Текст книги "9 ноября"

Автор книги: Колин Гувер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Я расстроенно откидываюсь обратно на подушку.

– Вздох.

– Ты только что сказала «вздох»? В слух? Вместо того чтобы вздохнуть?

– Закатывание глаз.

Бен смеется и нависает надо мной. Теперь я смотрю вверх на него, а он вниз на меня. И все было бы замечательно, если бы он не смотрел на меня так, словно проигрывает в голове сцену, где его губы накрывают мои.

Я втягиваю воздух, когда его рука скользит по моему подбородку.

– Я скучал по тебе, Фэллон, – шепчет он. – Очень сильно. И пофиг что мне не следует признаваться в этом, но в течение целых двух минут я старался быть альфа-самцом, но у меня не получается. Так что сегодня ты не получишь альфа-Бена. Прости.

Вау. Он что...

Да.

– Бен, – начинаю я, нахмурившись. – Ты что... только что воспользовался книгингом?

Он вопросительно выгибает бровь.

– Книгингом?

– Да. Это когда сексуальный парень разговаривает с девушкой фразами из книг. Это типа сексинга, но в слух, и с фразами из книг вместо эротических фотографий. Или вместо сообщений. Ну ладно, не совсем как секстинг, но я все поняла.

Бен откидывается на спину и начинает хохотать. Теперь я нависаю над ним, и положив руки ему на грудь, наклоняюсь ближе.

– Не останавливайся, – призываю я, дразня, соблазнительным голосом. – Давай еще, Бен. Ты читал электронные книги или... – я медленно провожу пальцем от подбородка вниз к груди, – бумажные, в твердой обложке?

Он складывает руки за головой и самодовольно улыбается.

– Ах да, точно, они были в твердом переплете. И я не уверен, готова ли ты к этой новости, но... Но у меня есть очень личный список КОП. Ты должна увидеть его, Фэллон. Он огромный.

Я издаю стон, но очень сомневаюсь, что он был притворным.

– Плюс, теперь я знаю, как целоваться, "как в любовных романах", – предупреждает он. – Так что будь готова.

Бен приподнимается на локтях и уже не улыбается.

– Но, если серьезно. Это женское влечение к альфа-самцам немного сбивает с толку, потому что я вообще не похож на тех парней, о которых ты читала.

Да. Ты лучше.

– Я никогда не ездил на мотоцикле, и не дрался с другим парнем ради забавы. И как бы я не фантазировал секс с тобой в этом году, не думаю, что смог бы сказать с каменным лицом "Ты принадлежишь мне". Я всегда хотел набить татуировку, правда маленькую, потому что ни за что на свете я не смогу стерпеть боль. Ну а в целом, книги интересные, но иногда они внушают мне чувство несовершенства.

Он это не всерьез.

– Бен, в книгах, которые я читала, не все парни такие.

Он чуть наклоняет голову.

– Но тебе наверняка нравятся плохие мальчики, раз ты любишь читать о них.

– На самом деле это не так, – не соглашаюсь я. – Мне нравятся такие книги, потому что в них описывается жизнь, которую я не могу прожить. Это абсолютно другие жизненные ситуации, в которые я, слава Богу, никогда не попаду. Это просто мое развлечение. И как бы мне не нравилось читать про то, как парень говорит девушке что она такая мокрая из-за него... Если кто-нибудь скажет мне подобное во время секса, меня это не возбудит. Я в ужасе подумаю, что случайно описалась.

Бен хохочет надо мной.

– И если у нас будет секс, и ты скажешь мне что я принадлежу тебе, то я в буквальном смысле выползу из-под тебя, оденусь, выйду из твоего дома и наблюю у тебя во дворе. Так что, если мне просто нравится читать о таких парнях, не означает, что мне нужен такой же парень в реальной жизни.

Бен усмехается.

– Можно я тебя перебью?

Жаль, что он только шутит.

– Я вся твоя на ближайшие пять часов.

Бен толкает меня, чтобы я легла на спину.

– Расскажи мне о мальчике, который тебя поцеловал, – он произносит слово мальчик, как если бы хотел оскорбить парня. Мне нравится это. Ревнивый Бен милый. – Я хочу знать все детали вашего поцелуя, так я смогу добавить в книгу второстепенную линию сюжета.

– Второстепенную линию сюжета? – переспрашиваю я. – Означает ли это, что основной сюжет уже есть?

Выражение его лица не меняется.

– Итак, как вы познакомились?

– На репетиции.

– Ты ходила с ним на свидание?

– Два раза.

– Почему только два? Что произошло?

Мне снова хочется сказать вслух "вздох". Я честно не хочу рассказывать о нем.

– Ничего не получилось. Нам обязательно говорить об этом?

– Да. Это часть нашего соглашения.

Я издаю стон.

– Ладно. Его зовут Коди. Ему двадцать один. Мы проходили прослушивание для одного и того же мюзикла и между нами состоялась милая беседа. Он спросил мой номер, и я дала.

– Ты оставила ему свой номер? – удрученно переспрашивает Бен. – А почему мне не дала?

– Потому что ты мне действительно нравишься. В любом случае, мы встретились на выходных и несколько раз поцеловались. Он был милым. Забавным.

Бен в ответ гримасничает.

– Забавнее меня?

– С твоим чувством юмора никто не сравниться, Бен. Прекрати перебивать меня. Так вот, я согласилась погулять с ним во второй раз. Мы поехали к нему, типа посмотреть кино. Мы начали целоваться и.. Я просто... Я не смогла.

– Не смогла что? Не смогла насладиться? Или целоваться именно с ним?

Я не знаю, что более странно. Рассказывать Бену о поцелуях с другим парнем или то, что мне очень легко рассказывать Бену о своих поцелуях с другим парнем.

Ну, во всяком случае так было до этого момента. Теперь я хочу просто заткнуться.

– Я не смогла все. Это было... – я закрываю глаза, не желая озвучивать истинную причину. Но это Бен. Ему легко признаваться.

– Все было по-другому. Я почувствовала себя... Не знаю. Неполноценной.

Я вижу, как Бен с трудом сглатывает.

– Объясни, – просит он хриплым голосом.

Мне нравится, что он как будто немного расстроен, и не хочет слышать, что я с кем-то обжималась. Особенно мне нравится, что он как будто, даже защищает меня.

Думаю, в Бене гораздо больше доминирования, чем он это признает.

Я тяжело вздыхаю, и готовлюсь ответить честно, что по идее не должна хотеть, но по каким-то причинам хочу.

– В прошлом году, когда ты прикасался ко мне, я чувствовала себя... красивой. Словно у меня нет никаких шрамов. Или... нет, я не так выразилась. Ты сделал так, что я почувствовала, что шрамы эта часть моей привлекательности. И я никогда так себя не чувствовала, и даже не думала, что когда-либо почувствую себя так. Поэтому, когда я была с Коди, я замечала все. Как он прикасался только к правой части моего лица. Как он целовал только правую часть моей шеи. Как он настоял, чтобы мы выключили свет.

Бен морщится, словно ему больно, но на этот раз выражение очень убедительное.

– Продолжай, – выдавливает он.

– В какой-то момент, он попытался снять с меня лифчик, но я просто не смогла это сделать. Я не хотела, чтобы он все увидел. Он действительно был хорошим парнем, поэтому не попросил меня о продолжении. Но если честно, это немного обеспокоило меня. Я вроде как хотела, чтобы он успокоил меня и вел себя, так будто несмотря ни на что хочет меня, но мне показалось что он даже обрадовался, когда я остановила его.

Бен перекатывается на спину и трет руками лицо. Через пару секунд он переворачивается обратно и смотрит на меня.

– Я прошу тебя, больше никогда не рассказывай об этом гребанном мудаке.

Услышав эти слова меня накрывает невероятной волной тепла. Бен прикасается к моему подбородку большим пальцем и искренне спрашивает:

– Что ты не хотела, чтобы он увидел?

Замешательство на моем лице, побуждает его уточнить.

– Ты сказала: Я не хотела, чтобы он все увидел. Но если на тот момент ты была почти без рубашки, значит, он видел твои шрамы. Что ты имела в виду?

Я сглатываю. Я хочу накрыть лицо подушкой и спрятаться. Не могу поверить, что Бен поймал меня.

– Не делай этого, – говорит он, когда я пытаюсь схватить подушку. Он возвращает ее мне под голову и склоняется ближе.

– Это я, Фэллон. Не надо стесняться. Скажи мне, что ты имела в виду.

Я делаю глубокий вдох, в надежде что большое количество кислорода каким-то образом прибавит смелости чтобы ответить. А потом я очень медленно выдыхаю, чтобы оттянуть свой ответ.

Прикрываю ладонью свои глаза и со всей возможной скоростью отвечаю: – Моя левая грудь.

Жду что Бен задаст еще больше вопросов, или заставит меня убрать руку, но он не делает этого. Не могу поверить, что только что сказала ему. Я никогда никому не говорила об этом, даже Эмбер. Во время пожара обгорела не только большая часть левой половины моего тела. И как будто этого наказания было мало, я получила рану, когда меня пытались вытащить из окна чердака. К счастью я не помню ничего с того момента как уснула той ночью и как проснулась в больнице. Но мои шрамы – это ежедневное напоминание. Сильнее всего обгорела моя левая грудь. И я не дура. Я знаю парней. Для них самое главное, чтобы грудь была красивой и симметричной, но у меня не такая.

Чувствую, как Бен тянет мою руку. Он нежно гладит меня по щеке.

– Почему ты так переживаешь, что ее кто-то увидит? Потому что она в шрамах?

Я киваю, а потом качаю головой.

– Это так неловко, Бен.

– Но не для меня, – уверяет он. – И уверен, что и для тебя не должно быть. Я уже видел тебя без рубашки, помнишь? Насколько я помню, все было прекрасно.

– Ты видел меня без рубашки, но тебе следует посмотреть на меня без лифчика. Тогда ты поймешь.

Бен тут же приподнимается на локте.

– Хорошо.

Я в недоумении смотрю на него.

– Это не предложение.

– Но я хочу увидеть.

Я качаю головой. Даже начинаю смеяться, потому что ни за что на свете не покажу ему грудь, чтобы он смог поглазеть на это безобразие.

– Я хочу написать книгу о справедливости и твои травмы – это особая тема, которую я хочу поднять в ней. Поэтому ты должна позволить мне увидеть все. Будем считать это исследовательской работой.

Его слова словно нож, вонзаются в моё сердце.

– Что?

Мой голос дрожит так, словно я вот-вот расплачусь. Но я не собираюсь плакать. Пока.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что тебе придется затронуть эту тему в книге? Ты ведь не пишешь про мои шрамы, правда?

На его лице отражается полное смятение.

– Это часть истории. Естественно я буду писать об этом.

Я приподнимаюсь на локти и смотрю на него, сузив глаза.

– Я хотела, чтобы ты написал беллетристику, написал о моей красоте, Бен. Ты не можешь превратить главного героя в участника шоу уродов. Никто не захочет отождествлять себя с уродом. Главный герой должен быть хорошеньким и...

Бен тут же нависает надо мной и прикрывает мне рот рукой. Делает глубокий вдох, словно я его очень разозлила. Быстро выдыхает и его челюсть от злости чуть ли не трясется.

– Послушай меня, – говорит он, прижимая ладонь к моем рту, поэтому я не могу его прервать. – Меня бесит, что ты позволяешь всем так тривиально определять огромную часть себя. Я не могу сделать тебя хорошенькой в этой книге, потому что это будет оскорблением. Ты чертовски красива. И ты веселая. И единственные моменты, когда я не полностью влюблен в тебя, это – когда ты начинаешь себя жалеть. Я не могу понять почему ты до сих пор этого не поняла. Ты осталась жива, Фэллон. И каждый раз, когда ты смотришь на себя в зеркало, ты не имеешь права ненавидеть свое отражение. Ты выжила, когда многие люди не оказались такими счастливчиками. И в следующий раз, когда ты подумаешь о своих шрамах, тебе не позволено негодовать из-за них. Тебе пора принять их, потому что тебе повезло жить на этой земле и смотреть на них. И любой парень, которому ты позволишь прикасаться к своим шрамам, должен сказать тебе спасибо за такую привилегию.

У меня болит в груди.

Я не могу дышать.

Бен убирает свою руку, а я с жадностью начинаю вдыхать кислород. Мои глаза наполняются слезами, и я не могу сдержать дрожь, из-за того, что пытаюсь не расплакаться. Бен опускается ниже и берет мое лицо в свои руки. Он прижимается губами к моему виску и шепчет:

– Ты заслужила это, Фэллон.

И я киваю, потому что он прав.

Он прав.

Конечно же, он прав. Я выжила, и я здорова, и да, огонь оставил свой опечаток на моей коже, но он не уничтожил самую важную часть меня. Он не смог добраться до внутренностей. Так почему же я так отношусь к себе?

Я должна прекратить так обращаться с собой.

– Ш-ш-ш, – шепчет Бен, стирая слезы с моих щек. Все мои эмоции вышли наружу. Я так зла из-за того, что он решил, будто имеет право так со мной разговаривать. Но то, что он высказал мне все именно таким тоном, заставило мое сердце жалеть об отсутствии губ, потому что мое сердце хочет расцеловать Бена за все его слова. И я зла на себя за то, что была такой эгоцентричной последние несколько лет. Да, огонь – это полный отстой. Да, я бы хотела, чтобы этого никогда не происходило со мной, но это произошло, и мне уже ничего не изменить, так что мне нужно перестать страдать.

Я хочу смеяться, ведь услышав все, о чем только что сказал Бен, я словно избавилась от тисков, которые сжимали мою грудь, и впервые за три года по-настоящему задышала.

Теперь все ощущается по-другому: по-новому. Как будто воздух звенит, напоминая, как мне повезло, что я здесь и могу дышать.

Что я и делаю. Глубоко вдыхаю и обнимаю Бена, зарываясь лицом между его головой и плечом.

– Спасибо тебе, – шепчу я. – Ты сволочь.

Я чувствую, что он смеётся, поэтому ложусь обратно на свою подушку и позволяю Бену стирать мои слёзы. Он смотрит на меня так, словно я прекрасное недоразумение, и я не позволяю себе спрашивать так ли это. Потому что я такая. Я черт возьми, прекрасное недоразумение и он счастлив сейчас нависать надо мной.

Я скольжу ладонями по его груди и чувствую биение его сердца через футболку. Оно бьется так же быстро, как и моё.

Наши взгляды пересекаются и Бен не спрашивая разрешения, опускает голову и едва касается моих губ.

– Фэллон, я чертовски сильно возбужден. Я сейчас собираюсь поцеловать тебя и не буду извиняться за это.

А потом его губы захватывают мои. У меня кружится голова и ощущение такое, что я плыву и не могу пошевелить руками. Но мне и не нужно, потому что Бен берет мои руки, переплетает наши пальцы и подняв их к голове, прижимает наши ладони к матрасу. Его язык с таким чувством скользит по-моему, с каким, он всегда смотрит на меня. Прожигая насквозь.

Он медленно целует меня в шею, удерживая наши руки над головой и не позволяя прикасаться к нему, пока он изучает мою кожу. Боже, я так скучала по нему. Скучала по своим чувствам, которые он вызывает. Я бы хотела чувствовать это каждый день. Один раз в год недостаточно.

Давление на правой руке исчезает, потому что Бен проводит пальцем по всей длине руки до самой талии. Его губы возвращаются к моим, и он снова целует меня и одновременно медленно скользит рукой под блузку. Всего одно ощущение его пальцев на моей коже напоминает о том, почему каждую ночь едва моя голова касается подушки, я думаю о нем.

– Я снимаю твою блузку, – предупреждает он.

Я даже не стесняюсь.

Я же не стесняюсь?

Бен снимает через голову блузку и откидывает за спину. Его взгляд падает мне на грудь, скрытую за черным кружевным лифчиком, который я не рассчитывала сегодня ему показывать. Бен улыбается дьявольской улыбкой, обводя пальцами контуры кружева. Накрывает ладонью правую грудь и большим пальцем поглаживает ткань над соском. Но проходит всего секунда и я вздрагиваю, потому что прочла достаточно книг, чтобы знать, что следующее его прикосновение я почувствую без ткани. Все тело тут же напрягается: не уверена, хочу ли я, чтобы Бен снял мой лиф. Я не хочу, чтобы он все увидел. Никто еще не видел все.

– Малышка, – говорит он, скользя губами по моей груди. – Расслабься, ладно?

Я могла бы попробовать, но теперь я напряжена, потому что он назвал меня малышкой, и он назвал меня так не потому что хочет увидеть то, что никто и никогда не видел.

Меня всегда раздражали ласковые обращения, но, когда их говорит Бен, все иначе.

Запустив пальцы в его волосы, я направляю его к своей левой груди, удивляясь, как за секунду он продвинулся от единицы до десятки. О, Боже, он тянет вниз лямки моего лифа. Его губы прямо там, двигаются по изгибам груди и его пальцы оттягивают кружево ниже... ниже...еще ниже... все.

Своей кожей, чувствую прохладный воздух, но мои глаза плотно закрыты, поэтому я не вижу выражение его лица. Но я могу чувствовать его губы, как он без остановки целует мою грудь, скользя по коже языком, посасывая, покусывая и... наслаждается этим.

– Фэллон.

Бен хочет, чтобы я посмотрела на него, но мне гораздо комфортнее с закрытыми глазами.

– Открой глаза, Фэллон.

Я могу это сделать.

Я открываю глаза и смотрю в потолок.

Я могу это сделать.

Медленно опускаю взгляд и смотрю ему в глаза.

– Ты прекрасна. Каждый миллиметр твоего тела невероятно красив. Бен прижимается губами к моей груди и медленно скользит ими по коже, поглаживая языком шрамы. Я жду, когда он придумает предлог... чтобы отстраниться.

Но он этого не делает. Вместо этого он смотрит на меня и ухмыляется.

– Ты в порядке? Я могу продолжать?

Я порываюсь отрицательно покачать головой, потому что я не должна хотеть продолжения. Каждый раз, когда я представляла себе, как это все будет происходить с парнем, в моем воображении я была с идеальной фигурой и без шрамов. Но вот она я, наблюдаю, как Бен изучает мое тело, которое в моих мечтах было совсем другим. И кстати, он наслаждается этим.

И... я тоже.

Я киваю, и еще, наверно издаю стон, потому что... вот черт! Он так сексуален. И из-за того, что именно я стала причиной этого горящего взгляда Бена, я чувствую себя еще более желанной, чем, когда представляла себя совершенством. Бен прокладывает дорожку из поцелуев до шеи и нависает надо мной. Погружает руку в мои волосы, под затылок и склоняет голову.

– Прости. Не знаю, как заставить себя замедлиться, когда ты рядом.

И он не замедляется. Бен полностью останавливается, потому что дверь его спальни распахивается настежь.

Бен молниеносно ложиться на меня, прикрывая своим телом, но делает это недостаточно быстро, и я успеваю заметить у двери девушку с широко раскрытыми глазами.

О, Боже. Дверь. Девушка.

– Бен? – произносит она.

Наверно я должна уже паниковать?

– Можешь дать нам минутку, Джордин? – отвечает Бен, не глядя на нее.

Дверь быстро захлопывается и до нас доносятся глухие извинения:

– Извините! Ох, ничего себе, мне так жаль!

Ее реакция не похожа на реакцию взбешенной подружки, поэтому я чувствую облегчение. И кстати, ее реакция так же немного облегчает мое смущение.

– Мне так жаль, – извинятся Бен. – Я не знал, что она дома. – Он быстро целует меня в губы и поднимается. – Не переживай. Для нее это гораздо унизительнее, чем для нас.

Я натягиваю обратно свой бюстгальтер и сажусь на кровати.

– Говори за себя.

Бен поднимает с пола мою рубашку, передает мне, и помогает просунуть голову. Он улыбается.

– Это не смешно, – шепчу я.

Теперь он тихо смеется.

– Если бы ты была знакома с Джордин, ты бы поняла, как это смешно.

До этого момента я никогда не думала о том, как мало я знаю о Бене.

– Она твоя сестра?

– Станет через несколько дней, – отвечает он, натягивая ботинки. – В эти выходные она выходит замуж за моего брата Кайла. Церемония пройдет на заднем дворе.

У него есть брат?

Я снова напоминаю себе, как мало я знаю о его семье.

– Свадьба здесь? Они живут тут?

Бен кивает.

– Мы с братьями унаследовали этот дом после смерти мамы. Мы все живем здесь, так как дом большой. Мой старший брат много путешествует, поэтому он больше находится в разъездах, чем бывает дома. Кайл и Джордин живут на первом этаже.

Не знаю, почему я решила, что Бен единственный ребёнок в семье. И я понятия не имела, что его мама умерла. Этот парень, чей рот только что ласкал мою грудь, совершенный незнакомец для меня. Должно быть, Бен замечает на моем лице растерянность и смущение, поэтому наклоняется и ободряюще улыбается.

– Мы сыграем в игру "двадцать вопросов" чуть позже, и ты узнаешь обо мне почти все. Насколько скучная моя жизнь. Но сейчас я хочу познакомить тебя со своей будущей сестрой, – он тянет меня за руки пока я не встаю. Я надеваю свои балетки и выхожу вместе с ним из спальни. Мы почти доходим до лестницы, как Бен останавливается и дарит мне сладчайший и мягчайший поцелуй, прежде чем мы спускаемся на поиски Джордин.

Может всему виной моя одержимость любовными романами, но я всегда была убеждена, что силу чувств определяют поступки человека. Некоторые из моих любимых книжных сцен, это вот такие поворотные моменты в линии сюжета, когда парень признаётся в любви к девушке невероятными способами. Но чувство, которое вызвал у меня быстрый поцелуй Бена, я почему-то проигнорировала, составляя лучшие моменты в романах. Может эти невероятные поступки не имеют значения, так же, как и несуществующие чувства между двумя главными героями. Мне хочется вернуться к своей книжной коллекции и перечитать все заново, теперь, когда я проживаю все прочитанное в реальной жизни.

– Мне так жаль, – я слышу чей-то голос, когда Бен ведет меня в сторону кухни. – Я понятия не имела что ты дома, и я искала ножницы, но ты дома, и она точно не ножницы.

Она милая. Ниже меня ростом, калифорнийская блондинка с лицом, на котором отражается каждая переживаемая эмоция: прямо сейчас, просто глядя на неё, я могу сказать, что ещё чуть– чуть и она разревётся.

– Джордин, это – Фэллон, – представляет меня Бен, указывая рукой в мою сторону.

Я машу ей, после чего Джордин сразу подходит и обнимает меня.

– Приятно познакомиться с тобой, Фэллон. Не смущайся, это совершенно нормально, что у Бена в комнате бывают девушки.

Я стреляю взглядом в сторону Бена, но он в защитном жесте поднимает руку, показывая, что понятия не имеет почему она это сказала. Я поднимаю ладони, призывая его на помощь, потому что Джордин слишком крепко меня обнимает, и я не знаю, что делать. Бен прочищает горло и Джордин наконец отпускает меня.

– О Боже, все получилось совсем не так, – говорит она, сжимая руки. – Это не нормально, что у Бена в комнате находится девушка. Не совсем то, что я имела в виду. Просто я хотела сказать, что в этом нет ничего постыдного, мы все взрослые люди. Я не подразумевала что ты одна из многих. На самом деле он редко приводит домой девушек, вот почему я так уверенно зашла в его комнату, потому что это такая редкость, и я даже не подумала, что он здесь. С тобой – с девушкой.

– Джордин начинает расхаживать по кухне и каждый раз, когда я мельком смотрю на её лицо, она выглядит так, будто сейчас расплачется. Никогда не встречала кого-то, кто нуждался в объятиях больше чем она сейчас.

Я подхожу к Джордин, поэтому она останавливается. Кладу обе руку ей на плечи. Глубоко вдыхаю, выпрямляя спину. Она повторяет за мной, набирая побольше воздуха в легкие. Я медленно выдыхаю, и она следует моему примеру. Я улыбаюсь.

– Все в порядке, Джордин. Мы с Беном абсолютно не смущены. Но похоже, тебе не помешает выпить.

Она лихорадочно кивает, а потом прижимает руку ко рту, и по ее щекам начинают стекать слезы.

О, Боже. Что теперь? Я умоляюще смотрю на Бена, но он смотрит на меня так, будто это совершенно нормальное для нее поведение. Но все-таки он подходит к ней, и поворачивает лицом к себе.

– Эй, – успокаивающе говорит Бен, обнимая ее. – Что случилось?

Джордин качает головой, указывая на соседнюю комнату.

– Доставили настольные таблички для рассадки гостей и половина из них написаны не правильно, и еще столы со стульями должны были доставить сегодня утром, но они перенесли доставку на завтра, а завтра мне не подходит, потому что я должна ехать на контрольную примерку, а теперь я должна быть здесь и ждать доставку, и мама поменяла билеты, поэтому не сможет помочь мне закончить цветочное оформление сегодня и...

Бен перебивает ее.

– Успокойся, – говорит он, и указывает рукой в сторону холодильника. Я захожу на кухню и нахожу полупустую бутылку вина. Наливаю Джордин бокал вина, пока Бен успокаивает ее. Передаю ей бокал, она садиться на барный стул и стирает слезы.

– Спасибо, – благодарит она и делает глоток вина. – Обычно я не такая сумасшедшая или сверхчувствительная, просто эта неделя, худшая в моей жизни. И я понимаю, что в итоге все мучения будут стоить того, но… – Джордин смотрит на меня в упор. – Никогда не выходи замуж. Никогда. Только если вы поженитесь в Лас-Вегасе.

Я делаю вид, что прислушаюсь к ее совету, но уровень ее стресса отобьет желание жениться у любого, даже без этой фразы.

– Подожди, – произносит она, указывая на меня. – Тебя зовут Фэллон? Как Фэллон О'Нил?

О, нет. Меня не часто узнают, после сериала, но, когда это происходит, как правило, узнают девушки в возрасте Джордин. Девушки, которые, скорее всего не пропускали ни одной серии.

– Ты случайно не та актриса, которая была звездой детективного сериала?

Мне на плечо ложится рука Бена, словно он гордиться этим фактом из моей жизни.

– Да, это она.

– Да ладно! – восклицает Джордин. – Я постоянно его смотрела! Ну, пока они не заменили тебя какой-то телкой, которая не умела играть.

Мне приятно слышать это замечание. После моей замены я не смогла смотреть этот сериал, но не буду врать и говорить, что мне не стало немного легче, когда сериал свернули после двух сезонов из-за падения рейтингов.

– Почему ты ушла? – спрашивает Джордин. – Ой. Погоди, я помню. Ты получила какую-то травму, да? Это из-за этого у тебя шрамы?

Чувствую, как рука Бена мгновенно напрягается.

– Джордин, – предостерегает он.

Я признательна ему, что он пытается остановить этот разговор, но сложно обижаться на Джордин, когда очевидно, что она просто любопытствует.

– Все нормально, – говорю, как только вижу, что Джордин собирается извиниться. – Это был несчастный случай, и было отстойно когда пришлось покинуть сериал. Но я благодарна, что выжила. Все могло быть намного хуже.

Я чувствую, как Бен целует меня в висок, скорее всего, таким образом он сказал мне как ценит, что его ободряющие слова наконец-то дошли до меня.

Но тут захлопывается входная дверь и все наше внимание переходит на звук мужского голоса.

– Ну и где моя маленькая сучка? – зовет голос.

О, Господи. Надеюсь это не жених.

– Ян дома, – объясняет Бен и, взяв меня за руку, тянет в гостиную. – Пойдем, познакомишься с моим старшим братом.

Я иду за Беном в гостиную и вижу сидящего на коленях мужчину, который ласкает маленькую белую собачку.

– Вот она, моя маленькая сучка, – с нежностью обращается он к собаке. Так нежно, насколько вообще может звучать такое обращение.

– Посмотрите, какая птичка к нам залетела, – говорит Бен, привлекая внимание парня.

И только когда Ян встает, я замечаю, что он в форме пилота. Бен тут же показывает на меня. Не буду врать, но знакомиться с новыми людьми для меня довольно неловко. А знакомиться с семьей Бена это совершенно новый уровень неловкости.

– Ян, это – Фэллон. Фэллон это – Ян.

Ян делает шаг вперед, и пожимает мою руку. Они так похожи с Беном, что я не могу перестать глазеть на его брата. У него такой же волевой подбородок и одинаковая линия губ как у Бена, но Ян немного выше, и он блондин.

– И Фэллон твоя... – он недоговаривает, и ждет, когда Бен продолжит. Но Бен смотрит на меня и ждет, чтобы я сама закончила это предложение.

Что за черт? Вот вам и неловкое положение.

– Я Бена... сюжетная линия?

Бен громко смеется, а Ян вопросительно выгибает бровь. И так они еще больше похожи.

– Ты наконец написал настоящую книгу? – спрашивает Ян.

Бен закатывает глаза и, схватив меня за руку, тянет в сторону лестницы.

– Она не моя сюжетная линия, она – моя девушка и сегодня у нас первая годовщина.

В гостиной появляется Джордин и встает рядом с Яном. Они оба смотрят на Бена так, словно он утаил от них самый большой в мире секрет.

– Вы встречаетесь уже год? – спрашивает Джордин, обращаясь ко мне. Но прежде чем я хочу сказать, что он шутит, Джордин расстроенно взмахивает руками. – Бен, ты говорил, что придешь на свадьбу один! Мне не хватит стульев и, о Боже мой, уже наверно слишком поздно делать дозаказ! – она выбегает из комнаты чтобы сделать ненужный звонок.

Я шлепаю Бена по руке.

– Это было очень подло! Она и так нервничает.

Бен смеется и со стоном драматично закатывает глаза.

– Ладно.

Он идет за Джордин и, как только мы оказываемся с Яном в комнате одни, открывается входная дверь. Снова.

Боже, сколько людей может поместиться в этом доме?

Когда парень заходит, первым он замечает Яна. Они обнимаются, и парень хлопает Яна по спине.

– Ты же говорил, что приедешь завтра утром?

Ян пожимает плечами.

– Сегодня за меня вышел Майлз, поэтому я смог приехать раньше. На завтра обещают плохую погоду, а я не хотел опаздывать.

Брат, которого я еще не знаю, отвечает:

– Чувак, если бы ты пропустил репетицию ужина, Джордин бы меня... – он замолкает, когда замечает меня, стоящую в центре комнаты. Я ждала, что он что-нибудь скажет, но парень внимательно разглядывал меня с ног до головы, с неким подозрением, будто к ним не часто приходят гости. Ян подходит ближе и указывает на меня.

– Ты уже знаком с девушкой Бена?

Выражение его лица не меняется, за исключением почти незаметной морщинки на лбу. Парень быстро подходит ко мне.

– Кайл Кесслер, – представляется он, протягивая руку. – А вы?

– Фэллон, – отвечаю я, слегка испуганным тоном. – Фэллон О'Нил.

В отличие от Яна и Бена, у Кайла недоброжелательная энергетика. Но и не враждебная... просто он не такой как его братья. Он гораздо серьезнее. Более пугающий. Я замечаю, как он бросает секундный взгляд на шрамы на левой части лица, и мне становится интересно, что он думает о Бене, за то, что тот привел домой кого-то вроде меня. Но потом я вспоминаю недавние слова Бена и то какой Бен счастливчик, что привел домой кого-то вроде меня. Поэтому вместо того чтобы исполнить мой первоначальный позыв прикрыть лицо волосами, я вытягиваюсь и чувствую прилив уверенности в себе. Кайл отпускает мою руку, когда в гостиную заходит Бен.

– Джордин в порядке, – говорит он и замирает, заметив Кайла. Бен чуть шире раскрывает глаза, словно не ожидал увидеть Кайла, и я замечаю, как его поведение тут же меняется. Но Бен пытается скрыть это улыбкой.

– Ты говорил, что тебя не будет до вечера.

Кайл кидает ключи на ближайший столик и тычет пальцем в Бена.

– Нам нужно поговорить.

Я не могу понять тон Кайла. Не похоже, что он очень зол, но и не похоже, что он доволен.

Бен посылает мне ободряющую улыбку, прежде чем выходит из комнаты за Кайлом.

– Сейчас вернусь, – говорит он мне.

Я снова остаюсь с Яном. Засовываю руки в карманы джинс, не совсем уверенная чем занять себя, пока буду ждать Бена.

Ян наклоняется и поднимает с пола маленькую белую собачку. Он кивает в сторону лестницы.

– Три дня не принимал душ. Вот где я буду, если кто-нибудь из них спросит.

– Хорошо, – отвечаю я. – Приятно познакомится с тобой, Ян.

Он улыбается: – Мне тоже, Фэллон.