Текст книги "Документ "Ж" (сборник)"

Автор книги: Константин Дубровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

РУКОПИСЬ, НАЙДЕННАЯ В САРАГОССЕ

ЛИТЕРАТУРНАЯ СПРАВКА

«Правда» 18 сентября 1987 г.

Группой отечественных археологов вчера при тщательном осмотре грунта третьего порядка в районе г. Сарагоссы, что в Испании, обнаружен брикет торфа размером четыре на пять метров. Брикет был подвергнут радиоуглеродному анализу и послойно расчленён в присутствии академика АН СССР проф. Карнауха и представителей прокуратуры. Внутри брикета оказался сидящий на боевом коне молодой человек в бальном костюме шестнадцатого века. Приветливо улыбнувшись гостям из будущего, мужик и конь почернели, сморщились и рассыпались на куски, несмотря на умоляющий взгляд акад. Карнауха. Среди всей этой доисторической трухи был найден толстый свиток пергамента, опечатанный сургучом, который отправлен на дешифровку в институт им. Бокариуса. Акад. Карнауху и его ближайшим подвижникам предъявлено обвинение по статье двести девяносто восемь УК РСФСР «Особо зверское убийство с уничтожением трупа» и статье сто семь УК РСФСР «Скотоложство».

«Гудок» 19 сентября 1987 г.

А на перегоне Харьков-Перещепино уже двадцать пятый год трудится семья возгонщика Петра Ильича Смогулия. Отдавая все силы и знания Южной железной дороге, Пётр Ильич в свободное от возгонки время занимается любительской археологией на своём приусадебном участке. Его самые редкие находки, такие как алебастровый бюст, на котором лежит гипсовая мужская рука, и форменный китель смотрителя станции с деньгами восемнадцатого века, реквизированы в Перещепинский краеведческий музей.

Прочитав заметку о загадочном пергаменте из Сарагоссы, Пётр Ильич страшно разволновался, стал буйным и вечером скончался в узком семейном кругу от воспаления мозга. Ведётся следствие.

«Рабочая газета» 20 сентября 1987 г.

И вот ходим мы и ходим, смотрим и смотрим и не знаем, как правильно провести свой законный досуг. Спортсооружений мало, планетарий закрыт, с алкоголем мы покончили одним махом. Невозможно расти над собой. А товарищи из известного института Бокариуса до сих пор не расшифровали рукопись из Сарагоссы, которая возможно прольёт свет на героическое прошлое нашей Родины.

«Человек и закон» 21 сентября 1987 г.

Нашим постоянным читателям небезынтересно будет узнать, что осужденный акад. Карнаух и его преступная банда, уничтожившая редкий памятник старины, приговорены к двенадцати годам тюремного заключения в колонии общего режима.

«Огонёк» 22 сентября 1987 г.

В тёмных и таинственных лабораториях института Бокариуса идёт напряженная работа по расшифровке пятидесятиметрового рулона пергамента, исписанного мелким неразборчивым почерком. Работами руководит ст. научный сотрудник Надругайло, который в прошлом году расшифровал записную книжку заведующего тридцать седьмого гастронома.

«Комсомольская правда» 23 сентября 1987 г.

Мы – молодые, и кому как не нам активно вмешиваться в дела археологии. Долой рутинные методы исследования! Наша газета принимает денежные вклады на счёт семьсот два для обеспечения скорейшего ввода в действие другого научного сотрудника, вместо погрязшего в похоти Надругайло.

«Барвинок» 24 сентября 1987 г.

Мы ребята-октябрята,

Есть у нас кайло, лопата,

Раздербеним и цемент,

Расшифруем документ».

«Наука и жизнь» 25 сентября 1987 г.

Приводим текст расшифрованного пергамента из Сарагоссы с некоторыми сокращениями:

Жизнь и удивительные приключения, а также поучи тельные истории и уникальные штуки дона Хозе-и-Эспиноса-и-Кабальеро-и-Мануэля-но Хотеньчика, гидроцефала, кавалера ордена Иезуитов и Капуцинов, обладателя медали братьев Нельсонов и звезды шерифа пятнадцать на пятнадцать см., действительного члена как такового, магистра и эсквайра и многия, многия, многия.

Текст сей составлен штабс-лаборантом двора его величества короля Франциска I, нумизматом Борисом Перейра-средним.

Писано в 1604 году от рождества Христова.

СЛУЧАЙ ПЕРВЫЙ

Над прекрасной Сарагоссой

Дождь идёт и ветер свищет,

Жмутся чибисы к карнизам,

И собаки тихо воют.

В белокаменных палатах,

Что на улице Веспуччи,

Благородный дон Хотеньчик

Ставил утренний меконий.

Он ещё в ночной рубашке,

В колпаке и без кольчуги,

Но рука его сжимает

Трёхметровую рапиру.

Накануне дон Хотеньчик

Почему-то кушал груши,

Вычитав во вредней книге,

Что от груш лоснится ливер.

И теперь на унитазе,

Красно-чёрный от натуги,

Бисером покрытый крупным,

Ожидает он развязки.

А гроза над Сарагоссой

Всё сильнее и сильнее,

Гром гремит, гремит Хотеньчик,

Громче грома, но впустую.

«Поступлю тогда я хитро», —

Прошептал Хозе Хотеньчик,

И железную рапиру

Выставил под дождь на воздух.

Результат эксперимента

Ждать пришлось секунд пятнадцать.

Вспышки молний по металлу

Засадили что есть силы.

От заряженных разрядов

И статического тока

Дон Хотеньчик громко ухнул

И вскочил по стойке «смирно».

Электроны в его теле

Сразу вызвали конфликты,

Переваренные груши

Застучали по паркету.

Подчинясь закону Ома,

Вместе с ними по паркету

Застучали, заскакали

Печень, почки, селезёнка.

К удивлению сеньора,

Ливер всё-таки лоснился.

«Я могуч, – сказал Хотеньчик, —

Это факт неоспоримый».

И при помощи вантуза

(Есть ещё такая штука),

Он расслабил мышцы таза

И засунул всё обратно.

Этим опытом смертельным

Благородный дон Хотеньчик

Доказал две теоремы,

Постулат и аксиому:

О влиянии вантуза

На обратный ход процесса,

О лечении запора

Атмосферной силой тока,

Постулат, что груши крепят,

И о блеске аксиому.

Каждый школьник в наше время

Эти теоремы знает, восхваляет и мечтает

На себе их все проверить.

Примечание редактора: В 1966 году четыре теоремы Хотеньчика блестяще доказал на самом себе великий гренландский эмпирик Питер Влагоша, ныне покойный.

СЛУЧАЙ ВТОРОЙ

Так случилось, что в июне

Дон Хотеньчик крепко запил,

И, что самое смешное,

Связь имел с кухаркой Розой,

Скажем честно – без портвейна

Не пошел бы он на это,

Ибо знали все в округе,

Что она больна глистами.

Этого не знал Хотеньчик,

И, имея шесть промилей,

Изучал, как Роза лепит

Толстогубые пельмени.

Где-то на восьмом пельмене

И шестнадцатом фужере

Дон Хозе упал на тесто

Вместе с Розой, вместе с фаршем.

Сверху всё мукой покрылось,

Всё сплелося воедино.

Вот такой «пельмень» слепился

Из Хотеньчика и Розы.

Пролетело две недели,

Дон Хотеньчик бросил квасить,

Снова стал читать Гомера

И труды Олигофана.

В тихий душный летний вечер

На каталке, у камина

Дон Хозе тянул «Чинзано»

И курил табак голландский.

Вдруг он слышит под собою

Шевеление и хохот,

Зуд какой-то непонятный

Возле дырочки для клизмы.

Руку запустив под днище,

Был укушен он за палец

И мгновенно догадался

В том, что собственно случилось.

«Я стал домом власоглавов,

Стал семейным общежитьем,

Я гостиница «Россия»», —

В страхе причитал учёный.

Взяв себя тот час же в руки,

Он провёл расчёт несложный

И через минут пятнадцать

Знал, что дальше будет делать.

Первым делом взял он «вальтер»

И забил в него заряды,

А затем на восемь суток

Перестал и пить и кушать.

На девятый день на столик

Он поставил вкусный ужин —

Две индейки, поросёнок,

Фрукты, овощи и пиво.

Став в позицию «четыре»,

Сжав в руке кинжал и «вальтер»,

Он специально снял рейтузы

И в засаде притаился.

Не прошло и получаса,

Как глисты на стол полезли,

С голодухи и от спешки

Не оставив часового.

Когда вылез глист последний,

И вцепился в поросёнка,

Дон Хотеньчик крикнул «Воздух!»

И открыл огонь по гадам.

Бой закончен был под утро,

Дым рассеялся, и слуги

Пробирались между трупов

И подранков добивали.

В честь победы над врагами

Дон Хотеньчик вызвал Розу,

И боясь инвазий новых,

Дал понюхать ей сигару.

Примечание редактора: В настоящее время описанный метод борьбы с глистной инвазией, известный как «способ Хотеньчика» широко применяет Облздравотдел в Ханты-Мансийском национальном округе. Имеются жертвы.

СЛУЧАЙ ТРЕТИЙ

«Дон Хотеньчик, расскажите,

Почему вы не женаты?

Почему ни с кем ни разу

Вы серьёзно не встречались?»

Так однажды на банкете

У сеньоры Саличетти

Три упитанные дамы

Над учёным издевались.

Дон Хозе молчал сначала,

Но потом они сказали,

Что вопрос, видать, в гонадах,

И Хотеньчик разъярился.

Перебив посуду в доме,

Воздав дамам по загривку,

Отодрал он Саличетти

И ушёл домой подумать.

Сунув ноги в таз с водою

И катетер постоянный,

Стал он морщить лоб высокий,

Важно щёки надувая.

«Я вам докажу, халявы,

Что Хотеньчик – это сила,

Я найду себе такую,

Вот такую, но с такою!»

Так орал он больше часа

И притом без перерыва,

Пока люстра не сорвалась

И его не усыпила.

Утром, вынув ноги с таза,

Дон Хотеньчик вышел в город,

Стал гулять между домами,

И приглядываться к дамам.

Та кривая, та хромая,

Та без носа, та без таза,

Это – просто проститутка

(Хоть и хороша собою).

Наконец в одном из замков

В башне, где-то метров тридцать,

Дон Хотеньчик в изумленьи

Замечает то, что надо.

У окна с улыбкой милой

И арбузными грудями

Молодая итальянка

Упражнялась на цимбалах.

«Как зовут вот эту штуку?» —

Дон Хозе спросил слепого.

«О, – ответил мнимый нищий, —

Ого-го! Да это Боня,

Это Боня Бонвенутти,

Дочь директора плавбазы —

Неприступная горячка,

Мастер вышивки и тяги».

«Как зовут её папашу?» —

«Дон Кифози из Палермо!

Мастерски владеет гирей,

Зол как вепрь, и шизофреник».

Сунув нищему два сольдо,

Дон Хотеньчик стал под башней,

Чтоб привлечь вниманье Бони,

Пукать стал, плясать чечётку.

Но эффект был неожидан:

Кто-то, возмущённый вонью,

Вызвал конную бригаду,

И Хотеньчика забрали.

Хоть он клялся и божился,

Что под башней был по делу,

Ему палочкой с бамбука

Превратили зад в мочало.

Тёмной ночью дон Хотеньчик

Со своим слугой Семакой

Прибыл под знакомый замок

Со специальным механизмом.

Механизм из гетинакса

Был простейшей катапультой,

На пружинной полутяге

С приводящей осью Рунге.

«Вижу я свечу в окошке,

Там, наверно, дорогая», —

Размышлял Хозе в истоме,

Размещаясь на сиденье.

«Начинай, старик Семака», —

Приказал любовник пылкий.

Перепуганный до смерти,

Тот вращать стал барабаны.

«Только по сигналу «Опа!»

Перерубишь ты верёвку,

Сам скорей на землю падай

И тихонько жди нас с дамой».

Тут как раз окно открылось,

И в проёме показался

Благодушный дон Кифози,

Со стаканом мармулета.

Тут Семака с перепугу,

Не дождясь сигнала «Опа»,

Рубанул мечом крепленье,

И сверкнула в тучах ж...а.

Как метеорит Тунгусский,

Голый, в позе для мейоза,

Благородный дон Хотеньчик

Разорвал гудок Кифози.

Тот скончался моментально,

Вероятно от испуга,

А Хотеньчик без сознанья

Залетел на пуфик к Боне.

«Прилетел ко мне ты с неба.

Ты – Кизим! Нет, ты – Попович!» —

Прошептала тихо Боня,

Приводя сеньора в чувство.

Дальше мы писать не будем,

Потому что неприлично.

Скажем лишь, что утром Боня

Не могла сама мочиться,

А при следствии дальнейшем

Инквизиторы дознались,

Что Киффози из Палермо

Был шпионом сарацинским.

Примечание редактора: Чертежи отдельных узлов знаменитой катапульты Хотеньчика послужили основой для создания легендарной «Катюши».

СЛУЧАЙ ЧЕТВЁРТЫЙ

Благородный дон Хотеньчик

Драчуном вообще-то не был,

Но однажды на приёме

Он подрался на дуэли.

Это было в праздник Пасху,

Карнавал шумел весёлый,

Дон Хозе в костюме кала

Угощался лимонадом.

Музыка звучит повсюду,

Арлекины и Паяцы,

Мотыльки и куропатки,

Все хохочут во всё горло.

Вдруг Хотеньчик замечает,

Что народ в углу хохочет

Над какой-то новой маской,

И туда спешит сейчас же.

Видит он в большой лохани

Голого совсем мужчину,

В заднице торчит ставрида,

На груди плакат «Хотеньчик».

Слышен шёпот между масок:

«Это что, Хозе Хотеньчик?

Это, знаете ли, слишком!» —

«Нет, не может быть, не верю!

Да вы сами посмотрите!

Вроде он. Но здесь же дамы!

Не толкайтесь – я слабею!»

В страшной ярости Хотеньчик

Растолкал толпу правилом,

Подскочил к лохани с гадом

И с банана сдёрнул маску.

«Я вам говорил – не верю», —

Сразу гул пошёл в народе.

«Вот он, вот он, настоящий,

В кал одетый дон Хотеньчик».

Между тем Хозе Хотеньчик

В голом мужике с ставридой

Узнаёт кузена принца

Слабоумного Диего.

Сидя по уши в лохани,

Дон Диего громко булькал,

Пел, что он «морское чудо»

И изображал русалку.

Дон Хотеньчик привселюдно

На него струю направил,

А потом сказал:

«В семь тридцать

Я вас жду в кафе «Амиго»».

Ровно в семь Хозе Хотеньчик

Принял полстакана смеси,

Состоящей из женьшеня,

Артишока и плацебо.

Главный зал кафе «Амиго»

Был, конечно, переполнен,

И тогда глашатай в рупор

Объявил условья боя:

«Оскорблённый голым видом,

Дон Хотеньчик предлагает

Выяснить, кто больше выпьет

До смертельного исхода».

Слабоумный дон Диего

Начал потирать ладони,

И при виде бочки пива,

Колотить об стол таранью.

Дон Хотеньчик без натуги

Выпил сорок литров пива,

Вытер рот ребром ладони,

И допил до дна остаток.

Дон Диего свою бочку

Осушил без передышки,

Помочился, не вставая,

И обгрыз тарань, как липку.

Вынесли две кадки браги,

Дон Хотеньчик выпил залпом,

Дон Диего тоже залпом,

Но уже с позывом к рвоте.

Озадаченные слуги

Вынесли по тазу водки,

По большой краюхе хлеба,

И бутылочке «Боржоми».

Дон Хотеньчик сделал тюрю,

И весь тазик ложкой скушал,

А Диего свою долю

Выпил через соломинку.

«Во даёт!» – толпа кричала,

Наблюдая, как Хотеньчик

С интервалом в три секунды,

Черпаками пьёт «Колхети».

Дон Диего в это время

Через шланг тянул «Агдама»,

Нос распух его как дыня,

Словом, выглядел неважно.

Когда подали ликёры,

Дон Хотеньчик оживился,

Дон Диего же, напротив,

Впал в синдром каталепсии.

«Эх, погладим на дорожку», —

Громко крикнул дон Хотеньчик

И, мизинец оттопырив,

Хлопнул двести «Арарата».

То же сделал и Диего.

И разрядка наступила —

Начался понос и рвота

С остановкою дыханья.

Населенье Сарагоссы

От восторга завизжало,

Своим ходом дон Хотеньчик

Покидает поле боя.

Дома, правда, было хуже —

Он метал харчи пять суток, —

Колотился и варился,

Но переборол похмелье.

В том пример мы славный видим

Для сегодняшних сеньоров,

Кои на восьмом стакане

Попадают в спецмедслужбу.

Примечание редактора: К сожаленью, секрет антидота Хотеньчика в настоящее время утерян. Целый ряд исследователей в настоящее время находятся на принудительном лечении.

СЛУЧАЙ ПЯТЫЙ

Был Хотеньчик домоседом,

Что вообще-то и не плохо,

Но однажды зимним утром,

Он решил пройтись по пляжу.

Надышавшись свежим ветром,

Крепко он проголодался,

Начал мёрзнуть самый кончик,

И Хозе зашёл в таверну.

Там он встретил Паганини —

Скрипача и музыканта.

Тот сидел и горько плакал

Прямо в блюдо со «столичным».

«Что я вижу?! Что случилось?

Почему опять ты плачешь?

Неужели гонорея?

Я ж лечил тебя недавно!»

«Дон Хотеньчик, всё пропало,

Я влюбился вхолостую,

А она при моём виде

Лишь сморкается в два пальца».

«Как зовут её, дружище?» —

Вопрошает дон Хотеньчик.

«Это юная Гурами,

По прозванию Креветка».

«Что? Та самая Гурами,

Что живёт одна, с мамашей —

Благородной донной Беллой,

Бывшей в прошлом маркитанткой?»

Паганини ткнулся в блюдо

И стал плакать в майонезе,

По лицу катились слёзы,

Вместе с мозговым горошком.

И растрогавшись, Хотеньчик

Так сказал: «Не плачь, дружище!

Я тебе смешаю зелье

Приворотное и злое.

Завтра приходи под вечер

И получишь ты таблетку,

Кстати, захвати с собою

Для меня немного денег».

Весь последующий вечер

Дон Хотеньчик был в заботах.

Он сновал между сосудов,

Что-то смешивал и сыпал —

То толок он что-то в ступке,

То раскатывал в колбаски.

На огне несильном плавил

И распределял по формам.

От полученной таблетки

Отщипнув всего кусочек,

Он в аквариум насыпал

И ужасно удивился.

На пятнадцатой секунде

Напряжённый меченосец,

Протаранив стенку банки,

Стал гоняться за учёным.

Он его настиг в кладовке,

Между банками с вареньем,

И магистр Хозе Хотеньчик

Стал мгновенно Ихтиандром.

Ночью прибыл Паганини,

Весь, дрожа от нетерпенья,

Теребя рукой штанину,

Он стал снова горько плакать.

«Не реви, козёл, а слушай —

Дашь ей ровно полтаблетки,

Сам, смотри, её не кушай,

Будь готов ты к размноженью».

Уцепившись за таблетку,

Паганини сразу вышел,

А Хотеньчик вышел следом,

Чтоб подглядывать за актом.

В доме девицы Гурами

Все как раз за стол садились —

Донна Белла, дядя Пуцер,

Две кузины и Гурами.

Паганини от волненья

Всю таблетку бухнул в кофе.

Дон Хотеньчик от испуга

Сразу засвистел анально.

Через пять минут кузины

Стали ёрзать в своих креслах,

Делать шарики из хлеба

И бросать их в Паганини,

А потом вдруг дядя Пуцер

Взял за ухо донну Беллу,

Что-то с гульфиком проделал,

И нагнул её под скатерть.

Две кузины и Гурами

В эбонитовых корсетах

С ног до головы обсели

Бедолагу Паганини.

Тот, забыв все наставленья,

Тоже чашку кофе выпил,

Это сразу отразилось

На могучей попе дяди.

Тут Гурами разрыдалась

И вскричала: «Ты – изменник!»

А затем в тоске и горе

Подвернула двум кузинам.

Через часик все уснули,

Потому, что все устали.

Дон Хотеньчик потихоньку

Вынес с дома Паганини.

Но очнувшись, Паганини

Попытался его вжарить,

И поэтому учёный

Ввёл ему чуть-чуть кураре.

Через месяц на бульваре

Дон Хотеньчик его встретил,

Паганини, словно чайка,

Кушал эскимо на палке.

«Как твои дела с Гурами?» —

Вопрошает дон Хотеньчик.

«Ах, не спрашивай, дружище,

Я женился на кузинах».

Примечание редактора: В настоящее время приворотное зелье Хотеньчика выпускается заводом «Гедеон Рихтер» под названием «Иохимбин».

______________________________________________