до конца и тогда спасетесь. Когда же увидите предсказанную Даниилом мерзость на святом месте, тогда бегите из Иудеи в горы. Кому случится быть на кровле (они на востоке плоские и заменяют двор или балкон), не заходи в дом, чтобы забрать вещи. Если ты на поле, не беги домой за одеждой. Беда тогда беременным и кормящим грудью! Молитесь, чтобы не случилось этого в субботу (день покоя). Такие тогда будут муки, каких не было от начала мира и никогда больше впредь не будет. Если бы не сократил Бог, ради избранных, время этих страданий, то никто бы не спасся. Но сократятся эти ужасы ради немногих Божьих людей. (Тут в воображении Иисуса сливается падение Иерусалима и бедствия евреев с неслыханными муками всего населения земного шара, которые, по мысли Иисуса, должны предшествовать царству Истины и могущественному второму приходу Христа). Тогда появятся ложные пророки и самозваные мессии. Они будут совершать чудеса, чтобы соблазнить даже избранных. Остерегайтесь их, заранее вас предупреждаю. Скажут также – вот здесь Христос или вон там… Не верьте. Пришествие же мое будет таково: после описанных мною неслыханных человеческих бедствий померкнет солнце, потухнет луна, будут падать с неба звезды и вообще равновесие неба нарушится. Увидят человека, несущегося на облаках с великой славой и силой. Он пошлет своих служащих собрать со всех стран света избранных им людей. Когда у смоковницы ветки становятся мягки и пускают листья, то вы ждете лета. Так и тут: когда увидите все мною описанное, знайте, что я близко, у самых дверей… Верно скажу вам, что не успеет еще вымереть наше поколение, как все предсказанное мною сбудется. Скорее исчезнут небо и земля, чем не исполнятся мои слова. (Точно, день и час моего пришествия никто не знает: ни служители Божьи, ни Сын, а только один его Отец.) Поэтому наблюдайте, бодритесь и молитесь, будьте готовы, так как не известно точно то время. (Здесь Христос ясно выражает свою надежду на свое пришествие – прежде смерти современных ему поколений. Может быть, под своим возвращением он подразумевает образование первых христианских обществ. Но возникновение их было постепенным, а не было внезапно в славе и силе. Также не было и неслыханных мировых бедствий, подобных которым, будто бы, не могло больше быть. Война 1914 года была, действительно, неслыханным бедствием, но нельзя поручиться зато, что последующие бедствия не превзойдут это. Христос только отказывался указать точно время своего возвращения, т. е. день и час его, но был уверен в близости его, не заходящей за сто или двести лет).

– Один владелец, – продолжал учитель, – уезжая, оставил свое имение слугам. Каждому из них дал свое дело, а сторожам велел караулить и ждать его во всякое время. Так и вы ждите меня, потому что не знаете, когда я приду: вечером, в полночь, поутру или когда поют петухи. Плохо, если застану вас спящими. А потому и говорю вам: всегда будьте настороже.

Постановление еврейского начальства схватить и казнить Христа.

Через два дня должен наступить праздник пасхи. Архиереи и законоведы искали случая теперь же, до праздника, тайно арестовать Иисуса и казнить.

– Только не в праздник, – говорили они, – когда всюду много народу, который может оказать сопротивление.

Надушили Христа перед смертью.

Был тогда Иисус с учениками в Вифании и обедал в доме Симона, прозванного прокаженным. Приходит к ним женщина с алебастровым сосудом чистого драгоценного нардового масла, отбивает от кувшина горлышко и льет ароматы на голову Иисуса. Увидя это, некоторые возмутились, осуждали женщину и говорили: «Какой неразумный расход… Не лучше ли было бы продать это миро за 300 рублей, а деньги раздать нуждающимся?»

– Оставьте женщину в покое, – сказал Иисус, – что сбиваете ее с толку! Она сделала хорошее дело. Нищие всегда при вас, а я уж ненадолго с вами. Она сделала, что желала, что могла, именно приготовила меня к погребению. Верно скажу вам, мое учение будет распространено по всему свету, и везде узнают о том, что сделала эта женщина.

Иуда сговаривается с архиереями о выдаче Иисуса.

Тут Иуда, один из 12 учеников Иисуса, ушел от них и направился к архиереям с предложением указать им на Иисуса в удобное для ареста время. Они обрадовались и обещали ему за это 30 больших серебряных монет. С этого момента Иуда искал подходящего случая, чтобы тайно, без многолюдства, выдать Иисуса священству и законоведам.

Последний ужин Иисуса с учениками в первый день праздника пресного хлеба.

В день праздника пресного хлеба, когда резали и ели пасхального ягненка, ученики спрашивают Иисуса: – Где думаешь праздновать пасху? Укажи! Мы пойдем и все приготовим.

– Идите в город, – говорит Иисус, обращаясь к двум своим ученикам, – встретится вам человек с кувшином воды. Вы идите за ним. Когда он придет домой, вы скажете хозяину дома: – Наш учитель просит дать ему комнату, где бы можно было ему и ученикам праздновать пасху. Тогда хозяин укажет вам большую убранную и устланную комнату. Тут все и приготовьте.