Текст книги "Щит научной веры (сборник)"

Автор книги: Константин Циолковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 48 страниц)

– А заповедь моя в том, чтобы вы любили друг друга, как я люблю вас. Высшая степень любви состоит в том, чтобы самую жизнь свою отдать за своих друзей. Такую любовь я вам и выказываю. Вы будете моими друзьями, если исполните мои наставления.

– Я уже не называю вас служащими, так как они часто не посвящены в дела своего хозяина. Вам же я все передал, что слышал от моего Отца, и потому называю вас теперь друзьями. Но не забывайте, что не вы меня избрали, а я вас избрал для того, чтобы вы действовали и приносили плод и чтобы плод этот чистыми желаниями вашими, обращенными к Отцу, умножался.

– Помните мою заповедь о взаимной любви. Вы может быть скажете: как выказывать нам любовь миру, если он нас ненавидит? Но что же делать! Меня люди возненавидели еще прежде, чем вас. Если бы вы составляли одно с миром, то он благоволил бы к вам, но я нравственно отделил вас от мира, вот они вас и не любят. Вспомните, что я вам говорил: слуга меньше господина. Значит, если меня преследуют, то тем более вас. Если же меня слушают, то внимательно отнесутся и к вам. Вас будут гнать, потому что не знают ни меня, ни пославшего меня… Если бы я не приходил и не объяснял им, то нельзя было бы и винить их, но теперь уже не имеют оправдания в своих заблуждениях: ненавидящий меня ненавидит и моего Отца. Если бы я не творил перед их глазами дел, каких никто другой совершить не может, то не были бы грешны; но раз они все видели и отринули, то возмутились не только против меня, но и против Отца моего. Вышло по книгам их: попусту возненавидели меня. (Разве все его слышали? Кто и слышал, не понял. Это увлечение обвинением).

– Когда придет к вам утешитель, дух правды, которого я пошлю вам от Отца, то и он еще будет свидетельствовать о мне.

– О гонениях на вас говорю вам заранее, чтобы не сошли вы с истинного пути, не сбились с толку. Отлучат вас от синагог. Убивающие вас будут думать, что они служат Богу. А все потому, что не поняли ни меня, ни Отца. Раньше я не говорил вам об этом, так как был с вами, да и не были вы настолько подготовлены, чтобы вынести всю эту горечь действительности. Теперь же ухожу от вас к пославшему меня и потому спешу вас о всем предупредить.

– Вот вижу, как вы опечалились и уже больше не спрашиваете меня, куда я иду (так как догадываетесь о моей смерти). Верно говорю вам: для вас же лучше, чтобы я ушел. Если я не уйду, то не придет к вам и утешитель, дух правды. Если же удалюсь, то пришлю его к вам. Он же, когда придет, выяснит миру его заблуждение, непоправимость его и суд: заблуждение состоит в том, что напрасно не поверили мне, непоправимость касается ухода моего к Отцу, так что уже не могут увидеть меня и загладить свое преступление, суд относится к изгнанию и осуждению владыки мира сего (узкого самолюбия). (Главный толчок для возникновения духа истины должен произойти благодаря факту самопожертвования Христа, выражению беспредельной любви его, выражению крайней преступности мира. Без этого ученики остались бы в пределах ложной человеческой мудрости и не получили бы духа истины).

– Еще бы много сказал вам, но теперь всего не усвоите. Когда придет дух истины, то он покажет вам всю правду, так как не от себя будет говорить, но то, что сам услышит – и даже будущее вам откроет. Он меня прославит, так как от меня заимствует и вам передаст. (Верно, что дух правды или истины от Сына, т. е. от человека исходит, человек же или другое разумное существо от Отца. Все вместе – одно). Все, что ни имеет Отец, принадлежит и мне. Поэтому и сказал я вам, что дух истины произойдет от меня, хотя первый источник его есть Отец.

– Иду к нему. Поэтому скоро скроюсь от вас, хотя немного спустя опять на короткое время вернусь.

Тут говорят ученики: – Что же это значит – скроюсь от вас, опять приду, иду к Отцу? – ничего не понимаем!

Иисус стал объяснять им: – Чего не постигаете! Верно, говорю вам, что скоро вы будете плакать, а другие радоваться. (Начальство еврейское). Но горе ваше обратится в торжество… Женщина мучается во время родов, но вот является дитя, и она забывает свои муки и радуется пришедшему в мир человеку. Так и вы будете печалиться, но я возвращусь, и будет вам радость и торжество, которых уже никто от вас не отнимет. Тогда ни о чем меня просить не будете. Тогда Отец вам даст все, чего бы вы ни пожелали (в духе моего учения). До сих пор вы ничего в этом смысле не просили. Теперь просите и получите, чтобы полна была ваша радость. До сих пор я говорил вам иносказательно и намеками, теперь же прямо объявляю вам о моем Отце. Теперь уже нет мне нужды умолять за вас Отца, так как теперь и Отец полюбил вас за то, что вы полюбили меня и убедились, что я пришел от Бога. Пришел от него к людям, оставляю их теперь и возвращаюсь к Отцу.

Ученики сказали ему: – Сейчас ты говоришь ясно, без загадок. Также видим, что ты знаешь все наши мысли и отвечаешь нам, не спрашивая. Поэтому верим твоему происхождению от Бога.

Иисус сказал: – Наконец, верите? Вот наступает время и даже наступило, когда все вы рассеетесь от меня в разные стороны. Но я не останусь один, так как со мною будет Отец мой. Говорю это, чтобы вы видели во мне спокойствие, мирное настроение. Я знаю все заранее и примиряюсь. Вы же будете скорбеть от людей, но не бойтесь, так как я покорил их.

После этого Иисус обратил свой взор к небу и сказал: – Отче, наступило время! Прославь Сына твоего, чтобы и он тебя прославил, так как ты дал ему власть даровать всему вечную жизнь. Она проявится от познания тебя, единого истинного Бога и посланного тобою Иисуса Христа.

– Я прославил тебя на земле, так как закончил назначенное мне тобою дело. Прославь и ты теперь меня тою самой славой, которую мне суждено иметь еще прежде возникновения Вселенной. Я открыл сущность твою людям, которых ты отделил мне от мира. Они, эти избранные, и раньше были твоими, но ты дал мне их. Они восприняли и сохранили твою идею. Теперь они поняли, что все, что я имею, происходит от тебя. Свое учение, дух твой я передал им. И они тогда поняли, что я от тебя и послан тобою. Об избранных этих я особенно молю, – не о всех людях, а о тех, которых ты дал мне, о твоих. Но все твои в то же время и мои, а мои – твои, и через них я прославился.

– Я уже почти что не в мире, они же еще побудут между людьми. Я же ухожу!

– Святой Отче! Сохрани их для себя и сделай так, чтобы они были между собою в единении, как и мы с тобой. Пока я был с ними, я охранял их для тебя же, так что никто не погиб, кроме сына погибели (согласно псалму). Теперь же к тебе иду и, пока я с ними, утешаю их, чтобы они были вполне радостны.

– Я передал им твою мысль, и вот мир за это их возненавидел, так как они, как и я, отошли от мира. Не умоляю тебя, чтобы ты их отделил от людей, но чтобы сохранил от заблуждений. И они не от мира, и я не от мира.

– Просвети их своею истиною, своим духом… Я их послал в мир, как и ты меня. Ради них я осенил себя истиною, чтобы и они были просвещены ею же.

– Но не о них только умоляю, но и о тех, которых привлекут они своим словом. Да будут все одно целое: как ты, Отче, со мною, а я с тобою, так и они все с нами. Тогда поверят люди, что ты меня послал и что я передал им славу, которую получил от тебя. Да будут все в единении: я с ними, ты со мною… пусть будет совершенно это единение, чтобы люди убедились, что ты послал меня и полюбил их, как меня.

– Отче! Желаю, чтобы данные тобою мне люди находились там же, где и я, чтобы они были со мною и увидели мою славу, так как ты полюбил меня прежде создания людей. Но люди, Отче праведный, не поняли тебя, я же понял. Также познали и эти, что ты послал меня. Я открыл им дух твой и сообщил, что любовь твоя ко мне перейдет и на них, и будет подобна моей любви к ним.

Говоря так, Иисус с учениками вступил в сад, за Кедронский ручеек. Это место хорошо знал и его ученик – предатель, так как Иисус часто там бывал с учениками. Зная заранее, куда направятся ночью его друзья, Иуда взял отряд из солдат и архиерейских слуг и повел его на Иисуса. Толпа была вооружена. Так как было темно, то дорогу освещали факелами и фонарями.

Иисус издали заметил толпу, рассмотрел с посланными хорошо известную ему фигуру предателя и заранее знал, к чему все это клонится. Поэтому он спокойно пошел отряду навстречу и спросил: – Что это вы делаете, ай ищете кого? Ему отвечали: – Мы ищем Иисуса из города Назарета… Он ответил им: – Да это я и есть! Услыхав ответ, они в изумлении отступили и в страхе повалились на землю, так как такое спокойствие, в связи со славою Иисуса и их преступным замыслом, показалось им могуществом, которое моментально их уничтожит.

Тогда Иисус, показывая вид, что не понимает их, опять спрашивает: – Да кого вам надо?

Между тем они оправились от страха и опять ответили то же. Иисус сказал им: – Ведь я уже сообщил вам, что я именно тот человек, который вам нужен. Меня берите, а других напрасно не тревожьте… (Вышло, как ранее говорил Иисус: никого не погубил я из тех, которых ты мне дал).

Бывший тут Петр, не сознавая происходящего, вообразил, что наступил критический момент бороться за своего предводителя. Он помнил и обидное для него предсказание учителя об его отречении. Поэтому выхватил запасенную им ранее саблю и ударил ею одного из архиерейских слуг, по имени Малха. Ухо слуги оказалось отсеченным.

Видя это, Иисус заметил Петру: – Убери, Петр, оружие… неужели я откажусь от чаши, предложенной мне Отцом?

Сомнений в личности Иисуса не было, так как тут же торчал знавший его Иуда. Выказано было жалкое и нерешительное сопротивление Петром, которое окончательно разогнало их страх и немного озлобило. Поэтому начальник отряда, с солдатами и слугами, окружили Иисуса, связали ему руки и повели к архиерею Анне, тестю архиерея Каиафы – того самого, который советовал иудеям лучше пожертвовать одним человеком, чем губить весь народ, допустив его до восстания (они боялись Иисуса и как революционера).

За Иисусом шел Петр и еще другой ученик, известный Анне, который поэтому мог войти за Иисусом в архиерейский двор. Знакомый ученик переговорил со служанкой и тогда ввел во двор и Петра. Тут сторожиха спросила входящего Петра: – А ты не из учеников арестованного? Он сказал: – Что ты, что ты… конечно, нет!

Время было весеннее, была темная, но звездная холодная ночь. На дворе был разведен костер. Все стояли кругом него и грелись. Грелся тут же и Петр.

Между тем Анна допрашивал Иисуса об его учении и учениках. Он отвечал: – Я говорил открыто народу, учил в синагоге, в храме, где собирались люди, тайком же не проповедовал. Поэтому не лучше ли тебе расспросить моих слушателей? (Потому что слова их будут беспристрастны, как лиц незаинтересованных). Вот, например, они знают мои речи – указал Иисус на окружающих.

Тут один из близко стоящих слуг хватил Иисуса по щеке, пояснив свой поступок замечанием: – Нельзя так отвечать архиерею! (Тебя де спрашивают особо, а свидетелей само собой.)

А Иисус сказал ему: – Если я сказал плохо, то разъясни мне это, а если хорошо, то незачем и драться.

Не зная, что делать с Иисусом, Анна послал его к зятю Каиафе.

Петр же продолжал греться у костра. Стоявшие с ним спросили его: – Ты не из учеников ли схваченного? Он сказал, что нет.

Один из бывших тут слуг, родственник Малха, начинает уличать его: – Как же это так? Ведь я видел тебя в саду с этим преступником! Но Петр опять отрекся… В это время, слышит он, поет петух.

От Каиафы повели Иисуса к судебной палате римского наместника (вроде губернатора) Пилата. Светало. В палату не взошли, потому что это считалось евреями осквернением и лишало возможности есть еврейскую пасхальную ягнятину. Поэтому правитель Пилат, зная их обычаи, сам вышел к ним и спросил: – Какое дело, в чем этот человек обвиняется? Они ответили: – Если бы он не был злодей, то мы бы его не тронули. Пилат сказал им: – В таком случае судите его по вашим законам. Иудеи возразили: – Мы не имеем права казнить без твоего согласия.

Тогда Пилат опять ушел в судебную камеру, велел привести к себе Иисуса и спросил его: – Правда ли, что ты еврейский царь? Иисус сказал ему: – Сам ли ты меня в этом обвиняешь или по навету? Пилат отвечал: – Я не Иудей (и не могу интересоваться жидовскими царями). Твой народ, твои архиереи отдали тебя на мой суд. Однако, что же ты такое натворил?

Тогда Иисус стал объяснять ему в чем дело: – Ты спрашиваешь – царь ли я? Да, я царь, но царство мое не тут. Если бы оно было здесь, то меня бы защищали мои подданные и не отдали бы во власть иудеев. Мое царство не в этом мире.

Пилат, не совсем поняв его, переспросил опять: – Но все же ты царь? Иисус ответил: – Да, я царь! Я родился и в мир пришел, чтобы возвещать истину. Кто ее слушает, тот мой подданный, он повинуется мне и над ним я царствую.

Пилат заметил: – Не знаю, какая это такая истина? Все же он понял, что это философ, не опасный ни для него, ни для римского императора, и не дождавшись ответа, вышел к иудеям и сказал: – В действиях и мыслях Иисуса я не нашел состава преступления… Но вот что я придумал: по обычаю, к пасхе, я вам освобождаю одного из преступников. Не хотите ли, чтобы я вам освободил вашего иудейского царя?

Он думал, что перед ним еврейский народ, который рад будет освобождению своего человека, но перед ним были оскорбленные архиереи, завистники и их слуги. Поэтому на полушутливое замечание губернатора из толпы закричали: – Не его… не его… лучше отпусти Варавву! (Разбойника).

Нечего было делать! Не ссориться же с влиятельными людьми из-за какого-то доморощенного философа. Пилат велел увести Иисуса для обычного истязания. Солдаты облекли Иисуса в насмешку, как самозванного царя, в негодную одежду правителя красного цвета, сплели из колючего растения венок и облекли им голову Иисуса. Тогда подходили к нему и говорили: – Торжествуй, еврейский царь! Причем угощали пощечинами.

После наказания Иисуса Пилат опять вышел к толпе и сказал: – Вот я распорядился показать вам наказанного Иисуса и опять говорю, что я нашел его совершенно невинным!

В то же время к толпе вывели избитого и изможденного Иисуса в терновом венце и красной царской одежде.

Пилат хотел наказанием Иисуса удовлетворить его врагов и показать, что он не потатчик самозванцам. Может быть, он почувствовал и жалость к страдальцу, потому что, указав на его горестное состояние, сказал: – Ведь это человек!

Но духовенство и их слуги, увидев его в царской одежде, еще больше разъярились и заорали: – Ты должен его повесить! Пилат же кричал в ответ: – Сами распинайте, я же не нахожу в нем вины! Иудеи гремели в ответ: – По нашему закону он должен быть казнен, так как осмелился объявить себя Божьим сыном!

Услышав это, еще более смутился правитель. Между тем Иисуса увели. Пилат пошел за ним в преторию и спросил его: – Откуда ты родом и как произошел? Иисус молчал. Тогда губернатор с сердцем сказал ему: – Неужели ты не понимаешь, что в моей власти и казнить тебя и миловать!

Иисус ответил: – Не было бы у тебя этого права, если бы не суждено было то в книге судеб. Поэтому более виноваты те, кто предал меня в твои руки, кто желает моей казни…

После этого опять Пилат ищет случая спасти Иисуса. Но едва губернатор показался к иудеям, как они закричали: – Если ты отпустишь этого самозваного царя, то каким же ты будешь наместником римского императора! Такой не может быть ему другом.

Тогда Пилат, испугавшись подлого доноса императору, велел вывести Иисуса на суд, а сам сел на свое судейское место. Был уже полдень, пятница (шестой день еврейской недели) перед пасхой. Говорил Пилат евреям как бы шутя: полюбуйтесь на вашего царя.

– Казнить его, повесить! – кричали в ответ.

– А вдруг мы погубим вашего предводителя, – возражал Пилат.

– Один у нас предводитель – римский император, – отвечало коварное духовенство!..

Пришлось отдать им Иисуса на распятие. Его вывели, навалили на плечи бревно с перекладиной, к которому предполагали прибить его тело гвоздями. Пошли и остановились только на лобном месте. Так называлось место казней.

Кстати распинали и двух разбойников: крест же Иисуса помещался между крестами злодеев.

Пилат велел сделать на кресте Иисуса такую надпись на разных языках: «Иисус из Назарета, Иудейский царь».

Место казни было недалеко от Иерусалима, и все имели возможность читать эту надпись. Архиереи были ею возмущены и просили Пилата изменить ее так: «Иисус, называющий себя еврейским царем».

Но он дразнил их в наказание за вынужденную казнь безвредного человека и за их угрозы и потому сказал им: – Написанного не изменю.

Солдаты же, укрепив Иисуса на вкопанном в землю кресте, разделили нижнюю одежду его на 4 части, по числу распинавших солдат. А верхнюю одежду, из цельного куска ткани, пожалели рвать и бросили жребий – кому достанется. (Так сбылось сказанное пророками).

При кресте была мать Иисуса со своею сестрою и Мария из города Магдалы. Иисус, заметив около своей матери любимого ученика и беспокоясь о судьбе его, промолвил матери: – Возьми его себе в сыновья… Потом также обращает страждущие взоры к ученику и говорит ему: – Возьми ее себе в матери!

И взял потом любимый ученик мать Иисуса жить к себе в дом (отсюда видно, что до этого времени САМ Иисус заботился о своей матери).

Иисус, чувствуя уже приближение смерти, воскликнул: – Пить, пить!..

Солдаты услыхали это, окунули губку в кислый напиток, надели ее на палку и поднесли к губам Иисуса. Проглотив несколько капель, Иисус произнес: – Кончено!..

Голова его бессильно склонилась на грудь, и он испустил дух (странно, почему Иван не говорит о землетрясении, тьме и воскресении мертвых, как Матвей).

Следующий день был великою субботою (7-й день еврейской недели). Ради такого дня надо было устранить распятие. Поэтому иудеи просили Пилата добить повешенных и снять их с крестов.

Послали солдат, которые раздробили двум живым еще разбойникам голени (чтобы бежать не могли). Иисус же оказался мертвым. Поэтому один из воинов, на всякий случай, только проткнул ему копьем бок, из которого истекла кровь с водою. Пишущий сам это видел. Так сбылось предсказание о том, что кость его не будет разбита и о том, что проткнут его.

В ту же пятницу приходит к Пилату Осип из города Аримафеи, тайный, но робкий поклонник Иисуса, и просит у правителя позволения снять и похоронить учителя. Пилат разрешил. К Осипу присоединился Никодим с запасом благовонных масел. Они сняли Христа и обвили его пеленами с душистыми маслами, как принято по обычаю. Недалеко был сад, в нем находился только что устроенный пустой склеп. Туда и положили Христа, так как, по случаю близости праздника, некогда было переносить тело далеко.

В первый день еврейской недели (который теперь в честь события назван воскресением), очень рано, когда было еще совсем темно, Мария Магдалина идет проведать тело Иисуса. Подходит к пещере и видит, что камень отвален и вход в нее открыт. В тревоге, не зная что делать и что подумать, она бежит к Петру и другому любимому ученику Христа и сообщает им, что пещера Христа открыта и, возможно, что тело его похищено.

Оба ученика побежали к склепу, но любимый ученик опередил Петра и первым пришел к пещере. Он не решился войти в нее, однако через вход видел разбросанные внутри ее погребальные пелены.

Немного погодя подбегает и Петр. Входит в пещеру, видит пелены и в стороне сложенный аккуратно платок. За Петром осмелился войти и другой ученик. Но они не нашли в склепе тела Иисуса и не знали что подумать. Они совсем забыли, что ему по книгам суждено воскреснуть. Это не приходило им даже в голову.

Ученики ушли, а Марья, огорченная похищением, плачущая, осталась у склепа. Взглянув случайно внутрь, она видит двух белых ангелов, сидящих на том месте, где лежало Христово тело. (Не видела ли она двух его учеников). Они ей сказали: – Что это ты плачешь? Она ответила: – Да вот утащили из склепа моего господина, и я не знаю, куда его дели… (Если она так просто с ними говорила, то значит эти ангелы имели вид людей).

Повернув голову наружу, она увидала в саду самого Иисуса, но приняла его за садовника. Он тоже сказал ей: – Чего ты плачешь, кого ищешь? Она отвечала: – Не ты ли перенес тело? Скажи же мне, где оно? Я возьму его с собою…

Иисус произнес внушительно: – Марья! Марья! Тогда она, вглядевшись и узнав его, радостно восклицает: – О, дорогой учитель!

Иисус же сказал ей: – Оставь меня, так как я должен идти к моему Отцу, и ступай к моим братьям. Скажи им, что я удаляюсь к нашему общему Отцу и Богу…

Тогда Марья идет к ученикам и объявляет, что видела живого Иисуса, причем передает и его слова.

В тот же день, но уже вечером, ученики, из страха преследования, собрались в одном доме и заперлись. (Боялись ареста и мести фанатиков.) Вдруг среди них появляется их учитель и говорит: – Желаю вам мира… И стал им показывать пробитые огромными гвоздями руки и ноги и израненное тело.

Убедившись, что это действительно их учитель, они страшно ему обрадовались.

Иисус же опять сказал им: – Желаю вам мира и посылаю вас к людям, как послал меня отец. Потом дунул и сказал: – Примите святого духа истины: кому простите грехи, тому простятся, на ком оставите, на том сохранятся.

Между учениками тут не было Фомы. Когда ученики ему сообщили, что видели живым распятого учителя, он сказал: – Не поверю, пока не увижу его и не ощупаю ран от гвоздей и проколотый бок…

Спустя 8 дней опять собрались все вместе. Был и Фома с ними. Двери были приперты. Опять неожиданно среди них явился Иисус и сказал им: – Желаю всем мира! Потом, обращаясь к Фоме, предлагает ему осмотреть и ощупать себя. Но Фома, устыдившись и раскаявшись, только и мог произнести: – Господин мой и Бог мой…

Иисус же заметил: – Счастливее те, которые поверили моему воскресению, не видевши меня после казни.

Много еще чудес совершил Иисус, но они не описаны в этой книге. Написанное же назначается к тому, чтобы вы поверили в Иисуса, как в обещанного спасителя и Сына Божьего и получили бы благодаря этому жизнь.

В третий раз Иисус явился ученикам на берегу Галилейского озера, близ Капернаума. Были однажды вместе ученики Иисуса: Петр, Фома, Нафанаил из Каны, Яков с Иваном (дети Заведея – Громовы) и еще двое учеников – всего семь человек.

Вот Петр и говорит им: – Пойдемте-ка половить рыбки… Пошли за ним все шестеро. Сели в лодку. Ловили, ловили, но во всю ночь ничего не поймали.

Когда стало чуть светать, явился на берегу их учитель. Но они не узнали его (вообще его не узнавали сразу в виду другой одежды и перемены в наружности от тяжких перенесенных им недавно страданий). Он подошел к ним поближе и спросил: – Дети, нет ли у вас чего поесть?

Они с печалию сказали из лодки, что ничего не поймали. Тогда он посоветовал им закинуть сети справа от стоящей на мели лодки. Они его послушались и не могли уже тащить снасти от обилия пойманной рыбы. Любимый ученик Иисуса, видя это, догадался, что к ним пришел учитель, тем более что стало совсем светло. О своей догадке он сообщает Петру. Тот в восторге, слегка прикрывшись одеждой (так как был голый), кидается из лодки в озеро вплавь к берегу. Другие же ученики плыли на лодке, за 100 шагов от берега, влача сеть с рыбою. Когда приплыли, на берегу уже был разложен костер и жарилась рыба. Тут же приготовлен был и хлеб. (Это устроил, вероятно, Петр, захватив с собой немного пойманной рыбы.) Христос сказал прибывшим: – Вынимайте же из сетей пойманную рыбу!

Петр пошел и вытащил из воды сеть, откуда извлекли 153 больших рыбы. Как только не прорвалась снасть!

Иисус предложил им пообедать. Все видели, что это учитель, но никто не решался его расспрашивать и добиваться доказательств. По обычаю, Иисус угощает их хлебом и рыбою. Во время еды учитель трижды спрашивал Симона Петра, любит ли он его. Тот отвечал утвердительно, но последний раз даже опечалился и сказал: – Ты и так все знаешь, господин мой, знаешь и то, что я люблю тебя!

Иисус же каждый раз при его ответе приговаривал: – Храни овец моих! (Троекратным выражением любви Иисус хотел загладить троекратное отречение Петра и тем подбодрить его.) Под конец же прибавил: – Пока ты, Петр, молод, ты снаряжаешься и идешь, куда хочешь. Когда же состаришься, то другой тебя снарядит в дорогу и поведет туда, куда идти не захочешь.

Этими словами он дал ему понять, какою смертью Петр прославит Бога. Потом прямо говорит Петру: – Ты последуешь за мною!

В это время проходил мимо любимый ученик Иисуса. Петр, кивнув на него, спросил учителя: – А с ним что будет?

Иисус же, видя зависть и огорчение Петра, говорит ему: – А тебе-то что до этого! Захочу, так он останется и дождется моего возвращения на землю, а ты иди себе за мной к Отцу!

Услыхали этот разговор ученики, и пронеслась между ними молва, что любимый ученик не умрет, а будет дожидаться второго прихода Иисуса на землю. Но он вовсе не говорил, что тот не умрет, а только то, что все в его воле.

Многое и другое совершил Иисус, но если бы писать о том подробно, то мир не усвоил бы всех написанных книг.

Комментарий

Статья написана по мотивам Евангелия «От Иоанна святое благовествование».

Датирована 1919 г. Автограф хранится в Архиве РАН. Ф.555. Оп.1. Д.401. Л. 1-64. Публикуется по сборнику «Евангелие от Купалы».