Текст книги "Королева пустыни"

Автор книги: Констанс О'Бэньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Он коснулся губами ее лба. – Когда ты почувствуешь, что можешь дать мне то, что я хочу, приходи. Я буду ждать.

– Я тебя не понимаю.

Он грустно улыбнулся.

– От этого мне не легче.

Он повернул ее спиной к штурвалу и, не выпуская из объятий, управлял кораблем в течение часа. Мэллори казалось, что она стала частью морской стихии, сердце ее тревожно билось. Майкл крепко прижимал ее к себе, как в ту первую брачную ночь, когда он овладел ею. Сейчас ей страстно хотелось, чтобы он отвел ее к себе в каюту, где она могла бы отдаться ему, забыв обо всем на свете.

Откинув голову назад, она взглянула Майклу в глаза.

– Я хочу быть твоей женой, Майкл.

– Почему, Мэллори?

Она приподнялась на цыпочках и поцеловала его в губы. Он жадно вдохнул воздух и ответил ей долгим поцелуем. Затем, слегка оттолкнув ее от себя, крикнул:

– Макнаб! Можешь сменить меня!

Пришел матрос, и Майкл повел Мэллори к себе в каюту. Было темно. Она лишь чувствовала силу его объятий и жар его губ.

Глава 31

Майкл нежно провел рукой по ее волосам.

– Какие они мягкие, какие чудесные, – шептал он.

– Майкл…

– Да, Мэллори?

– Ты сказал, что я могу тебе дать что-то очень нужное тебе. Я подарила тебе свое тело, дала свободу, чего же ты еще хочешь от меня?

– Ты не знаешь?

– Нет. Я думаю и не могу понять, чем еще я обладаю, что могла бы отдать тебе?

– Почему ты бросила меня в Калдое?

– Во-первых, потому что я убила человека и не хотела, чтобы ты узнал об этом. Во-вторых, потому что… когда ты был болен, ты называл имя какой-то женщины.

Он взял ее руку и погладил по плечу.

– Правда?

– Да. Мне кажется, что если мужчина в забытьи зовет женщину, значит, он любит ее.

Майкл пытался догадаться, чье имя он произносил в бреду, но не смог.

– Может, ты мне скажешь это имя?

– Саманта.

В темноте Мэллори не заметила, что он улыбнулся.

– И что же я говорил о Саманте?

– Я не поняла, ты говорил сбивчиво. Что-то о цыганке, о любви, измене… Не помню точно.

Майкл притянул ее к себе.

– Смею ли я надеяться на то, что ты ревнуешь?

Ей хотелось раствориться в его страсти и своем желании, поскорей испить полную чашу любви, но она лишь едва слышно прошептала:

– Я не имею права ревновать.

Сжимая Мэллори в объятьях, он сделал шаг к постели, на которую падал свет из иллюминатора.

– И ты хочешь остаться наедине со своей свободой?

Она хотела только одного – чтобы он не выпускал ее из своих рук, никогда не выпускал. Но чуть слышно произнесла:

– Я… да.

Майкл нежно целовал ее шею.

– Почему?

– Когда ты целуешь меня, я не могу больше ни о чем думать.

Он крепко обхватил жену за талию, но она высвободилась.

– Зачем ты это делаешь?

– Что делаю, Мэллори? – прошептал он, целуя ее пальцы.

– Майкл, не надо. Ты знаешь, я не…

Его губы нежно касались ее губ, потом все сильнее и сильнее и наконец они слились в долгом страстном поцелуе. Он расстегивал ее платье и целовал лицо, шею, мочки ушей… Она больше не сопротивлялась.

– Теперь ты знаешь, что мне нужно?

Голова Мэллори прояснилась. Она вдруг все отчетливо поняла, но почему-то ей стало горько.

– Ты хочешь сына, – тихо проговорила она.

Если бы она видела сейчас лицо Майкла, то заметила бы на нем тень разочарования.

– Мэллори, я хочу много сыновей. Ты сможешь мне их дать?

– Так вот почему ты женился на мне так поспешно…

Все встало на свои места. Как же она раньше не поняла такой простой вещи?

– Значит, ты женился на мне не потому, что хотел сохранить мою честь. Ты хотел иметь наследника, зная, что тебя могут убить?

Он снял с нее платье и сказал с глубокой нежностью:

– Разве так важно, почему я женился на тебе. Я хотел тебя тогда, хочу и сейчас.

– Я подарю тебе сына, Майкл. Это мой долг.

Он целовал ее плечи, шею, его руки тонули в шелке рыжих волос.

– Что же я смогу подарить тебе, ненаглядная Мэллори?

– Семью. Ты подаришь мне семью, которая станет моею, – ответила она.

Майкл поднял ее, как пушинку, и усадил на постель. Его руки дрожали, когда скользили по ее бедрам, снимая ненужное белье и погружаясь в глубины ее тела.

– А теперь иди ко мне! Иди, я наполню тебя моими сыновьями…

– Майкл, я…

– Молчи, – прошептал он, – не прогоняй меня! Ты будешь отдаваться мне каждую ночь, и когда мы приедем в Англию, ты понесешь от меня сына.

Она мечтала совсем о других словах, но не могла больше сопротивляться его ищущим рукам, его губам, покрывавшим ее поцелуями. Голова кружилась, и, послушное его воле, тело Мэллори двигалось в такт телу мужа.

О, как хотелось ей иметь от него сына, частичку его самого! Она хотела и могла подарить ему наследника.

– Моя рыжекудрая волшебница, ты сводишь меня с ума, – простонал он.

Мэллори задыхалась от нарастающего возбуждения, захлестнувшего все ее существо. Со всей силой вжимаясь в Майкла, она словно парила в воздухе, пока наконец тело ее, содрогнувшись от внутреннего толчка, не упало в изнеможении.

Майкл потерся ртом о ее губы.

– Я был прав в выборе матери для своих сыновей, – проговорил он. – У тебя горячая кровь, Мэллори. С тобой я готов провести в постели всю жизнь.

Она медленно возвращалась к реальности, голова снова заработала и первой же мыслью было то, что она для него – всего лишь инструмент деторождения, вместилище его семени.

– Знаешь, я хочу от тебя кое-что еще, – произнес Майк, повернув ее голову к свету и пристально глядя ей в глаза. – Пожалуй, это самое главное.

– Не понимаю, что тебе нужно.

– Ты обязательно скажешь мне, когда наконец поймешь.

«Все-таки он странный человек, – подумала Мэллори. – Понять его до конца невозможно». Она погладила его спину, иссеченную шрамами. Со слезами на глазах девушка поцеловала длинный шрам, протянувшийся через все плечо.

Притянув ее к себе, Майкл дотронулся до мокрых ресниц Мэллори.

– Ты плачешь обо мне?

Она отвернулась.

– Я оплакиваю потерю невинности.

– Своей или моей?

– По-моему, ты никогда не был невинным.

– Ты даже не представляешь, до чего я был невинен! Если бы нам довелось встретиться раньше, до Египта, ты знала бы, что теперь я совсем другой.

Его руки снова стали блуждать по ее телу, возбуждая в ней желание и притягивая к себе. Он знал, что сейчас она захочет его снова.

Мэллори страстно отдавалась мужу. Пока она для него желанна, он не бросит ее. Она запретила себе думать о будущем – о том дне, когда родится сын, и она станет ему не нужна.

Кэссиди сняла платье и повесила на стул. Рейли, лежа в постели, наблюдал, как она раздевается.

– Ты знаешь, Рейли, между Майклом и Мэллори что-то происходит. Они не похожи на влюбленных.

Он смотрел, как она вынимает шпильки из волос, как златокудрая волна накрывает ее плечи.

– Что ж, не всем так везет, как нам, Кэссиди. И не забывай, что ты тоже не любила меня, когда мы поженились.

Она повернулась к нему спиной, чтобы он расстегнул ее жемчужное ожерелье.

– Меня больше беспокоит другое. Мэллори – очаровательная девушка, но она ни разу не улыбнулась. А Майкл – я просто не узнаю своего сына! Иногда, когда он думает, что его никто не видит, в его глазах такая…печаль. В чем причина?

Рейли небрежно кинул ее ожерелье на постель и, откинув копну волос, стал целовать шею жены.

– Не будем сейчас об этом!

Она села на постель и посмотрела на него встревоженным взглядом.

– Мне все-таки хотелось бы знать, что произошло с моим сыном в Египте. Я не имею в виду побои, нанесенные ему Сиди. Я хочу знать, почему в его взгляде появились цинизм и жесткость, чего никогда раньше не было.

Рейли ждал этого неприятного разговора, он слишком хорошо знал свою жену. Ей, конечно, больно за сына. Но женщина никогда не поймет того, что очевидно мужчине: его сын прошел войну. И этим все сказано. Разве сможет он забыть, пусть безымянных, пусть незнакомых ему, людей, которых он убивал?

Он взял ее руки в свои.

– Пойми, Кэссиди! Майкл заглянул в глаза смерти. Он убивал и поэтому уже никогда не станет прежним. Ты – его мать, и никогда, слышишь, никогда не спрашивай Майкла о том, что произошло в Египте. Наш сын – сильная натура. Он сильней, чем я думал. Он совершил невозможное и победил. Но даром ничто не дается! Ему еще долго придется расплачиваться, и потребуется немало времени, чтобы душевные раны затянулись.

– Мы поможем ему в этом, Рейли. Но меня беспокоит другое: я не никак не пойму, почему он женился на Мэллори? Бедная девочка, она выросла без родительского тепла, и я не уверена, что Майкл любит ее. С каждым днем она мне нравится все больше, но я вижу, как ей одиноко. Мне очень хочется, чтобы она почувствовала себя членом нашей семьи, но ведь главное для нее – любовь Майкла.

– Поверь, она не такая слабая, как тебе кажется. И почему бы Майклу ее не любить? Она очаровательна, красива. У нее есть все, что мужчина хотел бы видеть в своей жене.

Кэссиди засмеялась и обняла мужа.

– А что ты искал во мне, когда собирался жениться?

Он улыбался, вдыхая аромат ее волос.

– Во-первых, я был сражен твоей красотой и, конечно же, нежностью. Нет, скорей чем-то совсем другим, моя неугомонная половина.

– Рейли!

– Ну какая женщина, кроме тебя, пустилась бы в плаванье, достигла Египта, пересекла пустыню и была готова отразить натиск любого противника?

– Мэллори! Только она сделала гораздо большее – спасла тебя и Майкла.

Кэссиди положила голову ему на грудь, умиротворенно прислушиваясь к равномерному биению его сердца.

– Господи, Рейли, если бы с тобой что-то случилось, я бы этого не пережила!

Он крепко прижал ее к себе и они молча смотрели друг на друга, понимая все без слов. Рейли нежно поцеловал Кэссиди, подумав, что никогда не расскажет ей, что пришлось ему пережить в казематах Сиди. Если бы он потерял надежду снова держать ее в своих объятиях, он бы просто сошел с ума.

В иллюминатор светила полная луна. Мэллори, разнеженно лежа в постели, любовалась мерцающим отражением волн на потолке. Окружавшая ее роскошь убаюкивала и отгоняла мрачные мысли.

С тех пор как Майкл привел ее в свою каюту, она так и оставалась здесь.

Завтра «Соловей» войдет в Темзу и направится по ней к Лондону – путешествие закончится.

Неожиданно дверь отворилась и на пороге появился Майкл. Он молча прошел к иллюминатору, потом назад – к двери, но Мэллори окликнула его:

– Майкл, что-нибудь не так?

Она быстро набросила на себя халат.

– Да нет, – ответил он, стоя возле двери. – Спи, я не хотел тебя будить.

Она встала и подошла к нему.

– Я не спала. Может быть, тебе что-то нужно?

Мэллори ласково положила руку ему на плечо, но он резко отстранился, снова пересек комнату и застыл у иллюминатора, уставившись в ночное небо.

– Мне надо побыть одному, Мэллори. Может быть, тебе лучше пойти с спальню Эрриан?

– Если ты так хочешь… – Она направилась к двери, но он схватил ее за руку.

– Право, не знаю, что со мной, Мэллори. Я так долго был вдали от цивилизации, а завтра на меня все обрушится вновь, как прежде.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду, Майкл.

– Я сам ничего не понимаю. До отъезда в Египет я был другим человеком, и теперь мне ясно, насколько я изменился. Я уже не смогу жить так, как жил когда-то.

– Прости, если в этом есть доля моей вины!

Он поиграл ее рыжим локоном.

– У тебя ведь нет подобных мыслей, правда? Ты не раздваиваешься?

– Нет, Майкл, я ни в чем не уверена.

– Ты – моя жена.

– В этом я тоже сомневаюсь.

– Тебя по-прежнему тревожит то, что ты не поняла слов, которые звучали во время нашей брачной церемонии?

– Да, не стану отрицать.

Одной рукой он обнял ее, а другой гладил шелковистые волосы.

– Обязанность мужа – сделать свою жену счастливой. А что касается твоих сомнений, то я попытаюсь их разрешить.

– Да, но…

– Иди в свою каюту и жди. Я скоро приду за тобой.

– Но…

Он повел ее в спальню Эрриан.

– Улыбнись. Не все так плохо, как кажется.

Мэллори смотрела ему вслед, недоумевая, что еще пришло ему в голову. Потом, не зажигая света, села на краю постели и стала ждать.

Майкл постучал в дверь родительской каюты.

– Мама, папа, проснитесь! Мне нужно поговорить с вами!

Рейли зажег лампу на ночном столике, Кэссиди торопливо надела халат.

– Который час? – с тревогой спросила она.

– Кажется, первый час ночи.

Рейли открыл дверь. На пороге стоял улыбающийся Майкл.

– Ты знаешь сколько времени?

– Мне все равно. У нас с Мэллори свадьба.

– Какая свадьба? Ты о чем?

– Папа, я уже договорился с капитаном Норрисом. Он совершит церемонию бракосочетания. Поскольку Норрис – капитан корабля, а мы находимся в море, он имеет все полномочия совершить обряд. Мама, ты поможешь Мэллори одеться так, как подобает невесте? Не знаю, что ты придумаешь, но уверен, что для тебя нет невозможного.

– Майкл, будь любезен объяснить, что происходит, – потребовал Рейли. – Если не ошибаюсь, вы с Мэллори уже женаты?

– Человек, сочетавший нас браком в Камар-Гинине, не говорил ни слова по-английски. Ты ведь знаешь женщин – Мэллори не верит до конца, что мы – муж и жена.

Кэссиди радостно захлопала в ладоши.

– О, Майкл, как это романтично! Свадьба в море! А я втайне жалела, что мне не придется присутствовать на свадьбе единственного сына.

Она раскрыла чемодан и стала выбрасывать на пол платья и рубашки. Наконец в ее руках оказалась белая шелковая мантилья, принадлежавшая еще ее матери. Кэссиди расправила ее и, поворачивая в разные стороны, удовлетворенно произнесла:

– Именно то, что нужно!

Рейли смотрел на жену и сына, как на сумасшедших.

– У меня есть еще белое шелковое платье, как будто специально для этого случая, – возбужденно говорила Кэссиди.

Собрав все необходимое и бросив на ходу: «Помогу Мэллори одеться!» – она выбежала из комнаты.

Майкл вопросительно посмотрел на отца.

– Объясни мне, пожалуйста, почему женщины придают такое значение бракосочетанию?

– Трудно сказать, сынок. Но поверь, лучше пойти им навстречу, потому что они все равно добьются своего. Зато уступая им в чем-то, мы выглядим щедрыми и великодушными, не оказываясь при этом в дурацком положении.

Глава 32

Церемония должна была проходить в гостиной, куда перенесли все имевшиеся на яхте цветущие растения. Атмосферу сказочного празднества создавало огромное количество зажженных свечей. Капитан Норрис, весьма элегантный в своей белой форме, водил пальцем по страницам книги. Он явно нервничал.

– Вот уж не думал, что придется заниматься таким важным делом, милорд, – сказал он вошедщему Уоррику, одетому в соответствии с предстоящим торжеством.

– Не стоит волноваться, капитан. Поскольку они уже женаты, вам лишь остается соблюсти определенные формальности. Для Мэллори, насколько я понимаю, самое главное – нужные слова.

– Мне хотелось бы, чтобы все было как можно торжественнее. Ведь я помню лорда Майкла еще ребенком. Но что именно мне придется его женить, этого я и представить себе не мог.

Лорд Уоррик заглянул через плечо капитана в книгу.

– Ничего! Побольше уверенности, и делайте особое ударение на словах о супружеской любви и повиновении мужу.

Кэссиди покрыла голову Мэллори мантильей. Шесть белых атласных роз, которые она сняла еще с какого-то платья, должны были играть роль свадебного букета.

– Вы просто прелесть, дорогая. Майкл рассказал мне о вашем бракосочетании в Египте, поэтому я полностью разделяю ваши чувства. Безусловно, свадьба должна состояться так, как требуют английские традиции.

– Я… никогда бы не подумала, что Майкл…

– Столь сентиментален?

– Да.

– Мужчины гораздо более сентиментальны, чем мы думаем. А женщине приходится притворяться, будто она сама скромность и воплощение наивности. Ничего не поделаешь! Мужчине нравится воображать, что он в семье самый умный, а если женщина – не глупа, она всегда найдет способ, как поддержать в мужчине это заблуждение.

Мэллори рассмеялась.

– Как бы мне хотелось сделать Майкла таким же счастливым, каким вы сделали его отца!

– Не сомневаюсь, что вам это удастся.

Майкл никогда так не нервничал, даже во время каирского бракосочетания. Глядя на него, Уоррик сочувственно улыбался.

– Кстати, у твоей сестры тоже не было официальной свадьбы. Боюсь, что, узнав о твоей, она потребует, чтобы и нас сочетал браком капитан Норрис.

В дальнем углу комнаты в торжественном ожидании собралась вся корабельная команда. Вдруг дверь широко распахнулась и Майкл увидел свою мать – ослепительно красивую, в изумрудно-зеленом платье. За ней шествовал отец, ведя под руку Мэллори. У Майкла перехватило дыхание.

Он стоял, как зачарованный, глядя, как она медленно направляется к нему. В блестящем шелковом белом платье, в мантилье, из-под которой выбивались огненно-рыжие локоны, она была восхитительна! Сердце Майкла распирала гордость: это чудо принадлежало ему.

Он взял руки Мэллори в свои и подвел ее к капитану Норрису. Когда старые, как мир, слова, были наконец торжественно произнесены, девушка подняла глаза и чуть не заплакала от счастья – так все было красиво. Майкл надел на ее палец кольцо с изумрудом, взятое, скорей всего, у Кэссиди, и капитан Норрис провозгласил их мужем и женой.

Рейли и Кэссиди стояли, взявшись за руки, вспоминая свою свадьбу и радуясь счастью двух влюбленных, как будто созданных друг для друга.

Майкл повернул Мэллори к себе и, глядя в ее влажные от слез глаза, поцеловал в дрожащие губы.

Вдруг кто-то выхватил жену из его объятий.

– Я настаиваю на своем праве поцеловать невесту, – воскликнул улыбающийся Уоррик и чмокнул ее в щеку. – Должен заметить, Мэллори, что тебе не удастся опротестовать этот брак, поскольку в качестве свидетелей выступает вся команда корабля.

Рейли притянул к себе Мэллори.

– Дочь моя, фея с огненными волосами! Дай Бог, чтобы ты всегда манила моего сына – пусть он вечно охотится за тобой!

Мэллори уже успела полюбить герцога, а сейчас ее чувство к нему выросло еще больше.

Обняв сына, Кэссиди прошептала ему на ухо:

– Ты поступил с Мэллори, как настоящий мужчина, чуткий и любящий.

Но взгляд, каким он ответил на эти слова, словно стрелой пронзил ее материнское сердце. В нем читалось страдание. Или она ошибалась? Что все это значит?

– Любящий? Чуткий? Боюсь, мама, я уже забыл смысл этих слов. Мне хотелось лишь одного – чтобы мои дети родились в законном браке.

Кэссиди была потрясена: неужели это ее Майкл? Он вел себя как обычно, улыбался, даже радовался. Никто, кроме нее, не замечал происшедшей в нем перемены. Неужели он навсегда останется таким?

Все пили вино и произносили тосты в честь новобрачных. Но вот, наконец, молодые остались одни.

– Майкл, это было восхитительно!

– Ты счастлива?

– А ты? О такой свадьбе можно только мечтать!

Она высвободилась из его объятий, сняла мантилью и аккуратно повесила на стул.

– Знаешь, ведь это – мантилья твоей бабушки.

– Неужели? Я не знал. А платье – тоже?

– Нет, платье – твоей мамы. Майкл, у тебя такая замечательная семья! Твой папа только напускает на себя суровость, но глаза все равно выдают его доброту. Такой мамы, как у тебя, нет ни у кого! А Уоррик – правда, он очень красивый? Но он так скучает по твоей сестре и детям… Мне хочется поскорее увидеть Эрриан. Как ты думаешь, я ей понравлюсь? А ее детям?

Майкл рассмеялся и крепко обнял ее.

– Хватит болтать, сорока! Иди лучше ко мне.

Под всеми парусами «Соловей» входил в гавань. Капитан Норрис мастерски провел яхту в порт и приказал спустить паруса.

Стоя рядом с Кэссиди на палубе, Мэллори с любопытством смотрела на множество судов и суденышек, с нетерпением ожидая, когда же под ногами окажется твердая земля.

Вдруг Кэссиди радостно вскрикула, увидев на набережной карету с фамильным гербом.

– Это Эрриан! Как она узнала, что мы прибываем сегодня?

Подошел Рейли. Оба они стали махать руками, приветствуя любимую дочь.

– Уж если Эрриан захотела нас встретить, ее ничто не смогло бы остановить. Смотри, с ней тетушка Мэри!

Леди Эрриан выскочила из кареты и, едва дождавшись, когда спустят трап, вмиг очутилась на палубе в объятиях отца.

– Папа, наконец-то! Я так волновалась! Слава богу, что ты дома!

– Дорогая! Что со мной могло случиться, если меня ждала такая замечательная дочь!

Эрриан ответила ему жарким поцелуем и кинулась в распростертые объятия Уоррика.

– Я так скучал о тебе! – сказал Уоррик, задыхаясь от счастья.

Эрриан, спрятав лицо у него на груди, всхлипнула:

– Я тоже. Больше никогда и никуда я тебя не отпущу!

– Как дети?

– Прекрасно.

Она подняла голову и встретилась взглядом с братом.

– Майкл, дорогой! Я слышала, как много тебе пришлось пережить. Как ты себя чувствуешь?

– Посмотри на меня! Перед тобой – воплощение бодрости и здоровья.

Эрриан внимательно вглядывалась в брата, сразу угадав резкую перемену во всем его облике. Они всегда были очень близки, и сейчас она была уверена: с ним происходит что-то неладное.

– Я не разрешил никому писать тебе о Мэллори – хотел увидеть выражение твоего лица, когда вы встретитесь.

– О ком?

– Эрриан, познакомься с моей женой Мэллори!

Сестра растерянно взглянула на брата.

– Как ты сказал?.. Простите, вас зовут?..

Майкл был вне себя от радости.

– Наконец-то, Эрриан, я убедился, что и ты способна потерять дар речи.

Две женщины встретились взглядами. Молчание прервала Мэллори.

– Я слышала, что вы очень красивы, и сейчас вижу, что это – правда.

Эрриан взяла ее за руку.

– Я ничего не знаю о вас, но коль скоро мой брат сделал такой выбор, то я не сомневаюсь, что вы необыкновенная женщина. – И она ласково погладила Мэллори по плечу.

– Итак, Майкл женился! Решил наконец остепениться… Я умираю от любопытства! Когда мы приедем в загородный дом, то будем болтать с вами целыми днями!

В этот момент на палубе появилась леди Мэри.

– Что я слышу? Кто решил остепениться?

Кэссиди, одной рукой обняв дочь, другой пожимала руку тетушки Мэри.

– Вы не ослышались, дорогая тетушка, речь идет о Майкле.

– Скорей едем домой! – воскликнула Эрриан. – Повар приготовил папины любимые блюда. Сегодня у нас большой праздник!

– Да, – отозвалась Кэссиди, – сегодня праздник. Мы отмечаем счастливое возвращение домой отца и брата и приветствуем нашу новую дочь и внучку.

В зале для приемов на первом этаже лондонского дома было шумно и весело. Все собрались за праздничным столом, уставленным изысканными кушаньями.

После обеда – возились с детьми. Мэллори взяла на руки новороженную девочку, не в силах отвести от нее глаз.

– Какое чудесное дитя!

– Правда? – рассмеялась Эрриан.

Потом няня отвела детей спать, а взрослые перешли в малую гостиную.

Сидя у окна, Мэллори наслаждалась теплом, которое излучала семья Винтер. Она с удовольствием слушала, как тетушка Мэри подтрунивала над Майклом и Эрриан. Брату она советовала купить дом попросторней, а сестре подсчитать, сколько у нее будет детей, если она собирается рожать каждый год.

– В этом доме прошли холостяцкие годы Рейли, – рассказывала Кэссиди, силя подле Мэллори. – Когда Майкл достиг совершеннолетия, мы подарили этот дом ему. Правда, он может показаться тесноватым, но западное крыло – целиком в вашем распоряжении. Есть еще и наш любимый Равенуорт. Вот там уж хватит места для всех.

Майкл, поставив ногу на медную решетку камина, откинул со лба черную прядь и пристально посмотрел на Мэллори.

– Мне кажется, на какое-то время этот дом нас вполне устроит. Я не уверен, что готов надолго засесть в сельской глуши.

– А я готов, – воскликнул Рейли, – завтра же уезжаю в Равенуорт! Уоррик, Эрриан, поедете с детьми вместе с нами?

– По-моему, Майклу и Мэллори надо отдохнуть от всех нас, – заметил Уоррик.

Все взгляды устремились к Мэллори. Понимая, о чем они думают, она могла бы сказать им, что уже несет в своем чреве наследника семьи, но сейчас был явно неподходящий момент.

– Как хотите, а я поехала домой, – прервала затянувшееся молчание леди Мэри. – Пора немного отдохнуть от обилия радостных переживаний. Она подошла к Мэллори и взяла ее за руку.

– Мой внучатый племянник сделал правильный выбор, я и не представляла, что он способен найти такую прелестную жену. Мне всегда была не по душе леди Саманта Тейлор – весьма поверхностная особа!

Мэллори смущенно смотрела на нее, не зная, что сказать.

– Было очень приятно познакомиться с вами, леди Мэри, – с трудом выговорила она. – Майкл так много рассказывал о вас.

– Зовите меня просто тетушкой Мэри. И не думайте, что я оставлю вас в покое. Скоро обязательно заеду!

– Я буду счастлива. Вы не откажетесь показать мне Лондон, тетушка Мэри?

В глазах пожилой дамы блеснул озорной огонек. Она взглянула на простое коричневое платье Мэллори, и лукаво подмигнув, пообещала:

– Непременно, дитя мое. Первое, что мы сделаем, это поедем по магазинам и выберем для вас самое лучшее платье.

Кэссиди поспешила на выручку Мэллори.

– Не принимайте близко к сердцу все, что говорит моя обожаемая тетушка. Ей не всегда удается сдерживать свои чувства.

Леди Мэри свысока оглядела присутствующих.

– Когда вы доживете до моих лет, вы тоже будете говорить правду, невзирая на лица. На меня никто не обижается, потому что считают, что я впала в старческий маразм. Однако это далеко не так.

– Вы будете блистать остроумием даже тогда, когда из нас уже будет сыпаться песок, тетушка, – заметил Майкл, провожая леди Мэри к выходу.

– Береги ее, – сказала та, подставляя Майклу щеку для поцелуя. – Она слишком хороша для таких, как ты.

– Вероятно, вы, как всегда, правы, тетушка, – ответил он, задумчиво глядя вдаль.